Текст книги "Чи100 поржать. Выпуск 3"

Юлия Грачёва (Санкт-Петербург)
Рассказ о том, как дядя Ваня за грибами ходил

В этот жаркий июль дядя Ваня приехал погостить в деревню к матери – отдохнуть и помочь по хозяйству.

Это был высокий, под два метра мужчина с чёрными волосами и прозрачными голубыми глазами. Женщины смотрели на него с каким-то особым трепетом, опуская глаза. Невероятная харизма проступала в его походке, взгляде из-под густых бровей, заставляя прекрасную половину человечества таять. И женщины таяли мартовским снегом, не обращая внимания на наличие в жизни дяди Вани двоих детей и жены.

Солнце висело высоко над горизонтом. Дядя Ваня прищурился, вышел из автобуса… и увидел ЕЁ. Высокая, статная женщина с копной светлых волос стояла у калитки, вытирая руки о цветастый фартук.

Несомненно, это была женщина мечты. Та самая, единственная и неповторимая. В этот раз он не мог ошибиться, это ОНА – тургеневская Ася и булгаковская Маргарита в одном флаконе. Расспросив соседей о незнакомке, он узнал, что женщину-мечту зовут Любовь, и начал действовать. Возникла маленькая проблема – его мать была строгой, старых правил женщиной. Но дядя Ваня придумал, на его взгляд, гениальное решение.

– Куда ты с утра пораньше? – удивлённо спросила Марья Петровна сына. Дядя Ваня крутился перед зеркалом, насвистывая и приглаживая волосами намечающуюся лысину.

– Так я, это… За грибами решил сходить, – ответил мужчина, краснея.

– Дело хорошее, иди с Богом. У нас грибных мест много.

Прихватив большую плетёную корзину, он трепетной ланью выпорхнул с крыльца.

Любовь оказалась приветливой одинокой бездетной дамой слегка за сорок. Дядя Ваня совсем потерял голову, пропадая на её даче. Нужно было помочь одинокой женщине с огородом, к тому же Люба отлично готовила борщ.

Возвращаясь вечером домой, каждый раз он шёл мимо рынка, покупал корзину грибов, и таким образом алиби было обеспечено.

– Какой ты молодец, сынок, – восхищалась Марья Петровна, – одних белых насобирал.

Погреб медленно заполнялся банками с солёными опятами, белые и подосиновики тщательно сушились на солнце, и довольный собой дядя Ваня сиял, как медный таз.

Отпуск быстро закончился, дядя Ваня уехал в город. Результат грибной охоты оказался неожиданным.

Люба, утирая глаза платочком, стояла в дверях, заливаясь слезами.

– Вы, может, повлияете на Ваню. Два месяца уже. Что делать-то?

– Совсем у тебя, девка, совести нет. С женатым человеком спуталась. И что теперь? – сердилась Марья Петровна, качая седой головой.

И тут её посетила внезапная мысль. Марья Петровна вспомнила прошлое лето, рыбу, которую вёдрами приносил сын с рыбалки, и забеременевшую одинокую соседку – рыжую Маруську.

Дверь неожиданно открылась, вошёл дядя Ваня.

– Мать, я тут в командировке по области, решил заехать, – сообщил он и замер от удивления.

Две разгневанные женщины пристально смотрели на него. Дядя Ваня только успел прикрыть лицо руками.

– Ах ты, паразит, грибник-рыболов!

Над головой мужчины со свистом пролетела банка.

– Вот тебе опята, вот тебе подосиновики!

Так у дяди Вани на всю жизнь появилась аллергия на грибы.

Олег Гонозов (Ярославль)
Кефир

Теперь уже и не вспомнить, кто первым назвал Константина Петровича Кефиром, да это и неважно.

Ладно бы назвали Профессором или Правдолюбом, с этим ещё можно смириться, а то ведь Кефиром!

Каждый день Кефир ходит в магазин, да и все мы ходим в магазин, но при этом не становимся Кефирами. Но как мы ходим? Причаливаем к стеклянной витрине холодильника и сгребаем всё, что лежит под носом. Кефир, молоко, творог и так далее. А что делает Кефир? Тоже причаливает к витрине, достаёт из кармана очки, цепляет на нос и перебирает весь выставленный кефир в поисках коробки со свежей датой.

А это значит, что 5 января ему, барину, подай кефир от 5 января. 6 января – за 6 января, а 7 января – за седьмое! Но у работников прилавка совершенно противоположная задача: им 5 января кровь из носу, но надо продать кефир за 28 декабря, пока не истёк срок годности. 6 января – за 29 декабря, а 7 января – за 30 декабря. Естественно, кефир с коротким сроком годности выставляют на первое место, а самый свежий ушлые сотрудники магазина прячут в конце полки.

Но Кефир на то и Кефир, чтобы добыть свежий продукт, а не первый подвернувшийся под руку, на который может клюнуть разве что подслеповатый пенсионер или студент. Кефир, как бывалый таможенник, в считаные секунды перелопатит все коробки и доберётся до последнего ряда.

И горе тем покупателям, кто отважится сделать Кефиру замечание. Мол, нехорошо так, несолидно, некрасиво. Лучше бы им промолчать, ибо никто на свете, даже Айдана Нурбековна, заведующая магазином, не знает, как на это отреагирует Кефир. А он обязательно разразится монологом:

– Дорогие покупатели, товарищи и коллеги, не сочтите за труд раз и навсегда запомнить, что только свежий кефир нормализует кислотный баланс и микрофлору кишечника! – громогласно выдаст Кефир и, сняв очки, тихо добавит: – Только свежий кефир даёт слабительный эффект, а несвежий – наоборот!

Анастасия Гудкова (Самара)
Брачный контракт

В избушке было жарко, да не от печи. Уж, почитай, третьи сутки спорили Кощей с Ягой, да никак к согласию прийти не могли. А всего и делов‐то! Если б не Баюн… А дело было так.

Бродил как-то на закате Кощей по дворцу своему каменному, эхо гулкое слушал да и закручинился. Знамо дело, тяжко мужику, хоть и Бессмертному, в одиночестве куковать. Вот и решил он к Яге посвататься, чем леший не шутит, авось и согласится старая. Рассудил Кощей просто: царевичей Яга уж давно по Василисам Прекрасным да Премудрым раздала, а кому Василисы не хватило, тем Марьи да Алёнушки достались. Особо дурных и вовсе в печи зажарила, неча красных девок обижать. А сама с котом живёт, скучает. К ней женихаться не идёт никто, а Кощей Ягу уж пару сотен лет знает, хорошая бабка, бойкая, на язык острая, хозяйственная. Да и коту место во дворце найдётся.

Вот только не ведал Бессмертный, что кот тот повадился в библиотеке столичной книги воровать. И давеча приволок особо интересную – «Семейное право». Вот и удумала Яга диво доселе невиданное – брачный контракт составить решила.

– Пиши, Баюн, – наказала Яга. – Над златом чахнуть не более одной ночи в седмицу. Записал?

Кот важно кивнул, а Кощей аж на лавке подпрыгнул.

– Помилуй, старая, да я так совсем счёт потеряю! Изведёшь ты меня, ой изведёшь! До свадьбы не доживу!

– Да куды денисся, – отмахнулась Яга. – Ты ж Бессмертный! А, кстати, пиши, Баюн: ларец не перепрятывать!

– Точно, смерти моей хочешь, – буркнул Кощей.

– Ох и бестолковый женишок, – покачала головой бабка. – Зайца я твоего кормлю, чтоб не издох! Последний раз три ночи по лесу плутала с корзиной морковки, умаялась.

– Заботливая ты моя, – умилился Кощей.

– А как за ушком чешет… – мечтательно мурлыкнул кот. Яга покраснела от смущения и уставилась на Кощеевы уши. Бессмертный крякнул что-то невразумительное, но смолчал.

– Пиши дальше, – поторопила Яга. – На русалок не засматриваться.

– Да откуда здесь русалки?! – возмутился Бессмертный. – Ты сотню лет назад всех извела, остались кривые да косые.

– Откуда знаешь, что кривые? – прищурилась Яга. – Значит, и на таких заглядываешься. – Она погрозила пальцем с длинным ногтем. – И их изведу, коли не прекратишь!

– Душа моя, – устало вздохнул Кощей, – всё у тебя, али ещё желания имеются?

– Имеются! – топнула ногой Яга, да так топнула, что аж лапти хрустнули. – Заначки не делать!

– Да ты совсем из ума выжила, старая! – зарычал Бессмертный. – Не родилась ещё та ведьма, что у самого Кощея заначку сыскала!

Яга пожевала губу, пробормотала: «Чуфырь, чуфырь, злато мне выковырь!» – и изумлённый Кощей безо всякого на то желания выложил на стол добрую дюжину золотых монет. На этом терпение его иссякло.

– Ну Яга! – гневно и одновременно восхищённо взвыл он. – Да я лучше к кикиморе свататься пойду! От озерца её отойдёшь – да и не слышно её. А от тебя нигде не скроешься!

– Вот и ступай, – обиделась Яга да как свистнет.

Стрелой Бессмертный из избушки вылетел да прямо на жёсткое место упал. Потирая ушибленный зад, брёл Кощей ко дворцу и задумчиво бормотал:

– Точно женюсь! Вот только отойдёт немного, а там и снова посвататься можно!

Светлана Емельянова (Санкт-Петербург)
Масло

– Я люблю тебя до слёз! – заорал муж за стенкой, на кухне. – Ла-ла, букетом роз!

Милочка зажмурилась и повернулась на другой бок. Хотелось доспать.

– Где масло? Где у нас масло? – истошно заорал муж. – Где масло?

Милочка дёрнулась, накинула халат. На кухне у двух раскрытых холодильников стоял муж Васик в трусах и майке и орал:

– Я на работу опаздываю! Я хочу бутерброд! – тряс он батоном.

Милочка молча одной рукой отодвинула Васика, другой открыла морозильник и достала кусок масла, круглый, размером с небольшой футбольный мяч. Сунула мужу его под нос, а потом положила на стол.

– Вот масло! – Так же молча Милочка наблюдала, как муж яростно рвёт целлофан и пытается ножом наколоть масло на куски.

И тут её прорвало:

– Васик, ты стал очень груб. Ты орёшь с самого утра и не даёшь мне спать! Потом чуть ли не носом тыкаешь меня в два холодильника! А сейчас ещё, как первобытный орангутанг, рвёшь всё и мечешь!

Васик оставил терзать масло и изумлённо сказал речь:

– Да ты сказочница! Вот чему вас там, в этой писательской шайке-лейке, учат! Это ты ворвалась на кухню, как сто фурий, в красном халате! Рванула холодильник и метнула на стол это ядро масла! А оно с таким грохотом покатилось по столу, как при битве под Аустерлицем! Я его еле поймал! Где ты вообще взяла этот бронебойный шар? А я только вежливо спросил тебя: «Любимая, где у нас масло?» И даже открыл дверцы холодильника для твоего удобства. А перед этим я пел тебе всё утро: «Я люблю тебя до слёз!»

Милочка заморгала часто-часто и улыбнулась.

– Давай я тебе яишенку сделаю!

Елена Григорьева, Ян Яналиев (Уфа)
Старший по сараю

Жил-был Старший по Сараю на маленькой экологичной ферме. И была у него на попечении гусыня, которая умела нести золотые яйца. Окей, пусть не золотые, а бронзовые, да и то лишь по части скорлупок. Зато делала это исправно, каждый день, ну а яйца были съедобными, с замечательными вкусовыми свойствами.

Но вот клюнул Старшего по Сараю жареный петух прямо в темя. Встал он с левой ноги спозаранку, нагрянул в сарай и выдал гусыне задание: с первого числа нового месяца нести яйца, в профиль квадратные.

И, казалось бы, чего же плохого было в этом незаурядном задании? Но ведь так природой устроено, что все яйца обычно овальные. И таков уклад мироздания.

Гусыня не послушала Старшего – продолжала нести овальные яйца. Тогда Старший по Сараю сел рядом и сокрушённо сказал:

– Окей. Что ж… Ну, давай, сделай всё как обычно. Пусть яйцо из тебя выходит овальное. Но снеси его в квадратную форму. Прямо сразу, пока не затвердела скорлупка. И тогда оно станет кубическим.

Гусыня с тревогой подумала: «Яйца ведь могут потрескаться, когда нежная скорлупка подсохнет». Вслух же она мудро смолчала, потому что получала паёк за работу, и сделала так, как просили.

В принципе, яйцо, опрокинувшись в кубический лоток, не разбилось, но и правда изрядно потрескалось. Только Старший по Сараю отнюдь не заметил такого изъяна. Он вынул яйцо из лотка и от радости начал приплясывать, воздев руки с новым продуктом к потолку, что-то курлыча под нос и даже слегка заикаясь. Ведь у него теперь было такое яйцо, которое он смог сотворить собственными своими усилиями. Гусыня же лишь снесла его в лоток необычной конструкции. А Смотритель добился этого результата самостоятельно, чутко руководя процессом яйценесения.

Долго он держал яйцо у себя – всё никак не мог налюбоваться. Со временем у него появились яйца не только кубические, но и в форме тетраэдров, октаэдров, додекаэдров и икосаэдров. Но вскоре расходы на новое производство превысили накопления. И Смотритель наконец-то решился продать свои новые яйца.

Он отправился на рынок и стал, как зазывала, кричать: «У меня необычные яйца!» Его предложение очень заинтересовало прохожих. Они даже купили пару этих новых яиц. Но когда принесли их домой, то заметили, что яйца потрескались. И пахли они как-то странно – заскорузлой, старой тухлятиной, а из трещин что-то сочилось. Одно из яиц вообще развалилось на части, и из него изверглась зловонная жёлтая жижа. Поэтому яйца пришлось срочно выкинуть на помойку. Даже бронзовая скорлупа, на которую и польстилось большинство покупателей, оказалась тонкой фольгой, так что её нельзя было переплавить на что-нибудь дельное.

Недовольные покупатели осадили Сарай Смотрителя пикетами протестов и требовали, чтобы им возвратили потраченные впустую средства. Они кричали рефрены, что необычные яйца – додекаэдры и икосаэдры – оказались бездарной, никчёмной, неэкологичной подделкой.

Но на это Смотритель только сокрушённо качал головой и агрессивно оправдывался, предъявляя яйцо, только-только вышедшее из лотка: «Посмотрите на моё! Оно целое! Так зачем вы меня обманываете, что у вас все яйца потрескались?»

Покупателям ничего не осталось, как сложить свои транспаранты и больше никогда-никогда не ходить на экологичную ферму.

***

Прошли годы. После череды эпидемий и глобальных катастроф все естественные формы получения пищи забылись. Теперь яйца штамповали на фабриках и делали их геометрических форм, чтобы они лучше укладывались в лотки для транспортировки. О хорошем запахе продуктов тоже давно позабыли, ведь их делали из переработанных отходов. Так что если бы кто-то вспомнил яйца Старшего по Сараю, то, по сравнению с нынешними, они просто благоухали.

Старший же со своим маленьким экологичным производством разорился и стал нищим бродягой. Полуслепой, хромой и горбатый, он брёл по трущобам, с горечью вспоминая былые деньки. А порой на него накатывало. Тогда он бросал свой костыль и начинал орать, заикаясь и приплясывая: «А я г-говорил, говорил! Нужно было модифировать эко-производство под нужды логистики, и всё было бы терпимо, а теперь!..»

Но его слова заглушал свист ветра в глыбах развалин. А прислушиваться к старику никто не хотел, как и раньше часто бывало с пророками науки, такими как Джордано Бруно, Николай Вавилов и Алан Тьюринг.

Татьяна Зуева (Нижний Новгород)
Раз полоска, два полоска

– Рыжик, будь хорошим мальчиком! Диван не дери, цветы не ешь! – наставляла старушка уютно устроившегося в кресле кота. – Я скоро приду. Только за молоком схожу. Ты ведь любишь молочко?

Усатый внимательно следил за передвижениями хозяйки. Бело-рыжие полоски разбежались по свернувшейся кренделем тушке. Огуречного цвета глаза немигаюче смотрели на бабушку.

Пожилая женщина подошла к креслу и, наклонившись, нежно погладила котю по голове. Тот счастливо зажмурился и затарахтел излюбленный хит.

– Не скучай, я скоро вернусь! – Котовладелица взяла приготовленную авоську с банкой под молоко и вышла за дверь.

У детской площадки во дворе уже стояла очередь в ожидании «Бурёнки». Машина с большой чёрной надписью «Молоко» на белом пузатом боку приезжала раз в неделю аккурат к дому.

– Привет, Петровна! Я тебе очередь заняла. За мной будешь, первая я! – радостно сообщила бабулька в кипенно-белых кроссовках на босу ногу. Весёленькие ромашки на васильковом халате были с одного поля с панамой, надвинутой по самые глаза. На фоне сочной зелени старушка смотрелась весьма романтично.

– Привет, Андревна! Вот спасибо. Давно стоишь?

Не успела Андревна и рта раскрыть, как из кустов сирени у подъезда раздался шум и угрожающее шипение.

В следующую секунду прямо по цветочной клумбе с диким воем пронёсся взъерошенный рыжий кот. За ним по пятам с трубным лаем мчался огромный лохматый кабысдох.

Нарезав круг по детской площадке, зверюги рванули в сторону молочных фанатов. Котяра, от ужаса чуть не растерявший белые полоски, с разбегу, как по пальме, взобрался по Петровне и заякорился на её плече.

Кудлатый преследователь не ожидал такого поворота, пролетел ракетой мимо и, сделав вид, что просто разминался, исчез за углом дома.

– Рыжик, ты как тут очутился? – запричитала Петровна. – Опять решил лётчиком стать? Мало тебе прошлого раза, когда спикировал с балкона за воробьями? Забыл, как лапу ушиб? Так и думала, что хромым останешься!

Старушка вручила ромашковой поклоннице свою авоську, стащила с плеча упирающегося страдальца и крепко прижала к груди.

Поглаживая дрожащий рыжий бок, женщина тихонько выговаривала:

– Куда тебя понесло, рыжая твоя морда? Опять летать удумал? Хорошо, что на втором этаже живём да кусты под окнами.

Заглянула в испуганные глаза полосатого и продолжила журить:

– Ты ж после того случая ни разу не пытался с балкона нырнуть. Даже на перила не прыгал. Я и успокоилась, не закрыла сейчас дверь, пусть, думаю, проветрится.

От тихого говора хозяйки кот потихоньку приходил в себя, успокаивался, рваное дыхание выравнивалось, ужас в глазах сменился меланхолией.

– Вот ты где! – раздался сбоку мужской голос. – Опять удрал! И как только в форточку убрался? Ладно, я вовремя из окна тебя увидел!

Высокий мужчина в сером махровом халате и домашних тапочках протягивал руки к хвостатому беглецу.

– Это мой Рыжик! – воскликнула Петровна и плотнее притиснула к себе котейку.

– Вы ошибаетесь, это мой Персик! – заявил мужчина.

– Нет, это вы ошибаетесь! – возмутилась старушка. – У моего Рыжика две полоски на лбу! Вот, смотрите! Раз полоска, два полоска…

– Три полоска, – продолжил мужчина, – как у моего Персика. А ещё синий ошейник с адресом на бирочке.

Действительно, на шее котика красовался синий ошейник. С бирочкой. Петровна переводила удивлённый взгляд с шерстяного полосатика на хозяина. Надо же, как похожи их коты!

Вручив законному владельцу сбежавшее сокровище, расстроенная женщина вернулась в очередь. Подъехавшая «Бурёнка» отвлекла от неприятной сцены – не узнать собственного кота, это надо же! Петровна на автомате купила молоко и, не слушая бухтения приятельницы, поспешила домой.

– Рыжик! – позвала она, едва переступив порог. – Иди молочка попей!

Налила в блюдечко молоко и по привычке стала рассказывать коту о случившемся. Обычно любопытный нос встречал хозяйку на пороге, обнюхивал сумку, считывая информацию. А тут что-то нет его.

– Рыжик, Рыжик, кис-кис-кис! – опять позвала кота. – Где ты? Я молочка принесла!

Тишина. Кресло пустое. Диван тоже. На кровати нет. Под кроватью нет. На подоконнике нет. В корзинке с вязаньем тоже нет. Куда делся? Старушка заглянула на балкон.

– Вот ты где! Идём на кухню, я тебе молочка налила.

Кот задрал хвост восклицательным знаком, чинно прошествовал за хозяйкой. С аппетитом расправился с угощением и с тщательностью хирурга перед операцией начал умываться.

В дверь позвонили. На пороге стояла Леночка из соседнего подъезда, студентка и красавица.

– Здравствуйте, Клавдия Петровна! Моя Муська, случайно, не у вас? В прошлый раз эта путешественница по балкону к Светлане Юрьевне ушла. У неё сейчас балконная дверь закрыта, а у вас открыта.

– Здравствуй, Леночка! Нет, у меня только Рыжик, больше никого нет.

Услышав, что кто-то пришёл, кот с громким «р‐р‐мя» ломанулся навстречу гостье, начал виться вокруг неё и проситься на руки.

«Что это с ним? – подумала хозяйка. – Отродясь к чужим не выходил, прячется обычно».

– Муська! И сюда добралась! – Девушка радостно повернулась к старушке. – Спасибо, Клавдия Петровна, что за порог её не выставили! А то заблудилась бы моя Мусильда, на улице не была никогда, на балконе только гуляет.

Женщина снисходительно улыбнулась студентке.

– Нет, Леночка, это не твоя Муська. Это мой Рыжик! У него две полоски на лбу. Вот, смотри. Раз полоска, два поло… – Бабушка ошарашенно замолчала на полуслове. На кошачьей голове по центру, даже линейкой проверять не надо, красовалась полоска. Одна.

– Нет же, Клавдия Петровна! Это моя Муська! Вот и полоска на лбу одна. И шрам на правом ухе, на даче подрались с каким-то котом в прошлом году! Спасибо ещё раз! – Счастливая девушка обняла ошалевшую старушку, подхватила рыжую исследовательницу и скрылась за дверью.

Петровна обессиленно рухнула на пуфик в прихожей. Как же так? Столько лет с Рыжиком вместе, а она не может отличить его от других котов? Что же делать? Что делать? И где же Рыжик? Не встретил с улицы, не вышел пить молоко…

Грустные размышления прервал скрип открываемой дверцы шкафа. Из него показалась заспанная морда кота. Старушка взволнованно вглядывалась в его морду. Раз полоска, два полоска…

– Рыжик, соня ты эдакий! – Женщина подняла на руки мурыса, погладила по полоскам на морде и понесла на кухню под мурчащий аккомпанемент. – Представляешь, твоё молоко Муська выпила. Ты столько всего проспал!

На следующий день Клавдия Петровна купила рыжему другу ошейник под цвет глаз и прочно закрепила на нём бирку с адресом и кличкой мурлыки.

Две полоски на морде, конечно, особая примета. Но изумрудный ошейник на рыжем коте заметен издалека.