Текст книги "Личный бумажный Демон"

Она нашла нужный номер, отправила вызов, и тот сразу ответил.

– Здравствуйте Светлана, наконец-то.

– Привет Ашот Александрович…

– Опять она со своим Александровичем… Сколько раз говорить…

– Ладно, ладно, шучу. Привет Ашот, я по делу.

– Отлично, наконец-то и я пригожусь тебе. Говори, в лепёшку расшибусь, а сделаю.

– Чего это вдруг?

– Знаешь за сколько я того Коровина, продал?

– Нет, за сколько?

– За двести тысяч, так что я тебе, кроме благодарности, ещё пять тысяч долларов должен. Возьмёшь не побрезгуешь?

– Возьму чего уж, тем более, уверена, что ты его не за двести, а за триста, а то и триста пятьдесят продал…

Наступила неожиданная пауза, после которой, уже чуть севшим, голосом, он уточнил.

– Откуда ты всегда, всё знаешь?

– Женская интуиция.

– Да уж…

– Не переживай, я не жадная, и не привередливая, тем более звоню не по этому поводу. Мне нужна помощь, и если ты сумеешь мне помочь, то за Коровина будем в расчёте.

– Хорошо, говори.

– Мне нужен художник, который умеет рисовать.

– О, задача сложная, но посильная, хоть это и не мой профиль. Я с современным не работаю, ты же знаешь.

– А мне нужен не современный художник, а такой, который сможет нарисовать под Врубеля.

Повисла ещё одна пауза, длиннее первой.

– Если это то, что я думаю, то это не телефонный разговор. Приезжай, обсудим.

– Да, это то, что ты думаешь.

– Всё, стоп. Я сегодня, до вечера в галерее, приезжай. – И повесил трубку.

«Ну вот, уже кое-что… – Светлана посмотрела на часы. – Ого, время-то как летит, без пяти двенадцать».

И позвала официантку рассчитаться.

Через тридцать минут в музее Лермонтова. Мария.

«Сегодня семинары поэтов для школьников. Две группы: одна младшие классы на пятнадцать часов, вторая старшие классы на семнадцать. Хорошо, к 19-ти освобожусь… – Мария прикидывала свои планы на день. – Вечером подготовиться к…»

Её размышления прервал телефонный звонок. Она поморщилась, и посмотрела на номер, ожидая, увидеть Игоря, и уже прикидывая, что бы ему такого сказать, чтобы он и не обиделся, и на вечер не набивался. Но звонок был не от него. На смартфоне высветилась имя – Локтионова Инна Валерьевна

«Ох ты, Валерьянка звонит». – С облегчением подумала Мария и ответила. – Алё.

– Маша привет, я звоню напомнить, что сегодня Лермонтовские чтения.

«Чёрт возьми, точно. – Мария с ужасом вспомнила, что у неё сегодня доклад в Литературном Институте, и если бы не это напоминание, то всё, пропустила бы». – Но ответила при этом спокойным тоном:

– Да-да, конечно я помню. Всё по плану в 19-00 ?

– Да, все как обычно.

– И как обычно Купцова, со своими дурацкими мифами о «Герое нашего времени», сразу после меня?

Возникла неловкая пауза.

– Хм. – Хмыкнула Локтионова. – А что?

– Тогда я отказываюсь. – Неожиданно твёрдо. – Объявила Мария.

– Как это? А кто же расскажет про Дурылина? Кроме тебя некому.

– Вот именно, после серьёзной темы вы собираетесь, выпустить эту дурру с глупостями? Нет, я категорически отказываюсь.

– Хорошо, давай я сдвину её выступление? Хотя куда я его сдвину? Она как раз в конце идёт, для веселья. Давай тогда твоё выступление передвинем повыше. – Мария слышала, как она вздохнула, изучая список выступающих. – Ну вот, например, после Бугорской будешь?

– Она с Демоном?

– Да, её тема «Лексико-семантическая перспектива развития идеи в тексте поэмы М. Ю. Лермонтова “Демон”»

– Чушь какая…

– Нет, ну почему? – Обиделась Локтионова

– Ладно, пускай. А перед ней не Доронкина?

– Нет, она гораздо раньше, а что?

– Их вместе нельзя сводить.

– Почему?

– На прошлых чтениях в Питере, Бугорская подсела к нам с Доронкиной за столик. И таким пренебрежительным тоном, вдруг, заявила, что очень сочувствует некрасивым женщинам.

– Ужас какой, можно подумать сама красавица. И что, на Доронкину намекала? Зачем?

– Не знаю, может и на меня конечно, но обиделась именно Доронкина.

– Дурдом.

– Слава богу, мы как раз заканчивали, и быстро ушли, так что дослушать до конца, что же она хотела сказать нам, не получилось.

– Вот дурдом, а ведь точно Доронкина спрашивала у меня, кто рядом с ней из докладчиков, а мне и невдомёк. Как же я устала от этих бабских заскоков… Спасибо что сказала, я учту.

– Пожалуйста.

– Ну, всё до встречи, не опаздывай, пожалуйста.

– Пока.

«Как хорошо, что Валерьянка позвонила. – Подумала она и посмотрела на часы. – Всё впритык, в 18-30 освобожусь и пулей в литинститут. А ещё доклад нужно взять из дома… Придётся, после обеда, перед семинарами успеть сгонять. – Она прикинула сколько ей ехать до дома и обратно. Нет не после, а вместо обеда придётся…

В малую гостиную, где она находилась, вошла заведующая музеем Слепцова, вместе с незнакомой посетительницей.

– Знакомьтесь, Мария Николаевна Минаева-Рюмина наш научный сотрудник, и основная ведущая семинаров. – Представила она Марию своей спутнице.

Мария кивнула.

– А это Светлана… – Заведующая замялась и посмотрела на посетительницу. – Извините, как ваше отчество?

– Сергеевна, но это не обязательно, можно просто Светлана. – Сказала она и присвистнула, оглядев Марию с ног до головы. – Ничего себе, какое красивое платье, Вам очень идёт. – И не поворачивая головы к заведующей, спросила. – Это униформа такая?

– Нет, у Марии Николаевны сегодня два поэтических семинара, и для погружения в атмосферу, наши сотрудники одеваются в одежду той эпохи.

– Очень правильное решение, глядя на вас, любой мужчина станет поэтом. А когда семинары? Я бы тоже с удовольствием послушала, хоть и не увлекаюсь поэзией.

– Сегодня детские семинары. – Ответила за заведующую Мария. – Так что, увы.

– Жаль.

«Какая странная. – Мария с интересом рассматривала посетительницу. – Лет сорок, плюс минус, но выглядит отлично. И держится очень уверенно, по-хозяйски, как держатся уверенные в себе мужики в окружении готовых к общению женщин. Того и гляди скомандует заведующей, что та свободна, как будто она здесь главная, а не…

– Спасибо Валентина Брониславовна, дальше я сама. – Действительно сказала посетительница таким тоном, что заведующей осталось только кивнуть и отправиться по своим делам.

– Я помогаю фонду «Культурное наследие» с поиском Кашиной. – Начала она, лишь только заведующая вышла из комнаты. – Как мне сказала, Валентина Брониславовна, именно вы курируете их выставку. – При этом она взяла руку Марии, и подняла её, одновременно поворачивая кругом, чтобы рассмотреть со всех сторон. Вот только, что она рассматривала? Мелькнул у Марии вопрос. «Платье ли?» – И вы больше всех общались с Кашиной. Так? – Она закончила осмотр и удовлетворённо добавила. – Великолепное платье. – И очень идёт вам

– Спасибо. – Мария покраснела, но одновременно с удивлением отметила, что экстравагантное поведение незнакомой женщины не выглядит, ни вульгарным, ни пошлым. Наоборот, выглядит очень естественным. Ей понравилось платье (так всё-таки платье?) и она высказала это. Типично мужское начало флирта.

– Да, правильно, я больше всех общалась с Кашиной, только я не знаю, куда она делась.

– Это хорошо.

– Что хорошо? – Не поняла Мария.

– Хорошо, что не знаете где она. – Вдруг, неожиданно заключила посетительница. – Если бы знали, то наверное, уже сказали бы фонду, и им не понадобилось привлекать меня к поискам. – Она чуть наклонила голову в бок и с нового ракурса осмотрела девушку. – И я бы, не узнала, ни об этом музее, ни о семинарах, ни о том, что платья 19-го века такие красивые. И что их, до сих пор, умеют носить, красивые женщины.

«Ого, ну точно, один в один мужской заход на знакомство. Сделать комплимент, прикоснуться…»

Мария в свою очередь оглядела собеседницу. На ней были голубые джинсы стрейч, которые подчёркивали красивые стройные ноги. Широкие тряпочные, на подобие ковбойских, полусапожки бежевого цвета. В тон им лёгкий пиджачок и белая футболка под ним. «Да она красотка… – Отметила про себя Мария»

– Чем же я могу помочь вам?

– Вы слышали о том, что она нашла недостающий рисунок для выставки?

– Нет, не слышала. И потом, что значит недостающий? Вроде бы всё собрали…

– Нет не всё, так по крайней мере, считала Шахова.

– Ничего не знаю об этом. По имеющемуся у нас списку всё готово.

– Вот как… – Посетительница озадаченно посмотрела на Марию. – И где всё это? Здесь?

– Что-то да, уже здесь. Что-то ещё в музеях, но готово к отправке. Правда, я не знаю кто сейчас будет контролировать это, вместо Кашиной. Ну да назначат кого-нибудь. Сложного уже ничего нет. Просто проконтролировать сбор готовых к отправке экспонатов.

– А здесь что-то уже есть? Рисунки, например?

– Да, собраны почти все рукописи, и рисунки от коллекционеров. Осталось завезти рисунки из музеев.

– Можно посмотреть на рисунки?

– Да можно, но лучше не сегодня… – Мария посмотрела на часы. – Через несколько минут обед, а мне ещё нужно съездить, домой за докладом. Вечером я участвую в Лермонтовских чтениях, а доклад забыла. Если можно, мы бы завтра продолжили?

– Да конечно. Во сколько удобнее подъехать?

– Завтра, лучше после трёх. С утра будут детские экскурсии.

– Хорошо. Дайте мне на всякий случай свой телефон…

Мария поколебалась секунду другую, но всё же продиктовала свой телефон, непонятно почему. «Странно, зачем я это сделала? – Она постоянно сталкивалась с подобными просьбами, и если не хотела давать, то у неё, на такой случай были заготовлены несколько стандартных фраз. Например, мягкие варианты «Лучше запишите рабочий», или «Мне удобнее через рабочий». Или пожёстче – «Извините, но я не использую свой телефон, для работы». Если на это проситель, как ему кажется ловко, отвечал – «А мне не для работы», то продолжение фразы звучало ещё более холодным тоном: – «Тем более». А тут сразу продиктовала. – «Странно, зачем я это сделала?»

Пока она размышляла над этим, посетительница попрощалась и ушла.

«– Какая странная. – Смотрела ей вслед Мария. – Но интересная. – Вдруг зачем-то закончила она про себя. Спохватилась, посмотрела на часы, и пошла переодеваться. Времени было в обрез».

Вечером того же дня Мария. Литературный институт.

Как она не старалась, но Игорь, всё таки, дозвонился до неё, и узнав, о её выступлении вечером, обрадовал тем, что обязательно встретит её после чтений. – «Не пора ли его послать куда подальше? Уже начинает надоедать… Упс. – Она остановилась на этой неожиданной мысли. – А ведь действительно, именно этого мне и хочется. Как интересно. – Она следила за движением своих желаний. – Утром всего лишь не хотела встречаться с ним из-за занятости, а вечером уже думаю, о том что надоел. С чего бы? Хороший, рабочий вариант. Разведён, с достатком. Ну, по крайней мере, квартира и машина очень приличные. И на подарки не скупится. – Она посмотрела на колечко. – А чем он занимается кстати? Что-то связанное со строительным бизнесом. Ну и хорошо. Тебе уже тридцать моя дорогая, пора…»

– Следующий доклад «С. Н. Дурылин о М. Ю. Лермонтове: “ощущение неповторимого бытия”. Докладчик – научный сотрудник Минеева-Рюмина Мария Николаевна.

Она оторвалась от своих мыслей и пошла к кафедре. Разложила бумаги поудобнее, поправила микрофон и оглядела аудиторию. Как обычно, человек пятьдесят-шестьдесят. Из них две трети свои люди, около литературных дел мастера, и ещё человек двадцать, случайных слушателей.

Бах, в среднем ряду небольшой аудитории, она увидела утреннюю посетительницу музея. «Хмм. – Это почему-то взволновало её. Не сильно, так чуть-чуть, но взволновало. – Странно, зачем она здесь? – Мария вдруг поняла, что думала о ней всё это время, и даже с некоторым интересом ожидала встречи на следующий день. А она тут, как тут…»

Там же Светлана.

« Ну наконец-то, первое красивое лицо. – Светлана с удовольствием рассматривала докладчицу Минееву-Рюмину. – Буквально «луч света в тёмном царстве». Это у нас чья фраза-то? Не помню, Островский что ли?» – Она наклонилась к соседке справа, которая сидела, уткнувшись в ноутбук и, как ненормальная стучала по клавишам весь вечер. Из-под её «пера», то и дело вылетали стандартные фразы:

– Участники заслушали интересный и познавательный доклад Валентины Даниловны Беляк…

– Об особенностях формирования репертуара по Лермонтовской тематике издательства художественной литературы интересно, глубоко и всесторонне рассказал слушателям главный редактор издательства «Амфора» Евгений Александрович Сазонов…

– С неподдельным интересом был выслушан доклад профессора СПбГУ Леонида Викторовича Тамбовцева, который ярко и выразительно рассказал о…

– Не оставил равнодушными участников чтений, глубокий доклад Инги Георгиевны Зендер, доцента нашего института…

И так далее, и так далее. Все доклады были интересными, познавательными, глубоко всесторонними, и даже резонансными, а слушали их с неподдельным интересом и восхищением, неравнодушные слушатели. – Мда, не стоит её отрывать от дела. – Светлана посмотрела на соседку слева, которая, как и все остальные неравнодушно и с неподдельным интересом, честно клевала носом.

– Извините, вы не напомните, кто сказал фразу «Луч света в тёмном царстве»?

Соседка вздрогнула, недоумённо сосредоточилась, но, как ни старалась, понять, что от неё требуется не смогла.

– Спасибо. – Пришла ей на помощь Светлана, через несколько секунд ожидания. Ей стало неудобно за свою выходку, и она отвернулась, позволяя соседке и дальше кимарить до окончания.

«Боже мой, куда я попала? – Волкова оглядела сидящих вокруг людей. – И за это вот гибнут люди? Убито три человека? Какой кошмар. – Она посмотрела на дверь, прикидывая, удобно ли ей будет подняться и аккуратно выйти из аудитории. – Нет, неудобно. Надо было сзади садиться, поближе к двери. Тем более во время доклада Марии вылезать из середины…»

Она достала смартфон и вбила фразу «Луч света в тёмном царстве». Из выскочивших сайтов лучше всех была Википедия, там говорилось, что Луч света в тёмном царстве – популярный фразеологизм, образовавшийся из заголовка статьи 1860 года публициста-демократа Николая Александровича Добролюбова, посвященной драме А. Н. Островского «Гроза».

«Ну вот, слава Богу всё понятно….»

– Что вы здесь делаете?

Светлана вздрогнула, подвинулась, от того что кто-то сел рядом, и подняла голову – Это была Мария.

– Хм, хм… Ну как что? Слушаю доклады…

– И как вам?

– Очень интересно, глубоко позновательно, и всесторонне… всесторонне… – Что всесторонне, она не смогла вспомнить, поэтому скомкано закончила как есть. – ну в общем всесторонне.

Мария насмешливо смотрела на её мучения.

– Что? Вот ваш доклад, например, про версию некоего Дурылина о молитвенности Лермонтова, мне очень понравился. Прямо глаза открылись…

– Коллеги, а можно потише? – Это проснулась дама слева, которую потревожила Мария, когда садилась.

– Извините. – Мария повернулась к Светлане и приложила палец к губам.

Выступления, тем временем, подходили к концу, и наконец, вышла последняя докладчица.

– О, сейчас начнётся научная фантастика. – Сказала Мария вполголоса, чуть наклонившись к Светлане, и коснувшись её волосами. – «Ммм, какой приятный запах, от её волос… – Волкова глубоко втянула воздух вместе с ароматом соседки»

К кафедре поднялась, красивая женщина.

– Оу, начало уже хорошее. – Не удержалась Светлана, и тут же спохватилась. – «Чёрт, спокойнее, спокойнее, что она о тебе подумает?»

Мария быстро посмотрела на неё, но ничего не сказала.

– Итак, Лермонтов и Мартынов. – Хорошим глубоким голосом начала красавица за кафедрой.

– Ну понеслось… – Мария вздохнула и посмотрела на часы.

– Нет надобности доказывать. – продолжала докладчица – насколько была политизирована вся наша жизнь на протяжении десятилетий. Это относится и к литературоведению. По официальной версии, главной причиной гибели Лермонтова была ненависть царя к бунтарю-поэту и отсюда соответствующая деятельность шефа жандармов Бенкендорфа. Лермонтоведам, ничего не оставалось делать, как только направить все свои усилия на обоснование этой версии. С чем они с успехом и справлялись. Хрен бы с ним, как говориться чем бы дитя не тешилось… – В аудитории послышались смешки, но их решительно остановила, выступающая, подняв руку – Но только науке от этого не легче, ведь истинная причина смерти Лермонтова, не раскрыта до сих пор.

– Так вы нам раскроете её? – Послышался насмешливый голос.

– Нет, но…

– Жаль, а то мы уже понадеялись… – Не унимался всё тот же голос.

Красавица нахмурилась, и обратилась к голосу в зале:

– Лидия Семёновна, я ведь не перебивала вас во время вашего высоконаучного доклада, пятнадцать минут назад…

– Да действительно, Лидия Семёновна. – Вдруг, поддержала выступающую Волкова, со своего места. – Проявите уважение к аудитории, и воздержитесь от дурацких реплик с места.

Все головы немедленно повернулись в её сторону, включая Марию, но она не обратила на это никакого внимания. Выдержала паузу и попросила ведущую:

– Продолжайте пожалуйста.

– Спасибо. – Стрельнула та глазами вначале на Волкову, потом посмотрела на, невидимую Лидию Семёновну и убедившись, что ей не мешают, продолжила. – Как известно из официального описания дуэли, Лермонтов и Мартынов стрелялись на ровной площадке, с расстояния в тридцать шагов, что приблизительно равнялось 15-18-ти метрам. При этом Лермонтов стоял на месте, а Мартынов сделал свои десять шагов до барьера, сократив, таким образом, расстояние до двадцати шагов или до 12-ти метров соответственно. После чего выстрелил и убил поэта. Вопрос – каким должен быть характер ранения? – Она оглядела зал, акцентируя паузой важный момент речи, и продолжила. – Пуля должна была войти в грудь, если поэт стоял прямо, или в правый бок на уровне «груди», если повернулся и прикрылся пистолетом. С учётом того что Мартынов был выше Лермонтова, канал ранения должен был быть направлен сверху вниз. А что написано в медицинском освидетельствовании? Что пуля вошла в правый бок поэта ниже последнего ребра, а вышла из тела между пятым и шестым у левого плеча. То есть пуля прошла по диагонали снизу вверх. Как это возможно?

– Наталья Николаевна. – Обратилась к ней Локтионова. – Извините, что прерываю вас, но это вопрос серьёзных научных исследований, и он не сможет быть решён сейчас, в такой вот полемике. Тем более, что времени уже мало, а хотелось бы услышать ваш доклад о параллелях романа «Герой нашего времени» и реальных событий жизни Лермонтова.

– Да, да конечно. Извините, за отвлечение. Итак, тема моего доклада…

Через тридцать минут на фуршете.

Двадцать минут, отведённых на доклад Купцовой, пролетели быстро. Светлана, неожиданно для себя, слушала с большим вниманием и даже интересом. Жаль только, что на вопросы, времени не осталось. Организаторы быстренько объявили об окончании чтений, и что, если у кого-то остались вопросы к докладчикам, то их можно задать, во время фуршета, организованного в соседней комнате. Не успели они подняться, как Марию подхватили какие-то тётки и утащили в неизвестном направлении по каким-то организационным делам. Она только и успела, что извиниться, да сказать – «Я быстро». А что быстро? Что быстро вернётся? И что? Нужно подождать её? – Светлана, в замешательстве, переместилась вместе со всеми в комнату для фуршета, с одного подноса взяла бутербродик, с другого сок, и со всем этим примостилась у какого-то столика. Сделав пару глотков, стала оглядываться, в надежде увидеть Марию, не очень, правда, понимая, что будет делать дальше, когда увидит её. – Ну, хорошо, увижу её и что? Крикнуть – «Я здесь, идите сюда?» С чего вдруг? Мы что подруги? Мда – Она покрутила эту сцену в голове. – А с другой стороны, почему нет? Это ведь она подсела ко мне, а не я к ней, и…».

– Спасибо, что поддержали меня. – Кто-то подошёл к ней и поставил рядом с её соком, свой фужер с шампанским. – Светлана посмотрела кто это и узнала последнюю, выступающую красавицу Купцову.

– Да не за что.

– Можно я пристроюсь рядом?

– Да конечно. – Подвинулась Светлана, освобождая немного пространства.

– Как вам чтения?

– Честно?

Купцова чуть отодвинулась, чтобы посмотреть на Светлану, в тоне которой послышались ироничные нотки.

– Совсем говно?

– Кроме вашего доклада, да – полная ахинея. Я даже не понимаю, зачем всё это? Докладчики скучно бубнят никому не нужные слова, слушатели естественно спят. Возникает вопрос – для кого эти чтения?

– Но вы сами, однако, как-то попали сюда, и даже, досидели до конца. – Тоже с иронией возразила Купцова.

– Я по делу пришла, и если бы не ваше выступление, то считала бы, что время потрачено зря. – Увидев, что красавица, собралась что-то ответить, Светлана остановила её, и переключила разговор на интересную ей тему. – Расскажите мне лучше, свою версию дуэли Лермонтова, и объясните почему факт странного ранения не принимается во внимание специалистами?

– Почему не принимается? Принимается. Сам Паустовский ещё в далёком 1952 году, в своей повести "Разливы рек", писал о втором выстреле.

– Вот как… И что? Что это значит?

– Что это была не дуэль, а спланированное убийство.

– Организованное кем? – Спросила Светлана и тут же, ответила сама. – Варианта два: либо убийство было спланировано Мартыновым, либо поэта убили по команде царя. Но версию о том, что царь имеет к этому отношение, вы сами отмели в начале своего выступления.

– Да, версия о том, что всё было инсценировано и подготовлено властями, включая стрелка в кустах, мне не нравится.

– Почему?

– Потому, что у царя была масса других вариантов, ухайдакать неугодного подданного. Да и слава Лермонтова при жизни, а следовательно и его влияние на умы, которых якобы так боялся Николай Первый, была явно преувеличена. Пушкиным Лермонтов, всё-таки, не был, а вот Николай Первый был, и дворянином, и человеком чести. И опуститься до организации убийства какого-то поручика не мог ни как.

– Тогда, кто же организовал второго стрелка, Мартынов?

– Прежде чем думать о втором выстреле, хорошо бы найти место дуэли. Там, где стоит памятник, дуэли точно не было. Это первое. Второе, хотя это скорее первое, а не второе – хорошо бы понять причину дуэли. Официальная версия, о том, что причиной стала безобидная шутка про горца с большим кинжалом, это чушь. И это понимают все исследователи, поэтому и притягивают за уши какие-то старые обиды.

– Тогда что же произошло? – Светлана почувствовала, что то, что она сейчас слышит, важно для её расследования.

– Это очень хороший вопрос и ответ на него такой – всё что угодно, но только не дуэль.

– Как же это выяснить теперь, спустя столько лет?

– Как, как? Работать в архивах. – Купцова допила шампанское, и оглянулась на столик с фуршетом. – Пойду, возьму ещё. Вам прихватить?

– Нет, я сок.

Как, только Светлана осталась одна, она тут же вспомнила про Марию, и огляделась. Увидела. Мария стояла в другом конце комнаты с каким-то молодым человеком, и о чем-то оживлённо разговаривала с ним.

«От, блять. – Вырвалось у Светланы. – Ну, что за фигня? Стоит выпустить девушку из вида, как рядом тут же начинают виться всякая сволочь. – Она прислушалась к своим ощущениям и поняла, что ей крайне неприятно видеть Марию в чьей-то компании. – И что теперь? Зачем ты сюда припёрлась, спрашивается? Думала что? Что она будет стоять, такая вся одинокая, а ты тут как тут, подвернёшься спасать от одиночества?

В этот момент, словно почувствовав что-то, Мария повернула голову, и их взгляды встретились.

Несколько секунд, они смотрели друг на друга, и это было не просто так. Что-то между ними уже произошло, и они обе почувствовали это.

– Так на чём мы остановились? – Купцова вернулась с шампанским и печенюшками на тарелочке.

Светлана вздрогнула, и прежде чем отвести взгляд от Марии, заметила, как та поморщилась от чего-то, и с досадой отвернулась к своему кавалеру.

– Что? – Вяло переспросила она Купцову, не ожидая, впрочем, никакого ответа. Она больше прислушивалась к себе, и к нервным ударам своего сердца. К тому же, у неё появилось неприятное чувство, что она что-то упускает, что-то важное для себя. И она снова посмотрела в сторону Марии, но та уже уходила со своим собеседником, который уверенно взял её под руку.

– Мда… – Светлана вздохнула, провожая её взглядом.

– Это сотрудница музея Лермонтова Минаева-Рюмина. – Проследила её взгляд Купцова.

– Мда…

– У них в музее интересные экспонаты, но архив небольшой.

– А где большой?

– В РГАЛИ.

– Что это?

– Российский Государственный Архив Литературы и Искусства, там много чего интересного, и много совсем неизученного.

– Как это может быть?

– Может. Много ерунды конечно, и чтобы до чего-то добраться приходится, в прямом смысле слова, заниматься пыльной работой, но оно того стоит. Если вдруг, что-то понадобиться там – обращайтесь, буду рада помочь.

– Хорошо. – Светлана вернулась к разговору, и уже оценивающим взглядом осмотрела свою собеседницу. «Чуть выше меня, лет сорок, дорого и со вкусом одета…» – Её взгляд проехался сверху вниз, отмечая, и высокую грудь под тёмной водолазкой, с дизайнерским колье сверху, и отсутствие, не то что живота, но даже намёка на него. «Мда, девочка-то хоть куда…» – отмечала она привлекательные подробности фигуры новой знакомой, пока её взгляд не остановился на юбке чуть ниже колен и на стройных ножках в тёмных колготках. «Мдаа, эффектная…». Она даже чуть наклонилась к ней, и втянула носом аромат парфюма окружающий Купцову, пытаясь угадать что это.

– Это Selenion от Pola. – Пришла ей на помощь красавица.

– Оу, дорогой аромат. – Светлана медленно вдохнула ещё раз. – Чувствуются нотки жасмина, розы, и чего-то травяного. Очень нежный запах.

– Да нежный. А вы, я смотрю, предпочитаете мужские? – Она тоже втянула носом аромат Светланы. – Какой интересный выбор, узнаю Chanel Allure edition blanche. Правильно?

– Абсолютно.

– Один из моих бывших любил его.

– О. Это хорошие воспоминания или плохие?

Купцова с тонкой улыбкой посмотрела на Светлану, и сделала маленький глоток шампанского.

– Я бы охарактеризовала их страстными. А вот шампанское здесь так себе. Может переместимся в местечко получше? Здесь рядом есть неплохой ресторан грузинской кухни.

– А он ещё работает? – Светлана посмотрела на часы.

– Да, он до 12-ти ночи, так что кофе выпить успеем.

– Кофе по-грузински?

– А почему нет? Добавить туда ткемали с кинзой вот тебе и кофе по-грузински.

– Чего-чего, а кинзу терпеть не могу, но если они умеют варить кофе по-восточному…

– Не умеют, так научатся. Рецепт не сложный, специи и медленный огонь у них найдутся.

– Отлично.

Они вышли из литинститута и остановились. На улице стемнело, и накрапывал мелкий приятный дождичек.

– Есть идея получше. – Сориентировалась Купцова, осматриваясь. – Пойдём не в грузинский ресторан, а в итальянский, тут совсем рядом, и кофе там уж точно готовить умеют.

Наталья раскрыла зонтик и подняла его над ними обоими, приглашая Светлану. Зонт был небольшой, поэтому им пришлось взять друг друга под руку.

«Как странно. – Думала Светлана, стараясь шагать в ногу со своей спутницей. – Мы знакомы всего пять минут, а такое чувство, что гораздо больше».

– Уже близко, вон тот угол обойти и всё.

У дверей ресторана, Наталья выпустила руку Светланы, закрыла зонтик, и пропустила ей первой.

«Оу, да она ухаживает что ли. – Светлана с интересом наблюдала за действиями своей новой знакомой, которая уверенно направляла её в нужную сторону. – Забавно чувствовать себя в этой роли, обычно так веду себя я…»

Они выбрали столик, и стали разглядывать предложенное меню.

– Может быть вы голодны, и перед кофе хотите что-нибудь посущественней? – Спросила Купцова, крепко взяв бразды правления в свои руки.

– Нет, спасибо. Разве что десертик какой-нибудь к кофе.

Наталья тут же попросила меню десертов.

– Тогда и я возьму себе что-нибудь за компанию. Хотя по всем правилам правильного питания, делать этого уже нельзя. Придётся чем-то компенсировать… – Она хотела сказать что-то ещё, но остановилась.

Но Волкова поняла и продолжила про себя сама. – «Например, хорошим сексом. Интересно к этому идёт? А почему нет, кстати?».

У Купцовой зазвонил телефон.

– Да Витя… Да, закончилось. Я рядом в Da Pino. – Она посмотрела на часы. – Кофе захотелось, а что? Приеду часа через два. – Нажала отбой и посмотрела на Светлану, извиняясь. – Вечно не вовремя.

«Да уж… – С иронией к самой себе подумала Светлана. – А я-то уже губу раскатала…»

Им принесли кофе и десерты. Светлана сделал глоток и, покатав на языке густую жидкость, с удовлетворением отметила:

– Вполне себе…

– Да хороший. Поддержала её Наталья и вдруг, добавила. – Я недавно ездила в Пятигорск, и познакомилась там с одной осетинкой. Вот она варила кофе это что-то. Очень сложный рецепт, который включал в себя сахар, соль, перец, корицу и имбирь. И самое интересное, что всего этого не чувствуешь, все эти специи каким-то мистическим способом усиливали вкус самого кофе. Он становился объёмным и глубоким.

– Красивая? – Неожиданно для себя уточнила Светлана.

Купцова стрельнула в неё глазами, но вопросу не удивилась.

– Да, настоящая восточная красавица – огонь. – Она помолчала, словно вспомнив что-то приятное. – С очень экзотическими предпочтениями в сексе, неожиданными для нашего понимания кавказских женщин.

– В смысле?

– Такая пряная смесь нежности и садомазо, особенно в связывании знала толк.

– Ого.

– Да.

«А как же Виктор? – Закрутился вдруг коварный вопрос на языке у Светланы, но спросила она о другом».

– Расскажите мне о дуэли Лермонтова. Что ещё, кроме ранения, было необычным?

Купцова оторвалась от своих воспоминаний, и посмотрела на Светлану с недоумением. Мол, я тебе открытым текстом намекаю, а ты…? Но на вопрос ответила:

– Да всё.

– Расскажите.

– Хорошо, но вначале вы расскажите мне, почему это вас интересует. Ведь вы не случайно оказались на этих чтениях?

Светлана внимательно посмотрела на женщину, обдумывая, стоит ли ей что-то рассказывать. «Кто она? Почему задаёт такой вопрос? Случайно ли оказалась здесь? Стоит ли доверять ей?»

– Ого, какой взгляд, похлеще чем у той осетинки… Только она так смотрела, обдумывая, с чего бы начать. Представьте себе, лежать связанной, когда над тобой с прищепками в руках стоит горячая осетинка и думает с какого соска начать правого или левого… А вы, очевидно, решаете стоит ли начинать вообще. Да?

Светлана не ответила и пауза начала затягиваться.

«Да, именно это я и решаю. – Думала она про себя. Её вдруг стала напрягать эта ситуация. – Что я здесь делаю? Она мне понравилась? Я поэтому сюда пришла с ней, и позволяю флиртовать со мной? И что за вопрос она задаёт – «стоит ли начинать?». Начинать, что? Прелюдию к постели? С кем? С ней, или ещё и с Виктором через два часа? – Светлана вдруг вспомнила, как поморщилась, и отвернулась Мария, когда к ней подошла эта красавица. – Точно, она из-за неё так скривилась. Ну и что? А сама-то что, лучше? Отправилась куда-то на ночь глядя, со смазливым красавчиком, и ещё недовольна чем-то?»