Текст книги "Сердце робота"

Глава 10. Как превратить фантастику в реальность

Утром, прежде чем отправиться на экскурсию, Савва попросил проводника принести новую ногу, а буквально через полчаса Тася с папой и Саввой уже мчались на электрокаре к египетским пирамидам.

Профессор похвалил секретаря за то, что тот смог побороть своё предубеждение против использования запчастей, подаренных Мироном. Савва поблагодарил Тасю за то, что она поговорила с ним вчера и помогла осознать ошибочность его суждений относительно его места в жизни. Тася передала эстафету хорошего настроения всему миру: она улыбалась каждому встречному, махала проезжающим мимо автомобилям и велосипедистам, не забывая о самокатчиках и погонщиках верблюдов. Тасина радость отражалась в глазах людей, отскакивала солнечными зайчиками от окон домов и витрин магазинов и разливалась по шумному древнему городу волной улыбок. По крайней мере, именно так казалось Тасе, и никто не спешил разубеждать её в этом.

Проскочив по широким проспектам Каира, электрокар нырнул в тесные многолюдные улочки Гизы и вскоре вылетел на шоссе, ведущее к пирамидам. Город кончился внезапно. Будто не смея шагнуть на территорию священной пустыни, дома выстроились ровной линией вдоль границы, отделявшей город от океана жёлтого песка. Дорога в обе стороны была забита людьми и транспортом. Казалось, весь мир решил именно сегодня посетить древние гробницы. Вдалеке над барханами возвышались вершины пирамид.

– Какие-то они маленькие, – разочарованно воскликнула Тася.

– Подожди, подъедем поближе, и ты по-другому заговоришь, – пообещал папа.

Вскоре дорога повернула в сторону и привела их к въезду на огромную стоянку. Робот-парковщик распорядился, чтобы они следовали за ним. Оставив машину там, где было велено, путешественники отправились искать кого-нибудь, кто объяснил бы им, что происходит. Парковщик не смог ответить на их вопросы, поскольку это не входило в его обязанности. Впрочем, долго искать ответы им не пришлось, ответы сами их нашли.

– Здравствуйте, дорогие гости! – поприветствовал людей робот-экскурсовод. Он представлял собой прямоугольный параллелепипед – коробку высотой около двух метров, парящую над землёй на антигравитационной платформе. Одна из сторон параллелепипеда оказалась экраном. С него на путешественников смотрел радостный египтянин, одетый по моде приблизительно две тысячи шестисотого года до нашей эры, а именно: набедренная повязка – шендит и узкий треугольной формы передник из кожи. Несмотря на небогатый набор одежды, египтянин умудрялся выглядеть даже элегантно благодаря тому, как затейливо была обёрнута вокруг него набедренная повязка.

– Чем я могу вам помочь, уважаемые Павел Сергеевич и Таисия Павловна? – задал вопрос экскурсовод.

– Мы бы хотели посмотреть на пирамиды, но заехали сюда. Теперь вот не знаем, что делать дальше, – признался Павел Сергеевич.

– Вы всё сделали правильно! – отчего-то возликовал египтянин, сидящий в экране робота-экскурсовода. – Вам не о чем больше беспокоиться. Следуйте за мной, и вы достигнете цели.

Экскурсовод полетел вперёд, указывая путешественникам дорогу. Время от времени он оглядывался, чтобы удостовериться, что его новые подопечные следуют за ним. Протискиваясь через бесконечные хаотичные потоки людей, умудрившись каким-то чудом не потерять друг друга в этой суматохе, Тася и её спутники вышли на обширную площадку, заставленную велосипедами, самокатами, велоколясками и прочими механическими средствами передвижения.

– Прошу вас, выбирайте, – предложил экскурсовод.

– Мы что, должны ехать на этом? – удивилась Тася.

– Совершенно верно, Таисия Павловна, другого способа добраться до великих пирамид нет, – покачал головой египтянин. – Долгие годы пирамиды оставались беззащитны перед лицом наступающего прогресса. Время и без того не щадило камень, из которого они были построены нашими великими предками, но в двадцатом и двадцать первом веках из-за вредных выбросов, которыми наполнили воздух окружающие пирамиды промышленные предприятия, процесс разрушения ускорился. Мы были вынуждены принять меры для сохранения бесценного исторического сокровища. Одной из таких мер стало решение отодвинуть границу города от древних сооружений. Плюс к этому, сегодня до пирамид можно добраться только на подобном транспорте, исключающем любое пагубное воздействие на исторические памятники, – экскурсовод повёл рукой, указывая на ряды велосипедов, – и никак иначе.

– Но я не умею кататься на велосипеде, – развёл руками Павел Сергеевич.

– Вы можете воспользоваться велоколяской рикши, – предложил экскурсовод, – а педали будет крутить ваш робот.

Савву озадачило такое предложение: как он может быть велорикшей одновременно с выполнением обязанностей секретаря Павла Сергеевича? Для того, чтобы крутить педали, должны существовать специальные роботы.

– О, простите мне мою недогадливость, – воскликнул экскурсовод. – Конечно, вы можете воспользоваться услугами роботов сервисного обслуживания. Они с радостью возьмут на себя все ваши заботы. Надеюсь, вы простите мою ошибку: я посчитал, что вы, как многие туристы, с радостью воспользуетесь возможностью совместить культурную программу с физическими тренировками. Мне показалось, что последнее вам также будет полезно, – закончил он, глядя на Павла Сергеевича.

– Ну, знаете… – буркнул профессор, одёргивая пиджак и стараясь втянуть живот. – Я регулярно делаю гимнастику. Может быть, конечно, не каждый день, но раз в неделю уж точно.

– Ещё раз прошу простить меня, – экранный египтянин согнулся в почтительном поклоне.

– Знаете что, любезный… кстати, как к вам обращаться? – поинтересовался Павел Сергеевич.

– Зовите меня Эскер, что означает «Кое-что, что было сделано».

– Очень приятно, Эскер! Так вот, сделайте пометку в сервисном каталоге, чтобы впредь мне не напоминали о моей физической форме, – недовольно попросил Павел Сергеевич и добавил странное: – Будьте любезны, не сочтите за труд.

– Будет исполнено, – снова поклонился египтянин.

В этот момент подъехала велоколяска. За рулём сидел… Савва. Только на этот раз его голову украшал невообразимой расцветки тюрбан, а на шее и запястьях болталось множество подвесок и фенечек. При каждом движении робота они сталкивались друг с другом и щёлкали, звенели, трещали и перестукивались. Тасе понадобилось какое-то время, чтобы осознать, что, как и в случае с роботом-проводником, перед ней вовсе не Савва, а его брат-близнец – робот той же модели.

Люди сели в коляску. Антигравитационная платформа, поддерживающая экран с Эскером, парила справа, ближе к девочке, а секретарь занял место слева, чтобы не отходить далеко от профессора. Когда они тронулись в путь, Тася наклонилась к папе и спросила шёпотом:

– Я чего-то не понимаю… а что, Саввина модель настолько устарела, что их теперь используют в качестве рабочих?

– Нет, малыш, что ты! – поспешил с ответом Павел Сергеевич, а потом, бросив быстрый взгляд на секретаря, прошептал: – С того времени, как их начали выпускать, повысились требования к качеству обслуживания. Программисты стали прописывать более сложные схемы поведения роботов, а значит, потребовались более продвинутые искусственные интеллекты. И тут Саввина модель в одночасье приобрела большую популярность.

– Ох, лукавишь, профессор, – недоверчиво покачала головой девочка.

– Хорошо! Ты меня раскусила, – папа сделал большие страшные глаза. – Только Борменталю не говори, а то он опять начнёт разговор о том, что ему пора на утилизацию.

– Пап, он и сам всё понимает. Он же твой секретарь, а не дурак. Ты уж будь с ним поласковее.

Всю дальнейшую дорогу они слушали рассказ Эскера о древних временах, когда сложилась традиция возводить для фараонов грандиозные гробницы. О похоронных обрядах древних египтян, о богах и героях. Но Тася слушала вполуха. Гораздо интереснее было наблюдать за тем, как вёл себя их рикша. Он приветственно махал рукой встречным коляскам, перекидывался время от времени с коллегами фразами на понятном только им служебном языке, состоящем из быстро сменяющих друг друга электронных звуков. Время от времени он ударял в звонок, закреплённый на руле. В ответ раздавались сигналы встречных транспортных средств, а также тех, что ехали в одном направлении с коляской Ломов. Все эти звуки сливались в особую мелодию жизни туристического тракта, проложенного через безмолвную древнюю пустыню.

Наконец дорога привела путешественников к подножию пирамид. Они возвышались над окружающим пейзажем идеальными сверкающими на солнце монументами давно исчезнувшей цивилизации. Зрелище захватывало дух.

– Ну как, теперь впечатляет? – спросил у Таси папа.

– Высота пирамиды Хеопса от основания до верхушки – более ста сорока пяти метров, – поспешил вставить Эскер.

Чем дольше Тася смотрела на пирамиды, тем сильнее в ней становилось ощущение, что перед ней фальшивка.

– Они же ненастоящие, – наконец поняла она. – Это же голограмма.

– Совершенно верно, – нисколько не смутился экскурсовод. – Облик пирамид воссоздан по сохранившимся изображениям и описаниям, оставшимся от древних историков. Археологические документы, дошедшие до наших дней, позволяют с достаточной долей достоверности воссоздать облик пирамид таким, каким его видели создатели.

– И какова эта доля? – уточнил профессор.

– Более восьмидесяти двух процентов, – с запрограммированной ноткой гордости в голосе ответил Эскер.

– Понятно, – вздохнула Тася. – А я-то думала, что увижу настоящие пирамиды.

Неожиданно через многоголосие туристической толпы до них донёсся насмешливый голос, крикнувший: «Паша Лом – подавился утюгом!» Павел Сергеевич завертелся в поисках кричавшего. Не найдя его, профессор сам закричал во всё горло: «Эй, Эшер – вместо головы торшер». Тут же на него налетела маленькая стройная женщина и, повиснув у него на шее, крепко обняла профессора.

– Сколько тебе говорить, балбес ты этакий, что ударение на первый слог! – засмеялась она.

– Тогда бы дразнилка не получилась, – объяснил Павел Сергеевич, сжимая сестру в объятиях.

– Да ты жухало! Эх ты, а ещё профессор! – засмеялась тётя Лена, а это, без сомнения, была она. Тася не выдержала и протиснулась между папой и тётей, чтобы получить свою долю объятий.

– Это что за мадама такая к нам примазалась? – с притворным возмущением отстранилась тётя Лена, осматривая девочку. – Ничего себе ты вымахала! Прямо невеста на выданье! Признавайся, который из этих твой жених? – и она обернулась к роботам.

Роботы отпрянули.

– Елена Сергеевна, разрешите заметить, что браки между людьми и роботами невозможны, – Савва поднял указательный палец, будто хотел спрятаться за ним. – А значит, никто из нас не может быть женихом Таисии Павловны.

– Да расслабься, Борменталь, – улыбнулась тётя Лена, – я же шучу. Ты что, шуток не понимаешь? Профессор, – обернулась она к брату, – ты до сих пор не научил Борменталя понимать шутки?

– Да всё он понимает, – смутился Павел Сергеевич, – это он только для вида… правда, Савва? – профессор очень выразительно зыркнул на секретаря, прося подыграть ему.

– Как скажете, Павел Сергеевич, – согласился робот.

– Так, – сменила тему тётя Лена, – вы уже налюбовались голограммой? Можете не отвечать, вижу, что уже. Тогда пойдёмте смотреть на настоящие пирамиды.

Она перешагнула через ограждение и махнула родственникам рукой, приглашая их следовать за нею.

– Остановитесь, – запротестовал Эскер, – выходить за границы огороженной территории строжайше запрещено! Если вы не остановитесь, я буду вынужден принять меры для предотвращения несанкционированного проникновения на территорию исторического памятника.

Египтянин на экране робота взял в руки лёгкий тростниковый щит и копьё. На щите появилась трафаретная надпись «меджаи» – так называлась древнеегипетская полиция. Вокруг стала собираться толпа любопытных.

– Ого, какой ты сердитый, – удивилась Елена Сергеевна. – Ладно, не кипятись. Вот мой пропуск, – она нажала на колёсико наручных часов.

Эскер тут же сменил свой воинственный вид на обычное добродушное выражение лица.

– Эти трое, – Елена Сергеевна указала на Тасю и её спутников, – со мной. А вы можете быть свободны.

Велорикша и экскурсовод отправились за новыми клиентами.

– И вы все, кстати, тоже можете продолжить осмотр достопримечательностей, – не очень-то вежливо обратилась тётя Лена к любопытным, наблюдавшим за разыгравшейся сценкой. – Идите, идите! Ничего интересного тут больше не будет.

Дождавшись, когда люди разойдутся, она прошла сквозь голограмму, и семья Ломов отправилась вслед за тётей Леной к настоящим пирамидам.

– Ты так и не восстановила свой профиль в клиентской базе? – с нотками неодобрения в голосе поинтересовался у сестры Павел Сергеевич. – Поставила бы отметку, что у тебя имеется пропуск, и не нужно было бы вот этого всего.

– Нет, – тряхнула головой тётя Лена, – не хочу, чтобы роботы знали обо мне всё.

– Это совершенно безопасно, уверяю тебя.

– Я тебе верю, Паша. Просто не хочу и всё.

– Я тоже, когда вырасту, сотру свой профиль, – подала голос Тася.

– Вот видишь, как ты влияешь на девочку, – вздохнул Павел Сергеевич.

– Нормально я влияю на девочку, – отмахнулась тётя Лена. – Каждый человек имеет право на личную жизнь.

Вид, открывшийся на развалины пирамид, нельзя было назвать вдохновляющим: груда осыпавшихся, изъеденных песком и ветром камней.

– У-у… – разочарованно прогудела Тася.

– Ничего, ничего, племяша, – похлопала её по плечу тётя Лена, – я тут как раз для того, чтобы всё исправить.

– Как можно исправить это?

– Пойдём, покажу.

Елена Сергеевна подвела спутников к палатке, из которой доносилось мерное басовитое гудение какого-то аппарата.

– С помощью этого аппарата, – сказала она, откидывая полог, – мы восстановим материал, из которого были построены пирамиды.

В палатке кипела работа: Саввины двойники, одетые в белые набедренные повязки, точь-в-точь такие, как у древнеегипетских рабочих, беспрестанно сновали туда-сюда, загружая в гудящий аппарат песок из тачек.

– Что происходит? – несмотря на то, что роботы не способны удивляться, всё же в голосе секретаря промелькнуло что-то, очень похожее на изумление. – Вы используете роботов модели 08-12-Джей в качестве чернорабочей силы?

– Приходится, – подтвердила Елена Сергеевна. – Это не просто чернорабочие! Для нашего проекта нужны очень сообразительные роботы. Они должны проводить анализ огромного объёма данных.

– А что они делают, тётя Лена? – поинтересовалась Тася.

– Сейчас они разбирают пирамиду царицы Хетепхере́с – это одна из спутниц пирамиды Хеопса. Задача роботов – аккуратно её разобрать, вычислить все её параметры, в том числе точные размеры каждого каменного блока, из которых она собрана, изучить породу и структуру камня. А после мы приступим к восстановлению пирамиды.

Павел Сергеевич скептически хмыкнул:

– Вы собираетесь построить её заново? Но это же будет новодел! То есть от первоначальной пирамиды ничего не останется!

– С чего ты взял, что ничего? В процессе разбора 08-12-Джей зафиксируют абсолютно все нюансы строения пирамиды и все технологии, использовавшиеся египтянами для обработки и крепления каменных блоков…

– Я имею в виду материал, Лена, – перебил сестру Павел Сергеевич. – Вы будете вынуждены использовать новые камни взамен тех, что пострадают при разборе, и вместо тех, что были утрачены. А значит, это будет уже не пирамида, построенная много тысяч лет назад до нашей эры, а пирамида, построенная роботами сегодня. Материал, Лена, материал не тот.

Вместо того, чтобы рассердиться или обидеться на брата, Елена Сергеевна рассмеялась.

– В том-то и дело, братик, что материал тот же самый! Вот этот аппарат, – она подошла к гудящей машине, в которую роботы продолжали загружать песок, и похлопала её по металлическому боку, – анализирует миллиарды песчинок! Сортирует, а затем собирает из них каменные блоки любого размера, формы и породы. Он буквально возрождает материал из пыли и песка.

– И что это меняет? – не сдавался Павел Сергеевич. – Это же всё равно будет материал, созданный из… – неожиданно он запнулся. – Постой, ты хочешь сказать, что в процессе разрушения материал пирамид выветривался и превращался в песок, а тот, в свою очередь, оседал здесь, в пустыне…

– Так, молодец, профессор! Продолжай соображать, – подбодрила его сестра.

– А если этот аппарат будет использовать в качестве строительного материала песок пустыни, то…

– Да! Да! Да! – воскликнула Елена Сергеевна. – Это то же самое, как если бы мы склеили черепки от разбитой амфоры, найденной на месте кораблекрушения какого-нибудь древнегреческого корабля.

– Но только это в миллионы раз более сложная задача: собрать из песка камень, которым тот был тысячи лет назад. Невероятно! – восхитился Павел Сергеевич.

– Ничего невероятного! – довольно улыбнулась Елена Сергеевна. – Благодаря науке, благодаря инженерам и учёным, благодаря объединённым вычислительным ресурсам вот этой машины и вот этих роботов, вчерашняя фантастика стала сегодняшней реальностью.

День в компании с тётей Леной выдался насыщенным событиями и впечатлениями. Они даже слазили в погребальную камеру, в которой стоял саркофаг с мумией фараона. Правда, Павел Сергеевич возражал, требовал одуматься и вспомнить о технике безопасности. «Эти древние камни могут обвалиться в любой момент!» – уговаривал он сестру.

– Паша, не волнуйся ты так, – успокаивала брата Елена Сергеевна, – все внутренние помещения пирамиды содержатся в идеальном состоянии. Сюда же экскурсии водят.

– Лена, ты же знаешь, я не могу, – превозмогая смущение, пробормотал Павел Сергеевич.

На помощь профессору пришёл Савва.

– Профессор, позвольте мне сопровождать ваших сестру и дочь, – предложил секретарь. – Я буду заботиться о них, как может только робот-секретарь.

Павел Сергеевич поблагодарил Борменталя, обнял дочь и остался ждать у входа в пирамиду.

Тася никогда не обсуждала с отцом его страхи. Почему-то ей было стыдно говорить с ним об этом. Вернее, она стыдилась своей жалости к нему. Он казался таким слабым, беззащитным… глупым. Впрочем, папин страх был очень избирательным и нечасто давал о себе знать: профессор боялся замкнутых пространств под землёй. Стоило ему только подумать, представить, что он находится где-нибудь под землёй, и ему становилось сложно контролировать свой организм: сердцебиение и дыхание учащались, на лбу выступал холодный пот, у него начинала кружиться голова и дрожали руки. На папу больно было смотреть. Впрочем, эти приступы неконтролируемого страха с Павлом Сергеевичем случались очень редко.

Ну а вечером они пошли смотреть световое шоу. Это была новая постановка по мотивам египетских мифов о боге Оси́рисе. В бескрайних песках пустыни на фоне ночного неба двигались огромные светящиеся фигуры, состоящие из тысяч маленьких роботов-светлячков. Они, как по волшебству, превращались в богов и чудовищ, взлетали к небесам и рассыпались в прах, пылали ярким пламенем и заполняли пустыню бурными водами разливающегося Нила. Тася чувствовала некоторую гордость за этих маленьких артистов. Ведь именно с её подачи тётя Лена разработала «светлячков».

Когда Тася была маленькой, она, глядя на чертежи и рисунки, которые ей показывала папина сестра, тоже выдумывала разных забавных роботов. И вот, одну из её фантазий тётя Лена решила попробовать воплотить в жизнь. Просто так, чтобы порадовать племянницу. Нельзя сказать, что идея летающих роботов с фонариками никому прежде не приходила в голову, но у тёти Лены они получились какие-то особенные. Может быть потому, что она внимательно слушала Тасю и попыталась воплотить её идеи. «Светлячки не просто летают и светятся, они помогают людям, которые заблудились в лесу, найти дорогу домой, – фантазировала трёхлетняя Тася. – Ещё они должны рисовать карты. Вот мама, например, найдёт в море глубокую яму и побоится спускаться туда. Тогда она попросит моих светлячков, чтобы они первыми туда поплыли. Они проверят эту яму, и у мамы на планшете появится карта. Тогда мама поймёт, что там нет чудовищ, и мы туда поплывём сами. А если там будет неизвестное чудище, то светлячки к нему приклеятся и будут плавать вместе с ним, а потом всё нам про него расскажут…» В общем, какие бы проблемы не возникали у юной исследовательницы и её мамы, всегда их выручали проворные малыши.

Тётя Лена сумела вместить все необходимые функции в очень маленьких роботов, а главное, она сделала так, что одного заряда батареи им хватало на несколько дней. И теперь «светлячки» стали частью обязательного снаряжения исследовательских и спасательных отрядов. Они освещают дорогу, исследуют труднодоступные пространства и объекты, отпугивают диких зверей, короче говоря, делают всё, о чём мечтала Тася, и даже немного больше. Например, она не могла вообразить, что её роботы станут главными артистами в грандиозном световом шоу.

Утомлённая событиями дня, Тася уснула в электрокаре на плече у папы и чуть было не проспала прощание с тётей Леной.

– Ты завтра придёшь нас провожать, правда ведь? – спросила Тася, зевая во весь рот.

– Нет, Таська, завтра не могу. Но я пришлю твоему папаше подарочек. Надеюсь, он и тебе понравится.

– Понравится, понравится. Не переживай, Ленка, – улыбнулся Павел Сергеевич. – Я в тебе не сомневаюсь.

Елена Сергеевна ткнула брата кулаком в плечо. Но он не обиделся: знал, что это она не со зла, а потому что стесняется принимать похвалу.

– Не надо подарков, лучше бы ты с нами поехала, – насупилась Тася. – Что тебе тут делать?

– Мне нужно закончить настройку роботов, а то они вместо пирамиды Хеопса построят что-нибудь другое, и окажется, что твой отец прав. А ты знаешь, что я терпеть не могу, когда он прав. Обещаю, мы скоро увидимся.

Тётя Лена крепко обняла родственников, и они расстались.