Текст книги "Верхний палеолит бассейна Десны. Преемственность и вариабельность в развитии материальной культуры"

Клюсы (рис. 31, 41, 42). В каменном инвентаре этого памятника имеются два предмета данной категории. Оба изделия характерны в своем роде. Первый наконечник изготовлен на пластине, имеет укороченные пропорции (рис. 31, 41). Выемка оформлена притупливающей ретушью, очень неглубокая, занимает две трети длины изделия. Основание наконечника ретушировано по диагонали. Противолежащий край не обработан, выпуклый. Перо треугольное, симметричное, без вторичной обработки. Практически такой же экземпляр имеется среди НБВ Авдеево (см. рис. 31, 21). Несмотря на свою «атипичность», этот предмет характерен именно для авдеевских наконечников, и его присутствие в инвентаре стоянки Клюсы очень показательно. Второй наконечник изготовлен на пластинке (рис. 31, 42). Его перо и боковая выемка обработаны притупливающей ретушью по одному краю. Длина боковой выемки превышает две трети длины изделия. Соответственно, перо имеет укороченные пропорции и треугольную слегка асимметричную форму. Основание обработано вентральной ретушью по диагонали, ретушь заходит на противоположный боковой выемке край. Необработанный участок этого края прямой, сходящийся к острию по диагонали относительно длинной оси орудия. Такие признаки этого предмета, как обработка пера и выемки притупливающей ретушью по одному краю, соотношение пера и черешковой части, пропорции пера, а также прямая линия необработанного режущего края сближают его с пушкарёвскими НБВ. К особенностям данного наконечника следует отнести использование в качестве заготовки пластинки, а также применение вентральной ретуши для оформления основания черешковой части. Впрочем, возможно, в данном случае этот предмет может быть отнесён к категории пластинок с притупленным краем.

Октябрьское II, сл. 1 (рис. 31, 29–37). Наконечники с боковой выемкой этого памятника представлены целой серией предметов, не отличающейся, однако, единством морфологических и метрических признаков. Среди них имеются предметы, изготовленные на пластинках (рис. 31, 30, 32, 33, 36), узких пластинах (рис. 31, 35) и микропластинах (рис. 31, 29, 31). Один фрагмент, черешковая часть, может быть отнесен к НБВ на широкой пластине (рис. 31, 34). Для оформления наконечников использовалась притупливающая ретушь, как правило, оформляющая глубокие выемки. Ретуширование края пера, сопряженного с боковой выемкой, также зафиксировано (рис. 31, 33), однако насколько количественно представлены эти изделия, пока неизвестно. Большинство рисунков изображают наконечники без ретуши пера. Судя по тем же рисункам, перо занимало от одной трети до половины длины всего изделия. Собственно перо удлиненных пропорций. Характер заготовки, метрические пропорции наконечников сближают их с аналогичной категорией Гагаринской стоянки. Отличие заключается в том, что в Гагарино имеются наконечники с вентральной обработкой пера, что сближает их с хотылёвскими орудиями, а также то, что гагаринские предметы практически все имеют притупливающую ретушь по краю пера, сопрягающегося с боковой выемкой.

Листовидные острия с вентральной обработкой концов

Авдеево. Орудия этой категории относятся к культуроопределяющим формам для памятников так называемой костёнковско-авдеевской археологической культуры и восточного граветта в целом (Григорьев, 1968; Grigor’ev, 1993). Среди них выделяются два типа: костёнковский и павловский.

Первый описывает двуконечные острия, изготовленные на широких пластинах с подпараллельными краями (рис. 32, 1–4, 7–10). Крупная вентральная плоская ретушь оформляет у них один или два конца. Листовидные острия данного типа в Авдеево не столь многочисленны, как наконечники с боковой выемкой и ножи костёнковского типа, но столь же, если не более, вариабельны. Как и в случае с наконечниками, а также ножами костёнковского типа, вариабельность форм листовидных острий связана с процессом переделки и длительного использования. Переоформление заключалось в более интенсивной вентральной ретушировке, которая затрагивала не только концы, но и края. Кроме того, края дополнительно обрабатывались дорсальной полукрутой и приостряющей крупной ретушью (рис. 32, 4). В результате острия приобретали укороченные пропорции и двояковыпуклые очертания краев. В каменном инвентаре Авдеевской стоянки имеется также острие с интенсивной обработкой краев при помощи дорсальной ретуши, почти полностью покрывающей поверхность спинки (рис. 32, 13). Сочетание с вентральной обработкой концов и правого края, а также слабо выделенная черешковая часть делают это изделие сопоставимым с листовидными остриями-наконечниками стоянки Костёнки 8 (Тельманская), к. сл. 1.

Второй тип, павловский, представлен в Авдеево единичными экземплярами (рис. 32, 5, 6). Они характеризуются использованием в качестве заготовки максимально широких пластин, отличающихся также повышенной массивностью. Это острия с одним концом и основанием прямой или выпуклой формы. В качестве основания использовался массивный проксимальный конец пластины. Крупная вентральная ретушь применялась для обработки как острых концов, так и оснований. Края также обрабатывались крупной полукрутой и приостряющей ретушью, форма краев выпуклая.

Хотылёво 2. До последнего времени в каменном инвентаре этого памятника не выделялись предметы данной категории. Однако при раскопках нового пункта В было обнаружено одно изделие, которое может быть отнесено к листовидным остриям костёнковского типа (рис. 32, 12), пока еще специфического для материальной культуры Хотылёво 2. Речь идет о фрагменте листовидного острия, изготовленного на массивной пластине. Проксимальный конец пластины обработан вентральной плоской крупной ретушью. Особенностью данного орудия является то, что в качестве заготовки взята пластина более массивная по сравнению с теми, которые использовались при изготовлении аналогичных изделий в Костёнках I, Авдеево или Зарайске. Тем не менее она по своим метрическим и морфологическим характеристикам относится к типичным крупным хотылёвским пластинам.

Анализ полученной при раскопках на площади участка А (раскопы № 13–14) коллекции предметов с вторичной обработкой позволил выделить семь фрагментов острий, судя по размерам которых, по крайней мере часть из них была изготовлена на широких пластинах. Среди этих фрагментов, во всяком случае, один экземпляр может быть отнесен к острию с вентральной ретушью конца (рис. 32, 14). Его атрибуция допускает два варианта оценок. Возможно, этот фрагмент является обломком пера наконечника с боковой выемкой. Выше отмечалось, что в коллекции Хотылёво 2 имеется обломок черешковой части изделия, изготовленного на широкой массивной пластине. Однако возможно, что в данном случае мы имеем дело с обломком листовидного острия. Находка подобного изделия на участке пункта В допускает такое заключение. Кроме того, в той же коллекции из раскопов № 13–14 имеется один фрагмент, который может быть обломком базовой части листовидного острия костёнковского типа (рис. 32, 15).

Рис. 32. Листовидные острия в инвентаре памятников восточного граветта в бассейне Десны: 1–10, 13 – Авдеево (1–5, 7–10 по: Гвоздовер, 1998; 6,13 по материалам М. Д. Гвоздовер и Г. П. Григорьева); 11 – Октябрьское II, к. сл. 1 (по материалам С. Н. Алексеева); 12, 14, 15 – Хотылёво 2 (по: Гаврилов, 2008); 16, 17 – Клюсы (по материалам И. Г. Шовкопляса); 18 – Пушкари I (по: Рогачёв, Аникович, 1984)

Пушкари I. Среди опубликованных предметов с вторичной обработкой выделяется одно острие, у которого основание по дуге обработано крупной вентральной ретушью и которое может быть отнесено к листовидным (рис. 32, 18). Своими очертаниями это изделие сопоставимо с листовидными остриями более ранних восточнограветтских памятников Центральной Европы. Типологически пушкарёвский предмет даже ближе к остриям павловьена, чем авдеевские. В результате, на фоне граветтских комплексов центра Русской равнины пушкарёвский вариант обладает выраженной спецификой. Во-первых, для его изготовления была использована более узкая и менее массивная пластина, по сравнению с остриями павловского типа из Авдеево. Во-вторых, один из краев острия полностью обработан крупной полукрутой ретушью, непосредственно у острия переходящей в приостряющую. В-третьих, базовая часть предмета обработана по дуге полукрутой ретушью, заходящей на край, противоположный дорсально ретушированному. На этом участке фасетки оформляющей ретуши налегают на более крупные негативы, судя по рисунку, уплощающие профиль изделия. Эта форма является законченной и, несмотря на свою единичность, неслучайной.

Клюсы. Каменный инвентарь этого памятника содержит один предмет. Практически он идентичен пушкарёвскому листовидному острию (рис. 32, 17). Отличия заключаются в деталях оформления базовой части острия, а также в том, что в Клюсах острый конец совпадает с дистальным концом пластины, тогда как в Пушкарях I острие располагается на проксимальном конце.

В каменном инвентаре стоянки Клюсы имеется еще один экземпляр листовидного острия (рис. 32, 16). Он отличается укороченными пропорциями, наличием подтески основания и частично одного из краев на брюшке. Верх острия обработан полукрутой крупной ретушью, у самого острия переходящей в приостряющую. Острие асимметричное, треугольных очертаний. Края – слабовыпуклые, в медиальной части неретушированные. У основания, тем не менее, видны фасетки регулярной ретуши, нанесенной, очевидно, до того, как базовая часть острия была переоформлена при помощи вентральной подтески. Данная форма изделия, скорее всего, является результатом длительного использования и утилизации орудия.

Октябрьское II, сл. 1. Достоверных данных о наличии листовидных острий в инвентаре этого памятника в настоящее время нет. Среди рисунков С. Н. Алексеева имеется изображение пластины с вентральной обработкой проксимального конца, которое предположительно может быть отнесено к листовидным остриям костёнковского типа (см. рис. 32, 11). Параметры и форма заготовки у него такие же, как у листовидных острий Авдее-

во. Однако характер вентральной обработки, напоминающий подтеску, ориентировка негативов от вентральных сколов, наличие на примыкающих к проксимальному концу участках краев фасеток нерегулярной ретуши сближают данный предмет с ножами костёнковского типа. Без осмотра реального орудия окончательная атрибуция этого изделия затруднена.

Ножи костёнковского типа (НКТ)

Авдеево. Ножи костёнковского типа этого памятника (рис. 33, 8–11) составляют самую многочисленную после пластин и отщепов с ретушью категорию предметов с вторичной обработкой. Это неслучайно. Только на памятниках типа Авдеево и Костенок I (верхний слой), к которым относится также Зарайская стоянка (Амирханов, 2000; Лев, 2009), данные орудия образуют столь значительные серии предметов. Они характеризуются наличием специально оформленного на торце заготовки плечика, с которого производилось утоньшение концов орудия и заострение края, прилегающего к плечику. Как правило, плечико оформлялось при помощи подтески, которая, по мнению М. Д. Гвоздовер, аналогична ядрищному способу вторичной обработки мустьерской эпохи (Гвоздовер, 1998, с. 250). Однако для оформления плечика могли применяться и поперечные плоские вентральные сколы, и, хотя и реже, один широкий вентральный скол. Фактически в данном случае мы имеем дело со специфическим техническим приемом оживления рабочей части ножа, который имеет типологическое значение при характеристике каменного инвентаря в целом.

Рис. 33. Ножи костёнковского типа и пластины с подтеской концов на памятниках восточного граветта бассейна Десны: 1–7 – Хотылёво 2 (по: Гаврилов, 2008); 8–15 – Авдеево (по: Гвоздовер, 1998); 16, 18 – Пушкари I (по: Борисковский, 1953); 17 – Быки 7, н. сл. (по: Ахметгалеева, 2004); 19 – Клюсы (по материалам И. Г. Шовкопляса); 20, 21 – Октябрьское II, к. сл. 1 (по материалам С. Н. Алексеева)

Данная категория характеризуется большой степенью вариабельности форм по различным признакам – пропорциям, характеру оформления конца, форме края, частоты его ретуширования и др. М. Д. Гвоздовер выделяет две крайние формы в пределах категории. Это более всего соответствующая узкому понятию термина «нож костёнковского типа» группа ножей на удлиненных пластинах, у которых плечико оформлено «с акцентом на угол» (рис. 33, 8, 9), и группа орудий укороченных пропорций (рис. 33, 11; Гвоздовер, 1998, с. 255). Вариабельность данной категории свидетельствует о достаточно длительном использования отдельных ножей и неоднократном их переоформлении. М. Д. Гвоздовер не разделяет точку зрения некоторых исследователей (В. И. Беляева, Я. Козловский, Е. Ю. Гиря), которые считают возможным рассматривать ножи костёнковского типа в качестве одного из этапов последовательного преобразования исходной заготовки в результате изнашивания и последующего оживления и таким образом объединяют технологически вентральные тронке (кладиковые пластины) и ножи костёнковского типа (Гвоздовер, 1998, с. 257). В подтверждение своей точки зрения М. Д. Гвоздовер приводит тот довод, что типологически кладиковые пластины составляют самостоятельную группу орудий, лезвие которых «сформировано не чешуйчатыми разноразмерными широкими фасетками, а регулярной полукрутой ретушью» (там же). Одновременно М. Д. Гвоздовер, опираясь на данные трасологического анализа ножей костёнковского типа и вентральных тронке, который был проведен В. Е. Щелинским, пришла к выводу, что та или иная обработка конца могла быть связана с исходной формой заготовки (там же, с. 258). Нам представляется, что в данной дискуссии нет предмета для спора[10]10
  Новые технологические и трасологические данные, полученные при изучении предметов этой категории из Зарайской стоянки, также позволяют рассматривать ножи костёнковского типа как более широкую категорию, с точки зрения вариабельности форм включенных в нее изделий (Лев, Кларик, Гиря, 2011).


[Закрыть]. Типологически вентральные тронке (рис. 33, 12–15) и ножи костёнковского типа могут быть различаемы, однако для этого необходимы серии орудий. Технически и технологически они вполне могли быть связаны в одном контексте, тем более что, по данным В. Е. Щелинского, часть ножей и вентральных тронке имели одинаковую функцию – ножа для резания мяса и шкур (Гвоздовер, 1998, с. 258). Но, вероятно, необязательно любое вентральное тронке должно было быть переделано в нож костёнковского типа. Эта возможность, как показывают серии «настоящих» НКТ, потенциально могла реализоваться только на достаточно массивных в сечении и широких участках пластин.

Хотылёво 2 (рис. 33, 1–7). Эта категория представлена в инвентаре пункта А не очень многочисленной, но достаточно выразительной серией предметов (22 экз.). Особенностью НКТ в Хотылёво 2 является то, что они изготовлены с использованием минимального количества приемов вторичной обработки. Площадка у Хотылёвских орудий располагалась как скошенно, так и перпендикулярно по отношению к длинной оси заготовки. Негативы от плоских сколов на спинке присутствуют только у пяти предметов, а от краевого скола – у одного. Более половины изделий (13 экз.) имеют площадку непосредственно на проксимальном или дистальном концах пластин, которые обработаны небольшим количеством мелких чешуйчатых сколов (рис. 33, 1, 3, 5, 6). В некоторых случаях эти предметы напоминают так называемые кладиковые пластины Авдеево (ср. рис. 33, 5 и рис. 33, 12–15).

При изготовлении одного из ножей использовался лишь один чешуйчатый скол (рис. 33, 7). Конец пластины, оформленный сколом, был предварительно сломан. Края предмета оформлены мелкой притупливающей ретушью.

Таким образом, площадка у большинства ножей костёнковского типа оформлялась при помощи подтески. Кроме того, в Хотылёвской коллекции имеются НКТ, у которых площадка подготавливалась при помощи широкого чешуйчатого скола, плоских косых широких резцовых сколов и крупной полукрутой ретуши, оформляющей сечение пластины (все – по одному экземпляру). Другими словами, в Хотылёвском инвентаре среди ножей костёнковского типа имеются те же варианты оформления площадок, которые встречаются на памятниках, относимых к костёнковско-авдеевской культуре. Однако почти все они представлены на отдельных экземплярах изделий. Особенности предметов данной категории связаны с их менее интенсивным использованием обитателями Хотылёво 2 и, как следствие, единичностью форм, полученных в результате переоформления площадки или оживления режущего края[11]11
  При раскопках пункта В среди предметов с вторичной обработкой был обнаружен нож костёнковского типа с полным набором элементов, характерным для «классических» НКТ Авдеево и Костенок 1 (Гаврилов и др., 2014).


[Закрыть].

Октябрьское II, сл. 1. Как и в случае с листовидными остриями, довольно трудно утверждать наличие ножей костёнковского типа в инвентаре стоянки Октябрьское, сл. 1. На имеющихся рисунках (рис. 33, 20, 21) изображены предметы с подтеской концов, аналогичной той, которая встречается на НКТ и так называемых кладиковых пластинах Авдеево. Выше уже отмечалась возможность атрибуции широкой пластины с вентральной обработкой конца в качестве ножа костёнковского типа (рис. 32, 11). Так или иначе, использование вторичной обработки, напоминающей подтеску НКТ и кладиковых пластин, сближает этот памятник с более ранними восточнограветтскими стоянками региона.

Варианты каменных индустрий восточного граветта

Вариабельность каменного инвентаря памятников восточного граветта – достаточно очевидное явление (Otte, 1981; Noiret, 2007; Nuzhnyi, 2009; Лисицын, 2014). Проблема состоит в том, что именно отражает эта вариабельность. Она может быть связана с факторами частного порядка, такими как близость или удаленность от источников сырья, сезонность, хозяйственная или иная специализация конкретного участка или поселения в целом. Вариабельность может отражать и более общие закономерности, например развитие во времени, этнокультурную специфику.

Типологически каменные индустрии рассматриваемых памятников восточного граветта могут быть разделены на варианты, каждый из которых в пределах бассейна Десны представлен только одним памятником. Исключение составляют лишь Пушкари I и Клюсы. Индустрии остальных памятников – Хотылёво 2, Авдеево, Октябрьское II (к. сл. 1) – таксономически располагаются на одном уровне, как и группа Пушкари I – Клюсы. Однако Авдеевская стоянка входит в более обширную группу памятников так называемой костёнковско-авдеевской культуры, и на территории Верхнего Поднепровья к этой группе может быть отнесена каменная индустрия Бердыжской стоянки (Калечиц, 1984). Этот факт не позволяет, несмотря на ярко выраженные различия в каменном инвентаре Хотылёво 2 и Авдеево, рассматривать Посеймье и Подесенье как самостоятельные культурно-территориальные единицы. Специфика каменных индустрий этих памятников, скорее всего, отражает их индивидуальные характеристики. Например, особенности ножей костёнковского типа Хотылёво 2 и Авдеево частично связаны с близостью к источникам кремня первого и удаленностью от таковых второго поселения. Частично, поскольку такой памятник костёнковско-авдеевской культуры, как Зарайская стоянка, расположенный у источников сырья, в отличие от Хотылёво 2 демонстрирует наличие практически всех вариантов предметов данной категории в каменном инвентаре (Лев, 2009). Последний факт может быть объяснен различной функциональной специализацией этих двух индустрий. По этой же причине с функциональными особенностями связана, скорее всего, и различная представленность, а также морфология таких категорий, как наконечники с боковой выемкой и листовидные острия Авдеево и Хотылёво 2. Однако особенности пластин и микропластин с притупленным краем обоих памятников, как представляется, не могут быть объяснены только лишь их специализацией. Этот фактор может отражаться в метрических характеристиках предметов данных категорий. Например, в инвентаре Авдеево нет узких, буквально «игловидных», МППК и ППК или массивных ППК, обработанных при помощи встречной контрударной ретуши, столь характерных для инвентаря Хотылёво 2. Такие признаки, как характер притупливающей ретуши и способы вторичной обработки концов, могут свидетельствовать о культурной специфике памятников, поскольку они не зависят напрямую от размеров МППК и ППК. Пластины и микропластины с притупленным краем Авдеевской стоянки характеризуются применением односторонней притупливающей ретуши, срезающей не более, а чаще – менее одной трети от ширины заготовки.

Притупленный край при этом, как правило, имеет слабоволнистую поверхность. Способы оформления концов, специфические не только для Авдеево, но и для остальных памятников костёнковско-авдеевской культуры, заключаются в применении подтески, а также в ретушировании концов таким образом, что они приобретали форму микросребкового лезвия (Лев, 2009). В Хотылёво 2 широко использовалась встречная контрударная ретушь для оформления края, как у пластин, так и у микропластин. Специфическим для Хотылёво 2 приемом оформления концов является плоская вентральная мелкая ретушь, нанесенная с одного или двух краев, при этом часто конец оформлен в виде острия. Этот прием зафиксирован также на предметах с притупленным краем, найденных при раскопках так называемого «межобъектного пространства» Авдеевской стоянки. На этой площади было зафиксировано крупное скопление археологического материала, интенсивно окрашенное костным углем (Булочникова, 2012). Край этого скопления, очевидно, был вскрыт А. Н. Рогачёвым во время раскопок Авдеевской стоянки в 1949 г. (Рогачёв, 1953). Судя по тому, что крупное скопление угля и другого археологического материала перекрывало крупную краевую яму «старого» комплекса Авдеево, «межобъектное пространство» относится к иному стратиграфическому уровню, не связанному с классическими площадками Авдеево, и может рассматриваться как самостоятельный археологический комплекс.

Технико-типологические особенности ведущих категорий каменного инвентаря таких памятников восточного граветта, как Пушкари I, Клюсы и Октябрьское II (к. сл. 1), позволяют, с одной стороны, разделить их на две различные с точки зрения культурной специфики группы, а с другой – вычленить общие для этих памятников признаки, отражающие их культурно-хронологическую позицию. Сходство между стоянками Пушкари I и Клюсы проявляется прежде всего в типологическом единстве таких категорий, как пластины и острия с притупленным краем, а также листовидные острия. Наконечники с боковой выемкой имеют меньшую степень соответствия, однако и среди части предметов этой категории обнаруживается сходство в способах вторичной обработки и общих морфологических характеристиках. Каменный инвентарь стоянки Октябрьское II (к. сл. 1) содержит иные типы наконечников с боковой выемкой и острий с притупленным краем и не имеет тех форм пластин с притупленным краем, которые характерны для Пушкарей I и Клюсов. Тем не менее все три памятника могут рассматриваться в рамках одной культурно-хронологической стадии развития верхнего палеолита на территории бассейна Десны. Об этом свидетельствуют несколько признаков. Во-первых, острия с притупленным краем, найденные при раскопках этих стоянок, характеризуются укороченными пропорциями и значительной шириной по сравнению с граветтскими остриями Авдеево и Хотылёво 2. Переход от края к острию у этих типов орудий оформлен часто в виде тупого угла, необработанный край выпуклый, основание дорсально ретушировано по прямой линии. Во-вторых, орудия на пластинах с подтеской концов представлены экземплярами с минимальным набором элементов вторичной обработки и не являются серийными. В-третьих, наконечники с боковой выемкой, при всем разнообразии форм, зафиксированных в инвентаре Октябрьского II (к. сл. 1), Пушкарей I и Клюсов, в массе своей представлены иными вариантами по сравнению с теми, которые известны для более ранних восточнограветтских памятников. Их объединяет более простая схема формообразования, которая может отражать процесс стандартизации заготовок и, соответственно, упрощения приемов вторичной обработки. Наконец, имеется статистический признак, который может отражать культурно-хронологическую специфику стоянок Пушкари I и Клюсы. Это соотношение различных групп орудий внутри категории резцов. Установлено, что для восточнограветтских памятников, которые существовали после окончания брянского времени преимущественно в первую половину поздневалдайского оледенения, характерно преобладание двугранных форм резцов над ретушными (Гвоздовер, 1998; Амирханов, 2000; Гаврилов, 2008). В инвентаре Пушкарей I и Клюсов доля ретушных резцов возрастает, а двугранных, наоборот, снижается. М. Я. Рудинский отмечал, что в коллекции Пушкарей I 1932 г. большинство резцов являются ретушными (Рудинский, 1947, с. 193). По данным П.И. Борисковского, преобладающими являются резцы на сломе заготовки и ретушные – 80 и 50 экз. соответственно, двугранных насчитывается около 30 предметов (Борисковский, 1953, с. 215). Резцы стоянки Клюсы (145 экз., 30,7 %) составляют самую многочисленную категорию инвентаря. Большая их часть относится к ретушным (44 экз.) и двугранным (34 экз.). Среди резцов обоих памятников серийно представлены многофасеточные и нуклевидные формы. По этому показателю Пушкари I и Клюсы, как и Хотылёво 2, демонстрируют присутствие в своем инвентаре ориньякоидного компонента. Это явление представляется неслучайным, поскольку различные проявления ориньякоидности в каменной индустрии памятников в целом характерны для восточного граветта Русской равнины (Амирханов, 2000).