Текст книги "Кукловод. Князь"

… Ехать ему придется через весь город. Конечно, если сделать небольшой крюк, то риск несколько увеличивается. Но, с другой стороны, не так, чтобы намного. Опять же время только приближается к обеду. То есть его более чем достаточно. А неподалеку от тайника на трассе стоит древний «ЗиЛ» с вахтовкой, в которой можно переночевать без опаски. Главное – быть у тайника к ночи.

К чему все эти выкрутасы? Ну а вы как думаете? Вот именно. Ну не может Шейранов не попытаться выяснить судьбу своего двойника и его родственников. Ну и что с того, что между ними только внешнее сходство. Ведь кроме этого у двойников зачастую и судьбы схожие. То есть в подавляющем большинстве слоев его двойник тоже врач. И потом, тут всего-то заложить небольшую петлю.

Внутренне он все еще вел этот диалог, пытаясь разъяснить самому себе необходимость подобного поступка. А тело действовало самостоятельно. Бекеш и сам не понял, как получилось, что он уже миновал поворот на Белый уголь и целенаправленно двигался в сторону Кирпичного – другого района города.

Полчаса – и вот он, дом, как две капли воды похожий на дом, построенный его отцом. Как возможно такое сходство и как вообще можно объяснить эти параллельные миры или слои? Ученые, занимающиеся этим вопросом, выдвигают одну теорию стройнее другой, вплоть до самых невероятных. Но даже отдаленно похожего на конкретику ответа нет ни у кого.

Железные ворота выдержали давление прошедших лет и стоят закрытыми. Калитка открыта нараспашку. Судя по отметинам, лишенным ржавчины, при сильном ветре она сиротливо хлопает, оглашая окрестности звуками бьющегося металла.

Бекеш остался где-то в стороне и, что удивительно, несмотря на всю свою циничность, сам старается не отсвечивать. А вот Шейранов, нервно сглотнув, ступил во двор отцовского дома. Хм. А отцовского ли? Ну да. Получается, что отцовского. Во всяком случае, он воспринимает это именно так. Черт с ними, с этими учеными! Для него это один из вариантов, по которому могла сложиться его судьба и судьба его близких. Так что этот двор заставил его не на шутку разволноваться.

Слева небольшой саманный домик. Там жили его бабушка и дедушка. Стены во многих местах оплыли, саман не отличается долговечностью без надлежащего ухода. Крыша покосилась. Сквозь пустые глазницы окон видно, что домику досталось от прохудившейся крыши. Вовнутрь лучше не заходить. Еще привалит ненароком. Визуально же ничего, кроме хлама, не видно.

Поднялся на высокое крыльцо двухэтажного кирпичного дома. Первая дверь. За ней лестница на второй этаж. А в окнах нет ни единого целого стекла. Выдержат ли ее ступеньки после стольких испытаний? Ой, сомнительно. Вся она покрыта мхом, и дерево крошится от малейшего давления сапогом. Но…

Он провел в доме полчаса и за это время успел обойти его весь, от подвала до крыши. Угу, и туда забрался, рискуя сверзиться вниз и сломать шею. Осмотрел хозпостройки и огород. Словом, придирчиво изучил все, до чего только смог дотянуться. Даже в дедовский домик влез, чуть не каждую секунду ожидая, что его привалит. Но обошлось.

В ходе своих изысканий он нашел несколько фотографий в уцелевших рамках, все остальные пришли в негодность. Ему никогда не доводилось видеть эти снимки. Он никогда не бывал в тех местах, где они были сделаны. Бабушка одета совсем по-другому, и это было совершенно непривычно… Однако, без всяких сомнений, семья, проживавшая в этом доме, и его семья были двойниками.

Наверное, самое главное, чего он добился, благодаря своему безрассудному поступку, – это облегчение. Облазив все домовладение, он так и не нашел человеческих костей. Вообще ни одной косточки. Конечно, это ничего не доказывало, ведь сорок лет назад в этом слое творилось такое, что и представить себе трудно. И все же отсутствие явного доказательства того, что они тогда пополнили число погибших, несказанно улучшило настроение Шейранова.

В таком приподнятом настроении он оседлал своего железного коня и поднажал на педали. С души словно камень свалился, и дорога уже не казалась такой уж разбитой. Было где-то даже весело объезжать постоянно попадающиеся на пути выбоины. Совсем как в детстве, когда с друзьями гоняли на велосипедах. Однако, несмотря на приподнятое настроение, он не забывал вертеть головой на триста шестьдесят градусов. При этом поминая недобрым словом отсутствие зеркала заднего вида.

К тайнику он решил ехать по другой дороге. Она и короче, и пролегает по открытому месту. Уж больно напрягает ездить по довольно узким улицам. А так, сейчас поднимется на Боргустанское шоссе. Если держаться правой обочины дороги до заборов промзоны, которые останутся слева, будет порядка двадцати метров. Справа пустырь, а чуть дальше, метрах в ста, начинаются кучи мусора городской свалки. Затем он выедет на минводскую трассу и прямиком достигнет нужного места. И уж на трассе-то место абсолютно открытое.

Конечно, до трассы можно было добраться и более коротким путем. Вот только при этом пришлось бы в значительной степени увеличить протяженность маршрута по узким улочкам. Да и асфальта на тех улицах отродясь не водилось, и выходить на дорогу пришлось бы через бурелом, который и в его время был непролазным. Так что, с одной стороны, вроде как получается и в объезд, но с другой – выйдет куда быстрее, да и безопаснее, чего уж там.

У этого маршрута был только один неудобный момент – затяжной и достаточно крутой подъем. Велосипед, конечно же, хорош, но требует тренировки. Признаться, несмотря на весьма хорошую физическую форму Бекеша, ноги у него уже болели. Обычное дело – с непривычки. А тут сразу такие серьезные нагрузки…

Серая тень метнулась ему наперерез настолько внезапно, что он даже не успел до конца осознать произошедшее. Он не успел. А вот тело и подсознание действовали слаженно и четко, на одних только рефлексах. Пальцы тут же сжали ручку заднего тормоза, наглухо фиксируя колесо. Тело отклонилось слегка влево, и велосипед пошел юзом. Мгновение, и Бекеш, встав на левую ногу, выпустил руль, отправив громыхающий по асфальту велосипед навстречу лохматой собаке.

Внезапно прилетевший массивный снаряд сбил атакующий порыв собак. Да. Их оказалось две. Слегка притормозив, они чуть изменили траекторию движения, огибая устремившееся к ним железное чудо. Бекешу этого оказалось более чем достаточно, чтобы подхватить висящее на груди ружье и буквально навскидку выстрелить в одну из собак.

Несмотря на то что он стрелял, не целясь, картечь нашла свою цель и, взбив шерсть на груди псины, повалила ее навзничь. Причем досталось собачке полной мерой – склонная к визгливости животина упала, не издав ни звука. Второй выстрел вздыбил куски асфальта перед второй собакой, которая, не останавливаясь, с горящими ненавистью глазами устремилась к нему. Бекешев успел только сдернуть с шеи ружейный ремень, чтобы получить возможность задействовать свой последний аргумент.

Оттолкнувшись, пес с утробным рычанием навалился на человека, с явным намерением либо вцепиться ему в глотку, либо повалить на землю. Однако Бекеш и не думал изображать из себя дичь. Вместо этого он сместился чуть влево и вогнал свой штык-нож в бок зверюге. Лезвие успело войти по самые стволы и, так как собака продолжала двигаться, взрезать внутренности по широкой дуге.

Рык зверя тут же сменился жалобным скулежом, и едва собака приземлилась на асфальт, как ее ноги подогнулись. Однако пес все же нашел в себе силы, чтобы вскочить и, продолжая скулить, скрыться в высокой траве. Кто бы объяснил, почему даже самый грозный пес, получив рану, тут же начинает скулить, как щенок? Черт с ним, пусть бежит. Все одно издохнет.

Нож, примотанный к стволам, откровенно мешал. Он разбалансировал ружье настолько, что оно отказывалось висеть на груди горизонтально, все время давая перекос влево и вниз. Наваливалось на левую руку и молотило по ней при тряске. Спасаясь от этого, ружье приходилось то и дело поправлять. Целиться из него было неудобно, стволы получались утяжеленными. Мало того, когда Бекеш пустил велосипед юзом, нож заскрежетал по асфальту, заставляя ружье брыкаться и даже заехать прикладом в скулу своему владельцу.

Но при всем этом Бекеш твердо был намерен напоить наглого ефрейтора из георгиевской стражи, подсказавшего подобный метод. Все гениальное просто. И эта простота, где-то доставляющая неудобства, уже второй раз спасает ему жизнь.

Он переломил стволы и, загнав в них патроны, внимательно осмотрелся. Выстрелы для собак – это как сигнал к действию. И если стая недалеко, то непременно примчится на разборки. Так что для него ничего еще не закончилось. Но, с другой стороны, нечего тут отсвечивать. Еще немного, и к нему вот так близко за здорово живешь не подобраться.

Он подхватил велосипед и налег на педали, все время поглядывая себе за спину и по сторонам. А как же иначе? Он успел проехать около двухсот метров и оказаться перед эстакадой дорожной развязки, когда на месте нападения появились другие представители этой стаи. У них, похоже, доминировали кавказские овчарки, поскольку все до одной были серыми и лохматыми.

Убежать от собак на велосипеде, имея фору в две сотни метров? Теоретически возможно. На практике – нереально. Во-первых, собаки могут значительно срезать путь, двинувшись напрямую, через заросли бурьяна. Во-вторых, у животных выносливость намного лучше, чем у человека. Ну, и в‑третьих, дорога не в таком уж и хорошем состоянии, чтобы без оглядки крутить педали. Так что имеющуюся фору нужно использовать с толком, а не в пустых потугах сбежать.

Ружье осталось висеть на груди, а «ТОЗ» перекочевал из-за спины в руки. И уже через пару секунд плюнул свинцом в одну из псин. Ветер, так донимавший Бекеша ночью, утих, даже трава не шелохнется. Идеальные условия для мелкашки. Раненая псина заскулила и завертелась юлой, пытаясь достать зубами особо въедливую блоху. Ну-ну. Удачи.

Бекеш быстро перезарядил карабин и выстрелил во второй раз. Собаки уже бежали в его сторону, когда одна из них резко остановилась, припав на передние лапы и так же оглашая окрестности болезненным скулежом. Перезарядка, и снова выстрел. Еще один. Каждая пуля находит свою цель, и ряды нападающих редеют. Но после четвертого выстрела Бекеш был вынужден выронить карабин. Все, больше ему не успеть перезарядиться.

Рванул из кобуры «макаров», по ходу отщелкивая предохранитель, ухватил его двумя руками и нажал на спусковой крючок. Когда он начал стрелять, до первой собаки было метров пятьдесят и расстояние стремительно сокращалось. Но тем не менее он успел сделать несколько выстрелов и свалить двух псин.

Когда до собак оставалось едва ли с десяток метров, он пинком ноги отправил в полет навстречу им свой многострадальный транспорт. И это вновь сработало. Остававшиеся шесть собак чуть притормозили, и Бекеш успел вогнать в одну из них пулю. Потом схватил родную двустволку и один за другим сделал два выстрела. Первый выстрел ушел мимо, но второй попал-таки в цель, свалив противника наповал. Бекеш даже, кажется, что-то кричал, поминая всех и вся. Признаться, он этого даже не сознавал.

Три остававшиеся собаки – это все еще смертельная опасность. С помощью одного только ножа отбиться от них практически нереально. Но именно в этот момент собачки вдруг усомнились в своих силах и дали задний ход. До ближней из них было едва ли с пару метров, когда они припали на передние лапы и, вдруг резко развернувшись, побежали прочь, на обочину и дальше в заросли бурьяна.

Бекешев быстро перезарядил ружье и послал два выстрела им вдогонку, подстрелив еще одну собаку, огласившую округу своим визгом. Остальных двоих уже было не рассмотреть. Собаки, которым досталось до этого, либо валялись на окровавленном асфальте, либо убежали зализывать раны.

Вот и ладно. А он ничуть не расстроился по этому поводу. Очень даже наоборот. Его это радует. Для начала перезарядил оружие, потом подобрал свой транспорт, который ну непременно нужно сменить. Уже сотню раз обдумал эту мысль и все более убеждался в ее правоте.

Дальнейший путь прошел уже без приключений. Ну, если не считать таковым этот клятый затяжной подъем. Километра три в горку, это вам не баран чихнул. Плевать на десять передач. Педали все равно крутить надо. А еще постоянно вертеть головой.

Ну вот и тот самый холм. До первых городских домов метров двести. То есть вроде еще не город, куда разбойник Бекешев в свое время опасался захаживать. Однако место довольно неприятное. Ну не любят в этом мире посещать пустоши. И рядом с ними бродить тоже не любят. Если только совсем уж отчаянные головы.

Кстати, Бекеш к таковым никогда не принадлежал. Разумеется, он прекрасно отдавал себе отчет, что, сколько веревочке ни виться, конец будет один. Но лучше уж издохнуть от пули или клинка, чем корчиться от какой-нибудь хвори. Больше всего ему не хотелось чувствовать себя беспомощным. Правда, и того, чтобы его тайник обнаружили даже случайно, он тоже не мог допустить.

Увы! Зря старался. Ой, зря. Под елью, на месте тайника, осталась небольшая ямка. Место то самое, тут никакой ошибки. Закладка была сделана на небольшой глубине, и тот, кто тут побывал раньше, уже все унес.

– Ну и какого же гада сюда принесло? – в сердцах выдохнул Бекеш, а потом его вдруг озарило. – Анто-он? Перегудов, йожики курносые, твоя работа?

– Ну а чья же еще, – послышался в голове голос продюсера.

– Ну и какого хера? И как вообще такое стало возможно?

– Просто. Сыворотка правды, и ты сам все выложил. Можешь это легко проверить.

Угу. Проверил. Сам-то Бекеш ничего не помнил, но где-то в отдаленных уголках его памяти сохранился процесс медикаментозного допроса. Кстати, мысли о тайнике не вызывали у Бекеша никакой тревоги, поскольку никто при нем не говорил о том, что собирается покуситься на его собственность. Так, только поинтересовались, где расположены тайники, и все. Даже восхитились его предусмотрительностью.

– Перегудов, какая же ты сволочь! Я двое суток сюда добирался, меня дважды чуть не сожрали собаки, а ты…

– Сергей Федорович, слово даю, реабилитируюсь самым наилучшим образом. Просто… Ты потом сам увидишь, какие получились кадры. Это же просто великолепно! Такое разочарование и злость при виде опустошенного тайника никому не по силам сыграть.

Господи! Шейранов даже по-настоящему обидеться на этого клятого шоумена не может. Разозлиться, да. Мало того, подвернись тот сейчас под горячую руку, он бы ему однозначно своротил челюсть. Но, с другой стороны, Перегудов не мог не вызывать уважение как настоящий профессионал. Человек любил свое дело и жил им. Никаких сомнений, случись ему для получения шедевральной картинки повиснуть на одной руке над пропастью, и он это сделает, хотя никогда не занимался альпинизмом.

Шейранов прислушался к ощущениям Бекеша и с удивлением отметил, что у того схожие чувства и мысли. Мало того, он где-то даже искренне восхищается действиями Перегудова. И что самое поразительное, потешается над собой. У безбашенного бандита даже мелькнула мысль о том, какой же веселый мужик этот Перегудов, ну прямо обхохочешься. С таким точно не соскучишься и помрешь с музыкой.

– Больной, – отчего-то вслух произнес Шейранов, обращаясь к Бекешу, хотя и мог общаться с ним мысленно.

Взглянул на солнце, которое уже давно перевалило за полдень. Отправляться в обратный путь сейчас – мысль не из лучших. Ночь застанет его в чистом поле. Еще и возиться придется с оборудованием стоянки, чтобы никакая зараза не подобралась. Возвращаться прежней дорогой в его планы не входило категорически. Он и сюда добирался бы другим путем, воспользовавшись сначала Ставропольским трактом, а потом, свернув на старую Кисловодскую трассу. Да, получилось бы в объезд, но всяко разно безопаснее и практически минуя пустоши. Но ему необходимо было посетить больницу, чтобы добыть хирургические инструменты. Уж они-то стоили риска.

Опять же он изначально рассчитывал тут переночевать. Ну и чего тогда городить огород. До заката еще далеко. Значит, у него предостаточно времени, для того чтобы позаботиться о нормальном ужине и ночлеге. Где там спрятался «ЗиЛ» с вахтовкой, в которой можно чувствовать себя в полной безопасности от разного зверья? Ага. Вон он, метрах в двухстах. Вот и ладно. Остался последний рывок, и можно будет перевести дух.

Глава 5
Мародеры

Вот так спал бы и спал. Это не на крыше, под плащ-накидкой на пронизывающем ветру. В салоне вахтовки сквозняки не гуляют. Да еще и печурка имеется, благодаря которой и ужин человеческий вышел, горячий, и помещение прогреть получилось. А в качестве подстилки надергал сухой, прошлогодней травы, благо новая поросль ее еще не забила окончательно. Словом, выспался от души. Ну почти.

Он бы еще часок придавил на массу, но вынужден был прервать это приятное занятие по причине раздавшегося выстрела. Стреляли не рядом, но и не так уж далеко. Особо волновало то, что стреляли из «АКМа». Бекеш на раз отличал оружие по звуку. А значит, серьезные ребята. Автоматы на дороге не валяются.

В смысле, валяются, конечно, чего уж там, но достаточно редко. Вот только простой горожанин или крестьянин предпочтет дорогой автомат продать. Ну нет смысла держать у себя подобное оружие, если ты живешь мирным трудом. Конечно, все мужчины входят в ополчение, но в этих отрядах основное оружие – болтовые винтовки и карабины. Их выдают и в княжествах, при обязательном полугодичном призыве на военную службу, по окончании которой отдают оружие на руки.

Словом, любой выстрел в пустоши потенциально опасен, потому как простой люд сюда не ходит. И уж тем более вооруженный автоматами. Кто это может быть? Кто угодно, от мародеров до бандитов. Кто-то скажет, что разница невелика, и будет не прав.

Мародер – весьма уважаемая профессия. Именно профессия. Эти люди профессионально занимаются сбором полезного имущества, все еще во множестве остающегося в пустошах. И каким бы ни казался легким их хлеб, желающих заниматься этим ремеслом не так уж много.

По-хорошему, эти команды можно пересчитать по пальцам одной руки. Сами судите, много ли найдется желающих соваться в эпицентры былого разгула всяческой заразы. Скажете, прошло уже сорок лет? Ну-ну. Тогда вперед! Риск – он ведь благородное дело. Только учтите одну маленькую деталь: бактерии – весьма живучие твари, способные пробыть в спячке тысячи лет. А возбудителями тех же чумы и сибирской язвы являются именно бактерии.

Ну и еще одна маленькая подробность. Мародеры активно используют комплекты химзащиты. Производят химобработку после каждого выхода из пустоши. И вообще прибегают к самым разнообразным предосторожностям. И тем не менее, нередки случаи, когда они пропадают без следа. Правда, бывает у этого и совершенно прозаическая причина, к примеру те же бандиты. Но факт остается фактом – занятие это крайне опасное.

– Перегудов! Антон, давай будем считать, что тебе удалось получить хорошую картинку внезапного пробуждения главного героя. Что происходит? Ну чего молчишь? Ты же не хочешь, чтобы меня грохнули в самом начале шоу.

– Здесь дежурный оператор, – послышался в голове Шейранова мужской голос. – Антона Ивановича нет. А я подобные решения принимать не могу.

– Его совсем нет?

– Он отдыхает.

– Ну так разбуди и поинтересуйся, можно ли мне оказать содействие?

– Подождите.

Подождет, конечно. Можно подумать, у него есть другой выход. А пока суд да дело, решил осмотреться. Конечно, в грязные окошки особо не понаблюдаешь. Но с другой стороны, и его снаружи не заметят. Печь уже давно прогорела и погасла, так что по запаху дыма не наведутся. И потом стенки вахтовки, конечно, приглушили выстрел, но стреляли все же не рядом. Минимум – с полкилометра.

Антон не торопился. Бекеш успел позавтракать, прежде чем тот появился на связи. Оно, конечно, при ранении в живот нежелательно, но это ерунда. Во-первых, совсем не факт, что придется драться. Во-вторых, он не намерен выставлять пузо в качестве мишени. Ну и, наконец, в‑третьих, жрать хотелось просто зверски. Оказывается, хороший сон после утомительного дня нагоняет аппетит ничуть не хуже доброй прогулки.

– Ну здравствуй, Сергей Федорович.

– О. Объявился наконец.

– В шестистах метрах от тебя находится контора геологии, – не обращая внимания на иронию Бекеша, начал говорить Перегудов. – Территория довольно обширная, ремонтные боксы и с техникой. Мы везде заглянуть не смогли, но боксы по большей части, похоже, не пустые. Война началась ранней весной, поэтому сезон полевых выходов здесь к тому моменту еще не начался. Есть склады и токарный цех. Вот на него-то и нацелились мародеры.

– Ясно. Ну, и пусть себе мародерят. Меня им оттуда не заметить. Стреляли, скорее всего, в собак. Словом, спасибо за информацию.

Ну а он о чем? А то сейчас готовился бы к бою и сидел бы голодный, как эта самая собака. А так уже успел позавтракать, можно и в путь. Эти ребята не смогут его увидеть ни при каких раскладах, а раз так, то и думать о них нечего.

– Мародеров восемь человек, на двух «КамАЗах», – не обращая внимания на благодарность и явный намек на сворачивание разговора, продолжил Перегудов.

– Угу. Серьезная бригада. Обычно не больше пяти человек, – собирая свои нехитрые пожитки, удивился Бекешев.

А почему, собственно говоря, не поговорить? Все веселее, чем пребывать в полном одиночестве. Его это самое одиночество уже до печенки достало. А так, словно кто-то есть рядом, хотя на деле это и не соответствует.

– Я бы сказал, и при серьезной охране. Четверо работают, а четверо охраняют.

– Ну правильно. Мало ли кого принесет в пустоши. Наверняка собачек гоняли, когда меня выстрел разбудил.

– Собачек, верно. Мы заметили труп одной. Но, по-моему, они больше следят за тем, чтобы работяги не разбежались.

– В смысле? Это что же, хозяева с рабами?

Пока Шейранов удивлялся, память Бекеша подсказала, что это бригада Хасана. Тот уже несколько лет мародерит. Причем никогда не полагается на удачу. Действует только наверняка, под заказ. Оно, кстати, и предпочтительнее. А то притащишь что-нибудь, что сейчас никому не нужно, разве только на будущий сенокос.

Взять те же машины. В СССР автотранспорта было не так, чтобы много, и уж тем более частного. Но это, когда в стране проживало более двухсот пятидесяти миллионов человек. А сейчас на три некогда густонаселенные области приходится около пятисот тысяч. Ну, с пару сотен тысяч на народы Северного Кавказа. Так что транспорта куда больше, чем нужно. Вот и загоняют автомобили на длительное хранение, выплачивая сравнительно небольшие премии за их доставку.

Конечно, если это, к примеру, «КамАЗ» или «МАЗ», да еще и во внедорожном исполнении, то разговор другой. Такая машинка стоит дорого. Тут и грузоподъемность, и проходимость, и экономичный дизельный двигатель. Да и было их к восемьдесят пятому не так, чтобы много, поэтому машины эти достаточно редкие.

Ну и с остальной техникой дела обстоят так же. Взять хотя бы станки, которые сейчас и должна мародерить эта группа. С одной стороны, сложное и дорогое оборудование. Но с другой – применения им сейчас практически никакого. Для существующего мелкого производства, обеспечивающего потребности немногочисленного общества, вполне достаточно имеющихся производственных мощностей.

Вот и скупают княжества их по безбожно заниженной цене. Считай, по цене лома. Смешно сказать, но за токарный станок конца семидесятых – начала восьмидесятых, то есть, считай, новье, в Ставропольском, Кропоткинском и Ростовском княжествах давали от пятисот до шестисот рублей. Приемщик еще и придираться станет безбожно, чтобы сбить цену. В Георгиевске, Малгобеке и Баксане станки вообще не закупались. Ни к чему.

Но, как видно, где-то на горской территории токарные станки все же понадобились. Хасану ходу на русские территории нет. Скорее всего, его заказчики в Малгобеке. В последнее время в княжестве наметились кое-какие трудности с нефтяным оборудованием, которое в процессе работы неизменно изнашивается и ветшает. Этим обстоятельством воспользовались в княжествах с налаженным промышленным производством. Они взялись за выполнение заказов нефтяников, при этом несколько сбив цену на черное золото. Вот, наверное, в Малгобеке и решили наладить хоть какое-то производство или хотя бы нормальное текущее обслуживание.

Зная о том, что Хасан работает только под заказ и что никому другому станки не нужны в принципе, Бекеш просто не мог прийти к другому выводу. Конечно, у малгобекского князя казна была полна, но станки ему не купить. Это был тот случай, когда другие княжества не станут ему помогать, а очень даже наоборот. Ведь в этом случае они выпустят из рук один из рычагов воздействия на поставщиков нефти.

Понятно, что подыскать подходящие станки даже в этих, далеко не промышленных, краях не так сложно. Куда сложнее найти тех, кто согласится сунуться в пустоши, чтобы извлечь из них эти самые плюшки. Основная проблема была именно в этом. Мародеров и впрямь считаные единицы.

Правда, непонятно, отчего было соваться так далеко. Ведь у них под рукой Грозный. А уж там-то в советские времена имело место довольно развитое производство. И кстати, с нужной нефтедобывающей спецификой. Поэтому можно было использовать старые производственные мощности. А Хасану, тому вообще без разницы, где мародерить. Хоть здесь, хоть и в Грозном.

Так, может, и не для малгобекского князя старается Хасан? В принципе Бекешу без разницы. А вот при мысли о возможной добыче он тут же сделал стойку. Шейранов поначалу даже недовольно задвинул сознание разбойника в угол, но потом смилостивился. Чем руководствуется Бекеш, понятно, но ведь и у него мысль о захвате богатого трофея не вызвала отторжения.

Почему? Ответ заключался в составе группы мародеров. Четыре раба и четыре хозяина. Рабовладение у Шейранова вызывало стойкую неприязнь, если не сказать больше. И коль скоро он способен кое-кому насыпать на хвост соль, то отчего бы не попробовать.

А он сумеет? Шейранов буквально почувствовал ухмылку Бекеша. Опять же, себе цену он тоже знал. Как тут ни крути, а у него за плечами три войны, и каждая одарила его своим набором боевого опыта. Так что, при всей снисходительности Бекеша Шейранову было что противопоставить бандитам. За прошедший подготовительный месяц он успел хорошенько обкатать тело подопечного, выработав кое-какие рефлексы. Так что шансы имелись, и довольно серьезные.

Прежде чем покинуть уютную вахтовку, он извлек еще один пистолет и быстренько вычистил его. Нет, Бекеш, к сожалению, стрелять с двух рук не умел, как, впрочем, и сам Шейранов. Но наличие заряженного и изготовленного к бою дополнительного ствола дорогого стоит. Ведь время на перезарядку находится не всегда. Да взять хоть вчерашний случай с собаками.

Где находится Геология, Шейранов знал хорошо. И коль скоро мародеры сейчас на территории этой конторы, направился к ней совершенно открыто. А чего, собственно говоря, прятаться. Пустошь – не то место, где можно свободно разгуливать. Совершая вылазки в такие места, мародеры старались проявлять максимум осторожности. Так что если они пришли за чем-то конкретным, то не станут искать приключения на пятую точку, шныряя по округе.

Шел он по улицам, все время будучи настороже и держа наготове оба пистолета. Плохо он стреляет с двух рук или нет, не имеет значения. Второй пистолет на всякий пожарный, а случиться может все, что угодно. Пожалуй, дробовик был бы более удобным и серьезным аргументом. Но перегружать себя оружием в его планы не входило. А в предстоящем деле карабин, пусть и малокалиберный, был более предпочтителен.

Разумеется, первый же выстрел может все испортить. Стоит только мародерам насторожиться – и все, о нападении на них можно забыть. Но, с другой стороны, какая ему разница, если вдруг появятся собачки? Уж лучше упустить шанс внезапного нападения на мародеров и убраться восвояси, чем оказаться в собачьем брюхе. А вообще, что-то этих песиков многовато развелось. Или это ему так везет? Не суть важно. Просто это нужно учитывать, вот и все.

Н-да. А ничего так его несет. В одиночку, пусть и при хорошей подготовке, против четверых, по сути, не уступающих ему и даже превосходящих. Одна надежда – на внезапность. Если хоть что-то не срастется… Все же интересная они парочка. Шейранову ничуть не жаль душегуба, измаравшегося в крови по самую маковку. А самому Бекешу попросту плевать, убьют его или нет. Камикадзе, йожики курносые.

Если бы не Перегудов, он бы тут непременно заплутал. Не потерялся бы, конечно, не тайга. Но все же. В этих переплетениях переулков и в лучшие времена без ста грамм разобраться было непросто. А уж теперь-то, когда все эти переулочки окончательно заросли деревьями и бурьяном, так и подавно. От многих домов осталось только название, а порой не было и его. Все те же саманные постройки, оплывшие без должного ухода.

Наконец он выбрался из лабиринта переулков и оказался на центральной улице. В этом месте имелось что-то вроде площади. Во всяком случае, здесь просторнее. Слева кирпичное здание, в котором, кажется, был клуб. Дальше по левой стороне – двухэтажный квартирный дом. А может, это общежитие. Кто его знает. Уж не он, это точно. Напротив – еще два таких же дома-близнеца. Дальше, вверх по улице, частное домовладение. Его останки, разумеется.

Бекеш направился в просвет между частным домом и двухэтажкой. Кстати, шел он по тропе, проложенной собаками. Кто его знает, чего они тут облюбовали, но пользовались этим маршрутом часто. Вон вьется вытоптанная полоска земли, напрочь лишенная растительности, шириной сантиметров тридцать. Рискованно, конечно. Но, с другой стороны, собачек уже шуганули, Перегудов чин-чином произвел разведку. А что до людей? Нужно просто учитывать, что они могут ожидать появление хищников с этой стороны, и быть максимально осторожным.

А вот и проход на территорию Геологии, которым пользуются животные. Это поваленная плита забора, на ней лежит подстреленная собака. Хм. Лохматая, кстати. Похожа на тех, с которыми он повстречался вчера. Теперь главное – не торопиться. По сути, он уже пришел. Вон оно, здание токарного цеха. До него метров двадцать. Через его побитые окна доносятся звуки ударов по металлу и слышится шипение бензинового резака.

Людей, кстати, не видно. Ни рабочих, читай, рабов, ни охраны, то есть хозяев. Но тут ничего удивительного, если они возятся у дальней от него стены. Окна ведь не во всю высоту. Заметен «КамАЗ», загнанный в цех. Вторую машину не видно. Наверное, или с торца здания стоит, где находятся въездные ворота. Или с противоположной стороны. Нет, точно, с торца. Здание через окна просматривается насквозь, а у машины изрядная высота, так что обязательно заметил бы.