Текст книги "Танкист. Поручик"

– То есть этот вопрос прорабатывался на протяжении нескольких лет.

– Все верно. Этой договоренности предшествовала длительная и тщательная подготовка. Что же касается защиты острова… Так ведь для чего-то мы создавали свой флот? Причем не столько морской, сколько воздушный. Так что защитим, можешь не сомневаться.

– Понятно. Только мне кажется, что китайцам было бы выгодней открыть учебные заведения у себя, что они, в общем-то, и стараются делать.

– Для них подобный подход, несомненно, выгоден, а вот для нас – уже нет. Ведь молодые люди не просто станут учиться в учебных заведениях ДВР, они еще и будут жить среди наших. Дружить, ссориться, драться, влюбляться, пьянствовать, помогать друг другу. Мы станем ковать кадры для Китайской республики, что впоследствии будет способствовать добрососедским отношениям. Нужно мыслить стратегически, на десятки лет вперед.

– Ясно.

– Кстати, надеюсь тебе не нужно напоминать про разного рода подписки и про необходимость держать язык за зубами? Не то чтобы это была великая тайна, но лишние разговоры – они и есть лишние.

– Да вроде не дурак. Разрешите идти, товарищ полковник?

– Погоди. Приказ о твоем награждении Георгиевским крестом второй степени за шанхайские бои подписан. По понятным причинам, вручить его тебе, а тем более, в торжественной обстановке, я не могу. Поздравляю, – протянув ему руку, произнес Григорьев.

– Служу Отечеству, – встав по стойке смирно, Виктор ответил на рукопожатие.

По груди разлилось тепло, а щеки залил румянец удовлетворения. Приятно сознавать, что твои усилия не остались незамеченными и отмечены высшей наградой за воинские заслуги.

Но, направляясь на выход, Нестеров думал не о награде, а о том, что с каждым разом он все больше вязнет в паутине Григорьева. И черт его знает, как оно получается. Александр Трифонович его отговаривает, рисует картину без прикрас, даже пугает. Но Виктор всегда находит причину, отчего ему не следует отказываться.

Глава 4
Если долго мучиться

Артефакт «Перо».

Синхронизировано – 2 артефакта.

Общее снижение веса – 50 %.

Количество зарядов – 4.

Состояние заряда – 100 %.

Перезарядка – 10 дней.

Состояние механизма – взведен, готов к использованию.

Два артефакта получилось синхронизировать посредством третьего, «Синхронизатора», увязавшего их в единое целое и удвоившего результат. Не получится просто установить на объект два прибора и задействовать их по очереди. Работа активированного первым неизменно заблокирует работу второго.

Причем «Синхронизатор» так же сложен в изготовлении, как другие артефакты. И, чтобы его подключить, необходимы дополнительные разъемы, которые встраиваются в механизм при создании артефакта. Если изначально прибор создавался без этого дополнения, то модернизировать его уже невозможно.

Пока получается синхронизировать только два артефакта, поэтому на тех же дирижаблях к каждой единице техники приспосабливают отдельные пары «Перьев», а грузы предпочитают транспортировать в специальных закрытых контейнерах, на которые и устанавливают артефакты.

К примеру, в их случае массу потеряла только машина, и это ни в коей мере не относится к топливу, боеприпасам, пулеметам и экипажу, так как они не входят в конструкцию БРДМ или являются легкосъемными. Вот пушка – совсем другое дело. Ну и несомненный плюс, что при этом сохраняются все характеристики.

Виктор даже не пытался вникать в то, как это работает. Понятно, что он изучал артефакторику и по факту является артефактором. Просто, как уже говорилось, в этом вопросе нет единого мнения даже в высоких научных кругах. Одни только теории и предположения.

– Миша, трогай, – едва запустив «Синхронизатор», приказал Нестеров.

– Есть, – отозвался мехвод.

БРДМ рыкнул мотором и двинулся к урезу воды. Наклонная лобовая броня погнала перед собой волну, а затем дело дошло и до волноотражателя. Вскоре колеса потеряли соприкосновение с дном и начали взбивать воду озера Тайху. Признаться, из колес так себе движитель. Винт с рулями в гидродинамической нише куда предпочтительней. Когда машина оказалась на плаву, Уткин выключил передачу и, оставив рычаг в нейтральном положении, подключил винт. Так оно и лучше, и экономичней, хотя на корме и примостились две бочки с дополнительным запасом дизеля.

Следом водную преграду начали штурмовать три МБТ, многоцелевых бронированных транспортера, получивших прозвище «мабута». Эта модификация вооружена крупнокалиберным пулеметом. Хорошее решение как в качестве усиления мотопехотного отделения, так и для обеспечения противовоздушной обороны. Между прочим, на сегодняшний день более чем серьезный аргумент даже против японских танков. Причем всех без исключения. Все зависит от дистанции открытия огня.

«Мабуты», как и «бардак», практически полностью погрузились воду. Они несли еще и по три с половиной тонны груза в виде винтовок, боеприпасов и топлива. И это не считая десятка полностью экипированных бойцов. Разумеется, и тут не обошлось без артефактов, слишком уж большой груз. Машины, ясное дело, не доверяли китайцам. Механики-водители были из числа дэвээровцев.

Вообще-то Виктору уже намекали на то, что не дело зажимать трофеи. ЧВК готова выкупить его «Аптечки» по остаточной стоимости. Между прочим, даже в этом случае сумма весьма внушительная. Но он и не подумал обирать тех, с кем бок о бок дрался полтора месяца. И потом, лично он добыл лишь один артефакт, остальные ему просто приписали, чтобы их не отобрали. Конечно, в детали Нестеров никого посвящать не стал. Просто отказался продавать, и вся недолга.

В качестве движителя у МБТ гусеницы и решетки позади них, направляющие поток воды назад. Крейсерская скорость на плаву составляет восемь километров в час. Если выжать из двигателя максимальные обороты, то можно повысить и до десяти. В этих же пределах и показатели БРДМ. До противоположного берега – километра четыре, так что за полчаса доберутся.

Переправляться было решено с Бачанского мыса, вдающегося в крупное озеро Тайху на десяток километров. При наличии плавающей техники перебраться с него на территорию, оккупированную японцами, не составит труда. К тому же здесь не должно быть много войск. Максимум – посты наблюдения или патрули, встречи с которыми вполне можно избежать. На машинах хорошие глушители, а на плаву выхлоп и вовсе уходит в воду, так что шум минимален. Разумеется, если повезет.

Фортуна сегодня была на их стороне, и машины беспрепятственно выбрались на другой берег. Виктор раскрыл планшет с картой. Над ее созданием качественно потрудились дэвээровские картографы. Разумеется, по договоренности с китайцами и с передачей им отпечатанных экземпляров. Президент ДВР Песчанин старался держать себя с Чан Кайши максимально честно и открыто.

Виктор всмотрелся в карту, и перед его взором она быстро трансформировалась в трехмерную модель местности. Определил свое местоположение. Прикинул намеченный ранее маршрут. Решил, что менять пока ничего не следует, и отдал приказ продолжить движение.

Ехали, не включая фар. Спасибо «Кошачьему зрению», имевшемуся у Уткина. Остальные держались строго за ним, ориентируясь по задним габаритам, обозначенным фосфорной краской. Вообще-то Виктор уже давно подумывает о том, чтобы обзавестись таким умением. Но вот как-то не прорезается оно, хоть тресни.

Со слов Михаила, у него оно имелось с самой инициации, хотя и с незначительными показателями. Он подозревает, что случилось это из-за того, что в детстве они с друзьями полезли в пещеру и проплутали там двое суток. Как выбрались, и сами не поняли.

То есть появлению умения у Уткина способствовал стресс. Но обзавестись им можно и целенаправленно. Достаточно систематически гулять по темным закоулкам с риском на что-то напороться или подвернуть ногу. Виктор даже ночные стрельбы устраивал, используя на целике и мушке фосфорные метки. Однако пока все без толку…

Ехали они по проселочным дорогам и рисовым полям, неизменно сворачивая к многочисленным водоемам и преодолевая их вплавь. Тут хватало различных озер и каналов, так что путали след, как только могли. Ну и вообще так меньше шансов нарваться на неприятности. Вот уж что им сейчас не нужно, так это боевое столкновение.

Наконец колонна вышла к озеру Дяньшань. Не такое крупное, как Тайху, но и далеко не маленькое. Местами его ширина более шести километров, а длина так и вовсе семнадцать. Для стоянки выбрали небольшой островок, поросший деревьями. Практически правильный овал около пятидесяти на двадцать метров. Более чем достаточно, чтобы укрыть четыре машины и три десятка человек. Ну и такой момент, что контролировать его не так сложно. Местные сюда практически не захаживают, а если вдруг кого занесет… Убить не убьют, но прихватят, чтобы не подняли шум.

Авантюра – это, конечно, замечательно, только Виктор все же предпочитал для начала собрать кое-какие сведения, а не лезть наобум, вперед, бегом, скачками. При случае он, разумеется, не станет рассусоливать. Но коль скоро есть возможность подготовиться, то глупо этим не воспользоваться. Правда, не стоило забывать и о том, что каждый потерянный день – это тысяча погибших пленных. Но не переть же напролом вслепую.

Сюда дошли быстро. Сейчас пять утра, но до рассвета еще целых два часа, так что успеют не только переправиться на большую землю, но и добежать до места. Тут всего-то неполных четыре километра. Один бросок, и на месте.

– Ли, – позвал Виктор, спрыгивая на землю и, вооружившись фонариком, осматривая БРДМ.

Эти китайцы, конечно, из его взвода, и с большинством из них он прошел огонь и воду, однако не следует забывать о соблюдении секретности. Вот не положено им пока знать об артефакте «Камуфляж», и все тут. Водоэмульсионка достойно выдержала неоднократное купание. Единственно, на размокшей краске появились множественные царапины, из-под которых проглядывала уже нормальная краска. Но показатели артефакта пока не видны.

– Я, господин унтер-офицер, – отозвался сержант, замкомвзвода, с которым они прошли шанхайские бои.

– Ты подобрал мне двоих парней?

– Может, все же лучше я? Ну зачем вам рисковать? Мы сможем замаскироваться под местных, а вас за китайца никак не примут, хотя вы и говорите чисто.

– Ерунду говоришь. Сегодня и китайцы не могут чувствовать себя в безопасности. В любом случае придется прятаться. Так что там с сопровождающими?

– Сунь и Гао уже готовы. Оба из охотников и прошли инициацию.

Последнее обстоятельство немаловажно. Далеко не все китайские солдаты имеют связь с Эфиром и могут рассчитывать на его надбавки. А они, как уже неоднократно говорилось, реально работают.

– Вот и ладно. Давай их ко мне, – заканчивая осмотр машины, распорядился Виктор.

Брать с собой «Горку» как-то не хотелось. И дело даже не в том, что он боялся потерять или повредить винтовку-артефакт. Просто даже в укороченном варианте она оставалась длинной, и использовать ее в таком положении нельзя. Приклад выполнен из березовой фанеры и убирается влево, что добавляет громоздкости.

Бесшумный же карабин даже в разложенном состоянии был длиной со сложенную «Горку». Плечевой упор из металлопрофиля складывался вниз и вперед, укорачивая оружие на двадцать шесть сантиметров. Благодаря пистолетной рукоятке можно стрелять и в укороченном варианте. Оружие выполнено с таким тщанием, что при разложенном упоре, ну, или все же прикладе, можно было вести стрельбу с ускоренной перезарядкой.

Ну и, наконец, бесшумность выстрела и наличие оптики. Тяжелая пуля обеспечивала поражение, уступая по характеристикам винтовке, но превосходя автоматную. Вообще-то Виктор многое отдал бы за такое оружие, когда участвовал в уличных боях. Там ему после каждого выстрела из «Горки» приходилось срочно менять позицию, потому что снайпера засекали сразу же и били по нему с остервенением.

– Господин старший унтер-офицер, капрал Сунь по вашему приказу прибыл, – отдал честь невысокий крепыш.

– Господин старший унтер-офицер, рядовой Гао по вашему приказу прибыл. – Этот тоже невысок, но щуплый, если не сказать тощий.

Оба обряжены в маскировочные костюмы, какие используют разведчики армии ДВР. Некогда ждать, пока китайцы наладят свое производство, поэтому в свете достигнутых договоренностей им поставляют уже готовое.

Вообще-то до большой земли им добираться вплавь, а потому предстоит раздеться. Вот уж с чем не хотелось Виктору возиться, так это с лодками. С одной стороны, сковывают, с другой – слишком заметно. А вот пловцов за корягой не больно-то и рассмотришь. Правда, вода холодная, но тут уж ничего не поделаешь. Придется мириться с некоторыми неудобствами. Опять же, в Троицке она куда холоднее, и то купались.

К слову, этих парней Нестеров не знал. Они из пополнения, но оба прошли школу шанхайских боев. Так что не просто знают, с какой стороны держаться за винтовку, но и умеют ею пользоваться. Хотя и вооружены они автоматами. Но это так, детали. А одеты, чтобы можно было проверить перед выходом их экипировку.

– Сержант сказал, что вы оба охотники.

– Так точно, – чуть не хором ответили они.

– Хорошо. Тогда учить вас – только портить. Скажу одно: никакой самодеятельности, выполняете только мои приказы. Если будете придерживаться этих нехитрых правил, то все будет хорошо.

Н-да. Похоже, они не поняли и половины из того, что он сказал. Впрочем, чему тут удивляться, если у обоих – только третья ступень Сути. Эти ребята хорошо если получили хоть какое-то начальное образование. Охотники они средненькие. Потому что если бы были хорошими, то Эфир это непременно отметил бы и зачел получение среднего образования. Школы и институты – они ведь разные бывают.

– Строго выполнять мои приказы. Сами ничего не делаете. Стрелять только по приказу и если стреляют в вас. Так понятно?

– Понятно, – болванчиками кивнули они.

– Витя, я готов, – появился перед ним Ярик.

Нестеров сильно удивился, когда кинохроникером оказался его одноклассник Потапов. В маскировочном костюме, с футляром, в котором находилась камера. За плечами рюкзак с нехитрыми пожитками, запасной пленкой и сухим пайком. На поясном ремне кобура с пистолетом «Вепрь».

Вообще-то он собирался поступать в политех, но жизнь частенько преподносит сюрпризы. Как пояснил сам Ярик, в кинематографию он попал благодаря случайности. Ехал поступать в политехнический институт, но с ним в купе оказался режиссер с Хабаровской киностудии. Он возвращался с выбора натуры для съемок очередного фильма. Обычный дорожный разговор, после которого документы одноклассника оказались в другом учебном заведении.

Дальше – больше. После практики на втором курсе Потапов вдруг понял, что ему нравится снимать не игру актеров, а правду жизни, вот и перевелся на факультет документального кино. Затем оказался в рядах военных кинохроникеров. Сюда же прибыл для съемки дипломной работы. Ярика сложно назвать смелым. Не откровенный трус, конечно, но все же ко всему относился с опаской. Впрочем, именно такие и выживали в той же шанхайской мясорубке. Да еще и пускали кровь врагу.

– К чему ты готов, Ярик? – поинтересовался Виктор.

– Я иду с тобой, – убежденно произнес одноклассник.

– Издеваешься?

– Нет. Вы ведь проведете там целый день. Будете наблюдать за лагерем со стороны. Мне понадобится общий план. Возможно, получится приметить место, где расстреливают пленных. Нужно будет снять со стороны. Захватим мы японские материалы или нет, непонятно. А эти кадры для фильма просто необходимы.

– Яр. Я-а-ар. Остановись. Я не возьму тебя с собой. Это разведка, и там нам будет точно не до кино.

– Витя, это не просто кино. Ты в курсе, что у нас дома хватает разговоров о том, что с японцами нужно дружить. Что истинный наш враг – это большевики. Что самураи сегодня являются единственной цивилизованной азиатской страной, и что нам следует быть союзниками, а не воевать с ними. И эти настроения начинают понемногу набирать вес. Пока незначительно, но подобное нужно гасить в зародыше. И кинохроника – это один из мощнейших инструментов разъяснения.

– Пропаганды, – ввернул Виктор любимое словцо оппозиции.

– Пусть так, – ничуть не смутился Ярик. – Не вижу в этом ничего плохого. Все зависит от того, как использовать пропаганду и что ею оправдывать.

– Ладно. Допустим, ты прав. Но до места нам не меньше четырех километров, и двигаться нужно быстро.

– Я выдержу, не сомневайся. У меня Сила и Выносливость приподняты хорошо. А еще – третья ступень «Легкоатлета». Так что обузой я не буду.

– Яр, ты хоть представляешь, куда мы идем и что с нами может случиться, если попадем в руки японцев? Даже пуля в висок не решит проблему, потому что у тебя в запасе еще одно возрождение, а у меня – два. Ты не представляешь, насколько смерть может быть долгой и мучительной. Никакая дипломная работа этого не стоит.

– Витя, а почему ты тут?

– Потому что я люблю танки, потому что мне нравится воевать, потому что я всегда мечтал об этом.

– Все?

– Нет, не все. Потому что, сражаясь на стороне китайцев, я служу нашей стране, выполняю свой долг перед ней и отстаиваю ее интересы. Как бы пафосно это ни звучало. Чем плотнее японцы завязнут здесь, тем меньше шансов, что они припрутся к нам.

– Работа дипломная. Твоя правда. Но здесь я для того же, для чего и ты. Я выполняю свой долг. Граждане ДВР должны знать о том, что представляет собой милитаристская Япония, а не строить на ее счет иллюзии. И да, мне очень страшно, Витя. Но я все равно пойду.

– Ох, Ярик, Ярик… Но чтобы у меня без своевольства. Раз ослушаешься, и я сам тебя пристрелю.

– Я не подведу, – расцвел одноклассник.

– Гао, – окликнул Нестеров рядового.

– Я, господин старший унтер-офицер, – откликнулся тот.

– Помогаешь ефрейтору Потапову, отвечаешь за него головой.

– Есть.

Переправлялись, как и было задумано, замаскировавшись под корягу. Намерзлись так, что впору было подумать о том, чтобы не заболеть. Вот как-то наплевать, что ночь теплая и сейчас на термометре шестнадцать градусов. Вода настолько холодная, что сердце заходится. Пришлось погружаться постепенно, привыкая к ней. А сразу после переправы обтираться спиртом. Ну и внутрь по двадцать граммов для согрева.

Дальше уверенно двинулись, ориентируясь по карте и внутреннему компасу Виктора. Ну, как уверенно. Относительно. Сказывалось отсутствие луны и невозможность использования фонариков. Виктор несколько раз лишь в самый последний момент успевал прикрыть веки, чтобы избежать попадания в глаз ветки.

Ну и такой момент. Карта не могла передать всех тонкостей рельефа, расположение ирригационных каналов, рисовых полей с их валами и непролазной грязью. На ней не было информации о зарослях кустарников и бурьяна в человеческий рост. Двигаться же по дорогам было откровенно опасно.

– Так вот ты какой, северный олень, – вдруг остановившись, шепотом произнес Виктор.

– Что случилось? – столь же тихо поинтересовался Потапов.

– Если долго мучиться, что-нибудь получится. Так-то.

– Ты это о чем?

– Доступ к долгожданному умению получил, – даже не пытаясь скрыть свое удовлетворение, ответил Виктор.

Получено новое умение «Кошачье зрение» – 0/2000.

Получено 8 опыта к умению «Кошачье зрение» – 8/2000.

Получено 8 опыта – 747 893/2 048 000.

Новое умение отошло к воинским. Непонятно, чем руководствовался Эфир, потому что у Уткина оно значилось в охотничьих, а у покойного убийцы Валета – в специальных. У Виктора же получилось вот так.

Впрочем, долго раздумывать на эту тему он не стал. Не впервые уже его градация умений не совпадает с таковой у других. Взять того же «Кавалериста». Оно у него изначально было не в спортивных, как у большинства инициированных, а в военной специальности.

Куда больше Виктора занимали произошедшие изменения со зрением. Конечно, оно могло и показаться, или близятся предрассветные сумерки, только он вроде как стал лучше видеть. Впрочем, к чему тут гадать, если ответ он и так знает. Умения и надбавки работают. Как именно, ученые мужи пока не могут дать определенного ответа, но это непреложный факт.

Получено 1992 опыта к умению «Кошачье зрение» – 2000/2000.

Получена новая ступень умения «Кошачье зрение – 1» – 0/4000.

Получено 3735 опыта к умению «Кошачье зрение – 1» – 3735/4000.

Получено 5727 опыта – 753 620/2 048 000.

Свободный опыт – 0.

Новое приобретение сразу же отреагировало на влитый опыт. Картинка перед глазами мигнула, и он стал видеть… Это было похоже на негатив фотографической пленки. Все четко и детально. Разве только непривычно. Ну и есть парочка недостатков.

Первый – видеть он мог не далее ста метров. У Уткина умение поднято до максимальной для него третьей ступени, и то дистанция не превышает ста пятидесяти. Второй – если используешь «Кошачье зрение», то реакция на яркий свет однозначная, тебя на несколько секунд ослепит. Длительность слепоты сугубо индивидуальна.

Впрочем, грех жаловаться! К тому же, умение активируемое. Если нет в нем необходимости, пользуйся обычным зрением. После того как адаптируешься с ним, переключаться можно практически мгновенно. Словом, все отлично! И лично он не наблюдает ни единого недостатка.

– И долго мы еще будем стоять? – поинтересовался Ярик.

– Уже все. Не отставай, – жизнерадостно сообщил Виктор.

И впрямь, пошел он куда быстрее прежнего. Правда, недолго. Вскоре пришлось снизить скорость до прежней, так как остальные его спутники такого подспорья, как у него, не имели. Зато препятствия он теперь видел заранее, а потому все равно получилась экономия времени.