Текст книги "Неизвестный с «Драккара»"

Константин Муравьёв
Неизвестный с «Драккара»

Глава 1

Система Сола-4. Станция Зета.

Седьмое подразделение флота Содружества

Лейтенант Рау Стерх была рада переводу в филиал штаба флота Содружества из своего захудалого и опостылевшего сектора, находившегося на самой границе фронтира. Безопасность и спокойствие, гарантировавшие расквартированные здесь две эскадры Седьмого флотского подразделения, а также надежда на будущее, которую давала работа на новом месте, стоили тех мучений и трудов, что она заплатила за возможность оказаться в этой системе и занять свою новую должность.

Три предыдущих года были для неё постоянным кошмаром и каторгой: начальник, который не давал ей прохода и пытался всеми возможными способами затащить её в постель, постоянная опасность нападения пиратов на базу их приписки, невозможность нормально провести время, свободное от служебных обязанностей. Тоска, рутина и однообразие затягивали её всё больше и превращали в невзрачную тень той яркой девушки, что пришла сюда с мечтой вырваться из серости жизни их шахтёрского посёлка на планете. Но ничем лучшим для неё пребывание и работа на станции пока не обернулись.

Рау ещё находила в себе силы жить и стремиться вперёд. Она была очень привлекательной девушкой, чью красоту не смогли замылить текущие будни и жизненные невзгоды. Она надеялась, что возможность вырваться отсюда ей представится.

И вот три недели назад появился шанс. К ним на станцию прибыла отборочная комиссия по формированию нового подразделения для одного из управлений штаба флота.

Такая нереальная возможность у всех служащих флота появилась из-за того, что в верхнем эшелоне власти было принято решение не брать сотрудников со стороны, дабы сэкономить финансовые вливания в новый проект, а поискать их среди собственного персонала.

Рау решила попытать счастья в качестве соискателя на одно из вакантных мест в отделе снабжения и через два дня попала на собеседование к заезжей комиссии чиновников. Её председатель положил свой масленый взгляд на девушку и вечером сделал ей недвусмысленное предложение, суть которого сводилась к простому: она делает хорошо и приятно ему, он помогает ей.

Первоначально девушка была возмущена до глубины души и покинула здание, где состоялась их беседа, в слезах и с горькой обидой в душе.

Но на следующий день, после очередных домогательств своего шефа и его прямой угрозы уволить её, если она не начнёт оказывать ему определённые услуги, Рау решилась поговорить с тем человеком из штаба. Единственное условие, на которое ей хватило смелости при разговоре, – это получить гарантии, что она будет принята на работу до того, как у них всё состоится.

Тип из Содружества, смеясь, извлёк из своего саквояжа электронный документ, подписанный и завизированный всеми инстанциями, о том, что ей следует прибыть на новое место работы в течение двух следующих недель.

– Я знал, что ты согласишься, – сказал тогда он.

Через три часа девушка, изнасилованная и избитая – председатель комиссии оказался ещё тем извращенцем и садистом, – вся в слезах пришла к себе в комнату. Всё то время, что она находилась с ним и подчинялась его изуверским прихотям, девушка сжимала в кулаке полученный от него чип и, только придя домой, с усилием разжала свои стиснутые в кулак пальцы и выронила его на стол.

После этого она пошла в душ и долго стояла под тёплыми струями живительной влаги. С водой уходили сомнения и боль, которые в первые мгновения так сильно душили её чувства, что она оказалась в одном шаге от границы, отделявшей её от безумия.

Следующие два дня, всё то время, пока комиссия была на станции, Рау не выходила из своей комнаты. Ей была противна даже сама мысль, что она может хоть случайно встретиться с тем человеком. Это были самые тяжёлые дни в её жизни. Единственными мыслями, которые бились в её голове, были: «Я выдержу, я смогу, я переживу это».

«Я делаю это ради своего будущего», – твердила она себе постоянно.

А потом решила забыть, стереть из памяти тот вечер и всё произошедшее. И у неё это получилось. Это помогло ей выжить и не сойти с ума.

А через три дня она отправилась к своей новой жизни. Она не знала, но этим шагом действительно круто изменила путь, проложенный судьбой.

Не знала Рау о том, что последний её отчёт и рекомендации по ремилитаризации списанного оборудования так впечатлили высшее руководство флота, что постановление о её привлечении к работе было подготовлено ещё до появления комиссии в их секторе и выдали его руководителю этой самой комиссии для её уведомления. Но он решил воспользоваться ситуацией и немного позабавиться с девчонкой. Для себя он не видел никакого риска в том, чтобы провернуть эту авантюру. Постановление он передал, а о том, как это происходило, он знал, что никто не догадается.

Не подозревал он только об одном: комната, выделенная ему для проживания, прослушивалась и просматривалась ещё одним извращенцем – теперь уже бывшим начальником Рау. И, надеясь выслужиться, он переслал запись о происходившем там действии в штаб флота.

С этого материала и началось служебное расследование в отношении тылового полковника интендантской службы Хнарча Ска. Через полгода судов и разбирательств руководству флота надоела канитель вокруг какого-то маньяка, и его показательно наказали, переведя на вечное поселение на одну из планет-колоний закрытого режима.

Полковник кое-что слышал о месте своего будущего заключения и поэтому на другой день написал письменное прошение о замене вынесенного приговора на смертную казнь, но получил отказ.

Следующим утром, когда за ним прибыла конвойная команда для его переправки в космопорт, полковник был найден мёртвым с разбитой о стену камеры головой. На этом закончилась его бесславная история.

Бывший начальник Рау получил долгожданное назначение. Но так и не добрался на личной яхте до места своего назначения. Его поиски продолжаются и по сей день.

Уже через неделю Рау вступила в новый этап своей жизни. В системе, где ничего не напоминало ей о прошлом.

Но главное, она для себя решила, что больше никто и никогда не сможет использовать её в своих ли целях, играх или забавах. Каждый, кто попытается это сделать, станет её врагом.

И вот сегодня был её третий день в сформированном подразделении, подчиняющемся Управлению финансовыми операциями Главного штаба флота Содружества.

Рау расположилась за своим новым столом, в небольшом кабинете, который она делила с ещё одной девушкой, Нирой Ройф, работавшей в их отделе утилизации и списания. Нира была добрая и улыбчивая, но сильно смущалась при упоминании, что она является сотрудником их управления.

Как Рау случайно узнала ещё при оформлении, её соседка по кабинету является дочерью их начальника Стока Ройфа, и он без конкурса устроил дочь к себе. Именно это Ниру и смущало при разговорах о работе.

Но это нисколько не беспокоило Рау, и девушки быстро сдружились, тем более, как выяснилось практически сразу, Нира, вероятно подготовленная отцом к этой работе, очень хорошо разбиралась во всех основных хитросплетениях деятельности их управления, чем значительно облегчала совместный труд девушек, и действительно была на своём месте.

Сегодняшний день не обещал никаких сюрпризов. Он начался достаточно буднично. Рау получила отчёт о последних финансовых списаниях, которые должны были пройти после их одобрения. Просматривая полученные данные, девушка заинтересовалась одной странной строчкой.

– Нира, подойди, пожалуйста, посмотри, что это за непонятный запрос на согласование сделки по закупке списанного оборудования?

– А что в нём не так?

Было прекрасно видно, что барышне очень не хочется вставать и чем-то заниматься. Нира вчера бурно провела вечер в компании своих знакомых и сейчас усиленно имитировала один из предметов интерьера в их кабинете.

– Тут зафиксирован перевод крупной суммы кредитов на внешний объединённый счёт за покупку какого-то устаревшего оборудования. И приводится также список номенклатур, участвующих в закупке. Но переводимая сумма гораздо больше той максимальной номинальной стоимости указанного, что можно получить, используя прайсовую цену по данным позициям. Я этого не понимаю. Может, ты что-то поймёшь?

Произнесённое заинтересовало Ниру, и она, пересилив себя, поднялась со стула и подошла к монитору визора, на который смотрела Рау. По мере осмысления увиденного более опытная девушка всё больше хмурилась.

– Ты права, тут явно что-то не так. Но я не вижу особого криминала, наоборот, это нам предлагают практически в три раза больше, чем реально стоит эта рухлядь. И именно эта деталь выглядит подозрительно. – Нира вдруг смутилась и, несколько замявшись, сказала: – Видимо, придётся обратить внимание полковника Ройфа на данную транзакцию.

– Да, я тоже считаю, что нужно привлечь начальника к анализу этой проводки, – согласилась Рау. Она заметила неловкость Ниры и, чтобы смягчить её, добавила: – Тем более с его опытом ему не составит особого труда быстро разобраться с этим недоразумением.

– Хорошо, я вызываю его, – с облегчением сказала Нира и, вероятно связавшись с отцом через нейросеть, предупредила: – Он будет здесь через пару минут. Сказал, что у него для нас тоже есть новости.

«Взрослая девушка, – подумала Рау, – а смущается, когда приходится просить отца о помощи или в принципе обращаться к нему. Не может свыкнуться с тем, что попала сюда по протекции отца. Глупенькая, не понимает, как ей повезло!»

Через означенные пару минут в кабинет залетел неугомонный вихрь, которым являлся их начальник. При своей первой встрече с ним Рау дала ему не больше пятидесяти, но на деле оказалось, что полковнику сто двадцать лет. При этом он был бодр, свеж и неуёмен, чем разительно отличался от всех руководителей, с которыми девушке до него приходилось иметь дело. И вот именно этот уже достаточно пожилой, но ещё очень крепкий мужчина, который был воплощением стремительности, чёткости и истинного духа армейского боевого офицера и чей характер и внешний вид не смогла испортить или как-то изменить его уже достаточно мирная профессия чиновника службы снабжения, стоял на пороге их кабинета.

– Здравствуйте, девочки. Как дела? Как устроились? Простите, что не навещал вас с момента вашего принятия на работу, но зато теперь у меня появилась к вам сразу пара дел. Но у вас самих есть какие-то вопросы, так давайте начнём с них.

У полковника был приятный голос, что Рау казалось странным. Она почему-то представляла себе, что у человека, столько лет прослужившего, как она знала, на флоте в десантных войсках, должен быть лужёный глас, валящий врагов только одним своим звуком. Да и речь Стока Ройфа, обращённая к ним, была далека от уставного диалога, предписанного правилами поведения старшего по званию по отношению к младшим. Для Рау всё это было необычно. У них на станции уставных правил придерживались очень строго. Но девушке такая неформальная обстановка пришлась по душе практически мгновенно.

Рау, дождавшись кивка от Ниры, приступила к пересказу дела, требующего помощи их руководителя: его совета, анализа и, возможно, консультации.

Выслушав Рау, обстоятельно изложившую все нюансы дела, полковник немного подумал, а потом начал говорить:

– Поздравляю, девочки, вам в первую же неделю работы выпала возможность узнать, почему на самом деле люди рвутся в наше управление, хотя, как вам известно, мы полностью состоим на гособеспечении и большого достатка и состояния на нашей службе официальными путями не сколотишь, – начал свою речь полковник. Но, внезапно прервавшись, оглядел помещение и направился к креслу у стены за небольшим столиком. – С вашего позволения, девочки, я сяду, а то разговор у нас может получиться долгий. Вдруг у вас появятся вопросы. Так что и вы присаживайтесь. В ногах правды нет, как говаривал наш дед, правда, Нира?

– Да, – подтвердила девушка.

Она и Рау сели на свободные кресла возле столика, у которого устроился их начальник, и полностью обратились в слух. Девушки поняли, что сейчас им приоткроют одну из закулисных тайн большой флотской кухни.

– Ну так вот, дорогие мои, вы никогда не задумывались, почему к нам всё-таки стремятся устроиться на работу? Причём, повторю, получаем мы мало, большого веса во флотских кругах не имеем, продвигают нас редко. Но большинство бывалых военных, интендантов или просто вневойскового персонала, проведшего у нас достаточно долгое время, стараются после выслуги лет устроиться именно к нам. Как раз эти люди и создают достаточно большой конкурс при устройстве на работу в наше управление. Есть какие-то предположения, почему? – И полковник с отеческой улыбкой посмотрел на свою дочь, а потом на вторую девушку.

– Я так понимаю, что это каким-то образом связано с тем переводом по счёту, что обнаружила Рау, – ответила Нира.

– Правильно, – сказал Сток Ройф. – Больше ничего?

Нира подошла к столу Рау, переставила её визор к креслам, ещё раз посмотрела информацию по оплаченному счёту и детализацию полученной транзакции и, так и не заметив ничего нового, отрицательно покачала головой.

Рау было в принципе добавить нечего, она даже примерно не могла предположить, с чем связан такой интерес именно к этой операции. Вероятно, произошла какая-то ошибка при оформлении перевода, и когда плательщик узнает об этом, потребует возмещения и возврата остатка суммы, так предполагала она, но озвучивать этого не стала. Такое в её практике бывало уже не раз. Поэтому девушка промолчала, просто пожав плечами.

– Значит, придётся мне разъяснять. – Полковник уселся поудобнее. – Вас удивила сумма перевода, которую платит неизвестный мусорщик за заведомо более дешёвую поставку оборудования. Я прав?

– Да, – за обеих ответила Нира.

– Тогда давайте разбираться. Начнём с того, что официально за это списанное оборудование должна поступить сумма примерно двести пятьдесят тысяч кредитов. Это ясно из списка номенклатур, указанных в описи, и их прайсовой стоимости, вписанной покупателем, всё это рассчитывается с учётом амортизации и указанного состояния оборудования, в котором оно было найдено. Для достоверной оценки человек приложил на большинство оборудования диагностические данные и диаграммы. По сути, он всё сделал верно и даже настолько профессионально, что только на основании предоставленной информации можно было получить скидку из-за критического состояния найденного оборудования как минимум на пять – десять процентов. Но данный мусорщик переводит сумму на сто тысяч большую, чем нужно. И это ещё не всё. Смотрим детализацию по транзакции и что видим?

Девушки опять устремили свои взоры на экран визора, стараясь понять, что же углядел полковник необычного в том, что там описано.

– Пункт отправки сообщения далеко за линией фронтира, – догадалась Рау, так как сама жила на границе Содружества и знала координаты многих секторов в той области, – он, похоже, находится глубоко в демилитаризованной зоне, даже ближе к владениям архов, чем к нам.

– О, молодец. Хоть одна заметила, – удовлетворённо сказал полковник.

Нира быстро набрала координаты системы источника сообщения и вывела полученную карту на экран, чтобы самой понять, о чём идёт речь, и наглядно увидеть, как далеко находится сектор.

– Теперь мы определились с местоположением. Но как оттуда нам отослали сообщение?

– Честно говоря, не представляем, – посовещавшись, ответили девушки.

– Вы, похоже, не знаете, – оживился Сток, видимо, читать лекции было одним из любимейших его дел, он про себя именовал это «передавать опыт», как потом узнала Рау. И продолжил: – Но во многих системах остались старые, ещё со времён войны с жуками, автоматические станции и установки гиперсвязи. Правда, они поддерживают только шифрованную связь, но если знаешь код, то почему ими не воспользоваться? Вот с одной из них нам и передали сообщение. Но не в этом суть. Вы обратили внимание на сектор происхождения всего того мусора, что приобрёл этот человек? По глазам вижу, что тоже нет. – Увидев недоумение на лице дочери и Рау, полковник нахмурился: – Привыкайте, это наша работа, и от этого очень многое зависит. – Не дав девушкам особо расстраиваться и смущаться из-за своей оплошности, начальник задал вопрос: – Как вы думаете, что значит указание этого сектора для мусорщика, который оформил перевод кредитов? Ведь это не обязательная информация к заполнению.

– Я знаю! – обрадовалась Нира, что смогла хоть чем-то отличиться сегодня. – Чем сложнее операция по демилитаризации или утилизации устаревшего оборудования, тем большие скидки и бонусы получает её участник. Но тогда я вообще ничего не понимаю, – стушевалась девушка и, быстро сверившись с таблицами бонусного премирования, удивлённо добавила: – Нашему плательщику полагается бонус в размере пятидесяти процентов стоимости за риск при проведении операции в зоне повышенного риска нулевой категории. Получается, вместо того, чтобы оплатить нам за собранный хлам сто двадцать пять тысяч, он заплатил почти в три раза больше.

– И это ещё раз указывает на большой опыт этого человека. Да, кстати, если уж мы настолько заинтересовались этим делом, то кто там у нас этот самый плательщик?

Рау быстро нашла нужный файл и прочитала:

– Алексей Скарф, капитан и владелец корабля «Драккар». База приписки не указана.

– Больше ничего? – удивился начальник. – Обычно о человеке приводится гораздо больше информации. Даже мне стало интересно. Пробью-ка я его по своим каналам.

Он замолчал. Вероятно, через нейросеть пытался прошерстить базы, к которым у девушек пока не было доступа.

– Ну, теперь всё понятно, – улыбнувшись, сказал Сток через пару минут. – Так, давайте думать дальше, а то если я вам сразу всё расскажу, даже никакого воспитательно-познавательного эффекта не будет.

– А что вы узнали по этому Алексею? – спросила Рау и подумала: «Какое странное имя».

В этот момент очнулась от раздумий Нира и обратилась, вероятно в размышлениях упустив основную мысль разговора, к своему отцу очень уж не по-уставному:

– Папа, так ведь дед говорил, что его тоже Алексей зовут? Это ведь просто сокращение – Алекс, как его всегда называли остальные, – и тут же смутилась, осознав то, как назвала полковника.

Видя её состояние, Сток развеселился:

– Да успокойся ты, все и так знают, что ты моя дочь. А вообще-то да, его именно так и звали, как это я сам не вспомнил? Похоже, мой отец и этот наш капитан – земляки, ведь он говорил, что это имя было распространено только у них на родине. Но давайте вернёмся к теме нашего разговора. Так вот, резюмирую, этот Алексей находит где-то далеко за линией фронтира, в секторе, куда без поддержки нескольких боевых крейсеров и не сунешься просто так, какой-то хлам, опись которого предоставляет, но переплачивает за всё это практически в три раза. Что из этого следует?

– Только один вывод: среди найденного есть что-то достаточно ценное, что смогло его заинтересовать, – ответила Рау.

– Правильно, лейтенант. И какие официальные действия в соответствии с уставом мы должны предпринять для разрешения этой операции?

– Провести переоценку флотского имущества, подготовленного к продаже, и выяснить возможность его изъятия собственными силами, – оттараторила довольная Нира.

– Всё верно. А теперь давайте просто оценим возможность попасть в систему, указанную в сообщении, или хотя бы в сектор его отправки.

Нира и Рау задумались. Это была нетипичная для них задача. К логистике они имели довольно отдалённое отношение и поэтому не сразу смогли составить план затрат на вывоз оборудования из указанной системы.

– Без сопровождения туда попасть нельзя, по уставу минимальный эскорт для инженерной экспедиции составляют два крейсера прикрытия и защиты, – начала отчитываться Рау. – Дорога туда составит порядка семи – девяти дней, если следовать без промежуточных остановок.

– Хватит, – остановил её начальник, – суть видно уже и сейчас. Какова оценочная стоимость эксплуатации двух полностью укомплектованных общевойсковых крейсерских кораблей, снятых с боевого дежурства?

– Порядка пятисот тысяч кредитов за содержание каждого крейсера, но это не очень точно, – вычислила Нира.

– То есть даже доставка туда инженерной команды Содружеству обойдётся дороже стоимости найденного там оборудования, даже если бы оно было только что вышедшим с конвейера. Плюс работа самой команды и инженерной бригады плюс стоимость используемых расходников. Всё это выливается в достаточно солидную сумму, – разъяснил Сток и добавил: – Но это только доставка. Давайте снова посмотрим список. Что интересного мы можем в нём увидеть? Возможно, новая цена будет более привлекательна? В том, что там указано всё найденное в системе оборудование, я уверен, иначе это открытая статья по фальсификации предоставляемых нам данных. Поэтому необходимо провести его переоценку. – Полковник сам начал просматривать пункты, указанные в счёте оплаты, пригласив и девушек заняться этим же. – Ну что, заинтересовало что-нибудь?

– Да, полковник Ройф, я обратила внимание на пункты, в которых указаны три транспортных корабля и два внутрисистемных истребителя, – ответила Рау.

– Мне они тоже показались подозрительными, – добавила Нира.

– Вы думаете в верном направлении, – кивнул полковник. – Я вам кое-что поясню. Про транспорты можете забыть, они не стоят этих денег, красная цена на все три штуки – пятьдесят – шестьдесят тысяч. А вот истребители как раз и являются основным объектом его внимания. Тут указано состояние обоих. Оно не радует, но основная их беда – большой износ. Вот именно на этот случай наш капитан и набрал достаточное количество комплектующих деталей для самостоятельного ремонта и замены вышедших из строя модулей. Скажу больше: судя по списку, комплектующих у него хватит, чтобы полностью собрать и заправить ещё одно судно, если где-то он достанет обычную корпусно-каркасную раму от истребителя или небольшого транспорта. И если у него получится отремонтировать оба и собрать один или два дополнительных истребителя, то он сможет очень удачно продать их на территории фронтира, особенно в тех секторах, где буйствуют пираты и требуется охрана торговых путей. Истребители времён войны очень ценятся там. Специализированных баз по их управлению много, пилотов подготовить достаточно легко, ремонтная база доступна в большом объёме. И главное – свободная продажа их уже разрешена гражданскому населению. Как минимум Алексей заработает на этой сделке четыреста пятьдесят – пятьсот китов[1]1
  Один кит равен тысяче кредитов.


[Закрыть] с каждого проданного истребителя. Поэтому этот мусорщик и собрал на найденной им свалке обломков всё оборудование, искины и оружие. В этом человеке чувствуется хватка и явное техническое образование. Это понятно?

– Да, конечно, – ответила Нира.

– Вот именно в этом месте и возникает конфликт интересов нашего штаба флота и свободного мусорщика. По сути, этот Алексей Скарф значительно занизил сумму оплаты и предложил нам триста пятьдесят китов, приложив документацию, по которой эту сумму можно снизить как минимум до ста десяти тысяч. И это будет вполне законный и официальный путь. И есть другой. Мы можем сами провести оценку найденного им оборудования, отказать ему в закупке и аннулировать перевод по счёту. Кредиты вернутся в его карман, также он получит простой бонус в размере пятидесяти процентов от номинальной прайсовой, уже назначенной именно нами стоимости и отправится своей дорогой, а мы силами флота летим в найденный сектор и проводим демонтаж указанного им в списке оборудования. При этом мы потратим порядка тысячи – тысячи пятисот китов только на один путь, что явно уведёт нас в большой минус. И всё это без оценки рисков проведения всей операции. Не учтены возможные боестолкновения как с пиратами, так и с архами. Что может как в значительной степени повысить затраты на всю экспедицию в целом, так и, в крайнем случае, привести к её полному уничтожению. Поэтому руководство флота предоставило нам возможность проводить оценку своего неликвидного, устаревшего и утерянного имущества. Если сказать по-простому, то мы должны решить, готов ли флот продать мусорщику найденное им оборудование за названную им же цену, или мы будем назначать свою, выплачивать мусорщику положенный бонус и сами осуществлять процедуру изъятия.

– Понятно. Но почему этот капитан перевёл нам не сто десять тысяч, а триста пятьдесят? – спросила Нира.

– Здесь как раз и сказывается опыт и знание механизмов работы различных департаментов и управлений штаба флота Содружества. И знают это немногие. Но наш клиент не таков. Этот Алексей Скарф откликается на позывной Сурок и является бывшим лейтенантом Четвёртого объединённого флота Звёздного Содружества Независимых Государств в отставке. Правда, я не понял, почему он всё ещё лейтенант, но это не страшно, во флоте бывает всякое. И он знает о той дилемме, которую мы должны разрешить, а для того, чтобы мы приняли правильное решение, нам переведена эта сумма. Только она несколько больше, чем обычно принятая в этом случае надбавка. Но я думаю, этому есть какое-то объяснение, например время. Ему нужно, чтобы сделка прошла быстрее и он успел подготовить товар к какой-то определённой дате.

– Так это банальная взятка, – удивилась Нира.

– Если к этому относиться формально, то да, – согласился полковник. – Но реально на этой сделке, вместо того чтобы флот потратил порядка полутора миллионов кредитов, из которых отобьётся в лучшем случае только миллион, а пятьсот тысяч останутся висеть на минусовом балансе, мы своей волей и досконально проведенным анализом экономим как минимум полмиллиона кредитов, зарабатываем ещё сотню тысяч, списываем все риски на некоего стороннего субъекта, да ещё и сами остаёмся в небольшом плюсе. Именно в этом и есть наша работа – понять и решить, что выгоднее нашему работодателю: списать и забыть это убыточное оборудование или попытаться его спасти и восстановить.

– Понятно, я никогда не задумывалась о смысле нашей работы именно с такой точки зрения… – протянула Нира.

– И что теперь нам нужно сделать с этим переводом на счёт? – спросила Рау.

– А что тут непонятного? Вы только что заработали двести сорок тысяч кредитов для нашего управления и департамента, половина которых идёт лично вам, а вторая растекается по всем заинтересованным именно такой работой нашего отдела вышестоящим людям, включая и меня самого.

– То есть мы сейчас списываем с этой суммы все финансовые превышения, сделку закрываем официально рассчитанной на основе полученного списка и бонусных таблиц суммой, а остаток переводим на внутренний счёт управления, я правильно поняла? – уточнила Рау.

– Всё верно, но с остатка половину можете сразу забрать себе, а в комментарии к основному переводу указать, что ваша часть из него уже вычтена. Рекомендую так делать и далее во избежание недоразумений, которые иногда пытаются устроить наши бухгалтеры. Схема понятна?

– Да, – ответила Рау.

– Это мы что, заработали за один только день больше, чем я видела за всю свою жизнь? – чуть не присвистнула Нира.

– Именно, – улыбнулся Сток. – Это и является нашим маленьким секретом. В каждом из департаментов флота присутствует своя небольшая особенность, которую они стараются поглубже спрятать и сделать понезаметнее, но которая есть и которую нужно учитывать при работе или взаимодействии с ними, а знать, как и когда ими можно и нужно воспользоваться, сотрудники нашего отдела должны обязательно. Но это задел на будущее, понимание придёт со временем. Сейчас вам требуется досконально разобраться в местной кухне, а потом уже браться за другие службы и управления, – подвёл итог полковник Ройф. – Но наш разговор ещё не окончен. Помните, я вам обещал два задания? – Дождавшись от девушек ответных кивков, их начальник пояснил: – Правда, теперь это уже более сложная и несколько нудная работа, которой занимаются многие сотрудники нашего отдела.

– А что это? – не выдержав, спросила Нира.

– Дослушай сначала, и вопросы отпадут сами собой, – урезонил её отец. – Готовится инспекционная комиссия по форпостам боевого дежурства. Я беру вас с собой для знакомства с нашей зоной ответственности и для того, чтобы ввести в курс дел. Каждое управление вместе с комиссией отправляет несколько человек для оценки эффективности работы своего персонала на местах, удалённых от общего центра. Нас, по сути, это не сильно коснётся, наше основное задание – это списанное оборудование, его учёт, снятие с баланса флота и перевод в неликвидные средства. Под это дело флот выделяет небольшой крейсер. Безопасность его продвижения обеспечивается уже местными силами. Но это никогда не было очень опасным мероприятием. Это первая новость. И вторая: за успешное проведение инспекторской проверки всем её участникам насчитывается повышенная «мотивационная» госпремия.

– Уже известен маршрут следования? – перешла в деловое русло Рау.

– Да. – Полковник перекинул девушкам маршрут следования их корабля и карты секторов и мест базирования боевых станций. – Мы за время перелёта побываем на двенадцати станциях, поэтому вам необходимо ознакомиться со всей документацией с этих объектов, прошедшей через наше ведомство за последние три месяца, то есть после предыдущей проверки.

– Понятно, – кивнула Нира и спросила: – А сколько у нас времени?

– Отправка назначена на конец недели плюс до первой базы два дня полёта, значит, у вас примерно семь дней на изучение материалов и составление сводных таблиц, по которым мы будем проводить сверку, – ответил Сток.

Рау, что-то внимательно разглядывавшая в полученных картах, вдруг удивлённо воскликнула:

– Ой, смотрите! Место отправки сообщения по той сделке, что мы с вами анализировали, располагается не очень далеко от системы Прек-5, где мы должны будем побывать.

– А что там? – заинтересовался полковник.

– В системе расположена небольшая станция вольных торговцев Реса, где расквартировано несколько наших рейдеров-перехватчиков.

– Понятно, – кивнул Сток.

– Дался тебе этот мусорщик, – пожала плечами Нира. – Этот сектор далеко, там мы окажемся только через месяц и вряд ли сможем его встретить.

– А я бы поставил ему бутылочку тархи[2]2
  Т а р х а – спиртной напиток.


[Закрыть], – неожиданно произнёс полковник, – ведь все мы благодаря ему и его длинному и любопытному носу, а также ухватистым рукам стали богаче на несколько кредитов.

Неделя для девушек пролетела в авральном режиме. Подготовка к отлёту, анализ документации и составление таблиц. Материала оказалось так много, что иногда они задерживались на работе допоздна и ночевали в своём кабинете, благодаря чему интерьер их рабочего помещения обогатился маленьким уютным диванчиком, купленным на совместные деньги.