Текст книги "Капкан на диких охотников"

– Чтоб только, гады, сюда не пришли! – горячо зашептал второй паренек. – Что тогда ваши эти велосипеды! Тут житьё галовное!

«Да, – подумал Генка. – И мы могли вляпаться в эту историю. Деда Семёна жаль, может, и его загребли фашисты? Вот будет горе у нас!»

Доносившиеся из деревни женские голоса внезапно смолкли. И ребята разом застыли, напряженно вглядываясь.

И тут они вдруг увидели паренька в длинном сером пиджаке и старых мужских ботинках, бегущего прямо к кустам.

– Петька! – воскликнули разом мальчуганы. – Петька наш мчит!

– Видно, все же догадался, что там могут его немцы отыскать, – скривил рот мальчуган в пилотке.

Петька бежал как-то рискованно, смело, а на лице его сияла радостная улыбка. Ребята переглянулись.

– Я так и знал, что вы тут! – запыхавшись, вытирая со щек струи пота и жадно хватая воздух, проговорил Петька. – Все, не будут немцы нас палить! Марта Гришкова спасла деревню!

И Петька, присев, стал рассказывать, как Марта, немка, когда-то приехавшая маленькой девочкой из Германии со своими родителями, приглашенными перед революцией владельцем тонкосуконной фабрики бароном Корфом, спасла деревню. Марта выросла и вышла замуж за местного парня, работавшего в то время слесарем на тонкосуконной фабрике. Теперь же, приехавший в Яковлевичи внук барона назначил ее переводчиком. Вот Марта и стала требовать у прибывших карателей немедленно отпустить людей, угрожая пожаловаться самому барону, якобы все эти люди – будущие работники.

– И немцы забоялись, погергетали между собой и отпустили всех, а сами попрыгали в грузовики и только пыль следом, – радовался Петька.

– Вот тебе и Марта! – сразу повеселели мальчишки. – Спасла нашу деревню. Вот тебе и немка. А мы обзывали ее сына Мишку фашистиком.

– Мать Саньки Авдотьевого на колени стала потом перед Гришковой, – добавил Петька и внезапно отвернулся, прикрыв лицо рукой.

На глазах его выступили крупные слезы. Ребята тоже замолчали, у каждого в горле застыл горький комок.

Глава 22

Самым надежным способом разведать все, что касается немецкого склада на территории бывшей МТС, было связаться с копысским подпольем, с которым партизанский отряд Василия Быкова поддерживал отношения. Однако Анохин согласился на вариант Смелевича: направить в Копысь с разведывательной целью Ивана Курлыкина. А главным аргументом стало то, что Курлыкин нисколько не обиделся на советскую власть, сразу же после выхода из заключения записался в ополчение и добросовестно воевал, пусть даже и попал в плен. В беседе с Иваном Алексей отметил его открытость и природную смекалку. Нахождение его в тюрьме могло стать сейчас хорошим прикрытием.

– Иван говорил, что Лёнька обмолвился, что можно его на базаре в Копыси сейчас увидеть, – вцепился в свою идею Сергей.

– И еще каким аргументом можно прикрыться Ивану, – продолжил Анохин, – ведь он действительно тракторист, а немцы хотят возобновить в Копыси работу МТС, вот и ищет Иван себе место там. О том даже объявление висело на столбе.

И этот аргумент больше всего понравился осторожному Смелевичу. Но на это еще должно быть согласие самого Ивана, мать которого неохотно соглашалась ввязывать сына в опасные дела. Однако после беседы с глазу на глаз Курлыкин согласился пойти в Копысь.

Имея на руках справку о проживании в деревне Левки, Иван с половиной мешка картошки на плечах появился на копысском базаре. По сравнению с довоенной порой, сейчас базар был очень скромным. Если раньше тон торговли задавали местные евреи, то после их расстрела, базар казался пустым. Несмотря на это, около тридцати продавцов восседали под деревянными навесами торговых рядов. Большинство из них были жителями окрестных деревень. И если раньше картофеля было как грязи, то сейчас только три крестьянина продавали его, вернее, меняли на любую мануфактуру.

Иван отобрал самый крупный картофель, и у его прилавка сразу выстроилась очередь.

– Ты, хлопец, гляди, чтоб только бобики тебя не затюкали, – прошептала ему женщина лет пятидесяти в надвинутом на глаза кашемировом цветастом платке, променявшая два таких платка на картофель у Ивана. – А то ополовинят твой товар. Хорошо умеют это делать!

Многих людей Курлыкин знал в лицо, они здоровались с ним, иногда приценивались к товару. Иван же ожидал повстречать знакомых хлопцев, с которыми работал до войны на МТС, хотя знал, что многие из них ушли на фронт.

Неожиданно увидел шагавших по базару двух человек в железнодорожной форме, вернее, только в форменных кителях без фуражек. Проходя мимо торговых рядов, «железнодорожники» на ходу лузгали семечки, сплевывая кожуру прямо под ноги. Шли они медленно, будто к чему-то принюхиваясь или прислушиваясь. Иван сразу узнал в одном из них Лёньку. Но у того ни один мускул не дрогнул на лице при виде Ивана. Шагавший впереди бордоса парень подошел к продавщице медом и стал заигрывать с ней, Лёнька, что-то шепнув ему на ухо, отправился к Ивану.

– Привет, – поздоровался Лёнька-бордос, подойдя вплотную.

Сказал он это негромко, дождавшись, когда остатки картошки заберет последний покупатель, и тут же сунул в руки Ивану скруток гвоздей.

– А ты что, в железнодорожники подался? – криво усмехнулся Иван, кивнув на скруток, спросил. – А это что?

– Тише ты, – цыкнул на него Лёнька, осмотревшись вокруг. – Это якобы за товар. Торгуемся мы.

– Запомни, если что – мы с тобой сидели вместе. А эта роба, – правой рукой Лёнька коснулся рукава железнодорожного кителя, – так, для формы, будто мы командированы на железнодорожную станцию по ремонту путей. Хитро все у нас.

Еще раз убедившись, что их никто не подслушивает, шепотом, делая вид, что рассматривает гвозди, лежащие на прилавке, бордос продолжил:

– Скажи этому, ты понял, что наши замышляют что-то очень крупное против партизан. Три большие группы охотничков тут уже собрались. Мы пока в норах зашнырились, но живем при особой охране да надзоре местных бобиков. Выпускают нас в поселок только парами всего на час. Подкармливают, правда, неплохо: тушенку и копченый шпик дают. Сто грамм постоянно в обед, но не больше. А это все делается неспроста. Немцы, эсэсовцы, вчера вечером приехали в поселок на тентованых машинах и сразу в этот, как его, где трактора и плуги были.

– МТС? – уточнил Иван.

– Во! МТС.

– И чего они там? Разве других мест в поселке нет?

– А тут я, колхозничек, пролетаю как фанера над Парижем. Скажи еще этому вояке крутому, что нас сняли срочно с точки у реки. Связная больше там не ходит. А это опять же – неспроста. И очень часто шепчутся между собой Вепр и Грош, но лица у них – совсем не праздничные. Так что, за самогоном твоим, видно, я не скоро приду. Но ты все передай крутому корешу, у него соображалка крепко работает. Не принес с собой сивенькой? Очень мягко катит она по моему нутру, такого я не пил никогда. Мамка твоя спецура в этом! Да, я еще хотел придарить тебе портсигар серебряный с чайкой с надломленным крылом. Но Грош, гадина, отобрал его у меня. Он на три литра синюхи потянул бы на базаре!

– Никогда не придешь ко мне? – переспросил Иван. – Мысли у тебя какие-то черные.

– Наши группы вместе собирают. Значит, будет шухер, зашлепать могут запросто.

– Еще что узнаешь, так шепни потом. А у меня не заржавеет с этим, – Курлыкин щелкнул пальцем по шее. – Мы люди благодарные. Буду на базар часто теперь ходить.

Послышался громкий девичий смех, это напарник Лёньки развлекал смазливую кареглазую продавщицу меда.

– Не знаю, – вздохнул бордос. – Боюсь, что не скоро пустят погулять нас на базар. Если что, приходи сюда. Не боись, не сдам тебя, какая от этого мне польза?

Глава 23

Начальник разведки отряда Луговцов, запыхавшись, явился в землянку, где находились Анохин и Смелевич.

– Уф! – промолвил он, снимая с головы летнюю шапку и обнажая крупный лоб с блестящими каплями пота. – Только что пришел наш человек из Копыси. Немцы действительно пригнали на МТС грузовик с зелеными продолговатыми ящиками под усиленной охраной мотоциклистов СС. Но есть у нас там надежные люди, для них на склад пролезть, как плюнуть. Поглядели хлопцы, что там в ящиках. А они – пустые!

– Что значит, пустые?! – переглянулись Алексей и Сергей.

– А то, совсем пустые! – вытирал пот со лба Александр. – Вот в том, получается, и большая загадка.

– Ну, на складе может еще что-нибудь быть. Снаряды, бомбы…

– Хлопцы все обшарили. Только запасные части к самолетам. Этого там в большом количестве. Думаю, скоро надо его того…

– Только к самолетам запасные части? И все?! – впился глазами в Луговцова Смелевич, будто знал ответ.

– И все! Немцы некоторые запчасти хранят теперь и на складах копысских, после того как подпольщики взорвали прямо на аэродроме Болбасово самолет. Еще хлопцы рассказали, что немцы будто расширяют аэродром, хотят другой под Оршей делать. Может, даже зубовский желают обновить.

– Да, интересно с этими ящиками, – задумчиво произнес Анохин. – Выходит, немцы наводят тень на плетень. Пустые ящики, СС.

– Что же тогда в нашем деле получается, товарищи? – спросил Луговцов. – Нас обманывают? Зачем?

– Все это связано, возможно, с дикими охотниками, – растягивая слова, произнес Алексей.

– А также и с новыми товарищами из группы РДГ, – продолжил Сергей, присев на край табурета у двери. – Значит…

– Очень может быть, – заметил Анохин, – а если это все участники одной спецоперации?

– Когда запланирована встреча со Стрельцовым? – уточнил Анохин у напарника.

– Завтра, вернее, через сутки, – ответил Смелевич, глянув на наручные часы.

– Подразделение СС не просто так прибыло в Копысь! Нельзя связываться с этим товарищем Стрельцовым! – горячо заговорил Луговцов. – Подстава это! Засада большая готовится!

– Нет, – подпер подбородок левой рукой Анохин. – Надо обязательно связываться, но игру брать в свои руки.

– Самим в пасть лезть? – став багровым, сказал Луговцов. – Э-э, ребята, не понимаю я вас.

– Они решили играть по-крупному. Потому и придуман маскарад со снарядами «Катюши», – заявил Анохин.

– Согласен, – прищурился Смелевич. – Все рассчитали верно. А со Стрельцовым связываться надо. Эх, узнать бы сейчас побольше про него. Кто такой на самом деле сейчас? А может, и его тоже дезинформировали?

Позавчера Анохин срочно направил Сергея Карташова в отряд «Чекист», любой ценой связаться с Москвой и узнать все сведения о Стрельцове, если такой числится. Это могло бы многое прояснить. Сейчас же они имели отдельные части замысловатой мозаики, где были: Стрельцов и его группа, Лёнька-бордос со своей охотничьей командой, эсэсовцы с пустыми зелеными ящиками. Все это вроде разные фрагменты, но и напрашивались они на полотно большой размытой картины.

Поступило срочное сообщение от разведчиков отряда Быкова, что вчера в окрестностях Могилева неизвестные напали на группу людей, уходивших в партизаны, и почти всю перестреляли. Но то не могли быть охотники из компании Лёньки-бордоса. И кто тогда? «Думай, думай, Алексей! – приказал себе Анохин. – Москва давно ждет разгадку». Чутье разведчика подсказывало, что люди Лёньки-бордоса и Стрельцова – звенья одной цепи.

– Кто идет на встречу со Стрельцовым? – спросил Смелевич.

– Я, – сказал Луговцов. – Они же желают иметь дело с Быковым.

– Сам товарищ Быков не должен идти, рисковать не будем. Все определится по их поведению, – сказал Сергей.

– Сейчас пойдешь на встречу и ты. Это будет вернее, – показал на Смелевича Анохин.

– Если Стрельцов вдруг снова спросит о местности? – посмотрел на них Луговцов. – Быков обязан знать, а вы?

– Логично, – согласился Смелевич.

– Идем втроем. Будем рисковать и действовать по обстоятельствам, – твердо сказал Анохин.

– Хотя сначала отправим на встречу с их посыльным своего разведчика, человечка наблюдательного и смышленого, – подмигнул Луговцов.

– Их человек будет ждать наше сообщение на лодочной переправе. Значит, они точно где-то уже около Копыси. А если так, то намечается тандем: группа Стрельцова и команда Лёньки-бордоса. А где мы проведем общую встречу? Должны предложить место, – одобрительно посмотрел на Луговцова Анохин.

– В домиках летчиков зубовского аэродрома. Два остались целыми после бомбардировки, – ответил Луговцов. – И от переправы недалеко, и лес рядом. Сейчас там никто не бывает, кроме местных мальцов. Но мы сделаем так, что их там тоже не будет. Самое главное, что мы сможем там спокойно контролировать ситуацию и, если что, будем иметь возможность быстро уйти в лес.

– Это, пожалуй, разумный вариант, – утвердительно кивнул Смелевич. – Интересно, а что предложил бы Стрельцов?

– Что не предложил бы, мы должны в этой ситуации быть полнокровными хозяевами, – вскинул голову Луговцов и ухмыльнулся. – Получается как по их легенде, товарищи, складно: мы обязаны, помочь нашим славным разведчикам сделать все, чтобы уничтожить секретные снаряды! Ах, как красиво все придумано!

– Красиво! – криво улыбнулся и Смелевич, который уже продумывал детали будущей операции. – Мы поможем нашим боевым орлам.

Глава 24

На этот раз на встречу с группой Стрельцова явились четыре человека: Луговцов, Анохин и Смелевич, новым членом стал настоящий заместитель командира отряда Быкова Ефим Стеблинский, человек немногословный, но по воинской выправке и осанке – из кадровых военных.

Стрельцов пришел с теми же людьми, что и в прошлый раз.

– Нам необходимо очень спешить, товарищи, – начал разговор Стрельцов. – Немцы могут в любое мгновение увезти снаряды. Мы вынуждены находиться вблизи Копыси, точнее, Александрии и, если что, пойти на крайние меры. Благо, сейчас полно кругом пустых еврейских домов, мы попробуем этой ночью пробраться в один из них в Копыси. Но это будет зависеть от обстановки. Немцев в поселке много, какие-то неизвестные лица трутся возле железной дороги.

Стрельцов внимательно следил за реакцией своих собеседников, но их лица были спокойны.

– У нас, товарищи, созрел следующий план, – Стрельцов полез в карман серого в полоску, видавшего виды, пиджака, достав сначала портсигар с чайкой, затем – носовой платок, развернул его.

На блекло-голубом поле носового платка была нанесена схема.

– Уточняю, – показывал пальцем правой руки на прямоугольник Стрельцов. – Здесь мастерские и склады МТС. В доме бывшего управления МТС находится подразделение СС.

– Меня немного удивляет, почему там подразделение СС? – задал вопрос Анохин, зафиксировав взгляд на портсигаре. – Обычно для охраны задействованы другие подразделения.

– Предполагаю, снаряды обнаружили сами эсэсовцы, – вступил в разговор напарник Стрельцова. – Потому решили все дело завершить сами. У них своя конкуренция.

– Здесь, – провел пальцем по схеме Стрельцов, – Лесная улица, или Жидовская, как называют ее в поселке. – Там жили расстрелянные в гетто евреи. Дома проверены нами, абсолютно пустые, очень близко расположены к МТС. Далее – берег Днепра, кусты, овраги… Я бы предложил такую последовательность действий. Наша группа и часть ваших товарищей расположились бы в домах вблизи МТС. Вторая, большая часть ваших товарищей, разместилась бы в прибрежных кустах. Начать наступление на склады необходимо с двух сторон. Первыми должны вступить мы, отвлекая огонь на себя. Ваши товарищи ударят главной силой по МТС.

– Но вот, – вздохнул, закончив свою речь, Стрельцов, – достаточно ли у нас будет сил? Может, из других отрядов призвать на помощь товарищей? Слышали мы о «Чекисте», такая слава о нем гремит.

– Справимся сами, – заверил его Анохин, не переставая рассматривать портсигар с чайкой с надломанным крылом.

О таком проговорился Курлыкину Лёнька-бордос. В голове Анохина мгновенно всплыл весь разговор с Иваном. Теперь малая, даже незначительная деталь, могла прояснить многое.

– Нужно все делать надежно, товарищи. Главная наша цель – уничтожить снаряды любой ценой! Если надо – взорвать склады! Дело, поверьте, чрезвычайно серьезное. И командование в Москве уважит всех, в этом я уверен! – убедительно говорил Стрельцов.

На какое-то время Анохину и Смелевичу показалось, что, возможно, ложную информацию о снарядах Стрельцову кто-то специально подсунул. Тогда его группа рискует в этой операции. «Все сейчас зависело от информации из Москвы о Стрельцове. Да еще портсигар с чайкой не давал покоя», – напряженно размышлял Алексей.

– Операцию желательно начать послезавтра в восемнадцать ноль-ноль, – предложил Стрельцов.

– Как будем держать связь с нашими группами? – уточнил Смелевич.

– Фонариками. Мы как-то немецких мотоциклистов на шоссейке долбанули, так у них обнаружилось море этих фонарей на аккумуляторах в колясках, а свет дают они нерассеянным лучом.

– Операцию надо начать с наступлением темноты, – добавил Стеблинский. – Тьма поможет нам. Но занять позиции стоит как можно раньше.

– О! – улыбнулся Стрельцов. – Уважаю профессионалов!

«Хорошо говоришь, Стеблинский, – подумал Анохин. – Или ты на самом деле полностью поверил им?»

Решили операцию начать через день, оставив сутки на ее подготовку. Обсудив некоторые детали, стороны начали расходиться. Первым покинул место встречи Стрельцов со своими людьми, затем Анохин и их команда. Уходили молча, будто каждый боялся проронить неосторожное слово.

По дороге Анохин успел сообщить Сергею о портсигаре.

Стеблинский молчал, он поверил Стрельцову. Луговцов же прикидывал, кого из своих разведчиков включить в операцию.

Глава 25

Долгожданную и весьма важную шифрограмму из Москвы получил радист отряда «Чекист», предназначенную исключительно для Анохина. Москва сообщала, что капитан Вячеслав Геннадьевич Стрельцов, возглавлявший особую группу РДГ, действительно был заброшен в Белоруссию в начале мая этого года. По информации из надежных источников, группа Стрельцова при приземлении на парашютах попала в засаду и была полностью уничтожена, погиб и сам капитан Стрельцов, о чем есть подтверждение. Далее говорилось, что до настоящего времени ни один из снарядов «Катюш» установки БМ-13 на западном направлении не пропал. Расход их тщательно протоколируется, все находится на контроле Особого отдела НКВД. В радиограмме требовали скорого результата работы группы Анохина – Смелевича.

В тот же день шифрограмма была в руках Алексея и Сергея, которые находились на временной базе отряда Быкова, куда прибывали партизаны, задействованные в совместной операции. Прибыть должен и сам Быков, хотя Анохин возражал по этому поводу. Но у командира появились свои соображения на этот счет.

– Вот и сложилась вся наша мозаика, – сказал Смелевич. – Что и требовалось доказать особо сомневающимся. Да, но как ты, Алексей, хорошо усек детали рассказа про портсигар с чайкой? Ведь они многое нам подсказали.

– Значит, нам приготовили капкан, – улыбался Анохин. – Умно придумано, надо отдать должное Стрельцову или еще кому-то из его ведомства.

– Капкан? Теперь на кого? – довольно крякнул Смелевич. – Получается, у них готов свой капкан, а у нас – свой! Посмотрим, дорогие охотнички, чей капкан надежнее и быстрее сработает.

Смелевич покрутил механизм подъема фитиля керосинного фонаря, осветив лицо Анохина.

Сейчас вся их группа находилась в недавно вырытой землянке, что обычно предназначалась для охранников лагеря, так было надежнее.

– Это абсолютно правильно, – согласился Карташов.

– Сколько у нас осталось времени до начала совместной операции по уничтожению вымышленных снарядов?

– Три четверти суток.

– И вот за это время у нас первых должен быть поставлен на полном взводе капкан!

Суть плана Алексея заключалась в том, что его группа должна первой занять позиции, предназначенные по плану совместной операции, опередив группу Стрельцова, и также первой начать действия против отряда мнимого Стрельцова. Успех заключался в исключительно быстрых действиях на опережение противника.

– Это нужно осуществить в пустых еврейских домах, – уточнял детали Анохин. – Среди дня. А по их условиям, мы должны прибыть туда с наступлением сумерек. Подходим, а там уже взведен капкан.

– Где или расстреляют, или попытаются взять нас живыми. Интересно, какой вариант они выбрали? – Смелевич рассмотрел прорезавшуюся посреди лба Анохина продольную морщину, которая, как он неоднократно замечал, появлялась у него, когда испытывал внутреннее напряжение.

– Будет зависеть от многих факторов. Но первый из них – какая задача и цель нападающих, второй – их квалификация.

– Мы до сих пор не знаем, кто эти нападающие? Гестапо или все же абвер? СС? Присутствие СС, возможно, отвлекающий момент. Но если судить по россказням Лёньки-бордоса, то обязательно включены в это и дикие охотнички, – Смелевич еще раз поднял фитиль настольного фонаря.

– Сработает капкан, тогда у нас прояснится многое. Даже цели и сущность этих охотников. Но теперь ясно, что первостепенным их объектом выбран отряд Быкова. Но если они получили информацию о нас, хотя аргументов для этого я пока не вижу. Но кто знает, – продолжал рассуждать Анохин. – Не исключено, что замыслено может быть что-то и другое.

– Теперь понятно, почему они вцепились в Ивана. Верная нить к отряду Быкова, – отметил Смелевич.

– По всем законам логики получается, что партизаны, как истинные патриоты, обязаны пойти на эту операцию. Дело то большой государственной важности, – складка на лбу Анохина становилась все глубже. – Это главная приманка их капкана.

– Нам нужно быть в еврейских домах не позже следующего полудня, – оттачивал план предстоящей операции Сергей. – И прибыть среди белого дня.

– Не исключено, что дома уже находятся под их наблюдением. Но ты ведь уже понял, нам нужно проникнуть туда как можно раньше, – подытожил Алексей. – И в этом будет успех всей нашей операции. Будем рисковать!

Анохин и Смелевич за время пребывания в совместной группе уже без слов понимали друг друга.

– Безусловно, нам должны помочь партизаны Быкова. Привлечь других, например, отряд «Чекист», просто уже нет времени, – заканчивал излагать план операции Анохин. – Но другая группа партизан Быкова должна создавать имитацию наступления на склады МТС.

– Да, партизаны сейчас – одно из главных звеньев операции. Но спусковая часть капкана только за нами. Хватило бы только для этого общих сил, – заглянул в глаза Анохина Смелевич.

– А другого, к сожалению, не дано. Эх, жаль, не успеем подключить опытных разведчиков отряда «Чекист». Как говорит Карташов, там много подготовленных людей, среди которых опытные окруженцы из фронтовой разведки. Теперь нужно посвятить во все детали операции Быкова и Луговцова. У них-то есть сомнения насчет Стрельцова.

– А разве у нас их не было? – согласился Смелевич.