Текст книги "Прах и Тьма"

5
Не хандри

Раздался стук в дверь между комнатами Логан и ее отцов.

Она успешно превратила свою постель в кокон из стеганого одеяла, окруженный множеством ее любимых «антидепрессантов». Большинство трудностей решались простыми способами: смущение – чипсами, смоченными в огуречном рассоле; гнев – ванильным мороженым, политым соевым соусом; а одиночество – бананами, покрытыми сырным соусом «Чиз Уиз».

Но сегодня вечером было настоящее дно. Сегодня потребовались все три.

– Входите, – простонала Логан.

Она свернула вкладку с идеями о поездках по США и выключила монитор. Они вошли в комнату – Алехо и следом за ним Брэндон, – чтобы осмотреть повреждения. В комнате мотеля было душно и жарко, пахло плесенью и потом.

– Святая троица снова вместе, верно? – прошептал Алехо, разглядывая закуски. Он сел на ее матрас и сунул в рот ломтик банана с сырным соусом. Мгновенно его нос сморщился, и он заставил себя проглотить. – Современные дети не придерживаются никаких правил.

– У меня есть правила, – заявила Логан.

– Мы слышали Джуди[13]13
  Главная героиня реалити-шоу «Судья Джуди», бывший судья Манхэттенского суда, рассматривает споры по искам в имитированном зале суда.


[Закрыть] сквозь стены, – сказал Алехо. – Это повтор. И не говори мне, что сюжет затянул тебя. Мы с тобой уже давно посмотрели все эти программы.

Логан откинулась на подушку, и удушливый запах пыли окутал ее.

– Мы находимся в глуши с кучей носителей кепок «MAGA»[14]14
  Make America Great Again – «Вернем Америке былое величие» – лозунг, который использовали американские политики, в особенности Дональд Трамп, во время президентской кампании в 2016 году.


[Закрыть]. Все жуткие и странные, и я не хочу выходить из своей комнаты. Но и моя комната – отстой. Я буквально умираю.

Она пробыла в Снейкбайте всего неделю, а уже чувствовала себя как в космическом вакууме. Здесь нечего делать. Стены ее комнаты были слишком близко. Ее матрас слишком жесткий. Ночное небо за пределами ее комнаты слишком большое, и она была уверена, что растворится в нем, если не будет осторожной. Она обречена задыхаться здесь без людей, с которыми можно было бы поговорить. Ближайший город находился в нескольких часах езды и, вероятно, был так же плох. Она была за много миль от помощи, и сегодня Логан чувствовала, как с каждой милей усиливается давление пальцев, сжимающихся вокруг ее горла.

– Я же говорил тебе, что будет тяжело, – сказал Алехо. Он убрал прядь волос с ее лица.

– Почему мы здесь? – спросила Логан.

Алехо и Брэндон посмотрели друг на друга, одинаково нахмурившись. Это было своего рода телепатическое общение, к которому Логан никогда не была причастна, даже в Лос-Анджелесе. Даже ютясь вместе с ними в этом крошечном мотеле, она застряла снаружи. Они не собирались закрываться от нее, просто это было ее место.

– Мы здесь, чтобы помогать людям, – ответил Алехо.

– Я думала, мы здесь ради шоу.

– Так и есть, – сказал Алехо. – И это шоу поможет людям.

– Как?

Брэндон поправил очки.

– Я понимаю, ты можешь не верить в то, что мы делаем, но с этим городом что-то не так. Ты ведь чувствуешь это, верно? Даже когда мы с твоим отцом были детьми, что-то было не так. Теперь мы здесь, чтобы разобраться в этом.

– Это тот пропавший ребенок?

– Я не знаю.

– Без обид, – сказала Логан, – но вы, парни, никогда не решили ни одной проблемы.

Брэндон поморщился.

– Это совсем другое дело. Это личное.

– Звучит жутко.

– Не жутко. – Алехо рассмеялся. – Больше похоже на то, что ты вырос в таком месте и думаешь, что это нормально, потому что это все, что ты когда-либо знал. На самом деле мы никогда не планировали возвращаться, но учитывая все, что мы узнали после отъезда, мы подумали, что сможем сделать здесь что-то хорошее. В любом случае, это будет похоже на настоящее прощание.

– Хорошо, – сказала Логан.

Алехо сжал ее руку.

– Обещаю, это все.

За спиной Алехо Брэндон посмотрел на свои руки.

– Я бы хотела, чтобы ты оставил меня в Лос-Анджелесе, – сказала Логан.

Алехо обнял Логан и притянул ее к себе.

– Я знаю, что это отстой. Мы не можем уехать, но мы с твоим отцом сделаем все возможное, чтобы стало лучше.

Логан глубже зарылась в свое одеяло. Обои с цветочным рисунком, деревянные столы из 70-х, потрескавшийся потолок, гудящие люминесцентные лампы – все это сводило ее с ума. Она театрально прижала руку ко лбу.

– Мне нужна арт-терапия или что-то в этом роде. Гирлянда. Новые подушки.

Алехо посмотрел на Брэндона и кивнул.

– Декор. Мы можем это организовать.

Он откинулся на подушки рядом с Логан. Брэндон, сидевший на краю кровати, выпрямился. Он с тоской посмотрел на них, и Логан подумала, что он выглядит таким одиноким, что это ранит. Он наклонился на мгновение, как будто собирался лечь рядом с ними, но не мог. Так было всегда. Брэндон всегда был одновременно здесь и за тысячу миль отсюда. Логан бы сбилась со счета, если б стала вспоминать, сколько раз он делал такое лицо, и это повторялось с ним снова и снова.

– Эй, – прошептал Алехо. Он потянулся к руке Брэндона.

Брэндон встал и страдальчески улыбнулся.

– Уже поздно. Я собираюсь лечь спать. Я не такой полуночник, как вы.

Алехо ничего не сказал. Дверь между комнатами закрылась за Брэндоном, и они оба погрузились в неловкую тишину. Логан прочистила горло. Было еще не поздно обратиться с просьбой.

– Я чувствую, что нам не обязательно здесь оставаться.

– Да. Не обязательно.

Свитер Алехо зашуршал, когда он глубже зарылся в матрас. Заставить его признать даже это было маленькой победой. Ладонь Алехо была прижата к глазам, губы недовольно и напряженно сжаты.

Логан села.

– Тогда что мы здесь делаем? Ну на самом деле?

– Что ты имеешь в виду? – спросил Алехо.

– Прошло уже шесть месяцев. Что вы упорно пытаетесь выяснить?

– Иногда, – вздохнул Алехо, – дело не в том, чтобы разобраться во всем. Речь идет о том, чтобы быть семьей. Твой отец разбирался с этим местом в полном одиночестве. Меньшее, что мы можем сделать, это приехать сюда и поддержать его.

– О да, потому что он очень поддерживал нас.

Неправильно было это говорить. Алехо уставился в потолок с непроницаемым выражением лица. Через мгновение он перевернулся и встал с кровати. Словно желая заверить ее, что он не сумасшедший, улыбнулся, но как-то грустно.

– Здесь будет хорошо смотреться гирлянда, – сказал Алехо. – Может быть, завтра проедемся по магазинам.

Логан кивнула. Она как будто тонула, но это были не те воды, в которых она в разное время купалась с Алехо. Он не был Брэндоном – между ними никогда не было этой стены молчания. Она хотела спросить, почему Брэндон находится здесь так долго. Она хотела спросить о пропавшем мальчике. Она хотела умолять его уехать.

Вместо этого она сказала:

– Спокойной ночи, папа.

Интерлюдия

Тьма – это не чудовище.

Она просто есть.

Она наслаждается этим миром и его печалями. Она ощущает витающий в воздухе запах страха. Она видела великие сияющие города у моря, густые леса, в которых нет присутствия человека, пустыни, настолько огромные, что, кажется, до самого горизонта все пространство усыпано золотом. Но больше всего ей нравится Снейкбайт. Снейкбайт – это место, где родилась Тьма. Снейкбайт – дом Тьмы.

Тьма голодна сегодня вечером.

Она умирает с голоду.

Хозяин сидит один. Он часто сидит один, молча колеблясь между чувством вины и безразличием. Телевизор включен, как всегда, идет спортивная игра, которую хозяин не смотрит. Хозяин не может смотреть. Он думает о крови на своих пальцах. Он думает о звуках сдавленных вздохов и хрусте костей. Раньше эти вещи не занимали мысли хозяина, но теперь смерть – единственное, о чем он думает. Не страх смерти, а желание ее.

Хозяину нужна смерть как воздух, чтобы дышать.

– Ты этого хочешь, не так ли? – шепчет Тьма хозяину, когда они одни. – Ты силен, но недостаточно силен. Почему бы не делать то, что ты хочешь?

Хозяин вздрагивает.

– Я сделаю. Позже. Люди все еще напуганы.

– Прошло много времени, – выдыхает Тьма. Ее голос проносится по комнате как теплый ветерок. – Никто больше не ищет. Никому нет дела. Они двинулись дальше. То же самое будет и со следующим.

Хозяин откидывается на спинку стула. Ему не нравится, когда на него так давят, но Тьма ждала достаточно долго, чтобы он нанес удар. С каждым днем она становится все слабее. Она убывает и прибывает в тенях, плывя, чтобы остаться в живых, пока ее бесполезный хозяин сидит и думает.

– Что ты от этого получишь? – спрашивает хозяин. Он закидывает ноги на кофейный столик и закрывает глаза. – Это делает тебя сильнее?

– Это не имеет ко мне никакого отношения, – напоминает ему Тьма. – Я пришла к тебе, потому что тебе нужна помощь. Хозяева перед тобой были слишком напуганы, чтобы понять, что я предлагаю. Не убегай от самого себя.

Хозяин смотрит на свои руки.

– Это лишь временно, – говорит Тьма. – Как я уже говорила тебе в самом начале, когда ты не будешь нуждаться в помощи, я оставлю тебя. Когда твое сердце скажет тебе, чего оно хочет, и ты больше не будешь колебаться, я тебе не буду нужна.

Хозяину нравится эта идея. Он воображает, как разгуливает по стране, слишком умный, чтобы его поймали. Он представляет новости, осуждающие его действия, в равной степени напуганные и очарованные им. Он представляет себе статьи, написанные о нем, пытающиеся понять, как он это сделал; как ему сошло это с рук. Когти Тьмы так глубоко вонзились в него, что он их там не чувствует. Хозяин задумчиво прищелкивает языком.

– Что, если ты захочешь, чтобы я сделал что-то, чего я не хочу?

– Невозможно. Я могу хотеть только того, чего хочешь ты. Такова моя натура. – Тьма обволакивает хозяина, он чувствует ее тепло и успокаивается. – До тех пор, пока ты носишь меня, я – это ты. Я больше не могу быть ничем другим.

Хозяин прочищает горло.

– Значит, партнеры.

– Партнеры, – соглашается Тьма. В какой-то степени хозяин не ошибается. Они партнеры. Тьма давит на него, вырывая часть его сердца, жаждущую нанести новый удар. Под его кожей скрывается гадюка, а гадюки не предназначены для того, чтобы проводить свои дни в ожидании. Тьма дышит:

– Может, мы сделаем это снова?

Хозяин улыбается.

6
Сельские дороги

Когда Логан думала о походе по магазинам, она представляла себе совсем не это: втиснуться в арендованный Брэндоном «Додж Неон»[15]15
  Dodge Neon – компактный автомобиль, который продавался в Европе, Мексике и Канаде как Chrysler Neon. Dodge Neon – название только для американских потребителей.


[Закрыть], отлепить колени от приборной панели в жару, брести по Мейн-стрит в поисках шикарного антикварного магазина, в котором как раз случайно продавали кое-какие произведения искусства. С момента прибытия в Снейкбайт Логан поняла, что добираться здесь до центра города все равно что отправиться в «Макдоналдс» в соседний штат. Маленький город был разбросан на колоссальные 1,5 квадратные мили, а ближайшее что-либо означало, что это было по крайней мере в двух часах езды по Айдахо.

Сам сатана не мог создать более совершенного ада.

Брэндон всю дорогу молчал, не сводя глаз с плоских золотых холмов, раскинувшихся по обеим сторонам долины. Прошло много лет с тех пор, как они куда-либо отправлялись без Алехо в качестве посредника. Учитывая месяцы, проведенные в разлуке, Алехо, очевидно, подумал, что поездка в город – только Логан и Брэндон – может создать между ними некоторую теплоту. Может быть, Алехо знал их не так хорошо, как думал.

Брэндон держал одну руку на руле, а другую высунул из окна со стороны водителя, небрежно пригибая под порывами ветра. Не поворачиваясь, он спросил:

– Когда в последний раз мы были вдвоем?

Без колебаний Логан ответила:

– Талса[16]16
  Город в штате Оклахома.


[Закрыть]. Когда я была в шоу.

– А, – сказал Брэндон. Он поправил квадратные черные солнцезащитные очки, сидящие поверх его обычных очков. – Верно.

Верно. Логан старалась не дать холодному безразличию его голоса задеть ее за живое. Для Брэндона Талса был просто еще одним местом на дороге. Наверное, это не давило на него так, как на нее, тяжело повисая в тишине между ними. Наверное, это не всплывало тяжелыми думами всякий раз, когда он закрывал глаза. Наверное, он не видел этого так, как она, – туннель с кирпичными стенами под городом, запах мусора и жареной пищи, ровный горизонт, видимый и несуществующий одновременно.

Ей разрешили участвовать в «ПараСпекторах» только один раз в жизни, и Брэндон позаботился о том, чтобы такая возможность больше никогда не представилась. Может быть, она задавала слишком много вопросов, была слишком назойливой, или, может быть, он просто никогда не хотел ее там видеть, и это было единственной причиной. Ночью, когда было достаточно тихо, чтобы мысли Логан по-настоящему разгулялись, она все еще могла слышать его голос, эхом отражающийся от стен туннеля как раскат грома. Она представила, как Брэндон повернулся к ней, уставился на нее взглядом, полным ненависти, и сказал:

– Убирайся, Логан. Иди домой и оставь меня в покое.

А потом ничего. Он смотрел до тех пор, пока съемочная группа не ворвалась внутрь, предложила Брэндону попить воды и присесть, его спросили, не хочет ли он начать съемки эпизода заново. Они увели Логан со съемочной площадки обратно в мотель и сказали:

– Это странно. Может быть, в другой раз.

После этого между ними наступила тишина. Он не сказал ей ни слова за всю неделю съемок во Флагстаффе. В Шривпорте он снял номер в другом мотеле, чтобы не находиться рядом с ней. Логан не могла понять, как он спокойно мог жить дальше, как будто совесть не свербила под кожей. Брэндон не проводил бессонные ночи, просматривая форумы «ПараСпекторов», читая рассуждения о том, почему Логан Ортис-Вудли так и не вернулась в шоу.

• Вероятно, она их чертовски раздражала

• Никто не захотел бы на их месте нянчиться с плаксивым ребенком, который мешает работать

• Брэлехо идеальны. Появление ребенка может разрушить эту гармонию

В течение многих лет Логан жаждала объяснений. Какое-то извинение за вспышку гнева и последующее молчание. Она ожидала, что Брэндон, по крайней мере, скажет, что это была случайность, это был долгий день, он нервничал без Алехо, он направил свой гнев на нее случайно.

Но Брэндон ничего не сказал.

Даже сейчас, скользя по ровной дороге в никуда, Брэндон ничего не сказал. Погруженный в угнетающую, неловкую тишину, он ничего не сказал. Может быть, все это время он специально держал Логан на расстоянии, и просто ждал, пока ей не исполнится восемнадцать, чтобы избавиться от нее навсегда. Может быть, он хотел, чтобы снова были только он и Алехо. Может быть, он все это время жалел, что удочерил ее. До Талсы их отношения уже были неловкими и отстраненными. Но после Логан перестала пытаться это исправить. Если Брэндону было все равно, Логан тоже. Она будет жить своей жизнью, и он может стать ее частью, если захочет.

Они припарковались возле магазина «Подарки и антиквариат Снейкбайта», и Логан принялась за работу. Она представила себе, как можно улучшить свою комнату, и свела идеи к нескольким удачно развешанным постерам, гирляндам, новому одеялу и паре растений в горшках. У Грасии было правило насчет свечей в номерах мотеля, но травяные благовония и светящиеся палочки хорошо справятся с этой проблемой. Магазин был не совсем таким, каким она себе его представляла, – в основном это были старые полки, заваленные антиквариатом, покрытым пылью, к которому не прикасались годами, – но у нее все получится.

Брэндон молча последовал за ней, тихий, как призрак. Он осматривал полки, мимо которых они проходили, особо не притворяясь, будто что-то ищет.

– Тебе что-нибудь нужно купить? – спросила Логан.

Брэндон рассмеялся, тихо и пренебрежительно.

– Нет. Я настроен на охоту.

Логан тяжело вздохнула.

Они направились к небольшому отделу постеров. Логан остановилась у картины сельской дороги на холсте. На ее вкус, это было немного по-деревенски, но полотно притягивало к себе. Она сняла его с полки и провела большими пальцами по шву. Это была одна из тех картин, которую еще в Лос-Анджелесе она бы высмеяла за то, что кто-то ее написал – типичная и безликая, – но сейчас ее одиночество говорило с ней.

– Мне нравится эта.

Брэндон подошел к ней и оглядел картину.

– Не то, что я бы выбрал. Сколько?

– Двадцать пять, – сказала Логан. Она наклонила картину и прищурилась, глядя на нее. – Не знаю – она не уродлива?

– Нет. – Брэндон осторожно взял картину и еще раз осмотрел ее. В своем свитере и очках он выглядел как искусствовед, оценивающий не репродукцию из какого-то случайного магазина, а настоящий шедевр. – Что тебе в ней нравится?

– Эм, не знаю, просто чувствую, что поняла ее, – попыталась объяснить Логан.

Брэндон теперь вел себя так непринужденно, как будто совместные походы по магазинам были для них обычным делом. Логан поджала губы.

– Это напоминает мне о том времени, когда мы жили в дороге. Я имею в виду, это был отстой. Но были моменты. Я помню, как папа водил меня днем к такой реке. Раньше я думала…

Логан стиснула зубы. Раньше она думала, что дом – это не место, а семья. Но семья, которая была у нее тогда, – их странное, разбитое трио неудачников – уже давно не ощущалась как дом. Они все еще были тремя потерянными, и они были бесконечно далеки друг от друга. Дом теперь не был семьей. Дома нигде не было.

Брэндон кинул на нее отстраненный взгляд. Он посмотрел поверх нее.

– Это не важно, – сказала Логан. – Я хочу ее.

Она взяла холст из рук Брэндона и сунула себе под мышку. Они прошлись по магазину, методично прорабатывая список дизайнерских улучшений Логан. Через несколько месяцев она будет собирать этот же набор декора в коробки, прежде чем оставить Снейкбайт позади.

Брэндон остановился рядом с полкой с потрепанными куклами.

– Ты чувствуешь себя… в безопасности в Снейкбайте? – спросил он.

– Мне он не нравится, – размышляла Логан, – но на вилы я пока еще не натыкалась.

– Я имею в виду больше похоже на… – Брэндон с тоской уставился на тележку. – Иногда я думаю о памяти. Как наш разум переписывает наши воспоминания с чистого листа каждый раз, когда мы думаем, что что-то случилось. Если бы мы захотели, мы могли бы полностью забыть часть нашей жизни. Просто… перепиши это.

Логан с угрюмым видом выгружала из тележки свою груду артефактов.

– Надеюсь, я забуду Снейкбайт, когда уеду.

– Справедливо. – Брэндон молчал. – Иногда мне тоже хочется забыть о нем.

Дверь сувенирного магазина звякнула. Логан встала на цыпочки, чтобы заглянуть поверх полок. Группа подростков примерно ее возраста забрела в магазин, а вместе с ними в помещение ворвались взрывы смеха. Это были три девочки и два мальчика, в летних платьях, шортах карго и солнцезащитных очках, с загорелыми плечами, с волосами, влажными, как предположила Логан, от озерной воды. Они не были похожи на подростков из Лос-Анджелеса, но острый укол тоски все же пронзил Логан при их виде.

Лицо Брэндона рядом с ней помрачнело.

– Ты кого-то знаешь? – пошутила Логан.

– Наверное, нам следует оплатить покупки и вернуться домой.

Группа подростков обошла ближайшую полку, каждый из них лениво касался предметов, не задумываясь о них, как будто блуждание по этому магазину было обычной частью их дня. Логан не могла их винить – во время своего короткого путешествия по «центру города» Снейкбайта она не увидела ни одного развлечения для подростков ее возраста.

Мальчик впереди группы остановился, когда заметил Брэндона. Солнечный свет просачивался сквозь пыльные полки магазина, окрашивая бледное лицо мальчика в болезненно-желтый цвет. Его губы скривились в гримасе.

– Вот расплодились, – сказал мальчик. Он указал на Логан, нервно сжав квадратные челюсти. – Что ты здесь делаешь?

Логан посмотрела на Брэндона в поисках поддержки, но Брэндон только пристально смотрел на мальчика. Он поправил очки, затем повернулся, как будто собирался уйти.

– Эй, – снова сказал мальчик. – Я спросил, что ты здесь делаешь.

Другие подростки, собравшиеся вокруг него, молчали. Логан узнала их – они присутствовали на церемонии в тот день, когда она приехала. Это была та самая группа детей, которые смотрели на нее и Алехо так, словно думали, что их взгляды могут убить. Логан начала понимать быстрое отступление Брэндона, но она была не из тех, кто убегает.

– Мы делаем покупки, – сказала Логан. – В чем твоя проблема?

Взгляд мальчика переместился с Брэндона на Логан.

– Моя проблема в том, что как только этот парень появился здесь, пропал мой друг. Я хочу знать, почему.

Может быть, она слишком поторопилась с вилами. Логан посмотрела на переднюю часть магазина в поисках поддержки, но женщина за кассой только наблюдала за разворачивающимся спором с рассеянным интересом, как будто это было представление в тихий полдень. Снаружи загудели двигатели пикапов, сквозь щель в двери просачивались голоса, а Снейкбайт продолжал жить дальше. Никто не пришел на их защиту.

– Как насчет того, чтобы не лезть не в свое дело? – огрызнулась Логан. Она поправила свои покупки под мышкой, но не сдвинулась с места.

Мальчик, шедший впереди группы, сделал шаг вперед.

Прежде чем он успел что-либо сказать, перед ним проскользнул другой подросток. Ее светлые волосы были собраны в высокий конский хвост, щеки усыпаны веснушками, глаза пугающе широко раскрыты. В день похорон она стояла на краю кладбища; Логан узнала ее голубоглазый взгляд, будто девушка пыталась разорвать ее на части.

– Мы не хотим ссоры, – сказала девушка раздражающе умиротворяющим голосом. – Почему бы вам двоим просто не уйти?

– А кто ты такая? – спросила Логан.

– Стоп. – Брэндон положил руку на плечо Логан, словно хотел ее успокоить. Он не был сосредоточен на группе детей, приставших к ним. Его стоп предназначалась для нее, а не для обидчиков. В классической формуле Брэндона он уже был в бегах, отступая от ситуации, как он отступал от всего остального.

– Почему мы должны уходить? – спросила Логан. – Мы не…

– Логан, – предупредил Брэндон. Его губы плотно сжались. Он посмотрел на блондинку и сказал: – Мы уходим.

Он осторожно потянул Логан к кассе. Из другого прохода перешептывались и посмеивались подростки. Унижение обрушилось на Логан как оползень. Даже когда она защищала Брэндона, он не был на ее стороне.

Он протянул кассиру сувенирного магазина свою карточку.

– Извините за беспокойство.

Кассир покачала головой.

Не говоря ни слова, Логан собрала свои покупки и вышла из магазина. Если бы это был Алехо, он бы им противостоял. Или он бы гордился тем, что она что-то сказала. Но Брэндон ничего не сделал. Логан не могла смотреть на него.

Она забралась в машину и пристегнулась, подыскивая нужные слова, но придумала только:

– Что это было?

Брэндон забарабанил пальцами по рулю, не заводя машину.

– Не стоит спорить.

– Ты мог бы сказать что-нибудь.

– Это не имело значения. – Брэндон поправил очки. – Эти дети… Ты видела блондинку? Она Бартон. Бартонам принадлежит все в этом городе. Склад пиломатериалов, ранчо, все рестораны, все парки. У них все схвачено.

– Это меня не пугает, – усмехнулась Логан. – Я могу справиться с деревенской Барби.

Брэндон покачал головой.

– Не с ней. Проблема в ее маме.

– Неважно.

– Лучше всего просто… делать то, что они говорят.

Логан закатила глаза.

– Даже если то, что они говорят, неверно?

– Я понимаю, что это тяжело. Но это только временно. – Он завел автомобиль и отполз от тротуара, оставив Снейкбайт в облаке выхлопных газов. После минуты мучительного молчания он вздохнул. – Мы закончим с шоу, а потом все втроем сможем уехать отсюда навсегда. Это займет не так уж много времени. Звучит как план?

Логан поморщилась. Она проглотила назревающее в груди желание поспорить и кивнула.

– Конечно. Звучит как план.