Текст книги "Парк доисторической эры"

Глава 1.

– Что это? Какие чудовищные снимки!

– Да, точнее и не скажешь… Чудовищны!

– На них указаны разные года, но все они как будто сделаны с одних и тех же…

– И меня это удивляет. Да годы разные, экспедиции разные, люди разные… А выглядят так, словно, всех изувечили в один день и, причём увечил их один и тот же палач!

– А палач-то этот кто?

Снежин бросил фотографии на журнальный стол и, развалившись в кресле, тяжело вздохнул. В его задумчивом взгляде, который он не сводил с фотографий, застыла грусть.

– Не знаю, – пожал он плечами и обратил свой взор на Женю, в её голубых глазах светилось любопытство. – В первой экспедиции погиб мой отец, во второй – мой старший брат; в третьей – мой друг… – он запнулся, и на его губах заиграла растерянная усмешка. – Наверное, пришёл мой черёд…

Девушка невольно вздрогнула, и подалась вперёд. Сев на край кресла. она обняла шею любимого.

– Ты нарочно?

– Что?

– Хочешь расстроить меня.

Артём виновато улыбнулся и покачал головой.

– Так вот о каком роке, нависшем над твоей семьёй и семьёй твоего друга ты рассказывал, – догадалась девушка.

Артём , молча, кивнул.

– Мы с тобой уже знакомы почти полгода, а я о тебе почти ничего не знаю, ну, разумеется, кроме того, что ты биолог, мой начальник и мы вместе с тобой работаем в одном институте и в одной лаборатории, – усмехнулась Женя.

– Не догадываешься почему?

– Нет.

– Чтобы я мог сбежать от тебя, а ты обо мне не грустила, – прижался Артём губами к её губам.

– Тьфу, дурак! – отстранилась от него девушка.

– Да, согласен, юмором я был всегда не богат, – иронично дёрнул Артём уголком губ. – Прости, – взял он её за руку и потянул к себе. – Ну, не сердись, не знаю, что на меня нашло.

– Просто ты меня совсем не любишь, вот и всё, – прямо ответила Женя, не сопротивляясь и не противясь притяжению любимого человека.

– О, как ты не права! – обняв её за тонкую талию и посадив себе на колени, тяжело вздохнул Артём. Его взгляд снова потупился и стал печальным. – Я сейчас нахожусь между двух огней: с одной стороны, я дал слово себе, маме и родителям моего друга, что установлю причины гибели моего отца, брата и друга; с другой стороны – я не хочу бросать тебя, так как что-то внутри подсказывает, что меня, возможно, ждёт их участь, и я могу к тебе не вернуться…

– Ты наконец , расскажешь, что всё-таки случилось с ними? – вспылила девушка, опять отстранившись от него и в упор уставившись в его глаза. – Что за манера говорить недомолвками, намёками, витиеватым косноязычием и наводить туман?

– Потому что история была туманная.

– Но ведь твой отец, брат и друг…

– И не только они, – вставил Артём фразу.

–… неспроста вошли в этот туман. Наверняка была для этого какая-то объективная причина.

– Разумеется.

– Какая?

– Мой отец работал в нашем институте в лаборатории физиологии растений, – не спеша начал Артём, угрюмо сдвинув прямые орлиные брови к переносице. – Он занимался весьма не простым исследованием… Исследованием формирования в русле изучения физиолого-биохимических основ устойчивости к неблагоприятным условиям среды и формирования растений при различных режимах минеральных питаний. Его всегда интересовал Заполярный Урал, где вопреки здравому смыслу простирается не тундра, как это везде в Заполярье, а вполне полноценная дремучая тайга. Посмотри, – потянулся он к журнальному столику и извлёк из-под груды фотографий географический атлас. Раскрыв его в месте, где был изображён северный Урал, – здесь вместо вкладыша были ещё несколько фотографий с изображением гор, покрытых лесом, среди которых ясно просматривалась платообразная поверхность ледников, – он показал на них пальцем. – Вот, видишь… Следы покровного оледенения; образования каменных россыпей, которые называются курумами, многолетняя мерзлота в верхних слоях почвы и… Такая не проходимая тайга! Что это за чудо природы?.. Температурная инверсия? Как может расти лес там, где он не то, что не может расти, а по всем всевозможным и невозможным законам космоса, вообще, не имеет права расти?! – сделал паузу Артём, уставившись в глаза своей очаровательной девушки.

Женя, глядя на него широко открытыми глазами, дёрнула плечами.

– Нет, это я так… Это риторический вопрос, но он всегда волновал моего отца. Вот здесь, – ткнул Артём пальцем в карту, – на 65 градусе северной широты поднимается гора Народная, здесь же Полярный Урал резко расширяется, распадаясь на пять-шесть параллельно вытянутых кряжей. Все они подобно лабиринтам очень запутанны и не проходимы. Из всех отправившихся туда экспедиций не выжил никто, включая моего отца, брата и работавшего со мной в лаборатории моего друга Игоря…

– Я заняла его место и стала твоим новым другом! – нежно улыбнулась Женя.

Артём осёкся и замолчал. Он поедал её взглядом, лишившись дара речи от её всепоглощающего обаяния.

– Что с тобой? Ты изменился в лице.

– Ты для меня больше чем друг, – наконец, выдохнулАртём. – и, вновь притянув к себе, поцеловал её в губы.

Их затяжной поцелуй прервал звук открываемой ключом квартирной двери. На пороге зала появилась мама Артёма с продуктовыми пакетами в руках. Молодые люди, прервав сладострастную минуту поцелуйного наслаждения, растерянно смотрели на внезапно появившуюся женщину, в глазах которой сверкали молнии.

– Ты что это удумал?! – не удостоив вниманием и приветствием гостью, резко выкрикнула она, от чего Артём обескуражено развёл руками.

– Целуемся, – робко пролепетал он в ответ.

– Это можете сколько угодно… Я имею ввиду: ты, что удумал, взяв отпуск? Мне говоришь, что собираешься к морю, а сам?.. Я узнаю от совершенно посторонних людей, что ты намереваешься посетить Заполярный хребет Пай-Хой… Тебе что, мало смерти отца и брата? Возьми пакеты! – тряхнула она ими. – Извините! – наконец, удостоила она взглядом девушку.

– Предатель! – процедив сквозь зубы, Артём отстранился от Жени и, подойдя к маме, взял из её рук пакеты.

– Не предатель, а благодетель, – тряся затёкшими пальцами, возразила женщина, – он прекрасно понимает, что твои клятвы мне и его родителям только сделают тебя и меня несчастными… Ты хочешь своей гибели?! Ты хочешь, чтобы я осталась одна? – она метнула взгляд за плечо сына на девушку. – Вы Женя?

– Собственной персоной, – промямлил за неё Артём.

– Да, – кивнула Женя.

– Очень приятно! Меня зовут Ксения Александровна, – прошла она в зал и, подойдя вплотную к девушке, взяла её за плечи. В глазах этой зрелой женщины засеребрились слёзы. – Если вы любите его, а он, насколько я знаю, очень любит вас… Если вы любите его, то не отпускайте, пожалуйста, от себя этого охламона. Я прищучу его, и он жениться на вас, а вы обязательно выходите замуж за него, и давайте вместе будем счастливы!

– Мама! – воскликнул Артём.

– Не мужское это дело подслушивать женские разговоры, – не оборачиваясь, парировала Ксения Александровна. – Ты давно должен был отнести пакеты на кухню.

– Да, но здесь решается моя участь, а не…

– Твоя участь решиться без тебя! – отрезала мама. – И не забудь поставить чайник.

Артём отрешённо пожал плечами и послушно затопал на кухню. Ксения Александровна выдержала паузу и, дождавшись, когда стихнут шаги сына, продолжила, жестом пригласив Женю присесть на диван.

– Я возвращаюсь с работы, а мне возле подъезда преграждает дорогу брат его бывшего друга Игоря, недавно погибшего… – запнулась она, увидев на журнальном столике фотографии жутких снимков изуродованных человеческих тел. – Та-ак! – протянула она, взяв их со столика. – Похоже, мне уже излишне посвящать вас в тайну нашего семейного рока, – искоса бросила она взгляд на девушку и увидела, что та ответила кивком. – И что вы обо всём этом думаете?

У Жени от неожиданного вопроса перехватило дыхание, и она, поджав нижнюю губу, беспомощно дёрнула плечами.

– Я врач! – жёстко бросила Ксения Александровна на её беспомощные телодвижения.

– Артём как-то говорил мне об этом…

– А вы знаете, что такое врач?!

От ещё более неожиданного вопроса у девушки округлились глаза, и она вообще потеряла дар речи.

– Я не знаю о чём вы сейчас думаете, но догадываюсь, – улыбнулась Ксения Александровна. – Я вам скажу о том, о чём вам никто и никогда не скажет: за долгое время работы у нас, у врачей, независимо от их профессиональной специфики, под кожей вырабатываются сенсоры, и мы кожей чувствуем пациентов. Вы, милочка, собирались поддержать Артёма в его авантюрных планах и не вздумайте противоречить мне, иначе я не произнесу больше ни единого слова, и этот разговор для нас станет первым и последним.

– Нет, я не смею вам противоречить, Ксения Александровна, – торопливо пошла навстречу ей Женя. – Вы правы! Только об этом я ещё не успела сказать Артёму. Он лишь рассказал мне о вашем семейном несчастье, и я намеревалась поддержать его, как тут пришли вы и…

– Поцелуй – прекрасная поддержка, девочка! – перебила её женщина – Всё ясно! И обо всём этом я узнаю в последнюю очередь, – откинулась она на спинку дивана и, продолжая разглядывать фотографии, тяжело вздохнула. – Сейчас возле дома у подъезда мне преградил путь брат его погибшего друга Алексей и огорошил известием, что Артём собирается отправиться за хребет Пай-Хой, где погиб его отец и… друг Игорь Зайцев – брат этого самого Алексея… И Артём агитировал Алексея идти с ним, чтобы разгадать тайну их гибели… А я не то, что говорить, думать об этом ему запретила… Сукин сын!

– Чей сын? – появилась физиономия Артёма из-за дверного косяка.

– Но – но – но!!! Это я переносном смысле…

– Ну раз тебя так далеко заносит, мам, то почему и мне не занестись так же далеко, тем более, что у моей заносчивости весьма благородная цель.

– И думать не смей!

– Мам!

– Нет! – жёстко отрезала Ксения Александровна, потрясая фотографиями. – Достаточно двух смертей: отца и твоего старшего брата… Да ты знаешь, что, вообще, произошло с ними?

– Конечно!

– Нет, ты не знаешь! – поднялась с дивана Ксения Александровна и, подойдя к серванту, извлекла из чайного сервиза маленький ключик и открыла им секретер. Достав из него кипу каких-то документов, она вернулась на диван. – Ты, сынок, знаешь лишь только то, что наш отец занимался исследованием устойчивости растений к неблагоприятным условиям среды, – стала она перебирать листы в кипе бумаг. – Ты знаешь, что это такое у меня в руках?

– Предполагаю: не оконченный труд его исследований во время экспедиции на Антарктиду к трансантарктическим горам, где начинается шельфовый ледник Росса.

– Хм, – удивлённо дёрнула бровями Ксения Александровна! – Догадливый!

– Нет, – тряхнул головой Артём, – просто я в твоё отсутствие изучал их…

– Шпион, – улыбнулась Женя.

– Беспардонный! – замерла и воззрилась с удивлением мать на сына.

– Только я много чего там не понял, мам… При чём здесь какие-то клещи Протерозоя и Палеозоя? – вышел он из-за своего укрытия дверного косяка и, подойдя к дивану, присел рядом с ней. – Он описывает скорпионов и пауков Мезозоя в таких деталях как будто он изучал их под микроскопом… А клещам Протерозоя, Палеозоя, Мезозоя и Кайнозоя он вообще воспевает "Аллилуйю" и воздаёт хвалу, словно, своим ученым коллегам по цеху! И при чём здесь кровососущие хвощи Пермского, Триасового, Юрского и Мелового периодов? Откуда он набрался этих доисторических домыслов?

Лицо матери посерело, и она смерила сына тяжёлым взглядом. Воцарилась гнетущая тишина.

– Не догадываешься? – спустя минуту, нарушила она молчание.

– Нет.

Ксения Александровна потёрла лоб, вспоминая события минувших лет, и кивнула на кипу документов.

– Незадолго до своей первой экспедиции в Антарктиду к трансантарктическим горам и леднику Росса твой отец получил от секретных спецслужб – он даже мне не говорил от каких – сверхсекретное задание разыскать на глубине двух-трёх километров под льдами растения или животных, или бактерии, если таковые попадутся, относящиеся не то, что к Протерозою, но к Архейскому периоду; то есть, отыскать родоначальников жизни и по возможности отыскать их в состоянии анабиоза – живом состоянии.

– Но в Архейский период Антарктиды ещё не было, суша была единым материком…

– Кто знает, кто знает, – оборвала его мать глубоким вздохом.

– Но зачем это понадобилось каким-то спецслужбам, да ещё секретным?

– Речь шла у них с отцом о здоровье нации, – открыла Ксения Александровна небольшую папку, где записи были сделаны стенографией. – Вот здесь говорится обо всём.

– Я там ничего не понял.

– Не удивительно, ведь ты не знаешь стенографии. К тому же твой отец изобрёл свой тип стенографии, который в этом мире знали только два человека – он и я! К сожалению здесь только ксерокопия и неполный текст его разговора с тайным представителем секретной службы. Оригиналы, к несчастью, украдены…

– Как украдены? – всполошилась Женя.

– Незадолго до путешествия за хребет Пай-Хой и Пай-Эр лабораторию моего отца обокрали, – за мать ответил ей Артём. – Был взломан сейф и все документы его исследований выкрадены. Кстати, я всегда интересовался ими, но даже меня он не посвящал в свои труды. Почему мам? Мне на этот вопрос он не отвечал, а сейчас после смерти отца и всех происшедших событий ты можешь это сделать и ответить, почему?

– А я уже это сделала, – устало улыбнулась Ксения Александровна. – Я уже сказала тебе, что в его исследованиях вопрос стоял о здоровье нации и… даже цивилизации в целом!..

– Но он не был вселенским врачом.

– Как знать, как знать, – перебрала женщина несколько застенографированных бумаг и затем, остановившись на одном документе, зачитала. – Вот основной вопрос поставленный представителем спецслужбы перед твоим отцом: наша Великая страна с её уникальной цивилизацией из разных народов стоит перед угрозой ядерного уничтожения. И учёным биологам, – в данном случае речь идёт о твоём отце, профессоре Снежине Юрие Алексеевиче, – предлагается с помощью генной инженерии выработать в растениях, а так же в людях… Та-ак, минуточку, сейчас разберусь… Предлагается привить и выработать иммунитет против радиации…

– Как?! – округлились глаза у Артёма, и он потянулся к фотографиям с обезображенными телами. – Ведь его изуродованного хоронили в закрытом гробу, от которого радиационный фон зашкаливал…

– Тише ты! – одёрнула его Ксения Александровна, с опаской обводя комнату глазами, и шепотом добавила. – Я наконец-таки добилась разрешения на эксгумацию его могилы и сегодня получила… – она запнулась. – Я не уверена, что наша квартира не прослушивается.

Наступила гнетущая тишина. Артём и Женя, повинуясь движениям женщины, вращали головами по сторонам, всматриваясь во все щели комнаты, где им, казалось, могли быть спрятаны подслушивающие "жучки".

– Пойдём на кухню, – предложил Артём, – нальём чаю и выйдем на лоджию. Вряд ли там что-то есть…

Поднявшись с дивана и прихватив с собой фотографии, географические карты и копии секретных работ отца, они проследовали на кухню, где в абсолютном молчании налили себе чаю и, прихватив вазочку с конфетами, вышли на балкон. Здесь в дальнем углу лоджии стоял небольшой старенький столик, на который были поставлены чашки с чаем и вазочка с конфетами.

– И как это меня осенило, что наша квартира может прослушиваться?! – прошла судорожная волна по телу Ксении Александровны. – Раньше мне это и в голову не приходило, а как сказала об эксгумации… И тут же мне в голову, словно молния, ещё и твои, Артём, слова о краже документов отца из лаборатории пронзили!..

– Надо будет всё как следует осмотреть, – предложила Женя.

– Разумеется, – кивнула женщина.

– Странное и вместе с тем непостижимое задание поставили спецслужбы перед учёными, – вернулся сын к прерванному разговору, нахмурив прямые брови и просматривая отцовские документы; отставив чашку в сторонку, про чай он совершенно забыл. – Ничего не скажешь, угроза и впрямь чудовищная и нашим спецслужбам не откажешь в заботе о нации и о государстве, но как такой замысел осуществить?! Как растениям, людям и животным привить иммунитет против радиации?! И причём здесь все эти допотопные кровососущие хвощи и насекомые? – вопросительно уставился он на мать.

Не торопясь отхлебнув из чашки большой глоток, Ксения Александровна утвердительно кивнула.

– Они-то как раз здесь и при чём!

– То есть?

– Кровососущие хвощи были обнаружены твоим отцом впервые и это, действительно, грандиозное открытие… Он вообще предположил, что они являются прародителями росянки и других растений – хищников. Ну, а, что касается клещей и прочих кровососущих паразитов, то ведь многие из них не изменились и по сей день. За сотни миллионов лет они не претерпели ни малейших изменений и сейчас выглядят точно так же, как и на пороге зарождения жизни на земле.

– И что это значит?

– А то, что в те времена извержения вулканов и падение метеоритов было обычным делом; и ядерные зимы тоже были делом обычным. Шестьдесят миллионов лет назад динозавры не пережили ядерной зимы из-за падения метеорита, а вот насекомые подобные тараканам, уховёрткам. различным клопам, австрийскому древесному воронковому пауку, которому насчитывается уже больше ста миллионов лет, пережили этот ядерный коллапс.

– И их гены хотят привить нам?

– Их гены ничто по сравнению с тем, что твой отец обнаружил в Антарктиде, – понизила голос Ксения Александровна до шёпота. Артём и Женя невольно потянулись к ней, и она продолжила. – Со времени последней ядерной зимы минуло шестьдесят миллионов лет и все насекомые и растения, дошедшие с того времени до наших дней, утратили способность противостояния радиоактивным изотопам, но отец в Антарктиде нашёл более грандиозное… – с опаской обернулась она и посмотрела на комнату.

– Что более грандиозное? – потерял терпение Артём.

– Обнаруженные им на большой глубине ледников кровососущие растения – хищники, а так же клопы, клещи оказались живыми! Они пробыли в состоянии анабиоза десятки и сотни миллионов лет.. И как вы думаете, где он их обнаружил?! – игриво заблестели глаза Ксении Александровны.

Артём и Женя одновременно пожали плечами.

– Как где? – неуверенно переспросил сын. – Ты же сама сказала, что на большой глубине ледников.

– Он их обнаружил на теле жаб, лягушек, змей, скорпионов и прочих животных, так же пребывавших в состоянии летаргической зимней спячки! И как только их поместили в тепло, они сразу ожили. Оказалось, что они хорошо переносят миллионы лет забвения и совершенно не восприимчивы к радиации… Но и это не самое главное! – подняла Ксения Александровна указательный палец вверх. – Биологам и палеонтологам, коллегам отца, удалось из насекомых-вампиров и растений – хищников извлечь кровь древних животных Палеозойской эры, начиная с Силурийского периода, когда морскими животными и растениями полным ходом стала осваиваться суша.

Артём присвистнул, у Жени округлились глаза.

– Биологи приступили к клонированию… – осеклась женщина и замолчала, в её глазах застыла тревога.

– И что дальше? – не удержалась Женя.

– Биологи хотели настоящей сенсации, но… Но за двадцать пять лет после той антарктической экспедиции не выжил никто из её участников… Профессор Квашнин и академик Рудный погибли на заполярных островах земли Франца Иосифа; доктор наук Сотникова, доцент Машков, доцент Фомин и профессор Луценко – на островах Курильской гряды… В Сибири погибли академик Пыреев, доценты Яшина и Кульбицкая… Наконец, твой отец и академик Редина с группой сотрудников отправившись на Урал в Кунгурскую ледниковую пещеру и на поиски таких же ледниковых пещер в надежде повторить антарктическое открытие, назад не вернулись… А точнее, вернулись безжизненными и изуродованными… – замолчала опечаленная Ксения Александровна.

– Не вызвана ли смерть всех учёных искусственными причинами? – сдавленно прошептал Артём.

– Вот и я об этом думаю… Давно уже думаю… Я даже уверена в этом! – судорожно сглотнула женщина. – И поэтому я, как врач, хочу ещё раз исследовать останки моего мужа и… Кое в чём убедиться, – тихо закончила она.

– И поэтому ты добилась эксгумации?

– Да, сын.

Артём задумался. Женя подошла к нему и нежно провела ладонью по его волосам.

– Чудовищная тайна! – обернулась она и посмотрела на Ксению Александровну. – Может быть, будет лучше вам к ней не прикасаться?

– Как?! – вспылил Артём и, выпрямившись, в упор взглянул в глаза своей девушки.

Она беззащитно улыбнулась.

– У меня на сердце тревога, – безысходно вздохнула она.

Взяв её за плечи, Артём отстранил её от себя и, опершись о край лоджии, устремил взор на каменные громады микрорайона, стараясь охватить взглядом пространство горизонта.

– Не скрою, – кивнул он, – и меня гложет тревога… Но ещё больше меня гложет совесть отступить перед страхом этой тайны! Нет! – перевёл он взгляд на Женю, а затем и на мать. – Я не отступлю! Возможно, это тайна скрывает другой мир, и я хочу увидеть его собственными глазами…

Внизу раздался свист. Артём посмотрел туда и увидел Алексея, брата его погибшего на Урале друга Игоря. Он махал ему рукой, показывая жестом, чтобы он вышел на улицу. Взглянув на часы, Артём ахнул.

– Я давно должен быть в аэроклубе! – заторопился он.

– В каком ещё аэроклубе?! – удивилась мать. – Ты мне ничего не говорил…

– Зная, как ты будешь за меня переживать, мам, я решил максимально обезопасить себя в экспедиции по следам отца. И поэтому прежде, чем ступить на неизвестную землю, где он погиб, я решил облететь её на мотодельтаплане.

– И это называется обезопасить себя?! – поперхнулась чаем Ксения Александровна.

– Не волнуйся, мам. Если дельтаплан вздумает упасть, то на этот случай у меня припасён парашют.

– Как?!

– Да, мам, я давно занимаюсь дельтапланеризмом и парашютным спортом… Сейчас иду! – крикнул он Алексею и тихо добавил себе под нос… – Предатель! – и, схватив Женю за руку, покинул балкон.

Ксения Александровна, оставшись на лоджии в одиночестве, растерянно посмотрела им в след и только покачала головой. Услышав, как хлопнула дверь квартиры, она собрала чашки и вернулась на кухню. Перемыв их, она приступила к осмотру квартиры, намереваясь отыскать, встроенные в интерьер, подслушивающие "жучки"…

Глава 2.

– У, предатель! – приветствовал Артём рукопожатием Алексея. – Как на тебя после этого надеяться? Просил же тебя…

– Знаю, как бы ты поступил, – не обижаясь, оборвал его на полуслове Алексей. – Дотянул бы до самого последнего момента, да и то вряд ли бы осмелился… Где-нибудь в дороге послал бы матери "СМС", а потом бы и вовсе отключил телефон, чтобы, так сказать, она не звонила и не беспокоилась…

– Точно – точно! – поддержала его Женя.

– Эх, ты, адвокат! – остановился Артём и обескуражено посмотрел на любимую девушку. – Ты не его, а меня должна защищать!

– А кто меня защитит от тебя?

– В смысле?

– В самом широком.

– Я опять ничего не понял, – скользнул Артём взглядом по улыбающимся лицам Жени и Алексея. Ему в глаза светило солнце, тогда, как его другу и девушке тёмная тень тополя закрывала лица, позволяя улыбаться во всю ширь рта, и скрывать за улыбкой загадочность своих высказываний.

– Ага, вы сговорились, – догадался Артём.

– Ничуть, – парировал Алексей, его полная добродушная физиономия излучала такое искреннее добро, словно, он ещё не вышел из детского возраста. – Я, кстати, Женю вижу сегодня впервые… Вы Женя?

– Да.

– Будем знакомы! Меня зовут Алексей!

– Очень приятно! – подала ему Женя руку, которую Алексей с воодушевлением затряс.

– Теперь я, вообще, ничего не понимаю, – пожал плечами Артём.

– А чего тут понимать? – прищурившись, как и он, улыбнулась ему Женя. – Ты поступил бы со мной точно так же, как и со своей мамой: уехал бы в свою экспедицию, а меня бы бросил… Отзвонился бы или прислал бы "СМС"… К тому же ты сказал мне, что хочешь сбежать от меня, чтобы я о тебе не грустила.

– Подлец! – иронично вставил Алексей.

– Ещё один адвокат! – резюмировал Артём и в упор уставился на Женю. – Так ты что, я не понял, хочешь отправиться со мной в экспедицию?

– А ты как думал? – обиженно заморгала Женя и, приблизившись к нему, положила руки ему на плечи. – Конечно! – у Артёма перехватило дыхание. Скользнув взглядом по ней и продолжавшему излучать простодушие Алексею, он покачал головой.

– Нет, вы явно сговорились.

– Ревнуешь? – усмехнулся Алексей.

– Разумеется.

– Можешь ревновать, – положила Женя голову ему на грудь, но без меня ты никуда не уедешь…

– Представляю, что скажет мама, к тому же опираясь на свои медицинские подкожные сенсоры, – промямлил Артём. – Да и не только моя мама, но и твои родители.

– Убедим их, что это свадебная экспедиция в медовый месяц.

– Прекрасно! – воскликнул Алексей.

У Сергея из груди вырвался стон, похожий на волчий вой.

– Ну вот и договорились! – радостно похлопал их по плечам Алексей.

– Да уж, скучать не придётся, – на последнем дыхании подвыва довершил Артём и, поглядев на часы, заторопился. – Мы опаздываем, надо прибавить шаг.

Добежав до стоянки такси, они запрыгнули в машину, и поехали в аэроклуб…

* * *

Начало мая. Цветут яблони, цветёт черёмуха, благоухает сирень. Деревья одеты в белые сарафаны лепестков, поля и лужайки выкрасились жёлтыми коврами одуванчиков. И до горизонта насколько хватает обзора, всюду радостная игра солнечных лучей. Артём, сидя в мотодельтаплане и слушая ровный рокот мотора, любовался причудливыми узорами облаков, отсвечивающих то жёлтыми, то оранжевыми, то красными оттенками лучей, представляя себе снежные пики Уральского хребта Пай-Хоя и Пай-Эра с его многочисленными лабиринтами ущелий. Из головы не выходили слова мамы об эксгумации тела погибшего отца. Его взгляд упал на самолёт «ПО-2», заходившего на очередной вираж выбрасывать парашютистов над живописным полем. Его мысли переключились на то, что Алексей в очередной раз так и не решился примерить на себя парашют и заставить себя сделать прыжок. «До чего ж странно устроен человек, – с улыбкой подумал Артём о друге, – добр, великодушен, отважен до самопожертвования и в драке способен пойти хоть на нож, хоть на оружейный выстрел, а смелости прыгнуть с парашютом нет. Хотя, наверное, если приспичит, то и смелость ему не понадобиться… Без всякой на то храбрости шагнёт за борт самолёта…

Мотодельтаплан взмыл на высоту тысячи метров, оставив выбрасывающего парашютистов «ПО-2» внизу на восьмисот метровой высоте. «Какой вид! – с новой силой вспыхнули мысли Артёма. – Я головой почти касаюсь облаков. Они словно море наоборот, и я плыву по ним вверх тормашками. Какое удивительное ощущение! Они уводят меня за горизонт… А что там за горизонтом? А за горизонтом неизвестность! И сможет ли эксгумация тела отца, похороненного три года назад, пролить такой же чистый и лучезарный свет, какой играет вокруг меня на облаках, на эту неизвестность?..»

* * *

Полёты дельта и мотодельтапланеристов, и прыжки парашютистов закончились поздно вечером. Алексей так и не отважился на прыжок даже в паре с инструктором. Зато вместо него изъявила желание «сигануть» – так выразилась Женя – любимая девушка Артёма, чем невероятно его удивила и восхитила одновременно. Домой с аэродрома возвращались все вместе и, не смотря на досадную нерешительность Алексея, огорчившую всех, включая самого виновника, настроение у друзей было приподнятое. Артём не стыдил Алексея за нерешительность, понимая его состояние и не желая его обидеть. Есть хотелось так, что, казалось, желудок превратился в гигантскую сосущую пиявку, поселившуюся в организме.

– Предлагаю зайти в кафе и что-нибудь перекусить пока этот желудочный монстр не переварил все мои внутренности, предложил Артём, глядя как загораются фонарные столбы и зажигаются разноцветьем рекламные вывески театров, магазинов. ателье, кафе и прочих городских заведений.

– Поддерживаю! – радостно воскликнула Женя.

– Ну и я не возражаю, – согласился Алексей.

Они направились к ближайшему кафе с вывеской "Призрачная эра", где готовились экзотические блюда разных стран, и были очень почитаемы у друзей. Предчувствие вкусных блюд подстегнуло их, и они ускорили шаг. Подходя к кафе, Артём немного замедлил ход. Впереди он увидел зрелого мужчину, двигавшегося с ними в одном направлении и напоминавшего ему кого-то очень знакомого.

– Если бы я не знал, что мой отец похоронен, я бы подумал, что это он, – кивнул он в спину идущего впереди мужчины, опять скорбно подумав об эксгумации тела отца.

Мужчина услышал его удивлённый возглас и обернулся, и… У Артёма похолодело всё внутри: на него смотрел его отец. Он остановился и замер. Замер и Алексей с вытянутым от удивления лицом, который лично знал отца друга. Остановилась и Женя.

– Что с вами, мальчики? – переводила она взор с одного на другого.

Артём не сводил глаз со своего мнимого отца, мужчина тоже смотрел на него в упор не мигающим взглядом. Сколько и как долго длились эти мгновения, никто не обратил на это внимание. Прервал их автомобиль, припарковавшийся у тротуара, в который сел этот похожий на папу Артёма мужчина.

– Что с вами? – повторила вопрос девушка.

– Нет, ты это видел? – в свою очередь еле-еле выдавил из себя Алексей.

– У меня такое ощущение, словно я осязал прикосновение его взгляда, как это было в то время, когда мой отец был жив, и очень хотел уберечь меня от опасности, – чуть слышно ответил Артём, оставив вопрос Жени без внимания.

– Понятно, – тихо вздохнула девушка.

У Артёма хорошее настроение мгновенно сменилось на червоточащее душу мрачное предчувствие чего-то неизвестного, влекущего за собой плохие последствия.

– У меня было такое ощущение, что и он в тебе, как будто, признал сына, – не то весело, не то удивлённо произнёс Алексей.

Артём искоса бросил на него короткий взгляд и задумался.

– Жень, давай оставим его пока, – предложил девушке Алексей, – а сами поспешим в кафе. Пусть он не спеша прогуляется в компании своих мыслей… Не будем ему мешать.

– Да, я вас догоню, – кивнул Артём.

Алексей и Женя заспешили в кафе. Артём посмотрел им в след и, повинуясь какому-то необъяснимому чувству любопытства возникшему внутри, перевёл взгляд на дорогу, ища глазами тот автомобиль, в который сел двойник его отца. Майский вечер был необыкновенно тёплым, но он не мог растопить озноб, появившийся у Артёма от встречи с тем человеком.

– Если бы я был один, и со мной рядом не было бы очевидца, видевшего то, что видел я… – пробормотал он себе под нос. – То я несомненно пришёл бы к выводу, что потихоньку начинаю сходить с ума, будучи одержимым страстью отправиться в экспедицию по следам своего отца, – и тряхнув головой, перешёл на быстрый шаг, желая догнать друзей.

Вечер уже полностью погрузился в ночь. Тёплый ветер доносил ароматы цветущей сирени, делая ночь с её фантастической игрой света уличных фонарей и реклам романтической. Увлёкшись красивым уличным пейзажем и запахом сирени, Артём вдохнул полной грудью аромат и отвлёкся от мрачных мыслей, подумав о Жене. "Мне повезло! – улыбнулся он в ответ своим мыслям. – Она умна, предана и необычайно красива!.. Да-да!.. И необычайно красива!.. А я?! – глянул он в тёмную витрину магазина, мимо которой проходил и которая находилась рядом с входом в кафе. И у него вновь всё похолодело внутри: из чёрного стекла витрины на него надвигалось отражение отца. Он остановился и словно окаменел, пытаясь понять, что происходит, затем обернулся и увидел того самого мужчину, плавно приближавшегося к нему от припаркованного к тротуару автомобиля. Мужчина остановился в трёх шагах от него, пристально посмотрел ему в глаза и, подняв правую руку на уровень пояса, несколько раз слегка помахал ей – так отец пытался успокоить и предостеречь Артёма, чтобы он был осторожным, когда тот был ещё совсем маленьким. Артём почувствовал, как у него зашевелились волосы, а мужчина тем временем развернулся, уверенным шагом дошёл до автомобиля, сел в него на заднее сиденье и скрылся за тонированными стёклами. Автомобиль тронулся и скрылся за поворотом. Артём ещё долго не мог шевельнутся, удивляя прохожих своей неподвижностью, а когда пришёл в себя и в движение, и обернулся, чтобы зайти в кафе, то увидел стоявшего позади Алексея точно так же, как и он, потерявшего способность двигаться и с изумлением глядевшего в даль улицы, где за поворотом скрылась машина. "Так вот, кто спугнул его," – обернувшись и посмотрев в ту сторону, куда смотрел Алексей, подумал Артём.