Текст книги "За стеной серого мира"

8 глава

.

Слушая рассказ Микки, Рита даже не заметила, как у нее затекли ноги. Так что, когда парень закончил говорить и решил услышать мнение ребят, Рита поняла, что не может даже двинуть ногой. Пришлось усердно разминать икры, которые уже кололо иголочками. В это время Айзек, не испытывающий никаких неудобств, начал задавать точно такие же вопросы, которые терзали и Риту.

– Ты сказал, что в Берлоге были только дети. Где все взрослые? – мальчишка не отводил любопытного взгляда от Мика.

Тот, в свою очередь, просто улыбнулся.

– Дело в том, что как только тебе исполняется восемнадцать, ты становишься неинтересен для Них. Не представляешь никакой ценности. Если ты появляешься на улице, никто больше не гоняется за тобой, желая содрать кожу. Просто копы берут под белы рученьки и уводят с глаз долой к Стене. Там много работы. Рядом со Стеной есть поля. На полях тоже работают люди. И у всех есть кров и нормальная еда. Никто не остается в Берлоге.

Рита наконец-то справилась со своими ногами и поднялась, не желая больше сидеть. От твердого рюкзака болела попа. От земли веяло прохладой, так что девочка успела немного продрогнуть.

– Почему никто до сих пор не взбунтовался? – ей было понятно почти все, кроме этого. Рита тряхнула головой. – Детей убивают, а люди, которые могли бы пойти против этого, просто молчат, понурив головы, собирают овощи на огородах и чинят Стену?

Айзек согласно хмыкнул.

– А те, что за Стеной вообще ничего об этом не знают.

Мик пожал плечами, он, видно, был другого мнения. Но Рита не хотела мириться с такой жизнью. Множество разных чувств смешалось внутри этой маленькой девочки. Ей было страшно, грустно за свой народ, и в то же время она была взбешена.

– Мы словно послушные овцы бредем туда, куда погонит пастух! Надо что-то делать!

Мик широко улыбнулся. Плечи парня расправились, в глазах загорелся тот самый огонек, который Рита видела и при первой встрече. Мальчик подошел к Рите и как-то неловко, но сильно стиснул ее в объятиях и тут же отпустил. Рита успела только отметить насколько горячими стали руки Мика с того момента, как его освободили. Да и щеки раскраснелись. Можно было подумать, что парня лихорадит.

– Ты такая же. Такая же, как я.

Айзек что-то недовольно пробурчал на заднем фоне, но заметив, что никто не обращает на него внимания, замолчал и уселся на свой рюкзак, издавая слишком много шума для такого простого занятия.

– И что ты собираешься делать? – Рита отступила от Мика на шаг и посмотрела мальчишке в глаза.

– Что мы собираемся делать, – поправил он, усмехнувшись.

Верхушки деревьев стали прогибаться под сильными порывами ветра. Девочка вспомнила, что они находятся одни ночью в лесу, и что самое страшное ожидает их не здесь, а дома.

План был придуман за считанные минуты. Так как утро должно было наступить всего лишь через несколько часов, Мику не было никакого резона отправляться в путь сейчас. Решили дождаться следующей ночи, а парень должен был где-то переждать.

– Всю местность будут прочесывать с копами, и не думаю, что лес они обойдут стороной, – ответил Мик на предложение Айзека остаться на этой поляне.

– Тогда у меня в комнате, – смущаясь, пробормотала Рита.

Она даже представить не могла, что сможет решиться на такой шаг. Их воспитывали настолько строго, что любое отхождение от привитых норм вызывало страх и противоречивые чувства.

Еще вчера она была прилежной ученицей, прекрасной дочерью и сестрой, но после этой ночи все изменилось. Приветливые лучезарные улыбки родителей, которые раньше так грели душу, теперь будут лишь фарфоровой маской искусного мастера. Розовая комната – приманкой, конфеткой для глупого ребенка, которой надо отвлечь внимание от проблем. Рита понимала, что с этого момента ее жизнь перестанет быть нормальной.

Пока солнце не успело взойти и только окрасило облака на горизонте в розоватые цвета, ребята поспешили к дому Риты и Айзека. Родители поднимались ровно в шесть утра, а на часах большая стрелка неспешно приблизилась к цифре пять, а еще нужно было успеть спрятать Мика как можно лучше.

Обычно мама и папа не заходили в комнаты детей, но в любой момент такое могло произойти, к тому же скоро должны были объявить Микки в розыск.

Туман еще не рассеялся, поэтому до дома дети добрались уже с влажными кофтами и волосами. Но сырость не была самой большой проблемой. Рита вспомнила про лестницу мистера Лаконте, которую они забыли около дома спасенного парня.

Пришлось спешно тащить ее обратно к кустам гортензии, стараясь издавать как можно меньше шума. Рита собиралась помочь Айзеку, но Мик отодвинул ее в сторону.

– Это не дело для леди, – буркнул он и взялся за свободный конец старой лестницы.

Рита закатила глаза. Сюда тащила эту тяжесть, могла отнести и обратно, не надорвалась же раньше. Но она решила промолчать, пускай мальчишки выполняют тяжелую работу.

Если бы Рита не знала, как они вытаскивали Мика из его комнаты, она в жизни бы не догадалась, как парень смог сбежать. Окно закрыли обратно, орудие побега – лестницу вернули на должное место. И только два следа в сырой земле от ножек лестницы предательски виднелись на газоне, но Рита вовремя отметила это и замела все следы, которые могли бы как-то указывать на нее и брата.

Ровно в половину шестого, дети тихо отворили входную дверь. Сняли на пороге обувь, которая была покрыта комьями земли, взяли ее в руки и на цыпочках стали подниматься наверх.

Под ногой у Мика зловеще скрипнула ступенька. Она была явно против проникновения в дом и всеми силами пыталась остановить чужака. Айзек скривился и закатил глаза. Он был уверен, что из этой операции ничего путного не выйдет.

После прохлады утренней улицы в доме казалось душно и жарко до невозможности. Теперь это здание виделось ребятам клеткой, удерживающей своих заключенных до определенного срока. Они бы не удивились, если на окна вдруг с лязгом стали опускаться тяжелые решетки, а дверь за их спинами захлопнулась навсегда.

– Зачем тебе такой большой шкаф? Какая у него глубина? Два метра? – Мик уже успел влезть и вылезти из этой огромной коробки с платьями и другой не в меру вычурной одеждой, которую накупили Рите за несколько лет.

Парень уже засунул как можно глубже свой рюкзак и грязную обувь. И сейчас стоял в одной футболке и джинсах на голом полу, ожидая чего-то.

– Не знаю, как вы, но я пошел спать, у меня остался законный час двадцать, чтобы получить хоть малую толику того, что я должен был за эту ночь, – водрузив очки на лоб и потирая слипающиеся глаза, пробурчал Айзек и, спотыкаясь на ходу, поплелся в свою комнату.

– Переодеться не забудь! – заглядывая к нему в комнату, напомнила Рита, но увидела, что мальчишка уже лежит поверх одеяла и посапывает, подложив под щеку руку. Очки так и остались у Айзека на голове, правда, слегка покосились и сползли.

Девочка тяжело вздохнула, аккуратно сняла с брата очки, положила их на прикроватную тумбочку поверх стопки книг с множеством закладок в каждой. Стянула с Айзека джинсы – мальчишка даже не пошевелился.

– Помочь? А то ты так долго еще провозишься с ним, – в комнату сунулся Мик.

Рита не стала отрицать, что помощь ей нужна. Мик в два широких шага оказался рядом с кроватью, ловко подхватил Айзека на руки. Рита отогнула одеяло, и парень положил мальчишку обратно.

Айзека аккуратно укрыли одеялом, выключили свет в его комнате и вышли, прикрыв дверь.

До подъема Алоизии и Эдгара оставались какие-то считанные минуты. Рита чуть ли не пинками затолкала Микки в шкаф, а сама, сбросила с себя верхнюю одежду, накинула ночную рубашку и юркнула в кровать.

В этот момент внизу раздались шаги. Лаконте проснулись. Рита затаила дыхание, прислушиваясь к каждому звуку, но наверх никто не шел – ступени не скрипели. А звуки душа оповещали, что кто-то из родителей принимает ванну.

Еще немного понаблюдав за происходящим и убедившись, что ничего запредельного не происходит, Рита уснула.

Будильник прозвенел настолько резко и неожиданно, что проснулась девочка с бухающим в несколько раз сильнее, чем обычно, сердцем. Кровь стучала даже в висках. Последний день лета собирался быть теплым и безоблачным, собственно, как и все остальные дни.

Рита оторвала голову от кровати раньше, чем успела повторно заснуть. Глаза слипались, голова казалась набитой ватой и ничем не отличалась от подушки, лежащей рядом. Часа для сна явно было мало, но показывать усталость сегодня непозволительная роскошь для тех, кто скрывает беглеца.

Рита надеялась, что вымотавшийся за ночь Микки проспит весь день, не издавая даже минимального шума, и вообще никак не проявит себя.

Поднявшееся солнце слепило в глаза, отчего они еще больше начинали болеть и подговаривать к тому же действию голову. Рита задернула шторы. Стало немного лучше.

Она надеялась, что душ сможет привести ее в чувства и полностью избавит от последствий бессонной ночи, но от теплой воды ее разморило только еще сильнее.

Тогда девочка увеличила холодный напор. От холода разболелась голова.

Выбравшись из душа, Рита завернулась в полотенце и по обычаю полезла в шкаф за одеждой, напрочь забыв, что в шкафу теперь обитает ее друг.

– Скажи, что все уже разошлись по работам или я тут умру! – как только Рита распахнула шкаф, послышался шепот Мика, а потом он резко замолк.

Рита испуганно отскочила от дверей, и стыдливо натянула поверх полотенца длинный махровый халат.

– Извини, забылась, – пробормотала девочка.

– Ничего, – отмахнулся Мик, вновь уползая куда-то вглубь за платья и кофты. – Но тут вообще нечем дышать.

Рита выбрала одежду и скрылась в ванной, чтобы переодеться, при этом полностью закрыв двери шкафа. Девочка считала, что от духоты парень умереть не умрет, а вот оттого, что его найдут, а потом сдерут кожу, вполне может.

Вернувшись в комнату, Рита опять заглянула в шкаф.

– Я надеялась, что ты будешь спать весь день, – сказала она платью, поправляя на нем оборки.

– Не смог сомкнуть глаз, – ответило платье голосом Мика. – Рита?

Он первый раз назвал ее по имени. Девочка невольно вздрогнула. Она не помнила, когда кто-нибудь использовал ее имя.

«Детка, солнышко, золотце» – семейство Лаконте. «Лаконте» – учителя в школе. «Сестра» – Айзек. Сирена (ее подруга и одноклассница) тоже не звала Риту по имени.

– М? – только и смогла она промычать в ответ, борясь с нежностью, которая вдруг нахлынула на нее.

– Просто хотел сказать тебе спасибо, – прошелестело изнутри шкафа и вновь замолчало, а потом, вспомнив что-то, опять зашуршало. – Я ведь еще на Стене понял, что ты классная. Надеюсь, ты не обижалась, что я старался тебя избегать?

Рита обижалась, очень обижалась. Она думала, что он просто захотел избавиться от ее общества, поэтому не разговаривал. А как только что-то случилось, сразу прибежал, моля о помощи.

Рита закрыла двери шкафа, так и не ответив на вопрос мальчика.

Без двадцати восемь девочка решила заглянуть в комнату Айзека. Она очень беспокоилась, что брат может проспать будильник, и его придут будить родители.

Как и предполагалась, Айзек развалился на кровати, прикрывшись подушкой, чтобы не слышать пиликанья часов. Сами часы были отброшены в дальний угол комнаты и слегка приплюснуты в месте удара. Однако, сдаваться будильник не собирался и продолжал настойчиво пищать, оповещая хозяина о том, что тот соня и лентяй.

Рита подошла к кровати и шлепнула брата по голой ноге, высунутой из-под одеяла.

– Вставай, не хватало еще, чтобы тебя пришли будить родители, – недовольно пробурчала Рита у мальчика над ухом, предварительно отобрав подушку.

– Мэ, отстань, – проворчал тот в одеяло, сворачиваясь клубком.

– Давай, Айзек, они увидят, что нас нет еще на кухне, и придут сюда…

Рита оборвалась на полуслове, заметив в дверях шевеление. Миссис Лаконте стояла на пороге комнаты, скрестив руки на груди.

– Ну-с, – протянула она ласково. – И почему не встаем?

У Риты по коже пробежали мурашки. И хоть выражение лица и голос у Алоизии были вполне миролюбивыми, а на губах даже играла улыбка, девочка каким-то шестым чувством определила, что приемная мать недовольна.

Айзек тут же подскочил на кровати и стал собираться.

– Встаем! – стараясь придать голосу максимальную бодрость, оповестил мальчишка мать. – Я уже сходил в душ, просто прилег на пару минут, пока было время перед завтраком. Такой сон приснился, хотел досмотреть, а то этот гнусный будильник мне не позволил этого сделать.

Алоизия потрепала Айзека по голове, протягивая ему с тумбочки очки.

– А я-то думаю, куда их положил! – хлопнул он себя по лбу и улыбнулся.

Рита старалась быть незаметной и стояла, боясь шелохнуться и привлечь внимание матери.

– А ты почему не спустилась к завтраку? – тяжелый взгляд упал на Риту. Раньше бы девочка не обратила на это внимание, но теперь старалась уловить каждую деталь, которая могла сообщить ей о лживости приемных родителей. Раскрыть всю их сущность в полной мере, чтобы не было так сложно им не доверять. Все-таки эти люди дали ей крышу над головой, прекрасную одежду и вкусную еду. Относились все это время так по-доброму. А теперь Рита должна поверить, что они желают ей только зла, и откармливали все это время как свинью на убой.

–Я? – пробормотала Рита. – Я пришла поздравить Айзека с днем рождения! Он ведь наверняка забыл, каким большим стал. Одиннадцать лет!

– Точно! – мальчик хлопнул себя по лбу, так что очки опять сползли на кончик носа. – Я действительно забыл. И тебя с днем рождения, сестричка.

Они наигранно обнялись. Рита стала спускаться по лестнице, боязливо косясь на Алоизию, все еще стоящую в дверях спальни Айзека. Она ведь могла зайти и в Ритину комнату. Девочка так и шагала, повернувшись вполоборота, чтобы быть в курсе ситуации. Она знала, что Айзек не подведет, если понадобится, выкинет какой-нибудь трюк, только бы миссис Лаконте не нашла Микки.

Почему-то при мысли о Микки и его последних словах, Рита почувствовала странную теплоту и трепет. Это чувство охватило ее полностью, а воспоминания о том, как он назвал ее по имени, заставили затаить дыхание.

И, не заметив мистера Лаконте, девочка врезалась прямо в его живот. Эдгар был так же строен и накачен, как и в первую их встречу, так что удар оказался совсем не мягким и приятным.

– О чем задумалась, солнышко? – белоснежная улыбка должна была завораживать и ослеплять, Риту же она только привела в чувства.

– Ой, извини, пап, – пришлось выдавить из себя самое лучшее обращение к Эдгару, чтобы у него не осталось сомнений в неведении дочери о его ужасной сущности. – Вот гадаю, что вы подарите мне сегодня.

Рита прикрыла глаза и улыбнулась как можно шире.

Она знала, когда речь заходит о покупках, и мистер Лаконте, и его жена забывают сразу обо всех проблемах, словно любая новая вещица может исправить любые неприятности, которые успели произойти.

– Это, солнышко, ты узнаешь после завтрака, – мистер Лаконте чмокнул Риту в щеку и поторопил Алоизию и Айзека.

Весь завтрак Рита переглядывалась с Айзеком. Они будто молча обсуждали поведение приемных родителей. Вот Алоизия не так посмотрела, а Рита уже взглянула брату в глаза и приподняла бровь. А вот Эдгар слишком резко попросил передать сахарницу, и Айзек легонько пнул Риту под столом.

Любой промах был замечен и обдуман. Каждое слово взвешено и перепроверено на лживость. И выводы не заставили себя ждать.

Сели в машину, пахнущую, как и в первый раз: ароматизатором и топливом. Пока двери хлопали, Айзек успел шепнуть Рите пару завуалированных фраз, которые могли понять только сами брат и сестра.

– Они точно эти. Заметила, как редко моргают?

– И за столько лет почти не постарели.

– У нее волосы вечно идеальные.

– А он не поправился ни на грамм.

Последний раз хлопнула дверь машины. Мистер Лаконте сел за руль и в стекло заднего вида заметил перешептывающихся детей.

– Секретничайте? – спросил он, не поворачиваясь.

– Да, – наигранно радостным голосом хором протянули Рита с Айзеком, а потом всю дорогу шептали всякие сплетни из школы, чтобы полностью отбить все подозрения, если такие имелись.

Задача у ребят была сложной. Как можно дольше проводить родителей по магазинам, увести подальше от машины, чтобы они забыли, что собирались вернуться к обеду домой. Но мистер Лаконте вспомнил. Вспомнил уже с опозданием, что ему нужно на работу.

– Я опаздываю! Вы же сможете домой добраться своим ходом? – мужчина посмотрел на жену и, извиняясь, потупил глаза. Сейчас он казался совершенно обычным, настоящим, таким, каким мог быть любой человек. Он не был идеальным. Не должен быть таким.

Рите нравился Эдгар, больше чем Алоизия. Она с первых минут не вызывала у девочки должного доверия. Вечно холодная, хотя и старалась делать вид, что не такая, Алоизия не смогла полностью поменять о себе мнение.

Лучше бы она пошла на работу. Лучше бы они остались вместе с Эдгаром, который вечно баловал Риту и Айзека. Он мог купить им намного больше сладкого, чем это делала его жена.

Алоизия нервно поджала ненатурально пухлые губы, что говорило о высшей степени ее раздражения.

– Хорошо, – короткое, заставляющее содрогнуться от мороза, слово и колкий взгляд.

Эдгар стиснул в объятиях Риту и Айзека, те ответили ему тем же, ничуть не обманывая отца. Они любили его. Привязались всем сердцем. И хоть теперь знали, что он собирается убить их, не хотели в это верить. Они старались убедить себя, что именно Эдгар из всех монстров, которые тут обитают, единственный и настоящий человек.

Алоизия отвела детей в ресторан, в котором они постарались задержаться надолго. И хоть были жутко голодными, так что урчали животы, ели настолько медленно, что миссис Лаконте начала что-то подозревать.

– Вы не голодны? – осведомилась она, аккуратно промакивая губы салфеткой.

– Отчего же, мадам! – вспомнив высокопарные слова, которым обучали в приюте, воскликнул Айзек.

Алоизия поморщилась, ей не нравились такие фразы. Она сообщила это Рите, после того как та несколько дней пожила в семье.

– Тогда, почему вы едите настолько медленно, что принесенное вам второе блюдо до сих пор не тронуто, а первое съедено лишь наполовину?

Рита заерзала на стуле, но решила подыграть Айзеку.

– Но мадам! Вы разве не осведомлены, что быстрый прием пищи вреден для здоровья? – Рита захлопала глазами.

Алоизия нахмурилась, у нее было дурное настроение еще с утра, когда дети вовремя не пришли к завтраку, а теперь из-за этих же самых детей ей приходится самостоятельно добираться до дома, потому что муж опоздал на работу.

– Либо вы сейчас же съедаете ваш обед, либо мы просто уходим, а вы остаетесь голодными до вечера.

Пришлось быстро доедать порции, чтобы не ходить после с урчащими от голода животами. Еда была превосходная, даже остывшей она казалась изумительной. Рите вспомнились маленькие порции супа на обед и горсть горелой гречневой каши с куском котлеты, в которой нередко попадались скорлупки от яиц. От воспоминаний о хрустящих на зубах котлетах Риту передернуло.

Домой вернулись в восьмом часу. Всю обратную дорогу дремали, прислонившись друг к другу. Бессонная ночь дала о себе знать. Рита держалась до последнего, чтобы не задремать, но тоже была сломлена мерным покачиванием в такси.

 Алоизия поспешила на кухню, чтобы приготовить ужин до возвращения Эдгара. Как бы они ни ссорились, она всегда готовила ему еды. Да и не ссорились они почти, так мелкие обиды, которые забывались сразу же. Это и было странно. Зная своих преподавателей в приюте и нянь, которые каждый раз рассказывали о том, как их муж поступил неправильно, как они поругались, Рита ни разу не задумалась об идеальных отношениях Лаконте.

Вернувшись к себе в комнату, Рита поспешно подошла к шкафу и открыла его. Платья не зашевелились, голоса Мик не подал. Девочка прислушалась. Из глубины шкафа доносилось мерное посапывание. Рита выдохнула и закрыла дверцы. Пусть спит, по крайней мере, он не шумит, что дает ему преимущество.

В комнату заглянул Айзек. Это уже был второй раз за эти сутки. Будь это обычное время, брат бы сидел в своей комнате, зачитывая до дыр очередную книгу, и даже  не подумал бы поинтересоваться делами сестры. Сегодня все было не так.

– Как он? – Айзек резкими, дергаными движениями прошел к кровати и плюхнулся на нее.

– Спит. Не будем будить, ему нужны силы, чтобы добраться до улицы… Как он ее называл?

– Небесная, вроде, – пожал мальчик плечами.

***

В два часа ночи зажужжал будильник. Рита специально поставила его на виброрежим, чтобы не перебудить весь дом. Выждала пять минут. Прислушалась. Везде было тихо. Никаких потусторонних звуков кроме…

Рита напряглась. Шаги. Кто-то крался к ее двери. Девочка притворилась спящей, но глаза прикрыла не полностью, чтобы увидеть вошедшего.

Дверь отворилась совсем чуть-чуть, и темная тень проскользнула внутрь. Благодаря невысокому росту Айзека, девочка его узнала.

– Фух, – выдохнула она, отбрасывая одеяло. – Я думала, что ты Алоизия или Эдгар.

– Не, – отмахнулся Айзек, распахивая шкаф. – Эй, спящий красавец, поднимайся. Пора тебе топать к своей загадочной Стае.

Микки проснулся быстро. Он вылез из шкафа сразу с рюкзаком и кроссовками в руках. Комья грязи подсохли и теперь покрывали обувь серой коркой.

Микки накинул на плечи куртку, надел рюкзак.

– А почему вы еще не собрались? – удивился он, оглядывая пижаму брата и сестры.

– Мы останемся. У нас есть еще два и три года. Будет время, чтобы предупредить друзей и тех, кто захочет нам поверить, – ответила Рита. Они решили это еще перед ужином, когда встал вопрос о побеге.

– Глупо удирать, оставляя других детей в неведении. Ты сам говорил что-то подобное, – подтвердил слова Риты Айзек.

Микки пожал плечами и попросил Айзека оставить Риту с ним наедине. Мальчишка фыркнул в ответ, но вышел.

– Может, только ты пойдешь со мной? – в голосе слышалась мольба. Мик пытался казаться спокойным, но даже шепот выдавал в голосе волнение. Парень заглянул Рите в глаза.

– Нет, – девочка покачала головой. Она уже решила, что останется с братом и сделает все возможное, чтобы оповестить как можно больше детей. Это, конечно, может кончиться очень плачевно. Хорошо, если как с Микки, которого просто заперли в его комнате. А если Риту захотят убить раньше?

– Это опасно.

– Я знаю, – ответила Рита. Она хотела уйти вместе с другом. Сбежать от всего этого ужаса, просто удрать туда, где их не найдут. Только вот желание помочь остальным пересиливало собственное. – Они ничего не знают. Я не могу дать им умереть.

Микки еще раз взглянул в зеленые, полные боли и отчаяния, но в то же время уверенности, глаза Риты, и понял, что переубедить ее не сможет. Она не сдастся, не сбежит от проблем, как и он когда-то не сбежал, хотя звали. Предлагали два раза. Остался, хотел помочь другим.

– У меня ничего не вышло, может, выйдет у тебя, – он печально улыбнулся.

– Вышло. Ты спас как минимум двоих. Меня и Айзека.

Микки заключил Риту в объятия, которые длились намного дольше, чем следовало бы. Рита не хотела, чтобы он снова уходил. Она только что опять обрела друга и вновь его теряет.

– Сообщи как-нибудь, что ты жив, – попросила Рита тихо и отступила от Мика.

Он подмигнул и вышел за дверь. Рита прислонилась к двери. Она знала, что Микки пойдет теперь к Айзеку и хотела узнать, что тот ему скажет. Но шепота было не разобрать.

Микки ушел.

Рита вернулась на кровать. К горлу отчего-то подступил ком. Хотелось плакать.

В комнату в который раз уже просунулась голова Айзека.

– Что он тебе сказал? – спросила Рита, вытирая ладонью влажные щеки.

– Береги ее.