Текст книги "Химеры – навсегда! Файл №314"

– Сэр! Не хотите ли вы сказать…

– Спецагент Скалли, видите этот нож у меня на ладони?

– Вижу.

– И уверяете, что его не было еще пять минут назад?

– Сэр…

– И полагаете, что я – я, Вильям Патерсон, – вытряхнул его из рукава?

– Сэр…

– Спасибо, спецагент Скалли! Вы достойны, напарник,своего напарника.

– Но, сэр…

– Полагаю, у вас все-таки хватит ума и сообразительности отдать его на экспертизу. Хотя бы для того, чтобы разрешить сомнения.

– Да, сэр.

Лаборатория криминалистики Штаб-квартира ФБР Вашингтон, округ Колумбия

– Агент Скалли?

– Да, эксперт. Готово? Уже?

– Готово. Мы проделали весь комплекс исследований. На рукоятке никаких отпечатков. Чисто. Будто ее тщательно протерли. А вот на лезвии…

– Что на лезвии?

– Отчетливо – кровь.

– Чья?

– Вот этого я вам не скажу со стопроцентной гарантией.

– А хотя бы с двадцатипроцентной?

– Агент Скалли, работа наша такая, что надо исходить всегда и только из стопроцентной… Простите, телефон!.. Да? Да, она здесь. Да, сэр, передам… Агент Скалли, помощник директора ФБР Уолтер Скиннер просит вас немедленно подняться к нему в кабинет.

* * *

– Сэр, вызывали?

– Да. Присаживайтесь, Скалли, присаживайтесь. Я слышал, вы нашли некую новую улику?

– Не совсем я, сэр. Полковник Патерсон, сэр.

– Вы с полковником Патерсоном.

– Да, сэр.

– Не с агентом Молдером?

– Нет, сэр.

– Но он был рядом с вами?

– Сначала да, потом нет, сэр.

– Найденная улика – нож, так?

– Да, сэр.

– Орудие убийства?

– Предположительно да, сэр.

– И отпечатков никаких?

– Никаких, сэр.

– Что по этому поводу думает ваш напарник Молдер?

– Мы с ним по этому поводу еще не говорили, сэр.

– Он прошлой ночью был в студии-мастерской на Саут-Дакота-стрит, не так ли? Там, где его… ушибли.

– Да, сэр.

– Зачем?

– Н-не знаю, сэр.

– Не знаете?

– Нет, сэр!

– Может, он там что-то искал? Что-то, что ранее обронил. Может, он и сегодня туда направится? И тоже ночью?

– Не могу знать, сэр.

– Вы не определили бы мне, в каком эмоциональном и физическом состоянии сейчас агент Молдер?

– Он прилагает все усилия для раскрытия дела, сэр. По вашей просьбе, сэр.

– Скажите, он не вызывает у вас беспокойства?

– Нет, сэр.

– Ну, а без протокола? И перестаньте вы с непрестанным «сэром», Скалли. Без протокола, ну?

– Вызывает, Уолтер, вызывает. Чего уж там…

– Вот и у меня тоже…

* * *

Еще бы не беспокоиться! Опять исчез, как в воду канул! Опять ночь, а его где-то носит, неизвестно где! Или… известно? Неужели, действительно, снова поперся в студию-мастерскую?! Зачем? Снова лепить горбатого, проникаясь эманациями преступника? Искать улику, которую обронило… кто? Кто обронил?! И кого она, улика, обличает?! Ну, не Молдера же! Или… Молдера?

Нет, так больше невозможно – сиди, Скалли, дома, из окошка не выглядывай, дверь никому не открывай, нервочки изматывай, а напарник где-то как-то что-то… Хоть бы позвонил, мерзавец! Или звонил, пока ее не было? Что у нас на автоответчике?

На автоответчике единственно что:

– Агент Скалли? Алло! Это Цинци Ха-чулия. Позвоните мне, пожалуйста, когда вернетесь домой, по номеру 5550143. Есть мысль по поводу нашего подозреваемого! И какая мысль! Агент Скалли! Жду с нетерпением! Это и в ваших, и в моих интересах. И в интересах вашего напарника. В наших общих интересах. Вы меня поняли?

Гм, общих? Хачулия, Скалли, Молдер… Кого-то в этом ряду недостает, нет?

Какой, значит, номер? 5550143. Ну? Ответят ей, наконец, или она до утра будет слушать длинные гудки?!

– Алло?

– Алло! Цинци! Алло! Почему вы так долго не снимали трубку?! Алло!

– Скалли? Во-от, дожили. Ты меня уже с ним путаешь.

– Молдер?! Ты?!

– А это ты?

– Это я.

– И это я.

– Бред! Ты где?!

– В студии Джорджа Магулии.

– Зачем ты там?

– Без комментариев.

– Ты что-то там ищешь?

– Без комментариев.

– Нож? Молдер! Нож? Скажи мне, Молдер! Мне-то скажи!

– Ка-акой еще нож?!

– Макетный!

– Скалли, как у тебя с головой? Зачем мне нож?! Просто я вчера не докончил одну работу… в глине. Решил попытаться по-новой.

– Да-а-а… А у тебя с головой как, Молдер?!

– С головой у меня хорошо. Без головы плохо.

– Лейтенант Хачулия с тобой?

– Нет. А что, должен быть?

– Но я именно ему и звоню! Он оставил мне на автоответчике именно этот номер своего мобильника.

– Мобильник я нашел на полу. По зуммеру вызова. Я сначала даже не понял, откуда звук, что за звук? Гляжу – мобильник.

Погоди, сейчас фонарик включу. Здесь темно, опять темно, срань господня!

– Молдер?

– О! Срань господня!

– Молдер? Молдер?!

– Скалли, здесь опять она!

– Кто?!

– Горгулья, срань господня! Глиняная! Ее же утром отсюда вывезли!.. А она – вот она!.. Ну-ка, ну-ка. Погоди-ка…

– Молдер?! Не молчи! Комментируй, Молдер! Что ты сейчас делаешь?

– Знакомлюсь с химерой. Органолепти-чески. Пальцами, срань господня!..

– Молдер, стой где стоишь! Я сейчас приеду! Через пять минут!

– Ну-ка, ну-ка… Та-ак, а глина-то све-е-ежая, срань господня. И творческая манера не моя, не-ет, не моя. Это не я-а-а лепил, не я-а-а…

– Молдер! Перестань разговаривать с самим собой. Молдер, я еду! Молдер, не трогай там ничего руками! Еду!

– Ну-ка, ну-ка… Торгулия-загогулия… А что у нас внутри? Сняли первый слой, да, с первого сфероида… А за ним второй… Что тут у нас, горгулия-заго… О-о-о!!! Гос-с-споди!!!

Впрочем, последнего, то есть крик Молдеровской души «О-о-о!!! Гос-с-споди!!!» пришелся в уже повешенную трубку.

Саут-Дакота-стрит, Вашингтон

А было отчего вскричать молдеровской душе при всей ее закаленности, было!

Ars longa, vita brevis.

…Жизнь коротка. Жизнь лейтенанта Цинцинната Хачулии, образца скромности, доблести, верности гражданскому долгу.

Был человек – нет человека.

А есть свежеглиняная химера, статуя.

И в качестве каркаса, так сказать, свежеубиенный экземпляр.

С выколотыми глазами, с вырванным языком, с отрезанными гениталиями.

Потому что видеть Его не должно! Потому что прекословить Ему не должно! Потому что трясти перед Ним членом не должно! Это Его привилегия – всем показывать член!

А вот член Тебе, а не привилегия! Кто бы Ты ни был, в кого бы Ты ни вселился – на скорость пули это не влияет. Ты здесь. Ты сейчас здесь, за спиной. Агент Молдер не мальчик для битья! У агента Молдера оперативного опыта, в отличие от мальчика для битья, под завязку! Агент Моддер, возможно, и охренел, но не оглох! Шорох! Шорох на спиной. Ближе. Еще ближе.

Ну, агент Молдер?! Чему тебя учили в ФБР, в конце концов?! Резкий прыжок в сторону, оборот корпуса в воздухе, и в падении – пли!

Сейчас. Вот сейчас. Сейчас! Вот!

Резкий прыжок в сторону, оборот корпуса в воздухе, и в падении… И в падении – все-таки не «пли!», а «6у-6ум-м!», как и звучит натренированное тело при соприкосновении с полом.

Не выстрелил. Нет, не осечка. Хотя при встрече с лукавым всяческое случается. Уж осечка-то непременно. Но – не осечка. Удержал Молдер палец на спусковом крючке от нажимного движения. Каким инстинктом, какой реакцией – сам бы не сказал. Но удержал.

– Патерсон?!!

Да, знаете ли, агент Молдер, – Патерсон. В плаще с капюшоном. А глаза добрые-добрые. Не патерсоновские какие-то глаза. С некоторой сомнамбулинкой, да позволено будет так определить.

– Молдер?!!

– Что вы здесь делаете, Патерсон?!

– А что вы здесь делаете, Молдер?!

– В данный момент держу вас на мушке.

– Прекратите! Опустите оружие! Немедленно! И это уже приказ!

– Ах, приказ?! И это уже приказ?! А это тогда что такое, в глине?! А?! Подсказать, полковник Патерсон?! Это ваш самый перспективный ученик Цинциннат Хачулия, полковник Патерсон. Узнаёте? Как же вам и не узнать его?!

– То есть?

– А то и есть! Это ты его убил, Билл!

– Что-о?!!

– Ученик заподозрил учителя. Справедливо, замечу, заподозрил. И ты его убил, Билл.

– Спятили?! Спятили, Моддер?!!

– Не я, и не сейчас.

– Опустите пистолет!

– Щас-с-с! Посмотри на свои руки! Что на них, Билл?! А?! Глина?! Свежая глина, да?! А теперь задай себе вопрос, что ты здесь делаешь.

– Я… сам точно не знаю…

– Объяснить?! Джордж Магулия украл у тебя три года жизни, Билл! Три года день за днем ты воображал все то, что воображает он, ужас-шоу. Шоу должно продолжаться, не так ли, Билл?! Ты все глубже и глубже погружался в его неадекват – в строгом соответствии со своим же постулатом! Когда ты, наконец, поймал Магулию, неадекват из твоей головы никуда не делся! Ведь не делся, а, Билл?! Неадекват внутри тебя! Ты-то считал, что справишься с ним, загонишь внутрь, придушишь! Но не смог, не сдержал. Осознал, что бессилен перед ним, перед Ним. По крайней мере, без чьей-либо помощи. Вот почему ты затребовал у Скиннера, чтобы я вошел в твою группу! Вот почему не смог или не захотел добить меня прошлой ночью, хотя имел все возможности для этого! Я долго блуждал впотьмах, Билл, но тут меня как ослепила мысль…

Но тут его как ослепило. И без «как». И не мысль. Фонарик. В глаза.

Ослепила, срань господня! Скалли, срань господня! Выключи фонарь, срань господня!

– Молдер! Что ты делаешь!

– Убери фонарь, сказал!!!

– Молдер! Не целься в Патерсона! Это же Патерсон!

– Это не он! Ты не понимаешь!

– Так объясни!

– Потом!

– Сейчас!

– Уйдет же!

– Кто?

– Патерсон!

– Ты же сказал, это не он?

– Не он. И он! Он и не он!

– Окончательно запутал. Не нервничай, Молдер. Давай сейчас у него у самого спросим. Мистер Патерсон? Вы Пат… Ой! А где он?!

– Где-где! Рифмуй, срань господня!

– Только что был!

– Ага! Испарился! Не-ет уж. Кто бы у тебя, сволочь, в башке ни засел, бренная оболочка не испаряется!

– Молдер?!

– Тс-с-с! Тихо! Замри! Слушай! Слышишь?

– На крыше. Шаги? Он убегает, Молдер!

– А ты что хотела?! Вперед, вперед! На лестницу! На крышу! От меня еще никто не убегал!

– Молдер! Каблук! Мой каблук!

– А-а, срань господня! Стой, где стоишь! Я сам!

– Молдер! Только не выскакивай на крыдну, Молдер! А то будет, как вчера!

– Не будет! Сегодня не будет! Будет лучше, чем вчера! А завтра… Завтра никакого завтра для Билла Патерсона!

– Молдер! Ты где?! Я не вижу тебя!

– Я уже наверху. Я у двери на крышу. Я вижу его! И враг бежит, бежит, бежит!..

– Молдер, инструкция!

– Не учи ученого!.. Патерсон! Стой! Стой, стрелять буду!

Пли! В воздух.

– Ну, я тебя предупреждал, Билл! Пли!

Бряк.

– Попал, попал!!!

– Куда?! Молдер! Наповал?!

– Вот еще! Куда надо, туда и попал!.. А не ищи на задницу приключений, великий ты наш и ужасный!

– Молдер?!

– Звони в госпиталь, Скалли. Кем бы он или оно ни было, пульс прощупывается. Будет жить! Но плохо…

– Алло! Госпиталь? Святой Терезии? Это спецагент Скалли. Карету мне, карету! Скорой помощи! Нет, я в порядке. Здесь у нас человек… м-м… существо – с пулевым ранением. Саут-Дакота-Стрит. Знаете, такой производственный цех… Или склад неготовой продукции… Ничего, захотите – найдете! Только попробуйте не захотеть!.. Ждем. Мы на крыше… Потому что на крыше!.. Да. Ждем-с…

Исправительный комплекс (тюрьма) Лортон, штат Вирджиния Месяц спустя

– Эй! Вы меня слышите?! Кто-нибудь! Ну ради бога!!! Выпустите меня из этого карцера!!! Я полковник Вильям Патерсон!!! Я никого не убивал! Это не я, это Оно!

Сколько раз повторять!!! Неужели никто не выслушает меня?! Ну, пожалуйста!!! Вызовите ко мне спецагента Молдера! Он знает, он поймет! Он хотя бы выслушает!!! Эй!!! Кто-нибудь!!! Я полковник Вильям Патерсон!!! Я никого не убивал! Это был не я! Молдер, где ты?! Молдер, ты же знаешь!!! Скажи им! Мо-олде-е-ер!!!

Да что тебе может сказать Молдер, бедолага!

Разве что:

Мы работаем в темноте. Мы делаем все возможное в борьбе со злом, которое иначе уничтожило бы нас. Но если характер человека это не есть его судьба, то вечный бой это не выбор, а призвание. Иногда мы обессиливаем под этой тяжестью, и тогда монстры извне превращаются в монстров внутри. А мы остаемся в одиночестве на краю бездны безумия. Удержаться бы на краю…

Ну что, бедолага, легче стало? То-то! Полковник, понимаешь, Вильям, понимаешь, Патерсон, понимаешь! Светило, понимаешь, бихевиоризма! Автор, понимаешь, Постулата!

Так вот тебе другой постулат, справедливый для всех времен и народов:

Заслужил – носи.

И еще постулат:

Попал в сранъ господню, не чирикай.

Так что кричи – не кричи, пиши прошения – не пиши… Никто не отзовется, никто не пришлет письменного ответа.

Ненастоящий полковник! А хоть бы и настоящий! Настоящий полковник…

Полковнику никто не пишет. Полковника никто не ждет.