Текст книги "Дар скального тролля"

Глава 12

В которой я учусь тонкостям использования нужных имён

Не зря я беспокоился.

Приём, оказанный Камешку в Подземелье, был, скажем так, не слишком радушным. Когда он неуклюже шёл со мной, Ари и двумя вооружёнными стражниками по коридорам к большой комнате, в которой он теперь будет жить, почти каждый гном, мимо которого мы проходили, настороженно на него пялился. Другие и вовсе переходили на другую сторону коридора, как можно дальше от него.

Некоторые даже говорили подобные вещи:

– Фу, я не могу поверить, что Совет такое допустит.

– Лучше бы они не держали эту штуку рядом с моей квартирой.

– Глупый пожиратель камней.

Камешек, к его чести, либо игнорировал их, либо просто не понимал. Потому что, несмотря на щекотливую ситуацию, он оставался спокойным и вежливым. Может быть, он немного нервничал, но я знал, что тролль доверяет мне, поэтому он внимательно прислушивался к каждой моей просьбе и оставался спокойным.

Комната, которую нашли для Камешка, раньше была оружейной. Теперь это была пустая комната с высоким потолком, с которого время от времени капала холодная вода. В ней не было никакой мебели. Там было достаточно места, чтобы тролль мог лечь и сделать несколько шагов туда-сюда. В углу стояло корыто для его отходов (алмазов, если вы забыли), а в другом углу комнаты была навалена большая груда камней (его еда, как я полагаю).

При виде этого пустого, неприветливого жилища у меня упало сердце.

– Эм, это твоя комната, – промямлил я. – Она не особо уютная, но…

Камешек протиснулся мимо меня и оглядел ничем не украшенную пещеру с мокрыми стенами. Потом он несколько раз вздрогнул, и на секунду мне показалось, что тролль нас сейчас раздавит, как наивных, чересчур доверчивых букашек (тем самым доказав, что Кровопийца был прав с самого начала). Но потом он резко обернулся с этой кривой, неловкой каменной улыбкой на лице.

– ВЛАДЕЛЕЦ КАМЕШЕК? – уточнил тролль. Он обвёл рукой комнату.

– Да, Камешек, – сказала Ари. – Это твоя комната.

– ВЕЛИКОЛЕПНО! – прогремел он. – КАМЕННОЕ ЖИЛИЩЕ БЕЗ КАНДАЛОВ!

– Без кандалов? – удивился я.

– Кандалы или наручники, – сказала Ари. – Должно быть, эльфы заставляли его спать прикованным, когда не использовали в качестве безмозглого оружия.

– КАМЕШЕК СПИТ БЕЗУДЕРЖНО!

Один из охранников сделал шаг назад, заметно нервничая.

– Я рад, что тебе здесь понравилось, Камешек, – произнёс я.

Тролль кивнул.

– Скажите, э-э, ребята? – обратился к нам охранник. – Вы можете дать мне знать, когда будете готовы уйти, чтобы я мог запереть дверь?

– Что значит «запереть»? – спросил я.

Охранник усмехнулся.

– Эй, малыш, ты же не думаешь, что мы позволим этой штуке свободно разгуливать по подземелью? – ответил он.

– Но я обещал ему, – сказал я, сжимая челюсти так сильно, что казалось, мои коренные зубы могут треснуть пополам.

– Мне всё равно, – сказал охранник. – Всякие обещания – это ваше личное дело. Я же получил приказ. Приказ есть приказ.

Камешек зарычал.

– ГРЕГ УСТНОЕ СОГЛАШЕНИЕ! – проревел он. – КАМЕШЕК АВТОНОМНЫЙ!

– Я знаю, знаю, – сказал я ему. – И я не шутил и не отказываюсь от своих слов. Я позабочусь об этом.

Камешек задыхался от гнева. Он выглядел так, словно изо всех сил пытался удержать бушующую в нём ярость, которая в любой момент грозила выплеснуться наружу.

– Обещаю. Я позабочусь об этом прямо сейчас, – сказал я. – Ты же мне доверяешь, да?

Камешек кивнул.

– А я останусь, – сказала Ари. – Побуду с ним, а ты пойди поговори с Данмором.

Я благодарно улыбнулся Ари.

– Тебя это устроит, Камешек? – спросил я.

Камешек снова кивнул.

– Ладно, отлично. – Я обратился к охраннику: – Делай то, что должен. Я скоро всё исправлю.

– Ладно, парень, как скажешь, – сказал охранник, выходя вслед за мной из комнаты Камешка.

Громкое эхо защелкивающегося дверного замка ещё долго преследовало меня по коридору.

* * *

Похоже, было несколько глупо полагать, что я могу просто взять и появиться в офисе олдермена Совета (который, по сути, являлся президентом всех гномов) без предупреждения и ожидать немедленной встречи, даже учитывая нашу с ним историю.

Так что я не удивился, когда стоящая у входа охрана в который раз указала мне на дверь. Я уже готов был сдаться, когда один из помощников Данмора случайно вышел из кабинета и увидел меня, стоящего там с удрученным видом.

– Фолуда, ты что, не знаешь, чей это ребёнок? – помощник обратился к начальнику службы безопасности. – Это сын Тревора Пузельбума.

– Ты сын Тревора Пузельбума? – потрясённо переспросил Фолуда. – Мне очень жаль. Я… я не знал. Почему ты сразу не сказал об этом?!

Что же, мне пока было трудно привыкнуть к тому, что мой отец – знаменитость. Я ещё не до конца осознал всю силу его имени. Отчасти это было связано с новым состоянием моего отца. Я просто не понимал, как кто-то может почитать его, когда он буквально сходит с ума прямо у нас на глазах. Но в любом случае, как только они узнали, что я Пузельбум, они сразу же впустили меня в административное крыло Подземелья. Почти час спустя секретарь Данмора, молодой бородатый парень по имени Вукгрек Яшморук, после длительных уговоров позволил мне короткую встречу с Данмором.

– Максимум десять минут! – сказал Вукгрек, прежде чем проводить меня в кабинет своего начальника.

Похоже, приближающееся возвращение магии превратило кабинет олдермена в настоящий хаос. Пока я ждал встречи, туда-сюда сновали люди с охапками свитков и древних книг, словно все они были запаниковавшими шестиклассниками, опаздывающими на занятия в первый день учёбы в средней школе.

– Грег, ты не можешь приходить сюда каждый раз, когда тебе что-то нужно, – начал Данмор, садясь в своё маленькое деревянное кресло. Он выглядел взволнованным. – У меня сейчас столько дел, к тому же вернулся твой отец и…

Его обычно ухоженная борода выглядела жёсткой и в то же время взъерошенной.

– Это очень важно, – сказал я.

– Не сомневаюсь, но и всё это тоже.

Он указал на груды пергаментов и свитков, разбросанных по его столу в таком беспорядке, что даже слову «куча» было бы оскорбительно ассоциироваться с этим беспорядком.

– Хорошо, я буду краток, – сказал я.

– Да. Пожалуйста.

– Дело в Камешке.

– Кто это? – спросил Данмор.

– Скальный тролль, которого мы только что привезли из Висконсина, – уточнил я.

– Ах это, – сказал он. – Ты получишь свою награду, не волнуйся. Вы, ребята, проделали невероятную работу, просто невероятную. Только благодаря этому инциденту я смогу наконец уговорить Совет разрешить большему количеству подростков добровольно участвовать в МУМах. Будьте уверены, что со временем мы продемонстрируем вам свою признательность, но…

– Не в этом дело, – перебил я. – Я хотел поговорить о том, где держат Камешка. Я обещал ему, что он не будет нашим пленником. Мы не можем держать его под замком.

Какое-то мгновение Данмор просто смотрел на меня. Его глаза, казалось, наворачивали круги вокруг моей головы, в этот момент он вытащил кусок вяленой лосятины из кармана и начал рассеянно его жевать. При виде этого у меня заурчало в животе. Затем он наконец вздохнул и положил пустую руку под свою печальную, растрёпанную бороду.

– Верно, – медленно произнес он. – Грег, ты должен понимать, что мы не можем позволить скальному троллю, который совсем недавно был в союзе с эльфами, свободно разгуливать по Подземелью. Это было бы безответственно, даже беспечно. Сначала его нужно допросить. Мы должны знать, что ему можно доверять, прежде чем предоставить свободу. Я уверен, ты понимаешь, что мы должны заботиться в первую очередь о безопасности всех жителей Подземелья?

– Я понимаю, правда понимаю, – сказал я. – Но я бы не сказал, что он был в союзе с эльфами. Вся эта ситуация больше похожа на тюремное заключение. Он никому не причинит вреда. Клянусь вам. Камешек хочет как лучше, он действительно этого хочет.

– Грег, пожалуйста, пойми меня правильно, невозможно управлять нашим обществом, основываясь на обещаниях тринадцатилетних подростков, – сказал Данмор. – Вместо этого мы должны полагаться на благоразумие, разум и опыт предков. Кроме того, тут от меня мало что зависит. У нас не самодержавие, а демократия. Существуют установленные процедуры для всех входящих потенциальных активов. Каждое чудовище, монстр или другое существо, доставленные после успешной МУМ, должны оставаться в изоляции до тех пор, пока они полностью не будут допрошены, изучены и определены как не представляющие угрозы для широкой общественности Подземелья. Только голосование Совета может открыть дверь его комнаты, Грег. Извини.

– Сколько времени это займёт? – спросил я.

Данмор беспомощно пожал плечами.

– Это относительно ново для всех нас, – сказал он. – Некоторые существа МУМ были отпущены всего за двадцать четыре часа. Некоторые из них до сих пор сидят под замком. По каждому находящемуся на рассмотрении делу Совет собирается один раз в день для обсуждения и голосования. И поэтому голосование по вашему скальному троллю, наряду со всеми остальными, состоится завтра после рассмотрения дела.

Я кивнул и немного расслабил плечи.

– Но я должен предупредить тебя, – продолжил он, – мы говорим о скальном тролле. И поэтому очень, очень маловероятно, что завтра его оправдают. А может быть, вообще никогда, учитывая нашу историю с другими представителями его народа.

– Какую ещё историю? – потребовал я ответа. – Никто из вас даже не видел скального тролля до того, как мы привезли его сюда.

– Грег, ты же знаешь, что я имел в виду, – произнёс Данмор. – Я имел в виду нашу долгую, хорошо задокументированную борьбу с этими существами в разные временные эпохи.

– Значит, вы собираетесь принимать решения, основываясь на событиях, которые произошли сотни тысяч лет назад, а не на том, что видите, слышите и наблюдаете собственными глазами сейчас, в настоящий момент? – спросил я, с трудом веря тому, что услышал. – Если вы не поверите ему, он никогда не будет доверять вам. Держа его запертым в своей комнате, вы сами создаёте ситуацию, в которой он никогда не будет оправдан. Он даже может…

Я остановился, едва не сказав Данмору, что Камешек мог бы легко выбраться из своей комнаты, если бы захотел. Неужели они действительно думают, что две запертые деревянные двери могут удержать огромного скального тролля в узде?

– Может что? – спросил Данмор, подняв брови.

– Ничего, – ответила я, зная, что угроза расправы со стороны Камешка никак не поможет делу.

Мне придётся придумать что-нибудь другое.

– Боюсь, у меня нет времени обсуждать это, Грег, – коротко ответил Данмор. – Это всё?

Я вздохнул и неохотно кивнул. Для Данмора разговор был окончен. Но я не собирался так просто отступать.

Не теперь.

Глава 13

В которой из крыльев феи получаются замечательные закуски

Когда я наконец вернулся домой, отец уже сидел за обеденным столом.

Перед ним раскинулось настоящее маленькое пиршество: огромная миска мусса из копчёного сига, жаренные на сале ломтики свёклы, блюдо тартара из говядины, ассорти сыров и тарелка жареного костного мозга с беконом и инжирным вареньем.

– Вкусно пахнет, – сказал я, и мой желудок требовательно заурчал.

Рот моего отца был слишком набит тартаром, чтобы говорить, но он указал на другое место, где уже стояла тарелка для меня. Я сел и зачерпнул большую ложку костного мозга с ломтиками свёклы. С самого завтрака я толком ничего не ел. Конечно, мы заезжали в фастфуд по дороге из Деллса, но три бигмака и два десятка макнаггетсов лишь раззадорили мой аппетит.

Поев достаточно, чтобы унять мой бушующий живот, я наконец рассказал отцу, как прошла МУМ и что случилось с Камешком.

Он сочувственно кивнул.

– Пришлось нелегко, – сказал он. – Но, похоже, ты хорошо справился.

– Да, но это будет напрасно, – возразил я. – Если я не смогу всё исправить. Я дал Камешку слово, которое будет нарушено, если нам придётся держать его взаперти. Иногда я просто не понимаю гномов, папа. Мы постоянно твердим, какие мы все из себя просвещённые, не такие, как эльфы, которые поспешно судят о людях и в первую очередь заботятся только о себе. А потом, чуть ли не в тот же миг рассуждаем о том, какие скальные тролли дикие и глупые, в то время как никто из ныне живущих никогда их раньше не встречал. Словом, мой опыт общения с Камешком даже близко не соответствует тому, что говорится в старых текстах о скальных троллях. Это заставляет меня задуматься, насколько я могу доверять всяким пыльным, древним книгам времён Земли отделённой.

Отец молчал несколько мгновений, и мой желудок сжался в ожидании начала нового раунда бессмысленных разговоров. Но потом он медленно кивнул и положил в рот кусочек мусса из копчёного сига со свекольными ломтиками.

– Каждый может быть неправильно понят, – пробормотал папа с набитым ртом. – Я всегда так говорил. – Он взял паузу, чтобы проглотить еду и сделать глоток чая. – Знаешь, мне кажется, что если бы все в этом мире понимали друг друга с полуслова, то большинства плохих вещей можно было бы избежать.

Я молча кивнул. Но был ещё один вопрос, который меня волновал. В те редкие, короткие моменты, когда отца не мучили приступы безумия, я отчётливо осознавал, насколько он был умным. Какой он добрый, щедрый и заботливый. Пожалуй, я всегда принимал это как должное. Сейчас же я как никогда нуждался в совете, но отчаянно боялся его попросить. Его странная новая причуда делиться Зёрнами истины поначалу казалась мне забавной, хотя и раздражала. Но в последнее время эти выпадения из реальности, когда он сыпал пустыми, бессмысленными мудростями, казались мне немного пугающими. Когда у него случался приступ, он словно становился другим человеком. Как будто он вовсе не был настоящим. Его помутнения были такими же жуткими и тревожными, как если бы он ходил во сне.

Но я был обязан продолжать задавать вопросы – быть может, именно это в конце концов поможет ему поправиться?

– Что же мне делать, папа? – тихо спросил я.

Его глаза тут же остекленели, как это часто бывало в последнее время, и моё сердце ушло в пятки.

– Ты жаждешь услышать слова мудрости, – мрачно сказал он. – И я благородно поделюсь с тобой Зерном истины: не иметь друга или врага – значит жить в мире. Но чего стоит мир, не имеющий смысла?

Он сделал паузу, выжидая, как будто действительно хотел получить ответ на свой философский вопрос.

– Гм, может быть…

– Это жаркое из бычьих рогов! – прервал меня он, театрально подняв палец вверх. – Варил, варил и варил его. Пока не останутся только крылья феи. Которые, смею добавить, прекрасно подходят для перекусов. Они действительно вкусные. Ах! Не стоит так пугаться! Я же не зверь, не варвар какой-нибудь. Ибо они отрастают снова! Ха-ха! Бьюсь об заклад, ты этого не знал, правда? Хах. Конечно, не знал! Что ж, это правда: феи естественным образом сбрасывают свои собственные крылья каждые несколько месяцев. Так, на чём это я остановился? Ах да, лучший способ освежевать барбегази, не отравившись. Во-первых, тебе понадобится жёлтое копьё с синими полосками, деревянное ведро, предпочтительно дубовое, и большой крючок. Затем ты должен пойти к замёрзшему пруду и…

Покачав головой, я не смог сдержать горестный стон, сорвавшийся с моих губ.

Нужно срочно это исправить. Я больше не мог сидеть и смотреть, как отцу становится всё хуже. Смотреть, как он медленно теряет рассудок. Как только я помогу Камешку и как только вся эта ерунда с МУМ успокоится, я посвящу всего себя, каждую унцию энергии, чтобы выяснить, что случилось с моим отцом, и как (если это вообще возможно) всё исправить. Так больше жить невозможно. Осознание того, что мой отец превращается в подобие человека, медленно разрывало меня на части. Даже если нужно будет пойти к эльфам и умолять их о помощи (поскольку именно их зелье вызвало подобные последствия), я без раздумий это сделаю.

Но с этим придётся подождать, так как в данный момент у меня оставались более насущные проблемы. А именно: мне нужно было придумать, как сдержать данное новому другу обещание.

Когда я встал из-за стола, мой отец продолжал болтать без умолку. Он даже больше не смотрел на меня, неся какую-то чушь. Его взгляд просто был устремлён в пустоту.

– Спасибо за ужин, папа, – пробормотал я.

Он проигнорировал меня и продолжил свою тираду. Прежде чем вернуться в комнату Камешка, чтобы сменить Ари, мне нужно было сделать ещё одну остановку. Становилось всё более очевидным, что сегодня я уже ничего не смогу исправить. А значит, Камешку по крайней мере один день придётся побыть пленником.

Но я не собирался позволить ему провести этот день в одиночестве.

* * *

Иган открыл дверь в футболке и фланелевых брюках, протирая сонные глаза.

– Грег, – вяло поприветствовал он меня. – Я слышал, что вам, ребята, удалось без происшествий привести сюда скального тролля. Я хотел зайти поздравить вас, но был слишком уставшим. Раз я теперь в Совете, мне нужно многому научиться.

Он махнул рукой за спину, где на столе и вокруг кровати громоздились десятки огромных томов толщиной с мою голову.

– Что это за книги? – спросил я.

– Летописи Совета, – устало сказал он. – Согласно правилам, все новые члены Совета в течение одного месяца после того, как они займут своё назначенное место, должны ознакомиться со всей записанной историей Совета.

Он вздохнул.

– Ну и ну, – воскликнул я.

Я всегда любил читать, но эти книги были настолько толстыми (и, конечно же, очень скучными), что в них, вероятно, было раз в сто больше текста, чем я прочёл за всю свою жизнь. Если не в тысячу.

– Да уж, – вздохнул Иган. – Но со мной всё будет в порядке.

Однако казалось, он и сам не очень-то в это верил.

– Теперь мне неловко, что я тебя побеспокоил, – сказал я.

– Да нет, всё в порядке, – уверил он меня. – Входи же.

Иган отступил в сторону и жестом пригласил меня сесть за стол, который был настолько завален Летописями Совета, что друг, хотя и сидел напротив меня, был полностью скрыт за грудой книг. Иган швырнул на пол огромную стопку книг, создав для меня что-то вроде окошка. Он сел напротив меня, и его усталое лицо оказалось обрамлено стопками потрёпанных книг.

– Так в чём дело? – спросил Иган.

Я по-прежнему был так сильно потрясён тем, что случилось с моим отцом, что чуть не выложил всё Игану. Мне хотелось рассказать ему, что я уже достиг критической точки, и, возможно, даже попросить его о помощи. В конце концов, если здесь и был какой-нибудь гном, способный успешно выяснить у эльфов, что не так с моим отцом, то это был он (между прочим, члены семьи Луноречивых во все времена были способны добиться чего угодно всего лишь с помощью уговоров). Но сегодня вечером я пришёл не за этим. Кроме того, жаловаться ему на моего «сумасшедшего» отца, пожалуй, было не лучшей идеей, потому что не так давно его отец ушёл[8]8
  Из-за того, что я был виноват в безвременной кончине отца Игана, смерти родителей Эдвина и утрате моей дружбы с ним, было удивительно, как я вообще умудрялся спать в эти дни. Хотя, честно говоря, когда мне всё же удавалось заснуть на несколько часов, мне не снились особенно приятные вещи, наполненные мечтами о кексах и радугах…


[Закрыть] навсегда.

Так что вместо жалоб я рассказал ему о причине своего визита, объяснив своё затруднительное положение с Камешком.

– Ты можешь помочь? – спросил я в конце.

– Ну, я могу попробовать, – ответил Иган, но его голос звучал не очень уверенно. – Ты же понимаешь, я самый молодой член Совета. И самый новый. Мне будет гораздо труднее отстаивать свою позицию, чем кому-либо другому. По крайней мере половина совета и так из-за моего возраста не воспринимает меня всерьёз. Но я сделаю всё, что в моих силах, чтобы оправдать Камешка на завтрашнем заседании Совета по МУМ.

– Спасибо, Иган, – поблагодарил я его. – Для меня это очень много значит.

Это была чистая правда. Учитывая тот факт, что скальный тролль фактически сделал Игана сиротой, было бы неудивительно, если бы он не захотел помогать другому троллю, даже если тот не имел никакого отношения к ужасным событиям того дня.

По правде говоря, меня немало обнадёживал тот факт, что есть ещё хоть несколько гномов (Иган, Ари, ещё, вероятно, Лейк, Головастик и Глэм), которые, казалось, не были зациклены на бездумной вере в легенды Земли отделённой, в которых говорилось о том, что скальные тролли – глупые, кровожадные монстры. Это действительно давало мне надежду, что найдутся и другие гномы, которые будут открыты для новых идей, основанных на их реальном опыте, а не на необоснованных сказках, дошедших до нас от давно умерших предков.

Словно в подтверждение, Иган посмотрел на меня и сказал:

– Что верно, то верно, Грег.

Я молча кивнул.

Вот почему Игана избрали членом Совета, несмотря на столь молодой возраст. Он был гораздо более порядочным, чем любой человек, эльф или гном, ребёнок или взрослый, которого я когда-либо встречал. На его честность не могли повлиять даже собственные эмоции. Кровопийца ошибался, когда говорил, что в Совете должен был быть я. Иган явно был идеальным кандидатом, ведь именно он заставил меня стремиться стать лучшим гномом. Я считаю, что именно такие люди и должны становиться нашими лидерами.

Так почему же я никак не могу поверить в то, что завтра он найдёт способ повлиять на Совет? Но мне нужно заставить себя не думать об этом. Потому что обещание есть обещание. А для гномов обещания на самом деле что-то да значат. Так что, если Игану не удастся убедить Совет, у меня останется лишь один вариант: освободить Камешка, а потом найти для него какое-нибудь хорошее место.

Что, несомненно, плохо для него кончится.

Или для меня.

Или для Чикаго, если уж на то пошло.