Текст книги "Сверхъестественное: И прошел год. Поцелуй койота. Ночной кошмар"

Констанс замолчала и бросила на него разъяренный взгляд. Трое здоровенных рабочих направились к машине. Одного Дин уложил, но оставшиеся стянули его за ноги, и он приложился спиной с двухметровой высоты. Констанс сошла с возвышения и стала над Дином.

– Мне та рекламка к «Голодным сучкам»[100]100
  …рекламка к «Голодным сучкам» – «2 Girls 1 Cup», короткометражный рекламный видеоролик к порнографическому фильму «Голодные сучки» от компании MFX-Media. В минутном ролике две девушки целуются, после чего одна испражняется в стакан. Далее они лижут испражнения и пытаются их съесть. Затем они вызывают у себя рвотный рефлекс, и их рвет друг другу в рот.


[Закрыть] не понравилась, – съязвил он. – Так что, может, отодвинешься?

Констанс пнула его в ребра, и Дин, перекатившись, сплюнул кровью.

– Не смешно, – сказала она. – Но чудесно, что ты заглянул. Очень разумно, что потомок тех, кто сорвал мою предыдущую попытку, станет жертвой, и на этот раз у меня все получится.

Дин поднялся на четвереньки, еще раз сплюнул красным и посмотрел на Конни снизу вверх:

– Не знаю, что ты курила, – прохрипел он. – Но идея поднять Люцифера – самая худшая из всех, что мне доводилось слышать. Уж поверь мне.

– А тебя и не спрашивают. Все, что мне нужно, – твоя кровь. Привяжите его с остальными, – приказала она.

Здоровяки схватили Дина за ноги и оттащили в угол, где он, к своему облегчению, увидел Лизу и Бена. Хоть и закованные, они были живы и, по всей вероятности, невредимы.

– Это вот так ты решил нас спасти? – осведомилась Лиза. – Въехать в набитую ведьмами пещеру без подкрепления?

– У меня не было выбора, Лиза. Брат бы подстраховал, так его нет. А случай не тот, чтобы просто пойти и кого-то нанять.

Рабочие приковали Дина к стене и отошли.

– Все нормально, – утешил Дин, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. – У меня есть одна идея.

– Что-то мне так не кажется, – вздохнула Лиза.

Глава 38

Констанс снова поднялась на край возвышения, попросив тишины, воздела руки и заговорила. Ее холодный голос звучал громко и отчетливо, отражаясь от стен:

– Сестры мои, мы ждали годы, и вот наше ожидание близится к концу. Наши великие Принцы восстанут и сотворят мир по своему подобию. Да воцарится тьма. Нам больше не придется таиться. Сестры, с той поры, как мы пришли на эти земли, мы страдали и скрывались, не получая ни полагающегося нам уважения, ни великолепия. И вот, три столетия спустя, все идет, как полагается: шестьдесят шесть печатей сломаны, и, хотя Принц Юга вернулся в Преисподнюю, его воскрешение не за горами. Мы, наконец получили темную силу и сможем сотворить Новый Мир, в котором мы заживем свободно, без оков света и набожности. И мы идем, распространяя перед собой мрак, словно семя, дорогие сестры, мы – избранные королевы тьмы. Мы захватили власть. Мы – супруги четырех Принцев, и они примут наши требования и создадут мир мрака, прогнав свет. Принесем же первую жертву.

Под сводами залы раздался вопль. Девушку, наверное, ту самую, которую объявили в розыск, затащили на возвышение. Читая заклинание, Констанс в одну руку взяла длинный нож, а второй наклонила девушку, удерживая ее за шею, над большой медной чашей.

– Бен, закрой глаза, – приказал Дин. – Живо.

Мальчик крепко зажмурился. Девушка продолжала кричать, а голоса ведьм сделались громче, и между стенами ходило такое эхо, что шум стал невыносимым. Дин попытался сдвинуться ближе к Бену, которого буквально колотило от страха. Взглянув на Лизу, он увидел, что глаза ее полны слез. От ощущения вины сдавило в груди: как же он мог допустить подобное? Констанс тем временем перекрикивала слаженный хор и истерические вопли жертвы:

– Мы взываем к четырем Принцам Тьмы! Властители Ада, сыны тьмы, сбросьте свои потусторонние оковы. Мы взываем к вам и велим вам восстать. Получив эту живую кровь, явите себя! Получив эту жертву, явите себя! Приди, Велиал! Приди, Велиал!

Девушка трепыхалась, как ягненок, но Констанс крепко сжала ее шею и одним точным движением ножа перерезала ей горло от уха до уха. Лиза вскрикнула и уронила голову на грудь. Тело девушки, которую Констанс держала за волосы, завалилось вперед, кровь хлынула из зияющей раны в чашу, на губы плеснула пара ярко-красных капель. Ведьма снова возвысила голос:

– Велиал, я призываю тебя! Я подняла тебя! Я твоя Королева, я привязываю тебя к этому миру.

Зал загудел, с потолка посыпались камешки.

– Что происходит, Дин? Кого она имеет в виду под принцами тьмы? Люцифер идет? – прошептала Лиза.

Дин бросил на нее взгляд.

– Мы поэтому здесь? Ты это хотел попробовать? Поднять Люцифера и вернуть Сэма? – Лиза сыпала вопросами, расширив глаза от страха и недоверия.

– Проскальзывала такая мыслишка, – признался Дин.

– Ты свихнулся? Я знаю, что ты скучаешь по Сэму, но ты и вправду был готов пойти на такое?

– Я понятия не имел, что нужно приносить кого-то в жертву… я бы никогда такого не сделал. Ты же знаешь, да?

Лиза отвернулась:

– Я больше ничего не знаю, Дин. Я так перепугалась, что не могу думать.

Земля исторгла еще один громкий стон. Велиал медленно поднимался. Самое время убираться отсюда.

– Поверь мне, малыш, прошу тебя. Все будет хорошо. Я вытащу нас отсюда… обещаю.

Не успел Дин договорить, как подошли два дюжих парня. Один ухватил Лизу за талию и приподнял, а второй сражался со старинного вида кандалами, сковывающими ее лодыжки. Лиза начала вопить и брыкаться.

– Мама! – Бен тоже принялся вырываться.

– Отпустите ее! – заорал Дин. – Меня возьмите!

Но парни не обратили на него ровно никакого внимания. А Лиза умудрилась освободить одну ногу и пнула одного из парней по яйцам. Тот сложился пополам, и никто не заметил, как на пыльный пол вывалился маленький ключик. Парни утащили Лизу. Дин перевел взгляд с ключа на Бена. Мальчик был в ужасе, но не истерил. Он сразу понял, что у Дина на уме, и наступил на ключик обутой в кроссовку ногой.

– Можешь его ко мне подвинуть? – прошептал Дин.

Бен медленно сгреб ключ ногами и передвинул его ближе к рукам Дина. Дин нащупал сначала носки кроссовок, а потом и холодный металл. Он сдвинул наручник как можно выше, изогнул запястье и вставил ключ в замок второго браслета: дуга отошла с тихим щелчком. Дин бросил взгляд в том направлении, куда увели Лизу – она все еще пыталась освободиться. Тогда Дин открыл второй браслет и ножные кандалы. На пленников никто не смотрел, все взгляды были прикованы к Констанс.

Потихоньку подвинувшись к Бену, Дин освободил и его, потом осмотрелся: как бы выбраться целыми и невредимыми? В углу валялось старое рваное платье. Дин подобрал его и бросил мальчику:

– Надевай. Быстро.

– Я не хочу надевать платье! – возмутился Бен.

– Надевай давай! – Дин то и дело озирался, чтобы убедиться, что их никто не заметил.

Когда Бен натянул платье поверх футболки, Дин протянул ему капор:

– И это тоже.

Мальчик недовольно подчинился. Они медленно и осторожно поднялись на ноги, Дин старался держать в поле зрения весь зал. Однако происходящее в центре помещения притягивало всеобщее внимание, и Дин с Беном начали тайком пробираться к выходу.

– Держи мои руки, как будто они все еще закованы, – прошептал Дин. – А когда подойдем к выходу, я хочу, чтобы ты сделал еще кое-что.

– А мама?

– Не волнуйся… Я о ней позабочусь, – отозвался Дин.

Ведьмы читали заклинания, и земля в центре костра начала проваливаться. Лизу втолкнули на платформу – времени оставалось мало. Констанс давала какие-то указания своим подчиненным, а «Некрономикон» лежал рядом. Дин шепотом объяснил Бену, что делать. Мальчика, по-прежнему одетого в платье и капор, вполне можно было, если не приглядываться, принять за одну из ведьм. Дин выждал еще немного:

– Пошел.

Бен отпустил Дина и направился к возвышению. Дрожащей рукой он потянулся за книгой, лежащей около трупа девушки, и вздрогнул, заглянув в ее мертвые глаза.

– Эй, девочка, подай мне книгу, – Констанс внезапно развернулась к нему. – Не будь копушей, давай ее сюда.

Бен взял книгу и направился к ведьме.

– Давай, – поторопила Констанс.

Бен шагнул было к ней, но споткнулся на неровном полу и приземлился на четвереньки.

– Глупая девчонка. Даже нормальную ведьму воскресить не получается.

Помешкав, Бен подобрал юбки, поднялся и вручил книгу ведьме. Та зажала ее под мышкой и приказала рабочим подвести Лизу ближе. Бен тем временем развернулся, подошел к двери, около которой все еще стояла «Эскалада», и передал «Некрономикон» Дину.

– Отлично сработано, а теперь выбирайся отсюда.

Кивнув, Бен нырнул в темноту, но едва он прошел несколько шагов, как из мрака появились две девушки.

– Ты куда, девочка? – спросила одна.

Бен пригнул голову и пожал плечами:

– Эти древние ведьмы такие странные. Они хоть по-английски говорят? – задумалась вторая.

– Не знаю. Но уходить она не должна. Подержи ее здесь, а я пойду спрошу, – первая девушка ушла в зал, а вторая осталась сторожить Бена.

Мальчик совсем уж собирался улепетнуть, как кто-то схватил его за руку и потянул за собой. Бен сопротивлялся похитителю, пока тот не обернулся и жестом не приказал ему вести себя тише. Когда они вывалились в какой-то боковой коридор, Бен не смог особенно приглядеться, но разобрал, что незнакомец в возрасте, лыс и определенно не ведьма.

– Я тебя выведу, – прошептал мужчина. – За мной.

Выбора не было, и Бен подчинился. Они бегом пересекли длинный темный туннель, две двери и вышли на подземную парковку. Потом они остановились перевести дыхание, и незнакомец наклонился к Бену:

– Беги наверх и сюда ни в коем случае не возвращайся, понял?

– Вы кто?

– Друг Дина. А теперь иди.

Дважды повторять Бену не пришлось. Он выбежал по съезду на газон и хлопнулся на траву, все еще пытаясь отдышаться. Взглянув на свою импровизированную маскировку, он быстро сорвал и платье, и капор.

– Ты еще кто такой, черт побери? – осведомились сзади.

Бен круто развернулся. Его тут же окружила группа подростков. Они были намного старше Бена, и хотя того пару раз шпыняли на игровой площадке, он понял, что на этот раз столкнулся с законами улицы во всей красе.

– Мы тебя здесь раньше не видели. Ты же знаешь, что надо было спросить разрешения, прежде чем сюда идти.

Но за последние шесть часов Бен, кажется, отрастил шкуру, как у носорога:

– Чуваки, оставьте меня в покое. Там внизу такая фигня творится, что мне еще ваших закидонов не хватает.

– Эй, а ты, случаем, не знаешь такого белого парня по имени Дин, он тут проблем на свою задницу искал? – спросил один из компании.

– Да, Дин – друг моей мамы. Он внизу, – Дин указал на парковку.

– Где? В этом запертом подземелье?

– Дрянные ведьмы утащили мою маму, и не знаю, как Дин собирается их остановить. Какой-то лысый мужик вытащил меня оттуда и сказал сидеть здесь, а сам, кажется, вернулся вниз.

Тот же парень – очевидно, главарь – вскинул руку:

– Постой, молокосос. В смысле, ведьмы? Хэллоуинские? Ты обдолбанный, что ли?

Бен активно замотал головой:

– Да нет же, настоящие ведьмы. Которые хотят напустить тьму на весь город и на весь мир. Поверьте, под раздачу все попадут.

– Ну, а нам как раз помахаться охота. Если этот белый парень внизу, поможем ему. У Крохи даже есть чем.

– Еще бы, Тим, – Кроха (ему это прозвище подходило с точностью до наоборот) открыл багажник «Кадиллака», явив на свет внушительный оружейный запас. Бен поднялся и тоже подошел к машине.

– В сторону, молокосос. Это теперь наш бой. Мы не позволим всяким уродам покушаться на наши дома.

Расхватав оружие, парни спустились в гараж, а Бен присел на бампер и вознес короткую молитву, чтобы мама с Дином поскорее вышли. Каникулы явно не удались.

Сэм и Сэмюэль затаились у входа, постреливая, не целясь, в тех ведьм, которые пытались выйти из зала. Услышав позади шум, они обнаружили группу подростков. Сэмюэль вышел навстречу:

– Вы там поосторожнее, ребята.

– А сам-то ты чего не там, старик? – поинтересовался старший парень.

– Поверь, я свою часть работы делаю, – Сэмюэль направил ружье на проходящую мимо древнюю каргу и выстрелил, разнеся ее пыльную голову надвое.

– Нефигово делаешь, – признал парень.

Скорчившись в тени, Дин листал «Некрономикон». Он нашел заклинание, которое по описанию Томаса использовал Натаниэль, чтобы отправить Велиала обратно. Осталась лишь одна маленькая проблемка: принести в жертву было некого – разве что себя самого. Надо было думать быстро, очень быстро. Констанс шикнула на толпу и втащила Лизу на возвышение. В центре зала пол дрожал, и пламя осело, когда из открывшейся дыры ударил поток горячего воздуха – то поднимался Велиал. Констанс снова начала читать заклинания, а Дин вдруг заметил темную фигуру, пробирающуюся по залу, и распознал в ней парня, который продал ему пистолеты. Затем в зал ворвалась его банда, и началась стрельба. Разъяренная Констанс отпустила Лизу и спрыгнула с помоста. К облегчению Дина, Лиза не потеряла присутствия духа и, воспользовавшись подходящим моментом, метнулась к выходу. Дин бросился к парням и крикнул Тиму:

– Чувак, дай пушку!

Тим бросил ему обрез.

– Вот теперь за дело, – пробормотал Дин, дал несколько выстрелов по подступающим ведьмам, а потом снова вскарабкался на «Эскаладу» и принялся палить в центр огненной ямы.

– Дерьмо какое-то! – прокричал Тим.

– А у нас так каждый день, – отозвался Дин.

Старая ведьма налетела на Кроху, тот попытался спихнуть ее, но ее сила застала его врасплох.

– Умри, сука, – Тим выстрелом вышиб ведьме трухлявые мозги.

Парень в красной бандане бросился к центру зала.

– Стой! – заорал Дин, но было поздно: перепрыгнув кольцо огня, парень приземлился внутри, но земля тут же заглотила его, выпустив язык пламени.

На Кроху сзади напала еще одна ведьма.

– Пригнись!

Парень пригнулся, подставляя ведьму под выстрел Дина.

– Они ослабли: большая часть энергии ушла на воскрешение, – объяснил Дин. – Просто продолжайте их отстреливать.

И тут на него налетела Констанс, стащила с крыши автомобиля, вышибив дух, и насела сверху, прижимая к горлу нож.

– И когда уже вы, Кэмпбеллы, оставите нас в покое? – прошипела она. – Надоели!

– Ты мне надоела, сучка, – Тим ткнул ствол пистолета ей в голову, но Констанс моментально развернулась и снизу вверх с размаху ударила парня ножом в живот.

Тим удивленно посмотрел вниз, туда, откуда побежала алая кровавая лента, и безрезультатно попытался зажать рану ладонью. На губах его появился маленький красный пузырек – лезвие ножа проникло через диафрагму в легкое.

– Нет, – Дин бросился к нему. – Мы тебя вытащим.

– Поздно, чувак, – Тим покачал головой. – Уже поздно. Делай, как надо.

Чернокожему, знакомому с вуду, не надо было объяснять, какой шабаш творился вокруг.

Дин заглянул ему в глаза и кивнул, сообразив, о чем говорит парень.

– Позаботься о бабуле.

Жизнь быстро покидала его тело. А грохот тем временем усилился. Из пола вырвался фонтан пламени, и из земли начала вырастать наполовину козья, наполовину человеческая фигура Велиала. Она, хоть и окруженная огнем, была чернее самого мрака. Омываемая дождем серы туша развернулась к Констанс.

– Я подняла тебя, я – твоя Королева, я привязываю тебя к этой земле! – возопила ведьма.

– Велиал готов подчиняться тебе. Ты освободила первого Принца Ада, – прогрохотал под каменными сводами голос.

– Давай. Сейчас, – шепнул Тим.

Дин вытащил «Некрономикон» и зачитал вслух:

– О, бог света и бог тьмы, вас больше не зовут сюда. Укройте свою злобу в клетке, из которой вы явились, вы не нужны в тварном мире. Я запретил vos of atrum pergo huic regnum. Vos es inconcessus ut ingredior inter lux lucis. Vos es inconcessus ut futurus in is terra. Vado tergum qua vos venit. Vado tergum ut vestri cage. Vos es non volo. Per vox of lux lucis quod filiolus of Olympus quod bonus verto tergum ut atrum.

Велиал повернул массивную голову, и непроглядная тьма устремилась к Дину, но тот продолжал читать, тщательно следя за голосом:

– Ты не нужен в этом мире. Ступай, откуда явился. Прими эту жертву и уходи.

С этими словами Дин перерезал Тиму горло, и ему на руки хлынула кровь, стекая на грязный пол и впитываясь в пыль. Издав громоподобное рычание, Велиал двинулся к Дину. Выйдя из огненного кольца, он преобразился: теперь перед Дином стоял Джон Винчестер, однако голос, темный, потусторонний, не был голосом его отца:

– Дин, зачем ты предал отца? Почему бы не сотворить Ад на Земле, чтобы твоя семья могла воссоединиться?

Дин отвернулся и повторил:

– Non opus in hoc mundo. Revertere unde veneris. Accipe sacrificium et recedemus[101]101
  Не дело в этом мире. Возвращаться туда, откуда (ты) пришел. Прими жертву и отступим (искаж. лат.).


[Закрыть].

Наклонившись, Велиал внезапно выбросил руку, схватил его за подбородок и повернул лицом к огню.

– Я не забыл тебя, Дин. Мы все еще ждем тебя.

С этим он отпустил Дина, шагнул обратно в пламя и исчез. Сера опала на тлеющие угли, земля закрылась, вновь сделавшись твердой и гладкой. Констанс завопила от ярости и, взмахнув ножом, снесла ближайшей молоденькой ведьме голову.

– Ты не уйдешь! – она раскрыла книгу и, приглядевшись, швырнула ее на пол. – Что это? Что за дневник Винчестера?

Дин улыбнулся: он особо Бена не обучал, но мальчик успел нахвататься «ловкости рук». В этот момент кто-то сгреб Дина за волосы и оттянул его голову назад.

– Ты ее разозлил, – сказала Прюденс. – И разочаровал меня. Ну почему ты вечно все портишь? – и она с разворота швырнула Дина через весь зал.

Ударившись о каменную стену, он сполз на пол и вяло подумал:

«Может, хватит уже полетов? Надоело».

Перешагнув через догорающий костер, Прюденс шагнула к нему. Дин стряхнул вялость и, сообразив, что «Некрономикон» все еще при нем, перевернул страницы:

– Бог света, бог тьмы, призовите этой ночью свидетелей, тех, кто погиб от рук оставшихся в живых. Позвольте им покарать тех, кто посягнул на добро и невинность. Призови их, дабы мир снова обрел равновесие.

Прюденс затормозила:

– Ты этого не сделаешь.

– Уже сделал, – сказал Дин. – Думаю, кое у кого найдутся к вам вопросы.

Он выхватил из-за пазухи упаковку соли и насыпал вокруг себя кольцо. Прюденс рванулась было к нему, но кольцо замкнулось раньше. Дин улыбнулся и показал пальцем ей за спину. Прюденс рывком повернулась. Все ведьмы застыли, когда рядом внезапно появились призраки давно погибших жителей деревни Салем. К Прюденс приблизилась Бриджит Бишоп, которую повесили первой.

– Я помню тебя. Ты отправила меня на виселицу. Но я была невиновна, хотя ты хитростью и коварством убедила всех, что это не так.

– Ты перерезала мне горло, – раздался девичий голосок.

Прюденс развернулась в его направлении и оказалась лицом к лицу с Эбигейл Фолкнер.

– Я верила тебе, делала все, что ты мне говорила, и что я получила взамен? Я стала твоей первой жертвой.

Прюденс пожала плечами:

– Брось, Эбби. Я только делала то, что приказано. Это Констанс выбрала тебя жертвой.

Эбигейл покачала головой:

– Нет, это была ты, – Эбигейл запустила Прюденс, ослабевшей от ритуалов воскрешения, руку в грудь. – Я бы могла прожить долгую и счастливую жизнь. Должна была прожить. Что ж, мы позаботимся о том, чтобы тебя настигла та же кара, на которую ты обрекла невинных людей Салема.

Кожа Прюденс потеряла здоровый цвет, растрескалась и пошла струпьями, глаза заволокло дымкой. Эбигейл держала ее, пока тело Прюденс не осыпалось прахом к ее ногам. Эбигейл посмотрела на оставшееся в ее руке скукоженное сердце, размером не превышающее грецкий орех, и разжала ладонь, позволив ему присоединиться к останкам. Потом она взглянула на Дина, стоящего в соляном кругу.

– Я тебя не помню.

– Я просто смотрю, – ответил Дин. – Это ваша битва.

Эбигейл бросилась к Констанс, которая, шипя и брызгая слюной, отбивалась сразу от доброй дюжины разгневанных призраков.

– Прочь от меня, падаль! Вы были никчемными мешками с костями и при жизни, а теперь и вовсе превратились в груды пыли! Убирайтесь прочь! – вопила она.

Бриджит Бишоп набросилась на Конни сзади, изловчилась и точно так же ударила ее в грудь. Сколько ни вырывалась ведьма, сколько ни билась, обозленный дух держался крепко. Сверху навалились остальные призраки, и вскоре ведьму под ними видно уже не было. В своды зала ударил последний вопль муки и злобы, а потом Констанс резко постарела до своих трех с половиной столетий и рассыпалась прахом. После этого воцарилась зловещая тишина. После смерти предводительницы те несколько ведьм, что остались в живых, мигом улепетнули.

Парни огляделись, собрали оружие и побрели к выходу. Дин тоже оглядел, покачивая головой, просторное помещение, усыпанное телами. От некоторых воскрешенных ведьм остались лишь кучки грязной одежды.

– Ты Кэмпбелл? – к Дину снова подошла Эбигейл.

Дин кивнул.

– Спасибо, – улыбнулась она. – Поблагодари за меня Томаса и Калеба.

Дин пообещал поблагодарить: он не хотел сообщать несчастному призраку, что они давным-давно мертвы. Исполнив свое предназначение, все привидения растворились в воздухе. Дин вышел из кольца соли, нашел на полу дневник Джона и бережно спрятал его обратно. Тело Тима лежало здесь же. Дин взял зажигалку парня и оторвал от его одежды небольшой клочок, открыл заднюю дверь «Эскалады», оставил тлеющий обрывок рядом со взрывчаткой, а потом взвалил на плечо труп и потрусил к выходу. Времени оставалось совсем мало. И правда – спустя полминуты прогремели первые взрывы. Дин бежал так быстро, как только мог, хотя почти двухметровое тело здорово мешало. Проскочив через обе двери (а парни из банды захлопывали их позади), он помчался наверх. Но тут навстречу выехал тот самый парень, который вышвырнул Дина из «БМВ». Дин остановился перед машиной и заорал:

– Мужик, не суйся туда!

– Ты что плетешь? – отозвался тот. – Это что, труп? – он указал на висящее у Дина через плечо тело.

– А я предупреждал, – Дин отскочил в сторону и выбрался на газон.

Грянул последний взрыв: машину опрокинуло, Дин свалился на землю, придавив тело. Он поднялся на ноги, а ребята из банды окружили труп и набросили на него простыню.

– Он был хорошим парнем, героем, – выговорил Дин.

Подростки согласно закивали.

– Дин!

К нему подбежали Бен и Лиза и бросились его обнимать.

– У тебя получилось! – сказал Бен. – Я так и знал. И тот старик тоже.

– Какой еще старик?

– Твой друг, лысый такой.

Дин вопросительно глянул на Лизу, но та только плечами пожала.

– Отличный ты фокус провернул, – Дин вспомнил, как Бен подменил «Некрономикон» дневником Джона.

– Спасибо, – отозвался мальчик. – Но на следующие каникулы я, чур, дома остаюсь.

– И я, – невесело улыбнулась Лиза.

– По-моему, я вам обоим должен настоящий отпуск, – признал Дин.

– Да, мы еще об этом поговорим.

Они собрались было уходить, но тут Дин остановился:

– Еще кой-куда зайти надо, – он пересек газон и позвонил в квартиру Тима.

Спустя секунду дверь открыла его бабушка. Она взглянула на Дина и, кажется, сразу поняла, что произошло.

– Мне так жаль. Он был хорошим парнем. Там, на его кровати, деньги остались…

Пожилая женщина покачала головой:

– Мне не нужны деньги. Мне нужен живой внук.

– Он погиб, защищая меня и мою семью. Он был очень смелым.

Она кивнула и закрыла дверь. А Дин печально вернулся к Лизе и Бену, и они побрели по дороге.

Глава 39

Две недели спустя

Дин открыл глаза и уставился на потолок цвета яичной скорлупы. Утренний свет лился сквозь жалюзи. Вторая половина кровати была пуста: Лиза, должно быть, встала, не разбудив его. Внизу она оставила записку, что уехала на йогу, а у Бена сегодня первый после каникул учебный день. Дин почувствовал себя слегка виноватым, потому что он хотел проснуться до того, как мальчик уйдет, и пожелать ему удачи.

Он налил чашку тепловатого кофе и сел на диван. В доме было тихо, на улице не играли дети. Дин был совершенно один. Он пытался забыть события двухнедельной давности, однако, как ни старался, постоянно всплывало осознание того, что он снова предал Сэма. Он не смог воскресить брата, и мысль о том, что придется провести остаток жизни без Сэма, все еще разрывала его внутренности на части. Дин подобрал телефон. Ему надо было, необходимо было позвонить – хоть кому-то. Но кому? Бобби был бы рад, но он – не замена. Дину нужен был брат. Он вздохнул: с другой стороны, он дал обещание и настроился его держать. Дин сгреб себя с дивана, забрал из гаража газонокосилку и принялся подстригать лужайку. Раз уж Сэм хотел для него такой жизни, Дин будет жить именно так – ради брата.

* * *

– Ну, не могу сказать, что работа сделана хорошо, но все же ты смог удержать Люцика в клетке, так что почет тебе и уважуха, – сказал Кроули, появившись в кабинете Сэмюэля.

Сэмюэль поднял на него глаза, сжимая стакан виски.

– Дина чуть не убили, – отозвался он. – И мальчика тоже.

– Но не убили ведь, старик. Ты сделал дело, а теперь время вернуться к нашей работе, ага? Не забывай, у нас есть к чему стремиться – твоя разлюбимая Мэри.

Сэмюэль сорвался с места с такой силой, что стул опрокинулся, а стакан волчком завертелся на столе, и подскочил вплотную к демону:

– Не смей даже произносить ее имя!

– Знаешь ли, так как я не любитель читать Библию каждый вечер, без проблем, – отозвался Кроули и резко добавил: – А теперь сядь и убери от моего лица свой вонючий рот, а не то я расстроюсь.

Сэмюэль посторонился.

– Есть несколько монстров на примете, – Кроули сверкнул улыбкой.

– Один раз тебе говорю, – ответил Сэмюэль. – Как только ко мне вернется Мэри, следи за своей британской задницей, потому что я отправлю ее обратно в Ад.

– Уже жду, – огрызнулся Кроули. – С нетерпением.

С этими словами демон исчез. Сэмюэль поднял стул и снова уселся. Когда в дверь постучали, он пробурчал что-то, с натяжкой сходившее за разрешение, и на пороге появился Сэм.

– Я тут подумал, тебе будет интересно знать, что в Оклахома-Сити гнездо кровососов. Поедешь?

Сэмюэль помотал головой:

– Ты сам можешь с ними справиться. Не мне тебя учить.

Сэм кивнул и помедлил:

– Все нормально?

– Да, – Сэмюэль даже головы не поднял.

– Вернусь завтра днем.

Выйдя на улицу, Сэм кивнул Марку и Гвен, и они вместе направились к машине. Сэм глубоко вдохнул свежий утренний воздух (в его понимании это расценивалось как «хорошо») и забрался в фургон. Когда они выезжали из лагеря, Сэм вспомнил грустное лицо деда и ощутил проблеск сочувствия – только на миг, – потом чувство исчезло, так же быстро, как и появилось.

Эпилог

Осень, 1705

Мы с Калебом въехали в Филадельфию под покровом ночи. Погода необычайно холодна для раннего сентября. С реки тянется туман и ползет по Торговой улице, отчего камни на мостовой влажные и скользкие. В город нас позвала некая миссис Вебстер Морелэнд. В ее письме, которое нам передал в гостинице мальчик-слуга, говорилось, чтобы мы приехали немедленно. Она только недавно прибыла в Филадельфию и оставила большое имение вверх по реке на попечении своего сына Артура. Кажется, она побаивается единственного сына, думает, что он сам не свой. Некогда общительный и добросердечный, он стал нечестным и угрюмым, подверженным частым припадкам ярости. Не зная, что за болезнь подкосила сына, миссис Морелэнд перебралась в свой городской дом.

Калеб думает, что она сошла с ума, и даже заключил со мной пари. Он сказал, что это пустая трата времени, что она – взбалмошная старая курица, сочиняющая истории. А я ответил, что мы поедем и убедимся сами. Выяснилось, что миссис Морелэнд никакая не взбалмошная, и вовсе не старая курица – она крепкая разумная женщина, очень обеспокоенная состоянием сына.

Мы прибыли в семь, как раз к ужину, и она пригласила нас к столу. Мы с Калебом смотрелись очень чужеродно в своих кожаных куртках и холщовых штанах за отполированным столом, уставленным жареным мясом и пирогами. После еды, которая могла поспорить с нашим рождественским угощением, мы заговорили о деле. После некоторых споров было решено, что мы с Калебом отправимся в ее усадьбу и понаблюдаем за поведением Артура. Однако оказалось, что у Артура имелись иные планы. Он приехал к матери – непрошеный – в одиннадцатом часу и, кажется, удивился, обнаружив у нее в гостях двоих назойливых джентльменов, но сразу же сделал весьма доброжелательное лицо, чтобы скрыть неприязнь. Мы заночевали в комнате с двумя самыми большими кроватями, которые нам приходилось видеть, а Артур спал на другой стороне коридора. Точнее, мы думали, что спал. Около двух ночи мы услышали, как он тайком выбрался из комнаты, спустился по лестнице, а затем раздался щелчок замка на входной двери. Мы с Калебом поспешно натянули сапоги и припустили следом.

Туман нисколько не рассеялся, пока мы шли за Артуром по мокрым улицам. Вдруг он свернул за угол в темную подворотню. Мы ни разу не были в Филадельфии и незнакомы с ее улицами, вероятно, где-то был обход, но мы просто свернули туда же, двигаясь как можно тише. Артур юркнул в какое-то полуподвальное помещение. Убедившись, что дверь заперта изнутри, мы приникли к окнам у самой земли: внутри было полным-полно веселых, танцующих и выпивающих людей. И мы подумали, ничего необычного, просто юноша выбрался поразвлечься.

Но потом сзади раздались шаги, и мы спрятались за кучами мусора. К той же двери подошел нарядный молодой человек, явно из богатых. Он бросил взгляд в нашем направлении, и, хотя я уверен, что видеть нас он не мог, зрелище было необычайное: у него были сплошь черные, словно вороново крыло, глаза.

Дорогая сестрица, отец как-то раз рассказывал нам о демонах, но сами мы ни одного не встречали. Нам очень нужны любые латинские ритуалы экзорцизма и твои знания. Мы опасаемся, что в Филадельфии обосновались демоны. Приезжай поскорее.

Твой любящий брат,

Томас.