Текст книги "Наследие"

«Я просто хочу научиться бросать его на землю. Что в этом дурного? Даже если он в процессе обучения ко мне и прикасается».

Отступив от нее, он показал, как надо перемещаться в пространстве, осуществляя бросок. После того как она несколько раз повторила его движения, они решили отработать прием на практике.

– Ну что ж… начнем, пожалуй… Я буду изображать нападающего. Если ты сделаешь все так, как я тебе говорил и показывал, у тебя все получится.

– Я готова, – произнесла она с уверенностью, которой не чувствовала.

«У меня ничего не получится… у меня ничего не получится… у меня ничего не…»

А потом Сильвиан бросился на нее, и все мысли разом выветрились у нее из головы. Схватив его за руку, она заняла точно такое положение в пространстве, какое учил занимать Сильвиан, потянула его на себя и дала подножку.

Сильвиан грохнулся на землю прямо у ее ног.

Элли издала радостный вопль и приготовилась выслушать хвалебные слова Сильвиана на предмет того, как здорово она сработала. Но он молчал, лежал на земле с закрытыми глазами и не двигался.

– Сильвиан? – Элли начала овладевать паника, а сердце забилось с удвоенной силой. Упав рядом с ним на колени, она приложила ухо к его груди, но из-за панического чувства не смогла даже определить, дышит ли он и бьется ли у него сердце. Тогда она начала трясти его за плечи. – Сильвиан? Ты в порядке? Не может быть, чтобы я убила тебя… Я ведь не хотела…

В следующее мгновение она заметила, что все его тело начало сотрясаться… от смеха. Потом его глаза распахнулись, и он сказал:

– Ты способна убить… я знаю.

– Только не смейся, прошу тебя! – простонала Элли, но смех Сильвиана оказался таким заразительным, что вскоре она сама затряслась от смеха. Затем, вскочив на ноги, крикнула во всю силу легких: – Я сделала это! Я сделала это! – после чего заплясала среди деревьев, вскидывая руки над головой и громко хлопая в ладоши, отмечая свою победу.

Неожиданно она замолчала, прекратила пляску и, подойдя к Сильвиану, встала напротив:

– Слушай, Сильвиан, а ты случайно не поддался мне? Не подшутил надо мной, представив все так, будто я бросила тебя на землю по-настоящему? Кажется, в вашем кругу такие вещи называются «практическая шутка», не так ли?

– Не понимаю, о чем ты говоришь? – с деланным удивлением осведомился Сильвиан. – Хотя я, конечно, на недостаток чувства юмора не жалуюсь.

– Вот-вот. И я о том же.

– Ладно… А теперь серьезно. – Он взял ее за руку и повел на прогалину, где они упражнялись в борьбе. – Ты очень хорошо все сделала. Я просто чуть-чуть подкорректировал твои действия. Но в принципе у тебя все получилось.

– Учи дальше, – сказала она с убеждением, какого от себя не ожидала. – Я просто обязана освоить этот прием. На отлично!

Что-то в его лице сообщило ей, что он понял ее, как надо. Но он лишь сказал:

– Итак, начнем с отражения атаки справа. Нужно внести кое-какие коррективы в твою стойку.

Последующие полчаса он обучал ее тому, как отбивать атаку с разных направлений и как после этого снова занимать оборонительное положение. Ну и конечно, тому, как атаковать самой. К концу этого времени они буквально обливались потом, хотя ночь стояла холодная.

Сильвиан вел себя как самый настоящий преподаватель, и она скоро забыла, как отпрянула от него, когда он попытался до нее дотронуться. Когда они отработали бросок и защиту от него, он начал показывать ей, как избежать захвата из-за спины. При этом обхватил сзади за талию и объяснял, как надо действовать, чтобы разжать его руки и выскользнуть из захвата.

Неожиданно рядом с импровизированной спортивной площадкой материализовался Картер. Он стоял в потоке серебристого лунного света и с изумлением наблюдал за их телодвижениями.

– Элли! Что, черт возьми, здесь происходит?

Глава девятая

Элли с минуту молча смотрела на него широко раскрытыми от удивления глазами, не зная, как отреагировать на его появление и объяснить происходящее.

– Вот… так уж получилось… мы… знаешь ли… просто… – забормотала она наконец первые пришедшие ей на ум слова, не имевшие между собой никакой связи.

Как только она заговорила, Сильвиан убрал руки с ее талии и сделал несколько шагов назад. Элли же в этот момент подумала, что со стороны эта сцена выглядит весьма двусмысленно, и у нее под солнечным сплетением образовалась неприятная сосущая пустота. Между тем Картер повернулся к Сильвиану и стал гипнотизировать его взглядом. При этом, казалось, его глаза метали молнии.

– Сильвиан учил меня, как обороняться от нападающего… Мы, так сказать… тренировались, – произнесла Элли уже более осмысленные слова, после чего ее голос дрогнул, и она снова замолчала.

– Что-то я ничего не понимаю. Если мне не изменяет память, у нас только что закончилась часовая тренировка по отработке приемов самообороны, которой руководил Радж?

– Это правда… – Постепенно на лицо Элли стали возвращаться природные краски. – Но ты, возможно, заметил, что тогда мне эти приемы не давались и у меня почти ничего не получалось.

– Я мог помочь тебе, – произнес Картер с побледневшими от злости щеками.

«Что верно, то верно», – подумала Элли.

– Подожди… Ты ничего не понимаешь… Я вовсе не просила Сильвиана помогать мне. Если разобраться, мы встретились с ним в этом месте… совершенно случайно. В буквальном смысле… столкнулись нос к носу. – Элли избегала смотреть на Сильвиана, но в ее душе боролись два противоречивых чувства: страх оказаться непонятой Картером и… нежелание оправдываться. Ведь Сильвиан, как ни крути, действительно здорово помог ей, работал на совесть, от всей души, и потратил на занятия с ней чертову прорву своего личного времени. И потом: разве она не имеет права дружить с тем, с кем ей хочется, разве она не свободна?

Обдумав все это, Элли наградила Картера не слишком дружелюбным взглядом.

– Ты не единственный человек, кто хочет и может мне помочь. Мы ведь не скованы одной цепью… Ты, например, отрабатывал этот прием с Джулией и, насколько я поняла, довольно весело проводил с ней время. Но я ведь не ставлю тебе это в вину и не высказываю по этому поводу претензий, не так ли?

– Ты прекрасно знаешь, что это не одно и то же, – бросил Картер. На его бледных щеках появились красные пятна, свидетельствовавшие об овладевшем им еще более сильном гневе, а на скулах под кожей явственно обозначились твердые желваки. – Не могу поверить, что ты отправилась сюда в полной темноте в компании с этим парнем… Или уже забыла, что он тебе сделал?

После слов Картера перед внутренним взором Элли промелькнули ужасные образы рокового вечера летнего ночного бала, и она с отчетливостью представила себе, как Сильвиан прижимал ее к каменной стене, впиваясь своим жадным ртом до боли ей в губы и отказываясь выпустить из своих объятий.

Кто, как не Картер, обнаружил их тогда в этом положении и заставил Сильвиана оставить ее в покое?

Одни лишь воспоминания об этом вызвали у нее тошноту, и она с силой сглотнула.

С другой стороны, после этого Сильвиан неоднократно извинялся перед ней за проявленную им тогда грубость и настойчивость. Это не говоря уже о том, что в ночь пожара он спас ей жизнь. И она, признаться, поверила в его искреннее раскаяние.

Но, быть может, она все еще слишком наивна?

– Какие все это глупости, Элли! – нетерпеливо воскликнул Картер, хотя она видела в его глазах обиду и боль. – Я не собираюсь более дискутировать с тобой на эту тему, тем более в присутствии Сильвиана. А на тот случай, если ты не заметила, хочу сказать, что «комендантский час» уже наступил, и Джулия, обеспокоенная твоим отсутствием, отправила меня на поиски. Так что тебе нужно срочно возвращаться в школу. Имей это в виду! – С этими словами он повернулся на каблуках и, посеребренный лунным светом, зашагал в направлении школьного здания.

Элли наблюдала за тем, как его силуэт исчезает среди деревьев. При этом хранила полное молчание и не двигалась, хотя ее мысли пребывали в полнейшем хаосе и сумятице. Помимо всего прочего, она здорово злилась на Картера, поскольку из-за какой-то паршивой совместной тренировки с Сильвианом он, похоже, стал думать, что она завела шашни с этим красавчиком.

Элли не могла отделаться от впечатления, что Картер совершенно не доверяет ей.

Потом она огляделась, и до ее сознания неожиданно дошло, что на улице давно уже стоит мирная тихая ночь, на небе светлячками мерцают звезды, и полной грудью втянула в легкие холодный успокаивающий ночной воздух.

Признаться, она была рада, что Сильвиан за все это время не произнес ни слова, поскольку это только бы усложнило и ухудшило положение. На долю секунды ей захотелось сказать ему, какая вокруг них дивная ночь, и что она давно простила его грубую выходку, и очень не прочь возродить теплые дружеские отношения, существовавшие между ними раньше.

Но почему-то ничего этого не сказала.

Когда они двинулись наконец в направлении школы, храня неловкое, отдалявшее их друг от друга молчание, Элли подумала, что кое-что сказать Сильвиану все-таки стоило. Такое, что Картер почти наверняка бы одобрил, а если бы не одобрил, то принял. Например:

«Я очень ценю твою помощь, Сильвиан, но больше мы тренироваться вместе не будем. Картер этого не поймет, поскольку ему не хочется, чтобы мы с тобой общались и поддерживали какие-либо отношения. Он, фигурально выражаясь, даже против того, чтобы мы с тобой дышали одним воздухом».

Но вместо этого она сказала другое. Всего несколько слов:

– Спасибо за помощь, Сильвиан.

Когда он придержал для нее дверь, его глаза оставались такими же синими, блестящими и таинственными, как поверхность глубокого озера на закате.

Его ответ тоже состоял из нескольких слов:

– Не стоит благодарности, Элли.

* * *

На следующее утро, несмотря на то что поздно легла, Элли пробудилась задолго до того, как прозвонил будильник. Оставив попытки заснуть снова, она медленно приняла вертикальное положение и спустила ноги на пол.

У нее все болело, каждая мышца, включая такие, о существовании которых она прежде даже не подозревала.

С протяжным стоном поднявшись с постели, она перекинула через плечо полотенце, открыла дверь и направилась по совершенно пустому коридору в ванную комнату. Ванная комната тоже оказалась пустой, вернее, почти пустой, поскольку Элли услышала шум воды в одной из душевых кабинок.

Ее любимой была последняя кабинка в длинном ряду, поскольку она казалась ей чуть светлее и просторнее прочих. Поставив шлепанцы на деревянную скамью в крохотном предбаннике, она сняла и повесила на латунный крючок халат, после чего вошла в душевую и встала под упругие струи горячей воды. Горячий душ помог немного расслабить сведенные усталостью мышцы и облегчить испытываемую ей при каждом движении боль. Так что, выходя из душа, Элли чувствовала себя уже более-менее сносно. Направившись в умывальник, она поняла, что находится здесь не одна, поскольку сразу заметила хрупкую фигурку, задрапированную в такой же, как у нее, белый киммерийский халат.

Чтобы не мешать девушке, лица которой не смогла разглядеть из-за стоявшего в умывальнике пара, Элли выбрала раковину подальше от той, какой пользовалась неузнанная ею ученица.

Но как только она принялась разглядывать свои не слишком свежие от недосыпа и накопившейся физической усталости черты, обтерев предварительно рукавом халата затуманившуюся поверхность зеркала, до ее слуха долетели обращенные к ней слова.

– Извини. Тебя случайно не Элли зовут? – произнесла столь же ранняя, как и она, птичка мелодичным, с легким певучим французским акцентом голосом.

– Да. А в чем дело?

Девушка подошла к ней поближе, и Элли поняла, что та обладает небольшим, около пяти футов ростом, изящным сложением и прекрасными большими и выразительными карими глазами с очень длинными густыми ресницами. Что-то в ее лице показалось ей странно знакомым, хотя Элли никак не могла вспомнить, где и при каких обстоятельствах ее видела.

– Я так и подумала, – сказала девушка, словно отвечая на некие собственные мысли, после чего приветливо улыбнулась. – Сильвиан столько о тебе рассказывал. Кстати, меня зовут Николь. Может, слышала?

Элли никогда не слышала о Николь. По крайней мере, Сильвиан никогда не упоминал при ней это имя.

– Гм… кажется… – Элли некоторое время старательно драила зубы щеткой, обдумывая свою следующую реплику. – Ну, конечно. Разумеется, я о тебе слышала. Приятно познакомиться… хм… Николь.

Николь смигнула своими роскошными ресницами и посмотрела на отражение Элли в зеркале.

– Сильвиан очень много рассказывал о тебе в письмах, которые посылал мне во время летнего семестра, так что у меня сложилось впечатление, будто я знаю тебя лично.

Она даже мигает очаровательно, подумала Элли.

Признаться, она не очень хорошо представляла себе, что происходит и кто такая Николь. Одна из подруг Сильвиана, о которой он забыл упомянуть? Но даже если и так, то какое отношение это может иметь к ней, Элли?

Чтобы прояснить этот вопрос, необходимо по крайней мере закончить чистить зубы и прополоскать рот.

– Вчера вечером он сказал мне, что отправляется на прогулку вокруг школы, чтобы разыскать тебя. По его словам, после тренировки ты была очень печальной, – продолжала щебетать Николь, словно не замечая, что у Элли изо рта течет белая пенящаяся жидкость. – Ну так как – он тебя нашел?

У Элли порозовели щеки.

«Так вот где я ее видела. В Вечерней школе. А из этого следует, что она наблюдала за моими жалкими попытками провести бросок и была свидетельницей моего полного фиаско!»

– Да, нашел.

– И помог тебе, – сказала Николь таким уверенным голосом, как будто ни о чем другом и речи быть не могло.

– Да, он оказался неплохим помощником, – пробормотала Элли сквозь сжатые зубы. Затем наклонилась к раковине и выплюнула зубную пасту.

Потом, прополоскав рот, стала собирать свои вещи, но когда подняла глаза, заметила, что Николь по-прежнему наблюдает за ней.

Неожиданно послышался мелодичный, как звон серебряного колокольчика, смех.

– Извини, что накинулась на тебя с разговорами без… хм… предупреждения. – Николь наморщила свой точеный носик. – Мне просто очень хотелось узнать, какая ты.

– Я тоже рада познакомиться с тобой поближе, – произнесла Элли с фальшивым энтузиазмом и быстрым шагом направилась к двери. – После того как наслушалась о тебе от Сильвиана.

* * *

– Кто такая Николь? Почему я раньше не замечала ее неземной красы и не слышала певучего французского акцента? – осведомилась Элли, одаривая Рейчел скользящим взглядом.

– Ах, Николь… Подружка Сильвиана, с которой он то сходится, то расходится. Часто уезжает с предками заграницу. Довольно умна и сногсшибательно красива, – ответила Рейчел. – А в чем, собственно, дело?

– А как они сейчас? Вместе – или опять разбежались? – задала Элли следующий вопрос.

Рейчел удивленно выгнула бровь.

– Положим, разбежались. Но об этой парочке никогда нельзя ничего сказать со всей уверенностью. Но тебе-то что за дело до них?

В перерыве между уроками девушки прогуливались по коридору. Элли хотелось рассказать Рейчел обо всем, что случилось с ней вчера вечером, но она не имела права. Поэтому чувствовала себя не в своей тарелке, ибо это несправедливо, когда не имеешь возможности поведать о своих самых заветных мыслях и тайнах даже лучшей подруге. И хотя в этом были повинны, прежде всего, строгие правила Вечерней школы, Элли считала себя чуть ли не предательницей.

– Да в сущности, никакого. – Элли пожала плечами. – Просто эта самая Николь подошла ко мне сегодня утром в ванной комнате и заговорила. Наговорила столько всякой ерунды и так ко мне прицепилась, что мне едва удалось от нее удрать.

– Терпеть не могу, когда со мной заговаривают в ванной комнате, – сочувственно покачала головой Рейчел. – И что же она тебе наговорила?

– Сказала в частности, что Сильвиан сообщил ей обо мне много всяких интересных вещей. Это не то чтобы очень странно, но… все-таки странно.

– Отлично тебя понимаю, – сказала Рейчел, глядя на подругу так, как если бы последняя внезапно сошла с ума.

– Конечно, во всем этом очень мало смысла, – вздохнула Элли. – Так что оставим эту тему. У меня есть к тебе куда более важный вопрос.

– Давай, спрашивай. Удиви меня еще раз.

– Что ты знаешь о девочке по имени Зои?

– О ком? – На лице Рейчел проступило смущение. – Уж не Зои ли Гласс ты имеешь в виду? Не пойму только, где вы могли пересечься.

Элли неопределенно поджала плечами, и Рейчел наградила ее понимающим взглядом. Когда же продолжила, то заговорила чуть отрывистым деловым голосом:

– Ладно, замнем… Итак, что конкретно ты бы хотела о ней узнать?

– Кто она? Откуда взялась? Чем занимается? – отчеканила Элли. – Что-то я никак ее не пойму. Но если разобраться, она чем-то похожа на робота. Маленького злющего боевого робота.

Рейчел не засмеялась. Даже не улыбнулась. Все, что имело отношение к Вечерней школе, она воспринимала серьезно. Даже, по мнению Элли, слишком серьезно.

– Зои в определенном смысле вундеркинд. Ей всего тринадцать, а она по общему развитию и полученному объему знаний не уступает нам. А кое в чем и превосходит. Например, с помощью наставника осваивает программу колледжа…

– Ты это серьезно? – перебила ее Элли, останавливаясь как вкопанная, по причине чего следовавший за ней по коридору ученик налетел на нее и едва не упал. – Извини, – сказала она, поворачиваясь к испуганному первокласснику, пытавшемуся проскользнуть мимо после имевшего место столкновения. Когда мальчишка наконец удалился, Элли вновь перевела взгляд на Рейчел. – Неужели ей только тринадцать? Я знала, что она моложе нас, но чтоб настолько…

* * *

– Серьезно. Она нечто вроде гения.

Надо сказать, что Элли ожидала услышать это меньше всего. Но у Рейчел было что еще рассказать о Зои. Так, за разговором, они прошли коридор и стали подниматься по лестнице на первый этаж учебного крыла. За это время Рейчел успела сообщить Элли несколько базовых фактов, касавшихся Зои Глосс.

– Насколько я знаю, отец у нее – адвокат, а мать журналистка. Родом из Лондона, прямо как ты. Ее предки весьма пожилые люди, так что, похоже, Зои явилась на этот свет лишь благодаря капризу судьбы. Как бы то ни было, до того, как ее привезли сюда, она воспитывалась и получала образование дома, и обучали ее всем школьным премудростям родители. Кроме того, она никогда не общалась с детьми своего возраста. – Добравшись до лестничной площадки, они замедлили шаг, и Рейчел продолжила: – Так что в социальном плане это истинная дикарка. Складывается впечатление, что ее вскормили и воспитали волки. Лично я считаю вполне допустимым, что у нее синдром Аспергера, то есть она самую малость аутистка. А может, и не самую малость, если ты понимаешь, что я имею в виду.

– Умеешь же ты напустить словесного тумана, если хочешь тактично намекнуть, что человек – псих. Я правильно тебя поняла?

Рейчел посмотрела на нее с неодобрением.

– Грубо, а главное, не совсем точно.

– Ну, извини. – Элли вскинула над головой руки.

Но Рейчел уже продвигалась дальше в своем повествовании.

– Она с трудом сходится с людьми. Особенно не приемлет новичков или незнакомцев, поскольку не терпит в своем окружении перемен. Так что позволь пожелать тебе в этом смысле удачи. Зато если уж кого-то примет и полюбит, то будет удивительно лояльна по отношению к этому человеку. Более того, своей навязчивой лояльностью вполне может довести нового «друга» до нервного срыва.

На следующей лестничной площадке они остановились.

– Уж пусть лучше она меня примет, – пробормотала Элли.

Рейчел кивнула.

– Да, это будет непростым для тебя испытанием, поскольку в школе есть люди, которых она полностью игнорирует. Они для нее просто не существуют. Говорят, пробегая по коридору, налетела на одного человека, хотя он стоял прямо перед ней и она не могла его не видеть. Такие люди для нее все равно, что пустое место. Зои их не замечает.

Последнее утверждение странным образом не вызвало у Элли никакого удивления.

– А что ты можешь сказать относительно отношения к ней со стороны окружающих? Они-то ее принимают? – спросила Элли. – Я это к тому, что она действительно странная девочка.

Рейчел сосредоточенно свела на переносице брови.

– Некоторые, не понимая глубинной сущности этой натуры, терпеть ее не могут за грубость… Впрочем, она действительно очень груба. Но вовсе не стремится к этому. Я имею в виду, что по своей сути она отнюдь не жестокое существо. Я тебе больше скажу. Сообщу некий парадокс: Зои кажется грубой из-за своей удивительной честности. Ну а люди… что ж, люди к подобной честности не привыкли.

При этих словах Элли ощутила весьма болезненный укол в сердце, как если бы то, что сказала Рейчел, оказало на нее воздействие в физическом плане.

Потом, бросив взгляд на часы, поморщилась.

– Слушай, мне пора бежать. Этот урок у меня ведет Желязны, а на его уроки, как ты знаешь, опаздывать не рекомендуется.

Повернувшись вокруг своей оси, Элли полетела по коридору в класс преподавания истории, где, как она знала, Джу заняла для нее место. Девушка плюхнулась на свой стул рядом с Джу как раз в тот момент, когда открылась дверь, и вошел Желязны. Обозрев мрачным взглядом аудиторию, он произнес:

– Вижу, что сегодня все пришли вовремя. – Вынув из папки бумажный лист, он поставил на нем некую отметку и вернул на место. – Очень мило с вашей стороны. Добро пожаловать в мир античной истории. В этом семестре мы сосредоточим внимание на истории классических цивилизаций Греции и Рима.

Продолжая говорить, он ходил по классу и выкладывал на стол перед каждым учеником сборник материалов по упомянутой теме. Выкладывая книгу, он намеренно слегка пристукивал ею по столу, словно стремясь тем самым подчеркнуть важность античной истории. Потом возвращался к своему столу за следующей стопкой учебных пособий.

– Посещение занятий несомненно отразится на балле, который будет выставляться в конце семестра, – со значением сказал он, положив учебник на стол перед Джу. – Так что я рассчитываю на регулярную посещаемость, ибо это в ваших же интересах. Кроме того, прошу учесть, что мы будем работать по расширенной программе, так как ученики вашего класса относятся к продвинутой группе.

Когда Желязны перешел к следующему столу, Джу быстро записала что-то в своей тетради, а потом пододвинула Элли, чтобы та могла прочитать запись:

А ЖЕЛЯЗНЫ ОТНОСИТСЯ К ГРУППЕ МЕТАЛЛОВ

Не сумев сдержаться, Элли прыснула, после чего сразу же громко закашлялась, чтобы замаскировать таким образом вырвавшийся у нее из уст смех. Желязны тем не менее повернулся к ней и одарил ее строгим взглядом. Элли села на стуле прямо, не без труда придав лицу серьезное выражение. Что касается Джу, то та все это время выглядела как сама невинность и, спокойно перевернув страницу тетради, приготовилась делать записи на чистой стороне.

* * *

Когда Элли во второй половине дня направлялась на урок английского языка, который вела Изабелла, ее сумка раздулась от различных учебников и сборников материалов, а тетради украсились записями огромных домашних заданий по каждому предмету. Оставалось только задаваться вопросом, где найти время, чтобы все их выполнить. Это не говоря уже о том, что в десять вечера она должна явиться в Вечернюю школу, следовательно, сделать уроки ей предстояло до этого. Сказать по правде, Элли плохо представляла, как все это совместить.

Шагая по коридору с опущенной в задумчивости головой, она неожиданно столкнулась с каким-то учеником.

– Извини, – механически сказала она, подняла голову и увидела Картера. – Привет! – воскликнула она с засветившимся лицом и потянулась, чтобы поцеловать его в щеку. Картер, однако, быстро сделал шаг в сторону.

Элли смутилась.

– В чем дело?

Он промолчал, хотя был зол, как черт, и даже не пытался этого скрыть.

– Послушай! Неужели ты все еще переживаешь по поводу того, что я тренировалась с Сильвианом? – спросила Элли, отказываясь в это верить. – Надеюсь, это не всерьез, Картер?

– Все еще переживаю? – повторил он, отходя к окну, чтобы не оказаться на пути у двигавшейся по коридору толпы учеников. Потом, понизив голос, произнес: – Что ж, можно и так сказать, Элли. А ты бы не переживала? Поставь себя на мое место. У тебя не получился прием, и ты, вместо того чтобы подойти ко мне и попросить о помощи, отправилась за утешениями к Сильвиану. Тебе бы понравилось, если бы я при подобных обстоятельствах договорился о встрече с какой-нибудь из своих бывших подруг?

В этих словах, несомненно, имелось рациональное зерно, но Элли была не готова принять его логику.

– Это несправедливо, Картер. Я вовсе не отправилась к нему за утешениями, а встретилась с ним совершенно случайно. Просто ему сказали, что я в подавленном состоянии, и он отправился меня разыскивать, чтобы успокоить. Ну а потом, когда мы встретились, он предложил мне помочь отработать этот прием.

– Несомненно, такая версия случившегося выглядит куда лучше, – бросил Картер. – Но ты случайно не задавала себе вопрос, какого черта он отправился разыскивать близкую подругу другого парня?

– Картер, взгляни наконец на это дело без предубеждения. – Элли чувствовала, что у нее внутри начинает закипать гнев, но старалась говорить спокойно. – Во-первых, я не просто чья-то близкая подруга, а Элли Шеридан – вполне самостоятельная личность, которая вольна поступать, как ей хочется. А во-вторых, Картер, между нами ничего не было. Ничегошеньки. Надеюсь, ты мне веришь?

– А должен? – спросил он. – Ты сама поверила бы мне при таком раскладе? Если честно? Застань ты меня ночью в лесу за подобными упражнениями с Клер, что бы ты подумала?

Элли поморщилась, поскольку считала Клер самой красивой из его бывших подружек.

– Этого бы не случилось, потому что Клер не ходит в… ну, сам знаешь, куда. Так что ты описал совершенно нереальную ситуацию. – Картер закатил глаза к потолку и хотел было что-то сказать, но, прежде чем он успел ее перебить, она добавила: – Но вот если бы ты тренировался с Джулией, я бы и бровью не повела. Да хоть бы и с Клер – если бы она ходила туда, куда ходим мы. Можешь не сомневаться: моя реакция нисколько бы не изменилась. Потому что я тебе доверяю.

– Правда? Что ж, это можно проверить, – пробормотал он и пошел по коридору в сторону классной комнаты Изабеллы.

* * *

– Картер! – позвала его Элли, но он даже не обернулся. Вздохнув, она поправила на плече лямку тяжелой сумки и двинулась за ним следом.

Изабелла называла свои уроки английского языка «семинарами» и перед их началом всегда расставляла столы полукругом, чтобы, так сказать, находиться в гуще учащихся. Картер расположился в самом дальнем конце этого полукруга и, скрестив ноги в щиколотках, вытянул их в сторону центра. Пока Элли размышляла, стоит ли ей сесть рядом с Картером или, изобразив обиженную, выбрать другое место, на нее в буквальном смысле налетела Зои с блестевшими от возбуждения карими глазами. Одетая в школьную униформу с белыми гольфами и туфельками, она больше походила на ученицу младших классов, нежели на эксперта по части боевых искусств и гениальную личность с некоторыми странностями.

– Элли! – воскликнула она. – А я тебя вчера весь вечер искала!

– Неужели? – пробормотала Элли, не зная, как на это реагировать. – А я после занятий отправилась…

Не дав ей закончить фразу, Зои понизила голос и сказала:

– У меня состоялся длинный разговор с мистером Пэтелом, который объяснил мне, что я делала не так, когда мы отрабатывали прием. Так что в том, что у тебя ничего не получалось, больше виновата я. Кроме того, он запретил мне причинять тебе боль или как-либо тебя травмировать. – Она поморщилась. – Скажи честно, я тебя травмировала?

Элли тут же припомнила, как у нее после бросков болела спина и ощущение полнейшей беспомощности, когда она раз за разом рушилась на ковер и видела украшенный алебастровыми виньетками потолок маленького тренировочного зала. Потом посмотрела в расширившиеся от любопытства глаза Зои.

– Практически нет. – Она ухмыльнулась и взмахнула руками. – Как видишь, я все еще представляю собой единое целое.

– Ну и слава Богу, – сказала с облегчением девочка. – Сегодня я буду тебя беречь. Специально практиковалась.

– Я тоже…

– Прошу всех сесть, – сказала Изабелла, прерывая их разговор.

Как только Изабелла вошла в центр полукруга, чтобы начать урок, распахнулась дверь, и в класс влетел Сильвиан. На мгновение его взгляд задержался на Элли, и она замерла, словно обратившись в статую, опасаясь, что он сядет с ней рядом. Даже с беспомощным видом посмотрела на Картера, который, как выяснилось, следил за ними, хищно сощурив глаза.

Но Сильвиан плюхнулся на стул рядом с Николь, которую Элли, занятая разговором со своей напарницей, поначалу не заметила. Николь сразу же наклонилась к Сильвиану и прошептала на ухо нечто такое, что вызвало у него улыбку. Элли, зафиксировавшая эту сцену взглядом, неожиданно испытала странное и неприятное чувство опустошенности.

– В этом семестре, – начала Изабелла, прохаживаясь вдоль выстроенных полукругом столов и кладя на столешницу каждого одно из принесенных ею учебных пособий, – мы займемся литературой начала двадцатого века. Учтите, программа очень напряженная. Нам предстоит прочитать и обсудить четыре книги. И первая из них – «Возраст невинности» Эдит Уортон…

Пока Изабелла говорила, Элли время от времени исподтишка посматривала на Картера. Он же, опустив глаза, разглядывал обложку нового учебника с таким вниманием, как если бы стремился запечатлеть в памяти каждый ее квадратный миллиметр, и на Элли ни разу не посмотрел.

* * *

– Чем дальше, тем страшней, – сказала Джу, делая глоток из стакана с минеральной водой. – Кажется, я насмотрелась на преподавателей и наслушалась лекций на неделю вперед, а между тем это лишь первый день осеннего семестра.

– Я тоже так думаю, – вздохнула Элли. Остальные согласились с ней.

Компания сидела за своим привычным столом в шумном и до отказа набитом проголодавшимися учениками обеденном зале, в котором ни на секунду не стихали разговоры, смех и возгласы, волнами распространявшиеся по помещению.

Когда они, отворив двери, вошли в обеденный зал, за их столом вновь восседали учащиеся младших классов. Лукас подошел, наклонился к ним и тихо, но внушительно произнес несколько слов, после чего новички начали торопливо подниматься со стульев.

– Ну вот, – с удовлетворением в голосе произнесла Джу, глядя на поспешное отступление малышни, – теперь этот стол снова наш. До скончания времен.

Рейчел и Лукас, посмеиваясь, опустились на стулья лицом друг к другу. Элли заметила, что в последнее время они проводили вместе все больше времени, и это ее радовало. Она считала, что парочка неплохо поладила, и подобное положение вещей сохранится и в дальнейшем. Лукас нравился Рейчел с первого дня обучения в Киммерии, но до сих пор их связывали исключительно дружеские отношения.