Текст книги "Илсилензио. Фиалки не молчат"

Глава 8

Так ты Ия? Очень приятно.

Все, что я после этого помню, так это то, что я сначала долго любовалась на эти строки, будто чего-то ожидая или надеясь, что мне это лишь видится, а потом, когда мое тело снова стало меня слушаться, захлопнула книгу и продолжала так сидеть неподвижно какое-то время. Только тогда я обнаружила, как трясутся мои руки.

Не осознавая, сколько прошло минут, и игнорируя все вокруг, в том числе голос мисс Грейс, которая позвала меня к столу, я вдруг поняла, что все еще держу этот предмет, эту книгу, в руках. И я вроде как должна убрать ее куда подальше, притвориться, что ничего не было и это лишь мое больное воображение, но вторая часть меня хочет убедиться, что я все-таки не сумасшедшая. Дрожащие пальцы снова дотронулись до твердого корешка и раскрыли книгу на той странице.

Нет, похоже, я все-таки сумасшедшая, потому что та строка не только осталась на месте, но и появилась новая:

Ты не могла бы так резко не закрывать меня?

У меня перехватило дыхание, внутри все завертелось. Наверное, я была просто в состоянии тяжелого шока, так как даже не могла оторвать от строк округленных глаз.

Извини, если напугала тебя. Давай я просто спокойно тебе все объясню. Ты только ничего с книгой не делай. Ты даже не представляешь, на что она способна.

Я старалась ни о чем не думать, так как понимала – книга, или то, что в ней, читает все мои мысли и будто общается со мной. С каждым ее словом, которое вырастало под каждым моим взглядом, я понимала, что нужно успокоиться. Если я и схожу с ума, значит, это неспроста, значит, так и должно быть. Это не моя вина, это, скорей всего, ноотропы, который мама заставляет меня принимать каждый вечер перед сном. Нужно с ними завязывать. А на следующей неделе снова сходить к моему личному психологу.

У тебя есть личный психолог?

Наконец-то взяв себя в руки, я снова захлопнула книгу. И очень даже вовремя, потому что на пороге стояла мисс Грейс и сверлила меня взглядом полным недоверия.

– Что у тебя в руках? – спросила она таким тихим голосом, сделав ко мне шаг, что я почувствовала, как к горлу поднимается огромный ком. – Ия, тебе лучше оставить эту книгу здесь. Мэгги ее последний месяц из рук не отпускала. Она стала более нервной. А ведь это лишь какой-то дряхлый блокнот.

Я посмотрела на нее вопросительно, и Мисс Грейс это заметила. Какой еще блокнот?

– Вот, смотри. – Она быстрой походкой подошла ко мне и, вырвав из рук «Илсилензио», указала пальцем на первые страницы, текст которого я только что прочитала. – Видишь? Здесь абсолютно пусто, ни единого слова. Обычный блокнот. А моя девочка в последние дни перед смертью ходила с ним, иногда просто уставившись на пустые страницы. Ты считаешь это нормальным?

Я не сводила взгляда с текста под ее пальцем и не понимала: неужели она его не видит? Она продолжала смотреть то на книгу, то на меня, ожидая моих дальнейших действий. Но я уже приняла решение.

Отойдя подальше от мисс Грейс, я подняла с кровати свою сумку и начала удобнее раскладывать туда фотографии, перед тем как уйти. Она в свою очередь стала безостановочно кивать, внимательно наблюдая за моими действиями.

– Правильно, правильно, Ия. А от этой книги я лучше избавлюсь.

Накинув сумку на плечо, я подошла к мисс Грейс, быстрым движением забрала у нее книгу и прижала к себе. Не успела та как-либо среагировать, как я виновато взглянула на нее и рывком вышла из комнаты, направляясь к выходу.

Я не знаю, схожу ли я с ума. Но я точно знаю: если это так, то я схожу с ума так же, как и Мэгги в свое время. Может быть, это и послужило той аварии, из-за чего она погибла. А может, эта книга как чудо свалилась ей на голову и в последние дни с ней происходило что-то невероятное, такое, что она тщательно пыталась от всех скрывать, чтоб эту книгу ни за что у нее не забрали, и она бы все потеряла. А может, тот, кто в этой книге, и есть Мэгги. Я не знаю. Все это звучит нереально и нелепо, но после того, что я увидела насчет этой книги, я уже готова поверить во что угодно. И я уверена, то, что эта книга сейчас у меня, – это правильно. И в том, что это за книга, теперь я полностью готова разобраться.

Глава 9

С бешеной скоростью снимая сапоги, швыряя один за другим на пол и оперевшись рукой о дверь, я поймала себя на мысли, что Билл еще не пришел. Значит, я могла спокойно подняться в свою комнату и остаться наедине со своей нездоровой психикой и дьявольским предметом под названием «Илсилензио» (наверное, только моя вечная любовь к книгам дала шанс этой).

Как бы не так.

– Ия, наконец-то ты пришла. – Мама подбежала ко мне, вся светясь от радости и держа перед собой скромную коробку от конфет с маленькой прикрепленной запиской. – Это тебе. Пришел очень симпатичный молодой человек и просил передать. – Она с блеском в глазах подмигнула мне. – Кто бы мог подумать!

Я заглянула в записку.

«Прости. Остин».

– Это, случайно, не тот мальчик, которому ты нравилась в третьем классе? А я вижу, он настырный. Как жаль, что у тебя аллергия на шоколад. – Мама сделала фальшивое грустное выражение лица, на котором вскоре снова заиграла улыбка. – Ты ведь не против, если я чай с ними попью?

А, все ясно. Я слегка улыбнулась ей в ответ и покачала головой.

Мне нужно в свою комнату. Даже несмотря на то, что дрожь в теле еще не прошла с того момента, как я в последний раз открывала книгу, мне нужно снова к ней прикоснуться, и я не хочу медлить. Но стоило мне сделать шаг вперед, как мама преградила мне дорогу.

– Ия, послушай. Ты в последнее время такая замкнутая в себе, и мы давно не общались. Я так за тебя нервничаю, даже с работы сегодня отпросилась. – Она пожала плечами, этим отвечая на вопрос, почему она здесь. – Я заварила себе чай для успокоения, добавив каплю снотворного, так как из-за нервов совсем не высыпаюсь. – Сощурив глаза, а потом открыв их, она дала мне возможность увидеть ее красноватые белки. – Я бы очень хотела, чтобы ты немного посидела со мной. Думаю, тебе он тоже не помешает.

Не дожидаясь ответа, она обернулась и направилась на кухню, этим приглашая меня за собой и давая понять, что у меня есть только один выбор и она не принимает отказа.

Мама не чавкала, но в доме царила такая тишина, что я слышала каждое ее причмокивание во рту, как она жевала и глотала конфеты, запивая все горячим чаем и вытирая испачканные шоколадные пальцы салфетками. Не дожидаясь, когда моя кружка быстрее остынет, я делала маленькие глотки, то и дело мельком поглядывая на часы в гостиной. Я достаточно сильно задержалась, так как скоро должна прийти мамина любимая «хрюшка», которой мы должны уступить чуть ли не весь дом. Но я была благодарна, так как чай действительно меня успокоил. Надеюсь, поднявшись в свою комнату, я не рухну на кровать в сонном состоянии, едва приблизившись к ней.

– Ну что, как все прошло? – снова заговорила мама. Похоже, конфеты ей немного поднадоели, она отодвинула их от себя. – Ты нашла выход с этой мертвой девушкой? Книга помогла?

Округлив глаза, я подавилась чаем и начала быстро откашливаться, прикрывая рот руками. Откуда она знает про книгу?! Откуда она знает, что книга, возможно, может помочь узнать про смерть Мэгги?!

Только когда кашель прошел и я снова смогла сидеть спокойно, а в голове все пульсировало, я заметила, что мама смотрит на меня как на гиену, которая расхохоталась на пустом месте и выглядит как подпрыгивающая игрушка на пружинах.

– Ия, я о Джульетте. Ты сегодня справилась на репетиции? Я же тебе говорила, что способ из моей книги для помощи немым может помочь. Все прошло хорошо?

Я выдохнула с облегчением и показала ей кулак, выставив большой палей вверх, этим говоря, что все прошло лучше некуда. Даже если это не так. Я уже хотела снова взяться за свой чай, но вовремя передумала. Лучше к нему больше не прикасаться.

– Не ври мне, дорогая! – она говорила со злостью в голосе, отчего я сразу снова стала серьезной, но в ее глазах было волнение и беспокойство. – Мне позвонил мистер Ламберте сразу после того, как ты убежала с урока. Он сказал, что ты упала в обморок прямо на сцене.

Последние слова звонко сорвались с языка. Я опустила голову. Недолгое молчание, и мама продолжила уже более тихим и заботливым голосом:

– Ия, что с тобой? Ты ведь столько раз выступала на сцене, и никогда ничего подобного не происходило. Ты, случайно, не заболела? – Она привстала и прикоснулась ладонью к моему лбу, но я тут же подалась назад, чтобы она меня отпустила. – Куда ты?

Я хотела уйти, подняться наверх и спрятаться от всего мира, но я знала, что мама очень беспокоится и я не могу снова убежать, ничего ей не сказав. Вытащив телефон, я очень медленно, обдумывая каждое слово, набрала текст и нажала на микрофон. Я не хотела ей врать.

«На сцене я всегда думаю о Мэгги, и это помогает мне, но в этот раз в голову лишь лезли сцены той аварии, и я незаметно для себя потеряла сознание. Но ты не волнуйся. Все налаживается. Я со всем смирилась и начинаю справляться. Скоро я смогу это пережить».

Когда голос с телефона передавал мои слова, я не сводила глаз с мамы. Она сидела вся напуганная и уставшая, как в прошлую ночь, но с каждым словом я видела, что ей становилось лучше.

Как только все было сказано, я поцеловала маму в макушку и направилась в свою комнату, потихоньку прибавляя шаг.

Нет, все-таки я ей во многом соврала. И кажется, вру я теперь уже не только всем знакомым, но и самой себе.

Глава 10

Ну так что? Мы можем начать игру? Ты все правила уже прочитала.

Подожди, сначала мне нужно задать пару вопросов.

Я приняла удобную позу на высокой кровати и держала книгу двумя руками. Устроилась я, предварительно переодевшись в любимые леггинсы, а большой свитер оставила на себе, прикрыв окна шторами, будто старательно подготавливаясь к какому-то ритуалу.

Для начала скажи, кто ты?

Серьезно? Ты точно прочитала первые страницы? Там ведь написано, что тот, кто проиграл, становится узником книги, попадает в нее.

Нет, я имею в виду: как тебя зовут? Кем ты была? Из-за чего ты в нее попала?

Оу. Я этого не помню, я ничего не помню. В тот момент, как я очутилась здесь, мне стерли память и вложили всю информацию, которую я должна знать, то есть все о самой игре.

Ты ничего не помнишь?

Я бережно погладила обложку книги. Мне стало безумно жаль эту девочку. Я даже не могу представить каково это, когда твой разум попал в какой-то предмет, к которому вряд ли уже кто-то прикоснется, без прошлого и, возможно, будущего. И все, что ты можешь, это только помочь следующему игроку выиграть. А это ведь почти что невозможно. Читая инструкцию вначале, я не упустила момент, что в игре еще никто не побеждал. И ничего ужаснее этого быть не может. Хоть сдавайся на месте.

Даже свое имя?

Имя? Я… Я помню, что меня зовут Гвен. Да! Меня так зовут. А ведь утром и этого не помнила… Надо же…

Получается, и про Мэгги ты мне ничего не можешь рассказать…

К сожалению. Мне это имя совершенно ни о чем не говорит.

Громкий хлопок дверью на первом этаже.

– Миссис Андерсон! Вы сегодня решили остаться дома? Правильное решение! – послышался пронзительный голос Билла.

Спрыгнув с кровати, я заперла дверь на щелчок и вернулась на место.

Это еще не все. Почему то, что написано в книге, вижу только я?

Эта игра создана для тех, кто испытывает душевную боль, ведь она помогает им от нее избавиться. Если ты видишь, что написано в книге, ты подходящий игрок. Но еще…

То есть, мисс Грейс не так расстроена, как я?

Ия, дочитывай до конца! Ты что, про правила забыла? Ты должна меня слушать, точнее читать и слушаться.

Если мисс Грейс – мать Мэгги, то ей так же больно, как и тебе. Просто ты открыла книгу первой. Играть в игру два человека одновременно не могут.

Поэтому я смогла, после того как Мэгги погибла…

После этого на страницах какое-то время больше не появлялись строки, но совсем недолго.

Ты готова? Только загадай желание, и мы можем начать.

Я уже давно решила.

Холодные руки с прозрачным лаком на ухоженных ногтях снова скрылись в рукавах свитера. Как же страшно, и одновременно появляется жуткое желание поскорее начать. Но вдруг я останусь среди тех, кто проигрывал, и сама же попаду в книгу, а Гвен всего-навсего исчезнет? А ведь я так хочу помочь обеим.

Я хочу вернуть Мэгги к жизни. Целой и невредимой.

Отличное желание, хоть и немного жуткое, но лучше, чем всякие материальные просьбы. А теперь послушай внимательно.

Когда в твоей душе появился больной осколок после трагедии, ты забыла много важных вещей, это и убивает тебя изнутри. Ты должна их вспомнить. Я вижу, что у тебя доброе сердце, и, к счастью, у тебя забытого не так много. Поэтому я верю, у тебя есть шанс победить. Когда ты все вспомнишь, станешь лучше, а книга закончится, и при этом ни одно правило не будет нарушено – твое желание исполнится, а я выберусь на свободу. Все ясно?

Абсолютно.

Я почувствовала бабочки в животе и какое-то умиротворение. Я уже не боюсь эту книгу, а понимаю, что это настоящее чудо. Я рада, что случайно наткнулась на нее. Впервые мое ужасное любопытство сыграло мне на пользу. И все на самом деле наладится.

С чего начнем?

С самого легкого. Ты должна научиться справляться. Попробуй завтра весь день не заострять внимание на том, что у тебя нет голоса. Постарайся справиться со всем, что тебя будет ждать, всеми возможными способами. Не жалей себя, а наслаждайся этим днем, ведь это всего лишь одна из трудностей, которые имеют люди. Если другие преодолевают это, то и ты сможешь.

Вечер наступил очень быстро. Не ужиная и ни разу не спустившись на первый этаж, я решила улечься спать. День был очень долгий и насыщенный. Или это просто снотворное так сработало. Запрыгнув под одеяло в темноте, я включила на тумбочке лампу, которая тусклым светом позволила мне лучше разглядеть темную книжонку, которую я тут же раскрыла.

Ночь прошла так быстро?

Улыбка на моем лице пустила в ход мелкие ямочки.

Нет-нет, я просто хотела кое-что уточнить.

И что же это?

Если спустя время ты вспомнила свое имя, значит, есть возможность, что позже и все остальное ты сможешь вспомнить? Просто мне уж очень интересно узнать о том, как вы с Мэгги общались.

Зачем тебе это? Книга никак не связана с той автокатастрофой. Это уже абсурд.

Да дело не в этом…

Махнув густым хвостиком на голове, я на какое-то время задумалась. Ощущение небольшой обиды и угрызения совести преследуют меня на протяжении двух месяцев и все не могут утихнуть.

Я в легком замешательстве, и мне безумно интересно, что за душевная травма заставила ее связать себя с игрой? И почему я не была в курсе всего этого?

Глава 11

– Я не хочу ходить в школу, – ковыряясь маленькой чайной ложкой в йогурте, Софи все утро возмущалась по поводу системы образования в своей детской манере. – Почему я должна тратить огромную часть своей жизни на то, что мне может не пригодиться потом? – для пяти лет ее аргументы звучали убедительно.

– Но мы ведь с папой ходим на работу и не ноем, и ты сиди и ешь молча, а то опоздаем, – прошептала мама, придерживая трубку телефона рукой, а потом снова вернулась к разговору со своим начальством.

– И это очень важно для будущего. Благодаря работе мы сможем купить тебе такие чудесные подарки на день рождения, – папа ее подхватил, закрыв бедром холодильник. Я уже доедала свой йогурт с черешней, наблюдая за этим «политическим собранием».

– Но нам-то в школе за эти мучения деньги не платят, – промычала Софи и от отчаяния медленно скатилась с барного стула.

Закончив разговор по телефону, мама поставила на место домашний телефон и с возмущением рявкнула на нее:

– Ты поела? Я же сказала, что мы опаздываем! Бери свой рюкзак – и на выход! Уоррен, напомни мне, пожалуйста, адрес той пекарни, в которой мы были на прошлой неделе. Мне нужно будет заехать туда после работы.

Папа смотрел на нее словно на стену, будто не понимает, о чем она.

– Уоррен, я же просила запомнить адрес. Ты снова решил проигнорировать меня?

Тут я поняла, что помню адрес, но не уверена в своей правоте, да и как я скажу об этом? Телефон в сумке, а блокнот не с собой, так как сегодня я в юбке без карманов. Вдруг меня озарила мысль. Спустившись со стула, я побежала в свою комнату, а вернулась уже с красочным флаером, который мне подсунули рядом с той пекарней. На нем и адрес, и варианты скидок, и объявление о новых булочках со всевозможными начинками.

Я протянула флаер маме, она тут же засветилась и слегка приобняла меня.

– Спасибо, родная, что бы я без тебя делала?

С этими словами она мельком взглянула с недовольством на папу, надеясь, что я этого не замечу.

Такая мелочь утром, а я уже чувствую себя нужной.

После урока информатики я была по-настоящему довольна собой.

На уроке проходила контрольная, на вопросы которой только я знала ответ. Так как на каждой парте был свой компьютер, я просто напечатала на нем все ответы и наблюдала, как все смешно вытягивались из своих парт, чтобы удачно списать. Многие поблагодарили и пообещали за это по шоколадке. В том, что я отличница, есть и свои преимущества. Хоть у меня на шоколад аллергия, все равно было приятно.

Найдя пустой столик, я села в столовой с полным подносом полезной еды. Может быть, из-за этого я довольно худая, поэтому и прячу свое костлявое тело под большими кофтами. Как бы мне ни говорили, что многие могут мне только позавидовать из-за моей фигуры, я знаю, что это не так. Уютный черный свитер, заправленный под джинсовую юбку на высокой талии, кеды на высокой платформе (у меня к тому же низкий рост), и волнистые волосы, которые постоянно приходится убирать за ухо, так как они вечно лезут на лицо – вот мой сегодняшний образ. Мило, но сочный бургер все-таки хочется. На самом деле я просто не могла его попросить у поварихи, а моя попытка тыканья пальцем на бургеры, лежащие слишком далеко, оказалась провальной.

– Привет, я присяду? – отстранившись от салата с кинзой, я подняла голову.

Кейси добродушно смотрела на меня, выставив перед собой свой поднос. Приподняв брови от удивления, я обвела взглядом столовою. Столько свободных столов, а она решила сесть именно ко мне. Остановив глаза снова на Кейси, я кивнула, и она опустилась на скамью передо мной. Я обратила внимание на то, что на ее подносе лежал очень аппетитный на вид бургер. Затем поняла, что то, как я на него пялюсь, выглядит некрасиво, и тут же опустила голову на свое ассорти для вегетарианцев. Но, похоже, она все же заметила.

– О! Хочешь мой бургер? Я его по привычке взяла и только сейчас вспомнила, что села на диету. А ты, я вижу, сейчас готова душу продать ради него. Я понимаю, это все нервы. Так ты будешь?

Покраснев от смущения, я губами беззвучно произнесла: «Спасибо».

Кейси с Абигейл раньше были лучшими подругами. Ну, знаете, две самые популярные девушки в школе, которые проходят по коридорам как модели, и все остальные пропускают их, и каждый обязательно оглянется на них. Только в этом случае моделью с маленькой короной на голове считала себя только Абигейл.

Кейси все любили все же больше за ее необычное чувство стиля и безграничный позитив. Она всегда в хорошем настроении, а улыбка не сходит с ее лица, даже когда кто-то разговаривает с ней грубо, потому что тогда эта грубость со временем улетучивается.

Заметив это, Абигейл начала пытаться ей подражать, но её «актерскую игру» и искренность Кейси было легко различить. Наблюдая, как популярность Кейси начала расти и даже перегонять ее, Абигейл, как противная нимфа, поправляя свою невидимую корону, просто высмеяла ее на пустом месте, на глазах у всех. В своей речи она указала, что не собирается дружить с человеком, который унижает ее перед другими, хотя на самом деле делала это как раз-таки Абигейл.

Хоть заявление было и глупым, после него Кейси удалилась, ничего не сказав. Другими словами, с радостью спустилась с одного из двух престолов.

Причина, почему она мне действительно нравится: ей все равно на мнение людей. Что бы о ней ни говорили за спиной, она всегда будет хорошо к ним относиться и подсаживаться к таким, как я, только потому, что она сама этого хочет. Понятия о разделении учеников на ступени от ботаников до элиты ей не знакомы. И наверное, это именно тот идеал, к которому я хочу стремиться.

– Фиалка, героиня моя. – На стол передо мной упал пакетик M&M’s, и Фрэнк плюхнулся на сиденье рядом со мной, чуть не уронив на пол мою сумку. – Извини, но все, что продается в автомате, сделано из шоколада. Я смог найти только это.

– Вообще-то, M&M’s тоже из шоколада, – усмехнулась Кейси, всасывая свой сок из трубочки, отчего я одарила Фрэнка озорным взглядом.

– Серье-е-езно? – протянул он и открыл рот в испуганной гримасе, входя в роль. – Какой же я глупец! – Он звучно ударил себя по лбу, отчего мы с Кейси засмеялись. – Теперь, моя Джульетта, я смогу тебя спасти, только если пожертвую собой! Мне придется самому съесть эти шоколадные конфеты, чтобы ты осталась в живых. – С благородием жестикулируя, он забрал эти конфеты себе, и я начала ладонью бить его в плечо, а он отворачиваться, чтобы я не попала рукой в его нулевые очки. – Ааа! Джульетта озверела от любви ко мне, помогите!

– Да что вы как маленькие дети? Фрэнк, то, что тебе вручили роль Ромео, еще не дает тебе право быть им 24 часа в сутки, – смех Кейси был как музыка для ушей, и в какой-то момент она снова стала серьезной. – Из-за вас мне тоже захотелось их купить. Я сейчас приду.

Как только Кейси отошла в сторону, наш с Фрэнком смех прекратился. Он наклонился ко мне и приложил указательный палец к губам, показывая этим, что сейчас нужно говорить тихо.

– А теперь серьезно, – произнес он. – Я не знаю, что с тобой произошло вчера на репетиции, но ты обязана прийти сегодня. Ты не должна опускать руки. И в конце концов, – его лицо съежилось от отвращения, – я не хочу играть в одной пьесе вместе с Абигейл, с этой медузой. Не только ты можешь страдать на репетициях, – прошептал он мне с ноткой юмора и раздражения.

Я ненадолго задумалась. Я все равно собиралась сегодня пойти, и не только из-за этого. Ведь я пообещала себе, что весь сегодняшний день буду стараться справляться со всем, на что способна.

– Это еще не все. – Фрэнк оглянулся на Кейси, которая с интересом наблюдала, как автомат медленно передвигает к ней пачку конфет, и снова посмотрел на меня. В его глазах я увидела страх и неуверенность. – Я подслушал, что Абигейл собирается устроить у себя вечеринку для всех старших классов, назвав ее «Вишневый туман», на которую желательно прийти парами, и мне очень хочется пригласить туда Кейси, но я не знаю как. Ты поможешь?

Я одобрительно кивала ему после каждого слова, а последний кивок был самым уверенным и в паре с расплывчатой улыбкой на лице.

– Ух ты, вы только посмотрите, кто здесь сидит!

Мы вдвоем подпрыгнули от неожиданности. Этот противный голос заставил Фрэнка съежиться и замкнуться в себе. Веселый парень, который был тут минуту назад, внезапно испарился, и вместо него здесь теперь сидит кто-то другой. Я глубоко вздохнула, на пару секунд прикрыв веки, а затем повернулась и тут же встретилась глазами с Абигейл, лицо которой было настолько неестественным, а взгляд настолько стеклянным, что она походила на фарфоровую куклу.

– Ой, да это же Ия, – хлопая своими длинными ресницами с таким фальшивым удивлением, будто только что меня заметила, она начала с визгливым фальцетом передразнивать меня: – Это та Ия, которая: «Посмотрите, какая я бедненькая, потому что у меня умерла лучшая подруга и я потеряла голос! Пожалейте меня! Ведь я упала в обморок, потому что справиться с ролью, даже когда твоим голосом говорит другой человек, я не способна! Ой, ой, ой!» Такая бесхарактерная бедняжка! – Она стала дуть мне губки, будто разговаривает с маленьким ребенком.

– Отстань от нее, – как можно громче буркнул Фрэнк, но прозвучало как-то неубедительно.

– А я у очкастых мнение не спрашивала!

Да, может быть, я и бесхарактерная, но я не бесхребетная. Поставив на колени сумку, я вытащила оттуда телефон. Я хотела напечатать текст, чтоб как можно правильнее ей ответить. Но стоило мне прикоснуться к экрану, как она выдернула его из моих рук.

– О, ты хочешь мне как-то «дерзко» ответить? Хмм. – Покрутив мой телефон между своих пальцев, Абигейл наклонилась к моему лицу так, что я почувствовала нутром, как пульсировала в ней ярость. Сквозь ее оскал и запах мятной жвачки до меня донеслись слова: – Послушай меня. На репетициях ты больше не появишься, теперь я буду блистать на сцене. Ты уже свой шанс упустила, когда твоя недалекая подружка по своей глупости сдохла. Теперь ты зарываешь, как страус, свою голову в норку и не путаешься у меня под ногами, а то я сама лично тебя туда зарою.

Выпрямив спину и слегка придерживая мой телефон у себя в руке, она сделала поворот, чтобы убедиться, что все вокруг смотрят на ее «выступление».

Внезапно для всех я ударяю ее по локтю, и мой телефон летит на пол. В воздухе я пытаюсь его поймать, но он лишь неуклюже отталкивается и ускользает в коридор.

Подняв глаза, я вижу, что Абигейл смотрит на меня так, будто прямо здесь готова меня задушить.

– Что здесь происходит? – послышался недовольный голос Кейси, на который Абигейл поворачивает голову.

Воспользовавшись ситуацией, я рывком понеслась к выходу столовой, стараясь не обращать внимание на быстрый стук каблуков за спиной.

Святые маршмеллоу! Пожалуйста, только не наступите на него!

Мой телефон летит по плитке. Стоит ему только где-то остановиться, как сразу же кто-то ногой отталкивает его еще дальше. Я врезаюсь в людей, но у меня нет времени просить прощения неизвестным еще для меня способом. Просто надеюсь на их понимание. Я бегу и приближаюсь с каждым шагом все ближе к моему телефону. Лишь бы только не упустить его из вида.

Наконец-то он останавливается, а я, переведя дух, убавила шаг, так как уже находилась близко. Но я рано обрадовалась. Рядом с телефоном остановились кожаные ботинки какого-то мужчины. Его толстая рука с серебряным кольцом на безымянном пальце медленно подняла мой телефон.

Только не это. Передо мной стоял сам директор нашей школы. Разглядывая интересный предмет в руках, он приподнял свои очки, будто не веря своим глазам.

Ну да, на моем чехле изображен дельфин, который будто плавает в море, а глаза его движутся в зависимости от того, как его потрясти. Он у меня с десяти лет сохранился. Но это не повод так на него смотреть.

Хотя я и сама нахожусь сейчас в положении легкого шока. Наконец-то он меня замечает.

– Он ваш? – я услышала от него вопрос, после чего он снова опустил очки себе на нос.

Я в ответ кивнула и потянула руку за телефоном, но не успела взять, так как к нам за моей спиной присоединился еще один человек.

– Нет, нет, это мой! – радостно выкликнула Абигейл, положив свой локоть мне на плечо, будто мы с ней хорошие друзья, – Ия лишь помогла мне его найти.

Теперь он ей потянул телефон. Тогда я стала резко крутить головой и показывать двумя руками на себя. Директор снова дернул его к себе.

– Да вы определитесь уже в конце концов! – он возмутился. – Девочки, мне это не нравится. Вы хотите пройтись со мной в мой кабинет или мы все-таки здесь все решим?!

Мы с Абигейл переглянулись. Я чувствовала, что он все еще зла на меня, но хорошо скрывала это. Неожиданно для нас двоих она звонко расхохоталась:

– Ой, что вы говорите. Это ведь такие мелочи, не нужно прибегать к таким мерам. Просто отдайте мне телефон, а мы с моей Ией потом сами во всем разберемся. Кстати, – она распахнула глаза, уставившись на него, – вы приобрели новые очки? А я сразу это заметила. Люблю людей с очками. Вам очень идет.

С этими словами она стала так нагибаться, будто болит спина, и улыбаться во все зубы. Неужели она думает, что так она выглядит очаровательно? Почему ее вообще потянуло на актерское мастерство?

Я видела, что директор замешкался и уже готов отдать ей телефон. Волнение переполнило меня, и я пыталась поскорее придумать решение этой проблемы. Руки вспотели, и все, что я могла надумать на данный момент, – закашлять.

Этим я привлекла внимание директора на меня. Затем меня осенило. Под его озадаченный взгляд я начала показывать свои пальцы на руках в разных количествах. Сначала на одной руке пять, потом на другой – два, три и еще раз два.

Это были цифры от моего пароля на телефоне. Я очень надеялась, что он меня поймет, потому что видела – Абигейл уставилась на меня как на идиотку, совершенно не догоняя, что я показываю. К счастью, директор все понял и быстрыми движениями разблокировал мой телефон. Затем с удовлетворенным выражением лица отдал мне его и со строгой интонацией произнес, обернувшись к Абигейл:

– А вас я хочу попросить зайти ко мне в кабинет.

Все, что я после этого помню: ощущение безмятежной радости, свирепый взгляд Абигейл, устремленный на меня, и дикое желание поскорее купить новый нормальный чехол для телефона.