Текст книги "Дурак космического масштаба"

Наконец прискакал Дейс – как всегда веселый и весь какой-то встрепанный.

– Местный уроженец? – спросил я.

Он с готовностью кивнул. Чего, интересно, обрадовался? В увольнительной был, что ли?

– Скажи, боец, – я говорил медленно, тщательно подбирая слова, – есть у вас птица, название которой звучит вроде «влан» или как-то похоже?

– Влана, господин капитан?

– Вла-на? – повторил я четко.

– Так точно.

– Спасибо, боец. Ты чего такой радостный? С родными все в порядке?

– Так точно!

– Ну иди, свободен.

Я повернулся к Келли.

– А меня ведь и не обманули, в общем-то. Влан-Влана. Мог бы догадаться. Где она?

Келли вызвал дежурного. Тот растерянно пояснил, что после моего ухода «Влан» попросил посмотреть на трупы женщин, и он разрешил.

Мы с Келли подскочили оба. Знали мы, какие там трупы.

Позабавившись, наши «соратники» вживую облили женщин и детей дезинфектантом, который в несколько часов превращает мясо и кости в однородную органическую массу. И сделано было это не тогда, когда мы с Вланом устроили там фейерверк, а гораздо раньше. Сбивший меня с толку детский крик оказался случайным, что называется «не по теме». Выскочив на площадь, я сразу все понял. По запаху. Потому и не пытался вступить в переговоры – спасти мы уже никого не могли.

Сам я ни разу не видел, как людей обрабатывают раствором, словно мусор, и как в считанные минуты дезинфектант разъедает заживо сначала легкие и слизистые, потом – мягкие ткани. Мне только рассказывали. Но если бы в подчинении у меня оказались сегодня мои спецоновцы, я бы попробовал сделать это кое с кем сам.

Влана стояла возле кучи органики, из которой торчали недоразложившиеся кости и обрывки одежды. Когда я хотел ее оттащить – она просто упала. Еще и надышалась этой дряни, видимо. Мы с Келли подхватили ее. Тоже мне – женщина-пилот. Женщина, которая по воле обстоятельств или по собственной воле сделала из себя мужчину. А мы теперь что должны делать?

Я посмотрел на Келли. У него хоть какой-то опыт есть. Я знал, что он женат и у него две дочки. Но капитан только головой помотал.

На борту у нас обычный медик, в плане руку-ногу пришить, а нужен психотехник.

Мы занесли Влану в медотсек и тут же вышли. Втроем там не развернешься – тесно. Эмка хоть и приличная посудина, но не корт. Оставили девушку с медиком, понимая, что в чувство-то он ее сейчас приведет, а дальше что?

Келли тут же смылся: выяснить, куда вообще можно пристроить хотя бы в медицинском плане штатскую девицу без документов. Я остался подпирать дверь в медотсек. Нелепость ситуации меня раздражала.

Что такое вообще «девушка в космосе»?

Да не понять что!

Встреть я Влану где-нибудь в городе, я, может, и догадался бы. Но пилот! Это же сто процентов бесплодие и еще Хэд знает, что там бывает от жесткого излучения у женщин. Нашему-то брату, если захочется завести детей, никогда не известно наверняка, даст ли генетический департамент положительное заключение. А леди могут путешествовать в пространстве только в максимально защищенных условиях пассажирского транспорта. И то желательно уже в возрасте, не предусматривающем деторождение.

Женщина-пилот. Это было для меня чем-то невообразимым. Но чем больше я вспоминал ее глаза, тем больше хотелось зайти и хотя бы посмотреть на эти глаза еще раз. Что за шутки Рогатого?

«К Хэду!» – подумал я, развернулся и пошел искать Келли.

Келли, пока я подпирал дверь, действовал. Он вообще человек действия, долгие размышления выбивают его из колеи.

Капитан приказал парням разобрать неразложившиеся человеческие останки и выяснил, что девчонок двенадцати-четырнадцати лет, по крайней мере, сверху нет. А значит, оставался крошечный шанс, что они в эту кучу не попали и скрываются сейчас где-то в развалинах. Стоило поискать. Тогда и с Вланой решить будет легче.

Мы послали запросы с примерными описаниями двух девочек по всем работающим службам. Дали команду военным патрулям. Медик погрузил Влану в искусственный сон, и двое суток он нам обещал.

Я все-таки зашел и глянул на нее спящую. Даже с закрытыми глазами она нравилась мне все больше. Выругался и ушел. Следом бежал медик со стенаниями, что ему этот случай не по профилю. Медик видел, что я зол, но не знал, почему. Объяснять я ему не собирался.

Женщина-пилот.

К Хэду!

Я не специалист по генетике. Иначе объяснил бы тебе, почему женщина-пилот – так для меня дико. Да, я учил в школе, что творят обычные космические излучения с информацией живых клеток, не говоря уже про всякие там гамма-всплески. Но в деталях – не помню. Помню только, что если в первом поколении козлята у людей не родились, это еще ничего не значит.

Помню, что мужчины якобы менее восприимчивы к той посторонней информации, которую гонят сквозь пространство чужие звезды. Однако то и дело раздаются скептические голоса ученых: мол, выводы делать рано, и через пару тысяч лет все это выйдет таким боком, что мало не покажется никому.

Однако парни все равно будут болтаться в космосе. Потому что людям нужна новая информация. Даже с риском, что использовать ее мы не сможем. Наши гены жаждут изменений. Пусть из нас выживет один на тысячу – мы все равно полезем в самое пекло.

Другое дело женщины. Страсть к саморазрушению не должна быть присуща им тоже, иначе человечество вымрет.

Есть, конечно, женщины, считающие иначе, но официально леди в армаду, например, не возьмут никогда. На то есть прямой запрет генетического департамента. Летать можно разве что вот так, как Влана – без документов. Ну, может быть, в спецоне еще. Про такое я тоже как-то слышал.

Когда я в детстве читал глупые фантастические саги, там «слабого» полу в космосе – кишмя кишело. В мои же времена не каждый парень рискует летать даже на предельно защищенных пассажирских. Хотя в тот же наземный спецон идут без особого страха – пусть дело это куда более убойное, зато, если уж уцелел, так уцелел. Как только я подал документы в армаду, мне отец сразу сказал: ты теперь для семьи – отрезанный ломоть. На нашей планете нравы патриархальные.

Говорят, что на экзотианских КК встречаются женщины, но и там выбирают жестко: или летай, или рожай – что-нибудь одно. Но, так или иначе, у экзотианок в этом плане свободы больше.

Однако о генетике я размышлял недолго. Проблем и без того хватало. Нужно было срочно доложить о случившемся высшему командованию, пока всё не обросло соплями и сплетнями.

Келли для доклада не подходил, он и красноречие – вещи несовместные, а мне сейчас не позволяла должность. Пришлось срочно связываться с Мерисом, объясняться. Заодно и поругались. Мерис решил сначала, что я тупо хочу его подставить. Заткнулся он только тогда, когда я ткнул его носом в предусмотрительно спасенные от окончательного разложения останки детей и женщин. Ну и пообещал отослать ему все это спецпочтой.

К сожалению, вылететь к нам генерал не мог, однако согласился доложить «через голову», сразу вышестоящему начальству. Теперь я спокойно мог разрешить Келли нести все, что угодно, если на него таки выйдет кто-нибудь из командования и потребует объяснений.

Во время торговли с Мерисом пропала одна из пар дежурных, которых местная наземная служба отрядила патрулировать территорию. Личные браслеты – штука надежная, так просто оба сдохнуть не могли. Похоже, ребята радовали сейчас мародеров – оружие, одежда, а может, и свежее мясо. Бывало такое.

После разговора с Мерисом я с удовольствием сожрал бы кого-нибудь сам, потому – взял шлюпку, четырех бойцов и попробовал на бреющем полете подцепить сигналы личных маячков.

Кое-что вышло. То ли сигналы, то ли похожие помехи, но что-то из заброшенной канализации доносилось.

Канализация завалилась совершенно. Таких ветхих я давно не видел. Пройти мы по ней не смогли, сигнал потеряли. Тем не менее надежда оставалась – мы нашли обломки одного из личных браслетов (без атомной «батарейки», конечно, «батарейку» сперли).

Кто-то предложил попробовать собаку. У местных полисов вполне могли быть собаки.

Связались с городской полицией, добыли пятнистого от страха полиса с лохматой смешной собачкой. Собачка оказалась дружелюбной и ласковой, облизала мне лицо, когда я присел погладить ее и, обнюхав обломки браслета, свистнула в какую-то дыру.

Стали разгребать. Оказалось, пес нашел полузасыпанное ответвление от основного хода. Мы его раскопали. Пес тоже рыл, повизгивая. Под завалом лежал труп, плотно закатанный в пластик. На голове – рана в крошках пенобетона.

Даже если доспехи у бойца стояли на минимальной защите, пропустить летящий в него камень они не могли. Разве что он был вооружен импульсным оружием и отключил на момент выстрела доспех. Камень мог его испугать, рука дрогнула и возникла завязка между импульсом и доспехом. Второй тоже отключил доспех, чтобы помочь ему…

Я связался с Келли, попросил выяснить, чем были вооружены патрульные, и достать их личные вещи.

Стоп. Сигнал-то мы ловили. Значит – второй жив?

Почерк был знакомый. Трущобный почерк. Значит, второй патрульный сейчас под городом или в каких-то других местах обитания местных бомжей.

Я послал шлюпку «на автомате» за вещами второго бойца – вдруг собачка найдет что-то еще? Поджидая шлюпку, мы выбрались на поверхность и уселись портить здоровье, кто чем привык.

Сутки на Мах-ми длиннее стандартных, и тусклое белое солнце только-только клюнуло горизонт, но по корабельному времени ребятам давно полагалось в койку. Ален Ремьен остался наблюдать за местностью, остальные повалились на траву. Айим, самый мощный на вид из парней, сразу уснул. Двое закурили. На это в спецоне смотрели сквозь пальцы, ну и я, в конце концов, стерпелся. Потому что мой способ гробить здоровье тоже оригинальностью не отличался. Я начал размышлять. А это – причина большей части болезней, кроме инфекционных.

Я думал о том, где бы взять человека, выросшего на здешних помойках. Или хотя бы на здешних улицах. Попробовал поговорить об этом с полисом, но полис стал неадекватен уже от одного моего вида. А то, что я без нашивок, вообще вводило его в ступор. Наверное, он решил, что самые высшие чины в спецоне так и должны выглядеть – грязные, злые, с изодранной мордой (исцарапался, когда в канализацию лез) и в форме без нашивок. А я-то думал, что после Дьюпа внешним видом спецоновца мало кого можно удивить.

В общем, полис оказался мне не полезен. Даже имя пса мы у него не узнали. Но пес откликался и на «иди сюда, собачка».

Пришлось собачку изъять, полиса отправить к маме, а ребятам на эмку свистнуть, чтобы прислали и Дейса, как единственного местного. К несчастью, Леса, чувствовавшего себя в любых трущобах как рыба в воде, Келли, пока я осваивал штрафбат, сдал в интернат на Пайе (соседней малой планете), устал он с ним воевать.

И тут на связь вышел медик. Девица наша раньше предполагаемого пришла в себя и требовала, чтобы мы ее подключили к поиску.

В первую секунду я хотел вставить медику, чтобы не лез, где его не ночевало. Но потом решил посмотреть на Влану – отошла она от произошедшего или нет?

Влана выглядела неплохо. Очень неплохо. Глаза блестели. На щеках горел румянец. Если бы я не видел ее часов восемь назад, не поверил бы, что можно восстановиться так быстро. На этом контакт следовало закончить, но я решил задать-таки два-три вопроса, чтобы самому не думать, зачем на нее вытаращился.

– Документы хоть какие-то у вас есть? – спросил вместо приветствия, хотя хотел поздороваться вообще-то.

– Есть личная карточка, – ответила Влана, растерянно заморгав, видно другого вопроса ждала.

– Ну, вот и прекрасно. Сейчас к вам сержант Гарман подойдет, ему и покажете. Вижу, вам лучше. Рад за вас. До связи.

И я поднял руку, чтобы отключиться.

Глаза Вланы округлились, она шагнула вперед. Лицо девушки сразу заняло весь экранчик.

– Да стой… те же вы! Я же помочь могу! Я же выросла на этих улицах!

Местный был нам нужен, но мне так хотелось избавиться уже от этой леди… Хотя почему – нет? Если девушка может летать, почему бы ей не лазить по подвалам и свалкам?

– Ладно, – сказал я раздраженно. – С тем же Гарманом в шлюпку – и бегом ко мне!

«К Хэду, – сказал я сам себе мысленно. – К Хэ-ду!»

Шлюпка с Дейсом, Гарманом и Вланой прибыла минут через двадцать.

Выглядела леди и в самом деле превосходно. Ребята, наверное, рассказали ей, что есть надежда и все такое. Я-то понимал, что мы вообще ищем пока не тех, кого бы она хотела, но промолчал. Не до того мне было. Время уходило, и вместе с ним – надежда найти второго бойца живым.

Зачем им заложники? Зачем напали? Почему убили одного и не убили второго? Или убили? Тогда – где тело?

– Проверить все близлежащие свалки, ямы, подвалы. Двигаемся к северной оконечности города. Параллельно, двумя группами. Работаем в пределах видимости групп. Ищите второго! Девять из десяти – он тоже труп! – сказал я резко. Ребят надо было занять и лишить иллюзий. – Первая группа, возьмите с собой леди, – закончил я. – Она уверена, что знает все местные свалки!

Щеки Вланы опять вспыхнули. Я был не рад, что обидел ее. Да и вообще не понял, почему вдруг захотелось хамить? Но нахамил и пошел. Не оборачиваясь.

Мы разделились – я с Дейсом, Айимом и собачкой, а Влана с Гарманом, Ремьеном и Росом. За Влану я не боялся. Гарману в плане телоохранения можно было доверить кого угодно, он надежен, как старая добрая атомная война.

Двинулись быстро. Сайсен Айим – здоровенный парень. За полчаса он успел основательно перезарядиться и ломанулся, как кьют (местное вьючное животное). Я тоже не уступал ему ни в росте, ни в ширине шага. Дейс едва поспевал за нами. Он невысокий и довольно щуплый, но голова, по словам Келли, работает. Келли вообще неровно дышал к разного рода техническим умельцам и битым железом гениям. А я вот даже не помнил, как этого «гения» зовут. Непорядок.

Я шел, держа палец на кнопке поисковика, надеясь уловить «звонок» личного маячка бойца. Но, похоже, зря надеялся. И в затылке отчего-то свербело. Словно кто-то наблюдал за нами. Но наблюдателя мы бы давно засекли, так почему же…

Резко остановился. Огляделся. Ощущение, что за нами наблюдают, не пропало. Сообщил второй группе, чтобы смотрели в оба.

Через пять минут вызвал Гарман. Предложил сойтись. Это означало, что у ребят появились кое-какие мысли.

– А по связи?

Я слышал, как Гарман советуется с кем-то.

– Можно, – ответил он, наконец. – Только не озирайтесь и головы вверх не поднимайте. Влана считает, что наблюдают за нами с крыши. Выносных лифтов здесь нет, и бандюки бродят по крышам, как у себя дома. Тем более сейчас, когда административные здания не работают. Но говорить, она считает, можно. Я объяснил ей тип нашей связи – она такого не знает.

– Знают ли здесь «наш» тип связи, мы сейчас сами поймем, – констатировал я и, приказав второй группе постепенно расходиться с первой, вызвал вторую шлюпку. Велел зависнуть над крышей соседнего здания (этажей в двадцать, не больше), но в зону видимости с земли не входить. И кинуть мне картинку сверху.

Или бандиты с крыши уже разбежались. Или…

«Или» получилось. С эмки запросили навигацию со спутника. Погода была отличная, к тому же совсем стемнело. Шлюпка спустилась максимально низко, сигналы свели, и, хоть и в инфракрасном режиме, но картинку мы получили. Молодец таки оказалась Влана. На крыше они, гады, сидели. Видимо, сиганули туда прямо из канализации, на таких маленьких скейтах. Килограммов на… Сколько может поднять скейт на антиграве? Потому и собачка заметалась. Удирай они от нас по земле – хоть какой-то бы след остался.

Вот тебе и летающие кирпичи…

Бандюков на крыше томилось штук двенадцать. Но я мог и ошибиться, фигурки жались друг к другу – наверху холоднее, чем внизу. А еще фигурки показались мне щупловатыми.

Я быстро вышел через браслет в сеть и выяснил, что пятьдесят кило – уже большой предел для бытового скейта. Опаньки. Таки молодежная банда оказалась.

Атаковать живой силой смысла не имело. Если заложник у них – мы его тут же и потеряем. Оставалось – придавить полем.

Я сообщил Келли. Он стал поднимать эмку. Однако дело это не такое простое, как кажется. Пока прогреют планетарные двигатели, пока изменят программу навигации – эмка не шлюпка, основная навигационная карта у нее стоит типа космос-космос, а здесь расстояние в пределах двадцать простых единиц, не магнитных. Тут – или карту менять, или на ручном. Кто там без Роса сможет на ручном? Тусекс – Пузо Ходячее?

Нам нужно было изображать деятельность, пока подойдет эмка, и я погнал парней обследовать ближайшую промоину в земле. Собачка поскуливала. Она тоже что-то подозревала, но говорить не умела.

В промоине ничего интересного не нашлось, а время все тянулось. Мы стали промоину раскапывать. Фигурки на крыше зашевелились. Бодро так зашевелились. И до меня дошло, что мы чисто по дурости роем там, где надо. Взялись рыть с усердием. Наши мелкие враги стали готовиться то ли удирать, то ли спасать свое сокровище.

Я объявил перерыв, чтобы их успокоить, как бы и вправду не удрали. К этому моменту усталость покинула даже Дейса. Ребята чувствовали кульминацию, пришлось напомнить, что надо изображать сонных и вялых, иначе наши «кошки на крыше» заподозрят обман.

Подростковые банды на Мах-ми вряд ли называли «кошками», как на Аннхелле. Но надо же мне было этих мелких как-то называть?

А «кошки» нервничали. Жестикулировали, бегали по крыше.

Я связался с Гарманом и велел его группе отходить так, чтобы с крыши их больше не видели. И отослал шлюпку. Демонстративно. А Айиму и Дейсу приказал копать. Подростки – твари по своей сути наглые. Вдруг не побоятся напасть? Нас, в общем-то, всего трое. Собачка – одно название. Но я ее на всякий случай привязал, вбив колышек рядом с нашими вещами. Тяжелое оружие и часть амуниции ребята по моему приказу сняли и сложили в кучу. Только гэты мы бросили, чтобы были под рукой. Спецоновцы так обычно не делают. Если бы нам действительно хотелось тут что-нибудь раскопать, мы подняли бы на крыло десяток местных из соседних подвалов, а сами встали бы в оцепление. Но нам хотелось изобразить, какие мы тупые и самонадеянные. И мы изобразили.

Я уже думал не о том, как ловить местных «кошек», а о том, куда девать Влану, если придется кого-то допрашивать.

Через сколько минут над нами зависнет, наконец, Келли? Он просил минут двадцать – двадцать пять. Значит, нам, возможно, даже придется картинно «сдаться».

Я проинструктировал парней. Заодно спросил у Дейса, как его зовут. Оказалось, Эммануэл. Вот же наградили родители.

И тут «кошки» посыпались сверху. На своих маленьких скейтах, практически из темноты… Не совсем, конечно, из темноты, я намеренно поставил фонарь от раскопа дальше, чем было нужно.

Дейсу я велел изображать испуганного до комы, а лучше – убитого, и он тут же упал, нелепо всплеснув руками. (Он мог бы и смыться в суматохе, но нам нужно задержать банду, а не растягивать по городу.) В Айима выстрелили пару раз из огнестрельного, он лениво уклонился, перекатился и встал у меня за спиной. Уклонялся он по привычке. Огнестрельное оружие «держит» даже самый простой «доспех», и мы не боялись его совершенно.

Все складывалось как надо: за спиной – Сайсен Айим, которому в плане реакции я доверял, как себе, умница Дейс изображал, что он труп, типа задели из «сенсорного», которым махал по широкой дуге какой-то придурок (сенсорное может войти в резонанс с «доспехами», если угол чего-то там совпадет).

Можно начинать тянуть время и торговаться, пока не сядет Келли. Браслет на моей руке переведен в режим передатчика, и Келли сейчас все отлично слышит (даже кое-что видит).

Мне стало скучно. Теперь я понимал Дьюпа, который утомлялся обычно от простецкой нашей тактики, где все продумано…

Ба! Все, да не все. Скосив глаза на браслет, я увидел, что в тыл к нам заходит группа Гармана. Вот пусть только влезет, умник, шею потом намылю! Я знал, что девушки способны уже одним своим присутствием толкать мужчин на идиотские поступки. Знал. Но в теории, так сказать. А теперь практика вместо того, чтобы сидеть и не рыпаться, дышала мне в спину. Ну, пусть только тявкнет эта практика, мало ей потом не покажется!

Пока суть да дело, я успел как следует рассмотреть своих «кошек». Пятеро пацанов и девчонка (значит, половина осталась сидеть на крыше). Одеты в хроностиле. Прошлое тысячелетие. И по виду, и по степени износа. Теперь понятно, почему у них так много огнестрельного оружия (несколько невостребованного сейчас) – дети играют во времена колонизации сектора. Этакие дикари каменных джунглей. Я заметил всего два светочастотных и один сенсорный «бэк» (белковонаводящий), вроде того, что был у Вланы, но полегче – «аксо» или «D18». Светочастотные тоже были маломощные, доспехи такими не пробить. А у нас с Айимом – проверенные армейские гэты. У меня еще и импульсник в левой. У Айима в левой – плоский диск отражателя. Хорошая штука, если умеешь пользоваться. Подбросил, попал лучом на отражатель и выстрелил куда угодно, хоть себе за спину. Айим умел.

«Кошки» мало что понимали пока в происходящем. Подросткам почему-то казалось в темноте, да с крыши, что мы почти безоружны, протяни руку и бери. Ну, так мало ли что там, с крыши, покажется.

Высокий белобрысый парень с хвостиком волос над правым ухом, прихваченным старинной заколкой, видимо, главный в банде, перевернул ногой Дейса. Тот, умница, не подавал признаков жизни. Но доспех его в случае чего защитит.

Парень мрачно уставился на нас с Айимом. Трепаться ему не хотелось. Хотелось шлепнуть нас по-быстрому. Но при сложившемся раскладе это мы его могли шлепнуть. Останавливало только то, что на крыше заложник.

Я вспомнил, что Мах-ми – место окраинное, от новинок цивилизации удаленное, и поджарил ржавый остов валявшегося в пределах скудной видимости авто. Эффект был нормальный. Все сразу поняли, что у меня в руках. Если до этого иллюзии у подростков оставались, то теперь кино закончилось. И свет уже зажгли. Вроде как они на нас напали, но поймали их мы.

Я цокнул языком, давая знать Айиму за спиной, что все под контролем и скоро играем дальше. Сзади уже почти вплотную подошла группа Гармана, а над крышей минут через пятнадцать зависнет эмка.

Бежать надо было «кошкам», а не играть в солдатики. Похоже на моем лице это отпечаталось крупными буквами. Какой-то пацан вздернул оружие, и я, жалея дурака, долбанул по железяке из импульсника (из гэта срезал бы вместе с рукой). Парню и так досталось. Как он заорал, наверное, на крыше услышали.

Зато сразу выяснилось, кто тут настоящий лидер. Девчонка, яркоглазая, с рыже-голубыми волосами, выхватила у блондина коммуникатор и вызверилась на меня.

– Ты, жирный придурок! Если дернешься, от твоего вонючего полиса кишки с крыши спустят! Ты понял?!

Я не смог сдержать улыбку. Почему жирный-то? Потому что доспехи под формой? Оказывается, полнит?

Айим, уловив и правильно истолковав вздрагивание начальственной спины, тоже фыркнул.

Я смотрел на девицу с удовольствием. Все в ней было уместно и гармонично – даже странные тряпки вместо нормальной одежды. Тонкие запястья и щиколотки, высокие скулы – явно чистокровная экзотианка. Фантастически красивое лицо, плотная матовая кожа, умело тонированные волосы. Будь она постарше, может, я бы даже испытал чего, но так – просто любовался. Паршивке едва ли исполнилось пятнадцать.

– Че ты лыбишься, поганый ублюдок!

Нет, ну как я мог не улыбаться, когда воздушное, тонкокостное существо с обликом фейри ругается, словно уборщик. Почему я хохотать не начал, вот вопрос.

«Кошечка» поднесла к губам коммуникатор:

– Эй вы, наверху, козла этого подведите, чтобы он увидел! На! Зырь! – она развернула ко мне дешевый передатчик, где на маленьком экране маячило что-то в форме.

– Только форму вижу, – сказал я нагло. – Пусть номер назовет.

Возникла заминка. То ли боец не хотел говорить, то ли не мог.

Я терпеливо ждал. Время работало исключительно на меня.

– Да он резину тянет! – истерически взвизгнул белобрысый парень.

Я пожал плечами – дело мол, ваше, что про меня думать. Из коммуникатора неслись ругательства – на крыше тоже что-то происходило. Потом над ночным городом пролетел вопль, слышный и без средств связи.

– Ща тебе на опознание скинут руку или ногу! – сказал парень.

Еще бы десять минут.

Трудно договориться с подростками, это я уже знал по Лесу. Оставалось, пользуясь тем, что на крыше Хэд знает, что творится, на «раз-два-три» сделать из наших гостей заложников. По крайней мере, из двоих. Остальных перестреляем. Иначе… Я толкнул плечом Айима, чтобы приготовился.

– Девчонка – моя, – сказал я, почти не шевеля губами. – Твой – белобрысый. Остальных – к Хэду. На…

– Ах ты, маленькая мерзавка! – раздалось за моей спиной, и из темноты выросла Влана с маячившим сзади Гарманом. Рожа у него заранее побагровела. Но Влана плевала на субординацию. Она быстро двигалась к свету. Как ночная бабочка, подумалось вдруг мне.

– Тебя бы мать видела! Ты на кого похожа, Айка? Что за грязные тряпки? А руки? У тебя пятна на руках! Ты подхватила лихорадку? Ну-ка, покажи локти!

Влана уже вплотную пошла к девушке, дернула ее на себя. Парень попытался что-то сказать…

– А ты вообще молчи, – оборвала его моя девица на полуслове. – Отец в ополчении, а ты как отморозок по крышам! Вот я расскажу отцу-то! Сам ему объясняй, где ты его видел! Себе на руки посмотри!

Влана так и не дала мальчишке рта открыть. Одновременно она быстро-быстро осматривала руки этой «Айки».

Гарман беспомощно оглянулся на меня. Я чуть кивнул, успокойся, мол. Время так или иначе идет.

Похоже, «кошечка» оказалась одной из пропавших сестер Вланы, старшей. А где младшая? На крыше?

Сверху снова донесся вопль.

– Ты, малая, – встрял я в семейное разбирательство. – У тебя коммуникатор в руках. Посмотри, что там, на крыше, творится?

И тут запястье у меня запульсировало. Эмка. Готовность десять секунд.

– Все, – сказал я. – Можешь уже не смотреть.

Я бросил гэт через плечо, а импульсник сунул в кобуру на ремне. Толкнул спиной Айима, тот повернулся, поставил оружие на предохранитель. С учетом ситуации, дальше мы справлялись голыми руками. Гарману я на всякий случай показал два пальца, чтобы он охранял Влану. Хотя без доспехов ее не выпустили бы с корабля, но мало ли что, дама все-таки.

Крышу осветили прожекторы эмки, но детали снизу не просматривались. Экранчик же на браслете временно «захлебнулся» от перемены освещения. Зато я разглядел, что над крышей висят и обе наши шлюпки.

– Оружие в кучку собираем, пока не стало ОЧЕНЬ поздно, – сказал я пацанам. – И штуки ваши эти, – я кивнул на лежащий вверх колесиками скейт. – Не вздумайте. Падать будет больно, руки-ноги переломаете, а возиться с вами некому. Проще будет пристрелить.

Я видел, что меня не понимают. Сейчас эмка осветит нас. Пацаны бросятся врассыпную… Зевнул, снял с плеча гэт и в две секунды сделал из четырех скейтов четыре кучки оплавленного металла. На скейт белобрысого Гарман наступил ногой. Оставался еще один, Айкин… Дейс, зачем-то продолжавший красиво изображать труп, поднялся и сел на него. Белобрысый смотрел на «восстание мертвеца» с таким ужасом, что Дейс невольно показал ему все свои зубы.

– Не двигаться! – заорали сверху.

Нас залило мертвенно-голубым светом. Пацаны, как я и предполагал, бросились было бежать… Тут же окружность, контролируемая эмкой, вспухла по контуру раскаленным воздухом и испаряющейся землей. Собачка испуганно завыла, в лицо дохнуло жаром. Наши не церемонились. Хорошо, что я расстрелял скейты эти.

Из эмки выпрыгнул Келли.

– Что там наверху? – спросил я у него.

– Хреново наверху. Один это… успел уйти внутрь, через чердачный люк. А может, и двое ушли. И патрульный у них в заложниках.

– Мальчик ушел или девочка? – спросил я, покосившись на Влану, продолжающую трясти и шепотом отчитывать сестрицу.

– Да Хэд его знает.

– Наверху вторую девчонку нашли?

– Есть одна.

– Красивая?

– ?

– Красивая, говорю?

– Ну… Девчонка как девчонка.

– Лет сколько?

– Ну пятнадцать-шестнадцать… Может, чуть больше.

– Не та. Придется идти ловить вторую сестрицу. – Я проверил, не прогорел ли на гэте предохранитель, и кивнул Айиму. – Пошли, Сай. Дейс – ты тоже. Келли, давай сам на крышу и медленно-медленно спускайся. Шумно и с твоей тщательностью. Тут дальше Гарман справится. Справишься, сержант? Оружие – под опись, щенков раздеть догола, в наручники и в шлюпку.

Обыскивать при незнании специфики местности я решил не рисковать.

Гарман с сомнением посмотрел на Айку.

– Доигралась? – громко спросила Влана. – Подождите, Бак, я с вами! – оглянулась на Гармана. – Сержант, тест на желтую лихорадку не забудете сделать?

«Вот так-так», – подумал я, притормаживая и дожидаясь Влану. Подобной реакции я от леди не ожидал. Неужели она смогла так быстро раскусить Гармана? Он издеваться над девочкой никогда не станет, просто найдет в шлюпке запасную форму. Я поаплодировал Влане про себя, но, когда догнала, сказал резко:

– Только зарубите себе в любом удобном месте: если скажу «стоять» – вы будете расти в земле, как дерево. Ясно? А то пристрелю сразу, я – не Гарман.

– Ясно, господин капитан, – весело отозвалась Влана и посмотрела на меня так, что сердце мое сначала взметнулось под горло, а потом шлепнулось прямо в…

Я чуть не закашлялся, пришлось хмыкнуть, чтобы скрыть смущение:

– Не капитан. Сержант.

Влана приподняла брови. Оглянулась на Келли, который только что стоял передо мной, как стоят перед командиром. Я быстро пошел вперед, дабы пресечь идиотские вопросы.

Собачку не взяли. Побоялись, что залает. Она умильно смотрела нам вслед и махала хвостом.

На крышу вернуться подростки не смогут – там сидят наши. Сейчас Келли медленно пойдет вниз, обыскивая на своем пути каждый сантиметр. Пойдет долго и шумно, как я ему приказал. Наша задача – тихо ждать. И мы ждали, пока Келли спугнет девочку, и станет ясно, где она.

Запульсировал браслет, болью отозвалось то место в плече, откуда я вырезал маячок – вызывал Мерис.

– Ты чем там занят, «сержант»? – спросил он весело.

– Бандитов ловлю.

– Бросай своих бандитов. Дело есть.

– Не могу, – я подавил зевок. – Не поймаю – никто не поймает.

– Дались они тебе. Долбани сверху.

– У них заложник.

– Пусть Келли ловит.

– Келли на крыше. Пока спущу – полчаса пройдет.

– Тебе что, командование передать некому?

– А ты что, уже шлюпку за мной послал?

– А то.

Эпите а мэте. Я посмотрел на Дейса, на Айима… Ребята много чего могли, кроме командовать.

– Тебе штатский подойдет?

– Одурел? Откуда у тебя штатский?

– Пилот местный, вместе кошек по чердакам собираем.

– Вообще – дело твое. В боевой обстановке – чего не бывает, – удивился моей лояльности Мерис. – Доверяешь – передавай, наши висят уже над тобой. Только не видят.