Текст книги "Море желания"

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Что это? Что вы делаете?

Не обращая внимания на расспросы Меридит, Блэкстоун напряженно вглядывался во тьму, и по лицу его расплывалась торжествующая улыбка.

– Они все еще здесь!

– Кто? – Девушка стала отчаянно вырываться из железных объятий, когда Джайред снова потащил ее по направлению к скалистой лестнице. – Я требую…

– Время ваших требований прошло… По крайней мере, пока. Теперь ваше дело – двигаться вперед и побыстрей.

– Но я не хочу! Я… Ах! Пустите же! – Впрочем все мольбы были напрасны, ибо девушка уже лежала на широком плече, придерживаемая за ноги. Она обрушила на спину разбойника град ударов своих маленьких, но крепких кулачков, – но все напрасно.

– Лежите спокойно, если не хотите полететь вниз.

Ледяная дрожь пробежала по спине Меридит.

– Вы не посмеете! – Голос ее дрогнул. – Не посмеете, ведь правда?

– Я не стану прикладывать к этому никаких усилий – вы полетите сами, если будете так неразумно вести себя.

– Тогда поставьте меня на землю, и я пойду сама! – Меридит что было сил схватила Джайреда за рубашку.

Когда они оказались на берегу, где догорал костер, в ушах у Меридит звенело, и руки дрожали. Джайред поставил ее на влажный песок и, не обращая больше на девушку никакого внимания, принялся стягивать через голову порванную рубашку.

– Что вы делаете?!

Молчание.

Меридит уже порядком устала от подобного невнимания в адрес своей персоны, но, увы, ей не оставалось ничего другого, как сносить все это. Блэкстоун стоял теперь перед ней с обнаженным торсом, на выпуклых бронзовых мышцах которого плясали рыжие отблески пламени, а его черные волосы, освобожденные от бархатной ленты, упали на плечи, придавая облику нечто совсем уже первобытное и дикое.

Меридит даже прикрыла глаза от ужаса, вспомнив, насколько близка она была к тому, чтобы запустить в эти жесткие кудри свои пальцы. Их глянцевитая тяжесть снова на мгновение показалась ей соблазнительной… Джайред тем временем изо всех сил размахивал рубашкой над головой, давая сигнал стоявшему неподалеку судну.

Меридит тоже оторвала наконец свой взор от полуобнаженной мужской фигуры и посмотрела туда, где, судя по всему, и находился корабль Блэкстоуна. Поначалу она не увидела ничего, кроме безбрежной черной пучины, но, вглядевшись, различила вдалеке какой-то слабый свет. Он вспыхнул подряд три раза и погас, и, если бы не бурная реакция Джайреда, Меридит непременно сочла бы все это за галлюцинацию. На какое-то время темнота опять окутала море, и был слышен только ровный шелест набегающих волн.

Блэкстоун продолжал стоять, напряженно вглядываясь в темноту, а Меридит устало присела на песок у его ног в ожидании неизвестно чего.

Может быть, ей стоило попытаться бежать еще раз? Внимание ее мучителя было сейчас полностью поглощено морем, казалось, он забыл обо всем на свете, – но воспоминание о происшедшем там, на верху скал, остановило девушку, и она обреченно опустила голову на грудь.

Вокруг стояла глубокая тишина, если не считать шороха волн, потрескивания огня да ударов ее собственного измученного сердца. Через некоторое время американец подпрыгнул и с шумом вбежал в воду, еще оживленней вертя над головой белой рубашкой, а еще через минуту девушка увидела на воде очертания небольшой лодки.

И снова ей пришла в голову мысль о побеге. Теперь она сможет спрятаться в пещерах, полных неисчислимых туннелей и переходов, в которых ни одна живая душа не сможет ее найти. Они не станут тратить время на поиски, и она будет спасена… Но страх перед пещерами был у Меридит так велик, что даже возможность избавления от всех мучений не могла заставить ее решиться на такой шаг.

– Это вы, кэптен? – неожиданно загремел мощный бас чуть ли не рядом. – Сейчас мы подгребем поближе.

– Не стоит, я доберусь сам, – и Джайред умелой рукой ухватился за нос шлюпки.

Вскоре стараниями четырех мужчин она оказалась вытащенной на берег.

– Да что с вами приключилось? Мы ждали вас неделю назад! А где же вторая лодка?

– Пропала, и теперь уже, несомненно, является благоприобретением какого-нибудь местного рыбака. А что касается моих приключений, то это история долгая, рассказывать которую лучше по благополучному отплытию из проклятых британских вод. А сейчас, Маркус, затуши-ка костер – больше он нам не нужен.

Один из молодцов тут же бросился исполнять приказание, и надежда с новой силой вспыхнула в груди Меридит. Может быть, ее похититель забыл о ней? Может быть, появление соплеменников переключило его мысли совсем на иной лад? Девушка вся сжалась, чтобы стать маленькой-маленькой, почти невидимой в той темноте, что окутала берег. Только узкий молодой месяц лил на воду свой дрожащий, неверный свет. Меридит готова была поклясться, что ни один из новоприбывших ее не видел и не видит.

Она сама с трудом различала смутные фигуры Джайреда и матросов, хотя все их разговоры отчетливо разносились в ночном прохладном воздухе. Они обсуждали появившиеся слева огни, принадлежавшие, очевидно, английским крейсерам.

– Надо поспешить, кэптен! Сегодня перед заходом солнца этих стервятников было тут видимо-невидимо, но, думаю, до утра мы еще вполне сможем проскользнуть.

– Вы, как всегда правы, мистер Симпсон. Отчаливаем.

Они уходили! Они действительно про нее забыли! Меридит зажмурилась и затаила дыхание, шепча про себя горячую молитву об избавлении. Но почти в то же мгновение раздались тяжелые шаги по песку, и надежды девушки рассыпались в прах.

– Прошу вас, ваша милость, – слова звучали насмешливо как никогда.

– С чем вы там возитесь, кэптен?

– С моей добычей и результатом моих трудов. Посмотрите-ка на этого очаровательного предателя!

– Я не предатель!

В ответ Джайред лишь угрожающе стиснул ей руку и бесцеремонно поставил на ноги.

– Никак это баба!

Подобная ремарка со стороны одного из матросов заставила Джайреда весело хмыкнуть.

– Как видите! Зато одна из самых отъявленных и ловких шпионок! – последнюю фразу Блэкстоун пропел ласково и чуть ли не в ухо Меридит.

– Но я ничего не знаю! Прошу вас, оставьте меня, не увозите! – в голосе девушки звучала мольба.

Джайред усмехнулся и подтолкнул ее к лодке, а потом, подняв на руки, одним махом усадил на жесткую деревянную скамью у самой кормы.

Матросы дружно взмахнули веслами, и лодка бесшумно заскользила в темную глубь Канала, унося вцепившуюся в ее борт Меридит неизвестно куда.

Маленькая команда молчала, но девушке казалась, что даже в кромешной тьме три пары глаз пристально изучают ее, заставляя дрожать от страха и неизвестности. С корабля им была сброшена веревочная лестницами Меридит, поднимаясь по ней, чувствовала на своем затылке горячее дыхание подстраховывающего ее Джайреда.

На палубе было так же темно – Блэкстоун никоим образом не хотел, чтобы «Каролина» была обнаружена береговыми британскими кораблями. Все вновь прибывшие быстро спустились вниз, где, едва давая свет, чадили сальные свечи в железных кенкетах. Блэкстоун, дойдя до ряда наглухо закрытых кают, поспешно приказал кому-то, стоявшему за его спиной:

– Отведите ее в мою каюту, – а сам заторопился дальше, в кают-компанию.

Меридит не успела раскрыть рта, как ее запястье оказалось в мозолистой грубой руке.

– Сюда, шлюха несчастная! – и матрос погнал девушку вперед, не обращая внимания на то, что она запиналась за разорванное платье и чуть не падала в узких затхлых проходах, где едва можно было дышать. А она еще надеялась просить помощи у кого-нибудь из команды! Неужели не суждено сбыться ни одному из ее отчаянных планов?!

В панике ждала Меридит дальнейших событий, но матрос просто втолкнул ее в каюту и захлопнул дверь, сам встав на часах снаружи. Услышав поворот ключа в замке, Меридит устало опустилась на скамью, уже ничего не чувствуя и ни о чем не думая.

Каюта была темной и тесной, смутно освещаемой лишь лунным светом, едва пробивавшимся через иллюминатор. Пальцы девушки нащупали на шее медальон и судорожно вцепились в его теплую гладкую золотую поверхность. Так просидела она, Бог знает сколько, стараясь унять дрожь и снедающий ее сердце страх…

Постепенно глаза ее привыкли к темноте, и, оглядевшись, она увидела рядом с собой койку, стол, заваленный книгами, и пару рундуков. Иллюминаторы оказались задраены наглухо, что отняло у бедной пленницы последнюю надежду.

Меридит прислонилась к стене, и из глаз ее хлынули горячие слезы. Ее везут в неизвестность, и ни один человек в мире не в состоянии ей теперь помочь! Но, к счастью, леди Банистер не была ни плаксой, ни паникершей – она решила найти выход даже из столь безнадежного положения. Девушка решительно вытерла мокрые щеки и всерьез задумалась над странными словами капитана Блэкстоуна. Он требовал от нее имя какого-то предателя – имя, которого она не знала. Что сделает он с ней, когда так и не выведает это проклятое имя? Убьет? Или убьет и узнав? Что стоит ему, убив отца, убить и дочь?

Меридит сжала кулачки, заставляя себя придумать какой-нибудь выход, но, увы, перед глазами у нее стояла только картина черной ночи и двух лежащих на краю скалы сплетенных тел.

– Словом, ты уже был готов подставить шею под петлю! – рассмеявшись, подытожил Патрик Делани.

– Рад, что ты относишься к этому так просто. – Джайред вытер тыльной стороной ладони мокрые от рома губы и весело подмигнул приятелю. Он повстречался с Патриком около года тому назад в Париже, когда ирландцу только что удалось вырваться из британской тюрьмы, и с тех пор беспечный Делани служил на «Каролине» первым помощником.

– Ну нынче, я полагаю, каждый человек должен с легкостью относиться к своей смерти, не говоря уже о чужой, – с хитрой улыбкой добавил ирландец. – От этого жизнь становится только острей.

– Я и без этого не нахожу ее пресной. К тому же, твои стычки с костлявой, в отличие от моих, имели под собой действительную необходимость и оправдание.

– Контрабанда! – не выдержав, хмыкнул Патрик. – Из-за такой ерунды не стоит расставаться с жизнью!

– Ну, британское Адмиралтейство отнюдь так не считает.

– Но все же каперство и шпионаж им больше по вкусу!

– Правда твоя, – вздохнул Джайред, – но меня, однако, повесили бы за убийство – убийство, которого я не совершал.

Делани откинулся на спинку стула, в точности повторив позу капитана.

– Но кто? Твои соображения на этот счет?

Блэкстоун на минуту задумался, вспомнив вспышку красного цвета, мелькнувшего у него перед глазами, перед тем как на его бедную голову обрушился чудовищный удар.

– Нет. – Пусть эта красотка и предательница, но быть убийцей она все-таки никак не могла.

Патрик сделал еще один большой глоток из оловянной кружки.

– А я полагаю, что эта смазливая девка, которую ты притащил на судно, все-таки имеет к этому делу какое-то отношение, или нет? Или ты приволок ее сюда, чтобы она грела тебе койку до самого Кале?

– Вряд ли, – несколько неохотно ответил Джайред. – Она дочь этого самого убитого лорда Альфреда, леди Меридит Банистер. И скорее всего его пособница по шпионским делам.

– Я видел ее лишь мельком, да и то при плохом свете, но она показалась мне чертовски аппетитной!

Синие глаза Делани вспыхнули озорными искрами, смысл которых Блэкстоун научился понимать уже давно.

– Нет, приятель, хороша-то она хороша, но совершенно не в твоем вкусе.

– Не обо мне речь, все равно ты ее увидел первым.

– Дело вообще не в этом, Падди. Просто говорю тебе по-дружески: верить ей не стоит ни в коем случае. Такие, как она, и продают несчастную Англию за звонкую монету.

– Что ж, тем самым они облегчают нашу работу.

– Но это отвратительно! – Блэкстоун вскочил на ноги и взволнованно зашагал по маленькой кают-компании, обычно переполненной офицерами, но сейчас совершенно пустой, ибо половина стояла на вахте, а другая, учитывая поздний час, уже давно видела сны в подвесных койках.

Делани задумчиво прикрыл глаза рукой и позволил приятелю еще несколько раз измерить шагами каюту-компанию. Потом раздался его тихий и серьезный голос:

– Но ведь с Джоном уже ничего не поделаешь…

Джайред мгновенно остановился, и кулаки его непроизвольно сжались. Он бросил на Патрика ледяной взгляд, но тут же плечи его поникли, и руки безвольно повисли вдоль тела.

– И все же я не допускаю мысли, что беднягу Джона можно смешивать с таким грязным делом…

– Увы, останься он жив и не будь этого дурацкого несчастья с лошадью, он все-таки свернул бы на эту дорожку. Это был его собственный выбор.

– Да, но не мой! – Джайред подошел и оперся ладонями на изрезанный старый стол, что разделял их сейчас. – У меня лично нет никакой склонности ко всем эти интригам и уловкам. Я умываю руки и порываю с этим раз и навсегда.

– Но мне кажется, дружище, ты забыл одну маленькую вещь. – Рыжеватые брови Патрика не торопясь поползли вверх.

– Я прекрасно помню, если ты, конечно, намекаешь на леди Меридит. Не забыл я и того, что кто-то хватанул меня по голове, отправил на тот свет лорда Альфреда и бессовестно прибрал к рукам то золото, которым я намеревался расплатиться с проклятым стариком.

– Леди Меридит?

– Возможно. Она в тот момент точно находилась в доме. Но, увы, кажется, тут невозможно ничего разгадать и чего-то добиться. Если, конечно, мне не удастся разговорить мою прелестную заложницу.

– Ну, если она осведомитель, то сделать это будет нетрудно.

– Она утверждает, что знать ничего не знает.

– Может, решит высказаться позднее?

– Перед смертью ее папаша наговорил мне кучу баек, и теперь, я думаю, девица будет стараться продать свои знания подороже.

– А ты?

– А я буду стараться, чтобы она выложила их мне и… за ту плату, что ею уже получена.

В ответ Патрик поднял кружку в радостном салюте и одним глотком опрокинул в себя ее содержимое.

– В таком случае – удачи!

Джайред нерешительно пожал плечами.

– Если же она все-таки станет запираться, я просто-напросто отдам ее Даниэлю, как только мы доберемся до Франции. – Джайреду не хотелось признаваться приятелю, что сделает он это с большой неохотой: ведь именно ему было поручено это ответственное задание, именно его обманули, обокрали и чуть не повесили, а потому именно он сам, и никто другой должен добиться разгадки этой нелепой и таинственной истории. Капитан плеснул себе в глотку добрую порцию рома и намеревался по новой наполнить и кружку Делани, но тот закрыл ее ладонью.

– Нет, мне хватит, и пора уже на боковую. Доброй ночи, дружище! – Падди с видимым усилием поднялся на ноги. – Я чертовски рад, что ты опять вместе с нами, живой и невредимый.

– А я чертовски благодарен тебе за то, что ты нарушил приказ и не ушел с рейда.

– Помилуй Бог, твой приказ касался лишь того, чтобы «Каролина» не давала взять себя в плен этим зарвавшимся английским посудинам. Эту часть я выполнил с большим удовольствием, старина!

Джайред искренне расхохотался:

– Но на будущее напомни мне все же писать приказы на бумаге, а то у меня стало совсем плохо с памятью! Словом, я действительно обязан тебе жизнью. – Капитан ласково ударил помощника по плечу.

– Брось. Нам с тобой считаться нечем, дружище! – и с этими словами Патрик вышел из каюты, оставив Блэкстоуна в одиночестве допивать свой ром.

Спустя некоторое время, равняющееся полудюжине выпитых кружек, капитан все еще находился в кают-компании, правда, скорее возлежа на столе, чем сидя на стуле. Тяжелые и мучительные воспоминания никак не хотели уступать место сну.

Джон.

Его брат-близнец, старше его всего несколькими минутами.

Они были настолько непохожи друг на друга внешне, насколько сердца их всегда бились в унисон. Короче, они являлись двумя сторонами одной и той же медали. Джон был изнежен и слаб, а Джайред закален и решителен; Джон был мыслитель, любитель книг, поэт, а Джайред с детства без размышления бросался в самые рискованные авантюры.

– Только зачем же ты позволил втянуть себя в эту грязь?! – с тоской прошептал пьяный капитан и уронил голову на стол.

Джон, в отличие от брата-циника, был человеком увлекающимся и верящим в добро, потому-то он с таким жаром принял к сердцу идеалы Адамса и Джефферсона, прекрасно понимая, что служить им может, увы, не на корабле и не в жаркой схватке.

«Я должен пойти на это, Джайред, – сказал он ему в их последнее свидание. – Мы, американцы, остро нуждаемся в информации, а я знаю, где и как получить ее». «Не глупи, – заспорил тогда Джайред, человек вполне эгоистичный и не ввязывавшийся ни в какие дела, если они не несли ему прибыли или наслаждения. – Ты нужен здесь, в Ройял-Оуке, больше, чем где-либо!»

«Можешь ли ты выделить мне для этих целей один из твоих каперов? Прости, что я прошу тебя об этом, ибо знаю, что и твое дело не менее важно для родины, чем мое. Ты топишь этих английских собак, как мало кто умеет… Но, пойми, каждый должен делать свое дело. Нельзя же тебе позволить одному прибрать к рукам всю славу семьи Блэкстоунов! К тому же сейчас с делегацией от Конгресса в Париж отправляется Даниэль, и он очень хочет, чтобы с ним поехал и я. Пойми же наконец, что это единственное, чем я могу помочь нашей родине и нашей победе!»

Тогда у Джайреда не нашлось слов, чтобы уговорить брата остаться дома, и тот уехал во Францию. А еще через месяц Джайред узнал, что Джон мертв. Их кузен, Даниэль, рассказал ему, как это произошло, с мельчайшими подробностями, как Джон отправился в Англию, чтобы встретиться там с осведомителем, как случайное падение с лошади стало причиной его смерти.

Так могло случиться с любым. Блэкстоун опустил голову на стиснутые кулаки. Зачем он отпустил Джона?! Почему не поехал сам? Он – сильный, тренированный, недалекий?! Если и суждено было умереть кому-то из них, то почему Господь выбрал тихого, мечтательного Джона?

Неловким движением капитан опрокинул кружку, и ром тонкой струйкой потек с залитого стола на пол. Черная тоска начала наваливаться на Джайреда, и он из последних сил принялся думать о чем-нибудь более приятном. Ах, зачем он поддался на уговоры Даниэля и отправился к этому чертовому предателю?!

Меридит тоже не спалось.

Зажав медальон в кулачке, она упрямо мерила шагами небольшую капитанскую каюту. Ах, если бы только она могла знать, что же произошло на самом деле! Зачем убит ее несчастный отец? Какое таинственное имя должна она знать? И куда, наконец, везет ее этот американский корабль?

Стены каюты едва ли могли ответить на все эти вопросы. Запалив светильник над столом, Меридит внимательно просмотрела разбросанные бумаги, и хотя и смогла разобрать кое-что из написанного, но ясности ей это отнюдь не прибавило. В многочисленных документах говорились о грузах, товарах, переменах курса, но о шпионаже не упоминалось даже косвенно.

Единственным странным предметом, обнаруженным в каюте, оказался старинный меч, подвешенный высоко под потолком и казавшийся все еще весьма острым. Меридит решила, что в крайнем случае она попытается воспользоваться этой реликвией, пусть даже толку от этого будет немного.

Со злостью отшвырнув ногой пару бриджей, вывалившихся из рундука, девушка приблизилась к иллюминатору. За ним гудела беспросветная тьма. Меридит решительным жестом сорвала с шеи материнский медальон и сунула последнюю оставшуюся у нее ценную вещь в карман. Она не дрогнет, если придется расстаться с медальоном, но чтобы он был сорван грязной рукой какого-нибудь подвыпившего американца?!

Погруженная в тягостные раздумья, Меридит даже не заметила, как тихо повернулся в замке ключ, и, лишь когда хлопнула дверь, в ужасе прижала к груди задрожавшие руки.

– Святый Боже, что это вы тут делаете!? – Джайред в изумлении смотрел на разбросанные повсюду бумаги и принадлежности своего туалета.

Меридит молчала, лишь ее подбородок поднимался все выше и выше, словно она не хотела даже видеть хозяина этого помещения.

Голос капитана, казалось, гремел на все судно:

– Отвечайте на вопрос, мисс! Чем вы тут занимались?

– А разве непонятно? Я обыскивала вашу каюту.

– И какого же дьявола вы хотели здесь обнаружить? Никаких государственных секретов у меня нет!

– Это я уже поняла. – Меридит продолжала стоять не двигаясь, хотя зеленый взгляд Джайреда, казалось, прожигал ее насквозь.

– Если вы все свои шпионские дела ведете таким образом, то вряд ли добились в этой области больших успехов.

– Я искала оружие.

И в одно и то же мгновение глаза капитана и его жертвы обратились к старинному мечу.

– Я полагал, что пистолет все-таки больше в вашем стиле, чем этот раритет.

– У меня нет никакого стиля, когда речь идет об оружии.

– В таком случае, прошу прощения за ошибку! – Джайред низко поклонился, не сводя при этом с девушки насмешливых блестящих глаз. – Ну а теперь могу я все-таки просить вас, чтобы вы привели здесь все в порядок? – голос капитана был нежным, как шелк и твердым, как остро отточенная сталь.

Меридит прикусила губу. Ощущение собственного бессилия, столь часто овладевавшее ею в последний год, снова навалилось на душу. Как бы хотелось ей откинуть сейчас волосы с порозовевшего лица и кинуть в наглые глаза этого выскочки-американца все, что она о нем думает, все свое презрение и ненависть! Однако она лишь молча опустила голову.

Собирая раскиданные по полу рубашки, Меридит вдруг явственно ощутила исходящий от них легкий запах мускуса – так пахли его волосы там, на краю скалы… С негодованием бросила она всю кипу в прожорливую пасть рундука. Наблюдавший эту немую сцену Блэкстоун едва мог удержаться от смеха; заложница напомнила ему младшую сестру Бетси, существо упрямое и непредсказуемое, но чрезвычайно милое. Впрочем, как только Меридит заговорила, сходство исчезло, и Джайред еще острее почувствовал, что перед ним враг и борьба с ним будет не на жизнь, а на смерть.

– Я требую, чтобы вы сообщили мне, куда меня везут! И зачем?

Джайред с любопытством оглядел эту упрямую девицу в облике ангела – или, точнее сказать, падшего ангела, – которая, казалось, и не собиралась убирать его каюту.

– Зачем – вы, вероятно, понимаете и сами.

– Я понимаю только одно: никакой требуемой вами информации у меня нет.

– Ваш отец сам заявил мне об этом совершенно недвусмысленно. – На бронзовом лице Блэкстоуна появилось выражение скуки.

– И потому вы убили его? Убили, потому что сочли меня более сговорчивой?

– Ну, если я так и думал, то совершил величайшую глупость. Ваш папаша, по крайней мере, был предателем за деньги, а не по…

– Это ложь!

– По убеждению, как вы. Во всяком случае, назовите хотя бы свою цену.

– Я не могу оценивать то, чем не владею. – Меридит и сама не понимала, зачем тратит время на эти бессмысленные разговоры, ведь его усмешка ясно говорит о неверии и презрении. Меридит хотела только одного: доказать, что отец никогда не был и не мог быть предателем. Не мог.

Да, он привел свои финансовые дела в полное запустение, да, он не умел отказываться от выпивки и азартных игр, но он всегда был законопослушным англичанином. Всегда!

– Хватит! Мне надоели эти игры. – Железная ладонь капитана сжала тонкие запястья, и горячее дыхание обожгло побледневшие щеки. Ничего хорошего Меридит ждать не приходилось. – Если вы намерены потребовать большего количества денег во Франции, то советую вам прежде хорошенько подумать.

– Так вы везете меня во Францию!? – Девушка с трудом сумела скрыть охватившую ее панику.

– Во Франции я немедленно сообщу, что плату свою вы уже получили. А теперь – имя!

– Я не брала никаких денег и в последний раз говорю вам, что не знаю никакого имени!

– Я высадился на берег с большой суммой денег для вашего отца, и, когда я вошел в библиотеку, они все еще лежали в моем жилетном кармане.

– Вы хотите сказать, что шли убивать его с полными карманами денег? Ах вы, подлец! – И маленький кулачок Меридит уже готов был обрушиться на широкую грудь капитана, но окончательно взбешенный Джайред не дал ей этого сделать и до боли прижал ее к себе так, что она не могла и шелохнуться. Ей оставалось только смотреть, как в зеленых глазах американца пылают ярость и гнев.

– Я – не – убивал – вашего – отца!

И снова жаркий соблазн поверить этим словам охватил Меридит, несмотря на то, что они были чистейшей ложью. Ложью было все: и басни о предательстве отца, и сказки о принесенном золоте… К тому же ведь был и суд, суд, признавший Джайреда Блэкстоуна виновным в убийстве…

– И все-таки давайте попытаемся покончить с этой навязшей в зубах темой. Скажите мне попросту все, что вы знаете, и я отпущу вас. Я даже с удобствами высажу вас на берег по эту сторону пролива!

Меридит подняла глаза. О, с каким бы удовольствием она рассказать ему все, если бы знала! Но она не знала ничего, а он молча смотрел на нее с высоты своего роста. Черные с отливом волосы его падали на плечи, глаза сверкали каким-то звериным блеском, а все лицо дышало такой дикостью, что Меридит вдруг легко поверила его недавним словам о том, что в его жилах течет буйная неукротимая кровь разбойников и флибустьеров. Девушка тихо прикрыла глаза: она ничего не знает и поэтому не скажет.

Дьявольщина!

Проклятая девка явно боится, даже видно, как трясется ее полная нижняя губка, боится и все-таки молчит! Джайред еще раз чертыхнулся, с неприятным удивлением почувствовав, что гнев его постепенно уходит, заменяясь желанием. Этого еще не хватало! Он никогда не собирался видеть в ней женщину, ведь она враг. Предатель. Шпион. Но запах, исходивший от ее волос, кружил ему голову, прикосновение роскошной груди волновало тело… Губы Джайреда приоткрылись, дыхание участилось, и он мог поклясться, что девушка сейчас испытывает то же самое, Тогда, на скале, он искренне пытался сопротивляться этому обольщению, но сейчас ему даже не хотелось бороться – разве война и любовь не есть одно!? Он медленно начал клониться к ее губам.

Меридит с распахнутыми в ужасе глазами смотрела на приближающуюся к ней чернокудрую голову. Она боялась этого выражения на смуглом лице с того мгновения, когда увидела его там, над обрывом. Она не хотела повторения того чувственного поцелуя. Она… Но его мускулистое тело все сильнее прижималось к ней, и дьявольский огонь все ярче разгорался в зеленых глазах.

– Вы не посмеете, – прошептала она в смятении, уже видя по его лицу, что посмеет. Посмеет дерзнуть и на большее. – Пустите меня.

– Нет.

– Я не хочу, чтобы вы…

– Вы уже столько налгали, что я вам не верю.

– Я не лгу, я… – Но договорить Меридит уже не удалось, ибо ее губы оказались в плену его горячих твердых и голодных губ. Девушка попыталась отвернуть лицо, вырвать руки, но пламя, сжирающее его, волей-неволей передалось и ей. В отчаянии Меридит поняла, что уже не в силах сопротивляться, что губы, как цветок, раскрываются навстречу поцелую…

Почувствовав это, Джайред застонал, и язык его погрузился еще глубже. В голове у девушки помутилось, она задрожала, словно ее ударило током, и безвольно обвисла на руках у Блэкстоуна.

Руки Джайреда мгновенно отпустили ее запястья и скользнули на спину, перебирая ее золотые кудри. С каждым движением страсть охватывала его, подобно горячке, безжалостно и властно. Сопротивляться ей было бесполезно – да и зачем, когда девушка оказалась такой благоуханной, такой желанной и соблазнительной, такой доверчиво пошедшей ему навстречу… Чего иного мог бы желать любой мужчина?

Рывком разорвал он лиф её амазонки. Пуговицы со стуком посыпались на пол, но ни она, ни он не обратили на это внимания. Груди Меридит под тонкой сорочкой набухли от мучительного желания, и победно поднялись острые розовые соски.

Дыхание Джайреда становилось все более прерывистым, а когда его губы заскользили по изгибу так беззащитно подставленной ему обнаженной шеи, он глухо застонал. Никогда еще его язык не касался столь бархатной кожи, никогда еще обладание женщиной не казалось ему таким заманчивым. Он, теряя голову, втянул в свой пылающий рот один из упругих тугих сосков, и в тот же момент ее ноги широко раздвинулись, словно призывая его тяжелое напрягшееся тело. Уже не раздумывая, он прижал свое влажное содрогающееся естество к ее обжигающей коже – она ответила не колеблясь, не сомневаясь. Быстро. Очень быстро.

Слишком быстро.

Это мгновенно отрезвило Джайреда. Подобное поведение вместо ненависти за убитого отца? Вместо страха? Эти помутившиеся от страсти голубые глаза? Это доверившееся тело?!

Как он мог поддаться такому соблазну, вместо того чтобы самому использовать постель как средство для выведывания секретов этой маленькой шпионки?

– Только не думайте, что я не понимаю, к чему вся эта затея, – прохрипел он, резко разнимая руки. – Я отлично знаю, как это называется!

С этими словами капитан повернулся на каблуках и выбежал из каюты, оставив полуживую от пережитого Меридит гадать, что подразумевал под странными словами ее тюремщик.