Текст книги "Девушка в полосатом шарфе"

Увы, за все время пути Кира не обратила внимания на один важный момент. Спрыгнув с трамвая два часа назад, она возвратилась на вокзал всего лишь за тем, чтобы забрать пакет с вещами, а вместо этого – снова таскает за собой все двадцать килограммов. Это было так естественно: уйти из зала ожидания вместе с яблоками, что ей даже и в голову не пришло наконец-то от них освободиться…

В это время трамвай остановился напротив ее дома. Она сошла на мостовую и вдохнула осенний воздух. Теперь уже совсем стемнело, на небе горели звезды, чуть пониже – уличные фонари и гирлянды над магазином шляп, который располагался на первом этаже ее дома уже лет пятьдесят или больше. Дом, по старому обычаю этого города, назывался «У шляпника».

Все было хорошо, тихо и мирно, как она любила. Только ей уже не хотелось идти домой. С сумкой она явно справлялась уже без посторонней помощи, пронести ее через дорогу, завернуть за угол и пройти через арку не составляло никакого труда по сравнению с тем, что было пережито за весь день. Но вместо этого Кира решительно подхватила привычный груз, развернулась в другую сторону и взошла по ступеням парадной позади остановки.

Здесь жила ее одноклассница, с которой они встречались «в год под исход», и то – благодаря общим магазинам в ближайших домах. В данном случае требовалось как раз участие постороннего лица, а Берту можно было считать вполне посторонней.

Кира уже обиделась на всех, кому сегодня звонила и кто не отозвался и не пришел на вокзал (а их было десять человек!!!), обиделась на Стефана, на сестру, на Мари, в общем – на весь мир. Берта была человеком из другой жизни, с ней можно просто посидеть и помолчать. Потому что говорить уже ни с кем не хотелось.

– Ну что же ты сразу мне не позвонила? Господи, ужас какой-то! Ты тащила все это на себе пешком?

– Нет, я ехала на трамвае. Правда, со второго захода.

– Ну все равно. До и после – на себе.

– Да, учитывая, сколько кругов я сегодня намотала с этой сумкой по вокзалу, в принципе, можно считать, что я дошла пешком до дома.

Кира ублаготворенно сползала по спинке кресла и наслаждалась горячим чаем. На стене тикали часы, пахло медом и свежим паркетом… С тех пор, как умерла мать Берты и она сама взялась за хозяйство, дом стал казаться намного уютней и теплей.

– Я оставлю их у тебя на пару дней?

– Да оставляй хоть на всю жизнь! – Берта засмеялась. – Я с удовольствием съем. Хотя этого добра – на каждом углу тебе насыплют за «спасибо».

– Это уж точно.

– Год нынче урожайный.

– Ну да, у нас вся дача ими завалена… Или – забрать?

– Испугалась, что съем?

– Нет, просто, кажется, я с ними сроднилась. Завтра выйду из дома на работу с обычной маленькой сумочкой, и мне будет сильно чего-то не хватать в правой руке.

– Двадцати килограммов яблок?

– Точно. Кстати, я их, наверное, перемяла. Надо отобрать, а то погниют.

– Ну хочешь – забери сейчас. Потому что у нас своих – вон сколько.

– Хорошо, заберу. Ну? Нам пора. Собирайся.

– Да, иди, поздно уже.

Кира молча смотрела на Берту, ожидая, что та все-таки спохватится, стукнет себя по лбу и скажет: «Ой, совсем не соображаю! Сейчас пойдем». Но она сказала другое:

– Слушай, Кир, я не могу тебя проводить. Я только что вымыла голову. Видишь – мокрая?

– Вижу.

– Ну что ты надулась? Ты же сама сказала, что таскаешь их на себе весь день. А тут дойти – сто метров, не больше. Что уж теперь-то колготиться…

– Нет, я все понимаю.

– Да ладно тебе. Вот – обиделась.

– Нет, я уже привыкла.

– Говорю тебе: если бы ты позвонила мне с вокзала, я бы мигом примчалась.

– С мокрой головой?

– Ну что ты ерничаешь? Ты могла бы, в конце концов, на мобильный позвонить. Почему не догадалась?

– Я потеряла мобильный, – сухо сказала Кира, открывая дверь и принимая из рук Берты привычную тяжесть холщовой сумки.

– Потеряла?! Слушай, вот это да-а!

– Ну ладно, я пойду.

– Нет, постой. А где ты его потеряла?

– Забыла в автобусе.

– Вот это да-а! Значит, ты все это время… И денег не было?

– Угу. Я пойду.

Берта перегораживала выход.

– Слушай, ну… У меня, конечно, есть старый телефон, но я хотела его племяннику подарить… В общем… ничем не могу помочь. Да-а! Вот это невезуха! Я тебе сочувствую, Кир… Кстати, классные чулочки! И береточка.

– Спасибо. Пока.

– Пока. Позвони, как дойдешь!

– Зачем? – крикнула она с лестницы.

– Как зачем?! Мало ли что!

Нет, на Берту она почему-то не обиделась. А когда пришла домой, то обнаружила в сумке двадцать килограммов совершенно перемятых, раздавленных и непригодных в пищу яблок, из которых ни одно не уцелело. Кира долго смеялась, сидя на полу. Ну разве это не смешно?

3

Утро следующего дня было обыкновенным утром понедельника. Раньше оно всегда казалось Кире слишком бодрящим после ласковых сонных выходных. Но теперь все не так: вчерашний день (хотя он был воскресным) взбодрил ее лучше любого понедельника. Вместе с сотнями пражцев, до конца не пробудившихся и потому особенно бестолковых в местах больших скоплений, Кира, напряженно размышляя, шла по тротуару к остановке.

Сегодня в обед ей предстоит посетить автовокзал и попытаться восстановить справедливость. Причем предполагаемый разговор с водителем автобуса станет попыткой свести счеты вовсе не с ним, а с судьбой.

Но Судьба, она очень хитрая пани. Захочет – подарит, не захочет – не подарит, а потом еще и все, что было, отнимет. Что у нее на уме – никогда не угадаешь, и лучше на нее не рассчитывать… За окном трамвая мелькали знакомые очертания утренних домов, и вдруг Кира поймала себя на мысли, что стоит и улыбается, держась за поручень и покачиваясь.

– Девушка, вы в курсе, что уже десять минут стоите на моей правой ноге? А сейчас еще и притопываете.

– Хм, бывает.

– Вы считаете?

– Что, простите?

– Вы считаете, что стоять на моей ноге – это «бывает»?

Кира непонимающе смотрела на юношу, замотанного таким же ярко-полосатым шарфом, как ее колготки, и не могла понять, чего от нее хотят.

– Нет.

– Это обнадеживает.

– Но я не слышала вашего вопроса.

– Вы, наверно, о чем-то глубоко задумались?

– Наверно задумалась, – сказала она, глядя в пространство и постукивая ногой, как ей казалось, об пол.

– Ногу-то, может, все-таки уберете?

– Куда?

– Девушка, с вами все в порядке?

– Вроде да.

– Вы меня слышите?

– А что вы хотите?

– Я прошу вас убрать вашу прелестную ножку с моего ботиночка.

– Ах, вот оно что! Извините!

– Ничего страшного.

– Вы могли бы сразу попросить! И при этом – спокойно!

Он посмотрел на нее еще задумчивей:

– Ну-ну, я понимаю. Утро, все нервные.

Кира обиделась:

– Что «ну-ну»? Зачем вы устраиваете такой шум из-за пустяка?

Парень округлил глаза:

– Я вообще-то не устраиваю шум. Это вы…

– А что я?

– Да хватит уже! Все.

– Нет, ну интересно.

– Я просто попросил вас убрать ногу. А если вы спите на ходу – это ваши трудности. Спать надо ночью.

– Не ваше дело, что мне надо делать ночью. Понятно?

– Понятно!

Он обиженно отвернулся. Кира вдруг посмотрела на него с сожалением и раскаянием. Вот до чего довел ее вчерашний день! Раньше она никогда не ввязывалась в ссоры в общественном транспорте. Раньше она обязательно пококетничала бы с этим симпатичным парнишкой, потом они обменялись бы телефонами…

Сценарий уличных случайных знакомств был известен ей наизусть, вплоть до реплик, которые часто повторялись. Эти сценарии всегда вызывали раздражение у Стефана. А Кире нравилось знакомиться и общаться с людьми, она делала это просто так, совершенно без прицела на какие-либо серьезные отношения. Получалось легко и быстро, она сходилась и расходилась с сотнями людей, и многие телефоны оседали в ее книжке на всякий случай.

Трамвай дернулся, и Кира буквально упала на дверь. Собственно, если бы он не дернулся, она проехала бы свою остановку!

Выйдя на улицу, она направилась в маленький старинный особнячок, где располагалось ее туристическое агентство. Она работала там уже больше года, и это была первая работа, где не приходилось скучать.

Ведь что взять с экономиста? Обычно сфера его интересов в любой организации невелика, а круг общения узок. Здесь же ей явно нравилось. Каждый день приходили новые люди, часто симпатичные мужчины – «шикарные дядьки», которых тут же принимались обрабатывать девушки из отдела продаж. А Кира, увидев их через стеклянную перегородку из своего кабинета, как бы по делу, тоже могла выйти «поводить хвостом».

Конечно, девчонок бесила такая беспардонная наглость с ее стороны, но иногда ее помощь была действительно нужна, например – при подсчете затрат на нестандартное путешествие, маршрут которого планировал сам заказчик. Агентство их было известно во всей Европе, сети офисов располагались чуть ли не в каждом крупном городе, клиенты шли весьма взыскательные, но иногда совершенно не знакомые с географией. С некоторыми приходилось часами возиться, прикидывая, на чем быстрее «доехать» до родины кенгуру, или, например, какой из миланских отелей ближе всего к морю…

Девчонки в отделе продаж умели только улыбаться и иногда по памяти выдавать названия континентов, поэтому объяснять, что до Австралии по техническим причинам не ходят поезда, приходилось именно Кире. К слову сказать, последнего кавалера, из-за которого очень сильно бесился Стефан, она подцепила именно на работе…

Кира поднималась по широкой мраморной лестнице, снова не замечая никого вокруг. Да, а еще после визита на вокзал ей, скорее всего, придется покупать новый мобильный, вдруг вспомнила она. Потому что старый вряд ли найдется. Чудес не бывает.

А денег нет. Их придется занимать. С этой мыслью она решительно повернула в коридор, где размещалась дирекция агентства.

– О! Отлично! Ты-то мне и нужна! – с ходу начал пан Добржанский, ее босс, едва она просунула голову в кабинет. – У меня к тебе важное предложение. Садись.

– Привет, Мат… – начала она и запнулась на полуслове, потому что увидела, что в одном из кресел развалился тот самый юноша из трамвая, в полосатом разноцветном шарфе. Интересно, как он успел добежать сюда быстрее нее?

– Кстати, знакомьтесь: Ян, Кира.

– Здравствуйте еще раз, – сказала она.

– Рад видеть, – недовольно отозвался он.

– Я вот что хотел сказать… – начал пан Добржанский. – Кстати, почему ты не берешь трубку уже второй день? Я уж думал, тебя нет в живых. Что случилось?

Кира махнула рукой:

– За этим-то я к тебе и шла! Мобильник еще вчера остался на сиденье автобуса, теперь я его вряд ли спасу, а новый стоит дорого. Дай денег взаймы, а?

– Вот те раз! У меня к тебе важное предложение, а ты – «дай денег»!

Ян подхалимски хохотнул. Кира разозлилась.

– Знаешь, что? Каким бы важным ни было твое предложение, без мобильного я жить не смогу! Дай денег.

Пан Добржанский, а попросту Матвей – ее давний приятель (ничего личного, просто приятель!) захохотал от души.

– Вот за это она мне и нравится: иногда такое выдает!.. Ну ладно, в общем, так. Ян у нас – специалист по связям с общественностью.

– Новый?

– Нет, Кира, старый.

– Но он же… разве вы раньше у нас работали?

– Нет.

Матвей поправил галстук:

– Ян – классный пиарщик, один из самых известных в нашем городе.

– Ну ладно, будет тебе меня хвалить-то!

– Да. Так вот. А разговор вот о чем. Гм… Как бы это сказать…

– О чем?

– Ну… в общем… Тебе, Кира, я хотел предложить поехать в Америку. Пока ненадолго, так, на пару…

– Чего-чего?

– Что слышала. В Америку. В командировку.

– Ты с ума сошел?

– Ну что такого? Ты – хорошо соображаешь, хорошо считаешь, отлично разбираешься в маршрутах и особенностях отелей… Опять же, язык знаешь хорошо. В отличие от моих вертихвосток, которые ни черта не умеют делать. Поэтому я посылаю тебя. То есть – вас с Яном.

– Ты меня посылаешь?.. Вот с ним?..

– Эй, полегче! Ян – лучший…

– Про лучшего я поняла. Но что я там буду делать? В качестве кого? И что тебе нужно от бедной Америки?

– От Америки-то?.. – Матвей прошелся по кабинету, сел в кресло, как всегда аккуратно поддернув штанины за стрелочки. – Это другой вопрос.

– И что же?

– Ты знаешь, что мы решили выходить на американский рынок. Наши сейчас там работают вовсю. Но у них не складываются отношения с тамошними банками… Постоянно не хватает денег. А вы должны все изучить, проверить расходы, продумать, как нам можно расшириться, распиариться, так сказать…

– А в чем проблема?

– Ну в чем… Американцы не любят европейских конкурентов. Но очень любят деньги. Поэтому – можно сказать, я вас посылаю в разведку. Нужно узнать, что не так, и доложить мне.

– А орден будет?

– Кира! Я говорю серьезно.

– И я серьезно: за разведку всегда орден давали.

– Ты должна согласиться.

– Матвей! Ты тронулся умом, и никуда я не поеду! Лучше дай денег.

– Кира!

– И я пойду, а то работы много, а? Ну дай.

– Ну ты посмотри на нее! Вот что с ней делать?

Кира упорно избегала взгляда лучшего специалиста Праги по связям с общественностью. Может, он и лучший пиарщик, но при этом – хам и зануда. А она таких терпеть не может.

– Я не могу жить без телефона. А дешевый не хочу. А ты со своей Америкой пристаешь, – сказала она.

– Хорошо. Тогда давай решим так: фирма покупает тебе телефон, какой выберешь, хоть за полторы тысячи, а ты соглашаешься на командировку.

Она подняла на него удивленные глаза:

– Самый дорогой? В командировку? Полторы тысячи евро?

– Да. Причем не взаймы, а в подарок. Как ты на это смотришь?

– А ты не шутишь?

– Нет.

– Хм.

– На вашем месте я бы согласился, – вставил Ян.

Она молчала.

– Ну так что, Кира?

– Нет.

– Господи, но почему?!!

– Я должна подумать.

– Слушай, я же тебе не жениться предлагаю! Вот ты говоришь «денег нет», а знаешь, сколько я тебе за эту командировку заплачу?

– Сколько?

– Много.

– Ну сколько?

– Ну очень много.

– А ты скажи.

Матвей взял листочек и написал сумму.

Ян деликатно отвернулся. Кира посмотрела на цифру, округлила глаза и перевела безумный взгляд на начальника:

– Это все – мне?

– Да! – с гордостью ответил тот. – Теперь ты понимаешь, как я тебя ценю?

– Я все равно должна подумать.

– А! Фиг с тобой, иди думай. – Он махнул рукой. – Но учти: за телефоном пойдем вместе.

– А когда?

– Я посмотрю, когда у меня окно.

– Хорошо. Но имей в виду: я так дешево не продаюсь! За какой-то там телефон…

– Конечно-конечно! – Матвей выставил вперед две ладони и прикрыл глаза, изображая полное согласие и глубокое понимание.

И выходя в приемную, Кира не удержалась: оглянулась на Яна и с желчью в голосе произнесла:

– Что же лучшие пиарщики так дешево ценятся в нашем городе, что вынуждены ездить на трамвае?

– У меня машина в ремонте, – угрюмо пробормотал он. – Всего хорошего.

– Взаимно! – сказала она, саркастически искривив губы, и как следует хлопнула дверью.

Водителя автобуса она так и не нашла. С сегодняшнего дня он ушел на больничный, что было вполне объяснимо. После такой, прямо скажем, недешевой находки в салоне автобуса Кира тоже ушла бы на больничный… или в отпуск. На всякий случай. Конечно, это – не полторы тысячи, как было обещано Матвеем, но все-таки.

Дозвониться с чужих мобильных или городских телефонов она к себе не могла ни вчера вечером, ни сегодня утром: шли длинные гудки, но трубку никто не брал. Странный какой-то водитель автобуса, мог бы и отключить давно.

После обеда они с Матвеем исколесили полтора десятка магазинов и купили наконец для нее чудо техники. Чудо могло делать все. Единственное, чего оно не могло, это разговаривать с хозяйкой самостоятельно и утешать ее, когда она горевала о пропавших номерах примерно сорока приятелей. Утешал ее Матвей.

– Ну зачем они тебе? Уедешь в Штаты, заведешь себе новых друзей.

– Ты говоришь, как будто речь идет о хомячках, которые сбежали. Хотя ты прав. Я их всех ненавижу.

Матвей с показным страхом отодвинулся от нее, хотя ехал за рулем:

– Ты прямо сегодня одержимая какая-то! Что случилось?

– Да так. Вчера я сбросила с плеч большой груз.

– Полегчало?

– Нет. Груз оказался ненужным. А я его так долго таскала на себе.

– Хм. Так что у тебя стряслось? Я уж вечером собрался ехать искать тебя по всему городу. Не берет трубку и все!

Кира открыла было рот, чтобы поведать ему вчерашнюю историю, но решила промолчать. Вот кому надо было звонить из автобуса! Эх, глупая она, глупая…

– Ну что молчишь? В контору едем? Или пойдешь собираться?

– А зачем так спешить со сборами? Ты меня решил отправить прямо завтра? – испугалась она.

– Во-первых, не тебя, а вас с Яном. Чего вы, кстати, друг на друга взъелись?

– В трамвае познакомились. Хам!

– А. Он просто не умеет пользоваться общественным транспортом.

– Ой, какие мы нежные!

– Ладно, не дуйся. Вообще-то я тебя не завтра отправляю, а как соберетесь и подготовитесь. Едете вы на пару месяцев для начала, может – больше.

– Ни фига себе начало!

– Кира, ну пойми: это твой шанс.

– Какой шанс?

– Не знаю, с языка сорвалось. Неужели ты всю жизнь собираешься работать экономистом, меняя фирмы раз в год, потом – старшим экономистом, потом…

– Ага! А потом и до финансового директора недалеко. Пойду по твоим стопам. Карьеру можно сделать на любом месте, было бы желание.

– Да, верно… Но как-то не похожа ты на экономиста, который собирается делать карьеру. Тебе, по-моему, вообще все равно.

– И ты туда же!

– А кто еще туда же?

– Да вчера одну сумасшедшую старушку встретила в автобусе.

Матвей ее не слушал:

– Ты – творческий человек. Из тебя же лезет креатив, поэтому я тебя и ценю. И эти вот чулочки… И шарфик.

– Не надо путать! Шарфик – у твоего Яника! А у меня – шапочка.

– Ха-ха-ха! Точно! А вы друг другу подходите. Из вас бы даже получилась неплохая пара.

– Так вот ты зачем нас вместе посылаешь? Старый сводник!

– Ничего подобного! Ни то, ни другое. Я молодой, и мне наплевать, кто с кем дружит. А полосочки ваши правда похожи.

– Кстати, это не чулочки. А колготки.

– Кира. Давай не будем о чулочках, я волнуюсь.

Она рассмеялась:

– Не забывай, что ты женат и у тебя двое детей.

– Ну… Это поправимо. Ты знаешь, я всегда к тебе неровно дышал.

– Да, всегда – это один раз, когда на новогодней вечеринке не было твоей Златки и ты пригласил меня танцевать, а потом…

– Хватит вспоминать всякие глупости.

– Нет, отчего же. А Яник знает, что ты…

– Хватит называть его Яником! И не напоминай мне тот случай.

– А то телефон отнимешь?

– Да! Кстати, он тебе правда нравится?

– Очень! Спасибо, Мотька! – Она перегнулась через ремень безопасности и чмокнула его в щеку. С ним можно. Он действительно никогда к ней не дышал. Хоть ровно, хоть неровно. Просто друг. Впрочем, с этим словом сейчас надо обращаться осторожнее…

На сборы Матвей выделил им с Яном двое суток. Он в приказном порядке заставил их обменяться номерами, чтобы обговаривать все необходимые моменты. А потом, чтобы снять неловкость в общении, которая образовалась в результате того памятного случая в трамвае, пригласил на следующий вечер обоих к себе в гости, на «явочную» квартиру – так называлась жилплощадь, арендуемая агентством «на всякий случай», а на деле Мотя водил туда своих любовниц.

Кира не хотела расставаться с новым аппаратом ни на секунду: как только выдавалось свободное время, она углублялась в изучение меню. И всякий раз обнаруживала там что-то новое и необычное.

– Ух ты! И это здесь есть! – только и слышали от нее окружающие.

Ужин прошел в более-менее мирных тонах, хотя Кира не понимала, зачем Матвею понадобилось заранее знакомить их с Яном. В Штатах в их офисе работают еще два десятка соотечественников, и они могли бы познакомиться прямо там… А может, Матвей и правда – старый сводник?

Она исподтишка покосилась на Яна: он симпатичен, но совершенно не в ее вкусе. Похож на какого-то бродячего музыканта. Кира зевнула. Нет, она любит других мужчин. Таких солидных, в костюмах и галстуках… Нет, можно и без костюмов, но главное – на дорогих машинах и обязательно с дорогим одеколоном… А этот Яник – ну что с него взять? Может, он наврал, что у него машина сломалась? Может, он всю жизнь ездит на трамвае. Короче, он – совершенно не ее случай.

– Эй!.. – Матвей помахал ладонью у нее перед носом. – Кира! Ты с нами?

– Ага! – ответила она, в очередной раз зевнув и быстро закрыв рот.

– И о чем мы сейчас разговаривали?

– Откуда я знаю.

– А ты о чем думала?

– О мужских галстуках.

– Ого! Знаешь, что говорил по этому поводу Фрейд?

– Думаю, что это – целиком и полностью его проблема. Слушай, Мотька, я пойду. Спать охота.

– Тебе охота не спать, а остаться наедине с мобильным телефоном, чтобы продолжать в нем ковыряться. Смотри, я уже жалею, что купил тебе такую игрушку.

Ян улыбнулся, глядя на Киру:

– Все дети когда-нибудь бросают новые игрушки. Я вот свои ломал сразу же.

– Фи! Какая легкомысленность! – Кира надменно подняла брови и еще раз зевнула. – Я пошла!

– Мне кажется, в легкомысленности мы с вами могли бы посоревноваться.

– Что-о?

– Вспомните себя в трамвае.

– Да я вам знаете что!

– Да, девушке пора домой, – сказал Матвей, дернув ее за рукав.

– Я тоже, пожалуй, пойду, – неожиданно поднялся Ян.

– Тоже?

– Да. Вас проводить, Кира?

– Как-нибудь обойдусь! Тут рядом! – Она со злостью застегивала пальто не та ту пуговицу, от чего ворот криво лежал на плечах, а она злилась.

– Ну пока.

– Пока, Матвей.

– Да! Спасибо за все! Пока! Черт побери! Кривая застежка! Кривой капюшон!.. Пока, Мотя!.. Блин! Кривая дверь!

На улице было холодно.

– Вам в какую сторону? – по-джентльменски спросил Ян.

– В ту! – Она взмахнула рукой и задела его подбородок. – Извините.

– Ничего, я уже привык. Пойдемте?

– Я же сказала, что меня не надо провожать! Не надо быть таким занудой!

– Много о себе думаете. Я не собираюсь вас провожать.

– Тогда зачем идете за мной?

– Просто мне тоже в ту сторону.

– Да? – с подозрением в голосе спросила она. – А где вы живете?

Ян назвал ее улицу. Кира взволнованно прибавила шагу.

– А дом? – буркнула она в кривой воротник с торчащим верхним углом.

– Не помню. По-моему, там что-то про шляпы. Там еще магазин есть на первом этаже.

– Вы все врете, вы подсмотрели! – заявила она, не сбавляя скорости, проскакивая проезжую часть.

– Это вы о чем? И куда вы бежите?

– Я живу в том же доме!

Ян остановился:

– Правда что ли?

– Да! А вам я не верю.

– Почему?

– Потому!

Пару улиц они прошли молча.

– Ну так почему вы не верите? – снова спросил он.

– Я вас ни разу не видела.

– А я недавно переехал. Может, поэтому вы меня не помните.

Она остановилась и посмотрела ему в глаза. Под влиянием паров белого вина, выпитого у Моти, он казался очень даже ничего. Светловолосый, немного обросший, а глаза – хитрющие! Или это просто разрез такой? Необычно… Кира нахмурилась. Но этот вот полосатый шарф все портит. Ему подошел бы совсем другой стиль. Впрочем, все равно он не в ее вкусе.

Ян улыбнулся, прочитав по ее лицу:

– Я вам сильно не нравлюсь?

– Да. Тем более что я вам не верю.

– А у вас пальто криво застегнуто.

– В смысле?

– Пуговицы на одну сдвинуты. – Ян спокойно расстегнул ее пальто, а потом снова застегнул как надо. За всю процедуру оба не проронили ни слова. – Ну вот. Теперь хорошо.

– Спасибо. Но я могла бы и сама.

– Вы всегда такая колючая?

– Нет. Только последние пару дней.

– Тогда мне не повезло.

– Нет, это мне не повезло, поэтому я и колючая. Ну вот мы и пришли. Если вы действительно тут живете. А где ваши окна?

– Вон те три темных – с улицы, и еще есть три – во дворе.

– На верхнем этаже? – мысленно оползая, спросила Кира.

– Да. А ваши?

– Строго под вами. Спокойной ночи, сосед!

И, фамильярно дернув его за полосатый шарфик, она первая убежала к себе в подъезд. Осознавать.