Текст книги "Дикая Уайлдер"

– Ты собираешься создавать нам проблемы?

Он ухмыльнулся ей:

– Я не планировал.

– Рада, что мы договорились по этому вопросу. – Лили была официально готова двигаться дальше. – Блондин? – сказала она, повернувшись к шумному парню. – Твоя очередь.

Он был примерно одного возраста с остальными, симпатичный, с волнистыми светлыми волосами, голубыми глазами и потрясающе сексуальной улыбкой. И с полным осознанием своих достоинств. В параллельном мире Лили могла представить себе, что проводит с ним ночь, прежде всего потому, что обычно она выбирала самых красивых и самых неподходящих.

– Я Брэдли. Брэдом меня не зовите. Я профессор археологии в Ратгерском университете.

Профессор археологии. Интересно. Лили в свое время была знакома с многими такими через Дюка, и Брэдли не подходил под этот тип. Вместо того чтобы одеться с ног до головы в потрепанное снаряжение North Face или Patagonia, Брэдли был одет в рубашку в стиле вестерн с надписью BURBERRY на груди и сапоги из мягкой черной кожи с полированными застежками. Вот балда! К концу недели эти сапоги будут настолько покрыты бог знает чем, что их, без сомнения, выкинут прямо здесь.

– Я сидел на лошади пару раз, – продолжал он, – но много лет этого не делал, и даже тогда, скорее всего, получалось у меня ужасно. По выходным я играю в софтбол, работаю самым лучшим дядей в мире для мисс Коры и время от времени бегаю с вот этим неудачником, – он указал на Лео. – В общем, я здесь, потому что хочу на недельку побыть ковбоем. Ну что, тест пройден? – Он засунул руки в карманы своих очень синих, очень новых джинсов.

– Сойдет, – сказала она, чуть пожав плечами, а Уолтер мило поддержал Брэдли возгласом «Молодец!», когда тот занял свое место.

Она осознала весь масштаб проблемы, только когда опустила взгляд на планшет и увидела, что осталось всего одно имя. Лили медленно вдохнула, успокаивая себя.

– Видимо, остается… Лео, – сказала она настолько уверенно, насколько позволяло ее колотящееся сердце.

Покорно кивнув, он встал, и Лили мысленно попросила свое сердце прекратить бешено биться.

Он кашлянул, чтобы прочистить горло, и она надеялась, он не выдаст, что они знакомы. Она не гордилась тем, как пережила его уход, и не хотела, чтобы этот уродливый шрам был выставлен на всеобщее обозрение сегодня.

– Меня зовут Лео. Мне тридцать два года, – он сделал паузу, избегая ее взгляда. – У меня есть опыт общения с лошадьми, – на несколько мгновений вокруг них воцарилась тишина, прежде чем он продолжил. – Я живу на Манхэттене и работаю в сфере IT.

После некоторой паузы – все явно ждали продолжения – Брэдли разразился смехом:

– Захватывающе, чувак, не стесняйся, продолжай.

Хотя работа в сфере информационных технологий ее не удивила, ее удивило то, как он об этом говорил. Сегодняшняя версия Лео казалась больше отдаленной и отстраненной, чем милой и застенчивой. Лео, которого она знала, был помешан на цифрах, но относился к ним осторожно, трепетно, как художник относится к искусству. Он изо всех сил старался, чтобы она полюбила математику. Боже, у него было любимое уравнение, которое, Лили была уверена, она так и не поняла бы, даже если бы он потратил последнее десятилетие на объяснения.

Она искала хоть какие-то доказательства того, что он реален, что это тот самый мужчина, которого она знала в той, другой жизни: ее бывший любовник из плоти и крови. Когда он потянулся поправить кепку, Лили увидела мозоли на внутренней стороне его ладоней. Не шероховатую кожу человека, который работает руками, а мозоли от многочасовых занятий в спортзале или ремонта у себя дома. Румянец на щеках означал, что он не проводит весь день в офисе; вероятно, каждые выходные он катался на велосипеде или бегал в парке. Часы у него были громоздкими и дорогими, они показывали не только время, но и дату, направление, высоту. Лили задумалась, как часто ему нужно знать все это в повседневной жизни. На нем не было обручального кольца, и от того, что она это заметила – а также от нахлынувшего облегчения – ей захотелось что-нибудь сломать.

Лео сделал паузу, словно решая, насколько он может быть откровенным. Прежде он был для нее открытой книгой. Но она понятия не имела, о чем он мог думать сейчас.

– Хобби… Я много читаю, разгадываю кроссворды и судоку. Мне нравится кататься на велосипеде, бегать…

– Работать, – с резким смешком вклинился Брэдли.

– Точно, – кивнул Лео, поморщившись. – Что касается того, что я надеюсь получить от этой недели…

Когда он прервался, она сосредоточилась на потертом дереве стола. За долгие годы оно стало гладким, а в некоторых местах зазубрилось и обгорело, в других прогнулось под тяжестью времени. Лили его хорошо понимала.

– Наверное, я ищу приключений. Моя повседневная жизнь – сплошная рутина. – Он повертел в руках свою бейсболку и словно бы отметил, что настроение стало торжественным. – Но, может быть, стоит установить более низкую планку и просто постараться выжить, – добавил он, и его губы чуть изогнулись в улыбке, когда остальные засмеялись над его словами. Даже этот крошечный проблеск улыбки заставил сердце Лили дрогнуть.

Уолтер снова захлопал, на этот раз громче.

– Ладно, – Лили слегка помедлила и жестом пригласила Николь выйти вперед с небольшой металлической коробкой в руках. – Сдавайте телефоны. Если бы они заранее прочитали ознакомительный материал, то знали бы, что это произойдет. Но Лили выяснила, что неважно, сколько они предупреждали гостей. Коллективная волна недовольства и стонов всегда прокатывалась по группе. Николь прошла вдоль стола, поблагодарив каждого мужчину, когда он неохотно складывал свое устройство в коробку. Лили заметила, как Лео на мгновение замешкался, волнуясь.

– Здесь у нас все равно не будет сотовой связи, – сказала Лили. – Вы должны сосредоточиться на нас, на том, что вы делаете, на безопасности и здоровье лошади под вами, а не пытаться сделать идеальный снимок для Instagram, чтобы друзья завидовали. – Она едва сдержала смех, когда Уолтер передал ей модную цифровую камеру. – Конечно, вы можете оставить у себя все лекарства, которые у вас есть, – продолжила она, – и если вам понадобится что-то еще – в пределах разумного – просто дайте нам знать. Это и должно быть трудно, мы специально создаем такие условия.

Терри грубо хмыкнул. С ним точно будут проблемы.

Николь вручила каждому по одноразовому «Кодаку».

– Их нужно использовать аккуратно, – сказала Лили. – Они дешевые, но вы увидите, что это даже хорошо. Вы же не хотите, чтобы что-то дорогое упало с обрыва, или его затоптали лошади. Электронные устройства здесь просто ни к чему.

Она кивнула в сторону небольшого GPS-навигатора, торчащего из кармана жилета Терри:

– Тебе лучше запереть эту штуку в подсобке. Она не принесет тебе никакой пользы.

Он закрыл глаза и вздохнул.

– Это система глобального позиционирования, дорогая. Она создана, чтобы работать в глуши.

– Ну, тот, кто тебе ее продал, не спросил, где ты будешь ее использовать.

Он провел рукой по бороде:

– Ты понимаешь, как работает GPS?

Лили указала на вершины красных скал, видневшиеся вдали:

– Мы пойдем туда. Батарейки там разряжаются, сотовая связь не ловит, стены каньона блокируют спутниковую связь, а на солнце разглядеть крошечные цифровые дисплеи почти невозможно. У тебя в рюкзаке есть бумажная карта. Нужно слушаться ее и меня. Не GPS. Это ясно?

– Она страшная, но прикольная, – громко прошептал Уолтер Лео, который, как отметила Лили, сумел скрыть реакцию на эти слова, какой бы она ни была.

Подняв рюкзак, идентичный тем, которые она оставила в каждой из палаток прошлой ночью, Лили начала его разгружать:

– Каждому из вас выдали по рюкзаку с вещами, которые вам понадобятся. Вы можете использовать тот, что вам дали, или свой собственный, но если вы используете свой, не забудьте переложить туда все вещи, включая спальный мешок на вашей раскладушке. Вам понадобится все это. То, что вы захотите оставить, будет надежно заперто в подсобке.

Она разгладила карту на поверхности стола. Взглядом убедилась в том, что приковала к себе внимание всех, включая Лео. Это была увеличенная распечатка одной из десятков карт, которые Дюк составил за свою жизнь. Ее отец знал Юго-Запад США лучше всех, и его знания были очень востребованы. Жаль, что это редко приносило прибыль. По крайней мере, ему. Музеи получали выгоду, землям индейцев возвращали артефакты, но Дюк никогда не занимался этим ради денег. Он мог получить небольшое вознаграждение за находку, чтобы оплатить счета, но его привлекал сам азарт погони, распутывание улик и медленное раскапывание истории. Охота.

Лили постучала пальцем по распечатке рядом с хребтом, где Дюк когда-то аккуратно написал слово «Подкова».

– Вот где мы сейчас находимся, – она провела пальцем вниз по тропе, показывая некоторые остановки. – Сегодня вечером мы разобьем лагерь на краю отрога в Убежище грабителей, а потом пойдем к Французскому источнику под плато Ханса.

– Теперь слушайте внимательно. – Она достала еще одну карту местности с линиями высот; их было много. – Держитесь подальше от края любого каньона. Я гарантирую, что он не такой прочный, как кажется, а вы не такие спортивные и ловкие, как думаете. Не нужно учиться на горьком опыте.

Уолтер серьезно кивнул с широкими раскрытыми от легкого ужаса глазами.

– На протяжении всего путешествия вы будете разгадывать подсказки и использовать карты, чтобы найти дорогу и в конце концов отыскать сокровища. – Она выпрямилась. – Об остальном мы поговорим по ходу дела, но сначала познакомим вас с лошадьми. Я хочу, чтобы все свернули свои палатки и упаковали вещи, пока мы убираем после завтрака, а потом встретились с нами в загоне. Кому-нибудь нужна хорошая пара сапог?

Мужчины покачали головами, пробормотав тихое «нет». Только один из них промолчал.

– Хм… – Лео неловко провел по бедрам джинсов. – Мне.

Лили совсем не нужен был повод остаться с ним наедине.

– Хорошо, – ее голос был резким. Лео знал, как важны здесь хорошие сапоги. – Собери вещи и встретимся в подсобке возле лошадей.

Он моргнул, несомненно, услышав бритвенную остроту ее тона.

Лили начала складывать вещи в сумку и заметила, что все болтают над остывшим кофе:

– Чего вы все ждете? Я нести вас должна?

Они разбежались, но Николь осталась на месте, молча изучая ее:

– Что происходит?

Лили посмотрела на нее, а потом в сторону:

– Происходит?

Голубые глаза Ник расширились, и она откинула волосы со лба:

– О, мы в игры играем?

Не стоило пытаться скрыть это от нее.

– Я его знаю.

– Тихоню.

Это был даже не вопрос.

– Да. Лео. – Она посмотрела вниз на свои сапоги и провела носком линию по земле.

Ник пораженно выпрямилась и оглянулась через плечо:

– Ни фига себе. Это он? Это тот самый Лео? С ранчо?

– Да.

– Он нашел тебя?

Лили уже качала головой:

– Я бы поспорила на Бонни, что он понятия не имел, что я буду здесь.

Ник молча оценивающе посмотрела на нее:

– Мне стоит беспокоиться?

– Что? Нет, я в порядке, – заверила ее Лили. – Это было целую вечность назад. Все в порядке. Я в порядке.

– Звучит так, как будто все в порядке, – сухо ответила подруга.

Они оба знали, что это неправда, но Ник не стала переспрашивать.

Глава 6

Лео шел к своей палатке в оцепенении, сердце у него колотилось, а ладони были липкими. С каждым шагом его ноги опускались на землю, словно на движущуюся платформу или в яму. Увидев Лили, он как будто перенесся в тот первый день на ранчо Уайлдеров, когда она вышла из конюшни, и его мир мгновенно перевернулся вверх тормашками.

Только на этот раз не было ни предвкушения, ни мгновенного прилива сил от мечты о том, что эта женщина когда-нибудь может захотеть быть с ним, только суровое воспоминание о том, что когда-то у него была идеальная возлюбленная, но он оттолкнул ее.

Он должен был собирать вещи, но вместо этого тяжело опустился на пол палатки в состоянии глубокого потрясения. Лео не слышал ее голоса с того самого утра, когда она позвонила ему, чтобы узнать, как он, потому что он сам ей не позвонил. Он ненавидел себя за грубость и резкость в разговоре с ней и пытался связаться с ней позже, пытался все исправить, но к тому времени было уже слишком поздно.

А теперь она была здесь, и впервые за десятилетие кровь забурлила в нем, а в голове зашумело от волнения, вины… и чего-то еще. Боли. Запоздалого замешательства. Почему она так и не перезвонила ему?

После многих лет активной работы над тем, чтобы не зацикливаться на том, где она находилась и что делала, завидуя какому-то воображаемому мужчине, который любил ее и жил жизнью, о которой мечтал он сам, он оказался здесь, лицом к лицу со своей первой любовью, посреди пустыни. Лео понятия не имел, как вести себя дальше, притворяясь, что все в порядке.

Несколько минут спустя, когда звон в ушах утих, и он решил, что ноги больше не подкосятся, Лео запихнул свои вещи во вместительный экспедиционный рюкзак, предоставленный «Уайлдер Эдвенчерс», и вышел из палатки. Остатки завтрака уже убрали, и Брэдли пытался понять, как упаковать палатку в сумку размером с карман пальто. Почти все были одеты в джинсы и рубашки с длинными рукавами, но когда Терри вышел из палатки, он успел переодеться в еще один комплект камуфляжных брюк в военном стиле – причем передние карманы были набиты неизвестно чем – и жилет с липучками, ремнями и почему-то еще большим количеством карманов.

– Ну что, ты готов к приключениям? – спросил Брэдли у Лео, который смотрел на подсобку, чувствуя себя совершенно неготовым даже к следующим десяти минутам своей жизни.

– Мне нужно взять сапоги.

– Если бы ты внимательно прочитал список того, что нужно было взять с собой, – сказал Терри, – ты бы сейчас не шел к училке.

Брэдли ударил его по животу:

– Ты видел училку? Она может перегнуть меня через колено в конюшне, если захочет.

В этот момент мимо прошла Николь, подозрительно прищурив глаза, и Брэдли тут же выпрямился, пробормотав:

– Виноват.

Уолтер, выйдя из уборной, похоже, не знал, что делать с руками, и решил помахать ими в виде приветствия.

– Хватит, – пробормотал Лео Брэдли, кладя рюкзак вместе с остальными и направляясь в противоположный конец лагеря.

Подсобка была деревянным строением размером двадцать на двадцать футов, рядом с загоном для лошадей, заполненным горсткой возбужденных животных, которые явно чувствовали, что уже почти пришло время отправляться в путь. Лео протянул руку, погладив мягкий нос одной из них, когда проходил мимо, и остановился у двери. Подсобка притулилась в тени раскидистого дерева, а позади нее стояла стойка для мытья лошадей с припаркованными древним грузовиком и прицепом. Дверь была достаточно широкой, чтобы пронести седло или пятидесятифунтовые мешки с кормом, и снабжена прочным замком для тех случаев, когда они будут выходить на тропу. Внутри все было очень аккуратно, и его охватила сладостно-горькая ностальгия по пьянящему запаху люцерны и кожи.

Лили стояла в задней части постройки и что-то делала возле большого крюка с нейлоновыми недоуздками. Лео прочистил горло, гадая, привиделось ли ему, что она напряглась. Он хотел бы найти нужные слова, найти способ начать этот невозможный разговор, но в голове у него был сплошной клубок мыслей. Почему она здесь? Почему именно Лили Уайлдер вела поиски придуманных сокровищ, тогда как она терпеть не могла поиски настоящих, которые вел Дюк?

– Тебе нужно еще что-нибудь, кроме сапог? – Она не обернулась, а потянулась за зажигалкой, чтобы оплавить конец нейлоновой веревки.

Лео уставился ей в спину, рассматривая ее. Заплетенные в косу волосы были длиннее, чем когда он ее знал, и чуть ниже плеч. Рукава закатаны, обнажая те же подтянутые руки, те же идеальные мозолистые кисти. У Лили были красивые руки: длинные пальцы, почти нежные. Но умелые и сильные. Он помнил, какими ласковыми они были, когда она гладила по голове своего любимого мерина, и какими твердыми, когда она обращалась с испуганной лошадью. Ее привычку беспокойно постукивать пальцами, когда она задумывалась.

Он вспомнил, что чувствовал, когда эти пальцы танцевали по его голой коже. Сможет ли он когда-нибудь смириться с тем, что это была Лили? Прямо здесь. Лили Уайлдер была совсем рядом. Но, как он заметил, она никак не реагировала на него.

– Я понимаю, что это может прозвучать странно, – сказал он, – но ты помнишь меня?

– Конечно, я тебя помню, Влюбленный городской парень.

Она повернулась, и в ее ореховых глазах читалось: «У меня нет ни времени, ни терпения». Это выражение Лео видел десятки раз… но никогда оно не было направлено на него. С ним она поначалу вела себя отчужденно, почти отталкивала его, как он понял задним числом, чтобы проверить силу его влечения. Но как только она сдалась, то стала такой же уязвимой и открытой, как небо за окном. Она отдала ему все без колебаний: свое тело, свою невинность, свое доверие.

– Ну что? – спросила она нетерпеливо. – Тебе нужно что-нибудь, кроме сапог?

Ему пришлось сглотнуть, прежде чем он смог ответить спокойно:

– Нет.

Лили бросила веревку и подошла к шкафу, открыла его и показала аккуратную коллекцию сапог в различной степени износа. Она не спросила его, какой у него размер, но Лео решил, что возьмет любые. Лили потянулась за парой на верхней полке, затем подошла и бросила их к его ногам. Вокруг него поднялось небольшое облако пыли.

– Вот эти должны подойти. – Она уже снова занялась своими делами.

Он наклонился, чтобы поднять сапоги, и замер на полпути. Вот черт.

– Ты их не выкинула?

– Не пропадать же добру.

Понять ее было приблизительно так же сложно, как гипотезу Римана.

Выпрямляясь, он присел на пыльный сундук, чтобы снять кроссовки. После нескольких мгновений напряженного молчания он рискнул.

– Я не знал, что этот бизнес принадлежит тебе, – Лео сделал паузу и снова попытался заговорить. – Я имею в виду, я даже не знал, куда мы едем, пока мы не приехали в аэропорт. Мы никогда…

– Поверь мне, Лео, – тихо прервала его она, – я уверена, что у тебя не было намерения когда-либо снова столкнуться со мной.

– Это не то… – Он закрыл рот, боясь того, что может сказать. Что происходит? Он понимал, что она обижена, что он не вернулся, но чего она ожидала?

Так и не найдя слов, он поднял первый сапог и посмотрел на него. Коричневая кожа была гладкой на ощупь, каблук потертый, но целый. Много лет назад, возможно, за месяц до того, как он увидел Лили, когда Дюк сказал ему по телефону, что нужно купить сапоги для верховой езды, Лео не имел ни малейшего представления, чем они отличаются от походных ботинок. Дюк бросил один взгляд на тимберленды Лео и отправил его в Martindale’s, где продавец сказала, что хорошая пара сапог может прослужить лет десять, если за ними ухаживать.

Когда Лео сунул ногу в один из них, он понял, что она была права. Они явно были поношены, но когда он встал, голенище обхватили его ногу, а пятка прилегала достаточно плотно, чтобы не соскальзывать.

– Все еще отлично сидят.

Она хмыкнула в углу, соглашаясь с ним, но без интереса.

Он почувствовал укол в сердце. Он любил Лили так глубоко, что это изменило его сущность. Сейчас, стоя здесь, он подумал, что его любовь к ней не исчезла. В ее присутствии адреналин бурлил в крови. Он знал, что ему пора, но ноги не слушались его.

Между ними повисло тяжелое, полное значения молчание.

– Как ты поживаешь? – наконец сказал он.

– Так не пойдет, Лео, – сказала она, не потрудившись обернуться. – Это не встреча друзей после долгой разлуки. Я гид, а ты гость. Мы разговариваем сейчас только потому, что ты мне платишь.

Ну что ж. Он не ответил, зная, что это делу не поможет. Между ними была пропасть, полная обид, и пять минут в подсобке не могли ее преодолеть.

Кроме того, они стояли в комнате, полной острых сельскохозяйственных инструментов. Лили, которую он помнил, умела пользоваться каждым из них: рядом с ней были вилы.

И все же у него было так много вопросов! Лили всегда ненавидела эти истории, тропу, ненавидела само слово «сокровище». Может, Дюк и был странником, но Лили, которую он знал, скорее позволила бы похоронить себя в конюшне на ранчо Уайлдер, чем отдала бы кому-то управление делами. Она никогда бы не уехала по доброй воле.

– Мне просто интересно, что ты здесь делаешь, – наконец произнес он. Что-то противное поселилось внутри него. – Почему ты здесь, вместо того чтобы готовить свое ранчо к новому сезону?

Лили повернулась к нему, и инстинкт заставил его отступить на шаг.

– Это больше не мое ранчо. – Она подняла подбородок. – Теперь надевай сапоги и уходи. Мы наговорились.