Текст книги "Друзья с привилегиями"

Глава 7. Ошибка седьмая. Манипуляции

Вильям

– Господи, я больше никогда в жизни не буду пить, – присаживаюсь за стол к Миллз в университетской столовой, шумно опустившись на стул.

Поднимаю глаза к её лицу, взглянув на неё через плотные солнцезащитные очки, а она утыкается взглядом в экран своего ноутбука и как будто вовсе меня не слышит. Замечаю в ушах Фреи беспроводные наушники, и она прикладывает ладонь ко рту, глубоко и рвано выдохнув. Закусывает губу, слегка нахмурившись, и если бы мы сейчас не были в комнате с сотней других людей, а были бы, например, в её спальне, я бы подумал, что она смотрит порно.

Зрачки расширены, дыхание неровное, частое, она выпрямляет руки, опустив их вниз под стол, немного выпрямляется, а я приподнимаю бровь, внезапно почувствовав острое желание оказаться с ней в горизонтальном положении.

– Фрея?

Пытаюсь вытащить Фрею из пучины развратных видео, которые она смотрит прямо сейчас, и наконец наслаждаюсь её растерянным взглядом, направленным прямо в мои глаза. Ой, точнее, очки.

– А, ты здесь? Я тебя не заметила, прости, – Фрея снимает один наушник, кладёт его на стол и слабо улыбается. – Для чего этот пафос?

– Какой?

– А ты в курсе, что ты в очках, или тебе совсем голову отшибло вчера?

Фрея неодобрительно прищуривается и опирается предплечьями на стол, наклоняясь вперёд.

– Я же говорю, никогда не буду больше пить, – снимаю очки и кидаю их на поверхность стола.

– М-да, выглядишь паршиво, – равнодушно бросает Миллз и вновь находит глазами экран ноутбука, игриво улыбнувшись, а я начинаю думать, что моя догадка про порно становится уже не такой уж и дикой.

– Я и чувствую себя паршиво. – Вместо сочувствия получаю взгляд, полный жалкого разочарования, от которого мне становится не по себе. Разочарования… во мне? А что я сделал? – Ты что там делаешь?

– Смотрю выступление Вильяма Уолкера, – Фрея разворачивает ноутбук экраном ко мне, не отпуская его взглядом, и я коротко смотрю на её искрящиеся глаза. Она никогда не смотрела так на меня. – Боже, я обожаю мужчин, которые поют, отдаются творчеству. У них такая энергетика всегда… – она испепеляет восхищённым взглядом другого Вильяма, и я невольно дёргаю уголком рта, – они излучают мощную сексуальную энергию, – Фрея встречается со мной глазами, и я равнодушно выгибаю бровь. – Не согласен?

– Не знаю, лично я ничего такого в нём не вижу. – Фрея улыбается, развернув ноутбук обратно, и мягко вздыхает. Снова. – Я, конечно, понимаю, что имя у него говорящее, ведь все Вильямы от природы прекрасны, но всё же… – хитро улыбаюсь, и зелёные глаза медленно поднимаются к моему лицу, на котором прямо сейчас – я надеюсь – пестрит выражение хамского самодовольства. – Есть исключения.

– Ты, например? – Фрея широко улыбается, заставляя меня злостно закатить глаза.

– Чем я заслужил такой безжалостный буллинг? – Выражение лица Фреи тут же меняется: она моментально мрачнеет. Склоняю голову набок, внимательно вглядевшись в её глаза. – В чём дело?

– Ты вообще ничего не помнишь? – Фрея закрывает крышку ноутбука и отодвигает его в сторону.

– Что-то помню, что-то нет.

– Удобно, – её губы расплываются в лёгкой улыбке. – Помнишь только то, что тебе выгодно?

– А что мне выгодно? – шёпотом произношу, скользнув взглядом на пухлые губы, которые в тот же миг едва заметно раскрываются.

– Например, то, что ты поцеловал меня, – равнодушно говорит Фрея, и я возвращаюсь глазами к её глазам. – Выгодно?

– Я тебя поцеловал?

– Ты меня поцеловал. Мы сидели на крыльце в пять утра, и ты меня поцеловал.

– Миллз, я этого не помню, прости за это недоразумение, – опускаю голову вниз, вперив пустой взгляд в экран мобильного телефона.

– Не за что извиняться. Подай телефон, пожалуйста, – Фрея шумно выдыхает, и я кидаю на неё осторожный взгляд.

Глаза отведены в сторону, губы поджаты, пальцы нервозно барабанят по поверхности стола. Волнуется, но почему?

– И ещё кое-что. Ты, похоже, забыл не только это, – она продолжает смотреть в глубь столовой, а я выпрямляюсь, внимательно начиная её разглядывать.

Никогда не перестану пытаться разгадать эту английскую головоломку.

– Что ещё?

Нежно улыбаюсь, отсоединяя её телефон от зарядного устройства, и его экран загорается. Случайно вижу уведомление на заблокированном экране и на автомате пробегаюсь глазами по тексту.

Даниэль: Привет, красотка. Чем занимаешься? Я тут понял, что никогда, ещё ни разу, не был в Швеции. Кто бы мог устроить мне экскурсию?

– Что за Даниэль?

Отдаю ей телефон, мгновенно, в тот же миг, встретившись взглядом с испепеляющим огнём изумрудных глаз. Прожгла мою душу насквозь.

– А я ведь думала, что в тебе осталась хоть капелька приличия, – едко произносит Фрея, придвигая компьютер к себе, и кладёт на него телефон экраном вниз. – Даниэль – мой друг, я познакомилась с ним в Англии, – отводит бесстрастный взгляд в сторону, взмахнув кофейными прядями. – А ты, Раск, вновь забыл о том, что я просила тебя называть меня по имени, – Фрея встаёт на ноги и, опустив глаза в экран мобильника, игриво улыбается. – Или про это ты тоже забыл, потому что тебе это неважно?

Раскрываю рот, намереваясь возразить ни с того ни с сего рассердившейся Миллз, но успеваю лишь полюбоваться тем, как медленно и лениво она находит меня глазами и коротко разочарованно усмехается.

– Я не…

Замолкаю, не справившись с хладнокровным взглядом Фреи, проникающим прямо под кожу, и продолжаю, как околдованный, нагло её рассматривать.

– «Ты не». Понятно. Спасибо за такое подробное разъяснение, – легко, но с издёвкой улыбается, а от обжигающего сарказма в её голосе мне в ту же секунду становится не по себе.

– Фрея, да что ты…

Хочу взять Фрею за руку и протягиваю к ней ладонь, но она резко шагает вперёд, не давая мне сделать то, что я планировал. Чуть не врезается в Эрика с Альмой, подходящих к нашему столику, и быстрым шагом идёт по направлению к выходу из столовой.

– Фрея… – Альма делает попытку последовать за подругой, но Эрик останавливает её, потянув за собой.

Вальяжно закидываю руку на спинку соседнего стула, пока Эрик и Альма занимают места напротив.

– Что ты опять сделал, Раск?

Глубоко вздыхаю, закатив глаза, когда меня снова начинает отчитывать Альма.

– Я не понимаю, почему она злится. Я её всего лишь поцеловал, – безучастно произношу, вглядываясь в глаза Альмы, которые начинают искрить неподдельным недовольством. – И сказал, что не помню этого.

– И ты ещё говоришь, что не понимаешь, почему она злится? – Альма повышает голос, и Эрик берёт её за руку.

Боже, как это мило. Может быть, ты ей ещё дверь придержишь и пиджак свой отдашь?

– Ты правда не помнишь, что целовал её?

Нахожу глазами своего потерянного друга, которого уже не спасти из когтистых лап дурацкой влюблённости.

Эх, Эрик Ханссон, я буду помнить тебя бравым солдатом, ушедшим слишком, слишком рано.

– Как можно об этом забыть?

– Да всё я помню, – рвано выдыхаю, дёрнув бровью. – Помню, как она рассказывала мне про свою маму. Помню, как она сказала, что я могу её поцеловать. Помню, как поцеловал её в щеку, а она сделала вид, что не обиделась. И помню, как поцеловал её в губы. Но ей лучше этого не знать.

– Да почему? – Альма приподнимает брови, поглаживая ладонь Эрика, и я на мгновение задерживаю взгляд на этом простом проявлении симпатии.

– Потому что когда я пьяный, я немного не думаю о том, что делаю, – наклоняю голову набок, опустив глаза вниз.

– А как ты её поцеловал?

– Долго, нежно и с любовью, – издевательски улыбаюсь, и Альма снова испепеляет меня гневным взглядом, заставляя меня тут же добавить: – Ну, я дотронулся ладонью до её шеи, запустил пальцы в волосы, резко притянул её к себе и…

– Господи… – Альма закрывает лицо руками, разочарованно выдохнув, а я невольно нахмуриваюсь.

– Что? Всё настолько плохо? Думаешь, она злится, потому что ей не понравилось?

– Это самый восхитительный способ поцеловать девушку, который только можно придумать, – устало проговаривает Альма, а Эрик в тот же момент поворачивает голову, внимательно вглядевшись в её лицо. – Теперь я её понимаю.

– Так будет лучше.

Постукиваю пальцами по поверхности стола, проследив взглядом за этими бессознательными действиями, перед этим вновь сполна окунувшись в разочарование и осуждение, окутавшие выражение лица Альмы за последние пять минут.

– Да кому? Тебе хорошо сейчас? – Поднимаю неуверенный взгляд на Альму и отрицательно мотаю головой. – А ей? – Закатываю глаза, продолжая мотать головой, и Альма звучно вздыхает. – Боже, какие же вы…

Она не успевает закончить, и Эрик протягивает руку к её шее, запускает пальцы в волосы и резко притягивает к себе, тут же впившись в её губы. Выгибаю бровь, слегка наклонив голову, и начинаю тщательно разглядывать плотские утехи моих друзей, которые довольно внезапно стали парой.

Эрик улыбается, продолжая целовать Альму требовательно и даже немного агрессивно, а она, кажется, уже успевает забыть о том, что в очередной раз читала мне очередную лекцию о том, какой я на самом деле придурок.

Альма, я и без тебя это прекрасно знаю. Но никто из нас не идеален, верно?

– Ну, ладно, хватит, – Эрн неловко отстраняется от Эрика, а он закусывает губу и опускает наглый взгляд на губы, которые вдоль и поперёк только что изучал своими. – Зачем ты вообще? – неуверенно добавляет, мягко выдохнув.

Вижу, что Альма хочет показаться правильной и слегка равнодушной к тому, что вытворяет сейчас Эрик, но… у неё это плохо получается. Очень плохо.

Или это я такой хороший знаток человеческих эмоций? Так почему же я всё никак не могу разобраться в своих?

– Ты ведь сказала, что это восхитительный способ поцеловать девушку. Решил проверить, работает на тебе или нет, – Эрик хитро ухмыляется, а я невольно слабо усмехаюсь, внезапно нежно улыбнувшись.

– Рад за вас, ребят.

Привлекаю их внимание своей милой фразой, и губы Альмы расплываются в мягкой улыбке. Она окидывает меня с ног до головы сочувствующим взглядом, наполненным родительской заботой.

Как же сильно мне этого не хватало.

– Виль, ты обязательно… – Альма не договаривает, отвлёкшись на уведомление в мессенджере, и опускает взгляд на экран телефона. – Это Фрея. Пишет, чтобы я срочно пришла в концертный зал. И ещё пишет… – Альма слегка прищуривается, – пишет, что прямо сейчас упадёт в обморок.

Нахмуриваюсь, ведь не понимаю, что имеет в виду Фрея, но обычно всё, что она говорит или делает, можно спокойно делить на два: стóит учитывать реальные события, происходящие в жизни, и её врожденный драматизм.

Приходим в актовый зал, хоть я и знаю, что меня не звали, но мне стало слишком интересно: что же заставило коленки непробиваемой Миллз стать настолько ватными, что она была готова упасть в обморок прямо на главной сцене нашего университета.

– Альма… Аль… – Фрея налетает на Альму, берёт её ладони в свои и, кажется, вовсе не замечает, что Альма пришла не одна. – Боже, Альма… – Фрея оглядывается, посматривая на сцену, и я прослеживаю глазами за её взглядом.

Вижу на сцене мужчину с гитарой, который беседует с парочкой студентов. Вижу его выделяющиеся скулы, вижу удлинённый подбородок, вижу крепкие, сильные руки, вижу рельефные бицепсы, обтянутые чёрной тканью футболки. Он что-то оживлённо рассказывает и широко улыбается, опуская голову вниз. Прищуриваюсь, продолжая испепелять его взглядом, и наконец слышу голос Альмы, который возвращает меня в эту паршивую реальность.

– Да в чём дело-то?

– Это… это он, Альма, – Фрея вбирает воздух в грудь и резко выдыхает. – Альма, он здесь. Вильям Уолкер приехал на пробы на роль в моем спектакле.

– Чего?! – Альма хватает Фрею за плечи, отодвигая её в сторону, и нагло начинает рассматривать Уолкера. И что они только все в нём нашли?

– Я сама в шоке. Он сказал, что с ним связалась заведующая кафедрой театрального искусства, когда узнала, что он приехал в Швецию на пару недель, – Фрея тараторит, и я наконец нахожу её глазами. Никогда ещё не видел её такой живой. – Вообще, у него гастрольный тур, но концерт отменили из-за технических неполадок с оборудованием. И они нашли ему развлечение. Будет целый репортаж. Альма, я просто… – Фрея снова отчаянно вздыхает, медленно переведя на меня взгляд. – А ты когда пришел? – Открываю рот в попытке выпалить что-то типа: «Стою тут уже десять минут и наблюдаю за тем, как ты теряешь самоуважение при виде какого-то несчастного гитариста». – А, и неважно, – Фрея не даёт мне ответить и снова находит глазами лицо подруги. – Я не знаю, как такое…

– Фрея.

Низкий глубокий хриплый бас вливается в мои уши, и я замечаю, что мой тезка касается ладонью хрупкого плеча Фреи, незаметно подплыв к ней сзади.

Ладно, я тоже готов признать, что голос у него отменный.

– Я хочу пойти поужинать. Не составишь мне компанию?

– Я… мне… я не… эм…

Фрея шумно вздыхает, нервно улыбается, а я нахмуриваюсь, кидая небрежный взгляд на ту Миллз, которая всегда имеет в арсенале колкую остроту (а порой и не одну), но теперь и два слова связать не может рядом с этим чёртовым Аполлоном. И почему меня это так сильно бесит?

– Она согласна, – Альма нежно улыбается, немного тряхнув Фрею за плечи.

– Как вас зовут? Я бы хотел познакомиться с друзьями Фреи поближе.

– Альма, – Альма протягивает ладонь для рукопожатия. – А это Вильям, – она дотрагивается до моего предплечья, и я наконец встречаюсь взглядом с карими глазами Уолкера.

– Прекрасное у вас имя, – Уолкер пожимает мне руку и дарит мне издевательскую улыбку.

– И у вас.

На мгновение чувствую некую симпатию к этому загадочному персонажу, но я не готов так просто ему довериться.

Ну, или так просто доверить ему Фрею.

– Фрея, буду ждать тебя у входа.

Уолкер снова проводит ладонью по плечу Фреи, и она снова теряет самообладание: мягко выдыхает через рот и даже не пытается скрыть тот факт, что буквально расплывается в лужу от одного его прикосновения.

– Х… хорошо, – Фрея заправляет прядку волос за ухо, смущённо улыбнувшись, а мне в какой-то момент начинает казаться, что она безжалостно лукавит.

Играет перед Уолкером роль робкой и застенчивой девушки, которая от него просто без ума. Возможно, вы подумаете, что я совсем чокнулся, раз вижу во всём подвох, но я… я видел её настоящей. Я видел, что она действительно любит быть жёсткой стервой, уничтожающей любого, кто встанет у неё на пути.

Я видел, как искренне она любит выводить меня из себя, шепча всякие колкости мне на ухо, пока я стягиваю с неё брюки, а в следующее мгновение уже… Я видел, как искренне она любит кидать равнодушные взгляды на своих актёров, как любит по полночи писать сценарии и как любит жить моментом, совершенно не думая о том, что подумают о ней другие.

Но я, чёрт возьми, никогда не видел её такой вдохновлённой, окрылённой и… просто влюблённой.

Уолкер уходит, а за ним Альма, желающая Фрее провести этот вечер прекрасно, и я неловко присаживаюсь на подлокотник кресла. Складываю руки на груди и устремляю внимательный взгляд на лицо Фреи. Она садится напротив, через проход. Печатает что-то в телефоне, опустив глаза вниз, и закусывает губу, игриво улыбнувшись.

– Не думаешь, что это слегка небезопасно? – привлекаю внимание Фреи очередным провокационным вопросом, и она поднимает голову, взглянув на меня.

– Что?

– Идти на свидание с первым встречным.

– А ты против? – Фрея выгибает бровь и пронзает меня пристальным взглядом, не моргая.

– Нет. Просто… переживаю за тебя, – произношу как можно более непринуждённо. – Мы же друзья.

– Да, точно, друзья, – иронично говорит Фрея и, опустив руки вниз, блокирует экран телефона. – Можешь не переживать. Думаю, Вильям всё же не маньяк какой-нибудь, а приличный мужчина, – она снова утыкается взглядом в мобильник.

– Ладно, его имя всё-таки внушает доверие, – нежно улыбаюсь, когда глаза Фреи вновь встречаются с моими. Она мягко усмехается, опустив голову вниз, а я внезапно добавляю: – Фрея, я хотел сказать… – закусываю внутреннюю часть щеки, неожиданно почувствовав неуверенность в себе и в своих решениях, и понимаю, что у меня просто больше нет права на ошибку, поэтому, собираю волю в кулак и произношу: – Желаю тебе хорошо провести этот вечер.

– Спасибо, – Фрея глубоко вздыхает, сглотнув, и отводит взгляд в сторону. – Желаю тебе того же, – чуть тише добавляет, но я всё равно слышу.

– В смысле? – слабо улыбаюсь, кинув на неё недоумевающий взгляд, и она тут же возвращается к моим глазам своими.

– Ну, как это? У тебя же свидание с Эмили. Я в курсе, – Фрея вскидывает брови, приподняв один уголок губ, а я свожу брови к центру. – Что? Не сегодня?

– А когда я об этом с ней договорился? – мои губы расплываются в надменной улыбке, и Фрея коротко закатывает глаза.

– Да сегодня же. Тогда же, когда мы с тобой… – она замолкает, и улыбка с моих уст в тот же миг угасает.

– Понятно, – снова издевательски улыбаюсь, пытаясь разрядить обстановку. – Я же говорю: ни черта не помню. Но раз обещал, придётся выполнить обещание.

– Да, придётся, – Фрея встаёт на ноги, и я повторяю это действие за ней. – Нам обоим пора на свидания.

Она смотрит в мои глаза, а я смотрю в её, и кажется, что мир перестаёт существовать в моменты, когда она находится так близко.

Ну, или ещё ближе, например, когда царапает кожу моей спины длинными ногтями, выгибаясь мне навстречу, и мягко, еле дыша, проговаривает моё имя, едва касаясь губами моего уха.

– На разные свидания. К другим людям, – поспешно добавляет Фрея, и я сжимаю челюсть.

– Да, – резко отрезаю, и Фрея так же резко отворачивается от меня, шагая в сторону. – Фрея, а мы с тобой не… – Фрея разворачивается и кидает на меня вопросительный взгляд. – Между нами ничего не было вчера?

– Нет. Но ты попросил меня с тобой остаться. Этого ты тоже не помнишь?

– Не помню. – Фрея пожимает плечами, легко усмехнувшись. – Но знаешь… – делаю шаг к ней. – Я когда пьяный, делаю обычно вещи, на которые у меня не хватит смелости в трезвом виде, – делаю ещё шаг.

– И что это значит? – едва слышно спрашивает Фрея, и её грудь приподнимается от тяжёлого судорожного вздоха.

– Это значит, что я не должен был просить у тебя прощения за то, что поцеловал тебя, – подхожу к ней вплотную, и она закидывает голову назад, закусив губу. – Я об этом не жалею. А сейчас… – откидываю кофейные локоны назад, оголяя её шею, и Фрея рвано вбирает воздух в грудь, – я желаю вам удачного свидания, мисс Миллз, – произношу шёпотом, нагнувшись к ней, и прикасаюсь губами к её щеке, оставив на ней легкий поцелуй.

Глава 8. Ошибка восьмая. Выбор не в пользу себя

Вильям

Захожу домой, бросая ключи на тумбу в прихожей. Коттедж как обычно пустует, и я, лениво скинув с плеч пиджак, прохожу в глубь дома, направляясь на кухню. Беру гранёный стакан из фарфорового столового сервиза, подаренного нам с мамой два года назад нашими швейцарскими партнёрами, и наливаю себе стакан воды, попутно открывая мессенджер.

Мама: Мой дорогой. Мне очень жаль, но я снова сегодня не смогу с тобой поужинать. Нужно остаться в офисе. Но ты ведь всё понимаешь, верно? Уверена, у тебя есть компания на этот вечер. Целую.

Дочитав текст сообщения, глубоко вздыхаю, а когда мой стакан становится пустым, достаю из нижних ящиков бутылку шотландского виски.

Я: Да, мама, я всё понимаю, само собой. Даже не переживай по этому поводу. Тем более, это всё условности. Отложим на следующую пятницу.

Делаю глоток крепкого спиртного, тут же ощутив на языке горький терпкий привкус, и, сжав челюсть, листаю переписку с мамой выше.

Неделю назад

Я: Неужели Мэттсон согласился на твои условия? Это невероятное везение! Я согласен, ужин подождёт.

Две недели назад

Я: Мама, я подъехал к Стиму. Столик забронировал. Ты далеко?

Мама: Ой, Виль, прости, совсем вылетело из головы. Я же заключаю контракт сегодня с поставщиками. Пришлось в срочном порядке вылететь в Венесуэлу. Но я обязательно привезу тебе сувенир;). Жду сообщения, чего ты хочешь. Всё, мы вылетаем, целую тебя. Дом в твоём распоряжении на три дня.

Я: Ок. Понял.

Выпиваю остатки алкоголя залпом, не закусывая, небрежно пробегаюсь глазами по сообщениям с матерью, которые больше похожи на деловую переписку, и делаю вид, что меня это вовсе не задевает. Наливаю ещё стопку, опустошаю стакан, и боль внутри грудной клетки начинает понемногу утихать.

Похоже, мой лучший друг на этот паршивый вечер – это бутылка шотландского виски. А это случайно не является ещё одной фразой алкоголика? Не хочу им стать в двадцать четыре года, поэтому быстро захожу в социальную сеть и нахожу профиль Эмили.

Красиво. Длинные светлые пряди. Короткая юбка в складку и белоснежный топ, еле прикрывающие свежее, молодое женское тело. Ставлю лайк, почти сразу перехожу в личные сообщения и пишу очередной в своей жизни дранк-месседж.

Я: Девушка, можно с вами познакомиться?

Откидываю телефон на стол и обхватываю пальцами горлышко бутылки, а в моей голове на секунду проскальзывает светлая мысль о том, чтобы пить прямо так, не наливая в стакан, как делают самые настоящие заядлые алкоголики. Мои отчаянные попытки самоуничижения прерывает уведомление телефона, и я, поставив бутылку обратно на стол, беру телефон в руки.

Эмили: Можно:)

– Что, так просто? – усмехаюсь в мыслях, прикинув, что Миллз в этой ситуации ответила бы что-то наподобие: «М-да, подкат у вас на троечку с минусом. Хотя, я даже подкатом не могу это назвать. Но за старания могу вас похвалить. За старания напечатать пять слов и не умереть».

Я: Я – Вильям, и этим прекрасным вечером скучаю совершенно один в своём огромном особняке. Что вы думаете о том, чтобы провести этот вечер со мной?

Эмили: А я – Эмили, и я совсем не против скрасить ваш вечер:)

– Интересно, а она в конце каждого своего сообщения будет ставить идиотский смайлик? – пренебрежительно закатываю глаза и, вцепившись взглядом в экран мобильного телефона, всё же отпиваю виски прямо из горла.

Я (черновик): Заеду через 20 минут. Будь готова.

Отрываюсь взглядом от напечатанного, но не отправленного сообщения и нахмуриваюсь. Я же пью. Мне же нельзя за руль. Чёрт меня подери…

Я: Подъезжай к Лузетт, как сможешь. Я бы за тобой заехал, но я немного бухаю.

Эмили: Хорошо) Отмечаешь что-то?

Склоняю голову набок, нахмурившись, и испепеляю непонимающим взглядом экран своего мобильного телефона. Похоже, что я настолько переобщался с Фреей за последнее время, что перестал видеть и замечать других девушек в принципе. Я думал, что они все такие же дерзкие, саркастичные, умные, сексуальные, как она, а оказалось, что есть ещё и «хорошие девочки», которые из кожи вон лезут, чтобы тебе понравиться. Только вот жаль, что это самая главная ошибка в построении коварного плана по покорению мужского сердца.

Представляю выражение лица Миллз, если бы я написал ей такое сообщение, и мысленно перемещаюсь в возможный разговор, который у нас мог бы состояться.

Я: Подъедешь к Лузетт? Я бы за тобой заехал, но я немного бухаю.

Фрея: Вот же повод для гордости. Я сейчас так сильно закатила глаза, что на мгновение мне показалось, что я теряю сознание.

Я: Всегда теряешь сознание, когда разговариваешь со мной?

Фрея: Раск, не льсти себе. Сейчас ты обычный старый 24-летний мужичок, отхлёбывающий дорогой коньяк в пустом особняке. Что, даже горничных домой отправил? А золотые сервизы все от пыли протёр? И бриллианты в ручках дверей?

Я: Не коньяк, а виски, женщина. Не путай, пожалуйста.

Я: И ещё кое-что.

Я: Я бы очень хотел посмотреть на тебя в форме горничной.

Фрея: Благо фантазия у тебя богатая. Взять хотя бы твой диплом. Столько поэзии.

Фрея: Так что, вся ночь у тебя впереди. Представляй, разрешаю. Можешь даже после этого принять контрастный душ и хорошенько снять стресс.

Я: Видео процесса прислать потом?

Усмехаюсь, почувствовав теплоту даже тогда, когда тупо представляю себе разговор с Фреей, и тут же открываю глаза, встряхнувшись. Прикладываю пальцы к переносице, вновь прикрыв глаза, и начинаю ругать себя за то, что снова и снова заполняю голову глупыми размышлениями о девушке, с которой дружу и которую грубо имею каждые грёбанные выходные.

А ей это чертовски нравится.

* * *

– Ну, и ты представляешь, я захожу в кабинет, а Андерссон начинает меня отчитывать, и я…

Эмили лопочет что-то про учёбу, которая волнует её, по всей видимости, невероятно сильно, и я устало опираюсь согнутыми в локтях руками на поверхность нашего маленького столика в полутёмном зале ресторана.

– Я тебе нравлюсь? – грубо прерываю Эмили, глядя ей прямо в глаза.

– Ну… да, – едва слышно отвечает, отведя взгляд в сторону, а её нежные щечки покрываются румянцем.

– Поехали ко мне?

Эмили молниеносно находит меня глазами, прожигая моё лицо вопросительным взглядом. Выгибаю бровь, ведь в какой-то момент мне начинает казаться, что я предложил что-то совсем неприличное.

Я ведь ничего такого не сказал, разве нет?

– Я хотела прогуляться, – Эмили заправляет прядку светлых локонов за ухо и опускает голову вниз. – Здесь есть рядом набережная. Романтично, – её губы расплываются в смущённой улыбке, и я невольно поднимаю уголок губ, нежно улыбнувшись.

– Хорошо. Давай прогуляемся.

Мы выходим из ресторана, направляясь в сторону набережной, о которой говорила Эмили. Просовываю ладони в карманы брюк, направив взгляд вдаль, а Эмили продолжает без умолку болтать, интенсивно взмахивая руками в воздухе. Коротко смотрю на неё, для приличия, хоть и вовсе не слушаю, что она говорит. Моё слегка опьянённое сознание возвращает меня в тот самый день, когда я тоже был на свидании, но совершенно с другой девушкой.

И это было, чёрт возьми, самое лучшее свидание в моей жизни.

Воспоминания Вильяма

– Дозвонился? – Фрея опустила взгляд в экран мобильного телефона, пока я прикладывал свой к уху.

– Недоступен, – я прекратил попытки достучаться до Эрика и отложил телефон на стол, взглянув на Фрею. – А ты смогла связаться с Альмой?

Я не мог оторвать от неё глазами: рассматривал её сосредоточенный взгляд, слегка сведённые к центру брови, спадающие на лицо тёмные пряди, небрежно выправленные из основной причёски, едва раскрытые губы… Внезапно мои губы образовали нежную улыбку, пока я продолжал пялиться на Фрею, а она продолжала испепелять глазами экран своего мобильника.

– Нет, – она мягко вздохнула. – Похоже, нас подставили, – наши взгляды наконец встретились, и её губы тут же расплылись в растерянной улыбке. – Наверное, уже нет смысла ждать их. Будем собираться?

– Зачем? – я улыбнулся шире. – Мы ведь уже пришли.

– Но… – Фрея закусила губу и опустила глаза вниз. – Это будет, получается, свид…

– Миллз, не запаривайся так, – я прервал её и отвёл равнодушный взгляд в меню, к которому мы так и не притронулись с тех пор, как пришли в это чудесное заведение. – Получилось так, что наши друзья нас кинули. Но раз уж мы уже вышли из дома…

– Что было невероятно сложным решением… – Фрея издевательски улыбнулась, а я подарил ей ответную улыбку. – Да, а я ведь даже новое платье надела. Альма сказала, чтобы я хорошенько пересмотрела свой стиль в одежде, но я что-то сомневаюсь…

– Ты невероятно красива сегодня, – признался я, но мои скулы по какой-то причине нервозно дёрнулись. Разомкнув губы, Фрея судорожно вздохнула.

– Я…

– Добрый вечер. Выбрали что-нибудь?

Фрею прервал незаметно подплывший к нашему столику официант. Я поднял глаза к его лицу, с трудом оторвавшись от впервые окутавшего лицо Миллз глубокого ошеломления, и проговорил:

– Воды? – я кинул на Фрею вопросительный взгляд.

– Вина. Красного, – она наблюдала за тем, как официант делает запись, а затем добавила: – Насчёт основного меню мы с другом ещё не определились. Подойдёте через пару минут? – Официант кивнул, поспешно удалившись, а я вскинул брови, игриво улыбнувшись. – Что?

Фрея мягко улыбнулась, взяв в руки меню, и начала его внимательно рассматривать.

– «Мы с другом»? – я встретился с Миллз взглядом, тут же покинув эту планету раз и навсегда. – Значит, я твой друг?

– А кто ты – папа Римский?

В очередной раз сполна насладившись едким английским сарказмом, я одобрительно, широко улыбнулся. Фрея склонила голову набок, продолжая держать меню в руках.

– Получается, это не свидание? Раз я друг? —

Я опустил глаза в своё меню, растянув губы в двусмысленной улыбке, но всё же почувствовал пронзительный взгляд зелёных глаз на себе.

– Получается, так.

– Значит, счёт пополам? – мои губы образовали наглую улыбку. Фрея мягко усмехнулась, а затем рвано выдохнула.

– А, может, всё-таки свидание? – едва слышно спросила Миллз, наклонившись вперёд, и мой взгляд упал на её нескромное декольте. Чертовка. – Знаешь, я ведь ради тебя это платье выбирала. Бегала по магазинам, мучалась… Тебе нравится?

Медовый женский голос залился в мои уши, отключив мой мозг окончательно, и я, нервозно отодвинув воротник своей белой рубашки от шеи, наконец встретился взглядом с Миллз.

– Ты меня с ума сведёшь когда-нибудь, – недовольно проговорил я, и Фрея закусила нижнюю губу, самодовольно ухмыльнувшись. – Ладно, я угощаю.

– Виль?

Возвращаюсь по тонкому голоску Эмили в суровую реальность, но успеваю нехило возбудиться за короткие пять минут, что я вспоминал о незапланированном, но из-за этого чертовски прекрасном, свидании с Фреей. Растерянно нахожу глазами Эмили, слегка нахмуриваюсь, и она берёт меня за руку.

– Всё нормально?

Мой взгляд плывёт за неё, через дорогу, и я замечаю, как новый Бентли Континенталь припарковывается у дверей ресторана, который мы с Эмили покинули буквально десять минут назад. Вижу, как мужчина лет пятидесяти, в дорогом, шикарном костюме, выходит из автомобиля и огибает его, подплыв к пассажирскому сидению с другой стороны. Открывает дверь перед своей дамой, и она так же элегантно выходит из машины, выставив одну ногу на проезжую часть, и подаёт ему руку.

Наверное, у вас появился вопрос. Почему я уже почти целую вечность внимательно наблюдаю за тем, как какой-то мажор приехал со своей дамой сердца в дорогущий и пафосный ресторан? Потому что это не просто какой-то богатый мужик и его очередная пассия. Да, мужика я и правда не знаю, зато знаю его спутницу. Я называю эту женщину своей мамой.

Как интересно получается. Значит, так теперь выглядят бизнес-встречи с бизнес-партнерами? Так выглядят загруженные работой вечера в офисе? Так выглядит невозможность приехать домой к своему сыну и поужинать с ним, учитывая то, что ты откладывала это важнейшее событие уже несколько недель подряд?

В моей груди вскипает разрастающаяся с каждой секундой всё сильнее и сильнее ярость вместе с растерянным непониманием. А, может, у неё есть причины так поступать? Может, дело во мне? Я сделал что-то не так, и теперь она просто не хочет проводить больше времени со мной и предпочитает отдать свободные часы своего драгоценного времени очередному ухажёру.