Текст книги "И придет рассвет"

– Оскорбляют? Да она сама во всем виновата!

Торн взял за руки детей и повел их к карете леди Марчмонт.

Монктон покачал головой и спросил в недоумении:

– Что это с ними?

– Предполагаю, что они влюблены друг в друга, Монктон. Но все обернулось не так, как они думали. – Он глянул вслед Индии. – Но поверьте мне, она еще заставит его поплясать. А пока я лучше пригляжу за ней. Люк шкуру с меня спустит, если что-нибудь случится с его маленькой сестренкой.

Монктон взъерошил пятерней волосы, не обращая внимания на то, что испортил свою модную прическу, над которой трудился все утро.

– Поверьте, добром это не кончится. Они оба слишком упрямы.

Наблюдая, как Торн подсаживает в карету леди Марчмонт, детей и садится сам, Монктон сказал: – Поговорю с Пенном. Должны же мы как-то помочь.

По дороге в Лондон Индия несколько раз принималась плакать. Слезы жгли ей глаза, но она нетерпеливо их смахивала. Этот человек не стоит ни единой ее слезинки, убеждала она себя.

Ее девическому увлечению Девлином Карлайлом пришел конец. Сегодня она увидела его таким, каким он был на самом деле – эгоистичным, холодным и высокомерным.

Ей придется наверстать упущенное время.

И начнет она прямо сегодня вечером – в Воксхолле.

Глава 17

– Нет, не так. Если сильно натянуть волосы, она будет выглядеть совершеннейшим пугалом.

Герцогиня Крэнфорд стояла возле заваленного всевозможной косметикой туалетного столика и отдавала горничной множество взаимоисключающих приказаний.

Индия сидела с отрешенным видом, не обращая внимания на суету. Ей казалось, что она наблюдает за всем со стороны, словно наряжают, украшают и обсуждают не ее, а кого-то совершенно ей незнакомого. Она подавила вздох и погладила красивую вышивку на белой сорочке.

– Достаточно, Хокинз. Слава богу, у леди хорошие волосы, не то твоими стараниями ее прическа стала бы похожа на растрепанный парик.

Пожилая горничная пробормотала что-то себе под нос, но без обиды: она давно привыкла к вспышкам гнева герцогини. По правде говоря, обе женщины были обеспокоены странным настроением Индии по ее возвращении после запуска воздушного шара. Хокинз была уверена, что что-то там произошло, но ей ничего не удалось узнать ни у кучера, ни у кого-либо другого помимо того, что там был и граф Торнвуд.

Торнвуд, подумала горничная. Вот человек, который мог бы держать мисс Индию в узде, но ей придется постараться удержать его, а не быть такой пассивной, как сейчас.

Неожиданно ее осенила совершенно безумная мысль, и она подавила улыбку. Пожалуй, слишком смело, но тогда этот человек уже не сможет относиться к Индии равнодушно. Она внимательно посмотрела на сорочку, а потом глянула на герцогиню и, встретившись с ней взглядом, поняла, что леди Крэнфорд пришла в голову та же мысль.

Герцогиня постучала по полу своей посеребренной тростью.

– Вставай, дорогая, и снимай сорочку.

Индия очнулась и в недоумении посмотрела на бабушку.

– Снять? Но ведь я только что ее надела.

– А теперь ты ее снимешь. Не перечьте мне, мисс. И поторопитесь! У вас осталось всего два часа до отъезда в Воксхолл.

– За два часа, – задумчиво произнесла Индия, – я могла бы спасти жизнь двадцати человек, раздать чай и хлеб двумстам и обеспечить чистым бельем целый полк.

Герцогиня поцокала языком.

– Все это было замечательно, моя милая, но Ватерлоо уже позади. Ты теперь в Лондоне, в самый разгар сезона. И вот что я скажу тебе, Индия Деламер. Здесь по вечерам происходит более серьезная и опасная битва между молодыми девушками, которые стараются заполучить подходящего мужа.

– А мне не нужен муж, бабушка. Я думаю, что вообще никогда не выйду замуж. Мы с Луной вернемся в Норфолк, и там я постепенно превращусь в увядшую и бесстыжую чудачку, которой будут сторониться все прежние знакомые.

Герцогиня фыркнула:

– Ну, уж этого я не допущу. – Взяв Индию за плечи, она заставила ее встать. – Снимай сорочку, да поскорее!

Через двадцать минут Индия в изумлении смотрела на себя в зеркало. Ее стройную фигуру словно вторая кожа облегал полупрозрачный слой тончайшего белого шелкового крепа. Корсаж был вырезан глубоко и подчеркивал форму груди. При каждом движении под тканью то появлялись, то исчезали тени сосков.

Индия повернулась к герцогине, шокированная.

– Но, бабушка, я не могу надеть такое платье. Оно совершенно…

– …очаровательно, – закончила фразу герцогиня.

Вот будет шуму, подумала она про себя, довольная своей смелой идеей. Такие мягкие ткани были в большой моде у некоторых женщин высшего света. Они, разумеется, не подходили для шестнадцатилетних девушек, выезжавших в свет в свой первый сезон, но Индия могла себе это позволить. Благодаря безупречному воспитанию и привлекательной внешности она умела с достоинством носить любое платье. И именно это заставит графа Торнвуда взглянуть на нее более пристально.

Герцогиня махнула рукой, и Индия послушно повернулась.

– Бабушка, у меня такое ощущение, что на мне ничего нет.

И выглядит почти так же, подумала герцогиня. Она откашлялась.

– Вовсе нет, глупышка. Ты так привыкла носить мужскую одежду, что тебе кажется странным быть одетой в платье. Через час-другой ты привыкнешь и перестанешь его замечать.

Индия неуверенно потрогала ткань.

– И знаешь, некоторые женщины пропитывают свои платья водой, так что уже ничто не препятствует воображению.

– Вообще?

– Клянусь.

Хокинз тоже кивнула.

– А некоторые идут еще дальше, миледи. Моя кузина Элизабет, которая служит у леди Тиллингем, рассказывала мне, что дочь графини покрывает золотой краской ногти на ногах. Но и этого ей кажется мало! – Голос горничной задрожал от возмущения. – И тогда эта ужасная девица покрывает золотой краской и некоторые другие части тела. – Говоря это, Хокинз посмотрела на низкий вырез платья Индии.

Индия покраснела.

– Ты, должно быть, шутишь.

– Я слышала это из уст моей кузины.

– Одно могу сказать, потребуется еще что-нибудь помимо золотой краски на костлявой груди Амелии Тиллингем, чтобы приличный молодой человек сделал ей предложение, – саркастически заметила герцогиня. – Эта девица – настоящая мегера, и я слышала, что она к тому же картежница.

Герцогиня склонила набок голову и в задумчивости посмотрела на Индию.

– С другой стороны, может быть, совсем немного…

– Бабушка, – решительно заявила Индия, скрестив на груди руки. – Неужели ты серьезно?

Герцогиня пожала плечами и махнула рукой.

– Нет, наверно. Хотя в мое время, моя дорогая, было много такого, что сейчас вызвало бы скандал.

Хокинз заговорщически кивнула. За тридцать лет службы в семье она была свидетельницей такого поведения, что у Индии глаза на лоб полезли бы, если бы горничная ей об этом рассказала.

Но Индии не пришлось выслушивать эти рассказы, потому что в дверь постучали и в комнате появился Айан Деламер. Его мундир сидел как влитой на широких плечах. – Ты готова?

– Кажется, готова. Но ты затмишь меня своей элегантностью, дорогой братец.

На мгновение красивое лицо Айана слегка порозовело, но потом он добродушно пожал плечами:

– Не думаю, любовь моя. Господи, ты еще ни разу не смачивала водой свои платья, не так ли? Очень смело, но мне будет довольно трудно отгонять от тебя поклонников.

– Нет, ничего она не смачивала, – возразила герцогиня. – А жаль. Она вообще не хочет, чтобы ее заметили, а желает остаться старой девой.

– И что из этого, бабушка? – Глаза Индии блеснули. – Мне не надо выходить замуж ради денег. Я вполне обеспечена благодаря щедрому завещанию тети Орелии. Если захочу превратиться в эксцентричную старую деву, никто мне не помешает.

На мгновение показалось, что между братом и сестрой разгорится давний спор. Но Айан рассмеялся и, схватив шелковую шаль Индии, набросил ей на плечи.

– Времени спорить нет. Будет жуткая давка, потому что все, кто считает себя этого достойным, будут сегодня в Воксхолле, тем более что на маскарад приедет принц.

Индия бросила последний взгляд в зеркало. Сойдет, подумала она. В свете канделябров ее рыжие волосы отливали золотом, а кожа была цвета слоновой кости. А когда она улыбнулась, ее лицо так оживилось, что ни один мужчина, если он еще не впал в старческий маразм, не смог бы оторвать от нее восхищенного взгляда.

Когда они уже были внизу и Айан взял перчатки из рук Бича, из-за колонны выскользнула небольшая фигурка и обхватила ручонками талию Индии.

– Что такое? – Индия глянула на расстроенное личико Алексис. Нижняя губка девочки дрожала, но взгляд был решительным.

– Я должна была прийти. Граф был так рассержен сегодняшним происшествием, что сказал о вас много плохих слов. А вы ведь были не виноваты. Эндрю, Марианна и я обсудили все в своей комнате, когда вернулись. Мы хотели все объяснить графу, но он отказался с нами разговаривать. А эта графиня затащила его в кабинет, они закрыли дверь и пробыли там так долго, как никогда раньше. Как вы думаете, что они там делали? Марианна думает, что они, наверно, пили вино и вели себя глупо. Эндрю сказал, что я скоро узнаю о таких вещах. – Алексис посмотрела на Айана.» – Как вы думаете, это какой-то ужасный секрет?

Айан с трудом удержал улыбку.

– Думаю, ничего ужасного. Но твой брат, возможно, прав. Тебе еще расти и расти до того времени, как тебе придется беспокоиться о глупом поведении взрослых.

– Но пока мне кажется, что взрослые иногда ведут себя как дети, – возразила Алексис. – Вот, например, граф. То он счастлив и приветлив, а то вдруг становится холодным и будто нас не замечает. Сначала я думала, что это из-за его плеча. Он был ранен, и у него шрам, который он никому не показывает. Но вряд ли боль в плече заставляет его топать ногами и хмуриться. Может, он заболел какой-нибудь страшной болезнью?

«Это всего лишь случай хронического высокомерия», – с горечью подумала Индия.

– Нет, Алексис, ты зря беспокоишься. Просто у вашего опекуна много забот, которые отвлекают его от вас. Он не был в Лондоне уже несколько месяцев, и у него накопились дела.

Алексис морщила нос, обдумывая сказанное Индией.

– Вы, наверно, правы. Я бы только хотела, чтобы эта старая вдова не торчала все время в его доме. Я не хочу, чтобы она стала моей мамой. Она запрет нас в кладовку, будет морить голодом и продержит там всю жизнь.

Индия рассмеялась и взъерошила кудряшки девочки.

– Сомневаюсь, что ваш опекун ей это позволит. Мне кажется, он очень вас любит.

– Я тоже раньше так думала. Но сейчас я уже в этом не уверена. Он все время такой сердитый. Я слышала, как кухарка сказала, что он такой потому, что ему одиноко и ему нужен кто-либо, кто разделит с ним постель. – Алексис в недоумении посмотрела на Айана. – А зачем ему это надо? Вы думаете, это потому, что у него холодные ноги?

Айан смущенно откашлялся.

– Э… возможно, поэтому. – Он галантно предложил Алексис руку и вывел из дома. – Наверно, тебя уже хватились. Ты же не хочешь, чтобы все из-за тебя волновались?

– Нет, конечно. Я просто хотела рассказать леди Деламер, как все мы несчастны.

– Это хорошо, но тебе не следовало уходить из дома одной. Лондон очень отличается от вашей деревни в Бельгии.

– Вы так считаете? – удивилась Алексис. – А я думаю, что здесь очень спокойно. Здесь и в помине нет тех серых людей, которые бродили вокруг поля сражения.

– Серых людей?

– Ну, знаете, они выходят из тел тех, кто умер. Я их видела около убитых солдат после Ватерлоо. О, как правило, они безобидны, просто чувствуют себя потерянными, как мы. Я пыталась объяснить им, что их тела погибли и им надо найти дорогу домой, но они не хотели меня слушать. Я ведь всего лишь ребенок.

Индию будто кто-то схватил за сердце. Неужели этот удивительный, не по годам смышленый ребенок действительно обладает странной силой ясновидения?

Айан пошел к карете. Когда он уже не мог ее слышать, Индия тихо спросила у Алексис:

– Ты все еще видишь этих людей? Этих… серых людей?

– Только, пожалуйста, никому об этом не рассказывайте, – забеспокоилась девочка. – Эндрю и Марианна говорят, что это просто мое воображение, поэтому я теперь об этом молчу.

– Можешь не сомневаться, дорогая, я сохраню твой секрет.

– Тогда я вам расскажу. Я все еще иногда их вижу, но уже не так часто. В Лондоне это в основном маленькие дети, а в Брюсселе были мужчины. Солдаты. Но здесь – дети, и, кажется, что у них одни кости. Как вы думаете, у них было мало еды?

Вполне возможно, подумала Индия. Она стала с трудом подбирать слова, чтобы сказать что-то умное этому ребенку, который обладал большей мудростью, чем она.

– Ты правильно беспокоишься, но лучше тебе не думать об этом так много. Ты рассказала своему опекуну?

– Графу? Нет, он слишком занят. Я не хочу его расстраивать. – Алексис внимательно посмотрела на Индию. – Он просил передать вам, чтобы вы не плакали.

– Он? Ты имеешь в виду графа?

– Конечно же, нет. Я говорю о маленьком мальчике, которого я иногда вижу около вас. Он такой светлый, не как другие. И он кажется мне счастливым. У него красивые темные кудряшки, а глаза точно такие, как у вас, миледи. Он попросил передать вам, что так и должно быть, что время еще не пришло.

Индия побледнела как полотно и прижала руки к груди, будто хотела защититься от удара.

Никто не знал о ее секрете, о ее тайных муках, пока эта маленькая девочка с проницательным взглядом светлых глаз не проникла в самые глубины ее измученной души.

– Ты не можешь знать то, о чем говоришь, – прохрипела она. – Это какой-то жестокий трюк.

Глаза Алексис тут же наполнились слезами, и Индия поняла, что это вовсе не трюк. Айан стоял у кареты и ждал ее.

– Я отвезу ее домой. Мне надо… немного побыть одной.

– Я поеду с тобой, – решительно заявил Айан.

– Нет! Только Алексис и я. Пожалуйста!

– Хорошо, хотя мне это очень не нравится. Браун отвезет вас, но я приеду через пятнадцать минут.

Хорошо зная брата, на большее Индия и не рассчитывала.

– Вы на меня не сердитесь? – шепотом спросила девочка.

– Нет, дорогая, нисколько, – очень тихо ответила Индия и крепко сжала руку Алексис.

– Как это случилось?

Они уже ехали в сторону Белгрейв-сквер, когда Индия задала этот вопрос.

– Точно не знаю. Вокруг меня все время были люди – люди, которых никто не видел. А серых людей я начала видеть в Брюсселе после сражения.

От слов Алексис, сказанных без всякого умысла, у Индии холодок пробежал по спине.

– А мальчик? Расскажи мне мальчике, Алексис.

– Он был таким милым. У него добрые глаза, и такие глубокие, что не видно дна. Они похожи на озера, которые я видела в Швейцарии, куда меня однажды возили родители. – Алексис замолчала, прикусив нижнюю губу.

– А… сейчас ты его видишь?

Алексис повернула голову и стала вглядываться в полутьму кареты. Потом вздохнула и призналась:

– Нет, сейчас не вижу. Так бывает. Я не знаю заранее, когда это случится. Может быть, он не хочет беспокоить вас, миледи. Вы такая красивая в этом платье – просто принцесса из сказки. Я уверена, что он не хочет испортить вам вечер.

Индия крепко сжала руку девочки и с бьющимся сердцем откинулась на спинку сиденья.

Конечно же, все это правда. Она потеряла ребенка Девлина после Ватерлоо. И это еще больше усилило ее боль и горе. Она осталась в Бельгии еще на несколько месяцев, прежде чем нашла в себе силы встретиться с семьей и скрыть правду о своей потере.

Индия ни с кем не поделилась своим горем. Она решила, что будет гораздо лучше, если она запрячет поглубже эти печальные воспоминания и никто не будет о них знать.

И вот теперь эта не по годам развитая малышка заглянула в ее душу своими светлыми глазами и увидела то, о чем никто не знал.

«Он просил передать вам, что время еще не пришло».

Она цеплялась за эти слова, чувствуя, что это глупо, но вместе с тем находила в них утешение.

– Простите меня, если то, что я вам рассказала, расстроило вас, леди Деламер. Я не хотела причинить вам боль. Мне никто не верит, когда я рассказываю о том, что вижу. Особенно о человеке со шрамом, который иногда приходит по ночам.

– Ты его вправду видела? – нахмурилась Индия.

– Я не вру! Я вижу, как иногда он прячется в моей комнате. У него такие холодные глаза, как будто он одним своим взглядом может превратить человека в глыбу льда. – Алексис вздрогнула.

– Подумай хорошенько, Алексис. Ты действительно видела того человека, или он похож… похож на серых людей, которых можно увидеть, но нельзя дотронуться.

Девочка с минуту помолчала.

– Я никогда до него не дотрагивалась. Но я вижу его сейчас в тени рядом со мной. Так же ясно, как вижу, что вы плачете. – Алексис протянула руку и погладила Индию по мокрой щеке.

– Спасибо, что рассказала мне обо всем, Алексис. Не переживай… я была рада узнать… Но мне бы хотелось, чтобы ты никому об этом не рассказывала. Пусть это будет наш секрет – твой и мой. Согласна?

– Согласна. Я никогда ничего не рассказываю Эндрю, потому что ему не нравится, что я после обеда таскаю со стола куски торта. А я кладу их в карман передника, отношу к себе в комнату и прячу за стопкой книг.

Совершенно неожиданно Алексис превратилась в обычного шестилетнего ребенка, довольно грустного и одинокого, озабоченного тем, что ей приходится прятать сладости от старшего брата.

– А я обещаю поговорить с твоим опекуном. Я позабочусь о том, чтобы вы съездили в зверинец, а потом пошли поесть мороженого, как мечтает Марианна.

– О! Но нам не хотелось бы беспокоить вас, особенно сейчас, когда граф ведет себя так, будто у него пивная пена вместо мозгов.

– Алексис!

– А что? Кухарка так сказала. А он влюблен в вас. Когда вы рядом, у него на лице появляется такое выражение, будто он одурманен. Так Эндрю это называет. А если вы на него смотрите, он старается это скрыть.

Индия вздохнула. Было ясно; что в надежде найти новую мать девочка нафантазировала бог знает что.

– Давай не будем беспокоиться об этом, дорогая. Смотри, мы приехали.

Карета остановилась, и в ту же минуту Айан распахнул дверцу. Он помог выйти Алексис и передал ее ожидавшему рядом слуге.

– Оставайся здесь, – приказал он Индии. – Я отведу Алексис в дом и поговорю с Торнвудом.

Индия улыбнулась. Когда Айан был в таком настроении, разыгрывая из себя ее покровителя, спорить с ним было бесполезно. К тому же ей совсем не хотелось видеть Торна, особенно после их последней встречи.

Сидя в карете в ожидании Айана, Индия вдруг почувствовала непреодолимое желание разглядеть в темноте темные кудряшки и голубые глаза.

– Ты здесь? – тихо спросила она. – Мой малыш, ты и вправду здесь?

Ветер вдруг зашелестел в верхушках лип в парке по ту сторону площади, и Индия могла бы поклясться, что это было похоже на приглушенный смех маленького и очень счастливого ребенка.

Глава 18

Воксхолл сверкал тысячами огней и был похож на волшебную страну. Толпы нарядных зрителей заполнили аллеи и дорожки парка. В десять часов должен был состояться концерт, а в полночь – грандиозный фейерверк, к началу которого публика становилась уже довольно шумной.

В расположенном к югу от Лондона увеселительном саду было множество узких тропинок, проложенных через небольшие рощицы, в которых можно уединиться для любовного свидания. Но Айан позаботился о том, чтобы они с сестрой не сворачивали с хорошо освещенных аллей.

В одном месте, под фонариками в форме звезд, высокий мужчина в черной шелковой маске выступал перед толпой восторженных слушателей.

– Боже, – пробормотал Айан, – да это герцог Веллингтон в окружении поклонников. Пойдем в другую сторону.

Индия позволила себя увести.

– Я зарезервировал для нас места в ложе на середине холма. Оттуда будет прекрасно видно и концерт, и фейерверк.

Шумная толпа явно подвыпивших молодых щеголей появилась на аллее, и Айан поспешил оттащить Индию с их дороги.

– Как видишь, это не место для леди, которую никто не сопровождает. Особенно опасна так называемая Темная аллея.

– Я никогда о ней не слышала. Звучит романтично и привлекательно.

– Ничего привлекательного в ней нет. Там очень опасно, и, кроме того, по этой аллее бродят искательницы определенного вида приключений, так что тебе там делать нечего.

– Хотела бы я посмотреть на этих пьяных оболтусов, если бы они посмели ко мне приблизиться. – Ее глаза за золотой маской сверкнули. – Ты помнишь, что случилось в Египте, Айан? Когда нам пришлось отражать нападение кочевников, которые вознамерились забрать всех наших лошадей?

– Разве такое можно забыть, проказница? Ты стащила лошадь главаря и убежала, а когда эти дикари захотели броситься за тобой вдогонку, то обнаружили, что ноги лошадей связаны.

Мимо них под руку прошли две женщины в еще более прозрачных платьях, чем у Индии. Одна из них, высокого роста, размалеванная, с мушкой над верхней губой, бросила на Айана призывный взгляд.

– Господи, Айан, неужели эти двое?..

– Твои подозрения правильны, Индия. Думаю, что нам пора отсюда уходить. У нас заказан столик.

Теперь мимо них рысью промчались пьяные солдаты, которые явно догоняли только что прошедших женщин. Увидев Айана в мундире офицера, они спешно отдали ему честь и снова побежали. Айан рассмеялся и покачал головой. В Воксхолле в какой-то степени даже приветствовалось такое вольное поведение. Именно это, пожалуй, делало сад таким привлекательным – принц и нищий могли оказаться рядом, а приличия и добродетель забыты в этом круговороте. Здесь можно было наблюдать за людьми и в то же время оставаться невидимым. Был ли он в маске или нет, не имело значения, а то, что происходило в тени деревьев, на следующий день не комментировалось.

Из-за кустов, где влюбленная парочка, очевидно, назначила свидание, до Индии донесся приглушенный смех. Она вдруг почувствовала приступ печали, вспомнив разъяренное лицо Девлина, когда он покидал ее в Хэмпстед-Хит, но тут же одернула себя, не желая портить настроение.

В центре парка заиграл оркестр.

– Давай пройдем вокруг оркестровой площадки, а потом поищем нашу ложу, – предложил Айан.

– Хорошо.

Однако ее внимание отвлекли три маленькие фигуры, кравшиеся между столиками за оркестром. Индии показалось, что она увидела светлую головку самой маленькой.

Это невозможно. Неужели…

Свет фонарика упал на лицо девочки, и Индия увидела огромные серые глаза.

Алексис.

– Смотри, это дети Торна. Боже мой, что они здесь делают?

– Они не могут здесь оставаться, это очевидно, – сказал Айан. – Он внимательно оглядел место рядом с оркестром. – Вон те трое?

– Боюсь, что это они.

В более высокой фигуре Индия узнала Эндрю. Он был в длинном, до земли, темном плаще с капюшоном. Индия помахала ему рукой и вздохнула с облегчением, когда он помахал ей в ответ.

– Между прочим, – небрежно заявил Айан, – Торн тоже здесь. Я видел его возле грота. Он был с леди Марчмонт.

У Индии упало сердце. Если он увидит детей, он наверняка их сурово накажет, а эта мысль была для нее невыносимой.

– Давай быстрее, Айан. Мы можем сократить путь, если пойдем по Темной аллее. Там, наверное, есть какой-нибудь грот, где мы можем поговорить с ними и узнать, что они здесь делают.

Айан, как всегда решительный, кивнул.

– Думаю, за тем дубом слева есть грот. Пошли.

Меньше чем через минуту они уже собрались у освещенного фонариками фонтана, и Алексис прижалась к Индии.

– Мы убеждали ее, что это всего лишь глупая история, но она и слушать нас не хотела.

Было видно, что Эндрю чувствовал себя здесь не в своей тарелке и сожалел о том, что согласился на требования сестер.

– Но зачем вы сюда пришли? Здесь небезопасно.

– Я их заставила, – дрожащим голосом объяснила Алексис. – Мы должны были прийти и предупредить вас. Вы в большой опасности, леди Деламер. Я снова видела человека со шрамом. Он следовал за вашей каретой, когда вы уезжали из дома на Белгрейв-сквер.

– Что это за человек, Алексис?

– Он плохой человек. Я иногда вижу его в ногах своей кровати. Он всем нам желает зла, а сейчас он здесь.

Индия переглянулась с братом.

– Ты уверена, Алексис, что это был реальный человек? Не такой, как другие, о которых ты говорила?

Девочка мотнула головой:

– Нет, не такой. Он настоящий. Я это знаю. Вы должны мне верить. – Девочка вцепилась в руку Индии.

– Конечно, я тебе верю. – Индия нежно погладила Алексис по голове. – И вы все очень смелые, раз решили прийти сюда, чтобы предупредить меня. Я буду очень осторожна, к тому же Айан может меня защитить. А теперь вам надо поскорее вернуться домой, пока граф не узнал, что вы тайком ушли из дома.

В это время из-за высокой изгороди самшита раздался визгливый хохот.

Все узнали голос леди Марчмонт.

– О! Он здесь! – Алексис прикрыла ладонью рот. – И он с ней! – Девочка испуганно посмотрела на брата. – Он жутко рассердится, если узнает, что мы его не послушались, Эндрю.

– Да уж. Наверняка посадит нас на хлеб и воду до конца жизни.

– Тем более нужно, чтобы он не увидел вас здесь.

– По-моему, я знаю, что надо делать, – сказал Айан и, подойдя к задней стенке грота, открыл небольшую дверь, скрытую кустами.

– Откуда ты знаешь, Айан, что здесь есть дверь?

– Всегда полезно иметь запасной выход, где бы ты ни был. А теперь давайте побыстрее! Моя карета здесь неподалеку. Я вас провожу и велю кучеру отвезти домой. – Айан посмотрел на Индию: – Боюсь, дорогая, мне придется оставить тебя одну на несколько минут. Однако я заметил Пендлворта, когда мы шли сюда. Я попрошу его прийти и составить тебе компанию.

– Не беспокойся обо мне. Я справлюсь с любым пьянчужкой. Ты только позаботься о детях.

– А как же человек со шрамом? – забеспокоилась Алексис. – Он здесь! Вы должны быть очень осторожны.

– Буду, малышка.

Индия открыла ридикюль и достала пистолет. Эндрю тихо присвистнул.

– Ты думал, что я приду в такое место неподготовленной, да? А кто тогда защитит моего любимого брата от всех этих женщин, которые повсюду его подстерегают?

По ту сторону оркестра Девлин Карлайл в черной шелковой маске вглядывался в толпы гуляющих.

– Но я мог бы поклясться, что слышал голоса детей. Они были здесь всего несколько минут назад.

Элена Марчмонт как бы невзначай еще ближе придвинула к нему свое роскошное тело.

– Больше всего мне нравится в вас ваша преданность, милорд. Но дети не посмеют прийти в такое место, как это, да еще поздно вечером. И если вы не перестанете воображать, что слышали их, я начну думать, что вы мною пренебрегаете, – проворковала она, капризно надув губы.

– Наверное, вы правы. Они не посмеют ослушаться, особенно после того, как я предупредил Эндрю, какое их ждет наказание, если они выкинут фортель, подобный сегодняшнему. Хорошо. Куда вы хотите пойти?

– Почему бы нам не пойти в Темную аллею? Остаться там вдвоем – что может быть восхитительнее?

Пока Торн стоял в нерешительности, куранты пробили половину часа. До полуночи ему оставалось ждать полчаса, а потом он должен выследить свою жертву, назначившую тайное свидание в дальнем углу парка своему сообщнику. А до этого момента у него должен быть предлог, чтобы оставаться в парке, и общество такой женщины, как леди Марчмонт, подходило как нельзя лучше.

– Хорошо, миледи. Пусть будет Темная аллея.

– Что вы делаете здесь так рано? Вы не должны были встречаться со мной раньше полуночи!

Высокая фигура в синем домино поджидала его в беседке в дальнем конце Темной аллеи. Напротив него, скрытый в тени, стоял еще один человек.

– Происходит что-то странное. У всех ворот стоит охрана. Этого, конечно, не может быть, но такое впечатление, что нас вычислили.

– Ерунда. Вы, по своему обыкновению, видите проблему там, где ее нет. А теперь покажите мне бриллиант, – добавил человек, понизив голос.

Зашуршала ткань, и свет фонаря упал на огромный бриллиант.

– Бог мой! Это он. – Человек в синем домино наклонился ниже. Его голос стал хриплым от волнения. – Как вам удалось вывезти его из Франции?

– Это мое дело, а ваше – доставить его нужным людям здесь, в Англии.

Человек в домино заворожено смотрел на сверкающий всеми своими гранями розовый бриллиант.

– «Аврора». Это единственный бриллиант, без которого император никогда не появлялся на людях. Когда вы его получили?

– Детали вас не касаются. В Ватерлоо царил хаос, а в такие времена многое проходит незамеченным. Когда стало ясно, что сражение проиграно, среди нас были те, кто посчитал правильным принять меры предосторожности. И теперь мы хотим стать свидетелями возвращения нашего императора. В этой стране многие ему симпатизируют. Говорят, что к их числу относится даже дочь принца-регента.

– Это правда. Я сам с ней встречался. Она шокирована тем, как обращаются с человеком, державшим под своим сапогом всю Европу. Думаю, мы сможем ее убедить помочь нам. – Он нежно погладил камень. – А где остальные бриллианты?

– На корабле, пришвартованном в Темзе.

– А где именно?

– Местонахождение судна останется моей тайной до тех пор, пока вы не выполните свою часть сделки. А как насчет Торнвуда? Говорят, он держит под контролем все порты?

– Торнвуд глупец. Если он встанет у меня на пути, я просто его убью, как убил тех двух глупых англичан в Брюсселе. Я сожалею лишь о том, что не удалось сразу же расправиться с их детьми. – При этих словах человек в домино немного повернулся, и в свете луны блеснул шрам у него на щеке. Он был необычайно высок и широкоплеч. Когда он заговорил, его голос был лишен каких бы то ни было эмоций.

– А что с детьми? Они видели вас в тот раз?

– Это вряд ли возможно. Они были слишком потрясены смертью родителей. Нет, они меня не узнают. А до того, как Торнвуд нападет на мой след, наш император будет восстановлен на принадлежащем ему по праву троне во главе всей Европы. – Улыбнувшись, человек поднял стоявший рядом с ним на столе бокал, до краев наполненный шампанским. – За великого человека! Пусть о его подвигах еще раз узнает вся Европа. – Бриллиант сверкнул в его руке.

– За императора! – откликнулся другой.

Не успели они чокнуться, как в кустах что-то зашуршало, и какой-то зверек вскочил на стол, опрокинул бутылку шампанского и, схватив бриллиант, которым так восхищались заговорщики, исчез.

Индия с интересом наблюдала, как покачиваются фонарики в ветвях деревьев, когда у входа в огороженную высокой зеленой изгородью беседку появился лакей.

– Это для вас, миледи. – Он поставил на стол поднос. – Шампанское. Его послал вам мужчина в офицерском мундире.

Значит, Айан все же не забыл, что она здесь. Она отпила несколько глотков, и у нее приятно защипало в носу. Шампанское было превосходное – наверняка контрабандное, из Франции.

Из соседней беседки раздался тихий смех, и Индию охватило странное беспокойство. Ей вдруг захотелось, чтобы кто-нибудь разделил с ней восхищение красотой окружающей ее природы.

Неожиданно ее одиночество было грубо нарушено.

– Я так и думала, что это вы. И ваши проклятые детки, наверное, с вами. – Леди Марчмонт, в ярко-красном платье, облегавшем ее фигуру словно вторая кожа, смотрела на нее в щель между высокими кустами живой изгороди и холодно улыбалась. – И не вздумайте убегать, милочка. Если вы ждете своего брата, могу сказать, что он сейчас занят. Принц-регент заговорил с ним, когда он проходил мимо оркестра, и я боюсь, что он еще долго его не отпустит.