Текст книги "Заказное влюбийство"

Глава 7. Посторонним «в»

– «В» – значит «вендетта»! Кровная месть!

– Я тоже могу разгадывать кроссворды со словарем!

Утро постучалось в дом ногами. Я сползла с кровати, пытаясь быстро без расчески превратить воронье гнездо на голове в некое подобие небрежного шика и пригладить руками мятую юбку, пока доброе утро не вынесло дверь.

На пороге нетерпеливо переминался солидный бородатый мужчина, с недовольным видом протягивая ко мне руку. Рядом с ним возвышался суровый здоровенный верзила с мешком и какими-то бумагами.

– Милости просим? – поинтересовалась я, зевая и понимая, что если и могу что-то подать, то только надежду.

– Девятнадцать дев! – перед моими глазами быстро развернули какую-то длинную бумагу и тут же свернули, рассчитывая, что третий глаз у меня проснулся раньше двух предыдущих и успел все прочитать.

Девятнадцать дев им подавай! Так и хотелось в порыве мрачного сарказма заметить, что у меня здесь не бюро приятных услуг «Придорожник»!

– А вы кто вообще такие? – подозрительно поинтересовалась я, оглядываясь по сторонам. К моему дому уже потихоньку стекались люди, занимая очередь.

– Я – сборщик, он – писец! Мы за налогами! – процедил незваный гость, рассматривая за моей спиной убогий интерьер взглядом опытного аукционера. То, что пришел писец, сомнений не оставалось. Верзила бросил на меня мутный взгляд и без приглашения ввалился в дом, тяжело дыша и бухнув огромный мешок на пол.

– Бумагу сюда! – хмуро потребовала я указ, который мне нехотя дали почитать. Ничего не разобрать… Почему так мелко? Взымать… тра-ля-ля… может только сборщик в присутствии писца… Обязанности писца… Вести учет всех денег, следить за сборщиком… В обязанности сборщика… входит… сбор денег, следить за писцом… Король, чего? А! Обязует всех… к утрате… А! Фу-ты! К уплате… девятнадцати дев…

Я на секунду представила толпу невольниц, которых гонят в королевский дворец, чтобы потом жаловаться на многочисленную популяцию наследников. Незваные гости напряглись так, словно я провожу презентацию огнемета в Александрийской библиотеке.

– Я пойду к окну? – пробурчала я, отчаянно пытаясь разобрать витиеватый шрифт.

– Да что за день-то сегодня такой! Еще одна проглотила! Ну, иди, иди, какни! Учти, мы не собираемся тут стоять, пока ты будешь отмывать деньги! – закатил глаза сборщик. Я почувствовала себя лепреконом с горшочком золота! Что-то я недооценила народную смекалку. Особенности местного ухода от налогообложения предупреждали о том, что целовать в порыве счастья свои нервно-заработанные – не самая лучшая идея!

– Да тут неразборчиво! Это вы писали? Что это за слово? Первая буква какая? Эм? – нервно возмутилась я, в надежде, что где-то есть пункт, что все королевские служащие освобождаются от уплаты налогов. – Может, прописью?

– Налоги платятся только деньгами! Мы не в бордель пришли! – прорычал писец, вырывая у меня из рук приказ. Судя по грозному виду и здоровым кулачищам, он работает секретарем-секьюрити, отправляя всех, кто имеет претензии и жалобы, прямиком на горячую линию с покойным монархом.

Не могу понять, что это за налог! Может быть, для кого-то это Нет Денег Совсем, в простонародье – НДС, но в моем случае это явно подоходный налог. Заплати и подохни спокойно!

– Я на королевской службе! Почему я должна платить налоги? – моему возмущению не было предела. «Мы тоже!» – ответил сборщик. Писарь хрустнул разбитыми костяшками пальцев. Так бы сразу и сказали, что это – страховка от потери нетрудоспособности и несчастных случаев… Свидание с почившим государем хоть и пролило бы свет на личность наследника, но пока что я попытаюсь обойтись без таких подсказок!

– Все обязуются платить налоги! Наш покойный король был честен и справедлив! Кем бы ты ни был – плати девятнадцать дев! Всем одинаково! Мы следуем букве закона! – сообщил сборщик, сгребая в мешок мои последние деньги. Я даже не сомневалась на какую букву начинался этот закон. Писец поставил корявый крестик на бумаге. Вот так меня обложили данью, я мысленно обложила бранью, поэтому настроение с грохотом закрывающейся двери упало вниз.

Приемный день начался с криков и потасовки: «Я тут с ранья занимала!» Первой вошла колоритная бабка – любительница цветастых платков. На голове – платок, платок накинут на плечи, поясница тоже повязана платком и в корзине под платком – «жили у бабуси два веселых гуся, один – серый, другой – белый, кто из них на ужин?» Я посмотрела на гусей, которые дружно зашипели на меня, как змеи. На первое и второе рассчитайсь! Этот. Он громче всех на меня шипел! Да! Я мстительная и злопамятная!

Бедно одетая многодетная мать привела мне всех отпрысков, чтобы уточнить, кто из них пойдет по стопам отца. Босоногие дети тут же полезли в мой шкаф, побежали на второй этаж, перевернули ночной горшок, отодрали кусок обоев и принялись с грохотом прыгать на лестнице.

– Я их сейчас успокою! – хрипло заорала мать, кутаясь в дырявую шаль. – А ну быстро все сюда! Вот стул!

– Ага, будут они сидеть! – фыркнула я, пытаясь вырвать кочан капусты из грязных и цепких лапок одного пронырливого чада, тут же схватившего луковицу.

– Так я и знала, – вздохнула мать, пересчитывая детей. – Их отец… раз… два… три… четыре… пять раз из тюрьмы выходил!

– Все! У меня обеденный перерыв! – заорала я, выставляя на улицу наглую и упрямую бабку, которая тащила за собой шарообразную козу. Коза оказалась понятливой, бабка – нет. Старуха бурчала, что два дня уже стоит, а коза скоро родит сама. Без моей, так сказать, акушерской помощи…

Я захлопнула дверь, несмотря на лютые протесты, написав на куске оторванных обоев угольком слово «Перерыв» и приделала на дверь снаружи.

Буревестник на своем каменном насесте громко вещал: «Сегодня настал срок! Платить дань и оброк! Чтоб не навлечь монарший гнев, готовьте девятнадцать дев!»

Я помыла руки, отломила корочку хлеба, положила на нее ломоть обжаренного еще раз на всякий случай мяса, вдохнула запах бутерброда и жадно откусила большой кусок… На улице раздался бас: «Мне только спросить!» и возмущенные крики: «В очередь! Мы с ночи занимали!» «Я только спрошу!»… Послышался шум потасовки, женский визг в диапазоне оперной дивы и старческое: «Да чтоб тебя!»

Дверь открылась так резко, оборвав мой веревочный замок, что я даже поперхнулась. На пороге тяжело дышал высокий черноволосый мужик в серой рубахе и потертых на коленях штанах.

– Моя жена… только что… родила! Как назвать… ребенка, чтобы имя… принесло ему счастье? – пытался отдышаться счастливый отец, уставившись на меня.

– Кхерерых! – давясь бутербродом, возмутилась я, глядя на непонятливого гостя. – Кхе!

– Кхерерых? Спасибо! – Глаза мужика загорелись, он бросился на улицу, оставив меня наедине с бутербродом и совестью в виде маленького мальчика: «Мамочка, папочка, за что?»

– У меня родилась дочь! Кхерерых! – донеслось с улицы. – Это – счастливое имя, которое мне сказала сама Импэра! Кхерерых дочь Жмыха!

Ну так, в принципе, нормально… С отчеством Жмыховна любое имя приобретает легкий оттенок элитарности и несмываемый налет аристократизма…

– Импэра! Открывай! – раздался незнакомый голос за дверью, когда я стирала крошки со стола. – Послание из дворца!

Стоило приоткрыть дверь, как мне в руки сунули мятое письмо. Во дворец! Немедленно! Ладно… Меня под конвоем повели в пункт назначения. Я принюхалась к себе, прикрывая рукой пятно, украсившее мое единственное платье жирной абстракцией, обдумывая объявление: «Продам дом в центре! Хороший район, рыночная площадь в шаговой доступности и в ценовой недоступности! Добрые и внимательные соседи. Подъезд утоптан. Удобства… во дворце, куда меня как раз и тащат по крайней нужде!»

Меня встретил роскошно и с иголочки одетый лорд Бастиан, гневно сообщив, что мой внешний облик никак не соответствует работнику королевской службы при исполнении!

– Вы – лицо государства! Я пригласил вас встретиться с наследниками, а вы… – возмущался старый лорд, расхаживая по роскошному ковру, как главнокомандующий перед армией, заложив руки за спину. – Работники королевской службы должны выглядеть опрятно, аккуратно и солидно! Все должны понимать, что на королевскую службу оборванцев с улицы не берут! Не перебивайте! Терпеть не могу, когда меня перебивают! Знаете, что вам за это полагается?

– Три наряда вне очереди? – осведомилась я, глядя на белоснежные кружевные манжеты лорда. Три наряда – это хорошо. На выход, на работу и для души. Я принюхалась к себе и поморщилась. Ванна тоже не помешает.

– Итак! Мне ванну, новое платье и новые туфли! Моего размера!!! – потребовала я. – Иначе пусть наследники сами между собой разбираются! Можете выдать им оружие, пусть сами проверят, у кого кровь голубая, а у кого нет!

– Комната в вашем распоряжении! – недовольным голосом произнес лорд, поручая слугам проложить мне маршрут к удобствам.

Отмокая в ванне, я мокрыми руками достала шарик, потрясла его, шепотом спрашивая, кто наследник? Вдруг мне сейчас выпадет имя?

«Я знаю точно наперед, что первой буква «В» идет. И женщина, забрав пеленки, из замка вынесла ребенка!»

Та-а-ак! Что же ты раньше молчал?!! Я потерла руки и плечи, смывая густую пену. Есть зацепка! Отлично! Просто превосходно! Очередь из восьми человек, я открываю дверь кабинета с табличкой «Импэра» и ору: «Чье имя начинается на «В»?» Убитое настроение стало медленно, но решительно подниматься, как почти мертвый главный герой в конце голливудского фильма, хватая в руки первое попавшееся оружие, чтобы обеспечить себе хеппи-энд, а фильму – кассу в прокате.

Служанка соорудила у меня на голове красивую прическу и удалилась докладывать, пока я рассматривала скромное, но чистое платье. Прямо пятизвездочный отель!

– Вы уже готовы? – нетерпеливо осведомился лорд, приоткрывая дверь. – Наследники ждут!

Мой взгляд упал на подушечку.

– А можно я подушечку заберуу? – голосом сиротки попросила я. – Пожалуйста! Моя совсем протерлась…

– Хорошо! Я предупрежу, что вы задержитесь. Чтобы, когда я вернусь, вы были готовы! – раздраженно ответил лорд, закрывая дверь.

Я вспорола подушку, высыпая перья и пух за диван, а потом передала привет соотечественникам, хотя бы раз отдыхавшим в приличном отеле за границей! Так, гребень, мыло! Комнатные туфли – берем! Подобие халата? Берем! Сколько же он места занимает! А если свернуть? Неужели туфли придется выложить? Ни фига! Сейчас утрамбуем! Это у нас что? Зеркальце? Туда же! Коврик… Коврик… Я не могу без тебя уйти! Ты такой пушистый, красивый… Не поместится… А если свернуть его в рулончик? Есть! Уря!

Я с подушкой двинулась по роскошному коридору, изучая портреты на стенах. Мне стало грустно, потому что большинство героев было нарисовано на фоне мягких складок штор… Художник явно отличался непрофессионализмом, не желая подчеркивать личность натурщика интересным детализированным фоном, а вместо этого использовал избитый прием, напоминая мне тем самым, что в комнате остались красивые шторы…

– Проходите… – учтиво произнес слуга, заводя меня в кабинет, и я тут же утонула в роскошном кресле, положив себе под спину мою подушечку.

Двери распахнулись и впустили обновленный совет скептиков. Старая гвардия снова нацепила всю защитную бижутерию, стараясь держаться от меня подальше. Зато молодая…

– Итак, – торжественно произнес лорд Бастиан. – Чтобы развеять сомнения, я представляю вам Импэру!

И тут должен был бы вступить детский хор мальчиков-зайчиков с протяжным: «А-а-а!», а из окна должен пробиться луч света, точечно указывая на мою избранность. Но за окном небо хмурилось тучами, гремя раскатами где-то вдалеке, а вместо детского хора кто-то высморкался.

– Мне говорили, что Импэра – старуха! – усмехнулся молодой парень с длинными черными волосами в красном бархатном костюме. – Что-то не сходится… Наверняка здесь кроется какой-то обман!

– У нее наверняка есть сообщники! – возмутился рыжеволосый веснушчатый детина, поворачивая на толстом пальце массивный перстень. – Тут все понятно и так. Вы притаскиваете ее во дворец, хотите убедиться в ее даре, она предсказывает смерть, а ее сообщники тем временем убивают…

– Йоргант прав! Нельзя верить самозванке на слово! Кто она такая, чтобы решать судьбу государства? Король и мы решаем судьбу Кронваэля! – на меня гневно посмотрел еще один внезапно осиротевший пухлый отпрыск с ранней залысиной. – Я уверен, что дело нечисто! Вместо того чтобы полагаться на слово какой-то проходимки, нужно проверить каждого наследника! Пусть работают шпионы, пусть вынюхивают!

– Молодой человек! – высокомерно заметил лорд Бастиан, сверкнув глазами. – Со дня смерти нашего достопочтенного короля уже прошло тридцать шесть дней! Осталось шестьдесят три дня! Вы думаете, что тридцать три дня мы и ваши покойные отцы сидели, сложив руки? Знаете, какая была очередь из самозванцев? Мы проверяли каждого! Каж-до-го! У нас все тюрьмы были переполнены!

А у палача устали руки… «Мы казнили, мы казнили и изрядно утомились! Мы немножко отдохнем и опять казнить начнем!»

– Я все равно не верю! – скривился брюнет в красном, бросая мне такой взгляд, от которого хотелось увернуться. – Предлагаю эту шлюху казнить, народу сказать, что она последней волей указала на наследника и взять все в свои руки!

– Знакомые слова, – зловеще улыбнулась я, вспоминая про высшие силы. – Не хотите ли узнать где, как и при каких обстоятельствах, вы снова встретитесь с их автором?

Старая гвардия, наученная горьким опытом, запротестовала, переживая, как бы смерть не перешла с мелкой розницы на крупный опт.

– Пригласите наследников! – приказал лорд Бастиан, пока я сидела, откинувшись на спинку мягкого кресла. Сейчас я поговорю с каждым, потом оглашу результат… Итак, имя наследника начинается на «В», его вынесли из башни… Пеленки…

Сначала за дверью подозрительно что-то зашуршало, а потом в комнату вплыло что-то сверкающее. Юбка… Из роскошной юбки, на которую ушли как минимум все замковые шторы, тюли, гардины, торчала, как пестик из лепестков, хрупкая женская фигурка с какой-то неестественной осанкой. Плечи назад, грудь вперед, словно на нее собираются прикалывать орден. На голове в черной мудреной прическе сверкала золотом корона-диадема. То, что девочка – породистая стало понятно не только по лицу, но и по буклям, которые были подвиты и напоминали ушки спаниеля.

– Истинная королева Кронваэля Велора! – чинно представилась она, пока я сидела и наслаждалась мыслью, что «в» – означает «возможно»!

В коридоре что-то бряцнуло, звякнуло, и в открытую дверь шагнул настоящий рыцарь. Худощавый молодой человек с простоватым лицом, пытался придать своему глуповатому взгляду хоть какую-то суровость и решимость. Смущало, что доспехи были слегка великоваты герою. Глист в скафандре откинул длинные русые волосы, поправил большую корону с синими самоцветами, выпрямился, звеня металлом и командным голосом, глядя в одну точку, выдал:

– Истинный король Кронваэля Вейланд!

Ничего страшного, я привыкла выбирать из двух зол… Один – серый, другой – белый…

В комнату вошел молодой брюнет в зеленой мантии, обводя присутствующих хмурым взглядом. Такое чувство, что за ним летает персональная туча, не только поливая его дождем, а еще и периодически ударяя молнией. Он хмурил густые брови, глядя на своих конкурентов с нескрываемым отвращением.

– Истинный король Кронваэля Вэйзер! – заметил он, становясь рядом с рыцарем.

Надеюсь, в этой игре у меня есть звонок другу, фифти-фифти и помощь зала… Пока что я использую первую подсказку – пятьдесят на пятьдесят…

Следом за ним грациозно вошла маленькая блондинка, напоминающая сказочную Золушку. Либо крестная фея раньше обшивала местный лупанарий, либо она мудро решила кадрить принца наверняка, но алое, яркое, вызывающее платье, украсившее миниатюрную фигурку, давало простор для очень смелых фантазий, а диадема не оставляла сомнений, что операция по поимке принца прошла успешно.

– Истинная королева Кронваэля Вэйлин! – жеманно произнесла блондиночка, томно вздыхая.

Я уже мало чему удивлюсь… Хотя…

За ней следом выдвинулась высокая голубоглазая и лохматая валькирия. Не знаю, кто додумался вместо корсета нацепить на эту амазонку нагрудник от доспехов, оставив пышную атласную юбку подметать пол, но он – чертов гений. Я даже подозреваю, что к бронемайке прилагаются бронетрусы из того же комплекта. В коричневых дебрях амазонки, которые кто-то посчитал прической, затерялась корона-диадема с синими камнями. Из доспехов торчали две худосочные ручки, которые вряд ли бы донесли большой пакет с продуктами из гипермаркета до дома. Про меч я вообще молчу.

– Истинная королева Кронваэля Верина! – горделиво представилась амазонка, бросая нагрудником солнечный зайчик. На улице слегка посветлело…

Следующей в открытую дверь осторожно вошла рыжая грудастая нимфа в экстравагантном платье с корсетом, которое она постоянно подтягивала вверх, стараясь делать это как можно незаметней. На голове у нее была цветочная корона-диадема, а зеленые, большие глазищи нехорошо сузились, глядя на конкурентов.

– Истинная королева Кронваэля Вайлет! – как-то вызывающе произнесла нимфа.

А вот в кабинет лениво вошел высокий красавец с равнодушным и каким-то отрешенным взглядом. Герой девичьих грез был в красном камзоле и золотой короне без камней. Каштановые, слегка вьющиеся волосы, «никакие» глаза и улыбка, от которой девушки начинают писать скабрезные фанфики, скупо разбавляя постельные сцены унылыми диалогами, автоматически возводили его в ранг местной звезды.

– Истинный король Кронваэля Виор! – представился красавец, пока я рассматривала его задумчивым взглядом.

Следом за ним зашел настоящий молодой светловолосый король. Король уже почти дошел до середины комнаты, а слуга все еще придерживал дверь, впуская каждый метр шлейфа. Тридцать восемь попугаев, десять мартышек! Блондин смотрел на оппонентов так, словно где-то в шкафу у него пылился диплом по специальности «Плетение интриг». Плечи наследника украшала меховая опушка, вызывая у меня приятные мысли о коврике, которого сегодня недосчитаются в замке. Мне даже показалось, что у коврика и меховой опушки наследника был один и тот же пушной донор, и это сразу же добавляло коврику воистину королевское очарование.

– Истинный король Кронваэля Вензель! – произнесло его ковровое величество, сверкая роскошной золотой короной с большим алым камнем.

Нет, я уже ничему удивляться не стану… Есть в алфавите столько букв, хороших и разных…

Я снова пробежалась взглядом по наследникам, понимая, что именно сейчас мне хочется взять папку, напялить очки и противным, дребезжащим голоском моего школьного завуча торжественно выдать: «Дорогие выпускники! Вот и прозвенел последний звонок, и вы вступили во взрослую жизнь! И пока вы рассматриваете свои подошвы, я скажу пару напутственных слов…»

– Итак, – тягучим, как сгущенное молоко, голосом Багиры произнесла я, поставив локти на подлокотники и скользя взглядом от одного наследника к другому, выдерживая при этом жуткую паузу.

Наследники напряглись, глядя на меня.

– Как интересно… – снова таинственным голосом выдала я, прикидывая, что смех злого гения без репетиции у меня никак не получится. – Никогда бы не подумала, что…

Я снова выдержала длинную и многозначительную паузу, еще раз глядя на наследников.

– …истина очевидна. Но… – я сузила глаза, слегка улыбнувшись. – Не мешало бы проверить то, что сказали мне высшие силы… Я вижу пеленку…

Все претенденты дружно закопошились и почти одновременно достали восемь одинаковых пеленок! На каждой из них была вышита монограмма «В», украшенная короной и какой-то растительностью. Бинго! У меня такое чувство, что это – какой-то заученный урок! Они знают, как выходить, что говорить, держат наготове свои памперсы… Я вспомнила, как готовилась к первому собеседованию, репетируя перед зеркалом речь для работодателя… А потом у кадровички зазвонил телефон, и все мои домашние заготовки вылетели из головы. В итоге я несла несусветную чушь про какие-то курсы английского, на которые ходила через раз, про то, что участвовала в школьной самодеятельности, а на новогоднем утреннике в детском саду была елочкой, потому, что была самой толстой и крупной в группе… Эдаким кукушонком в воробьином гнезде… Но я мечтала быть принцессой, чтобы принц был у моих ног! Помню, как надувая щеки от обиды, следила глазами, как принц, принцесса, добрая волшебница и все снежинки, наступая мне на ноги, водят хоровод вокруг меня… И в какой-то момент, когда косолапый принц снова отдавил мне ногу, причем сделал это нарочно, елочка обиделась и дала ногой в коричневом сандале принцу прямо по шишечкам. Пока принц рыдал, воспитательница пыталась его утешить, мама принца орала на мою маму, я стояла и наслаждалась тем, что мечта сбылась! Зареванный принц был у моих ног. «Я умею уживаться в коллективе!» – подвела неожиданный даже для себя итог я, чтобы потом две недели засыпать красной, как вареный рак, накрыв голову подушкой.

Сомневаюсь, что эта встреча расставит все по своим местам, но выучить «наследников» по именам, не помешало бы. Хорошо, если бы у меня были их фото! Портреты!

– Мне нужен художник! – потребовала я. – Я хочу, чтобы у меня были маленькие портреты всех наследников! А пока художник будет их рисовать, я познакомлюсь с каждым кандидатом поближе.

* * *

Художник сидел рядом, заготовив восемь листков плотной бумаги, я развалилась в кресле, чувствуя себя почти как дома. Пока будут рисовать портрет, кандидат понервничает…

– Ничего, если я буду вмешиваться? Просто, чтобы… – начал старенький художник, раскладывая свои принадлежности. – Я сразу предупреждаю, потому что многие не любят, когда я указываю им, как стоять…

Пока я горячо одобряла идею, вошел глист в доспехах.

– Расскажите о себе, – таинственно и спокойно попросила я, поглядывая, как художник почесал бороду, прикинул кистью нужный ракурс и стал замешивать краски.

– Истинный король Вейланд! Остальные – самозванцы! – уверенно начал он, упершись взглядом стену. – Я родился в грозовую ночь с последнего дня месяца багрового дракона на первый день месяца белого дракона, девятнадцать лет назад, в этом замке, в Башне Девы. Мой отец не присутствовал при родах, ибо в этот момент мужественно защищал рубежи нашего государства от вторжения подлых соседей, даже не зная, что у него появился…

– Молодой человек, будьте так любезны, не вертеть головой. Да, голову вот так и держите! Все! Не шевелитесь! – перебил художник, делая первый набросок.

– …наследник, которого не смогли подарить две предыдущие королевы. Женщина, мечтавшая стать четвертой королевой, чтобы избавиться от моей матери, подкупила повитух, потребовав, чтобы ребенок родился мертвым, а королева умерла при родах. Но моя мать успела дать мне имя, завернула меня в пеленку и перед смертью передала в руки своей советнице, которая вынесла меня из замка.

– А не могли бы нарисовать его на коне? – перебила я увлекательный рассказ, понимая, что именно таким голосом рассказывала стихи за школьной партой.

– Тогда пусть расставит ноги, слегка присядет и сделает вид, что смотрит вдаль, приложив руку ко лбу! – ответил художник, увлеченно рисуя портрет. Раскоряченный, слегка присевший «защитник рубежей», с козырьком, заслоняющим мужественный взор от беспощадного солнца, наводил меня на мысли о минных полях.

– Доверенное лицо передала меня тому, кому доверяла больше всех – капитану стражи, взяв с него клятву, что он сохранит тайну моего происхождения. Он вырастил меня как родного сына, обучил всему, что знал сам…

– А если с мечом? – громко спросила я у художника, тихо шепнув ему, что коня рисовать не обязательно.

Бедолага-кандидат мучился, делая вид, что вынимает меч, но при этом продолжил рассказ, как ни в чем не бывало!

– Когда король умер, мой приемный отец, находясь при смерти, поведал мне, что я – истинный наследник и должен занять трон по праву рождения! Похоронив своего приемного отца, я двинулся в путь, чтобы заявить свои права на престол, – закончил свой рассказ рыцарь. – Я пытался отыскать свою спасительницу, но мне сказали, что она умерла…

– Спасибо. Можете оставить на портрете каплю своей крови? – попросила я, чтобы придать ритуалу некую загадочность. – Если вы считаете себя истинным наследником, вам бояться нечего!

Вейланд осторожно надрезал палец и оставил свой кровавый автограф на готовом портрете.

В комнату вошла капризная блондинка и тут же по требованию заняла сидячую позу на ковре, вполоборота.

– Я родилась в грозовую ночь с последнего дня месяца багрового дракона на первый день месяца белого дракона, девятнадцать лет назад, в этом замке, в Башне Девы, – начала она свой рассказ, от которого хотелось протяжно зевнуть.

Я слушала и понимала, что либо где-то с большим успехом и немалым тиражом продается методичка для будущих наследников, либо я чего-то не понимаю. Кандидатка уже два раза меняла позу, а сейчас застыла, сжимая дрожащей от напряжения рукой что-то невидимое, однако ни темп, ни тембр ее речи не сбился.

– …Моя спасительница отдала меня тем, кому доверяла превыше всего! Она отдала меня семье богатых торговцев тканями. Мой приемный отец умер, когда мне было десять, а матушка умерла через пять дней после смерти Его Величества… Умирая, матушка сказала мне, что я – единственная наследница престола. Я сначала не поверила, но матушка…

А не слишком ли много смертей в пятиминутном рассказе? Опекуны – молодцы! Предусмотрительно умирают почти одновременно с королем, и не сразу, а аккурат после слов: «Ты – единственный наследник Кронваэля!»

– …меня отдали на обучение магии… – рассказывала рыжая нифма по имени Вайлет, держа в руке сверкающую магией звездочку. – Мой учитель перед смертью сказал мне, что я – истинная наследница покойного короля…

Секрет долголетия от гадалки Импэры. Если вам вдруг отдадут наследника престола на воспитание, а через девятнадцать лет король умирает, то, выбирая между «репетировать текст прощального откровения» и «пройти обследование и принять меры предосторожности», выбирайте последнее!

– …герцог и герцогиня, будучи приближенными лицами короля, воспитали меня как собственную дочь… Перед смертью мой приемный отец… – заставило меня вынырнуть из омута раздумий. Передо мной стояла во всей красе «любимая болонка королевы» в такой позе, в которой нужно держать очередь на прием к мануальному терапевту.

– Сколько всего было королев? – тихо спросила я у художника, любовно прорисовывающего каждую складку шторы.

– Шесть… – ответил творец, нанося последние мазки. – Первую король приказал повесить за то, что не смогла родить наследника. Вторую казнили за измену. Третья умерла при родах по приказу четвертой, которую отравили прямо на свадьбе. Пятая подхватила лихорадку, заразила короля. Король выздоровел, а королева – нет. Шестая умерла за месяц до смерти нашего достопочтенного владыки, упав с балкона… Перед смертью король как раз подумывал жениться еще раз… Ни одна королева, кроме третьей, не смогла подарить ребенка королю.

Сидя в кресле, я поболтала ногами. Ой-ля-ля, ой-ля-ля, выходи за короля!

– Барон рано овдовел, а после смерти короля, моего настоящего отца, в смертельной агонии, он поведал мне… – передо мной стоял блондин, поставив ногу на воображаемый постамент. Конец мантии был зажат закрытой дверью.

Список наследников пополнялся новыми портретами, которые я перетасовывала, как карты.

В центре комнаты уже стоял зеленый тип, позируя так, словно готовит заклинание самоуничтожения.

– …умирая, мой наставник, позвал меня к себе и сказал…

Тихо! Я сейчас включу третий глаз и попробую угадать последние слова…

– …мой отец, который занимался поставками вина, упал с лошади… Когда его принесли домой, он захотел в последний раз увидеть меня… – рассказывал томный красавец, заняв позу, которая не снилась йогам-мазохистам.

Теперь понятно, почему все дружно взывают к высшим силам…

– …жена покойного интенданта пограничной крепости перед смертью протянула мне руку и… – в зеркальном нагруднике амазонки отражался блик солнца. Слабая рука дрожала от напряжения, сжимая огромный меч.

Сегодня всем пятерочки! А я пошла проверять домашнее задание! Родительское собрание отменяется, по вполне понятным причинам!

– Импэра! – обратился ко мне лорд Бастиан. – Вы не хотите нам что-нибудь сказать? Кто из них истинный, а кто – самозванец?

– Я, как королевский служащий, обязана подходить к этому вопросу со всей ответственностью, – гордо ответила я. – А ответственность предусматривает дополнительные проверки. Сами понимаете, у меня нет права на ошибку!

Тираж методички «Как занять престол. Пособие для чайников» оказался куда большим, чем я предполагала. Что же делать? Гастролировать с ними по городам и странам? Впервые на арене – королевские восемерняшки! Народ требует хлеба и зрелищ! Кстати, о хлебе… В голове промелькнула старая притча о том, как лгун подавился хлебушком. Ну что ж, поиграем в разрушителя мифа.

– Принесите восемь кусков хлеба, – вздохнула я, глядя, как на улице стемнело. – И раздайте их наследникам.

У каждого в руке оказался кусок хлеба.

– Кушайте, – улыбнулась я, внимательно глядя, как каждый начинает медленно жевать. Совет лордов молчал, затаив дыхание.

– Для чего это? – хмуро поинтересовался рыжий скептик-сирота, внимательно глядя на каждого наследника.

– Самозванец должен подавиться, – зловеще заметила я. В этот момент поперхнулись все, включая Совет. Среди кашля прозвучал чей-то тонкий голосок: «Воды!»

* * *

Я покинула туберкулезный диспансер, унося свою подушечку. Очертания подушки говорили сами за себя. Королевская охрана смотрела на нее с нескрываемым подозрением.

– Мне разрешили ее забрать! – решительно заявила я, делая перед охранниками пассы свободной от ноши рукой. – И попробуйте что-то сказать!

Дома я разложила свою добычу, переоделась в новый халат и домашнюю обувь, постелила коврик возле кровати и упала лицом в подушку, которая обрела чистую наволочку. Я еще долго ворочалась, потому что в голове звенело: «Я родился в грозовую ночь с последнего дня месяца багрового дракона… перед смертью сказал мне, что я…» С таким же успехом я тоже могу поучаствовать в предвыборной гонке… Осталось купить методичку, внимательно ее проштудировать и вуаля! Я тоже наследница! У меня даже коврик есть… И смех и грех, сегодня – коврик, завтра – мех!

Половая доска протяжно скрипнула, я насторожилась. Тишина… Ладно… Доска снова заскрипела, но уже тише… Что-то зашелестело. Послышалось взволнованное дыхание…

– Перерыв… – пробурчала я, пытаясь разлепить глаза, но тут же взвизгнула, глядя, как ко мне быстро приближается какой-то облезлый хмырь с кинжалом. Я задыхалась от ужаса, чувствуя, что время вокруг меня остановилось… Рука убийцы опускалась, как в замедленной съемке, а в моем горле застрял последний, пронзительный крик… За долю секунды я увидела черную руку, останавливающую смертельный удар. Позади горе-убийцы стояла высокая черная тень.