Текст книги "Моя темная «половина»"

Глава 5

Мы делили апельсин.

Много наших полегло…

Варвара Дмитриевна как обычно вышла из библиотеки перед ее закрытием. Поправила очки, привычно коснулась затянутых в тугой пучок волос и, накинув на плечи удлиненный пиджак старомодного фасона, направилась к остановке. Она чувствовала себя белой вороной в этом диком безнравственном мире, барышней из прошлого века, силой злого рока отправленной в будущее. В свои тридцать с небольшим Варвара Дмитриевна не была замужем, не имела детей и даже не удосужилась завести кота, ибо все рабочее и свободное время она проводила в окружении книг. Будучи филологом по образованию, эта женщина предпочитала людям пыльные архивы и доведенные до идеала картотеки в своей любимой библиотеке. Внешний мир пугал ее, отталкивал, казался грубым и негармоничным. Но с этой реальностью приходилось мириться, идя с работы домой, за покупками, в банк за зарплатой… Или слушая, как ругаются за стеной алкаши-соседи, и по десятому кругу набирая номер полиции.

Фырканье притормозившей рядом машины вывело Варвару из размышлений. Медленно поворачиваясь, она заметила сначала забрызганный грязью бок фуры, а затем и приветливо улыбающееся лицо водителя, выглядывающего из окна. Если б библиотекарша не была так хорошо образованна и начитанна, она назвала бы его лицо небритой рожей, а улыбку кривым оскалом, но внутренние блоки не позволяли ей даже мысленно опускаться до подобных формулировок.

Вася из соседнего подъезда работал дальнобойщиком. Был он мужчиной неплохим, но, к сожалению, недалеким и обладал, по мнению Варвары, примитивным словарным запасом, большая часть которого состояла из выражений, от которых аккуратные ушки женщины приобретали пунцовый цвет. Вася же, напротив, считал себя виртуозом русского матерного и потому крыл им всех и вся независимо от того, какую эмоцию в свои фразы вкладывал. С помощью одних и тех же не самых приличных слов этот человек мог и похвалить собеседника, и обругать на чем свет стоит. Варвару Дмитриевну он воспринимал как инопланетянку, но это не мешало ему испытывать к ней самые что ни на есть искренние симпатии.

Вот и сейчас, достав откуда-то замотанную в целлофан лилию, Василий протянул ее библиотекарше и, кивнув на сиденье рядом, предложил подкинуть до дома. Женщина привычно приняла цветок, обошла вокруг кабины, забралась внутрь. Как обычно, положила на колени саквояж, поверх него руки, затем улыбнулась соседу самой вежливой и доброй улыбкой и задала стандартный для их встреч вопрос:

– Как ваше самочувствие, милейший Василий Иванович? Устали, небось, после рейса?

И так же, как бывало всегда, мужчина переключил передачу, нажал на газ и с чувством ответил:

– Да я… – И понеслось, ведь в отличие от немногословной Вари Вася очень любил поболтать, причем на русском матерном.

Так под его богатый на эмоции, но скудный на приличные слова рассказ они и въехали в дерево на пригородной дороге.

Через пять минут…

– Живы! – сообщила Кейли-Оз, спрыгивая на землю из изуродованной кабины. – Переломы, ушибы, но мозг не пострадал. У обоих. Отличная работа, Илин-Ули.

– Ты шелби куда прицепила? – пропустив мимо ушей похвалу аше-ары, спросил охотник.

– На виски, так быстрее контакт состоится.

Мужчина кивнул. На окруженной лесом дороге никого кроме них не было. Но это не значило, что вскоре здесь не проедет очередной «железный гроб» с пассажирами. Поэтому, прикрыв транспортное средство вместе с людьми заклинанием невидимости, он отошел чуть подальше, присел на корягу и приготовился ждать. На то, чтобы шелби впитала словарный запас своих доноров, требовалось – в зависимости от полноты и разнообразия вышеназванного запаса – не меньше часа.

– Иллюзию потренировать не желаешь? – поинтересовалась аше-ара, чья белая кожа меняла цвет на розовый, а короткие волосы удлинялись, сплетаясь в тугой пучок.

Очки бывшая лучница решила снять со своего прототипа, а вот над одеждой пришлось попотеть, так как авария для парочки подопытных не прошла даром. Натягивать на себя и без того дурацкие шмотки, да еще и заляпанные чужой кровью, Кейли из рода Оз брезговала.

– Успеется с иллюзией, – устало отозвался аше-ар, который только что заставил железную махину свернуть с дороги и впечататься в дерево. – Не до того пока.

– Как думаешь, что там наш принц делает? – спустя пару минут вновь заговорила блондинка.

– Мой шарту сторожит, – хмыкнул мужчина. – Или шарту его.

– Все еще считаешь, что зря мы Эвана с собой притащили, да? – в пятый раз протерев очки, Кейли поморщилась. Толстые линзы искажали пространство и «давили» на глаза. Бросив попытки к ним привыкнуть, бывшая наемница просто выбила стекла и создала иллюзию новых. – Так-то лучше, – довольно пробормотала она.

– В Неронге мальчишку тоже нельзя было оставлять. – Охотник помолчал, глядя в глубь иномирного леса. Непривычного, темного, с буреломом и пугливым зверьем. И все же деревья оставались деревьями независимо от планеты, на которой они росли. Корни, стволы, крона – все как везде. – Он слишком неустойчив как магически, так и эмоционально. А тут у него есть прекрасный шанс лично увидеть истинное лицо своего сиятельного папочки. Мы ведь не собираемся убивать беглецов, верно, Кейли? – Та кивнула, не отвлекаясь. – Наша главная цель – слежка. Вот пусть тоже следит. Но только после того, как я буду уверен, что он не натворит глупостей.

– По-моему, ты никогда в этом не будешь уверен. – Клыкастая усмешка на лице барышни-«синий чулок» смотрелась дико.

– А это, Кейл-л-ли, – нарочно смакуя ее имя, произнес аше-ар, – зависит только от тебя. Ты же его… наставница, – не скрывая иронии, добавил он, но лучница не обиделась. Она была полностью поглощена работой над своим новым образом.

На Землю эта троица явилась утром. Вышли возле небольшого храма с выжженным садом. На крыльце горланил песни странный потрепанный мужик, одетый в черное платье. В моменты передышки он пил из ковша какую-то темную жидкость. Рядом стояла бочка с тем же напитком, поднос с вяленой рыбой и картина с изображением женщины, держащей на руках младенца. Мужик был пьян, но, видимо, не до конца, раз продолжал хлебать хмельной напиток и распевать веселые куплеты.

Переглянувшись, аше-ары хотели было подойти, познакомиться… и использовать аборигена в качестве донора, но тот, завидев их, как-то странно осклабился, погрозил им толстым пальцем и на языке тайлаари послал в Бездну. В совокупности с местом, которое едва ли не лучилось от энергетических потоков, мужик с ковшом и стоящей дыбом бородой смотрелся жутковато. Испытывать судьбу визитеры не стали, и так разыскать мир, где отозвалась метка, поставленная охотником на сейлин, им удалось далеко не с первой попытки. И быть выкинутыми отсюда по желанию местного жреца в планы этой парочки не входило. Мнением же Эвана, взятого на задание при условии, что он во всем будет слушаться наставников, никто не интересовался.

Потом был лес, поиск подходящей поляны, очередная маскировка выпущенного из перстня шарту под комфортабельную землянку, запуск миниатюрных поисковиков, настроенных на колебания магического фона, вербовка местных птиц и… охота за аборигенами. По какому именно принципу Илин-Ули выбирал подходящие жертвы, Кейли-Оз не знала. Но результат, несмотря на уродливый костюм светловолосой женщины, ей понравился. Внешностью эта зализанная крыска обладала весьма привлекательной, а уж над имиджем лучница и сама могла поработать. Единственное, что несколько напрягло аше-ару, – ее оранжевая шелби не отлеплялась от донора на целый час дольше, чем красный «цветок» охотника от раненого мужчины.

Убивать людей не стали. Подчистили память, пользуясь их бессознательностью, и, сняв заклинание невидимости, ушли. Они были уже далеко, когда на дороге остановились сразу две машины, из которых выскочили встревоженные водители.

– Как вы полагаете, Василий, – воспользовавшись именем прототипа, обратилась к спутнику блондинка, – будет ли целесообразным и нам обзавестись одной из этих металлических конструкций, именуемых здесь автомобилями?

– Точняк, – согласился мужчина, почесав небритую щеку, – стопанем? – Он кивнул в сторону проезжающей мимо машины.

– А кто поведет это транспортное средство? – поинтересовалась аше-ара, с умным видом поправив большие очки.

– Водила! – недобро глянув на нее, процедил Илин-Ули.

– И вы действительно считаете, что человек, который управляет автомобилем, настолько сильно проникнется, узрев нас в этом почти земном облике, что позволит чужой воле беспрепятственно вторгнуться в собственное сознание с целью…

– Ы-ы-ы, – простонал ее сообщник, приправив свое завывание очередной нецензурщиной, – сама-то поняла, что сморозила? – Быстрым движением сорвав с шеи блондинки рыжую шелби, то же самое проделал со своим «цветком», после чего махнул броши-переводчики местами. – Так, полагаю, будет лучше, – сказал охотник, глядя на то, как тонкие усики шелби проникают под кожу. – Теперь словарный запас прямо пропорционален количеству ума.

– Да пошел ты на… – в лучших традициях русского матерного послала спутника очкастая блондинка и, гордо вздернув подбородок, потопала дальше.

Но не успела пройти и сотни метров, как на дорогу выскочила огромная тень.

– Твою ж м-а-ать! – взвыла «барышня из прошлого века», мгновенно выхватывая из-за голенищ сапог два острых ножа. Но, сообразив, кто именно к ним пожаловал, выдохнула и принялась прятать оружие обратно.

– Сбежал? – без особого удивления спросил тень Илин-Ули и, подняв руку, повернул алый рубин в массивном перстне. Туман качнулся, поднялся и начал проворной струйкой стекать внутрь камня. – А говорил, что магия ему не дается, – со странной улыбкой пробормотал мужчина. – Хитрый принц. Но глупый.

– Эван смылся? – Глаза Кейли-Оз округлились, став по форме похожими на ее идиотские очки. – И чё теперь делать, блин?

– Для начала перестать сквернословить, – поморщился мужчина, – а потом уже использовать ситуацию в свою пользу.

Он занялся созданием очередных магических поисковиков, похожих на искорки. Только на этот раз они были нацелены на конкретный объект. Словно цепные псы, спущенные на жертву, крошечные огоньки ринулись в лес, а небритый и заметно растрепанный мужчина в сопровождении странной блондинки поднял руку, пытаясь остановить проезжающий мимо автомобиль. В том, что у Эвана есть какой-то козырь в рукаве, охотник не сомневался. И в случае, если парень найдет сейлин быстрее, аше-ар хотел при этом присутствовать.

Тем временем где-то под Питером…

Открыв амулет, Эван вдохнул аромат отрезанного в Неронге локона – пепельно-русого, чуть волнистого… Зоиного. Раньше это была всего лишь частичка, которую он позволил взять себе, когда лечил иномирянку после тяжелого ранения. Просто так, на память. Теперь же, в свете его новых способностей, прядь девичьих волос стала идеальным поисковиком. Молодому сильнейшему подчинялась магия ветра, стихия заглядывала в разные уголки, улавливала любые оттенки запахов, искала и находила следы той, ради кого принц напросился в этот поход. Сейлин действительно держали в этом мире, и ее будущий спаситель четко знал, в каком направлении ему следует двигаться, чтобы разыскать ее.

Магия сильнейших была удивительной вещью. Она имела свое лицо, свои характерные особенности, а еще она дарила просто уникальные возможности носителю. Да и наставники, что уж таить, Эвану тоже достались отличные. И он, изо всех сил изображая из себя дурачка и неумеху, учился, учился, учился, пока не постиг свой новый дар в достаточной степени, чтоб применить по назначению.

Побег от не очень умного, но довольно шустрого шарту много времени не занял: сбитый с толку дом быстро потерял след своего подопечного и отправился к хозяину. Принц же, используя амулет с локоном как компас, пересек часть леса и вышел на дорогу. Редкие транспортные средства пролетали мимо, громко сигналя парню, который выходил на серое покрытие и махал рукой, пытаясь привлечь внимание водителей. Пешком добираться до места, о котором шептал ветер, Эван мог долго. Летать с помощью своей воздушной стихии он, к сожалению, пока не умел, а потому парню было необходимо содействие местного населения и его металлических экипажей.

Решив в конечном итоге, что в этом мире принят какой-то иной способ остановки «карет», сильнейший вышел на середину дороги и, раскинув в стороны руки, замер. Странный визг, стук, скрип и громкое «бум» сопровождали зигзагообразное торможение миниатюрной белой коробки на четырех колесах. Причем это финальное «бум» стало следствием не самого мягкого соприкосновения тела принца с золотистым «глазом» транспортного средства. Отлетев на несколько шагов, парень не переломал себе кости только благодаря бережно поддержавшей его стихии и собственной выносливости. Регенерация принца и раньше работала как часы, сейчас же она и вовсе била все рекорды. Но, мягко упав на шероховатое полотно дороги, молодой маг не спешил подниматься.

Нервный перестук каблучков дал понять, что его состояние заметно обеспокоило водителя белой «кареты». А касание дрожащих пальцев и взволнованные реплики на непонятном языке лишь подтвердили догадку. Продолжая изображать раненого, Эван тихо застонал и, повернувшись, посмотрел на аборигенку. Немолодая, худенькая и очень испуганная женщина что-то без конца спрашивала, но он не понимал. Жестом попробовал остановить поток ее слов, а когда не вышло, просто выкрикнул «Заткнись!» на языке Тайлаари. Как ни странно, незнакомка заткнулась, вот только легкий испуг на ее бледном лице перешел в категорию вселенского ужаса.

Не желая пугать того, кто мог доставить принца до нужного места, сильнейший снова скривился якобы от боли и жалобно застонал. Женщина, как и ожидалось, тут же прониклась его состоянием и предложила свое субтильное тело в качестве опоры, чем «раненый» и воспользовался. Доковыляв до миниатюрного экипажа, он не без труда втиснулся на сиденье рядом с тем, которое занимала его спасительница. С помощью жестов объяснил ей направление, всем скорбным видом давая понять, что не понимает ни слова из того, что она тараторит, и, сжав в руке амулет, мысленно попросил родную стихию о содействии.

В этот вечер белая «Ока», несмотря на помятый капот и разбитый бампер, летела в город с такой скоростью, что слово «летела» из категории образных выражений плавно переходило в констатацию факта.

В шарту Кир-Кули…

– Дай сюда, айка!

– Не дам!

– Я только посмотрю, правда.

– Я тебе не верю!

Диалог в подобном ключе продолжался уже часа два. Я бродила по комнате, огибая коварно возникающую на моем пути мебель, Кир бродил за мной и требовал отдать ему подарок гая Огненного. А у меня уже руки отваливались от этой проклятой статуэтки. Я была почти готова лично утопить ее где-нибудь, но в загребущие белые лапы не отдавала из чистого упрямства. Планы у иномирной компании на золотой презент были самые разнообразные, но меня не устраивал ни один из них.

Сэн предлагал разместить скульптуру на столике в гостиной как стильный элемент декора. Вот уж не знаю, всерьез он или издевался, а если издевался, то надо мной или над аше-аром? Ырли канючила, что надо вытащить все камешки и отдать ей, а массив золота поделить по-сестрински: мне оставить меня, а ей – симпатичного мужчинку. И именно эта идея нашла неожиданный отклик у аше-ара. Правда, слегка видоизменилась: золотую копию Ийзэбичи он хотел расплавить, ибо сиденью на унитазе как раз позолоты не хватает, а мое миниатюрное изображение решил забрать себе.

С такими вот намерениями братец крови и ходил за мной весь вечер. А я все больше жалела о том, что их важные дела резко потеряли смысл с открытием почтового канала в шарту азора и вся эта дивная компания засела в доме, то ли охраняя меня, то ли доставая. Завтра в обед Сэн с Кир-Кули планировали улететь в Австралию обычным земным самолетом, даже билеты, визы и паспорта уже были готовы, ну а нас с Ырли транспортировали бы с помощью пространственного кармана, скрытого в кольце шарту. Сегодня же все откровенно маялись от безделья. Почти все: Светлоликий, как обычно, работал, судя по редким, но громким хлопкам, доносившимся из мастерской, выделенной под его эксперименты.

А вот аше-ар-р-р… Нет, я, конечно, понимала, что каждый развлекается по-своему, но отдавать некоторым белым лисам статуэтку, лишь бы отстали, не собиралась. Да и было что-то в нашем глупом споре забавное, уголки моих губ то и дело подрагивали, пряча улыбку, Кир же откровенно посмеивался в перерывах между очередной порцией убеждений или торгом. Да-да, он и выменять этот «объемный эпизод Камасутры» у меня пытался… на ушастый кактус, который уже умел прыгать, бегать, жрать мух, источать наркотический дурман – то ли в защитных, то ли еще в каких целях – и… читать Шекспира. На вопрос, откуда в шарту потертый томик пьес и сонетов вышеупомянутого автора, мне так и не ответили, зато в красках расписали все преимущества живой колючки над золотой порноскульптурой.

Вот только я действительно считала творение дракона шедевром. Особенно если не обращать внимания на знакомые черты металлического лица. Композиция была слишком красивой, чтобы позволить ее изуродовать или уничтожить. Красивой, но такой тяжелой!

Устав ходить по доступным мне комнатам, села на диван и, притянув колени к груди, обвила ноги руками. Драгоценная «железяка» неудобно уперлась в бок. Я пошевелилась, пытаясь сместить чью-то металлическую макушку, которая больно давила под ребро. В этот момент Кир-Кули сел рядом и одним махом выхватил яблоко раздора.

– Верни! – потребовала, опуская ноги на пол и разворачиваясь в сторону аше-ара. Блондин отрицательно покачал головой и с каким-то странным выражением на лице провел пальцем по шее моей золотой копии, дублируя движение свободной рукой на оригинале. Я поежилась от его прикосновения, резко вскочила и протянула раскрытую ладонь: – Верни, братец! Это мой подарок!

– Уже нет, айка. – На кончике пальца азора вспыхнул лазурный огонек, медленно разрастающийся в острый, сплюснутый как лезвие ножа шип. И я поняла, что независимо от моего мнения, моих желаний и моих просьб сейчас это оружие мага-вандала займется разборкой статуэтки на составляющие.

– Опять наезжаешь на личное пространство? – зло прищурившись, спросила мужчину. Ответа не последовало, и я продолжила: – Сначала паранджу на меня магическую нацепил, якобы забыв сообщить, как она снимается. Потом контакты в Сети подчистил, теперь мои подарки уничтожаешь… Что дальше, Кир? Посадишь на цепь и будешь дрессировать, чтобы тявкала, только когда хозяин скажет?!

Светящийся шип застыл над золотой фигуркой Огненного, а чуть мерцающие голубые глаза мужчины посмотрели на меня. И было в них что-то такое… нехорошее. От недавней веселости не осталось и следа, а казавшаяся шуточной перебранкой сцена стремительно переходила на новый уровень. Я сердилась, азор молчал, статуя (чтоб она сама расплавилась!) по-прежнему ждала своей участи под нависшим над ней магическим клинком.

– Вот уж не думал, айка, – мужской голос, нарушивший тишину, замораживал, – что ты настолько падка на то, – он одарил золотой презент презрительным взглядом, – что блестит. Одно слово – принцесс-с-с-са. – И прозвучало это обычно милое обращение так… так обидно, будто меня носом во что-то неприятное ткнули.

– Дело не в статуе! – возмутилась я, сжав кулаки. И то, что ору на убийцу с многовековым стажем, в данный момент как-то совсем не волновало. – Дело в тебе! Ты обращаешься со мной как с игрушкой. А я ведь живой человек, Кир из рода Кули. У меня есть личная жизнь, мысли, чувства…

– Нет у тебя личной жизни, айка, – постучав шипом по голове золотого мужчины, сказал блондин. – Мы обсуждали этот вопрос уже несколько раз. Я – твоя личная жизнь, ну и предстоящие роды, и Сэн… на время. А не этот… ювелир недобитый. – Последние два слова аше-ар будто выплюнул, скривившись так, словно что-то кислое съел.

– Ну знаешь! – Стало не просто обидно, а очень-очень. И тихий шепот разума, который пытался намекнуть, что не время для истерик, был послан туда же, куда ранее отправлен инстинкт самосохранения. Хотелось высказаться… Нет, не так! Хотелось достучаться до этого белого идиота, который продолжал с каменной рожей сидеть на кровати и водить шипастой рукой над несчастной скульптурой. – Я как-нибудь сама решу вопрос со своей личной жизнью, ясно? А делить меня, как безвольную куклу, не надо. Так ведь и оторвать руки-ноги можно… А я живая, живая! Тебе понятно?! И мне, между прочим, больно! И этот, как ты выразился, ювелир при всех своих жутких недостатках сделал мне подарок. Мне! А не всем вам. Так, может, хватит уже покушаться на чужое имущ-щ-щество? – шипя, как разозленная кошка, я принялась отбирать статуэтку у белолицего вандала, а тот, в свою очередь, не спешил с ней расставаться.

– Так нравится, да? – зло щуря ледяные глаза, спрашивал азор. – И на что готова, чтобы вернуть свой драгоценный приз?

– Готова дать тебе в морду, – переведя дыхание, призналась я. Заметив, как угрожающе коснулся шип золотой фигурки, выпалила: – Только посмей, и…

– И? – с вызовом уточнил блондин.

– И я… я… – Взгляд скользил по комнате в поисках того, что подсказало бы мне достойный вариант мести. – Уйду я! – заявила, обнаружив, что дверь приоткрыта. А потом зачем-то добавила: – К нему.

И тут же услышала шипение модифицированного кактуса, явно перечитавшего Шекспира:

 
– Ах ты, изменница! Ты на моих глазах
О ком-то постороннем смеешь думать?!
 

Это разозлило еще больше. И хотя прекрасно понимала, что меня никто никуда не выпустит, да и про ревность Кули помнила отлично, но так хотелось пробить его непроницаемую маску хоть чем-нибудь. Ну и… пробила.

– Да что ты говориш-ш-шь? – Белые губы растянулись в хищной улыбке, а глаза полыхнули голубым светом. – Нравятся психи без тормозов? Так не вопрос, принцесса, сейчас организуем! – с энтузиазмом истинного психа, который без тормозов, пообещал мне Кир-Кули, поднимаясь.

Сделала шаг назад и затравленно оглянулась, поспешно решая: уже пора звать на помощь или, если что, сами прибегут?

– Кир, я просто хотела донести до тебя… – начала примирительно.

– И что же? Что я вселенское зло, которое ни во что тебя не ставит? – продолжая наступать, насмешливо поинтересовался он. – Особенно в сравнении с милашкой Огненным, – добавил аше-ар, легко помахав перед моим носом статуэткой, от таскания которой у меня руки отваливались. – Нравится тебе его творческий подход, верно? Пафос, зрелища, пошлость, трупы, драгоценности и напор, достойный истинного мужчины. Тебе это надо? – Он говорил тихо и даже спокойно, но от каждого слова я невольно вздрагивала. – Шлюхи на такое падки… – А вот это уже звучало как пощечина.

Резко остановившись, подалась к нему и, глядя снизу вверх в его ледяные глаза, прошипела:

– Сам ты… ш-ш-шлюха, Кир из рода Кули! – И только договорив, поняла, что перегнула.

Стена, в которую меня впечатали, была холодной и гладкой. А звук падающей на пол статуэтки – громким и тревожным, как удар гонга. С тихим шелестом закрывшаяся дверь начала врастать в стену, по которой проступила мерцающая сеть защитных чар. Все, ори теперь, не ори – никто не услышит, как меня будут дрессировать, чтоб тявкала только после команды «Голос!».

– Обоснуй, – потребовал азор, приблизившись почти вплотную ко мне и продолжая крепко удерживать мое тело на весу.

– Что именно? – уточнила, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрогнул.

– Почему я шлюха?

– Ладно, не шлюха, – сказала зло. – Ты сутенер!

– Что-о-о?! – Мужские пальцы сильнее сжались на моей талии.

Ой, мама, он меня точно прибьет, несмотря на чудо-беременность, вокруг которой они с Сэн так носятся. Или кляп в рот вставит… Вставил бы уже, а?

– И это обосновать? – Я вздохнула. – Ну… отправил ты меня в Неронг, считай, подложил под Светлоликого…

– С невозмутимым видом делать зло, По крайней мере, нынче модно, —

снова вставил свои пять копеек вредный кактус и, оценив мой мрачный взгляд, прикинулся обычным растением.

Кир же… ох.

– А! Понял! – Клыкастый оскал мало походил на радостную улыбку. Разве что ту, которая у психов без тормозов бывает. – Тебя надо было оставить подыхать на «кладбище невест». И вот тогда я не был бы ни шлюхой, ни сутенером, ни вселенским злом, вместе взятыми. Так?

– Не так!

– А как, Зоя? – спросил он, став серьезным. – Как? Я такой, какой есть. Уже почти две тысячи лет такой. Меня не поменять, не перевоспитать. Можно, конечно, переубедить в чем-то, но и то далеко не сразу. Столько, сколько я спускаю тебе, принцесса… – Блондин как-то странно усмехнулся и отвел глаза. – В общем… Как работать с амулетом невидимости, я тебе показал, контакты вернул, статую… Неужели правда так сильно нравится? – Его пристальный взгляд снова впился в меня.

– Красивая, – прошептала я.

– И то верно. – Кир, чуть отступив, посмотрел на меня, будто оценивая. – Вот только… не особо соответствует оригиналу.

– Эй! – Возмущение вернуло голос. – Хочешь сказать, что я уродина?

– Ну почему же, – протянул азор, продолжая скользить по мне взглядом.

– Хватит издеваться! Все там соответствует, ясно? – заявила, покосившись на обсуждаемый предмет, мирно лежащий на ковре. Но тут же поправилась, смутившись: – Внешность, в смысле, соответствует.

– Сейчас проверим, – пообещал Кир-Кули и… отпустил меня.

Думала, шлепнусь на пол, ан нет: выскользнувшие из стены длинные тентакли обвили мои бедра, живот и плечи, не дав упасть. Аше-ар же, отступив еще на пару шагов, с одобрением наблюдал, как эти бледные отростки опутывали мое тело. Черт! Похоже, у кого-то явный передоз хентая в голове. Поерзав в гибких путах и осознав, что самой мне не вырваться, потребовала:

– Отпусти сейчас же, Кир! Это уже не смешно.

– А кто смеется? – Нагло ухмыльнулся.

– Ты!

– Разве? – Изобразив фальшивое удивление, он поднял статуэтку и принялся нас сравнивать. – Хм, лицом похожа, не спорю, – с умным видом начал делиться своими наблюдениями, – а вот с ростом уже пролет. Эта развратница, скачущая на бедрах золотого парня, – он говорил, а я краснела, – на полголовы тебя выше, если не на целую. И плечи широковаты, и грудь, хм…

Кир-Кули подошел ближе и поставил подарок Ийзэбичи на пол. Щупальца, повинуясь его ментальному приказу, послушно сползли с моей грудной клетки, не спеша покидать бедра и шею. Стало как-то тревожно, особенно при взгляде на блондина, завороженно изучавшего мой обтянутый серым топом торс. Аше-ар поднял руку и медленно провел по контуру моего тела, не касаясь. Вот только мне тактильного контакта и не требовалось, чтобы взбунтовались гормоны и разыгралось воображение. Пальцы не дотрагивались до кожи, а по ней уже разливалось приятное тепло, ладони не накрывали грудь, а соски твердели, отчетливо проступая сквозь тонкую ткань. Щеки запылали, дыхание сбилось, руки, обвитые шарту, задрожали… И всего этого Кир добился, даже не коснувшись меня?! Да какого лешего?!

– Отпусти, морда аше-ар-р-ровская! – прорычала, начиная беситься.

– Мы еще не закончили сличение копии с оригиналом, – «мило» улыбнулась эта… морда. В следующую секунду щупальца, фиксирующие плечи, потянули меня вверх по гладкой поверхности стены, а внизу, напротив, ослабили хватку. Зато на бедра легли мужские ладони. – Даже и не знаю, – погладив мои ноги от колен до края шорт, проговорил блондин, – угадал этот ювелир с формой или нет, но мне оригинал определенно больше нравится.

– А мне копия! – Я честно попыталась его лягнуть, но добилась только повторного скольжения – на этот раз вниз.

Тентакли как-то разом потеряли силу, я же, вырвав из их плена руки, уперлась ладонями в плечи Кир-Кули, пытаясь оттолкнуть, – он теперь удерживал меня у стены собственным телом. Азор охотно поддался, отклонив корпус назад, что не помешало ему еще сильнее прижать мои ноги бедрами. По телу как разряд прошел, пальцы рефлекторно сжались, впиваясь в мужские плечи. И я, осознав, что творю, руки убирать не стала – не одной же мне страдать!

– Копия, говоришь? – Наглый лис ухмыльнулся и как-то очень уж проворно просунул руку мне за спину. – Сейчас посмотрим, чем это она лучше.

Молния вжикнула прежде, чем я успела сообразить, что к чему, а с моих плеч уже стягивали тонкие лямки топа. Я зашипела, как ошпаренная кошка, и, отпустив мужские плечи, вцепилась в сползающую ткань.

– Нет! – выдохнула ему в лицо.

– Ну, если ты настаиваешь, – скорчив печальную физиономию, братец крови демонстративно опустил руки на пояс моих шортов, – можем начать сравнение снизу. – Его пальцы скользнули за отворот, протиснулись между нашими телами. А следом раздался тихий щелчок застежки.

– Доста-а-ал! – взвыла я и, обхватив ногами его бедра почти так же, как моя золотая копия – своего партнера, с иронией на гране срыва поинтересовалась: – Так мы с ней больше похожи, м-м-м?

– Не-а, – прошептал Кир-Кули, наклоняясь, – оригинал все равно лучше. Теплее, нежнее, слаще…

– Скажи еще, вкуснее, – с нервным смешком посоветовала ему и облизала пересохшие губы.

– Вкуснее, – согласился аше-ар, захватывая нижнюю.

Ситуация возбуждала и забавляла одновременно. Хотелось отринуть стеснение, забыть о недавних обидах и вступить в затеянную азором игру. Вот только было одно большое «но».

– Не надо меня пробовать на вкус! – воскликнула, уворачиваясь от очередного поцелуя. – И вообще… не надо!

– Что именно, айка? – Кир едва сдерживал хитрую улыбку, а в потеплевших глазах его плясали лукавые искорки.

– А все! – воскликнула, прямо глядя на мужчину, которого сама была почти готова «съесть». – Не начинай то, что не планируешь закончить.

– О! – Он коснулся поцелуем моей шеи, провел кончиком языка от плеча к подбородку, будто и правда дегустировал особый деликатес, отчего у меня все поплыло перед глазами. Запрокинув назад голову, я судорожно вздохнула и повторила:

– Не начинай то, что…

– Я закончу, маленькая, – шепнул блондин, добравшись губами до моего ушка. – Вернее, ты кончишь. И не раз, поверь.

– Да иди ты! – толкнув аше-ара что было сил, закричала я и уставилась на него. – Не хочу!

Азор недоуменно моргнул, а потом нахмурился.

– Тебе было хорошо в прошлый раз. – Вопрос прозвучал как утверждение, но я все равно кивнула. – Тогда почему? Поверь, я умею доставлять удовольствие женщине.

Меня, наверное, перекосило так сильно, что он помрачнел еще больше, а потом взял в ладони мое лицо, заставляя смотреть на него, и попросил:

– Объясни.

Я растерялась. Признаться, ожидала очередной ссоры, может, даже с поцелуями на финальном отрезке и… с полным разочарованием вместо желанного приза на финише.