Текст книги "Маленьких все обидеть норовят!"

– Ничего… – слабо прошептала девушка и улыбнулась бледными губами. – Я понимаю…

Совесть, успешно загнанная за ночь в какой-то дальний уголок души, шевельнулась и ядовитой змеей вцепилась в сердце… Я ведь действительно оч-чень сильно повлиял на нее.

Неправда! Ничего такого я не сделал!

Или все-таки…

– Шем, чего столбом застыл? – Конечно, нельзя срывать собственное раздражение на других, но терпеть не могу состояние беспомощности! – Давай, подставляй руки, понесем в лагерь.

Крепко ухватив друг друга за запястья, мы соорудили импровизированное кресло, на которое, с трудом встав на ноги, и опустилась Элиа, обхватив нас для равновесия за шеи.

Путь к лагерю оказался в три раза длиннее, чем к месту происшествия. Хоть боль я и притушил, но все равно. Я ведь не целитель, тарк мархар, малейший толчок и…

А если бы я не наложил на темную заклятия, она бы не стремилась побыть в одиночестве и…

Да не виноват я ни в чем! Не виноват!

…На поляне нас уже ждали обеспокоенная эльфийка и сжавшийся у небольшого костерка демоненок. При виде нашей процессии Аэлин тут же бросилась вперед с кипой тряпок и баночек. Усаженной у огня девушке срочно промыли рану, смазали ее какой-то вонючей мазью и плотно забинтовали. А я стал настраивать заклинание поиска.

Тянуть с собой темную с такой раной – это… Я даже не могу подобрать нужных слов. Это просто издевательство над ней. Пусть я каждый день и буду читать над раненой обезболивающее, но какой она теперь боец? Она ж беспомощней ребенка. И ведь не согласится! Будет лезть в бой, доказывать что-то себе и окружающим. Нет, я на такое не согласен! Отпущенная широкая сеть поиска получила всего одно условие – найти безопасное для Элиа место. А то насмотрелся я на этих «мирных горожан» – аж тошно.

– Ди, ты что делаешь? – тихо поинтересовался Шем, подойдя поближе и оглядываясь на костер, возле которого Аэлин поила какой-то настойкой темную.

– Ищу, где можно будет оставить Элиа, пока у нее нога не заживет… – отрешенно отозвался я, держа кончик нити заклинания.

– Я только хотел с тобой об этом поговорить, – криво усмехнулся оборотень, – везти ее с собой дальше…

– Можешь не продолжать. – Я на мгновение отвлекся и искоса взглянул на рыжика. – Это понятно.

Особенно учитывая… Я не хочу! И не буду об этом думать!

И тут нить в моих руках забилась, как живая. Заклинание что-то обнаружило и требовало моего решения – хватит или искать дальше? Разделив нить, я приложил пальцы к вискам – и перед моим внутренним взором предстал небольшой домик, окруженный садом. Перед самым крыльцом была разбита клумба с яркими цветами. А на узкой дощатой веранде сидела пожилая женщина. Вернее, старушка. Одна из тех, про которых говорят: бабушка – божий одуванчик. Хотя все еще зависит, какого именно бога «одуванчик»… Если, например, такой бабуле бог войны Энту покровительствует, так костей не соберешь, если ей слово поперек скажешь. Старушка что-то аккуратно вывязывала из цветной пряжи. Рядом, задрав хвост подобно флагу, крутилась рыжая кошка. Кажется, это то, что надо. И от города далеко, и с виду безопасно.

– Есть! Можно собираться.

Сидящие у костра девушки обернулись на звук наших шагов.

– Элиа, – мягко начал я, присев возле раненой на корточки, – мы тут нашли тебе местечко, где ты сможешь спокойно отлежаться и оправиться от ранения…

– Я поеду с вами! – гордо вскинула подбородок темная. – Это всего лишь царапина!

– Элиа, – с нажимом повторил я, – не надо.

Темная упрямо наклонила голову, но спорить не посмела. Она тоже понимала, что с раненой ногой далеко не уедет, но все равно… все равно…

– Собираемся, едем!

Мы с оборотнем посадили Элиа в седло, Таш, на которого я на всякий случай накинул морок – а то дадут нам тут же от ворот поворот при виде столь… экзотичного ребенка, – поехал с Аэлин, и мы неспешным шагом направились в сторону найденного домика.

Не знаю. Я уже ничего не понимаю: сперва этот сон, теперь еще и рана Элиа… Можно закрывать глаза, можно упрямо твердить, что я тут ни при чем, но… Это ведь все из-за меня.

Тонкие нити заклятия, опутавшего Элиа и запрещавшего ей называть меня милордом, лопнули сами, стоило мне дотронуться до них. Темная даже ничего не заметила, сконцентрировавшись на боли…

Легкий вздох: «А ты не безнадежен…»

Ы? Что это было?!

Когда мы наконец подъехали к дому, на веранде уже никого не было. Даже кошки. Так что мы спешились перед небольшой калиточкой, и Шамит, осторожно постучав по створке, крикнул:

– Эй, хозяева, принимайте гостей!

Входная дверь распахнулась, и в дверном проеме показалась хозяйка.

– Светлого пути вам, странники!

Я чуть не поперхнулся от неожиданности. Вот уж приласкали! Хорошо хоть каким-нибудь «светлым осчастливливающим заклинанием» – если такие существуют – не приголубили…

– Что привело вас в мой дом? – тихо поинтересовалась женщина, не спускаясь с крыльца.

– У нас раненый. Вы не могли бы нам помочь? – справился с удивлением я.

Демоненок за спиной эльфийки тихо всхлипнул.

– Да что же вы стоите за воротами?! – заполошно взмахнув руками, ринулась вниз хозяйка. – Дитятю на холоде держите, да еще и раненого не заносите! Проходите!

На холоде? Да тут жара такая, что мясо можно без костра жарить! Но кто этих светлых знает? Сейчас слово поперек скажешь, так…

Солнце медленно ползло по небу, цепляясь огненным краем за ветви деревьев. Ранение Элиа оказалось намного страшнее, чем представлялось с первого взгляда. Пока мы с Шемом укладывали девушку на кровать в соседней комнате, служившей старушке, по-видимому, спальней, сама она уже успела сунуть в зубы Ташу леденец на палочке, поставить на огонь котелок с водой, притащить несколько пучков сушеных трав, надергать корпии, найти чистой ткани, а потом, дав в руки ребенку, заинтересованно хлопающему ресничками, искусно вырезанную из дерева лошадку, вытолкать его в дальнюю комнату, сообщив, что маленьким здесь не место, а вслед за ним и нас троих вывести на улицу и, вздохнув, сообщить:

– Лекарей среди вас нет? Будете только мешать…

Я хотел остаться, мало ли, вдруг заклинанием помочь смогу (это ведь я, я виноват в том, что произошло!), но Шамит потянул меня за плечо:

– Не спорь. Она права.

Поразившись столь странному заявлению, я только на улице смог спросить:

– Откуда ты знаешь?..

Оборотень рассмеялся:

– А почему звери зимой выходят из своих логовищ к человеческому жилью? Откуда они знают, что им не причинят вреда? Да и… ты сам нас сюда привел.

– Шамит прав, – вздохнула Аэлин, – никто из нас троих по-настоящему не разбирается в медицине. А эта женщина не испытывает к нам ненависти. По крайней мере сейчас.

Угу. А как только узнает, что Элиа – темная…

Гм, ну будем надеяться, что произойдет это не скоро. А то я уже успел насмотреться на светлых и пушистых!

Как ни странно, Шамит оказался прав. Убивать Элиа хозяйка домика не стала (вот какое хорошее местечко я нашел!). Примерно через полчаса она позвала нас со словами:

– Я уже все закончила.

Единственное, минут за пять до появления старушки в саду оборотень неожиданно принялся оглядываться по сторонам.

– Что за…

– В чем дело? – удивленно покосилась на него эльфийка.

– Не знаю… – мотнул головой оборотень. – Просто такое чувство… словно здесь кто-то есть… Хотя нет, уже все. – Шамит сник.

Хозяйка же между тем добавила:

– Только не шумите, а то Элиа уснула…

Мы медленно потянулись в дом.

Стоп! А откуда она имя темной узнала? Мы же вроде не говорили… Наверно, сама она и сказала, перед тем как заснуть.

К полудню, когда Элиа проснулась, Аефа (так звали гостеприимную хозяйку) напоила ее бульоном, потом каким-то травяным отваром, от которого девушка опять задремала, а мы… Нам надо было решать, что же делать дальше. Нет, понятно, что Элиа нельзя ехать с нами, но… можно ли оставить ее здесь?

Я, честно говоря, сомневался. Конечно, моя поисковая нить показала именно этот дом, вот только кто этих светлых знает?

Я бы еще долго размышлял, но Аэлин, молча проводившая Аефу взглядом, когда та понесла Элиа очередную порцию настоя, только вздохнула:

– Ей можно доверять. Я чувствую это.

Ну раз Страж что-то чувствует…

Следующая проблема возникла, когда встал вопрос о какой-нибудь… материальной благодарности за помощь. Старушка наотрез отказалась брать деньги. Я даже предлагал использовать их на покупку лекарств, но Аефа была непреклонна.

– Я ничего не буду брать, – отрезала она.

И что теперь делать? Ну неудобно же как-то… Она, вон, даже Ташу конфетку дала. Кстати, сейчас демоненок увлеченно перебирал разноцветные пузырьки, подсунутые ему Аефой, и пробовал на вкус их содержимое.

Положение спас Шамит.

– Может… Вам чем по хозяйству помочь надо?

– Да нет… – удивленно протянула старушка. – Все в порядке. Хотя… на сарае крыша, кажется, прохудилась.

– Починим! – улыбнулся рыжий. – Пошли, Диран!

Ой, мама, а меня этому не учили…

После того как хозяйка, указав нам с Шамитом фронт работ, ушла в дом, я тихонько поинтересовался:

– Шем, а… ты умеешь крыши чинить?

– В детстве пару раз видел, как отец это делал, – хмыкнул оборотень.

Может он обнадежить.

С самого начала все пошло наперекосяк. Сперва я нечаянно встал на полностью сгнившую доску и, когда та треснула прямо у меня под ногами, чудом не рухнул на землю (этим самым чудом оказался оборотень, рванувшийся вперед и успевший ухватить меня за ворот рубахи). Потом многоликий, широко размахнувшись молотком, со всей дури ударил… по пальцу. Своему. Я увернулся.

Прошипев что-то непечатное, рыжий воровато огляделся по сторонам. На несколько мгновений его рука до локтя превратилась в лисью лапу, а еще через миг оборотень пошевелил абсолютно здоровыми пальцами (кровоподтек, расползшийся по ногтю, полностью исчез) и мрачно поинтересовался:

– Ну что, продолжим?

– Издеваешься?!

– А у тебя есть другие варианты? – хмыкнул оборотень. – Может, знаешь заклинание для ремонта крыши?

Я задумчиво почесал голову:

– Увы, нет…

– И чему только вас, принцев, учат?!

– Да уж не тому, как молотком махать! – огрызнулся я. – Хотя… Стоп! Я, кажется, знаю, кто может нам помочь!

А может, и нет…

Уже через несколько минут я вновь сидел на крыше, на этот раз сжимая в руках толстый томик.

Микоши была занята. Серьезный лингвист, задумчиво грызя кончик самопишущего пера, неспешно листала тонкую брошюрку в яркой, разукрашенной всеми цветами радуги обложке. Я успел разглядеть только первые руны «COSMOP…». В следующее мгновение ведьмочка, почувствовав, что кто-то открыл книгу, поспешно запихала ее за рамочку портрета и подняла голову. Увидав меня, она сварливо поинтересовалась:

– Чего надо?

Так. Ну раз у нее плохое настроение, надо поговорить о чем-нибудь отвлеченном: птичках, рыбках, погоде.

– А… Что ты сейчас читаешь? – невинно хлопая ресничками, поинтересовался я.

– Это серьезный философский труд! Вам не понять! – отрезала ведьмочка. – Так что ты хотел?

– Почему сразу «чего хотел»? Может, я просто интересуюсь, ну например, развитием лингвистической науки.

– Не смеши меня! – фыркнула она. – Тебя в детстве небось предикативностью[3]3
  Предикативность – способность сказуемого соотносить речь с действительностью.


[Закрыть] и плюсквамперфектом[4]4
  Плюсквамперфект – форма прошедшего времени.


[Закрыть] пугали!

Нормально! Да за кого она меня принимает?! Да я!.. Действительно, таких слов не знаю…

– Диран, переходи к делу! – прошипел оборотень.

Гм, ну да. Точно…

– Э-э… Микоши, я… ну в общем… Ты знаешь, как крышу чинить?

– Что?! – Ведьма уставилась на меня как на идиота.

– Крышу знаешь как чинить? – повторил я, все сильнее чувствуя, что она в принципе права… – Или, может, заклинание какое-нибудь…

В конце концов, она ближе к народу, чем я.

– Диран, а ты в курсе, что починка крыш – это мужская работа?!

– Ну… – выдохнул я. – Я знаю. Но я думал… Что ты можешь, или…

За моей спиной скептически фыркнул Шамит.

– Ох! – страдальчески закатила глаза лингвист. – Михшул, дай мне силы!

Ага, он даст. А потом догонит и еще раз даст. С размаху.

Микоши между тем со вздохом продолжила:

– Ладно, подожди, я сейчас. – И скрылась за рамкой портрета.

Интересно, а почему общение с оригиналом прошло нормально, а с портретом каждый раз чуть ли не на ножах? «Может, вся проблема в том, что у оригинала ты ничего не просил, а от портрета каждый раз ждешь помощи?»

Гм…

Следующее явление Микоши народу произошло минут через двадцать. Причем пришла она не одна, а с каким-то абсолютно квадратным парнем (футов шесть на семь, не меньше), в выпученных глазах которого не было ни малейшего намека на разум.

– Знакомьтесь, мальчики, – прощебетала Микоши, – это Марик. Марик, поможешь им?

– Умгум! – мрачно сообщил спутник ведьмочки и… вылез из картинки.

Первое впечатление не обмануло. Он действительно был оч-чень большим…

Вот это самое «умгум», надо сказать, было самым широко используемым Мариком словом. Хотя нет, вру. Коронной Мариковой фразой, а заодно и самой сложной было: «Берешь вот эту мархангину, ставишь к той маргулине и маргранишь молотком к марханговой бабушке!»

Бедные марханги! А таже маргулы и марграны.

В любом случае, работать Марик умел. А также командовать и направлять действие подвластной ему бригады в моем и Шамитовом лице. Короче, к вечеру крыша была готова. Без малейшего применения магии.

Я буквально сполз на землю, следом спустился Шамит. И чтоб я еще раз что-нибудь чинил?! Марик смерил мрачным взглядом оконченную работу, буркнул: «Сойдет для сельской местности!» – и залез обратно в картинку, через мгновение попросту растаяв…

– Как он это делает?! – выдохнул уставший как собака оборотень. – Такой сильный маг? А почему не воспользовался заклинанием? Только нас гонял.

– Ой, – отмахнулась Микоши, – никакой он не маг! Автор книги «Сделай сам». Зато с ним так интересно вести высокоинтеллектуальные беседы о лингвистике!

Ага-ага, будем считать, что я поверил.

– Тогда как?.. – не понял я.

– Да я его из книги вывела, я! Теперь вот маргул знает сколько силы придется копить. А я так надеялась на Эрриату выйти прогуляться, – печально вздохнула ведьмочка.

Стоп! Эрриата?! Так она же не скоро… Недели через две, не меньше!

Но… На всякий случай.

– А когда она будет? – осторожно поинтересовался я.

– Ди-и-иран! – укоризненно протянула ведьмочка. – Ну как ты можешь, на календарь совсем не смотришь! Через три дня она! Ровно через пять недель после Дня Пришествия Богини!

Ой, мама, маргулом об колено да об угол! Получается, у Тери скоро Посвящение во Властелины?! Эйк’хэллаат шей’ент!

Наверно, какие-то чувства все-таки отразились у меня на лице, потому что Микоши ласково поинтересовалась:

– Диран, тебе подсказать новые выражения?

Сговорились они все, что ли?!

В любом случае результаты нашей работы Аефе понравились.

Отправляться в дорогу мы решили поутру, а пока, перед закатом, начали обсуждать, куда же ехать дальше и по какому маршруту. Нет, понятно, что на юго-запад в Соэлен, а конкретно? Я расстелил на столе карту. Итак, дорога. Ее как таковой нет. Прелестно. Придется петлять по буеракам, лесам да оврагам. Обидно…

– Здесь сделаем небольшой крюк, – протянул Шамит, задумчиво черкнув пальцем по пергаменту.

– Эт-то еще почему? – не выдержал я. – Какой крюк? Идем напрямую. Иначе дня три потеряем, не меньше.

– Ты куда-то спешишь? – флегматично поинтересовалась Аэлин.

– Я просто не пойму, почему мы не можем воспользоваться коротким путем, – фыркнул я.

Таш, задумчиво выдергивающий у деревянной лошадки волосяной хвост, во взрослый разговор не вмешивался.

Оборотень раздраженно ткнул пальцем в карту:

– Ты что, не видишь? Этот твой короткий путь пролегает через Стальную пустыню. Один раз мы уже шли по ней, и теперь я не испытываю ни малейшего желания повторять это маршрут! Да и вообще. Ты там выживешь, твою шкуру эти песчинки не проткнут, а каково будет Аэлиниэль?

А, так вот за кого мы волнуемся!

– Позволь тебе напомнить… – начал я. Может, слегка громко, потому что в следующее мгновение в комнату заглянула Аефа:

– Что-то случилось?

– Нет-нет! – поспешно замотали головами мы.

Старушка спряталась, а я продолжил несколько тише.

– Позволь тебе напомнить, – ядовито сообщил я, – что один раз вы уже делали крюк, вместо того чтобы воспользоваться коротким путем. В итоге мне пришлось прикрывать работорговлю близ Зайрамских гор!

Рыжик сник. Так, одного мы, кажется, убедили. Теперь Аэлиниэль.

Впрочем, светлая и сама не стала спорить. Она бросила короткий взгляд на карту и вздохнула:

– Мы зацепим только маленький кусочек Стальной пустыни, пройдем почти по самому краю… Зато действительно сэкономим несколько дней, выйдем близ Каифта. Там в середине джуна начинается знаменитая Каифтская ярмарка. Может, продуктов там купим… А я как-нибудь переживу пустыню, – грустно улыбнулась эльфийка, – перчатки надену, лицо платком прикрою. Найду только ткань поплотнее, которая сразу песком резаться не будет.

Ура! Хоть посмотрю, что это за пустыня такая.

Единственное, надо найти какой-нибудь листик бумаги, набросать для Элиа наш примерный маршрут, чтоб знала, где нас искать, как поправится.

Я тихонько постучался в дверь спальни.

– Аефа, вы не подскажете, где можно клочок бумаги взять, схему пути нарисовать?

Старушка сейчас как раз смешивала в плошке какую-то мазь неопрятно-зеленого цвета, а потому только отмахнулась:

– На столике у двери возьмите, там целая стопка лежит – стайка прирученных гарпий вчера над лесом пораскидала…

В указанном месте действительно обнаружилась целая куча бумаг. Часть из них была исписана мелким убористым почерком, я вгляделся в текст и… чуть не сполз под стол со смеху… Текст гласил:

«Дамы и господа! Вас приглашает лучший трактир в Светлых и Темных землях! Самые удобные комнаты, всегда чистая постель, великолепная еда, вина из Дубравы – всегда к вашим услугам! Сервис на высшем уровне! Обслуживающий персонал проходил обучение у слуг из Кардмора! Живая музыка! Исполнительское мастерство нашего музыканта произведет на вас неизгладимое впечатление! Вы никогда не забудете наш кордебалет! Наше заведение широко известно также в ученых кругах. Знаменитый лингвист современности Микоши – наша постоянная посетительница.

Предъявителю объявления – скидка 10 %».

Особенно меня обрадовали фразы о винах из Дубравы (интересно, а князь в курсе?), слугах из Кардмора (как же они зомби перевозили?) и постоянном посетителе Микоши (так ведь и спиться недолго!). Вопрос, откуда они узнали, что ведьмочка посещала этот трактир, не ставится: в конце концов, каждый гость при заселении расписывается в книге.

Шамита заинтересовало мое хихиканье.

– В чем дело?

Честное слово, ответить я не смог и просто-напросто всунул бумажку с объявлением в руки оборотню. Тот пробежал текст взглядом и только пожал плечами:

– Вмелен всегда отличался нетрадиционностью подходов…

Ой, стоп! Надо же Микоши этот листочек показать! Вот она обра-адуется…

Все, чего я добился от «знаменитого лингвиста современности», – это тяжелый вздох:

– С восклицательными знаками переборщили.

Спать меня уложили в одной комнате с Шамитом. Сообщить под видом страшной-страшной мести, что оборотень храпит во сне, я не успел… Самое смешное, что и рыжик, и эльфийка ни словом не обмолвились, что они муж и жена. Может, им мой обряд не понравился? В любом случае, я так вымотался с этим ремонтом крыши, что даже не нашел сил язвить. Я бы заснул даже вверх ногами! К счастью, идти на подобные жертвы не пришлось – мне досталась мягкая, уютная кроватка. Я уже приготовился к встрече с Викитом – богом сновидений, когда… Вопрос Шамита поверг меня в ступор:

– Ди, скажи, ты корону свою не терял?

Я так и онемел. С трудом разлепил закрывающиеся глаза и выдохнул:

– Ч-чего?

– Корону, говорю, не терял? А то я в сумках у тех коней, что мы одолжили в городе, где меня чуть не казнили, корону какую-то нашел. Думаю, не твоя ли?

– Вообще-то я свою корону даже снять не могу, – задумчиво ответил я и заинтересованно попросил: – Покажи.

Оборотень, порывшись в сумке, небрежно брошенной под кровать, вытащил диадему. Я так и замер с открытым ртом: работа неизвестного мастера была чудесна. Переплетались цветы, похожие на живые, острые щеточки колосков образовывали зубцы короны, а россыпь драгоценных камней сверкала подобно утренней росе…

– Нет, не мое… – только и смог выдохнуть я.

– Жаль, – вздохнул оборотень. – Ди, я пока ее к тебе в безразмерную сумку положу, чтоб места много не занимала.

Я кивнул.

Всю ночь эта странная корона не шла у меня из головы. А утром я благополучно про нее забыл.

На рассвете, когда Шамит и Аэлиниэль стали собираться в путь, я заглянул к Элиа. Попрощаться. Как ни странно, на этот раз девушка не стала спорить. Медленно покивала в ответ на мои сумбурные слова и тихо выдохнула:

– Я все понимаю… м-м-милорд?! – Темная вскинула на меня ошарашенные глаза: – Я что, могу говорить… это слово?!

– Был не прав, прости, – вздохнул я.

На лице Элиа, впервые за прошедшие дни, появилась улыбка:

– Спасибо, Диран.

Правильно говорил отец! Добрым словом и мечом можно сделать больше, чем одним добрым словом!

Следующий шок я пережил минут через пять, когда, уже сидя в седле, наклонился, чтобы подхватить Таша с крыльца (хозяйка предлагала оставить демоненка у нее, но… А потом что? Как Элиа будет через все Светлые земли ехать?! Темная, да еще и с таким малышом на руках), Аефа тихо шепнула:

– Будь осторожен, мальчик. В этих землях не любят темных…

Я чуть малыша из рук не выронил. Она что, все это время знала?! Да еще и Элиа лечила…

– Вы знали? – только и смог выдохнуть я. – Откуда?!

Старушка рассмеялась, звонко, молодо. От глаз в разные стороны разбежались лучики морщинок.

– Чтобы я в свои годы не отличила темного от светлого?

– Но почему помогли? И Элиа…

Аефа вздохнула:

– Просто… Лет пятьдесят назад я была знакома с одним шаманом… – Шаманом?! Да о последнем шамане было слышно веков десять назад! Особенно если учесть, что им не нужен источник магии в виде Света или Тьмы, ведь они попросту общаются с какими-то духами и те им помогают. Так по крайней мере я слышал… А старушка продолжала: – И он сказал очень умную вещь. Свет и Тьма находятся внутри нас, и, поступая так или иначе, мы делаем шаг в ту или иную сторону. Удачи!

– Спасибо, – тихо шепнул я.

Серьезный урок, что ни говори. И сразу становится понятно, что же почувствовал Шамит. Вызов духа – это вам не просто так…

Отступление второе, весьма нервное

По прибытии в Дубраву остатки команды были размещены в роскошных апартаментах. Даже для Торма нашлась комната по размеру, дабы гном не особенно нервничал по поводу чересчур высоких потолков, столов и стульев. Членам Светлого Совета объявили о необходимости собраться, но государства разделяло огромное расстояние, так что начало заседания Совета было отложено на пять – семь дней. А пока члены команды имели возможность отдохнуть под прохладной сенью Дубравы, осмотреть достопримечательности… Правда, впечатление портили лишь мельтешащие под этой самой сенью эльфы. Судя по всему, жители Лесного княжества что-то потеряли, пытались это что-то найти и при этом создать впечатление, будто ничего никуда не пропадало.

Первый час Вангар терпел это судорожное мельтешение, второй – мрачно провожал взглядом спешащих подданных Миритиля, а к концу третьего – выловил пробегавшего мимо эльфа и напрямую спросил: что, собственно, происходит? Кстати, гостям доверяли и отпустили гулять без сопровождения.

Лорд Ильтариин ли’Санкиэль, пойманный мощной рукой воина, трепыхался и уходил от ответа. Недолго. Минут пятнадцать – двадцать. Но вполне успешно.

Первым удачное решение нашел Торм.

Эльфа препроводили в ближайший кабак, угостили хорошим вином. Ну ладно, не совсем хорошим… Надо сказать, что грубым словом «кабак» это заведение, украшенное цветущими растениями, мраморными статуями и колоннами, обозвал именно Торм, сообщивший: «Раз тут наливают – это кабак!» Заведение держал соотечественник Торма, а потому гномы, пошептавшись, быстренько сообразили по части «настоящего напитку»! Через полчаса лорд Ильтариин дошел до нужной кондиции и заплетающимся языком поведал о том, что из Дубравы сбежал принц Эльсирин. Так, мол, и так, по достижении определенного возраста наследники Лесного княжества обязаны отправляться в путешествие по Светлым землям, дабы проникнуться осознанием того, что весь мир един, светел… И так далее и тому подобное. Выезд принца должен совершаться на рассвете, в соответствии с заведенным ритуалом, под громовое пение труб, по дороге, усыпанной лепестками роз, дабы нога наследника не была осквернена прикосновением к земле. Сопровождать принца в его путешествии должны были десять воинов… Однако Эльсирин не выдержал приготовлений и сбежал, сообщив, что, попутешествовав положенный срок, он обязательно вернется в Дубраву…

– По-моему, – гулко расхохотался Торм, – раз уж нынешний князь родственник матери Дирана, шило в заднице в этой семейке передается именно по эльфийской линии!