Текст книги "До боли… До крика.."

      Как же ей не хотелось ни с кем общаться. По крайней мере, до вечера. А уж потом она бы погрузилась в уроки. Вставила в уши наушники и сделала вид, что никого, кроме нее, в квартире снова нет. Наготовила бы себе бутербродов и под любимую рок-группу попыталась бы вновь понять, что такое логарифм. Бесполезно, зато снова станет плевать на нападки собственной семьи.

– Да убери же ты его, дура! – высказался Егор, когда Грин не отреагировал на голос Даши и самозабвенно продолжил попытки ухватить Соню за руку. – Возьми его! Закрой в маленькой комнате. А еще лучше, сама с ним закройся. И не выходите, пока я вам не разрешу.

      Дарья, молча, взяла на руки собаку и отнесла в кухню. Она не видела осуждающий взор Софьи, направленный на Егора. И специально не стала слушать, как на пониженных тонах заговорили влюбленные:

-Эй! – Соня приблизила свое лицо к лицу Егора, как только Даша скрылась на кухне. – Ты почему так с ней груб?

-Достала, – отмахнулся молодой человек. – Ты и представить не можешь, что она вытворила сегодня утром. Думаешь, я просто так не хотел зависать у нас дома?

– Потом расскажешь, – хмуро проговорила Соловьева, видя, что объект их обсуждений возвращается в коридор.

– Да там и рассказывать нечего, – лениво откликнулся Егор. – Просто сегодня кое-кто не пошел гулять с собакой. Потом послал мать на три веселых буквы. А в довершение всего оказалось, что у нее в электронном дневнике на три двойки больше.

– Все обстояло малость по-другому, – Даша поморщилась. – Но это не важно.

– Даже так! – с вызовом воскликнул Спирин. – И как же?

      Девушка не хотела никому ничего доказывать. Она проигнорировала слова брата и отправилась допивать чай в комнату. На насторожившуюся Соню старалась не смотреть. Потому как теперь стало ясно, что у нее о сестре своего парня целиком и полностью ложное мнение. А виноват в этом был Егор, который нагло и мерзко врал.

      Даша старалась не реагировать на копошение в коридоре, а затем и в ванной. Они обнимались, целовались и обсуждали третьего лишнего. Но вот, что было интересно: как бы поступил брат Дашки, не будь сестры дома? В плане собаки. Соизволил бы сам оттащить Грина от своей девушки? Скорее всего. И от этого стало немного обидно. Потому как сейчас Дарья явно ощутила себя кем-то вроде прислуги. Очередное унижение в очередной раз.

– Слышь, Даш, а ты совсем дома ничего не делала? – в дверной проем просунулась темноволосая макушка Егора.

– В смысле? – Даша чуть не выронила из рук чашку, которую только взяла с письменного стола.

– Вот, глупая! – в сердцах воскликнул парень и на миг скрылся из виду. Когда он вновь появился, то уже держал двумя пальцами собственный грязный носок. – Смотри же! Что ЭТО делало в туалете?!

– Так Грин, наверное, съел его пару недель назад, а тут… выплюнул, – неуверенно ответила Даша. – В следующий раз не разбрасывай свои вещи где попало.

– Фу… – в комнату вошла Соня. – Ну и гадость.

      Она обогнула по дуге Спирина и подошла к дивану, на котором так уютно устроилась Дашка. Последняя была готова разрыдаться от обиды. Это же надо такому случиться: ее любимой таксе приспичило избавиться от Егорова грязного носка именно в тот момент, когда она была занята книгой. Вот поэтому-то пес и вел себя примерно. Еще и эти двое заявились так рано.

– Сейчас я сам это выкину, – ухмыляясь, проговорил парень. – Но потом…

– Иди уже, – замахала руками Софи и тут же переключила свое внимание на девушку. – Даш… Ну, Даш…

      Соня сложила руки на груди и состроила страдальческое выражение лица, желая показать, как Дарья была не права. Но вместо того, чтобы осознать собственную ошибку и извиниться перед гостьей, последняя спокойно ответила:

– Такое случается, когда Егор не доносит свои грязные носки до стиральной машины. Они валяются на полу и тухнут. Чем и притягивают внимание нашего Грина. Обычно он делает свое грязное дело ночью, пока никто не видит, – Даша описывала обыденные для нее самой вещи. А вот Соня заметно побледнела. Ей было чуждо подобное. Но у Спириных, похоже, это являлось нормой. – Собственно, тогда же брат возвращается с гулянок. На утро он обычно спохватывается и начинает искать пропажу. Но оказывается уже поздно. Как долго по времени текстильное изделие может пролежать в желудке у домашнего животного, никто не знает. Так что подобные казусы, как правило, оказываются для нас сюрпризом. Вот.

– Да че ты гонишь! – напустился на нее вернувшийся с кухни Егор. Он все прекрасно слышал, однако, посчитал, что данная информация не должна быть принята на веру его девушкой. – Это твой косяк, ясно?

Его сестра внутренне сжалась в ожидании худшего. Но на лице не дрогнул ни один мускул. За чашкой подстывшего чая девушка прятала губы, искривившиеся в горькой усмешке. Кто ее тянул за язык? Почему не сдержалась, как это было обычно? Видимо, тупая боль в сердце толкнула на столь необдуманный поступок. Шутка ли, Егор умеет общаться с девушками нормально. А не потребительски, как часто наблюдала за ним Даша.

– Зая! – возмутилась София, когда услышала, как ее молодой человек общается со своей сестрой. – Прекрати немедленно!

– А что я такого сказал? – брови молодого человека поползли вверх, а руки, уже было сжавшиеся в кулаки, расслабились.

В отличие от Соколовой, Даша точно знала, чего только что избежала. Егор был готов распустить руки. Но при своей подружке почему-то делать этого не стал. Странно… Он впервые при ком-то сдержался. Раньше ни его друзья, ни прошлые пассии не могли, да и не делали попыток, сдержать парня во время очередного психоза. Точнее, вспышки ярости, направленной на ту, с которой он с малого возраста вынужден был делить все: родителей, игрушки, еду и внимание окружающих. Несмотря на то, что мама и папа никогда не баловали свою младшую, Егор воспринимал все с точностью до наоборот.

– Ты грубишь, – принялась отчитывать Спирина Софи. – Пускай, Даша тебя огорчила, но это не повод так с ней обращаться. Она же девочка, понимаешь?

– Угу, – сделал вид, что все понял и осознал молодой человек.

Дарья сидела и пребывала в прострации. Почему эта девчонка решила ее защитить? Что ей с того, что брат и сестра при ней ссорятся? Другим было плевать. И только маленькая комната хоть немного, но спасала ее от несправедливости. А Егор чувствовал, что сильнее. Он знал, что его пакости останутся безнаказанными. Отец не обращал никакого внимания на Дашкино кислое выражение лица. А вот сына он изредка любил наставлять на путь истинный. В глубине души старшенький хотел походить на «батю», как он его называл. А мать… Она никогда не смела перечить. Правильно, родила себе второго ребенка, и никого не спросила.

Но не прошло и получаса, как Егор вновь стал хамить. Он на пустом месте принялся задирать сестру, благополучно позабыв о том, что обещал Соне вести себя нормально.

– Ну че ты уселась на жопу? – не выбирая выражений, вопросил молодой человек.

Даша только углубилась в чтение учебника по географии. Она мало, что понимала, однако это было лучше, чем просто следить и ожидать, какую еще пакость выкинет ее брат по отношению к ней. Учительница не нравилась всей школе, и ее предмет совершенно не цеплял, как, например, та же биология. Девушка в тайне хотела стать ветеринаром. Однако родители ясно дали понять, что путь ей только один: в Финансовый Университет. Экономист, бухгалтер, менеджер, коих и так было уже предостаточно.

У Спириной никогда не лежала душа к математике. Она ее попросту не понимала. Однако, мама все равно считала, что ее дочь должна учиться там, где хотят старшие. Поэтому девчонка старалась ни с кем не заговаривать о личном. Зачем, если никому нет дела до ранимой, но закрытой на десятки замков души подростка?

– Географию читаю, – припомнив, что совсем не отвечать нельзя, сказала Дарья брату.

Как есть избалованный мальчишка. Ему бы все гулять, отрываться и ни в чем себе не отказывать. А если что не по его, сразу психует. Вот, к примеру, не ответишь ему, и сразу же огребешь по полной. Бывало всякое: пощечины, пинки, тычки, обидные слова. Но девочка, а теперь уже девушка научилась на них не реагировать. Пускай… Главное, чтобы не так больно. Перебесится – успокоится. Модель поведения он целиком и полностью перенял у своего отца. Который периодически измывался над своей женой. И Егор, как его сын и наследник, считал своим долгом повторить все то же самое, но уже по отношению к сестре. Впрочем, мать он тоже особо за женщину не считал.

– Ты читать умеешь? – заржал парень.

– Представь себе, – не отрывая взгляда от учебника, чтобы не дай бог не вызвать новую вспышку гнева, отозвалась Дарья.

И вроде ничего такого не сказала, а брат не успокоился, а только еще больше разошелся:

– Ты че сказала, мелкая? – возмутился молодой человек. – Осознаешь, с кем разговариваешь?

– Ну, Егор! – из маленькой комнаты вышла Соня. – Опять и снова?

– Ну, да, – развел руками парень. – Но она выбешивает! Сама, небось, слышала.

– Слышала, – хмуро откликнулась Софи и сложила на груди руки, выказывая тем самым свое недовольство. – Ничего такого, за что Дашутка могла бы удостоиться подобного обращения.

Ей было дико видеть семью, члены которой общаются между собой подобным образом. Но это еще далеко не все. Девушка совсем не ожидала увидеть своего парня таким грубым и жестоким. Возможно (опять же, только по словам Егора) Даша не подарок… Но зачем же ставить ее на место, когда это совершенно не нужно? А ведь Спирин готов был снова ударить сестру. Но в этот раз Соня этого не заметила.

– Она грубая, дерзкая и не уважает старших, – надменно произнес Егор, подходя к Софии и проникновенно заглядывая ей в глаза. – Сейчас ничего не сделаешь – потом очень сильно пожалеешь.

Даше было очень обидно. Несмотря на то, что она годами училась не принимать слова брата близко к сердцу, сейчас стало очень больно. Не от ударов ногами или руками, а от простых слов, сказанных при человеке, который искренне хотел помочь. Которого так подло и гадко пытались разуверить в том, что Дашка ни в чем не виновата.

Соня увела Егора в соседнюю комнату, и вскоре оттуда послышался тихий смех девушки вперемежку с поцелуями. «Только не здесь и не сейчас…» – подумалось Даше, когда она поняла, что молодые люди в любой момент могут перейти грань дозволенного, забыв о ее присутствии. Она прекрасно знала, что Егору плевать, а вот что в голове у Софии понятия не имела. Забыла ли уже о «мелкой», которая, между прочим, является ее ровесницей? Или пока помнит?

Соколова помнила и намеренно отвлекала Спирина от его сестры. Она уже поняла, что может вить из парня веревки, и потому активно пользовалась этим, чтобы задобрить. Ну, и попутно «раскрутить» на поход в кино. Или на бижутерию. В отличие от Дарьи, Софи было можно многое. Главное, не показывать, что ты из того же теста, что и он сам. Одной крови, с одной фамилией и предками. Что можешь у него что-то отнять или быть конкурентом. Да, слабая, но женственная и красивая. Такую нельзя было унижать на глазах у друзей, а только целовать.

– Зай, ну давай… – послышался из комнаты чуть ли не мурчащий голос Егора. – У меня все с собой. Она не увидит. А если увидит, то даже не поймет, что происходит.

В глазах Даши стояли слезы. Обидно, черт побери. До боли в сердце. Которое у девчонки с детства являлось самым слабым местом в организме. Подъемы по лестнице, бег на физре да и простая, но интенсивная ходьба, заставляли своеобразный моторчик учащенно биться. Мерцательная аритмия – штука весьма неприятная.

– Я так не могу, – тем временем отвечала молодому человеку Соня. – Не готова еще. Давай хотя бы у меня дома?

Еще один удар по живому. Казалось, она все-таки забыла, что в соседней комнате кто-то есть. Иначе так и сказала бы…

– Дава-а-ай, – довольно протянул Егор. – Твои родные когда свалят?

– Ну, Егор!

Далее послышалась возня. Они боролись на родительской постели и делали это совсем не так, как Даша и Егорка в детстве. Когда мама с папой снимали их на видео после того, как брат огреет лопаткой сестру по спине. Или толкнет в коридоре. С Соней все было иначе. Ей навились его прикосновения, напористость, сила, которую Спирин показывал, всем телом наваливаясь сверху или перехватывая девичьи руки за запястья и отводя их в стороны.

– Что? Я просто хочу тебя, детка. Ты себе представить не можешь, как.

Уже представила и немного испугалась. Если так пойдет и дальше, то скоро Спирин станет ее первым мужчиной. Но останется ли он потом с ней, когда получит желаемое? Вдруг этот хитрец просто-напросто притворяется, и все его слова и действия – лишь искусная игра одного актера? Сколько девчонок в школе плакали от более тесного знакомства с этим парнем… С другой стороны, это ведь всего лишь досадная помеха. Когда от нее избавишься, не имеет значения. Зато потом перед подружками можно похвастать. Главное – это держать лицо при любых обстоятельствах. Даже если он ее и бросит, всегда можно сделать вид, что ни капельки не расстроена. Что покорение Егора Спирина – это небольшая победа на любовном фронте. Ведь никто не сможет потом точно также сказать: «Самый популярный парень школы был в моей постели». Но, правда, не сейчас. Даше ведь на самом деле не следует быть свидетельницей их долгожданного (со стороны Егора так точно) единения. Она еще маленькая, чтобы понять и приоткрыть для себя тайну взрослой жизни. Софи и сама-то смутно представляла себе, как это будет.

– Эй мелочь, ты куда задевала пульт от телека? – возмущённо вопросил Егор, когда они с Соней таки соизволили освободить маленькую комнату. – Слышь, курица?!

София тяжело вздохнула, но вмешиваться не стала. Если Даша умная девочка, то она не пойдет на конфликт. Проглотит оскорбление и тихо-мирно подаст ему этот несчастный пульт. Откуда девушке было знать, что может чувствовать ее сверстница, которая всю жизнь прожила в травле? Что в сложившейся ситуации не обратить внимание очень сложно.

Даша встала со своего места и прошла к письменному столу брата. На столешнице царил полнейший бардак. Клавиатура в крошках, на ней лежит обшарпанная мышь. Рядом целой стопочкой наложены различные мужские журналы. Столешница в паре мест чем-то заляпана. Тут же пачка сигарет, упаковка презервативов и джойстик. Пульт от телевизора лежал тут же.

– Ты смотри, ничего там не трогай, – снова начал руководить хозяин этого бедлама. – У тебя руки кривые – испортишь чего.

– Да что тут можно испортить? – процедила Даша, хватая со стола искомый предмет. – Уймись уже! Достал!

С этими словами она бросила в брата пульт. Рука сама замахнулась, а мозг не успел среагировать, подавить эмоции, которые уже били через край.

Как только поняла, что натворила, девчонка кинулась в соседнюю комнату. Но запереть дверь она не успела. Завизжала, когда брат с воплем: "Стоять, коза!" ринулся за ней.

Мощным ударом ноги Егор распахнул дверь, чуть было не зацепив Дашку. Она упала на пол, но парню было плевать. Ее опрометчивый поступок привел его в такую ярость, что Спирин посчитал нужным закрепить результат. Он пнул сжавшуюся у его ног сестру. Потом еще и еще… Ему и дела не было до той боли, что испытывала сестра всякий раз, когда его конечность впечатывалась в бок, под ребро, в руку. Парень не отдавал отчета своим действиям и упивался свершившейся местью.

– Егор! – испуганно закричала Софи, на глазах у которой развернулась самая настоящая драма. – Перестань!

Она видела, в каком состоянии находятся брат с сестрой, при ней произошло то, что в ее собственной семье было в принципе невозможно. Девушка стала оттаскивать своего молодого человека от Даши, которая тряслась от беззвучных рыданий. За что он так с ней? Почему она (да и их родители тоже) позволяют ему проделывать такое с более слабыми?

– Слышишь? – Соня сама была готова расплакаться. – Егор! Если ты сейчас же не оставишь Дашу в покое, то нашим отношениям конец.

Сказав это, Соколова залепила парню звонкую пощечину. Она не боялась его гнева. Уж ее-то Спирин тронуть никак не посмеет.

На кухне залился громким лаем Грин. Он почуял, что обижают его хозяйку и вознамерился во что бы то ни стало помочь. Пес рвал и метал в стремлении открыть злосчастную дверь, что сдерживала его, не давала попасть в самую гущу событий. Даша всегда с ним гуляла, кормила его и никогда не издевалась, как это часто делали старший и младший Спирины.

– Что? – ударив сестру в очередной раз, хрипло уточнил Егор. – Серьезно?

– Серьезней некуда? – командным тоном отчеканила Софья. – Пойдем, поговорим. У меня к тебе накопилось очень много вопросов.

– Ну, окей, – пожал плечами парень, тут же позабыв о своей жертве. – Пошли.

Он решительно не понимал, что девчонке не понравилось в его поведении. Грубый? Жестокий? Эгоистичный? Ну и что. Каким родили на свет, такой и есть.

Соня предусмотрительно прикрыла дверь в маленькую комнату. Она надеялась, что Даша сможет справиться с подступающей истерикой. Или хотя бы встать с пола и перелечь на родительскую кровать. Дарью ей было жалко до дрожи во всем теле.

– Ты совсем, что ли? – напустилась Софи на Егора, когда они с ним остались наедине. – Что это только что было?

– Это было воспитание зарвавшейся, самоуверенной, избалованной девчонки, – Спирин поморщился. – И, да, это она при тебе строила из себя немощную. Знаешь, как хорошо у нее на самом деле поставлен удар?

Соня не знала и знать не хотела. То, что она видела, было для не неприемлемо.

– Ты не должен был ее преследовать, – уперев руки в бока, девчонка принялась отчитывать своего парня. – Если бы ты за ней не погнался, то она бы там себе спокойно закрылась, и ничего бы не случилось. Но нет, ты чуть не выломал дверь, Даша упала, и ты самозабвенно принялся ее избивать!

Дарье было непривычно быть свидетельницей подобного разговора. Раньше Егор никогда и никому не позволял с собой так общаться. Соне можно было намного больше. И она посчитала своим долгом высказать ему все в лицо. Да даже родная мать такого не делала…

Дашка пошевелилась и стала осторожно себя ощупывать. Вроде бы нигде не болит. Синяки останутся, но жить можно. Медленно села, а затем и встала. Пора и правда заканчивать с этой слабостью. К черту эмоции, которые делают наиболее уязвимой.

– Это не избиение, – тем временем парировал Спирин. – Это урок…

– Чтобы я больше такого не видела! – перебила его Соня.

Даша вздрогнула и затравленно посмотрела на дверь. Неужели брат и сейчас ничего ей не сделает?

– Хорошо, – покаянно вздохнул Егор, а у Дашки от одного этого слова чуть челюсть не отвалилась. Девушка тут же поспешила сесть на постель. А то мало ли, в обморок упадет от таких новостей. – Будь по-твоему.

– Не по-моему, а по-правильному, – процедила Соколова. – Я встречаюсь с мужчиной, а не с бабуином, запомни это!

И он запомнил. Точнее, не совсем, а только на словах.

Глава 3

В этот день шума в школе было, казалось, больше обычного. И тому имелась причина. Директриса сжалилась над учениками и впервые за два года таки решилась устроить в актовом зале дискотеку. Даша не собиралась на нее идти. Как, впрочем, и ее подруга Аня.

– Мне хватает шума и дома, – сказала Дашка, идя вместе с одноклассницей по коридору.

До начала следующего урока было еще минут пять. И если они не поторопятся, то рискуют опоздать. Сложно пробираться в сторону нужного класса, когда коридор забит школьниками. Причем, мало кто смотрел по сторонам. Пока девчонки шли, Аню успели один раз толкнуть в спину. А Дашке наступили на ногу.

– Хоть уроки спокойно сделаешь, – попыталась подбодрить девушку Анна. – Егора не будет. И никто не помешает тебе заниматься.

– Если отец заявится домой раньше обычного, то могут и помешать, – поморщившись, пробормотала Спирина.

– Как ты с ними живешь?

Как… Даша и сама не знала четкого ответа на этот вопрос. Просто жила… Или лучше было бы сказать – выживала. Ведь это ненормально, когда домой идти не хочется. И видеть никого – тоже. У Дашки хватало проблем в школе, чтобы постоянно ловить новые там, где должно было быть спокойно. Говорят, стены лечат. А Дашу они, казалось, душили.

Пожав плечами, Дарья, молча, пошла дальше по коридору. Они с Аней повернули в другой коридор, не такой шумный и более широкий. И тут Даша сбилась с шага. Дернулась в сторону, чтобы оказаться как можно дальше от старшего брата. Который стоял возле одного из классов и что-то тихо говорил Соне на ухо. Она улыбалась, отвечала. Но слов было не разобрать.

– Я, наверное, никогда не пойму, – проговорила Даша, как только они с подругой оказались на достаточном расстоянии от Егора и его девушки, – что они в нем находят. Неужели не видят, какой он на самом деле?

– Как по мне, то личиком он не вышел, – Аня поморщилась. Обернулась, чтобы еще раз в этом убедиться. – Да, совсем не в моем вкусе.

Даша не могла не улыбнуться, видя, как одноклассница морщится. Словно дольку лимона съела.

– Таких, как мы, – начала говорить девушка, смотря прямо перед собой, – он даже за букашек не считает. В том смысле, что если какого-нибудь таракана еще можно пожалеть, то мы для него ничто.

– Что снова случилось? – сразу почувствовала неладное Анна.

– Да все, как всегда, – махнула рукой Спирина. – Егорка был в плохом настроении и решил испортить его и мне.

Не рассказывать же подруге все? Неизвестно еще, как та отреагирует на откровенность Даши.

– Зачем скрытничаешь? Я легко могу представить, что происходит у вас дома. Если учесть, что твой брат вытворяет в школе. Думаешь, узнаю и общаться с тобой перестану?

– Нет, – Дарья покачала головой. – Конечно, нет. Просто… Не хочу лишний раз касаться этой темы.

Аня нахмурилась. Она видела, как Егор относится к ее подруге. И негодовала про себя. Высказываться в открытую пока не рисковала. Но четко для себя решила, что если вдруг увидит Дашку плачущей или доведенной до истерики, например, то молчать больше не будет.

Разумеется, она понимала, что противопоставить Спирину ей нечего. Тем более, учитывая тот факт, что он почти никогда не ходил один. Вокруг него, словно коршуны, кружили друзья. Да и при Соне не станешь лишний раз открывать рот. С этой девчонкой они знакомы не были. И кто знает, как поведет себя новоиспеченная девушка Егора, если при ней на ее парня кто-то попытается «наехать».

Больше Даша с Аней не касались этой темы. И даже несмотря на это, настроение у девчонок резко понизилось. Наверное, подавленное состояние Дашки частично перешло и Анне. Иначе, с чего ей почти нестерпимо захотелось кого-нибудь стукнуть? Хотя… почему «кого-нибудь»? Был один конкретный кандидат на избиение.

В этот день Даша, как и обычно, не торопилась домой. Уговорила подругу сходить в торговый центр, погулять. На улице было холодно, и прогулку по парку она даже не рассматривала. Денег, само собой, у них не было. Но ведь для того, чтобы просто посмотреть, оные не нужны. Аня согласилась легко, не стала упираться. Искать оправдания, лишь бы поскорее оказаться дома. Ее там тоже пока никто не ждал. Предупредив родных, что задержатся, девушки, выйдя из школы, заторопились в сторону большого округлого здания, которое было видно даже издалека. На нем было столько различных разноцветных вывесок, что, казалось, даже ночью, если погаснут все фонари, они смогут осветить ближайшие улицы.

– Спасибо, – поблагодарила Даша подругу, когда они уже почти дошли до торгового центра.

– За что? – не поняла Анька, с удивлением посматривая на одноклассницу.

– За то, что вошла в мое положение, – пожав плечами, откликнулась Дашка.

– Еще бы я не вошла, – фыркнула та. – Пониманию, как тебе домой не хочется идти.

Прогулка заняла часа полтора. Уже темнело, и задерживаться дольше было нельзя. Родители Даши, если не обнаружат дочь дома, разозлятся и потом еще долго будут выговаривать ей за это. Отец, конечно, в основном будет молчать. Что он мог сказать, будучи не совсем в сознании? Буркнет что-нибудь, лежа на диване, и потом, посчитав свой отцовский долг выполненным, снова заснет. У него, по его же словам, каждый день был трудный и утомительный.

– Завтра возьми биологию и алгебру, – уже подъезжая к своей станции, попросила Дашка подругу. – А я все остальное. Хорошо?

– Без проблем, – заверила девушку Аня.

Они всегда так делали. Считали, что нет смысла возить с собой лишние учебники. И накануне договаривались, кто какой учебник принесет в школу. Получалось, что и рюкзак не оттягивал плечо, и учебный материал всегда был на парте.

– На созвоне, – уже ожидая открытия дверей, сказала Даша.

Выйдя на нужной станции, Дашка медленно побрела в сторону дома. Надо было торопиться. Вдруг именно сегодня мама придет домой раньше? Она ее, конечно, предупредила по телефону. Но если у нее плохое настроение, ее не будет волновать эта незначительная деталь. Нервы и так постоянно были натянуты, словно гитарная струна. Если еще и со стороны родителей начнется давление, девушка просто не выдержит.

Осознание этого и заставляло Дашу, не торопясь, продвигаться к дому. Мимо проходили люди, лиц которых она даже не видела. Потому что смотрела прямо себе под ноги. Только когда остановилась на светофоре, ожидая, когда же загорится зеленый свет, подняла взгляд и осмотрелась. Перекресток был забит автомобилями. Некоторые водители, не выдерживая толкотни, сигналили. Будто из-за этого остальные будут ехать быстрее. Один даже опустил стекло и выкрикнул ругательство.

Даша поморщилась. В лицо подул холодный зимний ветер. Бросил в девчонку снежинки, закружил, будто поторапливая. Дома ведь, несмотря ни на что, тепло. Пусть на душе и будет холодно, зато тело согреется.

Быстро перейдя дорогу, Дашка поднялась по широким ступеням и оказалась в полумраке безлюдной улицы. Тут стоило поторопиться. Район у них был не так, чтобы благополучным. Дураков хватало. Неподалеку послышался пьяный многоголосый смех. Девушка, дабы не испытывать судьбу и не привлекать к себе лишнего внимания, чуть ли не бегом направилась к виднеющемуся впереди пятиэтажному дому.

В подъезде противно пахло кислятиной. Как оказалось, из-за того, что кодовый замок на входной двери сломался, и в тепло дома успел проскочить плохо одетый мужчина. Он лежал между вторым и третьим этажом, прямо на полу, и спал. Дашка, поднимаясь по ступеням, увидела его и испугалась. Кто знает, что может сделать этот, наказанный жизнью человек, если сейчас проснется и увидит ее?

Быстро прошмыгнув мимо спящего, она стала подниматься дальше. Только теперь шаг ее был быстрее. Из-за этого дыхание сбилось. Но дышать полной грудью, когда в подъезде витают такие тяжелые запахи? Нет, лучше было бы потерпеть. По крайней мере, Даша так считала. Не в первый раз к ним забредают бездомные. Этот был не последним. Проспится и уйдет. Оставив после себя удушливый запах и грязь.

Поднявшись на последний этаж, Дашка отперла замок и вошла в квартиру. Ей навстречу тут же примчался Грин. Довольно завилял хвостом, высунул язык, словно пытался что-то сказать, но вместо понятных девушке слов у него получался лишь громкий нетерпеливый лай.

– Почему так поздно? – из кухни вышла мама. По тому, что одета она была в те вещи, в которых пошла сегодня на работу, Даша поняла, что мать пришла незадолго до нее.

– Мы немного погуляли, – пожав плечами, заговорила Дашка.

– Иди, гуляй с собакой. Заждался уж, – немного раздраженно сказала женщина, недовольно посматривая на дочь.

«А почему ни ты, ни Егор с ним до сих пор не погуляли?»

Это Даша спросила про себя, боясь лишний раз открыть рот. Когда мама была в таком настроении, лучше было не пререкаться. В противном случае все снова скатывалось к тому, что Дашиного здесь ничего нет. И вообще, пока она сидит на шее родителей, благоразумнее помалкивать. Не доросла еще.

Взяв в руки поводок, что до этого лежал на тумбочке, Даша ловко прикрепила его к ошейнику на шее Грина и, выпрямившись, направилась на выход. Только придя домой, она снова уходила. И если бы не бездомный, громко храпящий между этажами, все было бы более-менее нормально. Обыденно даже.

От собаки было слишком много шума. Мужчина, что выбрал этим вечером именно этот подъезд для сна, недовольно заворочался и выругался. Даша заторопилась пройти мимо него. Одновременно с этим таща любопытного Грина за собой. Пес тянулся к бездомному, желая обнюхать того. Девушка морщила нос, дышала через раз, чтобы резкий кисловатый запах не отпечатался в ее памяти. Иначе сегодня она рисковала остаться без еды. Потому как не сможет нормально смотреть на нее, продолжая вдыхать «аромат» этого плохо одетого мужчины.

На улице вовсю бушевала непогода. Пока Даша шла до дома, было не так холодно. Да и снег вроде был не таким колким. Или просто она настолько ушла в свои мысли, что и не думала о том, что творится вокруг нее? Поэтому-то не замечала, как свирепствует стихия, пытаясь залезть за шиворот и пройтись леденящим ветром по телу.

А вот Грина, казалось, в такой погоде все устраивало. Он радостно залаял. Шустро перебирая короткими лапами, полез в ближайший сугроб, что располагался неподалеку от окон дома. И только Грин стал принюхиваться к рыхлому белоснежному снегу, как с балкона третьего этажа раздался злой мужской голос:

– Уводи свою шавку! Нечего под окнами разгуливать! Что вам, места что ли мало?!

Свои слова сосед пытался подкрепить кулаком. Размахивая им перед своим лицом.

Даше хотелось выкрикнуть что-нибудь в ответ. Острое, хлесткое, резкое. Но язык будто онемел. А усталый мозг словно пробудился и подкинул ей цветную картинку того, как будут развиваться события, если Дашка все-таки откроет рот.

В итоге она решила, что лучше смолчать. Снова стерпеть колкие слова и просто идти дальше, по заснеженной дороге, в сторону небольшого парка, где она обычно и гуляла с собакой.

«Ну, почему всегда я?», – начала рассуждать про себя девушка, медленно бредя по дороге. – «Когда мама покупала собаку, говорила, что все будут за ней ухаживать. А на деле, никому не было до нее дела. Зачем тогда нужно было его вообще брать? Если Егору важнее посидеть подольше за компьютером, а маме… А что маме? Она все чаще задерживается на работе. Приходит поздно. А отец вообще сразу сказал, что с собакой возиться не будет»

Грин остановился возле небольшого голого куста и снова стал принюхиваться. Крутился вокруг него, недовольно фыркал. Наверное, решал, как лучше к нему подобраться, чтобы не свалиться, стоя на трех лапах.

Даша отвернулась, почему-то посчитав, что смущает собаку, контролируя каждое ее действие. Мало ли, что Грин мог там унюхать? Помнится, тетя рассказывала, что еще давно, когда она была примерно такого же возраста, как Дашка, у нее тоже была собака. И как-то в один «прекрасный» момент, съев что-то на улице, пес умер. Причем угас за день-два. По словам матери, это была красивая собака, с невероятным цветом шерсти. Серой, с голубоватыми переливами. Как-то собаку даже пытались украсть. А потом… она умерла. Будто тот, кто злился из-за того, что столь редкий экземпляр ему не достался, специально подбросил отраву.