Текст книги "Загадочные рисунки Брэдли"

Джессика с удовольствием наблюдала за реакцией Брэдли.

– Как тебе удалось собрать такую библиотеку? – спросил Брэдли, не скрывая своего восхищения.

– Я с детства любила историю, философию и географию. Какие-то книги мне подарили, большую часть приобрела сама. Что может быть интересней мифов и античных сказок, вот где действительно история, предсказания и мудрость.

– Я поражен, не многие взрослые люди имеют такие собрания и интересуются подобной литературой. А художественной литературы у тебя совсем нет?

– Есть немного, две нижние полки в шкафу слева. Люди привыкли судить по обложке, не желая заглянуть внутрь. Ну, может, оно и к лучшему. Так, Ли, мы не за этим сюда пришли. Видишь на потолке дверцу?

– Маленькая дверца с большой щеколдой?

– Да, открой ее и выдвини лестницу.

Брэдли выполнил указания Джессики и забрался на чердак. На чердаке было большое количество различных материалов: доски, утеплитель, черепица, клей, краска, гвозди. Рядом лежал инструмент. На полу стояло несколько ведер на случай дождя. Брэдли вылез на крышу, убрал старую черепицу и прогнившие доски и принялся за работу. Джессика выполняла все его просьбы. Во время работы они болтали, шутили, Брэдли начал рассказывать о цели приезда в Колумбию, о значимости исследований подобного рода. Джессика внимательно его слушала, ей было действительно интересно узнать, чем Брэдли живет и занимается. При этом ни один из них не затрагивал трагедии прошлого.

Когда работа была закончена, время обеда давно прошло, перекусив бутербродами, они по очереди сходили в душ, после чего Брэдли стал учить Джессику готовить форель в сливочном соусе.

Рыба получилась божественная, после еды Брэдли немного прибрал участок перед домом. Конечно, в доме было много различных неисправностей, но со всем в один день было не справиться, самое главное – крыша была починена.

Оба они давно так хорошо не проводили время. Вечером, сидя в гостиной на первом этаже, Брэдли решил поинтересоваться, что его ждет в воскресенье.

– Ты уже подумала о планах на завтра? – спросил Брэдли Джессику как бы между прочим.

– Да, я думала о твоей просьбе в пятницу, думала о Колумбии и здешних местах. Но никакие действительно интересные мысли не приходили мне в голову. И только сегодня, когда ты рассматривал комнату второго этажа, я поняла, что не там искала. У тебя есть возможность арендовать автомобиль на завтра?

– Думаю, что еще успею. А что, мы далеко поедем?

– В Сент-Луис, это примерно три часа езды. Иди и ни о чем не спрашивай, заезжай за мной завтра в семь утра.

Брэдли попрощался с Джессикой и поспешил арендовать машину.

В отель вернулся поздно, день выдался приятным, но насыщенным, Брэдли устал, но приготовил все необходимое для деловой поездки, включая одежду, после чего лег спать. Время сна пролетело незаметно, проснулся он по сигналу будильника в 6 утра и чувствовал себя не очень хорошо. Контрастный душ и чашка черного кофе быстро привели его в чувство.

Ровно в 7 утра арендованная тойота подъехала к дому Джессики, которая к тому времени уже стояла на крыльце дома. На ней были надеты черные джинсы, шерстяной кардиган на пуговках, из-под которого виднелся воротничок рубашки, вместо верхней пуговки была закреплена брошь-камея. Минимализм в одежде и заплетенные в косу волосы подчеркивали интеллигентность, которую ранее Брэдли не замечал. Он посмотрел на Джессику и в очередной раз поразился, как в одной девушке могут с легкостью уживаться два совершенно противоположных образа.

– А я смотрю, ты не выспался, Ли, – сказала Джессика шутливо.

Брэдли подошел и обнял Джессику, взял у нее сумку и направился к машине.

– Поздно лег, – ответил он на ходу. – Нужно было подготовиться к завтрашней поездке, учитывая, что сегодня будет некогда. Надеюсь, ты хорошо знаешь дорогу в Сент-Луис, у меня, конечно, есть карта, но я не люблю по ним ориентироваться.

– Не волнуйся, – ответила Джессика, – карта тебе не понадобится.

Действительно, Джессика отлично знала дорогу в Сент-Луис. Когда Брэдли спросил: почему именно Сент-Луис, Джессика ответила, что это ее родной город, после чего сменила тему разговора. Брэдли понял, что в Сент-Луисе что-то произошло, что заставило девушку покинуть город, но расспрашивать не стал.

Они проехали к главной достопримечательности города – монументу Gateway Arch, формирующему внешний облик города. Монумент был построен в 1968 году, также известен как «Ворота на Запад» (Gateway to the West). По дороге Джессика рассказывала об истории Сент-Луиса, проблемах города, сокращении численности, ну и конечно, о самых интересных местах, которые следует посетить. Они посетили парк Jefferson National Expansion Memorial, частью которого и являлись «Ворота на Запад». Следующим пунктом был Форест-парк, здесь они провели основную часть дня. Форест-парк был не просто парковой зоной в центре города, это было по-настоящему красивое и интересное место. Посетили расположенные в парке: зоопарк Сент-Луиса (Saint Louis Zoological Park), исторический музей Missouri History Museum, художественный музей Сент-Луиса (Saint Louis Art Museum), научный музей Saint Louis Science Center и планетарий McDonnell Planetarium.

Брэдли действительно впечатлился, штат Миссури за столь короткое время завоевал свое место в сердце Брэдли. Они поужинали в ресторане в центре города, посетили бывший железнодорожный вокзал, превращенный в торгово-развлекательный центр St. Louis Union Station. Перед тем как возвращаться в Колумбию, проехали вдоль набережной прекрасного города, провожавшего красивыми вечерними огнями. Это был один из лучших дней, который навсегда останется в памяти Брэдли вместе с фотографией, сделанной с Джессикой в развлекательном центре.

Поездка в Сан-Диего превзошла все ожидания Брэдли. Он почувствовал заинтересованность руководства компании в освоении столь привлекательного рынка. Было рассмотрено несколько вариантов сотрудничества. Брэдли предоставил координаты дирекции клиники, объяснил, что вернется в Лондон примерно через две недели и сможет донести всю полученную информацию и разработки, после чего можно будет связаться с руководством клиники. При удачном развитии событий клиника, в которой работал Брэдли, не только сможет почти задаром приобрести биопринтер, но еще и станет первой клиникой в Лондоне, внедрившей его в работу.

Вернулся Брэдли поздно вечером, быстро добравшись до отеля на арендованной тойоте, принял душ и лег спать с чувством выполненного долга.

Белая комната – предвестник смерти – снова вернулась в сны Брэдли. Сердце его опустилось, когда понял, где он находится. «Нет! Нет! Нет! – мысленно кричал Брэдли. – Проснись! Проснись!»

– Брэдли, – донесся из ниоткуда зловещий Голос, – скучал по мне? Молчишь? Правильно, молчи и рисуй.

– Нет, – спокойным голосом ответил Брэдли.

– Что? – переспросил Голос. – Нет? Это ты зря сказал.

Брэдли стоял как вкопанный, он понимал, что нельзя рисовать, рисунок за рисунком приведут его к смерти. А не рисовать – значит навсегда застрять в своем сне или даже умереть.

То, что произошло в следующий момент, обезоружило Брэдли и в очередной раз показало ему, насколько он беспомощен. Брэдли поразила резкая боль и звон в ушах, еще через мгновение стало тяжело дышать и заболела голова, он присел на корточки и схватился за голову, лицо его искривилось от боли. Брэдли знал, что это инфразвук, усиление могло привести к перфорации барабанных перепонок, повреждению легких и головного мозга.

– Я согласен, – из последних сил сказал Брэдли.

Влияние звука прекратилось, он с трудом поднялся и направился к мольберту, руки его дрожали.

Очередной рисунок, на этот раз мотылек – символ легкомыслия и свободы.

Брэдли проснулся, на часах было почти три часа ночи, а значит, проспал он немногим больше двух часов.

Подушка была влажной от пота и испачкана кровью, которая текла у него из носа. Брэдли прошел в ванную комнату, умылся, после чего принял успокоительное. Минут через пятнадцать он уже мог здраво мыслить, нашел дневник сновидений, который лежал в чемодане на всякий случай, и сделал запись от 22 октября с описанием сна, в конце была сделана приписка: «Страшно. Действительно страшно».

Изучив записи, он заметил, что с момента убийства Франчески до возобновления сновидений прошло две недели, с момента убийства Сары – три недели. Брэдли подумал, что либо это цикл, либо сны возобновляются в те моменты жизни, когда он становится счастлив и начинает радоваться жизни.

В лаборатории Брэдли появился рано утром, так как уснуть ему не удалось, а сидеть в отеле он не хотел.

Через некоторое время появился Габор и, как всегда, с улыбкой встретил Брэдли. Он расспросил его о том, как прошла встреча, Брэдли с энтузиазмом все пересказал Габору, после чего оба пришли к выводу, что это хороший результат, и если все удачно сложится, то принесет большую пользу людям, клинике и карьере Брэдли. Габор заметил, что Брэдли плохо выглядит, под глазами были синяки, лицо осунулось. Брэдли ответил, что поздно прилетел, выспаться ему не удалось, Габор заботливо предложил Брэдли вернуться в отель и отдохнуть, на что Брэдли ответил отказом ввиду небольшого времени, которое ему оставалось для работы в лаборатории университета.

Чувствовал он себя не очень хорошо, во время обеда выпил пару кофеиновых таблеток. Сны выматывали Брэдли психологически и физически, высасывая из него жизненные силы.

Вечером Брэдли направился к Джессике, он знал, что она будет его ждать.

– Привет, Брэдли, – с улыбкой приветствовала Джессика, открыв дверь.

– Привет, Джесс, – ответил Брэдли.

– У тебя все в порядке? – с заботой спросила Джессика, проведя своего гостя на кухню.

Джессика приготовила для Брэдли яблочный пирог, хотела сделать ему приятный сюрприз.

– Не совсем. Сегодня я почти не спал, мучили неприятные сны. Они начались через некоторое время после гибели жены и сына. Определенные сны снятся мне какое-то время, потом перестают беспокоить и через некоторое время снова возобновляются.

– Что в этих снах? Многим периодически снятся дурные сны, но они при этом не выглядят и не чувствуют себя так, как ты.

– Отрежь мне кусочек пирога, хочется есть, а то ничего не расскажу, – улыбнувшись, попросил Брэдли, ему не хотелось пугать Джессику.

Джессика выполнила просьбу Брэдли и налила чай, при этом сохраняя серьезное выражение лица.

– Очень вкусно, – сказал Брэдли, попробовав кусочек. – Сны неприятные, в них на первый взгляд ничего особенного, но это лишь на первый взгляд. Обычно это серия снов, то есть один сон повторяется несколько ночей подряд, через некоторое время сны прекращаются, а когда возобновляются, то это уже другой повторяющийся сон.

– Сколько таких серий ты уже видел? – спросила Джессика.

– Две. В эту ночь, возможно, было начало третьей.

– Что тебе конкретно снится?

– Не хочу говорить. Они мне чем-то напоминают сны из фильма «Кошмар на улице Вязов», которые снятся детям, сны – на грани реальности, когда тебе кажется, что ты вовсе не спишь и никак не можешь проснуться. Не подумай, в моих снах нет ничего страшного, я просто должен рисовать, и пока не нарисую, то не могу проснуться. Самое плохое, что когда просыпаюсь, то больше не могу уснуть, время сна, если его так можно назвать, занимает максимум четыре часа. Представь, спать по три-четыре часа на протяжении недели.

– Очень странно. Сами по себе повторяющиеся сны – это уже знак. Возможно, тебя что-то беспокоит, ты должен что-то сделать. Обращался к кому-нибудь?

– Давно, обращался к своему другу, правда, он не совсем специалист в этой области. Он прописал мне снотворное и успокаивающее, сказал, что в любой момент могу к нему обращаться.

– А ты? Говорил, что сновидения возобновляются?

– Нет, Эндрю ничем не сможет мне помочь.

– Как погибли твои жена и ребенок? – Джессика задала вопрос, но тут же поняла, что совершила ошибку. – Прости, мне не следовало спрашивать.

– Ничего. Просто не люблю об этом говорить и вспоминать.

– Я тебя понимаю, – с горечью в голосе ответила Джессика, у нее тоже были моменты в жизни, которые не хотелось вспоминать.

– Они погибли по моей вине. Мы возвращались из пригорода, я был за рулем, начался ливень, ничего не было видно, Сара просила меня остановиться и переждать, я не послушал. Не справился с управлением, машина несколько раз перевернулась и упала в кювет, жена и сын погибли на месте, меня госпитализировали с серьезным сотрясением мозга и травмами.

– Боль, безысходность и чувство вины. Как хорошо я тебя понимаю.

– Расскажешь?

– Завтра. Спасибо за доверие, Ли. Как жаль, что ничем не могу тебе помочь.

Они допили холодный чай, после чего Брэдли рассказал Джессике о поездке в Сан-Диего. Она искренне радовалась его успехам.

Возвращаясь домой, Брэдли думал о Джессике, уже неделю он видел только ту Джессику, которую знал и которая была ему дорога, никакого яркого макияжа, вульгарной одежды. Джессика стала абсолютно нормальной девушкой, вернее, стала вести нормальный образ жизни. Вот только надолго ли, ведь у нее не было другого дохода, скорее всего, это продлится лишь до отъезда Брэдли в Лондон.

Вернувшись в отель, Брэдли принял душ, после чего выпил пару таблеток снотворного и антидепрессант.

Сон повторился вновь, когда Брэдли оказался в белой комнате, мозг его работал над тем, как выйти из положения. Он хотел разбить банку с краской, чтобы не было возможности рисовать, но побоялся, зная, что происходит, когда краска заканчивается.

Брэдли проснулся, записал сновидение в дневник.

«Безумие. Это какое-то безумие. Я схожу с ума», – думал он.

Работу в лаборатории Брэдли не прекращал, это было бы непозволительной роскошью. Весь день держался на кофеине.

Вечером Брэдли, как всегда, пришел к Джессике. Никто никогда не видел их вместе и понятия не имел, что уважаемый врач-хирург водит дружбу с проституткой.

В первое же мгновение Брэдли заметил, как Джессика была напряжена.

– Что с тобой, Джесси? – спросил Брэдли, обняв девушку. – Это из-за того, что ты собралась мне рассказать? Если не хочешь, то не рассказывай, не нужно делать себе больно.

– Все нормально. Я должна тебе рассказать, я хочу рассказать.

Они присели в кресла в гостиной комнате, Джессика не смотрела на Брэдли, создавалось впечатление, что она собралась исповедоваться.

– Моя мама умерла от туберкулеза, когда мне было восемь лет. Отец и так вел никчемный образ жизни, часто менял работу, надолго нигде не задерживался, выпивал еще при маме, но она сдерживала и урезонивала его. После ее смерти отец сильно запил, стал поздно возвращаться домой и буянить. Я старалась запираться в такие моменты в комнате, часто оставалась голодной, если не удавалось вовремя спрятаться, то он обзывал меня и мог ударить.

– А как же школа, учителя, разве они ничего не замечали? Ты им не жаловалась? – перебил Джессику Брэдли.

– Сейчас я понимаю, как это было глупо, но тогда мне было стыдно. Да, стыдно. Я была одной из лучших учениц, старалась приходить в школу опрятной и всегда с выученными уроками. Учителя пару раз замечали синяки, но я говорила, что упала, стукнулась. Никто не хотел с этим разбираться и проверять правдивость моих слов. Когда мне было десять лет, отец впервые изнасиловал меня, это продолжалось в течение нескольких лет.

– Джесси, дорогая, нельзя было молчать, – с жалостью сказал Брэдли, он и подумать не мог, что пережила эта девочка.

– Это сейчас я понимаю, а тогда я была ребенком. Он пригрозил, что убьет меня, сказал, что ему нечего терять в этой никчемной жизни. И я верила. Мне было шестнадцать, в очередной раз отец вернулся пьяный, я делала уроки на кухне, он появился внезапно, и я не успела убежать. Он подошел, схватил меня и потащил в комнату, по пути я ухватила большую статуэтку и со всей силы ударила его, он упал, я ударила его по голове, потом еще несколько раз. Он умер, я вызвала полицию. Эти бесконечные допросы, пришлось все рассказать, вся правда вылезла наружу. Убийство было совершено в целях самообороны. С того момента я осталась одна, ни родителей, ни братьев, ни сестер, никаких других родственников. Меня поместили в детский дом, когда я достигла совершеннолетия, то продала квартиру в Сент-Луисе и переехала жить в этот дом.

– Все, что ты пережила, – ужасно. Одно дело, когда слышишь о подобном в криминальной хронике или читаешь, а другое – когда это происходит с близким человеком. Мне очень жаль, Джессика.

– Все это в прошлом, которое никогда не забыть, но надо жить дальше, – резюмировала Джессика.

– Да, – согласился безрадостно Брэдли.

– Тебе опять сегодня снился дурной сон?

– Сон повторился. Не могу понять, как с этим бороться, ведь из любой ситуации должен быть выход.

– Что ты рисовал во сне?

– Мотылька.

– Мотылек или бабочка как символ обозначают легкомыслие, неоправданный риск. Вообще, мотылек редко снится к чему-то хорошему.

– Спасибо, успокоила, – ответил Брэдли угрюмо.

– Да ладно тебе, Ли, что может случиться? Переговоры прошли успешно, в лаборатории все идет по плану, сны твои скоро отступят, а потом ты вернешься домой.

Последнюю фразу Джессика сказала с грустью, она успела привязаться к Брэдли Смиту. За короткое время они стали настоящими друзьями, их связывали не только приятно проведенные совместные часы, но и пережитые травмы. Брэдли заметил перемены в лице Джессики.

– Я бы хотел, чтобы ты тоже переехала в Лондон, если захочешь, конечно. Ты бы смогла начать жизнь с чистого листа, а я бы всячески тебе помогал. Ты очень умная и интересная девушка, Джесси, жаль, что я один из немногих знаю об этом.

– Лондон. Никогда не думала об этом.

– Вот и подумай. А я пойду в отель, может, удастся хоть немного нормально поспать.

Брэдли вернулся в отель. История Джессики не выходила у него из головы. А сколько еще в мире таких детей, как Джесси, которым никто не может помочь, на беды и страдания которых люди порой не обращают внимания. Брэдли ранее слышал, что девушки, пережившие подобную травму, иногда начинают вести образ жизни подобно Джессике. Джессика только с виду была как кремень, стержень внутри ее был сломлен, и тут могла помочь только длительная терапия. С этими мыслями Брэдли уснул.

– Как твой мотылек? Не обжег крылья о твое адское пламя? – поинтересовался Голос.

Рука Брэдли замерла, он прекратил рисовать, только в тот момент он понял, каким был дураком. Когда он рисовал соловья, то познакомился с Сарой, которая была певицей и впоследствии стала его жертвой, теперь – мотылек, символ легкомыслия, ночная бабочка…

– Ты не тронешь Джесси, кем бы ты ни был, – ответил Брэдли.

– Рисуй, Брэдли, рисуй, – прошипел Голос в ответ.

После того как проснулся, Брэдли не мог найти себе места. Нужно было уберечь Джессику, спасти ее от самого себя. Вечером он решил зайти к ней и попрощаться, попрощаться навсегда.

Прием антидепрессантов оказывал влияние на всю деятельность Брэдли, тем не менее работа в лаборатории шла по плану. Ему нужна была еще неделя, чтобы закончить все исследования и вернуться в Лондон, в следующий четверг Брэдли планировал улететь.

Джессика начала строить планы на выходные, так как знала, что уже в следующие выходные останется одна. Но вечер четверга стал для нее ударом.

– Привет, Джессика! – приветствовал Брэдли, при этом голос его был серьезен.

– Что-то случилось? – спросила Джессика, отреагировав на перемены.

– Мне нужно серьезно с тобой поговорить.

Они прошли в дом, Джессика занервничала, так как не знала, о чем пойдет речь.

– Ты меня пугаешь, – ответила она.

– Мы не можем больше встречаться. Прости, но это ради твоей безопасности.

– Я не понимаю.

– Я больше не приду. Мне нельзя больше видеться с тобой. Не спрашивай ни о чем. Прости за то, что я появился в твоей жизни, – сказав это, Брэдли развернулся и ушел.

Она не последовала за ним, не спрашивала объяснений и не просила остаться. Джессика молча стояла в дверном проеме, смотрела на удаляющийся силуэт, по щекам ее текли слезы. Она не думала, что может быть так больно, и не знала, что ей делать, не могла найти объяснение поступку Брэдли.

Брэдли проклинал себя за боль, которую он причинил девушке. Но таким образом он надеялся сохранить ей жизнь.

Пятый и шестой сны пришлись в ночь с пятницы на субботу и с субботы на воскресенье. Брэдли повезло, что в выходные ему не нужно было приходить в университет, вид у него был ужасный. Лицо осунулось, кожа выглядела серой, сам он исхудал.

Краска в банке закончилась, как и ранее, ее хватило только на шесть рисунков. С Джессикой Брэдли не общался с четверга, она тоже не искала с ним встреч, поэтому он был спокоен. Оставалось пережить всего одну ночь, сны должны были прекратиться. Но Брэдли забыл, что последний сон был всегда наяву.

Утром в воскресенье, 27 октября, Брэдли решил прогуляться по территории Университета Миссури. Присев на лавочку, он незаметно для себя уснул, сон длился минут 10—15, не больше, но когда Брэдли проснулся – это уже был не тот Брэдли, которого все знали в обычной жизни.

У «нового» Брэдли были серьезные планы на вечер. Он посетил несколько магазинов, аптеку, приобретя все необходимое. Затем направился в отель. В отеле Брэдли приготовил одежду на вечер, собрал портфель, уложив скальпель, салфетки, антисептик, перчатки, а также коробку конфет. Принял душ и привел себя в порядок, никакой взволнованности, рассеянности, во всех его действиях чувствовалась абсолютная уверенность и контроль.

Вечером Брэдли направился к дому Джессики. Ему повезло, что дома она оказалась одна. Его приход удивил ее.

– Зачем ты пришел? – спросила Джессика через приоткрытую дверь, она не собиралась его впускать.

– Прости, Джесси, я был таким дураком. Не хотел тебя обидеть. Я пришел попросить прощения и все объяснить, – ответил Брэдли виноватым тоном и протянул Джессике коробку конфет.

«Как странно, – подумала Джессика. – Брэдли приходил с едой, фруктами и овощами, но никогда с конфетами. Это совсем на него не похоже. Выглядит ужасно, эти сны доконают его».

– Проходи, – ответила Джессика, взяв коробку конфет.

Джессика пошла по направлению ко второму этажу, при этом с интересом рассматривала коробку с конфетами Starbrook Airlines, на коробке был изображен самолет, а перед ним пилот со стюардессой. Джессика незаметно для себя поднялась по ступеням и оказалась в большой комнате, Брэдли все это время следовал за ней. В следующий момент он взял бронзовую статуэтку и ударил Джессику по затылку, девушка упала.

На голове появилась рана, из которой начала сочиться кровь, Брэдли быстро снял свитер с девушки, положил ее на кровать, достал антисептик, обработал спину и скальпелем начал вырезать уже знакомый рисунок мотылька. Когда работа была окончена, он, как всегда, приложил к спине холст и сделал отпечаток.

Брэдли пришлось ударить девушку, так как фторотана у него с собой не было, а привлекать внимание в аптеке, ища подобное средство, он не стал.

Брэдли проверил пульс Джессики, она все еще была жива, хотя рана на голове была серьезной. Он перерезал артерию на шее жертвы, после чего убрал скальпель, медикаменты и рисунок в портфель, мозг его судорожно работал. Брэдли завернул тело девушки в лоскутное одеяло, которое уже было запачкано кровью, и вынес его во двор. Затем залез на чердак, взял лопату и направился на задний двор дома.

Тело Джессики было предано земле, Брэдли присыпал это место листвой и вернулся в дом. Конечно, никто не должен был особо беспокоиться из-за отсутствия девушки, но тем не менее Брэдли тщательно протер все поверхности, протер статуэтку и поставил ее на место. Дом выглядел как обычно.

Брэдли вернулся в отель посреди ночи, снял с себя всю одежду, принял душ и лег спать.

Проснувшись утром, он понял, что что-то не так, более того, опаздывал в лабораторию, поэтому позвонил Габору и сообщил, что появится во второй половине дня.

Брэдли сидел на кровати и пытался сосредоточиться, он хорошо помнил все до момента, когда присел на скамейку около университета, но это было в первой половине дня. Чем он занимался во второй половине дня, оставалось для него загадкой. Тут он обратил внимание на портфель, оставленный в коридоре, Брэдли догадывался, что в нем, догадывался о событиях прошедшего дня и ночи, но все-таки подошел и взял портфель в надежде, что не найдет в нем ничего особенного.

Из портфеля Брэдли вытащил очередной рисунок, на полотне красовался кровавый мотылек.

«Что с Джессикой? Где она? Неужели я убил и ее?» – задавался вопросами Брэдли.

Он быстро оделся и направился к дому девушки. Дверь была не заперта, в доме никого не было, когда Брэдли поднялся на второй этаж и увидел бронзовую статуэтку, фрагментарные воспоминания стали всплывать в его голове. Переведя взгляд на кровать, он замер, лицо его побелело, глаза расширились от ужаса, Брэдли выбежал во двор. Подойдя к месту захоронения Джессики, он упал на колени, закрыл лицо руками и зарыдал.

Брэдли думал, что ему удастся избежать этого, но переоценил себя. Единственным возможным спасением для Джессики был бы отъезд Брэдли в Лондон, ему необходимо было улететь, как только сновидения возобновились, но он этого не сделал.

Вернувшись в отель, Брэдли как смог привел себя в порядок и отправился в лабораторию. Оставалось три дня, чтобы закончить все эксперименты, зафиксировать последние данные, после чего необходимо было возвращаться в Лондон.

Оставшиеся три дня прошли незаметно. Брэдли выполнил все, что запланировал, получил ценный опыт, а главное, сам научился выращивать ткани и органы, узнал особенности выращивания тех или иных органов. Распрощался с новыми коллегами, обменялся со всеми контактами и попросил держать его в курсе новых разработок. Особенно сердечно Брэдли поблагодарил Габора за все, что тот для него сделал, и в первую очередь за предоставленную возможность.

Каждый вечер до отлета Брэдли, как и раньше, приходил к дому Джессики, но никто его уже не ждал. Он тихо плакал над ее могилой, вспоминая совместный почин крыши, поездку в Сент-Луис и множество других приятных моментов. Он плакал и мысленно просил у нее прощения. Единственное, что осталось Брэдли на память, – это их совместное фото из развлекательного центра в Сент-Луисе.