Текст книги "Я и мой король"

– Давай! – обрадовался Даанэль.

– Э-э. Возьми вон на полке том в зеленом переплете.

Вставать я не хотела, потому что уже переоделась в ночнушку, а в ней такие вставочки есть, прозрачненькие. Мне ее девчонки в прошлом году на день рождения подарили, сказали, что непременно пригодится. А купить сегодня что поприличнее я, конечно, не догадалась.

– Слушай, Даанэль (нет, определенно надо что-то делать с его именем), а зачем ты опять положил свой меч? Между нами вроде и так все ясно.

После утреннего разговора ни одного скользкого взгляда в мою сторону брошено не было. Король обернулся с книгой в руках, и лицо его было ну очень серьезным. Чеканя слова, проговорил:

– Меч останется на своем месте до тех пор, пока я сплю в этой постели. Ты что-то имеешь против?

Я неохотно ответила:

– Да нет, просто боюсь порезаться, он ведь, наверное, острый.

– Острый, и даже очень. А ты не приближайся к нему. Спишь ты очень тихо, как я заметил, так что случайно не порежешься. – С этими словами король вышел. Кажется, разозлился.

Я собрала книги с постели, дотянулась до выключателя и закрыла глаза. Что день грядущий нам готовит?

Даанэль лег уже под утро, я слышала, как он раздевался, и почувствовала колебания кровати. Тут же все затихло, и я снова уснула.

Глава 2
Выход в свет

Воин ли тот, кто в поле один?

Проснулась я от звонка в дверь. Ошалев со сна, подскочила, накинула халат и рванула к двери. В голове заметались страшные мысли, что это хозяйка квартиры. Наверное, соседи все же доложили. Что делать? Открыть придется, она бесцеремонная, может и сама войти. Один раз я была в ванной и не слышала звонка, а когда вышла, обнаружила хозяйку, придирчиво осматривающую кухню.

Прикрыв дверь в комнату, решила, что грудью встану, но дальше прихожей не пущу. Скажу, что заболела гриппом. Состроила несчастное лицо и хриплым голосом спросила:

– Кто там?

– Машка, открывай, это я.

– Танька, чего тебя принесло в такую рань?

– Открывай быстро, говорю. Я тебе щас шею намылю!

Я с неохотой потянулась к замку. Не пустить ее не получится. Танька решительно рванула дверь и ввалилась в прихожую. Оглядела меня, сузив глаза:

– Живая? Ну щас получишь у меня! Ты куда пропала? Мы с девками за ночь чуть с ума не сошли! Главное – позвонила, таинственным голосом сказала не приезжать и обещала сама заехать. Мы ее ждем, извелись все! А ее нет! Почему телефон не отвечает, а?!

Ой! Я же про девчонок вчера совсем забыла! И правда звонила им. А потом закрутилась тут. Забыла перезвонить, отбой дать, а телефон, поди, сел. Я яростно зашептала:

– Не ори ты так, соседей перебудишь.

– Чего?! Как это – не ори?! – еще больше взвилась подруга. – Что у тебя случилось?

– Да ничего не случилось. Слушай, давай я потом позвоню, все объясню, чесслово.

– Ну ты, Машка, нахалка! Я чуть свет подскочила, приехала ее проверять, живая ли вообще, а она еще меня за дверь выставляет! Даже не оправдывается! Я замерзла как цуцик, никуда не уйду, пока ты вразумительно мне все не объяснишь.

На этом месте челюсть у Таньки отвисла, глаза стали натурально круглыми, а смотрела она мне за спину:

– Вот это да!

Я обернулась. Дверь в комнату беззвучно отошла, и в первых лучах начинающегося дня была отлично видна часть постели, на которой мирно почивал его величество король Даанэль. Бли-ин! Черт, черт, черт!

Я захлопнула дверь и обратилась к стоящей с открытым ртом подружке:

– Говорю же тебе, не ори. Человека разбудишь.

– Вот так наша святая Мария! В тихом омуте черти водятся. Значит, ничего не случилось, да?! – Глаза Таньки разгорелись в предвкушении сенсации. – Это кто такой? Ты же у нас сама чистота и невинность! – Говоря, подруга попутно начала раздеваться. Я тяжко вздохнула:

– Это не то, что ты подумала.

– Да? А что, в данном случае есть варианты?

– Представь себе, есть. Пошли на кухню, раз уж все равно разделась.

Танька уже снимала сапоги:

– Слушай, а где его одежда? И обуви нет.

Ну правильно, мы ж обновки еще не вывесили в прихожую.

– «Где», «где» – в Караганде! Какая тебе разница?

– Ой, темнишь ты что-то, девонька. Давай рассказывай.

Я прошла на кухню, а Танька пошла в «удобства». Вернулась, торжественно сияя:

– Ага, у тебя там две зубные щетки стоят! Колись давай!

Тут ее взгляд упал на стол, где на уголке мирно притулился букварь и учебник по религиоведению со вложенным в него листом.

– Это чего?

Ну вот что я ей сейчас объяснять буду? Подруга бесцеремонно раскрыла учебник и вытянула из него лист, исписанный Даанэлем:

– Ух ты! Да это ж ты, классно! Он рисовал?

Я выдернула из ее руки лист и увидела на полях две женские головки. Одна – незнакомая красивая девчонка с капризным ротиком и волосами, убранными в высокую прическу, а вторая – вторая и впрямь я. Не слишком красивая, лицо «типическое-типическое», как говаривал герой одного фильма, но похожа так, что невозможно ошибиться. Мои чуть раскосые глаза, нос почти прямой, но с немного вздернутым кончиком, широкие скулы, остренький подбородок, светлые брови; волосы собраны в простой хвост. Блин, да я сама своих черт так не знаю! Сразу подумалось: как бы заныкать этот листочек? Всегда мечтала иметь свой портрет. Подруга требовательно смотрела, ожидая объяснений.

– Чай будешь? Тебе с чем? – задала я чисто риторический вопрос, лихорадочно придумывая, что бы такое соврать, чтобы убедительно вышло.

– Ты не финти. Рассказывай давай.

На этом месте нас прервали, к моему счастью. Как всегда неслышными шагами вошел Даанэль, в джинсах и новой рубашке, оглядел высокое собрание и изрек в своей манере:

– Доброе утро, дамы! Маша, у нас, кажется, не были запланированы гости? – И выразительно посмотрел на меня.

Ага, попробовала бы я не пустить Таньку, да она бы весь дом разнесла по кусочкам.

Та цепким взглядом оглядела парня с головы до ног, задержавшись на прическе и руках со сверкающими кольцами (не мог снять, а?), потом приторно улыбнулась:

– Приятно познакомиться. Как тебя зовут, погубитель невинных душ?

Вот язык без костей у человека! Я тяжко вздохнула:

– Знакомьтесь. Таня – Даан… Данил.

Кинула предупреждающий взгляд на короля: «Молчи, пожалуйста, не лезь». Тот вскинул бровь, а потом низко склонился и повторил вчерашний трюк с целованием руки. Видимо, этот ритуал у него въелся в плоть и кровь. Я аж скривилась от досады: что ж он творит-то!

– Вау! Машка, ты где такое чудо откопала?! – с выражением полного восторга на лице спросила Танька.

«Молчи, Даанэль, молчи».

– Данил, пойди, пожалуйста, убери то, что лежит на постели. Если Татьяна ЭТО увидит, будет… смущена. Примерно как я позавчера.

Огонек понимания мелькнул в черных глазах.

– Как скажешь. – Король развернулся и вышел.

– Что там у вас на постели? – Любопытные Танькины глаза поедали меня.

– Та-ня! – раздельно произнесла я. – Есть для тебя хоть что-то святое?

Подруга немного сдулась:

– Ладно-ладно. Я все поняла. Сейчас ухожу. Но с тебя, – обернулась она, подняв палец, – бутылка шампанского, которую ты мне проспорила, когда говорила, что до восемнадцати ни-ни!

– Танька! Убью!

– Уже ушла. – Колыхая телесами, обтянутыми свитером и узкими джинсами, подруга поплыла по коридору. По дороге не удержалась и заглянула в комнату: – До встречи, Данил. Смотри не обижай нашу Марию, она девочка очень ранимая.

Я тихо рыкнула, а обалдевший король, по-моему, не нашелся что ответить.

В прихожей, приплясывая от нетерпения, не могла дождаться, когда Танька оденется. Та, облачившись, наклонилась чмокнуть меня и прошептала громким шепотом (а другим она не умеет):

– Смотри не упусти! Такой мужик! – И подмигнула.

В ответ я процедила сквозь зубы:

– Проболтаешься кому, язык укоротим, вместе! – И кивнула в сторону парня. Подруга сделала честные глаза:

– Ну что ты, я – могила! Никому ни слова!

Ох, с трудом верится. Когда Танька наконец вышла, я облегченно выдохнула, но сразу поняла, что рано расслабилась. Даанэль скептически смотрел на меня, скрестив руки на груди:

– Да-а! Ты на ее фоне просто образец добродетели. Кто эта особа?

– Да подружки всполошились, я же вчера обещала приехать, а потом забыла перезвонить, отменить. Вот она и явилась, чтобы убедиться, что я жива-здорова.

– Она всегда такая?

– Всегда. Если понесло – танком не остановишь.

– А ты была права насчет одежды.

– Да?

– Одета она… даже не знаю, как и сказать.

– Бывает еще хуже. Она просто свою комплекцию не считает нужным скрывать.

– Еще хуже?!

– Ага, летом еще не то увидишь… ну если… не уедешь. Надеюсь, тебе повезет вернуться вскоре домой.

– А почему ты назвала меня Данилом?

– Твое имя слишком необычное, его надо изменить. Нам же по улицам ходить, с людьми общаться. А Данил – наиболее близкое имя по звучанию в нашем языке. Надеюсь, это тебя не обидело?

Даанэль пожал плечами:

– Надо так надо.

– А можно мне звать тебя Дэн, это уменьшительное, – просительно заглянула я в глаза парню. – Ну пожалуйста, мне так нравится это имя.

– Ладно, зови. Тебе разрешаю, я ведь твой должник.

– Заметано, – улыбнулась я, но тут же схватилась за голову: – Ты даже не представляешь, что за беда нас только что посетила!

– Почему беда?

– Не сомневаюсь, что она разнесет новость на весь универ.

– Она же обещала молчать!

– Ты просто не знаешь Таньку. Для нее это физически невозможно. Так что мы только что проводили мою погубленную репутацию.

– Мне очень жаль, что так случилось. Что я могу сделать, чтобы оправдать тебя?

– Боюсь, что ничего.

– Тогда зачем ты ее вообще впустила?

– Да ты ее не знаешь! Попробуй я ей не открыть, она бы полгорода собрала, во главе с отделом по борьбе с терроризмом, чтобы меня из заложников спасти. Поверь, она на это способна. И в первую очередь зашла бы к соседям, а те рассказали бы, что вчера видели меня с мужчиной. Так что в любом случае информация бы просочилась. Я вот думаю, что случившееся – еще нехудший вариант. Ты явно произвел на нее впечатление. А не видя тебя, она бы выдумала мне в любовники какого-нибудь урода с жуткими интимными подробностями.

– А не урода, значит, можно? – с интересом посмотрел на меня Даанэль.

– Давай закроем эту тему, а? Сама вляпалась, сама и буду выпутываться. Я придумаю, как оправдаться. В конце концов, какое им дело до моей личной жизни? – взяло меня раздражение. Ну чего привязался, спрашивается? Может, это и к лучшему, что пойдут разговоры. А то отсутствие пятен на репутации к восемнадцати годам уже напрягает.

– У меня предложение. Ты же говорила, что вы можете общаться на расстоянии с помощью телефона. Позвони ей и попроси вернуться, а я немножко поколдую над ее памятью. Гарантирую, что она забудет эту встречу.

– Нет, что ты! – испуганно замахала я руками. – Я не хочу, чтобы тебя опять ломало от боли. Ты ведь говорил, что не до конца восстановился. Не-не-не, уж пусть лучше все будет как будет. В нашем обществе это не настолько осуждается, чтобы так рисковать.

– Ты так переживаешь за меня?

– Представь, переживаю. Мы в ответе за тех, кого приручили, – есть у нас такое выражение. Раз уж судьба распорядилась, чтобы ты попал именно ко мне, значит, есть в этом какой-то смысл. Я чувствую… ответственность, как бы смешно это ни звучало для тебя.

К концу своей пламенной речи я немного стушевалась.

– За тех, кого приручили, говоришь? А ну-ка посмотри на меня! – распорядился королевским тоном Даанэль. Не подчиниться я не могла. Взглянула в глаза парню и прочла в них предупреждение. – Не надо, Маша, – тихим голосом продолжил он. – Останови себя сейчас, пока нет никаких чувств. Это не нужно ни тебе, ни мне. Если я увижу, что ты не послушалась моего совета, – уйду в тот же день и дальше справляться буду сам. Надеюсь, что до этого не дойдет. Ведь пока мне необходима твоя помощь. Я могу рассчитывать на твое благоразумие?

У меня задрожали губы. Отчитывает как ребенка. И самое обидное, что он прав. Ведь шальная мыслишка уже мелькала у меня в голове. Я кивнула.

– Отлично! А вот лучше скажи мне, почему вы так странно реагируете на поцелуй руки? У вас что, дамам рук не целуют?

– Почти нет. Со мной, например, такое впервые произошло. Конечно, есть индивиды, которые могут и руку поцеловать, но это скорее для того, чтобы произвести впечатление. И уж наверняка никто не делает это так, как ты.

– Как – так?

– Ну с низким изящным поклоном и такой… естественностью, что ли.

– Ага. А как же тогда у вас поступают при знакомстве?

– Мужчины жмут руки, а женщине просто представляются, ну могут тоже руку пожать.

– А пожать руку – это как?

– Э-э, ну вот так.

Я попросила Даанэля подать мне руку, взяла его за кисть, слегка сжала ее пальцами и легко тряхнула. Он в ответ сжал мою ладонь. Ощущение было приятным, но он тут же высвободил свою руку:

– Я правильно ответил на пожатие руки?

– Да, вроде того. На самом деле каждый жмет руку по-своему. Кто-то вяло, а кто-то так сдавит, что кости хрустят. Знакомые мужчины, как правило, пожимают руки каждый раз при встрече. Это считается приветствием. А как у вас знакомятся и здороваются?

– Как с женщинами, ты уже видела, а с мужчинами раскланиваются. Чем выше ранг собеседника, тем ниже должен быть твой поклон. Я как король лишь киваю, а раскланиваюсь только с равными себе, и то весьма сдержанно. Хотя на самом деле все намного сложнее и сильно зависит от ситуации. Однако что-то мы отвлеклись от дел. Когда нам нужно выезжать?

Я посмотрела на часы:

– Время еще есть, позавтракаем?

– Давай, но попутно ты расскажешь мне о вашей денежной системе и как мы узнаем, достойную ли цену нам предложат за мои монеты.

Пока мы завтракали (точнее, я, потому что король вновь ничего не ел) и собирались для «выхода в свет», я просвещала Даанэля о поведении в обществе, в транспорте и предупреждала, чтобы он почаще смотрел на меня, а то ляпнет что-нибудь или сделает, потом греха не оберешься. По поводу оружия, конечно, вышел жаркий спор. Я утверждала, что днем в городе безопасно и ходить с любым оружием – напрашиваться на неприятности, тем более что документов у него нет, случись чего, загремит в милицию до выяснения личности, а ее не выяснят. Будет очень, очень плохо.

Король в свой черед выдвигал аргументы, что мы собираемся ходить с крупной суммой денег, оставлять их в квартире он не собирается, если в наше отсутствие спокойно может нагрянуть хозяйка. И все его инстинкты просто кричат о необходимости иметь при себе пару-тройку лезвий на всякий случай. И вообще, без оружия он чувствует себя раздетым.

Наконец мы сошлись на том, что он возьмет с собой один из ножей, который можно абсолютно незаметно скрыть под курткой и который не будет прощупываться при контакте с людьми (например, в переполненном автобусе). Я лично проверила результат, но подозреваю, что он все же меня надул, потому что активно лапать его я не решилась. Под насмешливым взглядом короля слегка похлопала его по спине и бокам и обреченно вздохнула:

– Ну пошли. И пожалуйста, не делай круглые глаза, если увидишь что-то из ряда вон в твоем понимании, и тем более не вздумай рваться в бой. Лучше потихоньку спроси меня, я объясню, что к чему.

– Ладно, заботливая ты моя. Я же не ребенок, с эмоциями справиться смогу.

– Ну-ну, – только хмыкнула я, – ты просто не представляешь все гримасы нашего общества. Так что не надо быть столь самоуверенным. Ой, еще забыла. Сними, пожалуйста, свои перстни.

– А их-то зачем?

– Во-первых, в глаза бросаются своей дороговизной. Мужики в побрякушках только очень богатые ходят, а ты сейчас одет на среднем уровне. А во-вторых, – я втянула голову в плечи, – опять же за голубого могут принять.

Гневно сверкая глазами, Даанэль яростно сорвал свои драгоценности, вытащил мешочек – другой, не тот, где лежали монеты, – и ссыпал их туда.

– Так лучше?

Одно кольцо, печатка абсолютно черного цвета, осталось на среднем пальце левой руки. Исподлобья взглянув на меня, пояснил:

– Это символ королевской власти. Его я снять не могу просто физически. Оно надевается при коронации и снимается только после смерти короля. Это моя единственная надежда на возвращение трона.

– Ладно, одно можно, с печатками парни часто ходят, хотя странное оно какое-то.

– Все правильно, это же не просто украшение, а мощнейший артефакт. Если бы он не был под завязку заполнен магической энергией, я бы не пережил неожиданного перехода через Врата. Сейчас он пуст, – грустно закончил Даанэль.

При выходе из квартиры мы опять столкнулись с соседями, которые откуда-то вернулись. Тетя Лена как-то странно посмотрела в нашу сторону – победно и ехидно – и что-то хотела сказать, но король демонстративно отвернулся от нее и, схватив меня за руку, потащил на лестницу.

– Ты что? – тихо спросила я. – Поехали на лифте.

Но парень только мотнул головой и еще крепче вцепился в мою руку. Выйдя на улицу, мы обнаружили, что значительно потеплело. Даанэль закрутил головой по сторонам:

– Куда нам?

– Прямым ходом на остановку. Туда.

После недели морозов идти было приятно. На душе стало легко. На том месте, где мы встретились позавчера, Даанэль попросил меня задержаться, закрыл глаза и замер на добрые пять минут. Прохожие с подозрением косились на нас. Я пробовала растормошить парня, но он полностью ушел в себя. Потом открыл глаза:

– Можем идти.

– А что ты делал?

– Искал след своего пути сюда.

– Нашел что-нибудь?

– Очень слабый след, размыло его сильно, в мире с нормальным фоном такого бы не случилось. А жаль, я надеялся его использовать для обратного перехода.

Чем ближе мы подходили к основной дороге, тем тревожнее озирался Даанэль, наконец не выдержал:

– Что за гул? Мы к нему приближаемся.

– А, так это с дороги, машин много. Привыкнешь – перестанешь замечать. Я первое время тоже нервничала, у нас в городке нет такого количества автомобилей. Сейчас увидишь, вон за теми домами остановка.

Зрелище бесконечного ряда машин, движущихся по дороге, произвело на короля неизгладимое впечатление. Он замер с расширенными глазами, я дернула его за рукав и потянула к остановке. Ну да, по телевизору сегодня мы не наткнулись на передачи с наших дорог, да и изображение в стареньком «Рубине» оставляло желать лучшего.

– Ну как, Дэн, эмоции в порядке? – не удержалась я.

В ответ он дернулся, но промолчал. Выражение лица стало более спокойным. Пока ждали автобуса, Даанэль внимательно всматривался в окружающую действительность. Губы его что-то тихо шептали на родном языке. Но вообще он держался молодцом. Не паниковал. Я вспомнила свои первые впечатления от большого города, когда мы с мамой в прошлом году приехали поступать. Я была потеряна. Едва выйдя из здания аэропорта, предложила немедленно купить обратный билет и поступать в наш родной технарь. Потому что обитать в таком городе с его сумасшедшей жизнью казалось мне недостижимым умением.

Я объявила: «Наш автобус» – и подбодрила парня взглядом.

Автобус, в который мы сели, на удивление оказался полупустым. В смысле, что стоящих не было. Мы заняли последние свободные места. Оно конечно, лучше бы на маршрутке доехать, но район у нас проездной, маршрутку можно и не дождаться, все мимо проходят полные. Я искоса поглядывала на короля – шока нет? От такого способа передвижения. По его лицу ничего было не прочитать. Я уж хотела извиниться за неудобства, но тут началось…

На очередной остановке в автобус залезли две бабульки, точнее, одна еще с пыхтением поднималась по крутым ступеням, а вторая бодренько пыталась проскользнуть мимо нее в надежде на свободное место. Моего короля как пружиной подбросило. Он подал бабке руку и подвел ее к своему месту. Я тоже встала, обратилась ко второй:

– Садитесь.

Даанэль нахмурился и громко произнес:

– Здесь достаточно сидящих мужчин, чтобы уступить место женщине!

Слишком громко сказал. В ответ – тишина. Народ оглянулся, мужички демонстративно уткнулись в окошки. Я дернула его за рукав:

– Дэн, не надо. Я постою, меня сидя укачивает.

Тот в ответ внимательно оглядел пассажиров, скорчил презрительную мину:

– Да, похоже, мужчин-то здесь и нет! – На весь автобус.

Я зашипела:

– Перестань!

Но тут с заднего сиденья раздался голос:

– Ты за базар-то отвечай, понял?

Дэн усмехнулся:

– Похоже, я задел ваши нежные чувства… дамы?

Ну все, песец. Весь автобус уставился на нас.

– Дэн, не надо. Я же говорила…

Но король меня не слышал. Он пристально следил за реакцией двух гопников в конце салона.

– Ты че, в натуре! Повтори, че сказал?

– Я сказал, что МУЖЧИНА не станет сидеть в присутствии стоящей женщины, – раздельно произнес он. Я была в ужасе. Да он нарочно, что ли?! – Похоже, что все сидящие здесь – женщины.

В салоне раздался ропот. Некоторые усиленно отворачивались и делали вид, что их это не касается. Тетки одобрительно зашумели. Гопники привстали со своих мест:

– Ты, волосатый! Ща посмотрим, кто тут баба.

Не знаю, что бы было, но тут автобус тормознул у остановки, и из-за загородки выглянул водитель:

– Молодца, парень! Я вот тоже так считаю. А кто не согласен, – он выразительно посмотрел на гопников, – тот пусть топает пешком.

В двери уже заходил народ, оглядываясь на нас и обходя сторонкой. Гопники переглянулись и решили не связываться с водилой.

– А ну, – вдруг скомандовал тот зычным голосом, – мужики, встаем, уступаем женщинам место! Поактивнее, товарищи, а то вы так до вечера никуда не доедете.

Я вытаращилась. Видимо, в нем проснулся боевой дух. Народ, видя, что водила не шутит, задвигался. Мужчины смущенно поднимались под одобрительные взгляды женщин. Вокруг заулыбались. Сидящий рядом парнишка обратился ко мне:

– Присаживайтесь, девушка.

Я возмутилась:

– Да не хочу я сидеть!

Но Даанэль коротко распорядился:

– Садись. – Обратился к водителю: – Можно ехать. А я тут присмотрю, – и кинул обещающий взгляд на мужичков.

Я кипела. Какого черта он устроил? Если так каждый раз будет, так я с ним вообще больше никуда не поеду! Ведь предупреждала!

На следующих остановках входящие могли наблюдать удивительную картину: мужчины без звука поднимались и уступали место женщинам. За всем этим пристально наблюдали его величество и периодически выглядывающий водитель. Мужики уже и сами заворачивали вновь заходящих чересчур шустрых парней, норовивших проскользнуть на освобождающиеся места. Присмиревшие гопники, побухтев, вышли за две остановки до нас. А когда выходили мы, водила протянул Даанэлю руку и крепко пожал протянутую в ответ руку короля:

– Вот это настоящий мужик. Не то что некоторые.

И от денег отказался:

– Не надо, идите так.

Я упрямо попыталась сунуть деньги ему в руку: «Да вы что, возьмите, издалека едем», – но тот замахал руками:

– Я сегодня добрый, у меня жена сына родила! А ты береги своего парня, такие редкость сейчас.

Я про себя хмыкнула: «Даже не представляешь, дядя, какая редкость!» А вслух поздравила с сыном и начала спускаться. Внизу уже ждал Даанэль, галантно подав мне руку. Что оказалось совсем не лишним, потому что на обледеневшей нижней ступеньке я поскользнулась и непременно бы упала, если бы не была вовремя подхвачена.

Выходящие тетки одобрительно посматривали на нас. Какая-то толстуха с полными сумками громко обратилась к королю:

– Вот спасибо, молодой человек. Хоть раз как люди доехали. Да и сами мужики себя настоящими мужчинами почувствовали в кои-то веки.

Тетка явно намеревалась завязать беседу, поэтому я прервала ее:

– Извините, мы торопимся, – и кинула на Даанэля сердитый взгляд. Тетка удивленно посмотрела на меня и только подлила масла в огонь:

– Ты, никак, его ругать собралась? Жених твой, что ли? Да не вздумай! С такого мужика пылинки сдувать надо.

Я сжала зубы, чтобы не ответить. Чувствую, что сегодня еще не раз услышу добрые пожелания всячески оберегать драгоценную персону своего «жениха».

– Какой жених, это брат мой, из деревни приехал, городской жизни совсем не знает! – многозначительно посмотрела я на короля. – Пошли, Дэн, а то опоздаем.

Я потянула короля за угол ближайшего дома. Едва скрывшись с глаз пассажиров, развернулась к парню:

– Ты чего устроил, а? Вообще меня дома не слушал? Кому я про поведение в обществе битый час объясняла, не тебе?! Или по-русски разучился уже?

– Мария, немедленно прекрати разговаривать со мной в подобном тоне! – В голосе короля звучал металл.

– А в каком тоне с тобой разговаривать прикажешь? Чуть драку не затеял. Орал на весь автобус!

– Маша! Я слушал тебя, и очень внимательно. Правила «приличного поведения» усвоил.

– Тогда какого черта?! Зачем ты провоцировал этих двоих отморозков?

– Маша, не повышай на меня голос! Я делаю то, что считаю нужным! Мое воспитание не позволяет прощать некоторых вещей. Это первое. А второе – мне нужно было возбудить в этих, как ты их назвала, «отморозках», негативные эмоции.

– Зачем?!

– Хочу попробовать еще один прием из черной магии. Любое существо автоматически сопротивляется отъему своей магической Силы, даже если никогда ею не пользовалось. В спокойном состоянии из человека не получишь и грана энергии, а вот испытывающий определенные сильные чувства индивид – открытый кладезь, бери из него, если умеешь. Я умею, к счастью. И к сожалению.

– То есть для получения Силы тебе надо устроить скандал?

– Не просто скандал, необходим еще телесный контакт.

– Драка?! И ты собираешься это делать? Я не буду ходить с тобой по улицам!

– Драка – один из способов. Доведя противника до бешенства, я легко получу то, что мне нужно.

– А не боишься получить то, чего не нужно? Например, по морде! Извини, я хотела сказать, по своей королевской физиономии.

– Ты за кого меня принимаешь?! Я способен определить уровень противника до начала схватки. Может, я и не великий воин, но те двое разве что руками махать могут – покупателей зазывать в торговые ряды. Они не бойцы.

– Угу, и ты собирался в движущемся автобусе устроить «телесный контакт»? При народе?

– Вовсе нет. Я проверял их готовность к драке. Ставил опыт. В крайнем случае предложил бы им встретиться после, например вечером.

Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох и выдох. Открыла глаза. Даанэль недовольно смотрел на меня.

– Даанэль, у нас дуэли не приняты. Разборки происходят сразу, на месте. Даже если бы они согласились встретиться вечерком, притащили бы с собой ватагу. Что бы смог ты один?

– В вашем безмагическом мире даже слабенький маг – бог и царь. А мои способности к магии выше средних. Придержать остальных, пока разбираюсь с каждым по отдельности, я смогу.

– А смысл? Тратить Силу, чтобы получить ее?

Даанэль усмехнулся:

– Из десятка человек я бы вытянул гораздо больше, чем потратил на них. Но особенности вашей психологии и «культуры» учту.

– Ты все-таки слишком самоуверен. Большой вопрос, действует ли магия на огнестрельное оружие. Можешь пулю схлопотать, я же рассказывала.

– Это серьезный аргумент, мне бы посмотреть, что у вас за оружие.

– Даже не знаю, разве что в оружейный магазин зайти, но я в таких местах не бывала ни разу, не знаю, что там и как.

– И все же мне придется рисковать, ничего не поделаешь.

– Но почему, ведь твое состояние улучшилось?

– Маша, давай перенесем этот разговор. Когда вернемся к тебе домой, я постараюсь кое-что объяснить. На улице мне не хотелось бы рассказывать о подробностях межмировых переходов и тем более о тонкостях черной магии. Она отвратительна в любом виде.

– Но зачем тогда тебе… – начала я и осеклась. – Ладно, но дома ты мне все расскажешь.

– Не все. Ради твоего же спокойствия. Девушке не нужно знать о таком, поверь.

За разговором мы незаметно дошли до ближайшего ювелирного магазина, где нам конечно же сказали, что у оценщика выходной. Приходите завтра. Если сумма небольшая, то сразу и выплатят. Потом мы пошли вдоль по улице имени одного из отцов-основателей коммунистического учения, по пути заглядывая в каждый банк и надеясь, что хоть что-то окажется открытым. Надо было узнать курс драгметаллов. Где-то с пятого раза нам повезло.

Архитектура центральной части города понравилась Даанэлю. Он внимательно осматривал здания, а про католический костел сказал, что тот весьма похож на работу одного известного у них архитектора. Я решила блеснуть знаниями и по ходу рассказывала об истории города и центральных улиц. Король внимательно меня слушал, впрочем, как и всегда.

– Ты интересный рассказчик, Маша, тебе говорили?

Чертовски приятно слышать похвалу из уст коронованной особы. В голову пришла мысль, что можно податься в экскурсоводы. Знаний с истфака мне хватит, а что болтать горазда, и сама знаю.

– Говорили. А еще говорили, что я невозможная спорщица. Один раз до хрипоты спорила на экзамене с самим деканом, которого в обычном состоянии боюсь до ужаса, да и не я одна. Между прочим, пятерку поставил, – гордо поведала я.

– Я уже заметил, что спорить ты любишь, – улыбнулся Даанэль.

Злость на дурацкую выходку короля уже прошла. Я отходчивая. Так что, подойдя к зданию пединститута, в котором собирался клуб нумизматов, я вполне дружески ухватила его за руку и потянула внутрь.

В гардеробе он галантно принял мою шубу и уверенно направился к гардеробщице. Отдал ее вместе со своей курткой и развернулся ко мне.

– Молодой человек, номерок забыли. – Бабулька из-за стойки протягивала жетон.

– Благодарю. – Король недоуменно повертел в руках жестяной кругляш. Вопросительно посмотрел на меня.

– Это чтобы одежду не перепутать. Давай мне, в сумку кину. Ой! – спохватилась я. У него же где-то под курткой был нож. Я быстро закрыла Дэна от глаз людей и потянула в угол. Народ уже прибывал. Кое-кто кивал мне, проходя мимо.

– Что такое? – встревожился король.

– Твой нож, где он? – зашептала я. – Да и все ценности, они не в куртке?

– Ох, Маша, – только вздохнул Дэн. – Ты, видно, считаешь, что голову я забыл в своем мире. Раз ты сказала, что ходить с оружием запрещено, я принял меры. Понятно, что где-то нам бы пришлось снимать верхнюю одежду. Так что успокойся, пошли в общество.

Я отвернулась, чтобы скрыть смущение. Мне-то все время кажется, что раз он из Средневековья, то непременно будет делать ошибки на каждом шагу. А он ведь взрослый человек, да не простой – правитель целой страны. Наверное, ума ему не занимать.

– Пошли, – смиренно согласилась я. – Сначала давай походим посмотрим, кто тут есть. А уж потом решим, к кому обратиться.

На входе я показала свой членский билет и пояснила, что молодой человек со мной. Гости тут допускались. Легенду в общих чертах мы обговорили дома. Исходили из того, что скрыть сходство с изображением на монетах все равно не удастся, так что будем говорить правду, почти. В актовом зале народу было уже достаточно много. Корифеи заняли излюбленные уголки, где на лотках раскладывали свои сокровища. Отдельно на продажу и обмен, отдельно просто для демонстрации коллекций. Мы медленно пошли по рядам. Я показывала Дэну монеты СССР и дореволюционной России. Сибирские деньги времен Екатерины II – большие, тяжелые. Серебряный рубль Николая II, который он внимательно рассмотрел.