Текст книги "Кошачье семейство. Эмпат"

– Зря ты опасаешься, – рассмеялась я. – Это даже близко не похоже на телепатию. Там все просто: прочитал мысль, значит, прочитал, обычные человеческие слова, что тут непонятного. А с эмпатом надо общаться, чтобы он что-то действительно о тебе понял. Причем – много общаться и на очень разные темы.

– Примерно как мы с тобой в последние дни, – в тон мне усмехнулся Тайрин.

– Примерно, – не стала отрицать я.

К его чести, он не стал просить меня поделиться выводами относительно него. И в принципе не стал расспрашивать дальше, а то я уже успела почти пожалеть о том, что вообще начала что-то объяснять.

Выходит, и моя сдержанность – тоже поверхностное? У Тайрина ведь до сих пор на руке рассеивающий эмоции артефакт. Странно, я думала уж что-что, а контроль над собой давно должен был въесться в кровь.

Что ж, у меня будет много поводов для размышления после знакомства с такой собой. Да и с таким Тайрином, если уж на то пошло.

– А теперь скажи, – попросила я, – что за браслет и откуда он у тебя?

– Семейная реликвия, – ответил Тайрин, и я огорченно вздохнула.

Такие вещи не продают, если только семья отчаянно не нуждается в деньгах. Но даже в этом случае они продаются последними, когда встает выбор между выживанием рода как таковым и родовыми артефактами. И значит, не будет у меня новой игрушки.

– У вас в роду были эмпаты? – осторожно спросила я.

О таких вещах не принято расспрашивать коллег, и Тайрин имел полное право не только не ответить мне, но и прочитать лекцию об этике агентов.

– Не в этом поколении, но были, – тем не менее кивнул он. – И да, этот браслет предназначен именно для эмпата. Честно говоря, я думал, в вашей семье есть нечто подобное…

Продолжение его вопроса читалось легко, несмотря на то что фразу он оставил незаконченной. Как я выжила без такого артефакта?

– У меня был только артефакт, блокирующий эмоции, – покачала головой я.

– Из штиля в шторм, – сочувственно покачал головой мужчина и отвел взгляд.

– Примерно так.

Что ж, как минимум я теперь знала, к кому обращаться, если когда-нибудь в нашей семье появится еще один ребенок-эмпат. Продать или подарить такую семейную реликвию Тайрин вряд ли решится когда-либо, потому как если в роду были эмпаты, то однажды они появятся вновь, но отдать ее во временное пользование на пару-тройку лет, возможно, и получится его уговорить. Чем род Де’Рион будет за это расплачиваться – отдельный разговор, но в любом случае это лучше, чем беспомощно смотреть на шторм становления юного эмпата.

– Я поищу информацию о таких браслетах, – произнес Тайрин. – И кое-какие свои связи подниму, чем проклятые не шутят, может, и достанут мне еще один такой. Только… это будет очень дорого.

– Разумеется. Благодарю!

Настоящее время, столица Мелара,

штаб МУР

Следующий день я полностью потратила на приведения в порядок оставшихся дел.

Для начала устроила себе основательную тренировку почти на три часа. Как-то я подзапустила свою физическую форму, пока не критично, а со стороны вовсе не заметно. Но с такой подготовкой сейчас ежегодный физический тест для агентов, не входящих в оперативный состав, я бы сдала совсем на грани, а любые хитрости экзаменатора и вовсе могли бы меня завалить. Не дело это, не для тестов нужна подготовка, она же мне самой вот буквально несколько дней назад пригодилась всерьез.

Вернувшись к себе в кабинет, я закончила выяснение кое-каких мелких деталей по завершенной еще до нападения операции, написала отчет и сдала его Тайрину на проверку.

Уже в городе выполнила пару мелких обещаний, данных знакомым, и забрала заказанную ранее экипировку. Удивительно вовремя мастер-кожевенник управился с моим заказом, ведь послезавтра на рассвете я буду уже ехать в направлении замка Де’Рион.

Тайрин не ограничился отправкой меня домой, он увязал мой отъезд с поездкой группы «котов», которым нужно было попасть на южную границу. Не могу его винить за излишнюю перестраховку, как ни крути, именно в дороге время для нападения, если «крыса» решит его повторить, самое удобное. А группа опытных оперативников сделает меня не столь легкой мишенью. Они не в курсе наших дел и подробностей моего задания-отпуска, но это не значит, что они отвернутся в случае неприятностей. Особенно если Тайрин намеренно сгустит краски и представит им меня совсем уж кабинетным штабистом. А он наверняка так и сделает.

Несмотря на обстоятельства, меня радовала поездка домой. Не говоря даже о том, что я соскучилась по родителям и своему замку, мне намного спокойнее встречать любые проблемы, имея за спиной давно знакомую поддержку семьи, нежели полагаться на чужих «котов», среди которых сейчас вообще непонятно, кому можно верить. Если Тайрин сможет еще и Призрака вернуть в замок на время моего отпуска, я успокоюсь совсем. Чтобы пятеро «котов» не поймали какую-то жалкую «крысу» на своей территории? Да не бывать такому!

Этот вечер Тайрин не смог провести со мной, да и информации для обсуждения под защитой ни у одного из нас не было, и это тоже добавило мне хорошего настроения. Как мужчина он мне нравился, но третий вечер подряд проводить в его обществе было бы перебором. Я и в настоящих романах старалась держать дистанцию, а уж для «схемы три» места в своей жизни готова была отвести еще меньше.

Конечно, закрывать глаза на его симпатию ко мне, давно вышедшую за границы легенды, было глупо, но сейчас мне было все равно. Мысленно я уже практически уехала домой и в глубине души тихо надеялась, что за время моего отпуска Тайрин остынет, да и «схема три» перестанет быть актуальной.

Ненавижу «разговоры по душам», которые практически неизбежны при расставании или отказе. Я не могу оставить человеку на память о себе неопределенность, знаю, что она, как заноза, не дает зарастать даже пустяковым ранам очень и очень долго. А потому приходится объяснять и отвечать на вопросы, в которых так или иначе поднимаются темы целей, судьбы и отношения к жизни в целом. И ладно бы хоть кто-нибудь сказал что-то новое, – так нет же, все просто пытаются справиться со своей рухнувшей картиной мира, в которую не вписываются женщины, не желающие становиться украшением интерьера. Тьфу.

Так, все, проехали. У меня свободный вечер, за окном шикарный закат и свежая зелень почти вступившего в свои права лета, не хватало еще портить себе настроение всякой ерундой.

Найти теплый домашний свитер, сварить кофе с ванилью и кардамоном и усесться на распахнутое чердачное окно крошечной башенки, венчающей дом. Вся роскошь разноцветных огней столицы, багрового заката и тишины – моя безраздельно.

Настоящее время, столица Мелара,

дом леди Шайлир Де’Рион

Последний день перед отъездом был выходным, и я с удовольствием провела его дома с книжкой.

В Меларе принята декада с последними двумя выходными днями и еще одним плавающим выходным посреди нее, который мог быть как фиксированным, оговоренным при поступлении на работу, так и плавающим, предоставляемым по мере желания или возможности. Поскольку заработанные деньги в большинстве случаев выплачивались человеку вечером отработанного дня, многие третий выходной не рвались использовать, и хозяева были этому только рады.

У нас немного населения для такой территории, и рабочих рук не хватало везде. На приграничных территориях это было одной из основных проблем при развитии какого-либо дела, но и в центральных регионах тоже чувствовалось.

Уже после обеда собрала сумку и приготовила все снаряжение, интуиция мне подсказывала, что даже одного дня спокойствия у меня не будет, под вечер что-то должно нарушить идиллию моего одиночества.

Интуиция, как всегда, была верна, ближе к закату раздался звонок в дверь.

Аккуратно выглянув в окно второго этажа, я с удивлением увидела на крыльце Тайрина с букетом цветов. Эх, не даст он мне спокойно уехать…

Быстро переодевшись в самое простое, но все же не домашнее платье, я спустилась и открыла дверь.

– Леди Шайлир, прошу простить меня за неожиданное вторжение, – учтиво наклонил голову Ксандр. – Я не мог не зайти попрощаться с вами.

– Проходите, лорд Ксандр, – с легким холодком улыбнулась я.

Я не смогла однозначно прочесть подтекст его визита, вполне возможно, что у него появилась новая информация, которая может мне пригодиться, поэтому пришлось приглашать гостя в дом и настраиваться на еще один вечер легенды.

– Располагайтесь, – сказала я, приведя его в гостиную, – у меня сегодня нет в доме служек, поэтому могу предложить вам лишь кофе с легкими закусками.

– С вами я согласен даже на простую воду, – порывисто ответил мужчина.

Благодарю за намек, едва заметно поморщилась я. Информации нет, но поговорить все равно придется.

Что ж, может, так и проще. Что бы мы ни сказали друг другу сегодня, до моего возвращения накал эмоций утихнет, даже если Ксандр, как и многие до него, не сможет принять отказ спокойно.

Мужчина, видимо, уловил мое настроение, и кофе мы пили в легкой дружеской атмосфере без каких-либо особых подтекстов и скользких тем. Ксандр был вежлив, обходителен, в меру насмешлив и улыбчив.

Может, и зря я так от него шарахаюсь…

Ладно, бессмысленно тянуть время, пусть уже скажет, чего хочет, и посмотрим, нужно ли оно мне. Я успела за эти пару часов привести себя в относительно рабочее состояние, которое для меня определяется, прежде всего, скоростью мышления и готовностью смотреть вокруг без призмы собственных представлений, насколько это вообще возможно для человека. Лучше уже не будет.

Допив кофе и затушив сигарету, я пригласила мужчину наверх.

Настоящее время, столица Мелара,

дом леди Шайлир Де’Рион

– Шайна, может, мы хоть раз доведем дело до логического конца? – соблазнительно улыбнулся Тайрин, не спеша выпускать меня из объятий, после того, как опустилась защита.

Я вздохнула и отстранилась.

Не получив ожидаемой реакции, Тайрин нахмурился и отпустил.

Устроившись чуть поодаль от него на кровати и закурив сигарету, я внимательно всмотрелась в его глаза.

Интерес, почти тяга, желание обнять и укрыть, сплестись в тесный меховой клубок и затаиться от всего мира…

Плохо.

Проще было бы, если бы азарт и вожделение. На ничего не значащую интрижку я бы согласилась с удовольствием, у меня давно никого не было. Даже наплевала бы на возможные проблемы уровня «начальник-подчиненный» после ее окончания… Если бы это был просто секс.

– Ты ведь на этом не остановишься, – произнесла я. – Тебе захочется большего. Так?

Тайрин тоже закурил и вздохнул.

– Вполне возможно, – признал он. – А тебя такой вариант развития событий не устраивает…

– Да, – подтвердила я. – Тайрин, я давно не маленькая девочка и прекрасно различаю, когда мужчина хочет со мной просто переспать, а когда его тянет на серьезные отношения.

– Боишься, что в брачный союз звать буду? – усмехнулся он.

– Да. Необязательно, но такое вполне возможно. А я откажу. И зачем нам эти проблемы?

– Совсем не собираешься вступать в союз?

Было в его интонации что-то, что заставило меня ответить развернуто.

– Ты ведь догадываешься, что отец мог бы устроить мой союз с любым понравившимся мне мужчиной, за исключением разве что королевской семьи и герцогских родов, да и то не всех. Он до сих пор готов это сделать по первой моей просьбе. Да только не выбрала бы я себе судьбу «кошки», если бы действительно этого хотела, хотя бы в перспективе.

– Логично. Ожидаемо. И все же жаль, – криво улыбнулся он.

Некоторое время мы молча курили.

Тайрин не сдался, он о чем-то размышлял и искал варианты, и эту его напряженность я не могла не ощущать.

– А если я пообещаю тебе не звать в брачный союз? – осторожно предложил Тайрин. – И не осложнять отношениями своими чувствами, если они вдруг возникнут?

Я удивленно посмотрела на него. Вот зачем ему эти проблемы?

– Я ведь тоже «кот», – улыбнулся он в ответ на мой невысказанный вопрос. – И примерно из тех же соображений в свое время выбрал эту судьбу. Я не смогу построить нормальные отношения с обычной женщиной. Даже юнцом не смог бы и хорошо это понимал. Классическая жена-аристократка наскучила бы мне за декаду. Даже обычный роман доставляет слишком много… не проблем, нет, так, досадных мелких неприятностей. Твой отец знал, что делал, женившись на «кошке», и именно поэтому у вас настолько гармоничная семья. Я тоже хочу спутницу «кошку». Умную, понимающую… равную. Даже если встречаться мы будем раз в месяц, я всегда буду знать, что мне есть к кому прийти любым и быть собой без масок и недомолвок.

Что ж, в чем-то он прав. Всем нам не хватает самого обычного человеческого тепла и понимания. Жизнь в маске напрягает в любом случае, даже если она внешне спокойна и размеренна. Следить за каждым своим словом и жестом, ни намеком не выдать несоответствующую легенде мысль, скрывать и недоговаривать – это привычно. Привычно утомительно. И хочется расслабиться. Хотя бы иногда, хотя бы с одним человеком, просто поговорить, просто встретить понимающий взгляд и молчаливую улыбку.

Выныривай, Шайна. Тебя опять сносит волной чужих эмоций.

Да, резонанс оказался мощным, тебе и самой не чужды эти ощущения.

Но это не дело.

Выныривай.

Глубокий вдох. Отвести взгляд. Отрешиться.

Вспомнить, что мне всегда было проще. У меня есть родители, у меня есть брат. И между нами тайн нет, так, мелкие служебные подробности. Все мы из семейства кошачьих, мы одной судьбы и одной породы. Тайрин прав, мне фантастически повезло с семьей.

Но и оттолкнуть его я не могу.

Что уж врать себе, резонанс не зря меня так затянул. Родителей и брата я вижу редко, а понимания хочется всегда.

Да и с точки зрения банальной физиологии… Мне надоело менять любовников. Романы у меня редкие и короткие, но именно потому, что это сложно – поддерживать легенду при настолько тесном контакте. Еще и мужчины мне попадаются зачастую порядочные, чтоб их всех, так и норовят сделать предложение через месяц после знакомства.

– Давай попробуем, – решаюсь я. И, встретив его неверящий взгляд, добавляю: – Но ты обещал! Никаких предложений и намеков. Сбегу!

Тайрин счастливо рассмеялся, порывисто меня обнял и откинулся на спину, пристроив меня на своей груди.

– А я тоже, оказывается, везунчик, – почти промурлыкал он.

– Посмотрим, – усмехнулась я и склонилась к его губам.

Он целовал медленно, нежно, словно не веря в свой шанс. Но надолго его выдержки не хватило, и он утянул меня в водоворот своей страсти.

Часть 2

Настоящее время, Мелар,

в сотне миль к югу от столицы

Мелар раскинулся на побережье, занимая довольно узкую равнину между морем и горной цепью Аратай, переходящей на юге в предгорья Радерна. Ширина этой равнины варьировалась от двухсот до трехсот пятидесяти миль, зато в длину Мелар тянулся вдоль моря на добрых полторы тысячи, если смотреть по побережью.

Когда-то Мелар был небольшим герцогством примерно равным в длину и ширину. На его границах в то время была возведена оборонная линия из редкой цепи мощных замков и более частых небольших фортов. По мере расширения территории аналогичные укрепления возводились и на последующих границах страны. Каждый замок отдавался во владение одному аристократическому роду вместе с прилегающими землями, форты оставались укреплениями короны. В фортах, как правило, ставились командирами безземельные аристократы, которые оставались там жить и служили поколениями на одном месте.

На Первой Линии, ближайшей от столицы, сейчас живут герцоги, на Второй – графы, на Третьей – бароны. Четвертая Линия обороны до сих пор остается пограничной, и титулы тамошних хозяев еще даже не все наследуемые. В основном там обитают недавно произведенные в бароны безземельные аристократы, часть из которых за заслуги перед короной уже получила право передавать титул и земли потомкам.

Побережье Мелара тянется с юго-востока на северо-запад, однако для удобства Линии делят на Южные и Северные.

Ровные широкие дороги для каров заканчиваются на Второй линии. Дальнейший путь на Третью и Пограничную Линии возможен либо по морю, либо по узким грунтовкам, накатанным крестьянскими телегами, по большей части которых кар с его низкой посадкой не пройдет. А если и пройдет, то скорость его будет вполне сравнима со скоростью верхового, вот только, в отличие от лошади, кар после такого путешествия почти наверняка потребует дорогостоящего ремонта.

Это было сделано намеренно для затруднения врагу передвижения по стране в случае войны и прорыва Пограничной Линии. Широкие торговые тракты были накатаны в основном в поперечном направлении, от портов к горам. Почти вся международная торговля у нас была сосредоточена в портах Второй Линии. Меньшую значимость имели порты Первой и Третьей линии. Третья Линия в целом менее богата, нежели центр страны, а для Первой установлены повышенные в сравнении со Второй торговые пошлины, имеющие целью снизить поток иностранных кораблей вблизи столицы ради военной безопасности. Отделяющие нас от остального материка горы проходимы для крупных караванов только в южной части, в предгорьях Радерна, за счет небольшой высоты скал. Однако и там путь несравнимо тяжелее морского перехода.

Замок моих родителей располагался на Третьей Южной Линии и был вторым по счету владением от побережья, поэтому мы решили двигаться на каре до Порт-Лаона Второй Линии, дальше по морю добраться до прибрежного Сан-Брайта Третьей Линии и уже на лошадях преодолеть три десятка миль до моего родного замка Де’Рион. Крупного города в наших владениях не было, около замка раскинулся довольно большой поселок, не имевший отдельного названия.

В принципе, можно было и сразу из Порт-Лаона двинуться напрямую к замку Де’Рион на лошадях, но ночевка в лесу или, в лучшем случае, в деревне по пути, если такая нам попадется, никого из нас не прельщала. Сан-Брайт же был портовым городом, как и Порт-Лаон, и постоялые дворы там мало чем уступали Второй Линии.

Со мной отправились трое оперативников, официально – моя группа сопровождения, по факту – недолгие попутчики. Ребята направлялись на смену своим коллегам, отдежурившим два месяца на Пограничной Линии. Мое задание навестить замок Де’Рион было прикрытием для их незаметного отбытия из столицы. Для тех же, кто способен копнуть глубже и связать мой позывной с настоящим именем, мое задание оборачивалось обычным отпуском в семейном гнезде. Наше начальство вообще любит такие многослойные легенды, в которых не разберешь, где цель, а где малозначимые подробности.

Выезд был назначен на рассвете из постоялого двора на окраине столицы. Наш кар подготовили и пригнали туда же техники конторы еще с вечера. При встрече оперативники не проявили ко мне видимого интереса, хотя исходящие от них снисходительность и пренебрежение я уловила без труда. Все они – опытные, закаленные в регулярных стычках на границе воины, неудивительно, что молодую девчонку из штаба, которую навязали им в попутчицы, они всерьез не восприняли. Что ж, нам вместе не так уж долго путешествовать. Если все пройдет без непредвиденных задержек, через три дня они уже покинут замок Де’Рион в направлении Пограничной Линии.

Коротко представились, обменялись формальными любезностями, закинули дорожные мешки в грузовое отделение кара и поехали. Нам предстоял целый день в пути практически без остановок, если мы хотим попасть в Порт-Лаон к вечеру.

По прямой от столицы до Порт-Лаона было около двухсот пятидесяти миль. Но, учитывая оживленность и густонаселенность земель Первой Линии, нечего было и желать держать здесь скорость больше 20 миль в час, особенно в выходной. После пересечения Первой Линии дороги станут посвободнее, там уже можно разогнаться до сорока. Теоретически кар может выдать и пятьдесят, правда, значительно увеличив расход энергии, но этой крайностью мало кто пользуется. Летний день в этих широтах довольно длинный, и у нас есть приличный шанс успеть до ночи в Порт-Лаон, если сменять друг друга за рулем кара каждые несколько часов.

Настоящее время, Мелар,

Вторая Южная Линия, Порт-Лаон

Мы въехали в Порт-Лаон, когда солнце коснулось горизонта. Золотистый закат отбрасывал блики разных оттенков на стены строений, подсвечивая их непредсказуемым образом. Безликие коробки складов на окраине вдруг заиграли загадочным перламутровым отсветом, а величественный приземистый храм почти растворился в серебристо-серой дымке.

Я с интересом скользила взглядом по улицам и фигурам редеющих прохожих и едва заметно улыбалась, впитывая атмосферу города, так непривычно раскрашенного закатом.

– Ты впервые здесь? – поинтересовался Даэн, уверенно направлявший наш кар к центру города.

– Нет, – коротко ответила я.

– С таким интересом рассматриваешь все, что кажется, ты вообще впервые за пределы столицы выбралась, – усмехнулся с заднего сиденья Релат.

– Не впервые, – столь же коротко отозвалась я и почуяла недоумение, которым явственно потянуло от спутников.

Оно мешало мне чувствовать город, поэтому пришлось пояснить:

– Я просто стараюсь увидеть то, что отличает это место от других. Любое место, куда я попадаю. Да, по большому счету все города и поселения похожи друг на друга, и люди везде одни и те же, с одинаковыми проблемами и желаниями. Но мне не нравится такой серый и однотипный мир, с таким подходом скучно и однообразно будет везде.

Недоумение ушло, а оставшаяся в мужчинах легкая нотка скепсиса мне уже не мешала.

Порт-Лаон в свое время был крупнейшим портом на побережье Мелара, да и сейчас еще играл заметную роль в торговой жизни страны. Однако по мере развития портов Третьей Линии он постепенно сбавлял обороты грузопотока, и, как ни странно, это пошло ему на пользу.

Из шумного, суетливого, никогда не спящего перекрестка торговых маршрутов он превращался в неторопливую столицу степенных купцов, привыкших на длительных морских переходах к размеренности жизни. Снизившийся поток кораблей в порту позволил властям наладить работу таможни и вытеснить отсюда практически всех контрабандистов и авантюристов, для которых вечно спешащий порт был неизменным источником быстрых заработков, от полностью легальных до грозивших вечной каторгой.

Сейчас Порт-Лаон привечал лишь солидных торговцев с караванами судов из закатных стран и исследовательские экспедиции, снаряжаемые короной все чаще в поисках разных знаний чужих народов и племен. Из города ушли сверхприбыли незаконной торговли, но и нищета вечно голодных трущоб, жители которых готовы были на любой риск ради куска хлеба и исчезали при первом звоне каблуков стражи, постепенно сменилась достоинством небогатых ремесленников, обосновавшихся в городе надолго.

Мы почти прибыли к месту нашей ночевки, когда мою расслабленную негу, навеянную сытым городом, вдруг сменила звериная тоска и бессильная ярость загнанного зверя.

– Останови! – резко бросила я Даэну, распахивая свою дверь кара.

Надо отдать должное оперативнику, отреагировал он мгновенно, кар встал посреди улицы.

Сальер и Релат выпрыгнули на мостовую вслед за мной.

Я вернулась на десяток шагов назад и нырнула в узкий проход переулка, в котором сумерки уже сгустились настолько, что очертания предметов лишь угадывались.

В десятке шагов от перекрестка, прижавшись к запертой решетчатой калитке входа во внутренний двор, яростно скалил зубы крупный темный зверь. Его окружали трое не самого опрятного вида парней, двое из которых держали в руках короткие клинки, а третий навел на зверя арбалет.

Странно, что они его так легко поймали, мелькнула мимолетная мысль. Но тут зверь переступил с лапы на лапу, и раздался характерный звук погремушки. Я присмотрелась и увидела, что одну из его задних лап опутывает гремучее боло.

Эти связанные между собой колючей проволокой небольшие пустотелые жестяные кубики очень любили охотники. Были мастера работать с боло, метать его они могли чуть ли не на дистанцию арбалетного выстрела. Арбалеты все еще оставались довольно дорогой игрушкой, да и широкое распространение получили не так давно, а с помощью гремучего боло охотились издавна.

При удаче боло спутывало две лапы зверя, и убежать он уже не мог, равно как и выпутаться самостоятельно. Этому повезло, боло зацепилось только за одну лапу, но темп передвижения оно ему явно обрезало прилично, да и погремушка выдавала его маршрут половине района.

– Что здесь происходит? – рявкнула я.

Один из обладателей клинков обернулся на мой голос с явным желанием послать любопытную незнакомку куда подальше, но вид мрачных мужчин за моей спиной сразу отбил у него это желание.

– Идите своей дорогой, добрые люди, – насколько мог вежливо, ответил он. – Эта собака совсем отбилась от рук, и это только наше дело.

Собака? Теоретически в темноте оскаленный зверь еще мог бы сойти за волка, непонятно как оказавшегося на городских улицах, но с собакой его перепутать было невозможно.

Видимо, мои ребята думали так же, потому что секунду спустя я услышала два щелчка взводимых арбалетов за спиной.

– Собака? – уже почти спокойно усмехнулась я. – Что-то не похож он на собаку.

Встретив недоверчивый взгляд зверя, добавила:

– Если ты меня понимаешь, иди к нам.

Зверь сделал шаг вперед, заставив попятиться того, кто перекрывал ему путь, и парой быстрых прыжков, сопровождаемых оглушительным грохотом железа о камень мостовой, преодолел расстояние между нами. Я присела на корточки перед ним, чтобы не перекрывать сектора стрельбы своим ребятам, и вновь внимательно посмотрела ему в глаза.

– Ты оборотень?

Зверь оскалил клыки и уселся на задние лапы в шаге от меня.

– Не можешь вернуть свой облик?

Зверь зарычал, по-прежнему не делая попыток двинуться с места.

Зажавшие его парни повернулись к нам и с интересом следили за этим своеобразным диалогом.

– Натворил что-то, и теперь они на тебя обижены?

Зверь коротко проскулил что-то и опустил морду.

– Понятно, – улыбнулась я и протянула к нему руку. – Разберемся.

Он недоверчиво посмотрел мне в глаза и осторожно потерся головой о ладонь.

Я притянула его к себе, обнимая за шею, и перевела взгляд на непонятную троицу.

– Чем он вам так досадил?

– Так это… – в замешательстве промямлил их лидер, – правда, что ли, разумный он?

Зверь приподнял голову и зарычал.

Я чуть сильнее прижала его к себе коротким успокаивающим жестом.

– Разумный, – кивнула. – Оборотень он. Почему облик свой человеческий вернуть не может – не знаю. Но, вероятно, смогу его помочь. И он пойдет со мной. А вам бы подумать, что он сделал не так, и вообще не так ли. Может, вы его просто не поняли?

Парни переглянулись.

– Он это… приблудился к нам, – начал говорить лидер. – С месяц, наверное, жил около трактира моего отца, кормился, чем там добрые служки ему из остатков еды выносили. Отпугивал шваль всякую. А сегодня к нему сестра моя вышла с едой. Так он зарычал на нее, загнал ее на сеновал и уселся под дверью, выпускать не хотел. А когда ее дружок заявился, так и вовсе готов был броситься на него, да только как будто от двери отходить не хотел, чтобы ее не выпустить… Дружок этот поругался да ушел, обещал завтра явиться, а мы этого отогнали-таки от сеновала. Сестру отец дома запер, а мы вот… за этим погнались.

Я отпустила зверя и встала.

– Сам уже понял, да? Защищал он ее. От дружка этого и защищал.

– Да вот похоже на то… Знать бы сразу, что разумный он!

– За сестрой присмотри лучше, – усмехнулась я. – А оборотню я помогу.

– Благодарю, – кивнул подавленный парень. – Так, мы пойдем?

– Идите.

Я повернулась к оборотню.

– Пойдешь с нами?

Зверь коротко рыкнул на троицу и прижался к моему бедру. Я распутала боло, стараясь не поранить зверя еще больше, да и себе руки в кровь не разодрать. Вряд ли, конечно, короткие «шипы» проволоки добрались до кожи через его густой мех, они все-таки больше предназначены для спутывания проволоки при перехлесте, но это не значит, что его можно тянуть не глядя. Бросать оставшийся у меня в руках снаряд хозяевам я даже не пыталась и подходить к ним тоже не стала, оставила боло на мостовой. Нужно оно им – заберут.

Мы вернулись к кару, оборотень запрыгнул на заднее сиденье, сполз на пол и положил голову на колени Сальеру.

– Оборотень, – коротко пояснила я Даэну. – Сменить облик не может. Пока с нами побудет, завтра посмотрим, чем ему можно помочь.

Даэн молча кивнул и тронул кар. Нам оставалось проехать лишь пару кварталов, и мы на месте.

Тринадцать лет назад, Мелар,

Третья Южная Линия, родовой замок Де’Рион

Оборотни не были отдельной расой. Во времена последней длительной войны, закончившейся почти двести лет назад, нам отчаянно не хватало магов для того, чтобы держать границы. Масштабные военные действия то затихали, то вновь возобновлялись, но и мы, и наши противники использовали тактику ослабления противника через разграбление складов, диверсии на полях и запугивание крестьян. Для этого не нужны мощные воинские соединения, достаточно небольших отрядов, которые маги не могли толком отследить.

Тогда и было изобретено это заклинание. Оборотнем мог стать любой человек, не обладающий магией. Вторую звериную сущность он обретал в соответствии со своим внутренним мироощущением и мог менять облик по своему желанию в любое время. Звери получались совершенно разные, зачастую вовсе не существующие в природе, но это были именно звери, с соответствующим слухом, нюхом и скоростью движений. Задачу охраны границ маги решили этим заклинанием раз и навсегда, от чутья зверя мало кто мог скрыться, и выслеживать вражеские отряды стало на порядок проще.

Облик зверя ни в коей мере не лишал двуликого разума, да и особых ограничений не накладывал. Оборотень мог вовсе не превращаться в зверя и всю жизнь жить в человеческом облике, никто и не заподозрил бы в нем измененного.

Уже после выяснилось, что заклинание, дающее возможность человеку менять облик, распространяется и на детей, если в паре оба родителя – оборотни. А вот полукровки получали от оборотня только обостренные слух и обоняние, но менять облик уже не могли. Второе поколение полукровок и вовсе ничем от обычных людей не отличалось.

Оборотни до сих пор служили на границе. Естественным путем они не увеличили свою численность с той войны, к тому же ни физически в человеческом облике, ни психологически они не отличались от обычных людей, а потому нередко создавали семьи с людьми. Почему они до сих пор не растворились в человеческом обществе, я, честно говоря, не интересовалась.

Впрочем, заклинание превращения в оборотня не забыто до сих пор, и я не удивлюсь, если их численность регулярно увеличивали современные маги. Все же на южных границах неспокойно до сих пор, а за действительно нужные умения и качества Мелар всегда хорошо платил, так что желающих влиться в их ряды наверняка хватало.

Я выехала из ворот своего замка верхом на любимой молодой кобылке, достаточно послушной, чтобы доверить ей ребенка, и достаточно резвой, чтобы ребенок ничего не имел против нее. Я любила кататься верхом по окружающим землям одна и последний год уже не брала с собой охрану. Отец посчитал, что я выросла и моих навыков теперь хватит, чтобы в любой нештатной ситуации как минимум сбежать и выжить. Иногда компанию мне составлял брат, но у него не было моей тяги к одиночеству, он предпочитал проводить свободное время на полигоне в тренировках с отцом или лидерами отрядов гвардии.