Текст книги "Не дареный подарок. Морра"
Автор книги: Купава Огинская
Жанр: Любовное фэнтези, Фэнтези
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
На месте замерзшего фонтана стоял головокружительных размеров шалашик, украшенный разноцветным конфетти, с воткнутыми сверху штуковинами разных форм на тонких, не внушающих доверия палочках. Шалашики поменьше были расставлены по периметру.
Палатки с выпечкой и горячими напитками манили к себе. То там, то здесь взгляд на-тыкался на лотки со сладостями, чуть в стороне от самого монументального шалашика звенели музыкальные инструменты, а я крутила головой, пытаясь найти взглядом – Илиса. Что бы там ни говорила Ная, и как бы сильно ни обижалась на него, находясь среди всей этой людской толпы, я бы предпочла быть рядом с хозяином.
Илиса я, конечно, не нашла, зато нашла того, кого совсем не ожидала здесь увидеть.
– Какого?!
Гад стоял у одной из витрин, не освещенных в это праздничное время, и улыбался, глядя прямо на меня. Чистенький, аккуратненький, весь в черном. Дорогой плащ с меховым подбоем на плечах и самодовольная улыбочка на наглом лице.
– Морра, ты чего? – удивилась Ная, когда я встала как вкопанная, отказываясь идти дальше.
Выдернув свою руку из ее пальцев, я молча, ничего не говоря и даже не думая объясняться, бросилась вперед. Чуть не сбив с ног какого-то человека, но даже не извинившись, я неслась прямо на змея. Ная не отставала.
Улыбка на лице Кадая медленно гасла.
Кажется, я сдала все нормативы по физической подготовке за те пятнадцать минут, что гонялась за аспидом по темным, подозрительным улочками. Устраивать разборки на виду у всех Кадай посчитал плохой идеей, но почему-то не спешил останавливаться, даже когда мы убежали далеко от оживленных улиц.
Я не возражала. По пути, повороте на четвертом, приметила устрашающего вида кусок арматуры. На одном его конце даже остались каменные наросты, потемневшие от засохшей крови. Попользованное кем-то оружие тут же оказалось в моих руках, и дальше мы бежали особенно – бодро.
Кадай, видимо, впечатленный зверским выражением моего лица, серьезно опасался за целостность своего. Небезосновательно, хочу заметить. Остановился он только спустя еще десять минут непрерывного забега. Не по своей воле, разумеется. Точку в погоне поставила высокая стена. Холодная и неприступная.
– Морра, – убедившись, что пути к спасению нет, Кадай повернулся лицом ко мне, – что за недружелюбный прием? Я думал, ты будешь рада меня видеть.
– Я, знаешь ли, тоже думала, что никогда не попробую суп из змеи. – Поигрывая арматурой и тяжело дыша, я медленно приближалась к гаду. И какой же устрашающей я себя в этот момент ощущала! – Ошибалась страшно. Попробую.
– Морра, – с укором протянул он.
Мне было все равно. Перед глазами стоял подмерзший и едва живой Керст, в ушах звенел натужный хрип его дыхания. Да этот гад даже не представляет, сколько ужаса я тогда натерпелась. Моя нежная рагровская психика до сих пор не восстановилась после того кошмара.
– Я понимаю, ты злишься…
– Морра, ты что творишь?
Чуть отставшая, запыхавшаяся Ная налетела на меня сзади, отобрала прут и выбросила его в лежащий у стены мусор, прямо под забитое досками окно.
– Простите ее, она не хотела…
– Хотела!
Подзатыльник был мне молчаливым осуждением.
Аспид заулыбался. Больше не боясь обезоруженной меня, смело шагнул к нам и с подозрительным огоньком в наглых глазах попросил:
– Морра, познакомь меня со своей прекрасной подругой.
Я не хотела, но волчица, с интересом рассматривавшая аспида, потребовала то же самое. И если Кадаю я еще могла отказать, то отказывать соседке по комнате было чревато. Мне взгрустнулось. Всего мгновение назад я планировала познакомить его с арматурой, а пришлось знакомить с Наей.
Когда та поняла, что я погналась не за простым прохожим, а очень даже хорошо мне знакомым, первое, что она спросила, было удив-ленное:
– А Илис знает?
Кадай заулыбался шире, поцеловал ее ручку и предложил продолжить беседу в более уютном месте.
– Могу я пригласить вас в гости?
У меня дернулся глаз, а Ная на аспида смотрела благосклонно и на предложение согласилась с подозрительным энтузиазмом, не оставив мне особого выбора.
* * *
Аспиды предпочитали жить под корнями или в расщелинах каменистых пород, но ни один уважающий себя змей не стал бы селиться в доме.
Кадай стал. То ли не уважал себя, то ли забил на змеиные традиции, но жил в настоящем доме. Большом, очень похожем на дом директора, который, к слову, находился на соседней улице, с усыпанным снегом садом и высоким каменным забором.
Я злилась на гада и автоматически пыталась найти какой-нибудь изъян во всем, что его окружало, но не находила. Не считая того, что жил в нем Кадай, дом оказался на удивление красивым.
Хмурая, неразговорчивая женщина почти сорвала с меня шубку и попыталась отнять шаль, за что чуть не поплатилась откушенной рукой. Если бы не Кадай, вовремя перехвативший меня, так бы и было.
Ему же и пришлось тащить меня в гостиную, где, усадив на диванчик, с меня все же содрали шаль.
– О!
Вид Кадай заценил. Ная гордо вскинув голову. Я просто тихо бесилась. Стыдно мне не было, не успела еще настолько очеловечиться, а вот – неуютно было. Очень.
Просторная гостиная, оформленная в темных тонах, могла бы показаться вполне симпатичной, не находись рядом аспид.
– Вы купили этот дом? – поинтересовалась Ная, изучая обстановку.
Кадай улыбнулся:
– Наследство. Дядя умер неделю назад. Родных, кроме меня, у него не было…
Аспид врал складно, улыбался располагающе и вызывал исключительную симпатию. Я бы ему даже поверила, не будь он нечистью. А откуда у нечисти могут появиться родственники среди людей? Притом совсем не бедных, судя по дому.
– Лорд Тэлавир умер? – удивилась Ная, принимая чашку из рук суровой женщины.
Очередное чаепитие. Хорошо хоть к чаю подали не конфетки, а пирожные. Очень завлекательные произведения искусства.
– Вы были знакомы? – напрягся Кадай.
– Нет, просто слышала пару… сплетен, – смутилась волчица.
Зато аспид сразу повеселел.
– Да, дядя был… непростым человеком, – хохотнул он.
Как мне показалось, облегченно.
Я грызла пирожное, не участвуя в беседе, и прожигала Кадая взглядом. Он не прожигался, не думал дымиться и выглядел вполне расслабленным.
Ная улыбалась. Я начинала медленно закипать.
Немного успокоившись и придя в себя я осознала, что при свидетелях устраивать разборки не стоит, чем Кадай бессовестно пользовался.
Невдалеке бабахнуло, когда я доедала третье пирожное, а Ная была окончательно потеряна для общества.
Зато директор, судя по всему, теперь мог спать спокойно.
– Это что? – От неожиданности я чуть не подавилась кремом.
– Фейерверки!
Волчица подскочила с диванчика, вырвав свою ладонь из бледных пальцев незаметно подсевшего слишком близко к ней аспида.
– Хотите посмотреть? – загрустил Кадай.
Ему совсем не хотелось опять идти на улицу и мерзнуть.
Глаза Наи загорелись.
– Это удивительное зрелище. Только ради фейерерков стоит сходить на костры!
В глазах аспида светилось что угодно, но только не желание идти и смотреть на фейерверки, какими бы удивительными они ни были. Я тоже не особо хотела оставлять пироженки в грустном одиночестве, но меня все равно потащили с собой.
В прямом смысле вырвав из рук недоеденный десерт, Ная потянула меня в прихожую, где Кадай лично застегнул на мне шубку, пока я облизывала липкие пальцы, и вытолкал на мороз. Уже там я вспомнила о шали, так и оставшейся лежать на диванчике.
Ная бежала чуть впереди. Хлопки пока раздавались с длинными паузами, но, как утверждала волчица, совсем скоро должно было начаться самое интересное.
Пока любительница оглушающих взрывов и огня в небе летела вперед, мы ковыляли чуть позади. Получив возможность наконец-то поговорить с Кадаем без свидетелей, я вцепилась в его руку, чтобы не сбежал, и зашипела не хуже рассерженного аспида:
– Как это понимать?
– Что «это»? – переспросил он.
И лицо такое честное-честное сделал, что у меня и мысли не возникло ему верить.
– Дядя, дом… еще и титул, наверное.
– Не наверное. – С трудом отцепив мою ручку от своего рукава, он быстро поцеловал мои пальцы. – Я теперь барон.
– Но как?
Отнять свою руку я не пыталась. На улице холодно, я без перчаток, а у него ручки теплые, что странно, но очень кстати.
– У меня много талантов, – скромно улыбнулся Кадай.
И один из этих талантов – внушение. – Помним-помним. Вот только одно меня смущало…
– Ты же сам говорил, что нечисть в человеческом виде теряет свои способности.
– Я такое говорил? – неискренне удивился он. – Ну ладно, предположим, что говорил, но я точно не говорил тебе, как можно обрести их, даже будучи человеком.
– А можно? Как?
– Тебе никак. – Мои пальчики еще раз поцеловали.
Его не смущало даже то, что мы подошли к парку и вокруг уже были люди.
– Мог бы и поделиться секретом с нечистой сестрой, – обиделась я. – Зачем ты вообще вернулся?
– Мне интересно, что из тебя сумеет сделать директор. Хочу увидеть все своими глазами, – признался он, снова подтянув мою руку к губам.
– Может, хватит уже? Ты чего творишь?
Шалашики горели, а из самого большого, верхушку которого мы видели даже отсюда, в воздух поднялась белая звездочка. Бабахнуло. Звездочка разбухла, расширилась и разлетелась по небу разноцветными искрами.
– Вишневый сироп, – вздохнул он, еще раз целуя мою руку, – мой любимый.
Я стояла и не могла понять что хуже: то, что я выпачкалась и не заметила, или то, что Кадай так спокойно мне сейчас руки обцеловывает. Почти облизывает.
– Морра!
Второе оказалось хуже. Значительно хуже.
Мне поплохело, Ная, которая успела ушагать далеко вперед и теперь быстро возвращалась, возмущенно глядя на нас, застыла, перевела взгляд с меня на Кадая, а потом на то, что творилось за моей спиной, и медленно отступила, стремясь затеряться в толпе.
Предательница.
Незаслуженное возмездие в лице злого хозяина настигло меня быстро. Хотела найти Илиса – нашла Илиса.
Меня оттащили от Кадая и зло, сквозь зубы, поинтересовались, не забывая тяжело смотреть на аспида:
– Ная где?
– Вперед ушла.
– Это кто? – продолжили допрашивать меня, полностью игнорируя Кадая.
– Э-э-э…
– Странно, мне казалось, что ты выше, – задумчиво протянул змей и получил ощутимый удар по голени.
Не так далеко оттащил меня хозяин, чтобы аспид расслаблялся и позволял себе говорить что-то в этом роде. Я и так слишком на него зла, и провоцировать меня не стоило.
– Морра, ты чего дерешься?
Я попыталась пнуть его еще раз, но он увернулся, а Илис отпускать меня не спешил. Наоборот, вцепился крепко и потащил прочь.
– Мы уходим. С Наей я потом разберусь, – непреклонно заявил он, бросив тяжелый взгляд на аспида. – А ты забудь, как ее зовут. Чтобы я тебя рядом с ней не видел.
Говорить ничего Кадай не стал, но его гаденькая, предвкушающая улыбочка мне не понравилась.
Фейерверком я любовалась, утаскиваемая в темноту злым хозяином. Два раза чуть не растянулась на булыжной мостовой, но оно того стоило. Такой красоты я еще не видела в своей короткой пушистой жизни. Красоту, правда, чуть смазало навязчивое ощущение грядущих неприятностей – я прямо чувствовала, как мне сейчас будут откручивать голову.
Тащил меня Илис не в академию, а к директорскому дому, чтобы там, быстро затолкав в прихожую, громко хлопнуть дверью.
Свет зажегся мгновенно, освещая приятную обстановку. Стены, отделанные панелями светлого дерева, красивая люстра, широкая лестница, ведущая на второй этаж, и открытые двустворчатые двери гостиной. Все здесь было очень миленьким, кроме потемневшего от злости лица драгоценного хозяина.
– Никогда больше не пущу тебя никуда с Наей, – прошипел он, резко дергая пуговки на моей шубке. А под шубкой у меня платье с замечательным декольте.
– Э-э-э, Илис… – попыталась я отцепить его пальцы от пуговок.
– Руки! – рявкнул он.
Не успев даже понять, что делаю, резко подняла руки вверх. И глаза на всякий случай за-крыла, чтобы не видеть выражение его лица, – когда он узнает, что я где-то шаль потеряла. – Хочет шокироваться – пускай шокируется, а я пас.
Расстегнув все пуговицы, меня повернули спиной и сдернули шубку одним движением.
Еще раз крутанувшись, я застыла в руках – Илиса, не решаясь открыть глаза.
– Где шаль? – спросил он почти спокойно.
Я молчала и продолжала жмуриться.
– У Керста оставила? – попытался угадать он.
Я медленно помотала головой, жалея, что не у него. Лучше бы у Керста забыла, честное слово.
– А где? – Я молчу, хозяин злится. – Морра, где ты была?
– В гостях.
В прихожей воцарилась недобрая тишина, а я стояла с закрытыми глазами и боялась пошевелиться.
– Завтра ты назовешь мне адрес, – очень тихо сказал Илис, – и я ее заберу. А сейчас умываться и спать.
Мне оставалось только кивнуть, с опаской приоткрывая левый глаз.
Сейчас хозяин был особенно сильно похож на своего отца. Вот именно с таким выражением великой скорби в глазах и плохо контролируемой злости на лице Аррануш на меня и – смотрел, когда я отказывалась делать то, что он велел.
– А ты только шаль заберешь?
Не то чтобы меня беспокоило здоровье аспида, просто интересно.
Не посчитав нужным отвечать, он потащил меня наверх, всем своим видом давая понять, что только этим не ограничится. И вот тут было непонятно, должен ли льстить мне тот факт, что хозяин блюдет мою девичью честь, или, наоборот, возмущать…
Идти Илису никуда за моей шалью не пришлось. Утром, когда я еще спала в комнате, уже год по умолчанию считавшейся моей, внизу раздался вежливый стук в дверь.
Принесли шаль, букет цветов и записку. Про букет и записку я узнала уже за завтраком, правда, насладиться красотой цветов и прочитать послание уже не могла. То месиво, что они собой представляли после встречи с Илисом, выглядело довольно поучительно. При взгляде на них мне почему-то подумалось, что со мной могло бы случиться то же самое, но, к счастью, пронесло.
* * *
Словно чувствуя неприятности, Ная в общежитие вернулась только вечером. И то лишь потому, что через час должны были запирать ворота, а завтра – первый день занятий. Осторожно заглянув в комнату и убедившись, что никакой страшно злой, готовый к членовредительству боевой маг ее здесь не поджидает, воровато проскользнула внутрь.
– Илис ушел двадцать минут назад, – сообщила я, не поднимая головы от подушки.
После утреннего выступления Кадая с цветами и шалью хозяин весь день был чуточку не в себе. И ладно бы бесился где-нибудь подальше, так нет же! Прессовать меня своей взрывоопасной мрачностью он предпочитал в этой комнате.
Два раза меня водили в столовую. Обедать и ужинать. Четыре раза в туалет. Четвертый раз был последним не потому, что у меня не появлялось больше естественных человеческих желаний, но исключительно из-за неудачной попытки чуточку отдохнуть от хозяина.
Да, я заперлась в уборной, желая хоть немного побыть в одиночестве. Да, я отказывалась открывать, не реагировала на просьбы и игнорировала угрозы. Да, я виновата. Но Илис виноват больше. Дверь-то вынес он.
В итоге дверь в женский туалет пришлось чинить, Илис еще до начала занятий лишился десяти баллов, а меня из комнаты больше не выпускали.
Вздохнуть спокойно я смогла ровно двадцать три минуты назад, когда за хозяином закрылась дверь. Конечно, будь его воля, он бы и ночевать остался, но мне виртуозно удалось уговорить его не портить мою и без того не очень хорошую репутацию.
– Сильно ругался?
Меня передернуло.
– Лучше бы ругался.
Ная страдальчески простонала и упала рядом со мной, отвоевав себе часть подушки.
– Синее платье он забрал. – Повернувшись боком, я забросила на нее руку, а после недолгих размышлений еще и ногу. Волчица не сопротивлялась, казалось, она ничего даже не заметила. – Еще забрал все три летних платья, так как они слишком открытые, две туники из-за глубокого выреза и одну рубашку.
Ная тяжело вздохнула.
– И обещал с тобой серьезно поговорить.
Подавившись воздухом, она резко села, беспомощно глядя на меня.
– Что? – вяло спросила я.
– А давай, ты сейчас к нему пойдешь и сделаешь что-нибудь, чтобы он больше не злился?
– Я только от него избавилась…
– Морра, ты должна меня спасти.
– Ты сама согласилась пойти в гости к Кадаю. Сама и огребай.
– Он твой друг! – не сдавалась волчица, но мне тоже было что сказать.
– Но на его предложение согласилась ты.
– Как Илис вообще узнал, что мы к лорду Тэлавиру ходили? – всплеснула руками она. – Ты ему рассказала?
– Шаль.
Ная приуныла и легла, снова закинув мою руку на себя. Она была в печали, и я могла ее понять.
– В последний раз он на меня злился на втором курсе, – печально сообщила волчица.
Мы немного помолчали. Ная вспоминала те ужасные времена, а я просто наслаждалась покоем.
– Морра, ты мне только скажи: а новый лорд Тэлавир хотя бы свободен?
– А что?
– Хочу понять, есть ли за что страдать…
Я представила несчастного, сидящего в осаде аспида и невольно улыбнулась. Есть все же справедливость в этом мире. Не знал он, на что себя обрекает, когда очаровывал волчицу. Ой, не знал.
– Совершенно свободен.
Наю новость обрадовала. Воспряв духом, она задумчиво спросила:
– Леди Наяра Тэлавир… звучит?
– Звучит, – злорадно согласилась я, предчувствуя страдания змея. Кому там у людей принято молиться? Многоликому? Надо бы как-нибудь в храм сходить, поблагодарить. – Как я понимаю, директор может спать спокойно?
– Грэнар слишком сложный тип, новый лорд лучше. Только имя у него плохое, – вздохнула Ная. – Кадай… Прямо как сбежавшего аспида Керста зовут.
– Ты только ему об этом не говори.
– Что ж я, совсем с ума сошла? – проворчала она, поворачиваясь ко мне лицом и отвоевав себе еще немножечко пространства.
– Э-э-э… Ная, если ты спать хочешь, то, может, на свою кров…
– Мне лень.
Градус благодарности Многоликому значительно понизился. Отстрадав весь день, я продолжу страдать еще и ночь.
Не утешало даже то, что неизбежная встреча Наи с Илисом должна была оставить такой же неизгладимый след в ее памяти, какой хозяин успел за день вытоптать в моей.
Глава седьмая. Лечительная
Трагедия не заставила себя ждать. Илис поймал волчицу в столовой. Схватил, улыбнулся зловеще и оттащил подальше, чтобы на глазах у удивленного Тайса добрых пятнадцать минут что-то втолковывать поникшей Нае. Она молчала, опустив взгляд, он говорил.
– Что происходит? – полюбопытствовал рыжий на десятой минуте этого трагического действия.
– Бесчеловечная расправа над нелюдем.
Нехорошо, наверное, но мне волчицу было совершенно не жаль. Меня вчера весь день прессовали, а ее и часу не промучили.
За стол Ная вернулась подавленной, с глазами полными мировой скорби.
– Он запрещает мне ходить с тобой в город! – сдала дорогого хозяина возмущенная волчица.
– Нет тебе больше веры, – подтвердил Илис.
– Но это несправедливо! К тому же это не – кто-то там, это молодой лорд Тэлавир. А нам не помешают полезные знако… – Под тяжелым взглядом Илиса Ная стушевалась и закончила свою мысль сдавленным полушепотом: – мства.
Можно было бы считать, что день не так уж и плохо начался, не стой первой парой неестествознание.
Профессор, в отличие от студентов, была бодра и очень рада началу нового семестра. Осмотрев нас искрящимися подозрительным энтузиазмом глазами, она нашла взглядом меня и просто, без фантазий, испортила жизнь на весь следующий семестр.
– Драгхар, пересядьте за первую парту.
Атави, по традиции занявшая место рядом со мной, вжала голову в плечи и растеклась по парте, опасаясь, что ее сейчас тоже попросят о каком-нибудь героическом поступке.
Не попросили.
Так близко к знаниям я, пожалуй, еще никогда не была.
– Итак, – постукивая указательным пальчиком правой руки по кафедре, профессор обвела нас взглядом матерого хищника, я прямо рагрой себя почувствовала, – в этом семестре мы будем изучать нечисть второго класса. Драгхар, назови мне трех представителей.
– Э-э-э…
Глядя на одухотворенное лицо этой практикующей садистки, я пыталась сообразить, что со мной сделают, если я сейчас сообщу, что ни о какой классификации нечисти знать ничего не знаю.
– Смелее.
– Ихры? – наугад предположила я.
– Еще.
– Анем?
Эльсар выжидающе смотрела на меня, пока я вспоминала, какую еще нечисть, похожую на обычных хищников, знаю. Если верить нежной профессорской улыбке, я на верном пути.
– А-а-аспиды?
– Спорно, но засчитываю.
– А почему спорно?
– Есть сомнения, стоит ли относить их ко второму классу. Все же они ближе к третьему.
Если судить по Кадаю, то этих гадов вообще стоит в первый класс занести. Прямо к линорму, который в нем обитает.
Под конец занятия я стала обладательницей ценнейшей информации о нашем нечистом семействе.
Едва ли кто-то из моих предков, например, знал, что наглые человеки поделили нас на пять классов по уровню опасности и разрушительности силы. И едва ли кого-то особенно впечатлил бы тот факт, что рагры относились к совершенно безобидному пятому классу. А меня это очень возмущало.
Я страшная, смертельно опасная, бешеная рагра! Да меня нужно бояться, я настоящего аспида гоняла! Да, в человеческом виде, да, с орудием возмездия наперевес, но ведь гоняла! Я на линорме каталась, я илистого кота – третий класс, раздел полеровые, в смысле, без ярких магических способностей – за усы дергала!
Весь день страдая от своей недооцененности, я устроила Илису веселый вечер. Идти и требовать что-то у Аррануша побоялась, прекрасно понимая, что директор и сам недооценивает мою смертоносность.
– Я опасная нечисть! Я хочу хотя бы в третий класс!
Зато Илис был достаточно миролюбивым и точно не стал бы топтаться по моей самооценке. А потому, периодически закатывая глаза, стоически терпел меня и мое негодование.
Это можно было считать возмездием. Вчера нервы мне трепал он – сегодня я ему. Гармония вновь вернулась в этот мир. Справедливость восторжествовала.
– Страшнее тебя рагры нет, – покорно согласился он, наверняка проклиная то мгновение, когда, поддавшись на уговоры, присел рядом со мной на кровать.
– А составители классификации об этом не знают!
– Это очень непрофессионально, – кивнул Илис, с тоской глядя на стол.
Когда я пришла, он как раз усиленно вы-считывал формулу какой-то защиты. Судя по взгляду, сейчас драгоценный хозяин с удовольствием вернулся бы к расчетам, лишь бы меня не слушать.
– Илис, ну скажи, что я очень опасная, а?
– Ты очень опасная.
Наверное, я могла бы на этом остановиться, наверное, мучить его и дальше было бы негуманно, наверное, мне и правда не хватает здравого смысла, но, крепко обняв хозяина за шею, я жарко потребовала признания:
– И ты меня боиш-ш-шься?
Дальше случилось непоправимое. За одну секунду я превратилась из угрожающей рагры в безобидную куколку и злобно пыхтела, стараясь распутаться. Покрывало он скрутил мастерски.
– Так нечестно! Я…
– Страшная рагра, – перебил меня хозяин. – И я, как боевой маг, вынужден был тебя обезвредить.
– Что-то мне не очень нравится быть страшной, – проворчала я, дергаясь в своем коконе. – Размотай меня, пожалуйста.
Илис улыбнулся.
– Ну пожалуйста, – без особой надежды попросила я.
Просто когда он так вот улыбается, ничего хорошего от него ждать не приходится.
– Нет. Мне так больше нравится, – признался он, издевательски чмокнув меня в лоб.
– Гр-р-р…
Следующие тридцать минут я пыталась размотаться, яростно пыхтя, а Илис досчитывал свою формулу, изредка посматривая на меня. Снисходительно так. Насмешливо.
Через полчаса стало ясно, что своими силами я не выберусь. Хозяин уже закончил царапать свои каракули в тетради и просто любовался представлением.
Я выдохлась. Я почти смирилась. Я готова была признать поражение.
– И-и-илис?
– Слушаю.
– Размотай меня, а?
Со странной улыбкой он подошел к кровати и опустился перед ней на колени.
– Морра-Морра, – заправив за ухо выбившуюся из моей косы прядь, погладил плечо, скрытое покрывалом, – скажи мне, а почему ты так ни разу и не попыталась превратиться в рагру, чтобы выбраться?
Хороший вопрос. Замечательный. Очень актуальный. Только ответа на него у меня не было, и Илис это прекрасно понял по моим ошалевшим глазам. Как я могла забыть о том, что могла легко выбраться из этого кокона? За считаные секунды. Р-р-раз! И я на свободе.
Хозяин провел рукой по моему боку, и я почувствовала, что покрывало спадает. Он не просто спеленал меня, он воспользовался магией. В любое другое время меня это возмутило бы, но не сейчас. Сейчас я даже не обратила на это внимания.
Не успел Илис стянуть с меня покрывало, как я превратилась в рагру и провалилась сквозь кровать. А потом и сквозь пол.
Под Илисом жил какой-то очень впечатлительный защитник-второкурсник, чуть не хлопнувшийся в обморок, когда на него с потолка упало что-то мохнатое. Что это было, он рассмотреть не успел, так как, свалившись на пол, я тут же в него провалилась.
Попытка сбежать удалась на все сто процентов. Мне понадобилось всего пять минут, чтобы выбраться из академии и затеряться в заснеженном и безлюдном академическом парке.
Сначала я просто металась среди деревьев, вспахивая снег, потом скакала по веткам, осыпая его, и, в конце концов выскочила к старому, давно не работающему фонтану. Там же, превратившись в человека, нарезала круги по периметру бортика, кусая ногти и не переставая шептать:
– Мамочка моя пушистая… мамочка моя пушистая… мамочка моя пушистая…
Мамочка у меня, может, и была пушистой, но я чувствовала себя основательно облезлой. Носки, штаны и свитер – не самая лучшая одежда для зимней прогулки, но я почти не ощущала холода, погруженная в свои мысли. Носки быстро промокли, но это было не важно, ничего уже было не важно. Я чувствовала себя предательницей. Вот так вот просто взяла и забыла о своих нечистых корнях.
Да как я могла забыть, что я рагра?
С тихим стоном упав на каменный, основательно усыпанный снегом бортик, я обхватила голову руками.
Легкий скрип снега под сапогами услышала еще издалека, но не придала этому особого значения. Не до этого мне было. Самокопание не оставило места для других вещей.
– Ты, конечно, нечисть, но даже нечисть не застрахована от простуды. – Илис был не то что бы не в духе, он был очень раздражен. – И это в лучшем случае.
Мне на плечи уронили теплую кадетскую куртку. Обувать в теплые кадетские сапоги не стали, но, опустившись передо мной на одно колено, устроили мои промокшие и конкретно отмороженные ноги на теплом хозяйском бедре. Он был очень тепленький, это даже через форменные штаны ощущалось.
– Почему я должен искать тебя по всей академии? – негодовал Илис, растирая мои окоченевшие руки. – Почему на улице без куртки и босиком?!
Я шмыгнула носом. Откуда на таком морозе у меня появились сопли, которым при такой-то температуре неплохо было бы замерзнуть, я не знала, но именно из-за них заработала тяжелый взгляд.
– Скажи мне, Морра, тебя когда-нибудь пороли? – вкрадчиво поинтересовался Илис.
– Я бедная и несчастная…
– Нет, бедный и несчастный здесь я, а ты жестокое наказание, посланное мне небесами.
Я еще раз шмыгнула носом. Кадай, помнится, меня тоже наказанием называл.
Подышав на мои пальчики, Илис тихо спросил, больше не поднимая глаз, уделив все свое внимание согревательному процессу:
– Почему ты сбежала?
– Я бракованная рагра.
Чистосердечное признание далось легче, чем я думала.
– А я давно это говорил, – усмехнулся он.
Мне было не до смеха, и его улыбка под моим тревожным взглядом быстро потухла.
– Илис… почему я не вспомнила, что могу превращаться?
– Тебе какую версию, – вздохнул он, мягко коснувшись губами моей холодной ладошки, – успокаивающую или правдоподобную?
– А выбирать обязательно? Нельзя, чтобы и то и то одновременно?
Хозяин грустно улыбнулся.
– Ладно. – В конце концов, рагра я или фенек пугливый? – Давай правдоподобную.
– Вы на неестествознании этого пока еще не проходили, но существует вполне жизнеспособные теория, объясняющая отсутствие высшей нечисти среди условно хищных ее представителей.
– Таких как рагры?
– Да. – Осмотрев снежный пейзаж, Илис потер рукой слегка покрасневший нос и предложил: – Давай-ка в академию вернемся. Холодно здесь.
– А ты без верхней одежды, – с осуждением подтвердила я, поведя плечами, которые грела его куртка.
– Согласись, лучше мерзнуть мне, чем тебе, – резонно заметил Илис, чтобы в следующее мгновение гневно рявкнуть: – Куда?!
Вжав голову в плечи, я медленно вернула ноги на место.
– Ты же сам сказал, что мы в академию возвращаемся. Я встать хотела.
– Босиком по снегу?
– Ну…
Я тут и так неплохо успела по снегу находить, основательно промочить носки и отморозить ноги. И не видела особой беды в том, чтобы поморозить их еще немного.
Илис считал иначе. В академию меня несли на ручках. Как Кася я к этому привыкла, как Морру меня все больше таскали на плече, и вот так вот прокатиться у хозяина на руках было очень волнительно.
Снег успокаивающе скрипел под его сапогами.
– На чем мы остановились? – задумчиво спросил он и сам себе ответил: – Слабая нечисть не получает должного развития. Ее ведут простейшие инстинкты, и, в отличие от полноценных хищников, такая нечисть слишком быстро обзаводится потомством.
– Еще бы! Когда ты постоянно рискуешь оказаться съеденным, поневоле будешь спешить с продолжением рода, – проворчала я.
Илис хмыкнул.
– Ты спрашивала у Рика, были ли у него котята? Или у Рована о потомстве интересовалась?
– Ну… нет.
– И ты щенков не вынашивала. – Не вопрос, констатация факта, я даже кивать не стала.
– Существует теория, что нечисть после появления первого потомства теряет возможность стать высшей. В организме такой особи что-то меняется.
– Но это не объясняет, почему я забыла о том, что могу превращаться.
– Морра, а что, если слабая нечисть не может стать высшей не только поэтому? Что, если это заложено природой?
– Чего? – Он держал на руках высшую рагру и смел говорить ей это прямо в лицо. Впереди показалась граница парка, и мне бы хотелось прояснить все до того, как мы выйдем к академии. – Что ты имеешь в виду?
– Что, если все дело в том, что личность рагры слишком слаба, чтобы сопротивляться человеческой? – посмотрел мне в глаза Илис.
– Это я-то слабая личность?
– Морра, подумай сама…
– Да я всегда буду рагрой! Всег… – Не договорив, я невольно осеклась.
Кадай и в человеческом виде оставался змеем, это было сложно не заметить. Дело даже не в стелящейся походке или напрягающей плавности движений. В самом его лице было что-то от хищника: в резких чертах, в цепких, холодных глазах. Уж он точно никогда не забывал, кем является.
Когда я смотрела на себя в зеркало, то в лице Морры от рагры видела разве что глаза, в которых с каждым днем все слабее тлел затравленный огонек вечной жертвы. Маленькой и пушистой.
– Посмотри на это с другой стороны, – заглядывая мне в лицо, тихо предложил Илис. – Просто одна ипостась, доминировавшая первую часть твоей жизни, отойдет на второй план, это не страшно. Оборотни всю жизнь так живут. Скажи, Ная похожа на несчастную?
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?