Текст книги "Танец королей и воров"

Глава 4. Воровка памяти

Те, кто оставался в гнезде, охраняя оружие и эликсиры, самые старые и молодые из Фалькинов, тепло нас поприветствовали, когда мы наконец-то переступили порог.

Лука остался защищать внутреннее гнездо иллюзиями. По правде говоря, Никласу и Кейзу не очень-то нравилась мысль о том, что сын Ивара будет слишком часто выходить наружу. Ниалл жаждал крови своего брата, и Луку, если бы он попался, ожидала медленная смерть.

– Боги, – сказал взмокший и покрасневший Лука, пожав руку Кейза. – Каждая стена дрожала, будто все чертово гнездо вот-вот на нас обрушится. Вон и остальные малыши часами вопили. Даже Эш начал молиться всем богам. А ты же знаешь, как он старается во всем копировать тебя – и твою нелюбовь к божествам.

Кейз оглянулся через плечо на Эша, подтянувшегося, но дрожащего:

– Ты хорошо охранял гнездо, Эш?

Темные волосы мальчика были спутаны, и он казался слишком бледным. И все же выпятил грудь.

– Я сказал, что весь этот гам был из-за короля, повелевающего землей, но, когда оно не прекратилось, я начал сомневаться. Хотя малышей все равно уверял. Ханна много плакала. Она сейчас спит, и маленький Вон тоже.

Кейз сжал плечо мальчика. Он вел себя с Эшем не по-отечески, скорее, как старший брат, но на сердце у меня все равно потеплело, когда он с гордостью посмотрел в глаза Эша. Как мужчине и воину.

– Ты был храбрым, – сказал Кейз. – И ты был прав, это Северный Король сотрясал стены. Мы построили убежище, в которое не войдет ни один скид.

– Слава богам, – вздохнул Лука. – Смогу подышать хоть чем-то, кроме вони, которую вы все сюда приносите.

– Только осторожно, – предупредила я. – Сегодня была официально объявлена война.

Лука склонил голову набок, ухмыляясь, как напыщенный принц, каким он и являлся.

– Малин Штром. Женщина, которая когда-то смотрела на меня так, будто мне самое место в собачьих кишках, ты что, беспокоишься обо мне?

– Нет, – коротко бросила я. – О Дагни и Воне. Я этого не понимаю, но им ты по какой-то причине нравишься.

Лука рассмеялся, и жизнь на мгновение показалась почти мирной.

– Эш, – сказал Кейз. – Ты будешь рад узнать, что твой Северный приятель, мальчик, с которым ты работал, охраняя там малышей, примкнул к армии.

– Эллис, – бесцветно проговорил Эш, оглядываясь в поисках тех из нас, кто, скорее всего, не знал имени его товарища. – Он потерял свою мать в тех войнах, но воспользовался хаосным клинком короля – хорош для колющих ударов – и убил там одного из уродских скидов. Вот только их звали не скидами, их звали Во́ронами.

– Да, тот самый, – сказал Кейз, потянувшись рукой поперек груди, а потом расправив плечи, как будто они болели. – Иди поздоровайся с ним, если хочешь. Пока что там безопасно.

– Мы пойдем с тобой, Эш, – сказал Лука. – Вону нужно снова увидеть берег.

Никлас и Джуни повели свою гильдию, Кривов и нескольких Северных воинов к спальням или кухням, где те могли найти припасы.

Кейз рассмеялся, поймав меня на зевке.

– Пойдем. Я уже достаточно насмотрелся на все эти лица, а сам хочу смотреть только на твое.

Половина гнезда просыпалась, готовясь начать новый день, а вторая заваливалась в кровати, на коврики, прислонялась к стенам, отчаянно нуждаясь в мгновениях покоя, чтобы поспать. Кейз крепко держал меня за руку, пока мы пробирались по коридорам к нашей комнате.

В ней не было ничего особенного. Простая кровать, полки для оружия и одежды да небольшая умывальная. Окон не было, так что нам требовалась одна из хитроумных эликсирных свечей Никласа, которая сияла как солнце в этом унылом гнезде.

Кейз закрыл дверь у нас за спиной. В тот же миг, как щелкнул замок, я испустила долгий выдох и привалилась к стене. Несколько секунд тишины – и вот уже я подняла глаза на Кейза и осознала, что он смотрел на меня с темной страстью.

– Повелитель теней, – сказала я вдруг охрипшим голосом. – Какие мысли у тебя на уме?

Челюсть Кейза дрогнула. Он сделал три яростных шага, и его тело вдавило мое в стену. Грудь к груди, бедро к бедру, его тело подавляло мое, его грубая ладонь вызвала дрожь, когда он провел ей вверх по коже моей руки.

– Я думаю, что моя жена сегодня ночью выглядела треклятой королевой. Я думаю, что слишком долго уже ее не касался.

Кейз впечатал свои губы в мои. От нас остались лишь зубы и языки. Он целовал меня, как в первый и, возможно, последний раз.

– Это мои любимые мысли. Вот только… – Я умолкла, чтобы прикусить его нижнюю губу. – Я довольно грязная.

– Верно. – Я пнула его в лодыжку, и он рассмеялся. Кейз ухватил меня ладонями под ягодицы, приподнимая, и понес в умывальную. – Но, видишь ли, чтобы помыться, придется избавиться от одежды. Ты попала прямиком в мою ловушку.

Я смеялась ему в губы, пока Кейз не поставил меня обратно на пол, занявшись шнуровкой моих штанов. Мое тело выгнулось ему навстречу, когда его коварные пальцы скользнули мне между ног и принялись дразнить мое естество сладостными касаниями.

Дыхание стало тяжелым. Глубоким. Жадным. Как будто я начинала красть его воздух, чтобы заполнить свои легкие.

Мою кожу покалывало от желания, когда Кейз убрал пальцы. Он повел ладонью вверх по плоскости моего живота, под край туники. Медленными движениями он снял ее через мою голову, затем тихонько выругался, когда открылась моя обнаженная кожа. Нежные поцелуи протянулись по плечу, вниз по груди, а его руки следовали за ними. Кейз добрался до моей талии и, расшнуровав штаны, спустил их вниз.

Я ухватилась за его плечи, пинком отбросила штаны прочь, а затем ахнула, когда он вдруг укусил меня за шею.

Он укола его зубов моя голова закружилась.

Я швырнула его тунику ему за спину. Грязь и пот покрывали нашу кожу; несколько порезов могли привести к неприятностям, если слишком долго их не промывать. Кейз зарычал и смирился с тем, что придется оторваться от меня, чтобы принести полотенца и мыло.

– Это скид тебя ранил? – выдохнул он мне в ухо, проводя большим пальцем по длинной ссадине на ребрах. – Я отрежу его чертову голову.

Моя рука обхватила его запястье, и я притянула его ближе, теребя пряжку его ремня.

– Как бы мне ни нравился твой гнев, когда дело касается моей безопасности, но придется тебе обратить свою ярость на мои ноги. Я оступилась на валу короля и упала на острый камень.

Кейз поджал губы.

– Лучше бы тебе не смеяться надо мной, Повелитель теней. – Я отняла руку от его ремня, бросая ему вызов. – Засмеешься – и я прекращу.

Кейз схватил мое запястье и вернул мою руку к переду своих штанов, заставляя несколько раз его погладить. И вот я уже забыла, почему вообще перестала его касаться.

– Я никогда не буду над тобой смеяться. – Кейз подарил мне долгий поцелуй и вместе с тем принялся омывать мою кожу. После того, как его язык тепло коснулся моего, он слегка отстранился и сказал:

– Ну, хотя бы не лицом.

Я вздохнула, но его поцелуй был слишком пьянящим, чтобы его прерывать. Даже ради попытки съязвить или поспорить. Я не хотела отвлекаться от того, как его губы подчиняли меня себе. Пекло, я не слишком хорошо реагировала на приказы, но для Кейза Эрикссона? Он мог повелеть мне спалить весь мир, а я лишь попрошу его зажечь факел.

Я подняла глаза, вновь потянувшись к его поясу.

Меня поприветствовало пламя темной страсти. Он пошире расставил ноги, позволяя мне снять с его талии широкий пояс из вареной кожи. Я спустила его штаны и сглотнула ком желания, когда он одним быстрым движением сбросил их с себя.

Тело находилось в приятном томлении. Терпения уже почти не оставалось на то, чтобы наполнить ванну до краев. Вместо этого Кейз окунул одну из многочисленных льняных тряпиц с полки в ведро ледяной воды. Я вскрикнула от холода, но он заглушил звук поцелуем и, взяв мыло и полотенце, принялся вытирать с моей кожи грязь и пот.

Я делала то же самое. Когда лютый холод от тряпицы коснулся шрамов на спине Кейза, он отстранился, тяжело дыша. Повелитель теней уперся лбом в стену, пока я оттирала его широкие плечи и грудь, оставляя на каждом чистом участке поцелуй.

Когда он не смог уже больше терпеть, Кейз развернулся и впечатал мое тело в свое. Он раскрыл свои губы перед моими. Краткие, рваные вдохи грели мой рот, пока я проводила полотенцем по мышцам его живота, по резкому изгибу его бедер и прямо к его горячему естеству.

Я обхватила его и начала поглаживать, пока Кейз не закрыл глаза, все сильнее хмуря брови с каждым глубоким стоном.

Мои губы изогнулись в лукавой ухмылке. Этот мужчина владел каждым кусочком моего сердца, от израненных и почерневших до яростных и нежных. Он был грубым, любящим и верным. Я очень гордилась собой, зная, что это я делала с ним такое.

Я заставляла его тело подрагивать от удовольствия.

Я заставляла его пальцы впиваться в мою кожу, словно я единственное, что не дает ему упасть.

В моей власти было вызывать эти короткие вздохи и долгие стоны.

Это было самой любимой моей силой, капелькой магии, которой я намеревалась пользоваться часто.

Кейз уткнулся лицом в изгиб моей шеи. Мой столь желанный контроль продержался какие-то мгновения, прежде чем он перехватил мое запястье, отрывая меня от его удовольствия.

Он смотрел на меня, как охотник, точно я была его добычей. Я удивленно пискнула, когда он снова подхватил меня и прислонил спиной к стене умывальной. Стены были сделаны из глины, земли и досок. Холодные, но крепкие.

Словно я ничего не весила, Кейз позволил моим бедрам и заду опереться о поверхность низкого комода, в котором хранились мыло и полотенца. Он подтянул мои бедра к себе и отклонил мои плечи назад, примеряясь к моему пульсирующему центру.

– Кейз… – мой голос затих, когда одним скользящим движением мы соединились.

Между нами бился адреналин. От того, что надвигалось, или от чистой уязвимости этого момента – я не знала, но лицо Кейза было напряженным, сосредоточенным. Лишь его глаза выдавали любовь, обожание и страсть, которые он дарил мне без остатка.

Лишь мне одной.

Положив одну руку мне на бедро, он раскачивался у меня внутри. Трение и давление нарастали, пока я не потерялась в приятных ощущениях и пылающем желании.

Я цеплялась за его плечи. Кейз сжал ладонью одну мою грудь, накрыв губами сосок.

Я сцепила лодыжки у него за спиной, притягивая его еще ближе. Боги, как бы близко мы ни были, я хотела большего. Я не могла наполнить легкие воздухом, поэтому судорожно старалась делать вдохи между грубыми толчками, опасаясь, что больше никогда не смогу дышать нормально.

Его лоб упал на мой, и он взглянул на зеркало из полированного серебра, висящее на стене.

– Посмотри, Малин, – выдавил он. – Посмотри на нас.

По моему телу прошла горячая волна дрожи, когда я разглядела отражение наших тел, сплетенных вместе. Его сжимающихся и пульсирующих мышц, пока мы раскачивались и выгибались, заявляя права друг на друга каждым отчаянным прикосновением. Его раскрасневшееся, разгоряченное тело, оплетенное моими руками и ногами, – это зрелище я нескоро забуду.

– Я хочу, чтобы ты смотрела, как я боготворю тебя, – хриплым голосом проговорил он. – Я всегда тебя боготворил. Ни корона, ни кольцо, ни треклятое королевство никогда этого не изменят.

Кейз ускорил темп. Всякая связная мысль покинула мою голову. Звук замер где-то в глубине горла, когда я рассыпалась на кусочки в его объятиях. От волны оргазма волосы на моих руках встали дыбом, а сердце упорхнуло в череп. Яркий свет размыл все, что было у меня перед глазами, и мне едва удавалось держать голову ровно.

Кейз удерживал меня на месте, углубляя свои движения, пока не застыл и не зарычал мне в шею, дойдя до своей разрядки:

– Боги, я люблю тебя.

На долгое, бездыханное мгновение мы замерли вот так, сцепленные и неподвижные. Я была не против.

Собственно говоря, единственное безопасное место для меня было в руках убийцы, вора, моего мужа.

Глава 5. Воровка памяти

Кейз всегда спал беспокойно. Еще девочкой я привыкла к тому, как он без конца ворочался и дергался на сеновале. Теперь же вновь, уже как его любовница, я научилась спать, не замечая этого, но он даже не шелохнулся с того момента, как мы, насытившиеся и усталые, упали в кровать.

Я перекатилась на бок и нежно обвела кончиками пальцев черты его прекрасного лица. Неизменная хмурая складка между его бровями расслабилась и разгладилась. Под моим прикосновением уголок его губ дрогнул в намеке на улыбку.

Стараясь не разбудить его, я тихонько выбралась из-под мехов на нашей кровати и скользнула в свободное платье, набросив на плечи накидку из лисьего меха.

Должно быть, снова настала ночь. Поскольку Гнездо Фалькинов находилось под землей, отследить время суток было довольно непросто. Но в морозы, когда коридоры были ледяными, каждый вдох сопровождался белым облачком пара. Несложно было догадаться, что солнце зашло.

Я завидовала, что желудок Кейза не разбудил его, но вот мой был сущим дьяволом. Я поняла, что не ела больше суток, когда мои внутренности начали грызть ребра и заставили меня выбраться из теплых объятий моего обнаженного мужа.

В комнатах, мимо которых я шла, было тихо. Тишина несла облегчение, ведь это означало, что гильдии могли спать и отдыхать – пусть это и не продлится долго. Волнения еще придут, но, благо, пока грудь не сдавливало от тревоги, ведь я знала, что те, кого я любила, еще на какое-то время были в безопасности.

– Треклятое пекло, – грохот деревянной миски, упавшей на стол в кухнях, эхом разнесся по темноте, а за ним – проклятия. – Да как, черт подери, они вообще что-то видят? Боги.

Я помедлила, не зная, стоит ли вмешаться, но вскоре приоткрыла дверь, одновременно встревоженная и заинтригованная.

Северная королева, пытаясь удержать на плечах плотную шубу, тянулась к одному из шкафчиков. Она рылась среди банок, нюхая содержимое. Очевидно, эта женщина что-то искала – и не находила.

– Королева? Вам помочь что-то найти?

Она резко развернулась, прижав руку к груди, а вторую положив на бедро – я не сомневалась, что под ее сорочкой был спрятан нож, – и уставилась на меня в полнейшем ужасе.

Когда на ее лице промелькнуло узнавание, она судорожно вздохнула:

– Вы меня напугали.

– Прошу прощения. Я привыкла красться.

Элиза провела рукой по волосам, а затем поплотнее запахнула шубу на своей тонкой талии:

– Прошу, скажите, что я вас не разбудила.

– Вы меня не разбудили. Это все еда. Точнее, потребность в еде, да и кто я такая, чтобы отказывать себе в еде Ника?

Я сказала это в шутку, но королева наморщила нос, побледнев.

– Ну, не буду вам мешать.

Она сдвинулась с места, собираясь уйти, но я выставила руку.

– Постойте. Я могу помочь вам в поисках. Я немало времени провела, роясь в потайных шкафчиках Никласа.

Она фыркнула, с какой-то тоской глядя на полки.

– Нет. – Она покачала головой. – Нет, все в порядке.

Что-то расстроило королеву. Я не знала эту женщину, но никак не могла избавиться от желания узнать ее. Однажды она была в точности на моем месте. Полюбила опасного мужчину, которому было суждено принести перемены в свое королевство. Она выжила, и мне хотелось знать, что мы добьемся того же.

– Королева Элиза, – мягко сказала я. – Мы друг друга не знаем, но, несмотря на хмурый вид, Кейз очень высокого мнения о вас и вашем муже. Быть может, я и не могу как следует отблагодарить вас за то, что вы пришли нам на выручку, но я вполне могла бы помочь вам найти что-то, если вам это нужно. Простите, но… вы, кажется, нездоровы.

– Мы тоже высокого мнения о вашем чертовом муже, – решительно проговорила она с надрывом в голосе.

На ее щеку упала слеза. Проклятье. Я заставила ее плакать. Прекрасное впечатление произвела. Я и не думала, что такое заявление может довести до слез. Но, опять же, я ее не знала.

– Извините. – Элиза помахала рукой перед лицом. Она сделала глубокий вдох и налепила на лицо улыбку. – Я в порядке.

Может, она просто была эксцентричной, как Эрика.

– И с ума я не схожу, – сказала она, словно читая мои мысли. – Джунис сказала, что я найду то, что мне нужно, здесь, а эту чертову комнату уже было достаточно трудно отыскать. Это личное дело, и я не хотела мешать Херье. Честно говоря, не думаю, что ее и вашего брата вообще следует беспокоить в ближайший месяц. И я, черт побери, понятия не имею, где в этой норе спит Джунис.

Ее голос сочился новыми эмоциями, а на лице застыло выражение такой ярости, что я едва сдерживала смех.

– Ну, если вам нужна помощь женщины, то вот она я, – сказала я. – Я знаю, где Джунис держит женские травы, и…

– А вы умеете хранить секреты, Королева Малин? – перебила меня Элиза. – Джунис знает только потому, что эта женщина чувствует ложь на вкус. Не знаю, почему я вообще пыталась ей соврать.

Боги. Я надеялась, что дело не в серьезной болезни.

– Доверять мне могут лишь немногие избранные. Все прочие, подозреваю, скажут, что я довольно-таки бесчестна.

Она рассмеялась.

– Обожаю таких людей, как вы. Верны тем, кого любите, но опасны для тех, кто представляет угрозу. Раз уж мы теперь семья, надеюсь, вам я могу довериться. Я практически в отчаянии. – Элиза испустила долгий вздох. – Вы должны знать обо мне вот что: у меня от мужа нет секретов, но… вы также должны знать, что этот мужчина цепью прикует меня к драккару и отошлет домой, если узнает. А я не покину поле боя, Малин. Не покину. Вален и я сражаемся вместе. Конечно, уж вы-то понимаете.

– Сами боги не смогли бы оторвать меня от Кейза. А они пытались.

– Именно. Я узнала об этом в тот день, когда мы отплыли на Восток. Я… Я жду…

– Ребенка? – прошептала я. То, как она суетилась, чуть позеленевшее лицо – несложно ведь было догадаться.

Подбородок Элизы задрожал, и она кивнула.

– Я правда очень рада, но проблема в том, что Вален велит мне держаться подальше от войны, словно я стала стеклянной.

– Но вы ведь можете его понять, да?

– Могу, – сказала она. – Но после того, что мы пережили, я не могу позволить своей семье делать это в одиночку. Это чувство засело глубоко у меня внутри. Связь между мной и Валеном, которая делает нас сильнее. Я не могу ее объяснить, но она крепка. Он дает силы мне, а я, пусть у меня и нет хаоса, даю силы ему.

Я кивнула:

– Я это видела. Когда он дрогнул у той стены, он набрался сил только тогда, когда вы к нему прикоснулись.

В ее глазах вновь заблестели слезы.

– Клянусь, я скажу ему, но пока что я хочу думать только о том, что мы все выберемся отсюда живыми. – Она прижала руку к животу. – Все мы. Безмозглой я тоже не буду и не стану рисковать моим ребенком.

Я слабо ей улыбнулась:

– Вам не нужно мне ничего объяснять. Я бы поступила так же. Вы ищете травы от тошноты, да?

– Да. – Она вся поникла, точно побежденная. – Так я и поняла. Пекло, да я почти не могу есть. Скоро я и вовсе драться не смогу, потому что стану слишком слаба, чтобы удержать меч.

Я поманила ее пальцем:

– Пойдемте-ка со мной. Я знаю кое-кого, кто может помочь.

Элиза посмотрела на меня так, точно я зажгла на небе звезды. Подруг у меня было немного. Това, Джунис, Дагни и малышка Ханна. Но, когда она была рядом, что-то в моей груди отзывалось теплом. Сродство, которое только она могла понять, – почти так я представляла себе сестру.

Два коридора спустя я остановилась возле узкой двери из черного дерева и быстро постучала, нарочно шумя, чтобы его разозлить.

Прошло лишь несколько мгновений – и дверь открылась.

– Боги, Хоб! – Я закрыла глаза рукой. В дверях стоял Джакоби Хоб, совершенно голый. – Прикройся. Ты перед треклятой королевой Севера.

Хоб почесал пятерней свои темные, спутанные волосы и посмотрел вниз, на свое голое тело. Этот мужчина был тот еще засранец и просто еще шире расставил ноги, ухмыляясь.

– Ты тоже королева. Слушай, когда я сплю, пусть даже к двери придут королевы, я открою, в чем хочу и когда хочу.

Я закатила глаза и отпихнула его с дороги.

– Ты отвратителен.

Хоб закрыл дверь у нас за спиной:

– Но ты все равно держишь меня при себе, Мал.

– Элиза, это Хоб. Он вор и мужчина, весьма гордящийся своим телом.

Элиза кивнула в знак приветствия.

– Ты что тут делаешь, Мал? – Слава богам, Хоб наконец-то потянулся за парой штанов, перекинутых через спинку стула.

– Где Инге?

– Спит. Как и все нормальные люди.

– У нас к ней маленький вопрос.

– Малин?

Я отвела в сторону кожаные шнурки, свисающие с притолоки проема, ведущего в их спальню. У Инге приличия было побольше, чем у ее любовника, она набросила на бледную кожу подбитый мехом халат.

– Инге. – Я потянула Элизу вперед, бросив на Хоба пронзительный взгляд, когда тот попытался последовать за нами в ту комнату. Он замер и поднял руку вверх, а потом стал пятиться обратно в переднюю, оставляя нас одних. Мудрый человек. – Это – Элиза Ферус.

– Северная Королева. – Глаза Инге широко распахнулись. Она положила руку на свой растущий живот. Все еще небольшой, но с каждой неделей ее малыш немного подрастал.

– Приятно познакомиться, Инге, – сказала Элиза.

– Вы никому не должны пересказывать этот разговор. Не сомневаюсь, что Хоб подслушивает, пусть ему и нельзя, – сказала я.

– А ты другого ожидала, Мал? – долетел в комнату голос Хоба.

Я покачала головой, но он был прав. Другого я и не ожидала.

– Королева – как и ты, но на более ранней стадии. – Я показала пальцем на живот Инге.

Ее глаза снова просияли.

– Правда? Как здорово. Малыш королевских кровей.

– Королевских или нет, а заботы своим матерям все малыши доставляют одни и те же, – сказала я. – У тебя остались хоть какие-то из тех специальных эликсиров, которыми ты пользовалась во время тошноты?

Плечи Инге поникли.

– Нет, я их допила. Мне жаль.

Элиза снова позеленела, а я вздохнула, положив руку ей на плечо:

– Боюсь, придется попросить Никласа.

– Никлас расскажет Валену. Он чувствует себя глубоко обязанным ему за то, что Вален спас Джуни из темницы на Севере.

Я сделала себе мысленную пометку расспросить Джуни об этой истории. Я знала, что она сражалась с Северным Королем, а вот про темницы и спасения – нет.

– А мы его попросим не говорить, – предложила я. – Никлас творит чудеса своими эликсирами. Уверяю тебя, оно того стоит.

– Ой, а это был не Никлас, – сказала Инге. – Он смешивает травы для нужд Джунис, но она мне как-то говорила, что он терпеть не может запаха всего, что требуется женскому организму. Ингредиенты довольно пахучие, так что он предпочитает этого не делать. Мне мои тот старый эликсирщик приготовил. Ну тот, который почти не выходит из гнезда.

Я знала, о ком она. Мы несколько раз говорили, но мое сердце подпрыгнуло прямиком к горлу, когда я вспомнила одну из наших бесед.

– Погодите. – Я повернулась к Элизе. – А он ведь вас знает. Эликсирщик, о котором она говорит, вас знает. Он мне сам сказал.

Рука Элизы накрыла сердце.

– Беван?

Я кивнула, широко улыбаясь.

– Пойдемте. Я вас к нему отведу. – Я снова повернулась к Инге, но заговорила громко, чтобы и Хоб расслышал: – Ни слова. Это останется между нами. Приказываю, как треклятая королева.

– Это меня не пугает, Мал, – сказал Хоб, когда мы вышли в переднюю.

– Но если я скажу Кейзу, что ты пошел против меня, он использует твои величайшие страхи и сведет тебя с ума. Ты же знаешь, он так и сделает, Хоб.

– Ох, пекло. Вы с Повелителем теней идеальная парочка. Вечно манипулируете.

Я снова вывела Элизу в коридор. В ее походке появилось новое воодушевление. Мне было любопытно, как она связана со старым эликсирщиком. Я знала только, что он жил на Севере и знал Элизу и Валена, но уехал еще до того, как началась их война.

Его комната находилась в удобной части гнезда. Никлас очень уважал пожилых альверов. Они прожили не один век, именно эти альверы и наставляли его, так что, естественно, никого не удивляло, что комната старика комфортно отапливалась и располагалась в задней части гнезда. Последнее место, куда добралась бы любая атака.

Я постучала трижды, и мужчина медленно приоткрыл дверь. Его волосы были жесткие, серебряного оттенка лунного света, а лицо изрезано морщинами мудрости и лет.

Он прищурился, вглядываясь в темноту, и расслабился, узнав мое лицо, но, когда увидел Элизу, его челюсть отвисла. Дверь распахнулась, и он, хромая, выскочил в коридор, опираясь на кривую трость.

– Квинна Элиза! Хотя, наверное, теперь стоит звать вас королевой. – Он обхватил ее своими длинными, худыми руками.

– Беван. – Она радостно засмеялась. – Вот уж не думала, что мы когда-нибудь свидимся.

– О, случилось столько всего, во что с трудом верится. – Старик отстранился, вглядываясь в ее лицо. – Он был Валеном Ферусом. Легион Грей, боги, он все это время был Ночным Принцем. Я догадывался, что он интересная личность, но был уверен, что линия Ферусов прервалась.

Элиза рассмеялась, а затем взглянула на меня:

– Когда Вален был проклят, то не помнил, кто он такой. Он жил под именем «Легион Грей». Я и сама поначалу знала его под этим именем.

– А, – сказала я. – А ты, Беван, ты его знал?

Старик потрепал Элизу по щеке, как мог бы это сделать веселый дедушка, и кивнул.

– Я давал ему эликсиры, чтобы контролировать жажду крови – его проклятье. Оно каждые несколько недель превращало его в лишенного разума зверя. Но мне нравится думать, что я также помог ему найти Элизу. – Он посмотрел на королеву с нежной преданностью. – Я во многом ее обманывал, но чувствовал своими старыми костями, что вместе она и про́клятое чудовище все изменят. И вы это сделали. Посмотрите, ведь даже здесь началось. Без вас битвы магии и истинных наследников никогда бы не состоялись.

– Видимо, я должна сказать спасибо, – с иронией проговорила я.

Элиза рассмеялась и сжала мою руку.

– Поблагодарите меня, когда все это закончится. А до тех пор мы с вами, Королева.

Горло сжалось. Меня захлестнул прилив эмоций, благодарности за жертву, принесенную ее народом. Я пыталась его побороть, но он был неумолим. Вместо этого я сделала большой шаг назад:

– С вами все будет в порядке, Королева Элиза?

– Просто Элиза, – сказала она, – и да. Беван обо мне позаботится.

Старик вопросительно на нее посмотрел, но, поведя рукой, впустил в свою комнату.

– Конечно, проходите. Нам многое нужно обсудить. Что стало с моим безмозглым племянником?

– Маттис в порядке, – сказала ему Элиза. – Обменялся обетами с Сивери, знаешь ли. Они остались на Севере, помогают оборонять наши границы, пока нас нет.

Беван пробормотал что-то, чего я не расслышала, и закрыл дверь. Оставшись одна, я побрела обратно по коридорам, почти и забыв, что изначально покинула объятия Кейза в поисках еды.

В кухне я совершила тихий налет на несколько ящиков сушеных слив. Пока я жевала, комната вдруг потемнела, словно луну закрыло облако. Вот только это было невозможно. Окон ведь не было.

– Тревожно было проснуться и не найти жену рядом. – Кейз привалился плечом к косяку, глаза его были черны. – А потом я припомнил, на ком вообще женат, и сообразил, что найду ее здесь.

Я кинула одну сливу в его грудь:

– Ты что, думал, я когда-нибудь брошу воровать еду посреди ночи?

Он улыбнулся, оттягивая тонкий слой теней, и взял несколько слив с моей ладони.

– Нет. Я надеюсь, что в тебе ничто не изменится, Малин. Но я ожидаю, что ты меня в свои планы будешь посвящать. Мы ведь всегда вместе воровали еду. И мы продолжим это делать и впредь.

Я поцеловала его в щеку:

– Ты спал как убитый, впервые за… вечность. Я не могла тебя разбудить. Если бы я знала, насколько глубоко рысканье по шкафчикам с припасами сидит у тебя в костях, то мне бы и в голову не пришло позволить тебе наконец-то отдохнуть. Какая же я эгоистка.

– Рад, что мы понимаем друг друга. – Он привлек меня к себе; его губы нависли над моими. – Если ты строишь планы, то я должен быть в них. Пусть даже это и ненужный налет на продуктовые запасы Никласа, которыми он и так разрешил нам пользоваться по своему усмотрению.

Кейз поцеловал меня. Я была слабой женщиной, ибо тело мое выгнулось ему навстречу, растворяясь в его прикосновении, его поцелуе, его руках. Когда-то я считала себя стойкой. Резкой и колючей. С тех пор я обнаружила, что все острые углы на поверхности существовали лишь потому, что я искала недостающий кусочек своего сердца.

Кейз попятился, ведя нас к двери.

– Вернемся в постель, жена, – пробормотал он. – У меня на тебя планы.