Текст книги "Вспоминая В.В. Жириновского"

Уничтожить как феномен!

На состоявшихся 12 декабря 1993 года выборах в Государственную Думу Владимир Жириновский не только повторил, но и приумножил свой прежний успех на президентских выборах, доказав, что этот успех не был случайным. Партия Жириновского получила почти 23 процента – более 13 миллионов голосов избирателей – и заняла первое место среди всех участвующих в этих выборах партий, что для многих оказалось настоящим шоком.

Вечер в Кремлёвском дворце, устроенный не сомневающимися в своей триумфальной победе лидерами проправительственной гайдаровской партии «Выбор России», на который был приглашён весь цвет политического истеблишмента, закончился скандалом. Когда ближе к полуночи начали оглашать первые результаты голосования в восточных регионах страны, свидетельствующие о победе ЛДПР на Дальнем Востоке, в Сибири, Урале, на Сахалине, все они буквально лишились дара речи, а потом стали истошно вопить, обвиняя российских избирателей, проголосовавших не так, как им хотелось бы.

«Россия, ты одурела!», – в ужасе кричал прямо в открытом эфире придворный публицист Карякин во время оглашения первых результатов выборов. Одна из «демократических» газет вышла на следующий день с набранным крупным шрифтом заголовком «С новым политическим гадом!». Итоги выборов для всех оказались полной неожиданностью.

Однако победа Жириновского уже тогда не была случайностью, она была достигнута в жесточайшей политической борьбе, при последовательном и настойчивом проведении избранной политической линии. Последующие события показали, что этот выбор народа был совершенно осознанным: российские избиратели уже тогда безошибочно признали в нём своего лидера и выразителя своих исконных чаяний и национальных интересов.

Много ходило тогда слухов и о том, что победе Жириновского на парламентских выборах каким-то образом способствовал присутствовавший в его избирательном списке известный психотерапевт Анатолий Кашпировский. Кто-то по этому поводу даже обращался с заявлением в прокуратуру. Но знаменитый психотерапевт Кашпировский проиграл свои собственные выборы в Кировском одномандатном избирательном округе № 189 в Ярославской области и прошёл в Государственную Думу исключительно благодаря Жириновскому, включившему его параллельно в партийный список кандидатов.

Для работы нового российского парламента вначале отвели высотное здание в виде развёрнутой книги на Новом Арбате-36, где после роспуска Совета Экономической Взаимопомощи социалистических стран располагалась мэрия Москвы. Здание сильно пострадало во время октябрьских событий, но несколько этажей уцелело. Часть помещений в высотке на Новом Арбате заняла недавно созданная банковская группа «Мост» Владимира Гусинского, которая взялась восстанавливать повреждённое здание.

В первый день работы Государственной Думы я вошла в здание на Новом Арбате одновременно с председателем правительства Виктором Степановичем Черномырдиным, который должен был открыть первое заседание нового парламента. Президент Ельцин открывал в этот день заседание верхней палаты российского парламента – Совета Федерации.

В фойе я обратила внимание на внушительную толпу журналистов, поджидавших кого-то у входа. Черномырдин тоже с недоумением посмотрел в их сторону. На него никто даже не обратил внимания. Лишь несколько человек, отделившись от толпы журналистов, поспешили за председателем правительства, на ходу задавая ему вопросы.

В это время кто-то крикнул: «Идёт!», и толпа, сметая всё на своём пути, ринулась к двери. У входа появился Жириновский. Со всех сторон к нему тянулись микрофоны, фотоаппараты и телекамеры. Окружённый охраной, Жириновский быстро прошёл через вестибюль, увлекая за собой толпу, и скрылся за дверью зала заседаний. В одночасье он стал политической звездой первой величины.

Совсем недавно забытому всеми политику приходилось уговаривать надменных корреспондентов дать хотя бы строчку о нём в своих изданиях. Его уже списали со счетов и почти забыли, посчитав его успех на президентских выборах случайным курьёзом. Но теперь уже сами журналисты готовы были платить огромные деньги за то, чтобы получить от него хотя бы несколько слов интервью. После парламентских выборов Жириновский получил шанс, которого, может быть, не получал никогда ни один политик в мире.

Председатель правительства Виктор Степанович Черномырдин произнёс с парламентской трибуны краткую вступительную речь и удалился.

По новой Конституции первое заседание Государственной Думы должен был вести старейший из избранных депутатов. Всё благоприятствовало Жириновскому. Старейшим депутатом оказался представитель ЛДПР Георгий Лукава, преподаватель и заведующий кафедрой философии Московского государственного университета гражданской авиации. Перед заседанием его всячески склоняли к тому, чтобы он передал своё право вести первое заседание Государственной Думы депутату от проправительственного «Выбора России», известному публицисту Василию Селюнину, который был на два года его моложе. Лукава отказался. И тогда ему решили устроить обструкцию.

Не знаю, как выдержал этот тихий, застенчивый человек тот шквал злобы и ненависти, который обрушился на него. Депутаты из левой части зала, где сидел «Выбор России», вскакивали со своих мест и, яростно размахивая руками и брызжа слюной, подбегали к трибуне, стараясь перекричать и сбить его с толку. Лукава невозмутимо завершил свою вступительную речь и передал полномочия избранному президиуму.

Дух страха и нервозности витал в зале. Казалось, ещё немного – и заседание вообще закроют, а депутатов распустят по домам. Лёгкий звон хрустальной люстры, раскачиваемой движением вентиляционного воздуха под потолком зала, чуть не поверг всех в панику и бегство.

Перерыв после первой части заседания довершил ирреальность происходящего. По коридору, словно павлин, расхаживал Жириновский, окружённый плотным кольцом журналистов, которые, как рой пчёл, клубились вокруг него, ловя в объектив каждый его взгляд.

В воздухе носились удушающие запахи растворителя и краски. Ремонт здания бывшей московской мэрии, разгромленной анпиловцами в октябре прошлого года, ещё не был закончен, и везде стояли большие открытые баки с ацетоном и легковоспламеняющимися лаками. Одной случайной искры оказалось бы достаточно, чтобы здание вместе с депутатами вспыхнуло, как огромный факел.

В довершение всего во время обеда в депутатской столовой произошла драка, спровоцированная депутатом-предпринимателем из Санкт-Петербурга, который обиделся из-за того, что официант стал обслуживать Жириновского раньше него. «Вот когда вы станете руководителем партии, победившей на выборах, тогда вас тоже будут первым обслуживать», – нравоучительно сказал ему Жириновский. Обидчивый депутат не понял юмора и набросился на Жириновского с кулаками, тот ему ответил. На скандал сбежались журналисты.

Вечером уже все средства массовой информации изощрялись, описывая первое заседание Государственной Думы, драку Жириновского, никчёмность депутатов и вообще ненужность всего этого сборища дилетантов и невежд, на выборы которых было затрачено так много денег из скудного государственного бюджета.

Больше всего в средствах массовой информации доставалось Жириновскому. Уже потом стало известно, что сразу после победы ЛДПР на выборах в Государственную Думу был срочно созван неофициальный «консилиум» руководителей «демократических» средств массовой информации во главе с главным редактором газеты «Известия» Игорем Голембиовским. На своём совете они постановили в течение полугода «уничтожить Жириновского как феномен», отдав его на растерзание информационным киллерам.

То, что человека «можно убить газетой, как муху», было известно со слов писателя Юрия Бондарева ещё на заре «гласности» и «перестройки». Но такому артобстрелу, пожалуй, не подвергался ещё ни один политик.

Тем не менее, поставленная цель дискредитации Жириновского не была достигнута. Оказалось, что он умеет хорошо держать удар и обращать скандальные разоблачения в свою пользу. Негативные публикации о Жириновском лишь ещё больше разжигали любопытство публики и увеличивали его популярность.

В Государственной Думе Жириновский чувствовал себя, как рыба в воде. Он будто родился в парламенте. На его фоне прославленные реформаторы-демократы Гайдар и Явлинский выглядели весьма посредственно.

Зависть – плохая советчица. Вскоре после начала работы Государственной Думы Егор Гайдар закатил в «Известиях» истерическую статью на целую газетную полосу, в которой назвал Жириновского фашистом, а тех, кого он привёл с собой в Государственную Думу, – маргиналами. В переводе с английского это мудрёное словечко означает «последний», «крайний». Попросту говоря, «отбросы общества», люмпены и голодранцы. Название статьи давало и вовсе уничтожающий перевод – «Ставка на негодяев».

Сам Егор Гайдар себя таким, конечно, не считал. Он был выходцем из влиятельного клана потомственной партийно-советской элиты и поэтому считал для себя унизительным сидеть в парламенте рядом с таким, по его мнению, безродным выскочкой, как Жириновский.

Жириновский немедленно подал на Гайдара в суд и выиграл дело. Гайдару пришлось заплатить Жириновскому сумму, равную двухмесячной депутатской зарплате, в то время, правда, ещё не очень большой. Но таких статей было очень много. К российским средствам массовой информации подключилась и пресса зарубежная.

Руководители ряда европейских государств запретили Жириновскому въезд на территории своих стран.

Возможно, поэтому первое заседание фракции ЛДПР в Государственной Думе началось с того, что Жириновский буквально в шею вытолкал из зала всех журналистов. Накануне в «Шпигеле» была опубликована фотография голого Жириновского в одних трусах.

Папарацци подкараулили его в бане и поместили фотографию на первой странице этого популярного немецкого еженедельника.

«Запомните: журналисты – это ваши враги, – назидательно произнёс Жириновский, тогда закрылась дверь за последним из выдворенных гостей. – Они будут предлагать вам интервью, прикинутся славными и добродушными ребятами, чтобы выведать у вас как можно больше, а потом напишут такое, что вы сами себя не узнаете!».

«Каждое слово, каждая фраза, сказанные здесь, фиксируются, всё снимается на видеоплёнку. Целая армия аналитиков потом препарирует полученную информацию. Посмотрите, – он поднял руку и указал на стеклянные проёмы под потолком. Люди за стеклом тут же присели. – Даже если вы остались одни, – не обольщайтесь. Существует техника, которая позволяет подслушать ваш разговор на расстоянии сотен метров от вас. Только если вы подниметесь в самолёте на высоту нескольких километров, только тогда у вас ещё может быть небольшая уверенность в том, что вас никто не слышит. Государственная Дума буквально кишит агентами всех разведок мира. Многие журналисты – тоже разведчики. Ничего не поделаешь, у них маленькая зарплата, приходится подрабатывать. Такие люди есть и среди нас. Они скоро проявятся. Их задача – расколоть фракцию, помешать ей нормально работать в Государственной Думе. На это брошены очень большие средства…».

Тогда в Жириновском говорила обида. В дальнейшем он изменил своё мнение о журналистах. Он любил журналистов, и они тоже любили его, охотно писали о нём, зная, что любая информация о Жириновском всегда вызывает оживление и интерес публики. Позднее главный российский тележурналист Владимир Соловьёв назвал Жириновского человеком-рейтингом и откровенно признался, что когда он присутствует в его программе, рейтинг её сразу взлетает до небес.

А вот относительно бывших соратников прогноз Жириновского сбылся очень скоро. Через месяц из фракции ушли четыре депутата во главе с бывшим руководителем аппарата ЛДПР Виктором Кобелевым. Жириновский сам в начале работы Думы в совместном пакетном соглашении фракций предложил выдвинуть Кобелева заместителем председателя Государственной Думы от фракции ЛДПР, но на следующий день всё переиграл и рекомендовал Александра Венгеровского. Кобелева это, видимо, сильно задело. Жириновский ссылался на поступившую ему информацию о каких-то тайных переговорах Кобелева с чеченцами, на которых он обещал скоро произвести переворот в партии и самому стать её руководителем вместо Жириновского. Кобелев это отрицал. В этой тёмной истории не всё было понятно, но главная причина, видимо, состояла в том, что у Кобелева обнаружилась судимость, которую он скрывал.

У Жириновского не было специальной службы безопасности, чтобы проверять достоверность автобиографий своих соратников. Многим он верил на слово. Некоторые злоупотребляли этим доверием. Кого-то просто внедряли, чтобы потом скомпрометировать партию. Но вполне могло быть и так, что подбрасывали ложную информацию. Уж чего-чего, а разных подковёрных интриг в парламенте, да и в самой партии всегда было предостаточно.

Надо отдать должное Жириновскому: он никого никогда не исключал из партии. Так получалось, что все несогласные уходили сами. Начиная с Эдуарда Лимонова, который, получив от Жириновского пост министра теневого кабинета, «увёл» почти весь «интеллектуальный слой» ЛДПР в свою национал-большевистскую партию как раз накануне перерегистрации партии. Лимонов сумел убедить их в том, что у Жириновского как политика нет будущего.

После победы Жириновского на парламентских выборах многие из беглецов просились взять их на работу в Государственную Думу, и Жириновский никому не отказал. А Эдуард Лимонов после этих выборов написал целую книгу под названием «Лимонов против Жириновского», в которой изо всех сил пытался измазать бывшего товарища грязью, но этим только показал своё неистребимое жлобство, которое не вытравило из него даже многолетнее пребывание в Европе и США, куда он в своё время эмигрировал из СССР.

Главным «коньком» этого произведения было обвинение Жириновского в еврействе, хотя, если хорошо «поскрести» самого Лимонова, вполне можно обнаружить еврейские корни у него самого.

Не вижу в еврейском происхождении ничего зазорного. Однако я давно заметила, что почему-то опорочить таким происхождением Жириновского чаще всего пытались люди именно этой национальности.

Во время избирательной кампании в 197-м избирательном округе Перовского района г. Москвы, по которому я выдвигалась параллельно с общефедеральным партийным списком, ко мне подошёл кандидат от «Выбора России» с чисто русской фамилией Осовцов и начал «просвещать» меня относительно отчества Владимира Вольфовича. «Вы что, антисемит?» – спросила я у него. Он рассмеялся и отошёл. Позднее я узнала, что он является одним из руководителей Российского отделения Всемирного еврейского конгресса. Кстати, он и победил в Перовском избирательном округе. А его помощником в Государственной Думе после выборов стал председатель избирательной комиссии, который подсчитывал голоса.

Кроме меня, в одномандатных округах параллельно с общефедеральным партийным списком выдвигались многие кандидаты от ЛДПР. Но победить удалось только двоим: от Псковского избирательного округа № 141 прошёл в Думу Евгений Эдуардович Михайлов, избранный позднее губернатором Псковской области, и сам Владимир Жириновский, победивший в Щёлковском избирательном округе № 114 в Московской области. Но после победы его замучили жалобами и судебными исками, так что он решил больше никогда не баллотироваться в одномандатном округе, а выдвигаться только по общефедеральному партийному списку ЛДПР, который он возглавлял как руководитель партии.

Несмотря на то, что на выборах в Государственную Думу избирательный список Жириновского набрал наибольшее число голосов избирателей, в самой Думе фракция ЛДПР оказалась лишь третьей по численности. Так получилось потому, что в проправительственную фракцию «Выбор России» после выборов поспешили вступить многие депутаты, победившие в одномандатных округах, и она, набрав таким образом больше 70 депутатов, вышла на первое место. Другие депутаты-одномандатники после выборов объединились во фракцию «Новая региональная политика», которая оказалась второй по числу депутатов (64 человека). В неё вошли в основном региональные чиновники, победившие в своих одномандатных округах.

Фракция Жириновского с её 60 депутатами в результате оказалась на третьем месте. За ней следовали фракция Аграрной партии России (54 депутата), Фракция КПРФ во главе с Геннадием Зюгановым (46 депутатов), фракция Партии российского единства и согласия Сергея Шахрая (33 депутата), фракция «Яблоко» Григория Явлинского (27 депутатов), фракция «Женщины России» (22 депутата), Фракция Демократической партии Николая Травкина (15 депутатов) и образовавшаяся уже в самой Думе фракция «Либерально-демократический союз 12 декабря» (22 депутата), которую возглавил действующий министр финансов Борис Фёдоров.

Несмотря на то, что первый избирательный список Жириновского составлялся буквально «на коленке», научных работников – докторов и кандидатов наук, квалифицированных юристов и экономистов во фракции Жириновского оказалось гораздо больше, чем в других фракциях.

Первая постсоветская Государственная Дума, избранная в 1993 году, работала, согласно переходным положениям новой Конституции, всего два года. Однако за эти два года было сделано очень много. По значимости обсуждавшихся вопросов и принятых тогда законов и постановлений она может быть безусловно поставлена на первое место среди всех последующих Государственных Дум Российской Федерации.

Фракции Жириновского отвели место с правой стороны зала, на самом крайнем фланге. Чуть ближе к центру сидели депутаты от компартии, аграриев и партии умеренных демократов, которую возглавлял Николай Травкин. В эту партию вошло много сторонников опального вице-президента Александра Руцкого, который после октябрьских событий 1993-го года пополнил список «сидельцев» Лефортовского следственного изолятора. В избирательный список Демократической партии Травкина попали академик Олег Богомолов – директор Института международных экономических и политических исследований при Российской академии наук, а также бывший министр внешней торговли в правительстве Гайдара, молодой симпатичный Сергей Глазьев, которому в так и не состоявшемся правительстве Руцкого прочили пост премьер-министра.

Респектабельные депутаты-министры от гайдаровского «Выбора России» занимали кресла с левой стороны зала. Здесь были и министр иностранных дел Андрей Козырев, и министр финансов Борис Фёдоров, и министр охраны окружающей среды и природных ресурсов Виктор Данилов-Данильян, и министр науки и технической политики Борис Салтыков, и министр культуры Евгений Сидоров, и, конечно, председатель Госкомимущества Анатолий Чубайс. По новой Конституции, в первом созыве Государственной Думы они могли совмещать свои посты в правительстве с работой в парламенте.

Рядом с ними пристроилась небольшая фракция партии «Яблоко» во главе с Григорием Явлинским, тоже почти сплошь состоящая из представителей знатных родов бывшей союзной номенклатуры, соратников Михаила Горбачёва, и их отпрысков: сын директора Института США и Канады Георгия Арбатова Алексей – выпускник МГИМО и завотделом Института мировой экономики и международных отношений Российской академии наук, бывший посол СССР в США Владимир Лукин, бывший советник советского посольства в США Владимир Аверчев, академик РАН Николай Петраков – директор Института проблем рынка Российской академии наук.

В своё время именно академику Петракову незадолго до своей отставки Михаил Горбачёв поручил подготовить экономическую программу, альтернативную разработанной в Гарвардском университете США программе «Пятьсот дней», известной в России как «Программа Явлинского». Исчерпав выделенный ему лимит времени, академик пришёл к Горбачёву и сказал, что ничего лучше программы Явлинского он придумать не может. Надо полагать, что за это он и получил депутатское кресло во фракции «Яблоко».

В центре зала заседаний Государственной Думы разместились депутаты от регионов, победившие в избирательных округах, и фракция «Женщины России» во главе с советником президента России по вопросам семьи, материнства и детства, очаровательной Екатериной Лаховой. Правда, первой в избирательном списке «Женщин России» была изначально не Лахова, а не менее очаровательная Алевтина Федулова, в далёкой молодости – секретарь Московского обкома комсомола и председатель Всесоюзной пионерской организации, а ныне – председатель Союза женщин России, ставшего правопреемником Комитета советских женщин СССР. Её вскоре избрали заместителем председателя Государственной Думы, и она переместилась из зала в президиум.

Мне досталось совсем неплохое место – во втором ряду с правой стороны зала. Рядом с фракцией ЛДПР расположилась фракция «Демократической партии России». Недалеко от меня сидел член этой фракции, знаменитый кинорежиссёр Станислав Говорухин.