Текст книги "На грани фола"

– Вы меня с кем-то перепутали. Я впервые вас вижу, – в этот момент его хватка на моей ладони становится каменной, а взгляд, что еще секунду назад обволакивал теплом, становится таким пристальным, что на мгновение я ощущаю себя чертовски маленькой рядом с Кайлом. Кстати говоря, его обнаженный торс полностью обнажен, если не считать многочисленных татуировок, выбитых на его коже. Ох уж эти футболисты – им только повод дай, они себя с ног до головы забьют. Позерство это или «талисманы» на удачу– по всему телу? Не знаю. Мне никогда не нравились чернила на человеческих телах… до нашей ночи в отели клуба. Потому что в ту ночь, кончики моих пальцев наощупь изучали почти каждую из них.

Во время горячей прелюдии в душе, я удивилась, когда увидела огромную цифру десять на его спине, но теперь её значение перестало быть для меня секретом.

Центральный нападающий. Номер десять. Кайл Стоун.

По какой-то причине судьба снова устроила нам встречу, но я не собираюсь трактовать это как послание свыше – я не знаю, насколько ты хорош в футболе, но если тебе дорога твоя карьера – тебе стоит забыть о том, что произошло между нами.

И всем своим взглядом, я даю ему это понять, потому что в моих глазах нет ни намека на то, что я узнаю его. И то, что та спасительная ночь, мой жадный глоток воздуха, вообще имела для меня хоть какое-либо значение.

Глава 3

Я подумал тогда: не завоюю тебя – и жить мне незачем…

(Папе снова 17)

Кайл

Лучше не спрашивайте, как я на это подписался. Мне пачками на почту приходят письма с предложениями о сотрудничестве. Что только не просят прорекламировать: от газировки до нового коттеджного поселка недалеко от Лондона. На сегодняшний момент, я очень избирательно отношусь к участию в рекламных кампаниях, и долгосрочные контракты подписаны лишь с маркой часов и брендом спортивной одежды, который отшивает спортивную форму для сборной Англии.

Около трех недель назад, на одной из вечеринок в центре Лондона, я познакомился с очередной девушкой, которая пополнила список моих «легких побед». Секс был неплохим, но на один раз – ничего особенного, несмотря на то, что девушка зацепила меня с первого взгляда: красивая брюнетка с томным взглядом и фигуркой «песочные часы». Сексуальная, раскрепощённая, готовая на эксперименты… но она перешла грань, слишком сильно старалась мне понравиться. Мне быстро стало скучно, впрочем, как и всегда. В течение нескольких дней после легко забываемой ночи она начала навязывать мне свое общество: девушка оказалась начинающей журналисткой, и ассистентом одного из редакторов модного журнала. И пообещала отстать от меня, только если я дам интервью и поучаствую в съёмках – свое желание завербовать в журнал популярного футболиста она объяснила сейчас тем, что футбол в преддверии чемпионата Англии, тема номер один, и подобное интервью привлечет лишнее внимание к бренду одежды, который необходимо прорекламировать на обложке. Что ж, звучит логично, а мне не жалко потратить на это час своего времени. Лишь бы уже отстала. Не знаю как, но в итоге я ввязался в эту авантюру. Порой, в жизни бывают моменты, когда будто вся реальность объята туманом, и ты сам не понимаешь, какого черта согласился на какую-то бесполезную глупость, и лишь спустя время ловишь себя на мысли, словно все произошло так, как и должно было быть.

Иначе как объяснить то, что в долбаный третий раз, судьба «случайно» сводит меня с этой девчонкой? Мисс «раскосые глазки». Вы бы их видели. Взгляд хитрой лисицы или голодной кошечки. Она умеет смотреть так, словно ей на тебя плевать и одновременно выворачивать нутро наизнанку.

И она, черт возьми, оказалась… моделью? Серьезно? И только сейчас я припоминаю, что возможно видел ее лицо на многочисленных рекламных баннерах, развешанных по городу. Я редко обращаю на них внимание, да и Стефания на них выглядит иначе: не хуже и не лучше, просто другой. Не такой настоящей, не такой живой, как здесь, в реальности, и так близко.

На баннерах она не напоминала мне Эмилию – простую девушку, что каждый день проезжала на велосипеде около моего дома. Пока не упала, прямо рядом с нашим почтовым ящиком… так мы и познакомились. Мама сказала, что я должен помочь ей, и мне пришлось оторваться от игры в приставку и выйти на улицу. Через много лет, Эмили призналась мне, что специально упала тогда возле моего дома. В школе она боялась со мной познакомиться, а я ее не замечал. Она создала ситуацию, и я среагировал – и когда я обвязал бинтом ее предплечье в порезах и ссадинах, она назвала меня героем. Наверное, в тот самый момент я и влюбился. Почти с первого взгляда.

Романтик хренов. Был когда-то.

Мне, честно говоря, плевать, кем является Стефани, я вообще старался вычеркнуть ее из своих мыслей всю последнюю неделю. На тренировках я даже имени ее не помнил, выкладываясь на все двести процентов. Но вот ночью, валясь с ног от усталости, я не мог уснуть, вспоминая Эффи, и бесконечно задавая себе одни и те же вопросы, которые изрядно попортили мне нервы:

Какого черта она сбежала?

Ей не понравилось…? Нет. Не может быть. Я видел отдачу в ее глазах, поцелуях, словах и нежных стонах прямо в ухо… она была в восторге, она просила еще.

Но она ушла. Сбежала. Заставила мое сердце воспламениться, а потом в одночасье потушила его своей немой холодностью.

И прямо сейчас, когда я смотрю в медового цвета глаза девушки, меня раздражает это предательское чувство в груди, сдавливающее ребра, в стальные тиски. И то, что окончательно будит во мне необъятную ярость и внутреннего зверя, это тот факт, что в ее взгляде нет ни единого намека на то, что он горел совершенно иначе, когда я вбивался в ее горячее, готовое и влажное для меня, податливое тело.

Ни единого намека на то…

Что эти пухлые губы просили еще.

Что эта хрупкая, нежная рука, которую сжимаю через чур крепко прямо сейчас, плотным кольцом обхватывала мой член.

Стерва снова делает это. Вид, что знать меня не знает. Совсем страх потеряла. А я понять не могу, зачем ей это? Зачем она играет? Что за театр одной актрисы? Или может… у нее, серьезно, амнезия? Если так, то зачем мне такая проблемная, а? Зачем мне девушка, которая даже не помнит, что я лишил ее девственности и несколько раз довел до оргазма?

Да уж, ситуация «без комментариев». С такой девушкой, точно не соскучишься, ведь каждый раз – как первый. Собираюсь ли я сорвать эту «пустую маску» с ее лица? Непременно. Потому что ее игра меня цепляет. Специально она это затеяла или нет… знала ли о моем слабом месте? Это уже неважно. Она наощупь нашла тот самый триггер, который пробуждает во мне эмоции и чувства. Редкая для меня «недоступность» это тот самый спусковой механизм, который к чертям сносит мне башню, доводит до безумия.

Многие спортсмены так устроены. Мы жутко тщеславны и азартны, и готовы порвать глотку любому, кто стоит на пути к нашей цели – к победе. К цели, к заветному трофею.

– Так значит, не знакомы? – уточняю я, ловя короткий кивок Эффи и легкую, растерянную улыбку а-ля «я впервые вас вижу». Что ж, я поиграю в твою игру, кошечка. Но очень скоро мы перейдем на мою половину поля. – Ах да, – небрежно пожимаю плечами. – Перепутал тебя с кем-то, – Кросс смеется над нами, наблюдая за тем, что мы уже больше минуты жмем друг другу руки.

– У вас будет время пообщаться после съемки! – сообщает одна из ассистенток, подбегая к нам, и быстро поправляет волосы Стефании, уложенные в крупные локоны. – Пятнадцать секунд! – наводит кипиш девушка, а Джованни кидает мне футбольный мяч, который нужно использовать, как аксессуар в процессе работы.

По началу, съемка проходят без особого напряжения между нашим трио, поскольку мы слишком сильно сосредоточены на позировании, и бесконечно выслушиваем приказы Джованни. На какое-то время я даже отключаюсь от воспоминаний о ночи с Эффи, и воспринимаю ее, как очередную модель, как объект, с которым нужно вместе дойти до цели. Слегка напрягаюсь, лишь тогда, когда понимаю, что Стефания отворачивается от меня под любым предлогом, и все время встает так, чтобы смотреть Рику в глаза, а ко мне поворачивается спиной. Причем делает это так незаметно, что я не могу понять, делает ли она это не специально, или все же избегает моего взгляда? Бесстыдница. Через какое-то время, когда мои глаза уже устают от яркого света, а слух от бесконечно одинакового звука от вспышки камеры Джованни приказывает нам продолжить работу на полу, где я остаюсь позади Стефани.

– Кайл, приобними ее. Слегка. Стеф, положи руки Рику на грудь.

– Так? – уточняет девушка, прикасаясь раскрытыми ладонями не только к моему сопернику на поле, но и за внимание этой девушки.

– Так. Кончиками пальцев, Стеф, – раздает приказы Джованни, не переставая делать снимки, бегая вдоль кромки фотозоны.

Наблюдая за тем, как Рик расправляет плечи, когда Стефания прикасается к нему, я не замечаю, как сатанею и приобнимаю ее куда крепче, чем это необходимо. Она так близко, что я чувствую цветочный аромат, исходящий от ее волос, и могу ощутить, как она дрожит, что выдает ее волнение и слегка учащенный пульс. Совершенно случайно касаюсь губами мочки ее уха, и Стефания коротко и судорожно выдыхает – именно это и выдает ее с головой, потому что теперь я на сто процентов уверен в том, что маленькая лгунья прекрасно меня помнит.

– Смотрите друг на друга. Пристально, – диктует Джованни Рику, и в этот момент во мне просыпается собственник, и, не обращая внимания на десятки устремленных на нас глаз, поддавшись своим взбунтовавшимся внутренним инстинктам, я резко обхватываю Стефанию за челюсть, и легким усилием заставляю ее взглянуть на себя через плечо. Сжимаю скулы девушки, заглядывая в омут искрящихся янтарным цветом глаз, ощущая, как ее губы дрожат в считанных сантиметрах от моих.

– Ого, какой горячий кадр, крутая импровизация, Кайл. Живо получается. Вы чертовски хороши. В этой позе, что-то есть, держите это настроение. Только не переборщите с эротизмом, – комментирует Джованни, пока наслаждаться обществом Стефании мне мешает куча постоянно кружащих вокруг нас ассистентов и Рик, схвативший Эффи за ворот пиджака. Как только ее увидел, сразу заметил то, что он одет на голое тело.

– Что ты делаешь? – выдыхает Стефания, как только мы вновь остаемся одни, так близко. Не считая Рика, который прекрасно слышит содержание нашего разговора, но сейчас мне на это совершенно плевать.

– Напоминаю тебе, – раздвигаю губы в хитрой ухмылке, проводя пальцем по полным губам Эффи, прекрасно зная, что этот жест чувствует и видит только она, так как половина ее лица скрыта за объемными локонами. Сразу несколько ярких эмоций вспыхивают в колдовских глазах: с одной стороны полное принятие меня и моих действий, с другой – животрепещущий ужас, для которого не может быть причин.

Чего она так боится? Почему ей так тяжело дается близость, учитывая стервозный характер? Девушка – загадка, с которой так и хочется снять все маски, чтобы увидеть настоящую Стефанию.

– Мы закончили! Вы отлично поработали, – объявляет Джованни, и в то время, как Рик с легкостью отстраняется от Стефании, я отлипаю от девушки только когда она кидает выразительный взгляд на ее захваченный в плен моих рук подбородок.

– Я надеюсь, на обложке не будет одного из последних снимков? – Стефания обнимает себя за плечи, и обращается к Джованни, что кидает на нее снисходительный взгляд исподлобья, слегка поправляя очки в толстой оправе, и смахивает невидимые пылинки с пиджака, акцентируя внимание на эмблеме, обозначающей его бренд.

– Милая моя, ты же не собираешься диктовать фотографу и главному редактору, что делать? Ты модель и твоя работа на сегодня окончена, – вежливым и размеренным тоном заявляет итальянец, но меня нехило так бесит, когда я осознаю, что его слова немного задевают Стефанию. – Предлагаю отметить это шампанским в конференц-зале.

– Стеф, спасибо. Ты как всегда великолепна, – главный редактор журнала картинно прощается со Стеф, целуя ее в воздух около щеки, и на короткое мгновение поджимает губы, невербальное выражая свою неприязнь или зависть по отношению к девушке. Ох уж этот модельный бизнес – террариум, кишащий подобными лицемерными змеями.

– Удали последние снимки, Джо, – настаивает Стеф, обращаясь к фотографу, и я, честно говоря, не понимаю, какого черта она против того, что один из них будет показан миру. Да, я слегка сжал ее челюсть, но уверен, что это добавляет фотографии истории, и никак не портит ее репутацию.

– Не переживай, Стеф, мы «VOGUE», а не «Playboy». Их не будет в печати, – уверенно бросает Джованни, и, махнув рукой всем присутствующим в студии, направился к двери, напоследок попрощавшись на родном языке: – Ciao!

Все это время, я стою недалеко от Стеф, и, не отрываясь, наблюдаю за ней, подмечая любые движения, которые выдают в ее поведении эмоции страха, волнения и тревожности. Чего она так боится? Такое чувство, словно она под кайфом снялась в порно, и теперь боится, что об этом узнают родители. На этих фото нет абсолютно ничего, что как-либо омрачило ее честь, которую она берегла довольно долго… сколько ей там лет?

– У тебя никогда не было подобных съемок? – в лоб спрашиваю я, обращая внимание взволнованной девушки на себя.

– Были, – Стеф слегка вскидывает подбородок, пытаясь дистанцироваться от меня жестами и взглядом. – Просто ты перегнул палку. Это было непрофессионально. Так прикасаться ко мне…

– Как? – делаю шаг навстречу, замечая, как всего лишь на мгновение ее взгляд пристально скользит по моему обнаженному торсу.

– Как будто… мы знакомы. И между нами нет границ, – а мне нравится ее откровенность и то, что она довольно прямолинейна в своих высказываниях. Вечно девушки любят говорить прозрачными намеками, запутывая ситуацию еще сильнее.

– Так значит, помнишь меня? – требовательным тоном произношу я, ловя себя на мысли о том, что если прямо сейчас она это не признает, я сгребу ее в охапку, прижму к ближайшей стенке, и каждым движением губ и языка заставлю ее «вспомнить». Ты этого добиваешься, кошечка?

– Нет. Не помню. Но было приятно с тобой познакомиться, Кайл Стоун. Футболист, верно? Мне пора идти, – очаровательно улыбаясь, девушка разворачивается, и не в силах больше терпеть ее игру, я сжимаю ее предплечье, легким рывком разворачивая лицом к себе. Стоять, девочка.

– Так, значит, мы не знакомы? – расплываюсь в ехидной и торжествующей улыбке, достаю из кармана джинс кулон, который нашел на полу в ванной утром, после нашей феерии страсти. – Ничего не забыла?

– Не понимаю, о чем ты, – на выдохе, едва шевеля губами, отвечает девушка, заправляя волосы за ухо свободной рукой. – Впервые вижу эту… вещицу, – небрежно добавляет она, смерив меня взглядом, в котором калейдоскопом чувств бурлят сразу несколько ярких эмоций: раздражение, удивление, страх… толика злости и распаляются страстные искры.

– Кайл и Стефания, вы идете? – вдруг, будто не замечая разыгравшейся между нами интимной сцены, к нам подбегает одна из ассистенток, и совершенно бестактно продолжает балаболить: – Удачи завтра на игре! Я буду болеть за тебя, в какую бы команду ты не перешел! Ты выведешь «Астон» вперед в этом сезоне, номер десять! А можно автограф, Кайл? – окидываю девчонку быстрым, автоматическим взглядом. Теперь вы меня понимаете? Понимаете, как сильно выделяется среди потока таких девиц Стефания, которая делает вид, что знать меня не знает, когда я трясу перед ее лицом личной вещью, которую она забыла на том самом месте, где я вбивался в ее стройное и сладкое тело, и впивался зубами в эту нежную шею? Видимо, мы увлеклись, и я порвал застежку на ее цепочке, иначе никак не объяснишь того, что мне пришлось отнести кулон к ювелиру, чтобы починить его.

– Ты играешь за «Астон»? – странно, но как только Эффи слышит название этого клуба, ее глаза слегка меняют цвет, а черты лица едва заметно напрягаются.

– С недавних пор, – киваю я, быстро расписываясь на запястье фанатки. Осчастливленная девушка покидает нас, успевая сделать со мной пару селфи и оставить след от розовой помады на скуле. – А что?

– Да так, – небрежно ведет плечом Стефания. – Я не особо интересуюсь футболом, как ты уже понял. Спросила из вежливости, – уверяет меня девушка, но взгляд у нее становится такой, будто в уме она сейчас строит план по захвату мира.

– Ладно. Я тебя понял, – отпускаю Стефани. – Раз мы не «история» друг друга, то на этом распрощаемся. Мне на тренировке нужно быть… уже сейчас, – смотрю на часы, сжимая челюсти: я могу опоздать, если еще потрачу еще хотя бы секунду своего драгоценного времени на эту несговорчивую девицу.

– Подожди, – как только я отворачиваюсь от Эффи, она не может сдержать эмоций. Попалась. Все попадаются. – Ладно. Ладно, – наконец, произносит она, нервно потирая костяшки своих пальцев. – Признаю. Я тебя помню, Кайл. Я же не сумасшедшая, – девушка кидает на меня томный взгляд из-под полуопущенных ресниц. Такой, что я готов ей простить сейчас эту кратковременную потерю памяти. – Но ЭТО ничего не меняет.

– Что ты имеешь в виду?

– Мне было хорошо с тобой той ночью, – подойдя в упор, шепчет девушка, не отрывая от моего лица взгляда раскосых глаз. Миндалевидных, огромных, утопающих в обрамлении черных ресниц.

Потрясающее, мать вашу, зрелище.

Я хочу ее. Снова. Просто глядя в глаза, черт подери.

– Все понравилось, – и снова мне кажется, что она надо мной издевается, кидая кроткий взгляд чуть ниже моего пояса. – Более чем. Но все хорошее имеет свойство заканчиваться, – не очень понимаю последнюю фразу, видимо, у русских какие-то проблемы с принятием долговременного счастья? – Поэтому, пожалуйста, Кайл, верни мне мой кулон и… не будем больше тратить время друг друга.

Что, бл*дь? Ты заявляешь мне, что тебе было со мной хорошо, а потом делаешь шаг назад? Вот сучка.

Проблема в том, что мне всегда нравились стервы, с «ангельской» внешностью.

– И ты думаешь, что я верну тебе его просто так? – прячу кулон в карман, так, на всякий случай.

– Ну… а ты хочешь, чтобы я заявила в полицию? – парирует девушка, явно наслаждаясь перепалкой, напряжением и легким флиртом между нами.

– Пустая трата времени. У меня его, кстати, сейчас в обрез. В общем, давай так, не усложняя: с меня кулон, с тебя свидание. При следующей встрече и отдам.

– Я не пойду с тобой на свидание. Никогда, – слишком резко отвечает она, скрещивая руки на груди, занимая оборонительную позу. При этом я на сто процентов уверен в том, что ее глаза не обманывают и говорят мне:

Да. Я хочу.

– Хочешь таким образом выделиться из толпы?

– Хочу сказать, что я… я не хожу на свидания.

– А куда ты ходишь? В гостиничные номера всех незнакомцев заглядываешь?

– Ты забыл одну маленькую деталь, – я не сразу понимаю, что мой вопрос звучал оскорбительно для девушки, и только через две секунды до меня доходит то, что она явно не девушка, которая прыгает из постели в постель.

– Держи, – достаю из кармана кулон, аккуратно раскрываю ладонь Стефании и возвращаю букву «S» законной хозяйке, и сжимаю ее кулак в своем, глядя прямо в глаза. Придется раскрыть карты. – Эффи, это может показаться странным, но я хочу попросить тебя об одном одолжении, – в горле пересыхает, и я сам не понимаю, почему мне так важно, чтобы она сама разрешила мне на время взять этот чертов талисман. – Оставь мне его до завтра, – ее удивленный взгляд смотрит в самую душу, но я стойко его выдерживаю, крепче сжимая ее прохладную ладонь, согревая теплом своего тела.

– Зачем? – усмехается она, в глазах девушки вспыхивает искреннее недоумение и интерес к неожиданному для нее повороту событий.

– Мне он нужен, – просто и искренне. Не люблю ничего придумывать, усложнять.

– А больше тебе ничего не нужно? Разговор окончен, – вспыхивает Стефания, и это опять не та реакция, на которую я рассчитывал. – Я итак уже уделила тебе слишком много времени, – надменно произносит маленькая гордячка.

Не знаю почему, но от этих слов, у меня все тело покалывает от желания поставить ее на место, хорошенько отшлепав по упругой попке. Я помню, как приятно было сминать ее в ладонях, и скорее умру, чем не повторю это снова.

И этот тон, каким она сказала последнюю фразу. Милая девочка со стальным характером. Моя ожившая эротическая фантазия. Могу ли я отпустить ее?

Не думаю.

– Я не останусь перед тобой в долгу. Билет на матч? Звезда с неба? Что тебя интересует, Эффи? – поддеваю ее подбородок свободной рукой, продолжаю держать контроль над ситуацией, делая вид, что она может выбирать.

– Ну, раз предлагаешь, – девушка возводит взгляд к потолку, делая вид, что ее не особо интересует мое предложение. – Места, разумеется, самые лучшие и отдельный вход. Я не люблю, когда меня узнают, и еще больше не люблю толпу. Иногда даже парик не спасает, но в общественные места, я для подстраховки немного меняю свою внешность. Иначе не получу от игры никакого удовольствия, – ее многословность по данному вопросу кажется мне немного странной, и на мгновение у меня даже создается такое впечатление, что билеты на матч нужны ей больше, чем мне ее пресловутый талисман. Окончательно устав анализировать странности и перемены в настроении Стефании, я просто радуюсь тому, что решил вопрос за короткое время. В сложившейся ситуации целая гора плюсов: талисман будет у меня, а после игры я увижу Стефанию, и естественно приглашу на ужин в знак благодарности, который закончится горячим рандеву в моем пентхаусе в Сити-холл.[4]4
  Небоскреб.


[Закрыть]

На самом деле я ни во что так не верю, как в себя, и свои собственные силы. И все же, я совру, если скажу, что так называемая «удача» не должна стать двенадцатым игроком нашей команды. Невидимым, но вездесущим.

Об удаче вспоминаешь в те минуты, когда судья переходит границы и раздает желтые карточки, когда ты просто бежишь по полю.

Я, знаете ли, верю, в пресловутую силу мысли. А мое намерение победить станет еще более несгибаемым, если в моих гетрах будет запрятан тот самый талисман, который уже когда-то вывел мое имя в топ футболистов Англии.

– Без проблем, договорились. Будет тебе отдельный вход. А места у меня всегда только в V.I.P. ложах, вместе с моей семьей. Тебе не придется пробираться через толпу. Только, пожалуйста, если что, то для моих родственников ты подруга моей сестры, безумная фанатка, которая напросилась на игру вместе с ней.

– Безумная фанатка? Черт, это обязательно? – слегка оскорбляется Стефания, недовольно надувая полные губки. Мой член мгновенно реагирует, когда все мое внимание заостряется на ее чувственных губах, прикосновение которых он еще не ощутил на себе.

– Они мечтают о внуках. Боюсь, они мне не дадут спокойной жизни, если я представлю тебя как-то иначе, – совершенно искренне признаюсь я, и девушка оттаивает.

– Хорошо. По рукам, – Эффи первая протягивает мне прохладную ладонь, и я крепко сжимаю ее, переворачивая в воздухе так, чтобы она оказалась под моей. – Потом расскажешь, зачем тебе так нужен мой кулон?

– Ты действительно не помнишь…? – прищурив веки, разглядываю точеные черты лица Стефании, вспоминая, насколько иначе она выглядела тогда, будучи пациенткой Швейцарской клиники. Тогда ее трудно было назвать красавицей, она напоминала умирающего лебедя, готового утопиться в том самом озере, около которого я нашел ее. И все же, даже тогда, она чем-то зацепила мое внимание, а разговор с девушкой складывался так, словно мы знаем друг друга целую вечность.

Только с одной девушкой я испытывал такое прежде. И я уже который день, чувствую себя паршиво, потому что постоянно сравниваю девушек в своих мыслях. Эмилии бы не понравилось то, что я нашел ей замену.

– Ну что я опять не помню? Кроме отеля – ни-че-го, пойми ты это уже, Стоун, – четко проговаривает Стефания, и по ее мило нахмуренным бровкам, я понимаю, что терпение малышки доказывать свою правду на исходе.

Электронные часы на моем запястье начинают нервно вибрировать, напоминая мне о том, что если я прямо сейчас пулей не вылечу отсюда, я опоздаю на тренировку. Я, итак, не должен участвовать в съемках во время сезона, но что-то пошло не так, как я уже и говорил. Только я собираюсь попрощаться со Стефанией, как девушка опережает меня, доставая визитку из кармана крохотного клатча, в который девушки умудряются обычно впихнуть всю свою жизнь.

– Вот, мои контакты, – деловым тоном произносит Стеф, словно ведет переговоры с работодателем. – Это для того, чтобы ты прислал мне информацию с какой стороны подойти к стадиону, и остаться инкогнито. И билеты. Ой, мне пора бежать, Кайл, – подменив официальный тон, очаровательной улыбкой, девушка смотрит на меня так, что я чувствую, как ее взгляд обволакивает меня теплом и ее радостью от нашей встречи. И снова я не могу понять, что она вытворяет. То обращается ко мне, как к незнакомцу, то смотрит на меня так, что все внутренние органы воспламеняются… взрывоопасная кошечка, которая сводит меня с ума своей хитрой тактикой. – Пока, номер десять! – прощается Стеф, прежде чем исчезнуть из виду с такой скоростью, которая заставляет меня сомневаться в том, что она не видение и не мираж, преследующий меня последнюю неделю.

Мне тоже пора бежать, но я стою на месте, не в силах пошевелиться, пока в напряженных висках пульсирует, а в мыслях, эхом раздается голос Эмилии:

Номер десять. Ты мой номер десять.

Десятый, я люблю тебя.

– Кайл, я всегда буду рядом. Как думаешь, «мы» это «навсегда»? – спрашивает Эмили, прижимаясь к моей груди после утреннего секса.

– Конечно, – ей мне было легко давать такие обещания. Они срывались с губ, как дыхание.

– Обещаешь?

– Обещаю.

– Кайл, уже можно потрогать? – хихикает Эми, прикасаясь к моему обнаженному торсу. Ее нежные пальцы обводят контур свежей татуировки, которую я сделал три дня назад на ребрах с левой стороны. – Она такая классная, – шепчет Эми, широко улыбаясь, разглядывая мою татуировку, посвященную ей, со всех сторон и ракурсов.

– Это не «она». Это ты. Ты здесь, Эмс, – с теплотой в голосе произношу я.

Как видите, в семнадцать я был тем еще романтиком. Какие только искренние обещания не вырывались из моих уст, какие только героические поступки я не совершал ради Эмилии. Мы были такими юными и безумно влюбленными, и мне казалось, что жизнь преподнесла мне реальный подарок в лице Эмили, который я никогда не отпущу. Не потеряю. Если бы в день, когда я изучал ее красивые черты лица в последний раз, прижимал к груди, ощущая ее дрожь, и прикоснулся губами к волосам, мне бы сказали, что все это у меня отнимут уже завтра, я бы никогда не причинил ей боль.

Но я обидел ее, своим недоверием и ревностью. И я знаю, что, несмотря на то, что Эмс быстро отходила от наших ссор, я не могу избавиться от мерзкого чувства вины, что каждый раз скручивает внутренности в тугой узел.

Они сказали, что смерть Эмс была мгновенной. Секунда – и человека, который был половиной моего мира, не стало. В тот день я запретил себе привязываться, и по сей день успешно выполнял свое обещание. Наша с Эмили собака, значила для меня куда больше, чем любая из девиц, согревающая простыни в моей постели в течение одной ночи.

Я честно, рассчитывал на то, что чувства никогда меня больше не заденут, но, кажется, это происходит. По крайней мере, Стефания та, кого я вопреки здравому смыслу, хочу видеть снова и снова. Самое время остановить раскачивающийся мятник притяжения между нами, но я не могу идти против своей природы и жажды ее тела, созданного для греха и абсолютного расслабления, перед изнурительными тренировками… я хочу ее. На неопределенный срок. А дальше, пусть как будет. Как только она перестанет быть для меня загадкой, и будет полностью мной изучена, там и чувства остынут.

Обычное дело. Ничего серьезного.