Текст книги "Бесконечная игра. Еще один шанс"

Или… ты никогда не думал, что он просто таким образом отдыхает от каких-нибудь боев с прошлой жизни??? Снимает стресс, так сказать.

Знаешь я читала в одной книге, что однажды серьезный человек переродился, и вел себя очень странно. Чуть ли не «пил, курил, болел». Все думали, почему ж он так низко пал, и что он такой не просветленный. Настал один прекрасный день, этот человек оставил все свои занятия, вышел навстречу врагам, сделал все что нужно… и погиб… Было ему всего 27 лет. Потом он переродился, и снова вел себя нормально.

Ты же понимаешь, что главное требование к кандидату – не наличие лицензии на ношение оружия, а способность человека спокойно посмотреть в глаза демону. А с пивом или без – это не важно.

– Хорошо, я ему позвоню.

– Рита сегодня спрашивала, где мы будем жить дальше.

– Не знаю пока, это он нее тоже зависит.

– Она не верит, что от нее что—то зависит.

– Расскажи лучше, куда ты ходила утром.

– Не хочу. Это тебя расстроит. Ты должен доверять мне и понимать, что мне необходима свобода передвижения.

– А ты что должна?

– А что я могу?

– Ты будешь заниматься с детьми? Только последовательно.

– В смысле?

– В смысле должна быть какая-то программа, как в школе.

– Ты думаешь в школе учат полезному? Думаешь знание алгебры или геометрии позволит выйти победителем из ситуации как у нас? Не кажется ли тебе что важнее учить про силу, про то, как любить, что делать.

– Думаю, алгебра развивает логическое мышление, а геометрия помогает ориентироваться в пространстве, и это важно. Особенно в критической ситуации. Линды сейчас нет, а детей надо учить, серьезно. Что касается силы, и любви – она читала им русские сказки, там очень много про это. И очень правильно.

38. ССОРА

«Кто придет на память – тот на помощь не придет»

Ундервуд

+ песенка Враги «Танго»

– Как ты можешь жить, не танцуя? – мне надо пойти куда-нибудь. Я хочу в «Вечный полдень». Я хочу танцевать, пофиг с кем. Я буду танцевать и вспоминать Абсолема, я поеду поискать какой-нибудь клуб, здесь в городе, – Руслан слышал ее монолог, не совсем понимая сон это или явь, было темно, Алиса стояла на пороге в его комнате, и продолжала, – мне надо немного денег. Дай, пожалуйста.

Он сел на кровати. Посмотрел на часы: 2:30, ночь.

– Алиса.

– Пожалуйста, не надо нотаций! Только немножко денег на такси. Мне даже платье не обязательно.

– Алиса, ночь! Все спят, я тоже спал, между прочим. Как твой папа с тобой выжил?

– Спокойно, он всегда давал мне денег.

– И отпускал по ночам?

– С Абсолемом, да.

– Но его сейчас нет!

– Именно поэтому и надо мне поехать! Это обязательно.

Руслан встал, одел брюки. Дети не проснулись, он сказал тише:

– Пойдем поговорим.

– Я не хочу говорить, мне надо немного денег.

По дороге на кухню он мял собственные уши, чтобы проснуться получше и придумать хоть что-то дельное. Его никто раньше так по ночам не будил.

– Тебе что, сложно дать мне немного денег?

– Ты понимаешь, что дело не в деньгах? А в том, что ты абсолютно не умеешь контролировать свои желания!

– О чем ты?

– Алиса, ночь. Что с тобой? Надо спать.

– Руслан… Я знаю, где достать деньги. Я уезжаю.

Он взял её за руки.

– Пожалуйста, приди в себя! Ты меня пугаешь. Пол третьего ночи. Ты в чужой стране. КУДА ты собралась одна? Почему вдруг? Так нельзя!

– Как нельзя? Я хочу ЖИТЬ!!! Не спать по расписанию, а жить, понимаешь???

Он вспомнил Алисину маму. У нее тоже были ночные порывы и два выхода: или секс с ним, или с кем-то еще. Никак иначе. Видимо именно так и появилась Алиса, когда Руслан недосмотрел за настроением Риммы, и ей в каком-то клубе или на темной улице встретился более сговорчивый Алекс. Сейчас этот кошмар вернулся в виде 17-летней беременной девочки, которая с большим напором будет убеждать его в необходимости ехать в ночь.

– Я тебе хочу что-то рассказать. Про твою маму.

– Все что надо, я про нее знаю.

– Не всё. Она тоже бегала за своими желаниями так, что оставила с нарушениями психики как минимум двух детей и как минимум двух мужчин.

– Никто не виноват, что вы такие слабаки!

Руслан не обиделся. Руслан напрягся. Алиса от Риммы отличалась силой, и это было проблемой. Проблемой было и то, что не было теперь Абсолема, который смог бы эту силу унять.

– Я представить не мог, что ты будешь настолько похожа на нее.

– В чем проблема? Я только потанцевать. Почему вдруг нельзя?

– Ты беременна. Сейчас ночь.

– Именно поэтому мне это и нужно.

– Нельзя потакать всем своим желаниям! Я не могу тебя отпустить, не могу поехать с тобой. Потому что ночь, есть Миша, Даниэла, Рита. Потому что сегодня была еще раз не очень хорошая встреча. Потому что можно разобраться со своими желаниями более ответственным способом. И менее эгоистичным!

Алиса вся напряглась от его слов. Глаза её сузились. Стояла, успокаивала дыхание. Была похожа на огнедышащего дракона в гневе и раздумьях. Видимо, подбирала слова. Руслан ждал взрыва, был готов услышать много разного нервным голосом из репертуара Риммы про отсутствие любви или из репертуара Ричарда про ограничения свободы.

– Какая грустная песня, Руслан. Теперь я понимаю, почему она от тебя уходила. Ты хороший, но жить в клетке – ужасно. Ты никогда не понимал её. Скажи, что мне еще нельзя делать? Ты ведь лучше знаешь, КАК МНЕ ЖИТЬ ПРАВИЛЬНО!!!

– Можно все, – грустно ответил он. Было немного больно внутри, опускались руки. Он сам всегда старался думать о желаниях и интересах других. По крайней мере, так ему казалось. Он и жил для других. Хотел, чтобы им было хорошо. Считал, что есть вещи более важные, чем удовлетворение собственных желаний. Он потерял двух очень любимых людей. А перед этим слышал от них то, что «не понимал, не уделял внимания, ограничивал». Или не слышал… Перед глазами были последние минуты Ричарда и тело Риммы в комнате, с пустой банкой из-под таблеток. Они не смогли, не захотели жить с ним. Он их любил. Или ему казалось?

– Алиса… Пожалуйста, не сердись. Возможно, я был не прав. Если очень хочется, почему бы не потанцевать ночью. Я дам тебе денег и пожалуйста, давай ты поедешь с водителем. Подожди немного, я ему позвоню и попрошу приехать.

– Проблема в том, что теперь я не возьму твоих денег. И никуда не поеду. Извини, что разбудила, – она говорила холодно. Развернулась и ушла в свою комнату. Закрыла дверь.

39. ЛЕКЦИЯ И БЕЗОПАСНОСТЬ ПОЛЕТОВ

Руслан пострадал, погрустил, подумал, успокоился и постучал к Алисе:

– Выходи, Леопольд.

Ответ последовал ожидаемый, холодным обиженным голосом:

– Нет.

– Неужели твой бешеный эгоизм опять сильнее тебя? Или это эгоизм Ричарда? Кто кого?

– Свобода творчества vs противные правила и ограничения.

– Ну про свободу творчества кто-то загнул. Это была свобода слепо следовать первому бзику. Если бы это было именно творчество, то творчество бы согласилось на условия, которые помогают найти реализацию! У тебя был… порыв ветра. Он подул – все полетело: разум, хорошие отношения, спокойствие окружающих. Я оценил силу твоего урагана. И то, как ты способна его сдерживать. Но это же было просто мимолетное желание, шальная мысль у тебя в голове… или эмоция, следовать за ними – глупо!

– Достаточно проповедей, – пробурчал голос из комнаты.

Руслан присел снаружи у закрытой двери – за дверью был надутый подросток. Усиленный вторым таким же.

– Ричард летал за своими безумными идеями и никогда не думал о последствиях! Это – «дисбаланс воздуха». Летать прекрасно, но надо оставлять аэродром, на который можно приземлиться! Понимаешь? Мне вообще кажется, что это Ричарда проделки в тебе; прикрыто все свободой и независимостью, недопустимостью ограничений. Следующей стадией должно наступить желание уйти из дома, мужественно решить кучу самому себе созданных проблем, всем доказать свою самостоятельность и право совершать безумства. И так, чтоб все заметили! Чтобы были трагедии и драмы. Алиса, мы это уже проходили. Проблема только в неумении обуздать собственные или его чувства. Я очень желаю, чтоб в тебе победил разум! Вы были очень убедительны, я почти поверил в то, что это я не прав. Но это эгоизм веселится. Твой или его. Ты можешь просто со мной договориться и жить счастливо, а можешь упереться в свою правоту и долго трепать всем нервы, доказывая права удовлетворять немедленно все возникающие желания. Это путь в никуда.

– Тебе никогда меня не понять! И его…

– Почему же? Он в такие моменты решал, что он прав, не выносил финансовой зависимости и отправлялся на поиски работы, чтобы потом продемонстрировать мне свое «фи». Это ложная гордость, вредность, нервы, упрямство и неумение договариваться. Этот ветер подхватывал его и носил по небу, потом швырял на землю и всем было больно. Всё очень понятно! Думаю, в тебе – в разы сильнее разумное начало и тебе легко будет отследить, что откуда берется и куда ведет.

– Ты мной манипулируешь!

– Я стараюсь добавить в ситуацию «земли» или «корней». Манипулирует тобой либо он, либо твои, либо ваши общие сумасбродства. К тому же и в клуб уже никому не хочется, сейчас вам хочется доказывать правоту, даже если для этого надо совершить кучу глупостей. И все под знаменем свободы. Я понимаю, что тебе сложно. Открой дверь!

– Нет.

– Тогда спокойной ночи. Желаю победы разумного начала! Ответственность приводит к свободе, а не то, что он думает.

– Может это я думаю.

– Значит вы нашли друг друга. Поздравляю! Тогда тебе будет в два раза труднее.

– Абсолем бы легко отпустил меня.

– Потому что он заранее приспособился к тому, чтобы тебя потом ловить. Он был намного хитрее меня, и немного хитрее, чем ты думаешь. И то, что тебе казалось свободным полетом являлось хорошо спланированной операцией. В этом его основное отличие от Ричарда. Они оба любили летать, но только один умел маневрировать и нормально приземляться по собственному желанию; у второго часто асфальт внезапно вставал и бил его по лицу. Понимаешь разницу?

Я желаю тебе удачи, и я в тебя верю.

40. СКАЗКИ ПРО ЛЮБОВЬ

Руслан уже собрался идти спать, когда дверь скрипнула и в коридор выглянула Рита.

– Посиди со мной, пожалуйста. Мне страшно.

Он зашел в её комнату, оставив дверь открытой, чтобы слышать, что происходит в коридоре.

– Посиди со мной, немножко.

Рита взяла его за руку. В комнате горела лампа.

Расправленная кровать… Рита… Ночь…

Но так было сложно. Лезло в голову всякое.

Рита двумя руками держала его руку. Нервно.

Руслан развернул Риту лицом к себе, обнял, устроился на диване вместе с ней.

– Мне страшно. Я не могу понять, что тут творится. Алиса все время плачет. Эти странные люди. И дети у тебя странные. Мне страшно, и я не могу никуда уйти уже.

Руслан погладил её по волосам.

– Алисе сложно. Она ведь еще маленькая. И у нее никого не осталось.

– Почему, что случилось?

– Я не знаю, люди исчезли, ее друг, отец, и мама Мишки с Даниэлой тоже.

– Ты спал с ней?

– С кем? – удивился Руслан.

– С их мамой. Она была красивая?

– Почему ты спрашиваешь?

– Спал? Скажи мне!!!

– Рита… Что за допрос… Это в любом случае было давно.

– Она была красивая?

– С вами что сегодня? Алиса собралась танцевать в 2 часа ночи, ты задаешь странные вопросы.

– Почему ты не отвечаешь? Она тебе нравилась? Она была красивая? В 100 раз лучше меня?

– Рита… Что происходит?

Рита уже сидела на нем сверху и большими влажными глазами на него смотрела, готовая расплакаться.

– Она была красивая?

– Да что с вами сегодня?

– Она была красивая?

– Да.

– Лучше меня?

– Нет.

– Зачем ты обманываешь?

– Я не обманываю, – он взял Риту за плечи, – чуть-чуть совсем успокойся и скажи мне, что с тобой.

– Ты ее любишь, и любишь ее детей!

– Тише…

– Ты ее любишь…

– Успокойся, Рита. Я люблю тебя. То, что было – было давно.

…Затем много слов, ее нервов, проснулся и потерял Руслана Мишка, Рита плакала и говорила, что боится быть одна. И вот у Руслана в комнате, рядом с той, где спали дети… на кровать… прямо в одежде… он лег… и Рита с ним рядом… Прижалась к его груди… Гладила… Он ее обнимал… нежно… Успокаивал… Снял футболку и чувствовал кожей ее губы и щеки…

Руслан воспользовался тем, что он намного старше и опытнее, и маленькую девочку Риту просто усыпил… она лежала рядом, хрупкая, беззащитная, прижимаясь к нему, а он рассказывал ее сердцу сказки про любовь.

41. УТРОМ ЛУЧИЛОСЬ СОЛНЦЕ…

Утром случилось солнце…

Руслан проснулся, тихо-тихо осторожно обнял Риту, лежащую рядом и понял, что со спины к нему прижимается еще кто-то. Аккуратно развернулся – это была Даниэла, она спала, держась за него маленькими ладошками. Когда она пришла ночью, или под утро, он не помнил.

Появился Мишка. Вошел тяжело, надулся, увидел, что справа и слева от Руслана девочки; надулся еще больше.

– Иди ко мне, – позвал Руслан тихо.

Мишка не ответил, смотрел на него и всех находящихся на кровати так, как будто Руслан его предал, променял их крепкую настоящую мужскую дружбу на что-то совсем недостойное. Смотрел со всей своей силой и серьезностью. Рита заворочалась под его таким взглядом. Даниэлу Руслан успел укрыть.

– Миша нельзя так делать, иди ко мне. Они девочки, им бывает ночью страшно…

Уговорил Мишку подойти, сел. Одной рукой обнял Мишку, второй погладил по плечу Риту: «Поспи еще… рано… Я приготовлю завтрак…»

Рита лежала сбоку тихо, с другого Даниэла, Мишка отогревался сидя у него на коленях, уткнулся лицом в грудь. Постепенно расслаблялся и уменьшал свою надутость. Руслан ему, как мог, помогал.

42. ФОМА (с ударением на о:)

К вечеру приехал Томас. Он не предупредил заранее о времени прибытия, и Руслан не ждал его так скоро. Алиса гуляла, остальные отдыхали после ужина. Солнце уже скрылось за деревьями, когда знакомая фигура нарисовалась в дверном проеме. Томас небрежно козырнув двумя пальцами сообщил о готовности приступить. Он не пояснил, к чему именно он готов приступить, осмотрелся, расположился за столом и открыл бутылочку пива.

Впечатление было что Томас приехал не работать, а потусоваться.

Руслан ему рассказывал про неприятных «темных» персонажей, которые появляются здесь изредка и правила взаимодействия с ними, Томас задавал уточняющие вопросы про местную еду и напитки.

– Ты меня слушал вообще?

– Я все понял, их игнорировать.

– Томас, ЭТО серьезно.

– Ясен пень.

Томас – это было имя, которое должно было призвать человека к собранности, как минимум. Но действовало плохо. Обычно этого человека все звали Фома, или Фомка. Фомка был добродушным, всех располагал к себе, любил лишний раз проходя мимо кухни не пройти мимо, или заказать чего-нибудь вкусненькое.

Что удивительно, во времена, когда были проблемы с Ричардом, смены у Фомы были самые спокойные. Руслан даже начал думать, что с Фомой Ричард отдыхает и начал менять расписание дежурств. Но оказалось, что отдыхает Ричард именно с Фомой, вне зависимости от времени суток и предыдущей бурной деятельности, и безобразничает с другими. Больше всего Ричард любил «достать», подставить, разозлить, или поставить в неудобное положение начальника охраны, а с Фомой почти дружил.

Как это существо (Фома) получило права, разрешение на оружие, сдало все нужные нормативы и тесты оставалось для Руслана загадкой. Видимо, Фомка умел к себе расположить любого, ведь не смотря на легкий налет разгильдяйства и регулярное употребление малоградусного алкоголя, Руслан все же принял его на работу. Может из каких-то внутренних своих побуждений и симпатии, может за непробиваемое спокойствие и чувство юмора, которое временами проявлялось. Руслан был в последние годы достаточно строгим, уставшим и серьезным, и Томас сначала в его присутствии слегка старался «соответствовать», зато без Руслана вел себя очень по-домашнему и расслабленно, а когда домашние к Фомке привыкли, Томас расслабился окончательно, и даже в присутствии Руслана вел себя как друг семьи, а не работник службы безопасности. И выглядел, как сытый хомяк.

– Давай только договоримся, без выпивки.

– Хорошо. Только по вечерам. Надо же местное попробовать. Мне кстати сказали, что полиция здесь за это не штрафует даже. Если совсем плохой и повторно – лишение прав, а если немного – можно сказать что ехал с дня рождения, и так отпустят.

И в ответ на строгий взгляд:

– Я все понял, все серьезно. Только оружия я собой не привез.

– Не в этом дело. Задача не доводить до конфликта вообще. Тут все играют в мирных отдыхающих, и они тоже.

– Тем более пива бутылочку можно, для антуража.

Томас знакомился с домом, территорией, обстановкой, картой городка, соседями, с детьми и Ритой. Руслану сказал после:

– Эту, которая Рита – сам охраняй. Она так смотрит – я ж, если что, не устою. Паду жертвой.

– Я тебя убью если с ней что-то случится, – процедил Руслан.

– Толку-то, – усмехнулся в ответ Томас, – я согласен на мелких, и на Алису.

– С Алисой тоже не все так просто, как тебе кажется.

– Разберемся.

– Ты мне зачем про Риту сказал?

– Затем… Я что дурак, что ли? Я жить хочу. Где ты вообще ТАКИХ находишь?

– Каких ТАКИХ? – уточнил Руслан.

– Сначала негритянку, потом эту… Риту… Тут ведь, если все серьезно, то даже не важно, пьяный я буду или трезвый, выспавшийся или уставший.

– КАКУЮ НЕГРИТЯНКУ??? Томас!!!

– Которую ты считал сироткой из приюта.

– Какую негритянку??? Джали? Девочку Ричарда? У нее была семья.

– Другую…

Было бы очень легко обвинить Фому в том, что он пил лишнего. Но пил он очень мало. И сейчас был подозрительно спокоен и в себе уверен, а вот на Руслана смотрел как на наркомана.

– Я не помню никакую ДРУГУЮ негритянку. Расскажи мне.

– Да не надо, это у тебя от стресса, – махнул рукой Фомка, – не бери в голову.

– Что у меня от стресса?

– Не помнишь. Так бывает, я по телевизору видел.

Тут уже Руслану захотелось выпить, и не вина, не пива, а чего покрепче.

– Негритянка-то кстати где? Опять с Алексом?

Руслан взялся за голову.

– Томас, минуту помолчи, пожалуйста. Не говори сейчас ничего.

– Ладно, извини, – снисходительно молвил Фомка, а потом твердо, – но Риту охраняй сам! Я – пас.

Томас был симпатичный, иногда смешной, почти всегда веселый.

А то, что он сказал было не смешно и ни разу не весело.

43. ДЕНЬ И ТОРГИ

Томас о негритянке разговаривать наотрез отказался, пояснив, что не хочет брать на себя лишнюю ответственность и Руслана расстраивать. Память сотрудничать с Русланом отказывалась, логика подсказывала, что Томас знает что-то важное.

За скрываемой им информацией чувствовалась тяжесть.

Алиса, как назло, ушла гулять и очень долго не возвращалась.

Руслан звонил, но Алиса говорила, что ей очень надо побыть одной и подумать о жизни. Тон был спокойный, несколько напряженный, видимо после вчерашних разногласий по поводу ночных развлечений ее эмоции еще были ярки и живы.

Руслан хотел пойти Алису искать, но Фома отказался остаться с детьми и Ритой, соглашался остаться только с детьми.

Пришлось звонить Вернеру Хэлфу, который заехал вчера познакомиться, просить приступить сегодня.

Пришлось звонить Ирине Ивановне объяснять, что у него проблема с Алисой и просить навестить Риту, но не уводить её, потому что Рите тут лучше. Про Томаса он зачем-то сказал, что это новый воспитатель.

Новоиспеченный воспитатель Фома заявил, что понятия не имеет, что и как делают с маленькими детьми. Пришлось провести инструктаж, скачать пару книжек и подходящих мультфильмов, выдать краски, раскраски, пластилин и все, чем они уже обзавелись благодаря Алисе. Томас продырявил брусок пластилина средним пальцем, отложил в сторону, задумался на пару минут и сообщил, что все дети любят игрушечную железную дорогу, которую надо купить. Руслан объяснил, что ЭТИ дети вряд ли увлекутся железной дорогой, но оставил денег на покупку с условием самостоятельного заказа в интернет магазине с доставкой на дом. Рассказал Фоме, как детей покормить и устроить дневной сон. Томас пообещал, что разберется.

Приехал их вчерашний новый знакомый с непонятными немецко-прибалтийскими корнями, каким-то немыслимым образом оказавшийся в этой южной стране и согласившийся поменять работу. Вернер Хэлф. С Томасом они поздоровались, поговорили на английском (Вернер не знал французского, а Фома русского), поняли друг друга и сообщили Руслану что всё будет ОК».

Всё напоминало редкостный бред, потому что два здоровых мужика должны были по сути присмотреть за детьми и одной девушкой в то время, как Руслан в 15 минутах ходьбы от дома поговорит с другой девушкой. Но делать было нечего. Отложить разговор он не хотел; Алису надо было возвращать домой; оставить Риту одну Руслан не мог. Оставить детей с Томасом – только это казалось нормальным.

Рите он объяснил про Алису, и ушел.

Алиса обнаружилась на открытой террасе в одном из ресторанчиков на берегу, где она смотрела на море, и судя по лицу, действительно думала о жизни, причем что-то грустное.

Руслан попросил прощения за свои вчерашние резкости и лекции, объяснял почему он не мог её отпустить, просил войти в его положение; думать о ребенке и не думать о всякой ерунде и никому сейчас не нужной самостоятельности.

А также говорил про дружбу, взаимовыручку и ответственность.

Алиса молча слушала, иногда тяжело вздыхала.

Руслан сообщил, что приехал Томас, но лицо Алисы осталось безучастно грустным.

А потом он спросил, что ей известно про связанную с ним негритянку со странным прозвищем «Мяу».

Алиса посмотрела на него округлившимися глазами и уточнила:

– Ты это сейчас серьезно спросил?

– Да.

Она переменилась в лице и уточнила:

– А тебе что известно?

Всем телом она подалась вперед, явно выражая заинтересованность.

– Ничего, иначе бы я не пришел. Точнее пришел бы, мириться с тобой. Без этих вопросов.

– И что ты хочешь узнать?

– Все. Все, что ты знаешь.

– Нет, – сказала Алиса. – Думаю, это не нужно.

– Почему?

– Ты расстроишься…

– Алиса, хватит! Просто расскажи мне. Мне так еще тяжелее. Ты что-то знаешь, Томас знает, вы мне не говорите… Что я должен думать???

– Ну…, – протянула Алиса, подбирая слова, – все живут в немного разных реальностях, я тебе уже говорила. Относись к этому легче. Все у всех по—разному.

– Я не понимаю Алиса, и не понимаю к чему именно надо относиться легче.

– К пространственно – временному континууму в твоем возрасте надо относиться легче.

– Алиса, хватит умными словами надо мной издеваться. Объясни по-человечески!

– У всех разные реальности. Разные версии прошлого. Может быть разное прошлое. Может быть разная память. Может быть линейность времени перепуталась, и плотность нашего мира прохудилась, пропадают люди и крупные объекты недвижимости, видимо к этому надо привыкнуть… Я это еще в первый день поняла.

Он, наверное, сделал очень изумленное лицо, потому что Алиса решила пояснить.

– Не надо думать, что я сошла с ума. Я считаю, что реальность, такая, какой мы её знали, модифицировалась и ведет себя нетипично. В ней возникают провалы. Как в болоте, или как в памяти.

Он думал про свою память, с провалами.

– Реальность модифицировалась, говоришь? Полагаешь, такое возможно.

– Да. Я понимаю, что звучит странно, но я себе это так объясняю: в местах, где реальность стала неплотной, появились дыры, те, кто попал в эти дыры – выпал из нашей реальности и оказался в какой-то другой, про которую мы не знаем. И наоборот, кто-то оказался в нашей. Как Рита. Это как шел-шел, и вдруг провалился в колодец. А там совсем другой мир. Все просто.

– Необыкновенно просто.

– Ничего сложного, хотя неудобно и не приятно. Как ходить по болоту.

– Допустим, я принимаю твою версию про людей и дыры в реальности, – с трудом выговорил Руслан, – но что тогда происходит с памятью?

– Тут как повезет. Теоретически, можно помнить все реальности. Но можно предположить, что в момент перехода из одной в другую, или если неосторожно в одной реальности наступишь на неправильную «болотную кочку», память человека или её часть обнуляется. Стирается, как файлы с флешки. С помощью специальных программ иногда удается восстановить информацию, но не всегда. Возникают провалы в памяти и человек не помнит свою прошлую реальность. Или нынешнюю.

– Алиса, мне не до игр в фантастические теории. Я сейчас понял только то, что ты и Томас знаете про меня что-то очень важное, чего не знаю я сам. Томас отказывается оставаться с Ритой. Это связано с негритянкой из прошлого, про которую я вообще ничего не знаю! Расскажи мне пожалуйста!!! Объясни по-человечески. И не придумывай новых теорий.

– Это не я придумала. Об этом Ричард любил рассуждать. Я в этом не слишком хорошо разбираюсь.

– У меня сейчас голова взорвется, – сказал Руслан.

– Не переживай сильно, все это не точно. Пока только одна из версий происходящего. Произошедшего. Как будто кто-то карты перетасовал; часть сдал, часть скинул. Мы с тобой попали в одну кучку, Абсолем в какую-то другую. Тебе еще повезло, что твоя Рита рядом, хоть и ничего не помнит. Радоваться должен.

Руслан заказал себе чай, покрепче, с лимоном. Смотрел на Алису, на море, старался совладать с мыслями и теориями. Потом спросил.

– Ты уверена, что Рита – это Римма? Как? Ты же её не должна помнить. Ты была слишком маленькой, когда её не стало.

– Ричард уверен; я ему доверяю. Плюс, она очень похожа на Мяу, а Мяу я хорошо помню.

– Расскажи мне про негритянку.

– Сначала скажи, почему ты здесь. Вообще в этом месте. И почему ничего не делаешь?

– Как не делаю? Я занимаюсь детьми. Встретил тебя, после того, как все исчезли. Риту… Ты же знаешь, что для меня это значит. Я не уверен, но думаю, я хотел отдохнуть. Тут море… Воздух хороший… детям полезно… расскажи мне…

– Это тяжелая информация, раз ты не знаешь, значит тебе и не надо это знать, – такое заключение сделала Алиса, слушая его сбивчивые пояснения, – пойдем домой.

– Нет. Давай останемся и поговорим здесь. Я попросил ребят присмотреть за детьми, там все спокойно. И я хочу нормально сидя это выслушать, без Даниэлы с одной стороны, и без Мишкиных обид. Вообще просто посидеть. Ты ела? Может заказать что-нибудь?

– Хочешь поешь, – согласилась Алиса, – я буду чай и хинкали с сыром.

Руслан заказал суп, салат, баклажаны с орехами и снова попросил Алису о рассказе. Она отказала, ссылаясь на то, что рассказ может испортиться аппетит.

– Послушай, Ричард любил продавать информацию за деньги. Давай. Ты же наверняка тут под его руководством думала о том, что надо начинать жить самостоятельно, раз Руслан такой-сякой по клубам в ночи не отпускает, – он можно сказать, пошутил, или попытался.

– Нет уж. У меня другие требования. Ты обещаешь отпускать меня КУДА я хочу, КОГДА я хочу и с КЕМ я хочу; мне доверяешь и понимаешь, что это не мои капризки, и не «вдруг взбрело в голову», а!!!сознательный!!! мой выбор. И если я гуляю по ночам, то это не значит, что я ищу приключений! Это значит, что я знаю куда иду!

– Но оно ведь именно «вдруг» взбредает тебе в голову. Может лучше деньгами?

Алиса помолчала, ухмыльнулась.

– Шутка такая есть, Руслан: «не спешите отдавать за любимую женщину жизнь, спросите, может она возьмет деньгами…»

Так вот, это не в моем стиле. А Ричард сейчас без права голоса, хотя он бы нормально подзаработал.

– Алиса! Я тебе повторяю еще раз. Деньги есть и это не проблема. Это не должно вообще тебя волновать! У тебя сейчас совсем другие задачи. Я действительно считаю, если ты знаешь что-то, особенно если это, как ты говоришь «тяжелое», будет лучше, если ты расскажешь. И мне будет легче…

– Хочешь, чтобы стало легче от тяжелого? Соглашайся на мои условия.

– Алиса, я про деньги пошутил. И не хочу вести переговоры с террористами.

– Да ты живешь в доме, полном террористов, еще не понял, что ли? – рассмеялась Алиса. – Только Даниэла в это не играет. Не смешно конечно, но ты с террористами спишь, их кормишь, удовлетворяешь все их желания и уже давно.

– Кого ты имеешь ввиду?

– Как минимум Мишку, – она помолчала и добавила, – себя и Риту тоже… это грустно, но ты – заложник ситуации…

Повисла пауза, Алиса пила чай и смотрела на море. Руслан молчал и думал. Потом сказал ей:

– Мишка не террорист. Ему сложно. Так же, как и Рите, и тебе. Каждый общается и взаимодействует так, как он может.

Небо за окнами было серое, тучи тяжелые. Дул ветер. Гнал волны. Уже который день подряд… никакого лета…

Алиса очень тихо и серьезно сказала:

– Руслан, я могу рассказать. Потому что была в похожей ситуации. Но я еще раз тебе говорю: если ты чего-то не знаешь, это может быть к лучшему. Эта информация – серьезный яд. Я не знаю, как будет, когда ты это выслушаешь. Очень прошу тебя подумать. Мне кажется, если успокоиться, можно понять, что я немного постарше, несмотря на то, что мне по паспорту 17, а тебе 40. Я думаю, что тебе легче будет действовать, когда ты НЕ знаешь. Хотя конечно, могу ошибаться… это серьезное испытание тебе и всем твоим чувствам… Правда…

– Это касается Риты?

– Да.

– Я хочу знать.