Текст книги "Туман нашей памяти"

– На что на это? – Дилан нахмурился, поджав губы.

Действительно, на что? Мне в голову хлынул стремительный поток мыслей, среди которых мой мозг лихорадочно искал ответ на простой вопрос Дилана.

Мы воспринимаем события через призму собственной парадигмы, а значит, видим их такими, какие есть мы сами.

Вне всяких сомнений, то, что происходило внутри меня в присутствии МакФолла, вовсе не означало, что он чувствовал то же самое. Одну и ту же ситуацию люди воспринимают по-разному, и, по всей видимости, Дилан не видел ничего особенного в том, чтобы раздаривать комплименты направо и налево и быть обаятельным, когда ему этого хочется.

Черт побери, Гарбер, он трахал рот своей бывшей через полчаса после того, как надул тебе в уши, какая ты невероятно соблазнительная и как волнуешь его!

Свежие воспоминания о стонах и хлюпающих звуках раздавались в моей голове жуткой какофонией, и я невольно поморщилась.

– Не стоит говорить мне комплименты, – пробормотала я, старательно отводя глаза в сторону, потому что смотреть на него стало невыносимо.

Дилан скептически рассмеялся.

– Я просто пытаюсь быть вежливым. Только и всего, – он наклонился ко мне и прошептал, пронизывая холодным взглядом: – Его Дьявольское Величество гарантирует: твое целомудрие в полной безопасности, ангел.

От этих слов я вздрогнула и отшатнулась, как если бы он влепил мне пощечину. В голове что-то явственно щелкнуло. Тумблер переключился.

– Ты чертов мудак, Дилан МакФолл, – выплюнула я, тяжело дыша.

– Мне сегодня уже говорили об этом, – усмехнулся он, и в моей груди заболело, как будто мне в сердце засадили острый нож по самую рукоятку.

Если бы только он знал, насколько я была в курсе того, кто и что ему говорил… и чем он с ней занимался.

– Чтобы не разочаровываться, не стоит строить иллюзий, – слова вылетели из моего рта неосознанно, и я едва не прикусила язык, когда поняла, что почти дословно процитировала Дилана вслух.

Он ответил мне внимательным и настороженным взглядом, по его лицу промелькнуло странное выражение. Наклонив голову набок, Дилан натянуто улыбнулся:

– Весьма прагматичный подход. Надеюсь, ты и сама придерживаешься этой концепции.

Его голос стал бесцветным, в нем невозможно было уловить ни эмоций, ни интонации.

– Надеюсь, ты тоже не только мастер раздавать советы, – процедила я сквозь зубы.

– Что здесь происходит? – я бросила взгляд поверх плеча Дилана, который открыл рот, чтобы наверняка продолжить плеваться ядом, и облегченно выдохнула.

Бен стоял в стороне, подозрительно разглядывая нас, как двух незнакомых ему людей.

Дилан с досадой поморщился, прежде чем повернуться к нему с самой сердечной улыбкой на лице:

– Говорил твоей девушке, как она меня удивила выбором песни. Ну и просто решил присмотреть за ней, пока она стоит тут в гордом одиночестве.

Бен подошел ко мне и приобнял за талию, но на его лице было такое выражение, как будто он съел килограмм лимонов или у него неожиданно заболел живот.

– Ты в порядке? – он оглядел меня с беспокойством, и я закивала, как китайский болванчик, с трудом сглатывая вставший в горле ком.

Дилан скользнул ленивым взглядом по руке Бена, обнимающей меня, и многозначительно хмыкнул:

– Не оставляй её в одиночестве, Бенджи. Она слишком хороша, чтобы долго быть одной.

Он галантно поклонился мне и, похлопав онемевшего Бена по плечу, не спеша направился к ожидавшему его Порше. Тому самому, который когда-то увез Бена от меня ранним утром в день нашего знакомства. Такого же, что снился мне в ночных кошмарах.

По дороге домой, после длительного молчания, Бен задал вопрос, от которого я едва не задохнулась:

– Дилан подкатывал к тебе?

Я уставилась на него круглыми глазами и некоторое время ловила воздух ртом, словно рыба. Затем ответила:

– Не нужно обладать сверхнаблюдательностью или чутьем детектива, чтобы видеть, что твой Дилан цепляется за любую юбку, которая появляется в радиусе действия его кобелиного радара. Поэтому тебе точно не стоит беспокоиться на этот счет. Во-первых, я могу за себя постоять. А, во-вторых, твой приятель – абсолютный придурок, у него нет ни единого шанса.

Я видела, как бровь Бена взлетела вверх, а на лице появилась расслабленная улыбка.

– Наверное, тебе как женщине, видно то, чего мы, мужики, в упор не замечаем.

– Надеюсь, наши встречи будут сведены к минимуму, – фыркнула я, вкладывая в голос сарказма по максимуму. – Я знаю, что Дилан твой друг и все такое, но, по-моему, он просто напыщенный индюк с моралью мартовского кота.

Бен откинул голову и расхохотался в голос.

– Господи, я обожаю твои литературные сравнения, – вот и все, что сказал он.

И все же душа моя не была так спокойна, как бы мне того хотелось. Ночные кошмары вновь участились. И почему-то мне казалось, что это напрямую связано с Диланом. Я не могла вспомнить глаза, которые видела в своих снах прежде, но теперь на меня смотрели глаза МакФолла. Холодные, колючие, взгляд которых промораживал насквозь. Я просыпалась вся в поту, трясясь мелкой дрожью и кутаясь в одеяло.

Когда кошмары отступали, мне снились эротические сны. Точнее, меня накрывали воспоминания о том, свидетелем чему я случайно оказалась в музейной спальне. Это стало каким-то наваждением, и я понимала, что избавиться от него возможно только одним способом: с кем-то обсудить то, что я видела. И единственным человеком, которому я могла довериться, была Инга.

В тот день мы встретились в издательстве, где я сдала законченную книгу, и вместе с этим стало известно, что права на экранизацию «До и после» достались Paramaunt Pictures2121
  Paramount Pictures Corporation – Старейшая из ныне существующих американская киностудия, которая занимается созданием и распространением фильмов.


[Закрыть]. Черт, именно под эгидой этой киностудии вышли мои любимые «Психо», «Привидение», «Крёстный отец» и «Волк с Уолл Стрит», и я на какое-то время почти потеряла голову от счастья. Пока Инга общалась с продюсерами и главредом, я сидела на стуле с идиотским видом и пыталась сдержать глупую улыбку, вместе с тем стараясь изо всех сил изображать необходимые эмоции и выдавать подходящие случаю реакции.

Однако уже сидя за столиком в кафе по окончании деловой встречи, мой энтузиазм полностью растворился в тех тревоге и неопределенности, которые я испытывала немногим ранее этим днем. Инга напряженно всматривалась в мое лицо, пока я вяло перемешивала слои в своем латте макиато2222
  При приготовлении этого напитка кофе добавляется в молоко (а не молоко в кофе, как в латте) и напиток, таким образом, получается слоистым: слой молока, слой эспрессо, слой вспененного молока.


[Закрыть].

– Ты сидишь с таким видом, как будто не разбогатела на несколько тысяч баксов и не продала, наконец, права на экранизацию своей книги. Что с тобой? – решила не тратить время на ненужные церемонии моя приятельница.

– Я видела, как Дилану МакФоллу делала минет его бывшая, – тихо проговорила я, стараясь, чтобы никто из окружающих нас не услышал. – На вечеринке в честь помолвки Адама и Лилит.

– Чего? – глаза Инги округлились, и она схватилась обеими руками за горло, как будто не могла дышать.

Я покачала головой и на мгновение прикрыла рот ладонью, сомневаясь, должна ли делиться такими интимными вещами с приятельницей. Особенно учитывая тот факт, что я не принимала в самом процессе никакого участия. Я просто подглядывала.

– Какого хрена произошло, выкладывай.

Я неловко пожала плечами. Я уже жалела, что высунула язык, но и держать это в себе казалось невозможным.

– Я находилась в этой комнате, и потом вошли они… Свет был выключен, было темно. Но… – я шумно выдохнула, заливаясь краской. – Черт, Инга, я видела, как Дилан МакФолл занимался сексом.

Инга сглотнула, переваривая сенсацию.

– Святые угодники… Готова поспорить, там было на что посмотреть. Боже ты мой… Уверена, это было то еще зрелище!

– Инга, ради бога, – прервала я её. – Это не смешно.

Знакомым мне жестом моя приятельница повела плечами:

– Если ты решила со мной этим поделиться, то справедливо допустить, что хотела услышать от меня что-то в ответ. В прошлый раз ты утверждала, что он заносчивый выскочка и не произвел на тебя впечатления. Но теперь… Он, по всей видимости, произвел на тебя очень сильное впечатление, коль скоро ты даже решила поделиться этим со мной.

Я тяжело вздохнула. Меня с головой накрывало тревожное чувство. Мне стало неуютно, я поежилась и обхватила себя руками за плечи:

– Я не могу от этого избавиться. Никак. Мне это постоянно снится. Мне снится Дилан, и потому моя продуктивность снижается и эмоциональные ресурсы быстро истощаются.

Инга пристально посмотрела на меня и положила ладони на стол:

– Не удивляюсь, что твоя психика могла несколько пострадать после такого… хм… зрелища, – она задумалась, подбирая слова. Уверена, Инга старалась не дать волю эмоциям, но получилось у нее хреново. – Черт, да как вообще ты оказалась свидетелем подобного? Это же была помолвка его брата, ради всего святого! Или у этих людей принято отмечать такие события оргией? Во что, ети его мать, Бен втянул тебя?

– О, Господи, Инга! – перебила я её. – Это была прекрасная вечеринка. Никто не виноват в том, что некоторые из гостей оказались полными дегенератами с уровнем морали на нуле.

– Уффф… Я-то уже начала беспокоиться, – она растопырила пальцы, изображая веер, ее глаза широко распахнулись. – Но как тогда ты увидела то, что увидела?

– Случайно… Я была в комнате, когда они туда пришли, но они не видели меня.

– Зато ты прекрасно видела их, – добродушно усмехнулась Инга. Затем она подалась вперед и шепотом спросила: – У него большой член? Ты видела его член?

Я с силой хлопнула себя по лбу:

– Прекрати. Ты издеваешься?

– Не строй из себя тихоню. Это ты пришла ко мне с историей о том, как подглядывала за МакФоллом, когда он трахал какую-то телку.

– Я не подглядывала, – запротестовала я, но Инга лишь расхохоталась в ответ.

– Подглядывала. И что-то мне подсказывает, что глаз не могла отвести. Скажи мне, там действительно было на что посмотреть?

Я сделала глоток латте, прежде чем ответить:

– Я не так много видела, больше слышала.

– Как он кончает? Он громко кричит, ругается матом, протяжно стонет, подавляет свой стон, плачет? – Инга подалась вперед, растянув губы в ядовитой усмешке. – Говори, Лиза Гарбер. Я хочу понимать, что до такой степени выбило тебя из колеи, кроме того, что ты стала случайной свидетельницей чужого секса.

Перед моими глазами возник силуэт Дилана МакФолла с откинутой назад головой и выгнутым дугой стройным телом. Я нервно сглотнула.

– Не знаю, не помню… Он выглядел… красиво, – наконец призналась я под испытующим взглядом приятельницы.

– Но не произвел на тебя никакого впечатления, – уточнила Инга, наблюдая за мной из-под полуприкрытых ресниц.

– Никакого, кроме негативного. Хотя, должна признаться, он пытался несколько раз испытать свои чары и на мне, – липкие, как патока, слова приклеивались к языку.

– Ты говорила об этом Бену?

– Он сам спросил.

– Спросил что? – Инга нахмурила лоб, пытаясь осмыслить ситуацию.

– Бен спросил, не подкатывает ли ко мне Дилан.

– И что ты сказала?

– Что его друг – напыщенный индюк с моралью мартовского кота.

Инга усмехнулась, но серьезное выражение почти мгновенно вернулось на ее лицо:

– Я думаю, тебе стоило ему рассказать. Возможно, это подстегнуло бы его к действиям, и из ваших отношений ушла бы неопределенность. Мужчины не любят соперников, кем бы они ни были. Если Бен не решится ни на какие действия, значит он гребаная тряпка.

– Я не хочу, чтобы он оказался тряпкой, – мгновенно отреагировала я. – Мне нравится Бен.

– Мне тоже нравится Бен, но за последнюю неделю мы встретились дважды и оба раза говорили о Дилане МакФолле.

Мое лицо вытянулось от удивления:

– Подожди-ка, дорогая… Что ты хочешь этим сказать?

– То, что Дилан МакФолл не произвел на тебя никакого впечатления. – ровным голосом произнесла Инга.

Я едва не задохнулась от её ответа, каждое слово которого было пропитано сарказмом.

– Все не так, как ты думаешь. Мне дела нет до этого чертова кобеля! Особенно после того, что я видела.

– Хорошо, – примирительным тоном ответила Инга, загадочно улыбаясь. Она бросила взгляд на свои часы. – Мне пора. У меня еще одна встреча, а вечером Итан пригласил в ресторан. Хочу сногсшибательно выглядеть.

Только сейчас я поняла, что ни разу не спросила об Итане. Я была слишком поглощена Диланом. Вот что я осознала в тот момент. Я удрученно покачала головой, злясь на саму себя. Инга доверительно накрыла мою руку своей:

– У нас все хорошо, рассказывать особо не о чем. И я прекрасно понимаю, что с тобой происходит, Лиза. Ты поделилась со мной тем, что беспокоит, и я счастлива, что ты доверяешь мне. Надеюсь, тебе станет от этого легче. Тебя подвезти?

– Нет, я, пожалуй, прогуляюсь.

Инга кивнула и встала из-за стола, и я последовала за ней. Мы обнялись.

– До связи, Лиза. Звони в любое время, – сказала Инга, надевая жакет и подхватывая свою сумку. – И не бойся своих чувств. Жизнь – это состояние души. В твоей сейчас неспокойно. Но это не будет длиться вечно. Поверь мне. Просто доверься интуиции.

Я наблюдала, как решительным шагом Инга направилась к своей машине. Она была такой стремительной и уверенной в себе, что мужчины оборачивались ей вслед. И я невольно позавидовала ей. Точнее, её уверенности в том, что она говорит, что делает и что чувствует.

Тому, чему мне еще только предстояло научиться.

Глава 6

Предложение провести выходные в Джеррардс-Кросс в Бакингемшире, где лейбл Дилана МакФолла купил дом для вечеринок и отдыха, изначально мне не понравилось. Но Бен очень хотел поехать, и у меня не нашлось достаточно веских аргументов, чтобы отказаться.

Инга с Итаном вступили в бурную фазу своего романа, сменившую конфетно-букетную, и перспектива просто сидеть в Лондоне совсем одной показалась мне еще более унылой, чем уик-энд в компании людей, один из которых действовал на меня, как красная тряпка на быка. По крайней мере, Бен убедил меня, что дом, мягко говоря, огромный и у нас будет отдельная комната в дальнем крыле, что теоретически сводило мои шансы постоянно маячить перед глазами Дилана МакФолла к комфортному минимуму.

Однако тревожные сигналы, которые я не восприняла всерьез, начали поступать уже за несколько дней до запланированной даты. Бен срочно улетел в Майами по делам семейным: его отец попал в больницу. Он обещал вернуться в пятницу, но в связи с возникшими осложнениями ему пришлось остаться с семьей еще на день.

Бен собирался вылететь пятичасовым рейсом, чтобы быть в Лондоне ранним утром субботы, но в итоге смог купить билет только на девятичасовой. Это означало, что его самолет приземлится в аэропорту Хитроу после полудня. Он сообщил мне об этом, когда я уже лежала в постели. В кои-то веки я собиралась пожертвовать отведенными для работы над книгой часами, чтобы не выглядеть на фоне весьма симпатичных внешне людей как суматранский долгопят. В определенной мере новость даже обрадовала меня. Чем позже мы прибудем в Джеррадс-Кросс, тем меньше времени проведем в компании Дилана МакФолла, что наверняка сбережет мне парочку миллиардов нервных клеток.

Я долго не могла заснуть, ворочаясь в постели с боку на бок, но как только задремала, меня вырвал из сна неожиданный телефонный звонок. Тихим голосом Бен сообщил, что все еще в аэропорту, поскольку его рейс задерживают в связи с разыгравшимся на Восточном побережье США ураганом.

– Давай тогда никуда не поедем, – предложила я, мысленно держа кулачки.

– Не отказывай нам в развлечении. Даже при самом неудачном раскладе я приеду в Джеррардс-Кросс ближе к вечеру. Я эмоционально вымотан и нуждаюсь в дружеской поддержке и небольшом кутеже. Да и тебе, я уверен, там очень понравится. Я попрошу Лилит и Адама заехать за тобой.

Все внутри меня опустилось при одной лишь мысли, что мне придется находиться в компании малознакомых людей, да еще и в одном пространстве с МакФоллом без Бена. Это порядком подпортило мое и без того унылое настроение, но Бен подключил все свое красноречие и так уговаривал не отказываться от поездки, что мне в очередной раз не хватило духа что-нибудь возразить.

Я покидала в сумку самое необходимое, накормила хорьков и почистила клетку, оставила им еды и воды на два дня и потратила битый час, выбирая, что надеть, и попутно составляя план, как продержаться без Бена максимально возможное количество часов. В итоге я остановилась на васильковых брюках и джемпере горчичного цвета: комплекте модном, но достаточно безопасном, учитывая тот факт, что мне предстояло провести неполных пару дней в компании рок-музыкантов и их приятелей.

Лилит и Адам приехали ровно в одиннадцать и ни минутой позже. Девушка махнула мне рукой из машины, тогда как Адам вышел, чтобы закинуть мою сумку в багажник и открыть передо мной дверь заднего сиденья, помогая сесть. Несмотря на максимально рокерский вид, уровень его галантности всегда производил на меня впечатление. Чего я не могла сказать о его братце.

– Прекрасно выглядишь, Лиз, – мягко улыбнулся Адам, ожидая, пока я усядусь с комфортом, и только после этого закрыл дверь автомобиля.

Лилит обернулась ко мне и цокнула языком, подмигивая:

– Рада, что ты согласилась поехать. Когда ты с нами, тусовка приобретает совсем другое настроение.

Адам, уже занявший водительское место, многозначительно хмыкнул:

– Я бы сказал, переходит на новый интеллектуальный уровень.

– Я бы добавила, что повышение искусственной сложности сегодняшнего уровня вполне может коррелировать с хардкорностью, – Лилит хихикнула, чем ввела меня в полный ступор.

О чем говорили эти двое, было для меня такой же китайской грамотой, как партитура для виолончели, поэтому я предпочла промолчать, одарив парочку одной широкой улыбкой на двоих.

– Жаль, что Бенджи задержала непогода, – словно спохватившись, добавила Лилит, но по её лицу казалось, что ей даже нравится тот факт, что я еду одна.

Мне почему-то ужасно захотелось выйти, но было уже поздно. Адам утопил педаль газа в пол, и машина сорвалась с места.

В общем-то, не считая такого пафосного вступления, Лилит и Адам вели себя крайне приветливо, развлекая меня рассказами о гастрольной жизни и разными смешными историями всю дорогу до особняка, который поразил меня своим величественным мрачноватым видом в лучших английских традициях и огромными размерами.

На подъездной дорожке уже скопилось приличное количество шикарных тачек, а большинство гостей толпилось у главного входа. Адам проявил традиционную галантность, сначала помогая выйти из машины мне, чтобы затем посвятить всего себя своей роскошной невесте. Когда Лилит вышла из машины – в чёрной коже и шортах, выставляя напоказ самые феноменальные ноги из всех, что я когда-либо видела, – со всех сторон раздались приветственные возгласы, и я в очередной раз ощутила неловкость.

Я выглядела вековухой, синим чулком на фоне всех этих вызывающе-ярких женщин и не менее эпатажных, уверенных в себе мужчин. Ловила на себе снисходительные оценивающие взгляды, слышала скорее вежливые, чем дружеские приветствия и чувствовала себя невероятно одиноко и не к месту.

Скорее бы приехал Бен.

Наверное, я бы так и осталась стоять одна на подъездной дорожке перед величественным особняком в викторианском стиле с элементами неоготики. Я невольно залюбовалась множеством окон разного размера и остроконечными шпилями и башенками, пронзавшими осеннее небо, затянутое тяжёлыми тучами, и арками в стиле готического Средневековья.

Почему-то мне подумалось, что этот дом как нельзя больше похож на Дилана МакФолла: такой же мрачно-величественный и демонически-прекрасный. Наверное поэтому я несколько удивилась, когда в одной из многочисленных арок появился не он, а Уилл, внешне достаточно симпатичный, но куда более приземленный, нежели его драматик-клиент. Он дружелюбно улыбнулся и подошел ко мне с крайне озабоченным выражением на лице.

– Лиза, здравствуй. Извини, что заставил себя долго ждать, – мужчина подхватил мою сумку и повел к входной двери. – Пойдем, я покажу твою комнату и заодно расскажу, как проще ориентироваться в доме.

Я удивленно вскинула брови. Мне показалось странным, что он сказал «твою комнату», хотя предполагалось, что мы приедем с Беном. И еще больше меня смутил сам факт, что забота обо мне поручена Уиллу, который, по моим наблюдениям, вообще всегда был озабочен исключительно самим собой. Тем не менее я покорно семенила за ним, слушая его, подспудно оглядываясь по сторонам и затаив дыхание от открывшейся передо мной роскошью.

Моя комната оказалась расположенной на втором этаже, и, чтобы дойти до нее, мы пересекли практически весь особняк, впечатливший меня изысканностью интерьера в готическом стиле и продуманностью расположения комнат. Дом уже был наполнен атмосферой рок-н-ролльного уик-энда: громкой музыкой, смехом и легким ароматом травки. Я бросила взгляд на настенные часы и покачала головой. Едва перевалило за полдень.

Отведенная нам с Беном комната оказалась декорированной в золотисто-синих тонах, с двуспальной кроватью, огромным окном и отдельной ванной. Я удовлетворенно выдохнула, и тогда Уилл повернул ко мне голову и добродушно усмехнулся.

– Дорогим гостям – самое лучшее, – зачем-то сказал он и поспешил прочь из комнаты. – Ты тут располагайся, осваивайся и спускайся в гостиную. Обед в два, ужин в семь. Между приемами пищи – развлечения в ассортименте.

Как только Уилл вышел, мой телефон ожил. Когда я увидела имя звонившего на экране, у меня отнялись ноги. Мое сердце заболело с первыми звуками его голоса:

– Малышка, я все еще в аэропорту: рейс откладывают, погода ужасная. В лучшем случае полеты возобновятся во второй половине дня.

Я судорожно сжала мобильник во вспотевшей ладони. Язык словно прилип к гортани, так что и сказать хоть что-то я тоже не могла. Я слушала взволнованное дыхание Бена в трубке, его расстроенный голос и не могла поверить, что это происходило со мной наяву.

– Лиза, ты меня слышишь? Я напишу, как только будет что-нибудь конкретное, хорошо? А ты отдыхай и повеселись там как следует, крошка.

Он отключился, и я с минуту слушала тишину, затем отбросила мобильник, как будто от него болела рука. Вся ситуация казалась мне откровенной и злой насмешкой судьбы. Я осталась одна, без всякой поддержки в доме, который теперь казался ничем иным, как логовом зверя, от которого я слишком устала прятаться. Я понятия не имела, решусь ли вообще выйти из комнаты, прекрасно осознавая, что помощи больше ждать неоткуда.

Мне стало жарко, кровь прилила к лицу, и я распахнула окно, жадно вдыхая прохладный осенний воздух, ворвавшийся в комнату и принесший хоть какое-то облегчение. Я оперлась ладонями о подоконник и выглянула на улицу, привлеченная звуком еще одного подъезжающего автомобиля.

Красная Ауди затормозила на гравийной дорожке прямо под моим окном, и из него вышла женщина аристократической внешности со светлыми волосами, убранными в пучок, в элегантном бежевом брючном комплекте, разбавленном ультрамодными аксессуарами. По моему телу пробежала дрожь, когда я увидела высокую стройную мужскую фигуру с развевающимся на ветру черными волосами и услышала голос, который заставил все мое естество трепетать еще до того, как мозг отправил сигнал сопротивляться.

– Делоурс не приехала? – спросил Дилан женщину, и я сморщила нос, пытаясь понять, что означало это смешное слово.

– Правила хорошего тона гласят, что сначала нужно здороваться, Дилан, – женщина звучала холодно, даже слегка высокомерно.

– Здравствуй, Марси. Где Делоурс? – в голосе Дилана я уловила приблизительно те же ядовитые нотки, что прорывались всякий раз, когда он разговаривал со мной.

– Передумала ехать в самый последний момент, – ответила женщина, явно наслаждаясь ситуацией. – Нашлись дела поинтереснее… Или поважнее.

Она не задержалась больше ни на мгновение и гордо продефилировала мимо Дилана прямо в дом. Я с замиранием сердца следила за МакФоллом, который зашипел как змея и закружил по дорожке, тихо выплевывая ругательства и дергая себя за волосы, как будто хотел избавиться от них. А затем он вдруг остановился и замер, как зверь, учуявший добычу, задрал голову и уставился на мое окно. Я машинально отпрянула и прижалась к стене, дыша так громко, что, казалось, больше ничего не слышала.

Прошло какое-то время, прежде чем я смогла успокоиться. Выглянуть в окно я не решилась, так же как и не находила в себе смелости выйти из комнаты. Поэтому я рухнула на кровать и загуглила слово «Делоурс». Это оказалось старинное и редкое английское женское имя, означающее тоску или печаль.

Мое сердце заныло, когда я вспомнила, что Дилан откровенно расстроился, узнав, что женщина со странным именем не приехала. Пальцы автоматически заполнили очередной поисковый запрос: «Дилан МакФолл и Делоурс». Страница пестрила заголовками, но такое женское имя вместе с его нигде не упоминалось.

Я задержала взгляд на одной из фотографий Дилана и нервно сглотнула. Он улыбался в камеру и выглядел так, будто хотел заняться сексом с любым, кто смотрел на это фото. Его взгляд гипнотизировал и призывал к чему-то греховному. Я неосознанно провела языком по губам, внизу живота разлилось приятное тепло.

Да уж, Гарбер, занесло тебя капитально. Такие мысли до добра не доведут.

Я прокрутила страницу вниз, лишь бы не смотреть в эти соблазнительные глаза, и еще раз пробежалась по заголовкам в поисках имени Делоурс, но так ничего и не нашла. Меня отпустило, но не настолько, чтобы назойливое беспокойство, что-то непонятное, шевелящееся на заднем плане моего сознания, позволило мне достаточно расслабиться как физически, так и морально. В жизни Дилана МакФолла была женщина, и она определенно его интересовала. От этой мысли градус моего и без того паршивого настроения существенно понизился. Я откинула телефон в сторону, обняла подушку и… провалилась в глубокий сон.

Меня разбудил настойчивый стук в дверь. Я с трудом разлепила глаза и огляделась вокруг, вспоминая, где нахожусь. Похоже, я проспала часа три. Погода за окном окончательно испортилась, небо заволокло плотными тучами, отчего в комнате стоял полумрак. Я соскользнула с кровати, включила свет и прошлепала к двери, зевая во весь рот.

На пороге стояла Лилит. Она с беспокойством оглядела меня и, когда убедилась, что я в порядке, начала говорить:

– Ты чего тут отсиживаешься? Обед пропустила. В комнате заперлась. Дилан психанул и отправил меня с дипломатической миссией.

Дилан психанул. Я ошеломленно заморгала, переваривая новость. С чего бы ему психовать? Я же не какая-то там мифическая Делоурс, по которой он сохнет, а всего лишь Лиза Гарбер, зануда и выскочка, которая только и делает, что испытывает его нервную систему на прочность.

Лилит вывела меня из замороженного состояния, громко лопнув пузырь из жвачки, и помахала у меня перед лицом ладонью:

– Ну что ты таращишься на меня, Лиза? Просыпайся! Мне приказано проводить тебя в гостиную. Там играют в шарады.

– Шарады? Я точно не сплю? Разве здесь не вечеринка известного рок-бэнда, а значит, в меню должны быть секс, наркотики и рок-н-ролл? – я округлила глаза, чем вызвала хохот у Лилит.

– Подожди, пока все накумарятся и Дилан начнет декламировать Уайльда и Байрона.

Я была настолько заинтригована, что, мельком взглянув в зеркало, провела несколько раз расческой по волосам и поспешила за Лилит, которая, звонко хохоча, энергично вышагивала по направлению к лестнице.

Мы вошли в гостиную с мебелью в бордово-черных тонах под громкий смех гостей. Лилит сразу прошла вглубь комнаты, в то время как я остановилась на пороге, разглядывая присутствующих.

У разожженного камина, уютно расположившегося между двух окон в пол в готическом стиле, Ромео и Адам гоготали так, что аж пополам согнулись. Девушка Ромео, Анжелика, развалилась в огромном кресле, лениво потягивая вино из бокала-кубка и вытянув вперед худые ноги в колготках в сеточку. Лена сидела на коленях у Томаса: как обычно, они не могли оторваться друг от друга. Творческий директор МакФолла Кейтлин и её муж Сид, с которыми я познакомилась на помолвке Адама и Лилит, расположились на одном из двух диванов, уткнувшись в мобильники. На другом – спиной ко мне сидели Уилл и Дилан.

В этой комнате я впервые видела только одного человека. Светловолосая женщина, приехавшая позже всех на красном Ауди, стояла в элегантной позе, прислонившись к одной из колонн, выделяющих акцентную зону гостиной, и едва завидев меня, окинула холодным оценивающим взглядом с ног до головы. Несмотря на то что мы обе выглядели несколько вне концепции данной вечеринки, я почувствовала себя крайне неуютно. Я стояла, словно зацементированная в пол, краснея и бледнея, когда Адам громко хлопнул в ладоши и провозгласил:

– Игра продолжается. Моя очередь, – он театрально выдохнул и продекларировал: – Из пяти букв состоит, на букву «П» начинается, когда работает – стоит, когда кончает – кланяется.

В комнате раздался добродушный хохот. Ну да, конечно, глупая шарада, приправленная пошленькими намеками. Как же иначе. Слова «певец» и «пенис» перемешались в моей голове, когда я поймала на себе лукавый взгляд Адама. Я отвела глаза и невольно задержалась на мягких черных локонах старшего МакФолла, ниспадающих ему на плечи. Понятия не имею, что произошло в тот момент в моей голове, какую цепь перемкнуло, но из моего рта непроизвольно вырвалось:

– Дилан.

Все в комнате посмотрели на меня. У меня пересохло во рту. Сердце гулко билось о ребра, кровь прилила к щекам, в ушах шумело.

Ну надо же быть такой дурой.

Дилан резко обернулся и прищурился, будто я была мелким насекомым, которое он соблаговолил рассмотреть. Словно пытаясь решить сложную задачу, Адам прикусил нижнюю губу. Он наверняка знал, насколько неотразимо при этом выглядит. Вдруг он просиял:

– Ответ засчитывается. Лиза сказала «Дилан», и это, конечно, слово на букву «Д», а не «П». Но в данном случае можно провести определенные параллели, поэтому считаю ответ верным.

Адам искренне и громко рассмеялся, тем самым перетянув внимание на себя, тогда как до меня, словно из туннеля, донесся голос Дилана, в котором в точно рассчитанной пропорции смешивались снисходительность и язвительность:

– А вот и Мэри Шелли2323
  Английская писательница, автор готического романа «Франкенштейн, или Современный Прометей», который считается ранним примером научной фантастики.


[Закрыть] нашего времени наконец соизволила почтить нас своим вниманием.

Я перевела взгляд с Адама на Дилана. Ленивым плавным движением он поднялся с дивана и мягкой походкой хищника направился в мою сторону. Я посмотрела ему в серые глаза и уже не в первый раз почувствовала нечто, чего не могла себе объяснить.

Следом за этим во мне включилась программа противостояния этому «нечто».

Когда Дилан остановился передо мной, заполняя мои легкие особенным ароматом травы и мужского тела, я выдавила из своего горла слова:

– Если бы Ваше Дьявольское Величество поменьше курили и побольше читали, то наверняка назвали бы меня новой Марией Корелли2424
  Английская писательница XIX века, писала на мистические темы, такие как проклятие фараонов, переселение душ, реинкарнация.


[Закрыть], – то, как Дилан нахмурился, выдавая напряженную работу мозга, немного придало мне сил. – Ведь мой герой не создал чудовище, а сам превратился в него, став лучшим другом Дьявола.