Текст книги "Королевская орхидея"

– Давно ты спишь?

– Давно, – беспечно ответил дракон. – Этой церкви тогда не было. Болота были другими, почти без людей. Небо пахло иначе, и облака в нем плыли по-другому. Но вы, люди, были такими же. Дерзкими и наглыми. Не желающими знать своего места и своего долга.

Искра подумала, что Тео, должно быть, никогда не сталкивался с драконами. А ведь бросился ее спасать, открыл ларец и достал свой боевой меч, которым сокрушал злонамеренное колдовство.

Он всегда выручал тех, кто нуждался в помощи, или хотел спасти именно ее, Искру? Девушку, которая несколько часов назад отвергла его предложение, девушку, которую ему навязали?

– Сразимся, – твердо произнес Тео. – Победитель ее заберет.

Он плавно провел мечом по воздуху, очерчивая круг, и лезвие вдруг ожило, наполнилось серебристым сиянием. Кто-то из прихожан ахнул и забормотал молитву. Кто-то всхлипнул.

– Я с тобой, – с такой же решимостью сказал отец Эжен и тоже очертил круг своим мечом. – Не убоюсь я зла и сокрушу его, Господь со мной и кто против меня?

– Нет! – Голос наконец-то вернулся к Искре, и она испугалась так, что у нее похолодело в животе. – Нет, он убьет вас!

Дракон рассмеялся и разжал руки – Искра отшатнулась, обернулась к нему, и на мгновение в глазах возникла нестерпимая резь от золотого сияния. Она проморгалась, всмотрелась в него: молодое красивое лицо с острыми скулами и темными глазами, тонкогубый улыбчивый рот, рыжие волнистые волосы, вольно рассыпанные по плечам… Дракон совсем не выглядел страшным, и вот это казалось Искре самым жутким.

Люди с такими светлыми лицами не могут быть злыми и совершать что-то плохое. А от дракона не приходилось ждать ничего хорошего.

– Убью, – кивнул дракон, рассматривая Искру с тем обжигающим алчным интересом, с которым коллекционер любуется новым предметом в коллекции – тем, за которым охотился много лет и наконец-то смог раздобыть и положить в нужный ящик. – Просто дохну пламенем, и останется только пепел. Вы даже не поймете, что уже умерли.

– Ивис, отойди! – В голосе Тео сейчас была настоящая тревога. Искра удивленно замерла, услышав в его словах страх потери. – Шаг в сторону.

– Что ты хочешь со мной сделать? – спросила она дракона. В темных глазах, смотревших на нее, проплыли золотые искры. Дракон шагнул к Искре, поднял руки, и она почувствовала, как ее мягко окутывает уже знакомая сверкающая завеса.

Или это были его крылья?

– Просто возьму к себе, – негромко сказал дракон, – и погружу в сон. Ни страха, ни боли. Просто сон без сновидений. Или я навею тебе сны, какие ты захочешь. Это нетрудно.

– Искра! – крикнул Тео. Что сейчас звучало в его голосе? Отчаяние? – Искра, да отойди же ты от него!

– Не сжигай их, – попросила Искра, не отводя глаз от дракона. – Пообещай, что ты никому не причинишь вреда. Дай мне слово и забирай с собой. Только никого не убивай.

Губы дракона тронула улыбка. Он кивнул, и золотая завеса стала еще гуще. Теперь она обретала плотность и превращалась в огромные крылья. Искра вдруг поняла, что уже не стоит, а медленно поднимается в воздух и драконьи когти, которые сжимают ее тело, почти не дают дышать.

Огромная чаша неба наклонилась, расплескивая синее варево, и в какой-то миг Искра увидела крошечный собор, который вдруг стал похож на детскую игрушку. Человеческие фигурки казались соринками – махни метлой и их не станет.

– Клянусь, – услышала она. – Все они будут жить. Вот тебе мое слово.

Дракон поднимался все выше и выше. Золотая завеса разрасталась и крепла.

Вскоре она стала настолько густой, что Искра перестала дышать.

«Твой огонь, – сказал дракон. – Мне нужен твой огонь. Только он, ничего больше. Не надо меня бояться, я не сделаю тебе ничего плохого».

«Откуда ты вообще взялся?» – откликнулась Искра. Дракон не обманул – она спала в золотых объятиях, и в ее сне не было ни страха, ни боли.

Она была как мушка в плену янтаря.

«Мои собратья давно уже спят настолько глубоко, что не замечают, что творится в мире, – ответил дракон, и в сон Искры ворвалась прохлада – ее аккуратно опустили на что-то твердое. – Спят и видят сны о далеких затерянных островах, где в зелени деревьев скрываются ступенчатые пирамиды, о городах, которые затонули в океане в те дни, когда люди еще были обезьянами на деревьях, и о том, что таится в подвалах этих городов, что до сих пор живет в недостижимой глубине. Иногда я думаю, что они умерли. Что я последний дракон. Но потом я услышал твой огонь и проснулся».

Дракон помолчал, а потом сказал:

– Открой глаза!

Искра подчинилась и сначала не увидела ничего, кроме мрака. Но потом чуть поодаль засветился огонек, затем второй, и Искра увидела, что находится в пещере. Из тьмы проступили очертания колонн и каменных статуй, которые изображали жутких невиданных существ. Нет, это была не просто пещера, а подземный храм. Должно быть, когда-то давным-давно люди, которые обитали в этих краях, считали дракона своим божеством и приносили ему жертвы.

Вопреки ее ожиданиям здесь пахло не затхлостью давно забытого места, а чем-то похожим на море.

Искра перевела взгляд и увидела, что лежит на огромной каменной плите. Она попробовала сесть, и, к ее удивлению, у нее это получилось. Золотая тень бесшумно скользнула в сторону, и дракон негромко произнес:

– Здесь я и живу. На человеческий взгляд, уюта мало, но драконам много и не надо. Мы не слишком привязаны к роскоши.

Дракон похитил девушку и принес ее в свое логово. Так только в сказках бывает. Что там потом делают с этими девушками? Когда-то давно Искра читала сказку о принцессе, украденной драконом, и рыцаре, который вызволял ее из горной пещеры. Но сейчас она не могла вспомнить, чем все закончилось. Победил ли рыцарь или дракон пыхнул огнем и поджарил его живьем?

– Как тебя зовут? – спросила Искра. Откуда-то издалека до нее донесся шелест ткани. Должно быть, дракон переодевался перед сном. Эта мысль показалась Искре настолько нелепой, что она едва сдержала нервное хихиканье.

Что она знала о драконах? Не верить же страшным сказкам и легендам, в которых крылатый ящер падает с неба в клубах черного дыма и пламени, чтобы испепелить людские города и забрать прекрасную принцессу, свою добычу.

– Я незаконнорожденная ведьма, – вдруг сказала Искра. – Никакая я не принцесса. Я вообще никто.

Дракон рассмеялся. Осторожно прикрыл плечи Искры покрывалом – тонкое, но теплое, оно мягко окутало ее, приглашая спать и ни о чем не думать. Но Искра чувствовала, как все в ней словно бы превратилось в туго натянутые звенящие нити, какой уж тут сон.

– Это имеет значение? – спросил дракон. – То, что ты не принцесса?

– Драконы ведь похищают принцесс, – ответила Искра. – У нас есть такие сказки.

Думала ли она, покидая отцовский дом, что дорога в конце концов приведет ее в драконье логово?

– Мы похищаем не только принцесс, – произнес дракон, и Искре вдруг подумалось, что она его забавляет. Этакая милая игрушка, с которой можно скоротать время. – Нам нужно все живое, что содержит огонь. Оно питает наше собственное пламя. Если огонь есть в принцессе, то дракон возьмет ее. Но он возьмет и незаконнорожденную ведьму, которая хранит пламя. Нам неинтересны ваши сословия, как вам неинтересны шерстинки на кошачьей спине.

– Так как тебя зовут? – снова спросила Искра, невольно отметив, что дракон старается держаться позади и не попадаться ей на глаза.

– У нас нет имен, – ответил он. – Но ты можешь звать меня Золотой.

– Хорошо, – кивнула Искра, невольно удивившись такой странности. Надо же, драконы без имен. Кто бы мог подумать. – А меня зовут Ивис Бувье.

До нее вновь донесся шелест. Золотой сел на каменную плиту сзади, и Искра почувствовала, как от него веет теплом. Это было настолько странное, пугающее чувство, что у нее волоски на руках поднялись.

– Тот рыцарь твой муж? – поинтересовался дракон.

Желание расплакаться, которое внезапно навалилось на Искру, было настолько горьким и обжигающим, что она с трудом сумела подавить его. Если бы утром Искра ответила согласием на предложение Тео, сейчас сидела бы в гостиной Эссенвилля, а не на камнях в драконьей пещере.

Ей казалось, что утро в саду было тысячи лет назад. Не вернуться, не добраться, ничего уже не исправить.

Если бы только у Искры хватило ума и силы духа, чтобы пойти навстречу Тео! Но нет, не хватило. Она оказалась слишком глупой и дерзкой.

А Тео бросился спасать ее. Он стоял с мечом и с отчаянной свирепостью смотрел на дракона, готовясь броситься и ударить. Искре вдруг подумалось, что она на самом деле была ему небезразлична. Тео Эссен спасал бы любого человека, попавшего в лапы чудовища, но на Искру в объятиях дракона он смотрел по-особенному.

Так, словно боялся потерять. Так, словно она была нужна ему. Так, словно его мир рухнул бы без нее.

– Он мне не муж, – ответила Искра. – Он хотел на мне жениться, но я ему отказала.

Золотой мягко положил руку на ее плечо и осторожно заставил опуститься на плиту. Искра свернулась калачиком под покрывалом и уткнулась лицом в ладони. Если бы она не отправилась с драконом, он сжег бы и Тео с отцом Эженом, и собор, и всех прихожан.

Искра спасла их. Тео будет жить. Отец Эжен будет жить. Это ведь главное, правда?

Она могла бы гордиться собой, но на душе было горько и тоскливо.

Искре стоило только сказать «да» на предложение Тео – и ничего не случилось бы. А теперь ее жизнь окончательно разрушена, и ничего уже не исправишь. Оказалось, что ее судьба – стать мухой в янтаре и питанием для дракона, который опутает Искру своими чарами и примется поглощать чужой огонь.

Что он сделает, когда пламя иссякнет? Сожрет или сожжет? Или она просто умрет во сне? Ведь мухи в янтаре мертвы.

– Он придет за тобой, я чувствую. – Золотой мягко погладил Искру по плечу, провел ладонью по руке и остановил ее на бедре.

Искра подумала, что сейчас самое время расплакаться, да только сил уже не осталось. Ни сил, ни надежды. Тео не пойдет за ней в эту пещеру – пожалуй, он успокоится и только обрадуется, что дракон так вовремя появился и снял с его шеи такую неприятность, как Ивис Бувье. Мир велик, Тео Эссен найдет в нем ту невесту, которая будет счастлива сказать ему столь желанное и радостное: «Да, я согласна».

Пройдет совсем немного времени, и он обо всем забудет. Если его спросят об Искре, незаконнорожденной ведьме огня, садовнице, которая боялась крокодила и приводила в порядок розовые королевские орхидеи, Тео ответит что-нибудь вроде: «Это было какое-то недоразумение. Хорошо, что закончилось почти сразу и не успело мне надоесть».

– Он не придет, – всхлипнула Искра.

Золотой усмехнулся так, словно сочувствовал ей.

– Спи, – негромко сказал он.

Снова зашуршала ткань – дракон лег сзади, осторожно привлек Искру к себе, и она почувствовала, как соскальзывает в темные и тихие глубины сна. Теплое дыхание Золотого щекотало ухо.

Последнее, что уловила Искра перед тем, как заснуть, были ручейки огня, которые ожили под кожей и поплыли по рукам к ладоням – дракон вытягивал из Искры ее пламя.

Потом исчезли и они.

Когда в небе, в той стороне, где стоял собор святой Катрины, вспыхнула ослепительно-красная стрелка-цветонос, увенчанная кровавым лохматым шаром, Тео среагировал так, как и в прежние времена, – меньше чем за минуту вооружился и выбежал из дома.

Кто-то подал сигнал, что нуждается в помощи, и Тео бросился на помощь.

– Милорд! – Лотар бежал за ним с сундучком в руках, и Тео запоздало подумал, что забыл самое главное. Раньше такие вещи он хранил в карманах, а теперь в них давно не было нужды.

– Спасибо, Лотар. – Он открыл сундук, вынул кругляш артефакта перемещения и вдруг поймал себя на давно забытом возбуждении, которое в былые времена охватывало его в тот момент, когда начиналась работа. Тео начинал чувствовать себя не человеком, а разумным оружием, которое готово сокрушать силы тьмы, где бы они ни прятались.

Он мог сразить любое порождение мрака, независимо от его могущества и власти. Тео знал это – и нечисть тоже знала.

– Кто-то напал на собор? Нечисть? Ведьмы? – растерянно предположил Лотар. Всегда вышколенный и подтянутый, сейчас дворецкий выглядел так, словно у него выбили почву из-под ног. – Ведь святая земля…

– Посмотрим, – сказал Тео и швырнул под ноги артефакт, который открывал провал в пространстве, перемещая в то место, откуда пришел сигнал о помощи.

На мгновение стало темно, а потом ноги ударились о землю, и первое, что увидел Тео, было смертельно бледное лицо Эжена. Священник был жив и держал в руке меч – уже хорошо; перед тем как бросить артефакт, Тео вдруг с ужасом подумал, что его друга могли убить. Чуть поодаль нервно поскуливала его паства, которая сбилась испуганной цыплячьей стайкой – люди нервно обводили лица кругами и не сводили взглядов с того, что сейчас было у Тео за спиной.

– Я не знал, дружище, – каким-то чужим, мертвым голосом произнес Эжен. – Я не знал, что он может быть здесь.

Тео обернулся и на мгновение застыл, пораженный открывшимся перед ним зрелищем. Воздух наполняла золотая пыльца, повисшая, словно складки театрального занавеса. «Огромный», – только и смог подумать Тео, глядя на золотого дракона, который занял собой почти всю площадь перед собором. От домика паломников осталась лишь груда бревен – должно быть, дракон ударил по нему хвостом. Вон лежит на земле – жирный, тяжелый. Хлопнет, и от рыцаря останется только отбивная, которую дракон зажарит и потом с удовольствием отужинает.

Дракон давно улетел бы, но Эжен преградил ему путь, и ящер решил задержаться. Может быть, он успел забыть, как выглядят те, кто вызывает его на бой. Может, его удивило, что кто-то вообще может вызвать на битву дракона. Храмовый меч в руках, который был для этой громадины словно зубочистка, не дрожал – Эжен был готов сражаться. Пусть ему было страшно, но он подавил свой страх. Тео всмотрелся и увидел, что в лапах дракона едва заметно дергается женская фигурка. Рыжие волосы, простенькая рубашка садовницы…

Искра. Тео почувствовал, как все в нем похолодело и на мгновение умерло.

Он не стал дознаваться, как сюда попала Искра, которую отправили на ферму. Он просто встал рядом с Эженом, торопливо перебирая в памяти заклинания. Что способно обуздать дракона? На лекциях в академиуме драконы упоминались как полумифические существа, которые владели миром до появления людей. Последнего живого дракона видели семь веков назад, да и то ученые в этом сомневались.

Может, это и был тот золотой ящер, который схватил Искру?

– Я дурак, – выдохнул Тео, когда дракон растворился в небе. Эжен провел его в собор, Тео рухнул на ближайшую скамью и закрыл лицо ладонями. – Какой же я дурак, господи…

Кто-то из прихожан дотронулся до его плеча, словно пытался ободрить, и сразу же отдернул руку. Голоса шумели, наполняя собор, поднимаясь выше и выше, за драконом. Если бы он, Тео Эссен, не был такой заносчивой сволочью, то с Искрой ничего бы не случилось. Дракон не почуял бы ее огненную суть и не покинул своего логова.

Она хотела задеть его побольнее, глупая несчастная девчонка. А он поступил как идиот, дерьмом набитый, а не как разумный, взрослый человек. Бог с ней, пусть осталась бы в Эссенвилле, ухаживала бы за орхидеями. Потом привыкла бы к нему, и он повторил бы свое предложение. Столица подождала бы пару недель, не рухнула.

Тео захотелось удариться головой обо что-нибудь твердое. Покрепче удариться, чтобы всю дурь выбить.

– Драконы, Эжен! – сказал он так, что все люди в храме смолкли. Тишина стала такой плотной, что ее можно было резать на лоскутки. – Что в Писании сказано о драконах?

– Они создания Господа, а не нечистая сила, – ответил Эжен. Пройдя к кафедре, откуда читались проповеди, он открыл старинный том и принялся осторожно перелистывать пожелтевшие хрупкие страницы в поисках информации о драконах. – Поэтому ни святые дары, ни молитвы им не вредят. У них особая магия, которая позволяет им оборачиваться, но это не злое волшебство.

– Их можно заковать, – вдруг подал голос паренек, который сидел на скамейке возле кафедры и нервными движениями теребил прыщ на шее.

Тео покосился на него – белобрысый, долговязый, с большим ртом и глазами, почти сведенными к переносице, парень производил впечатление душевнобольного.

– Ты это о чем? – поинтересовался Эжен.

– Мамка рассказывала сказку, – ответил парень и еще раз дернул прыщ. – Один волшебник наложил оковы на спящего дракона и спер его сокровища.

Высокая, крупная женщина, с печатью привычной усталости на хмуром лице, дала парню знатный подзатыльник. Тот потер голову, заныл – тоже привычно, похоже, такое поведение в их семействе было в порядке вещей.

– Чего ты несешь-то, Жан-Пьер! – воскликнула женщина. – Какие тут тебе сказки? Здоровый парень, а все сказки на уме! Тут горе великое, дракон девушку уволок, а ты все о сказках!

– Подожди, Этель, не ругай его! – Эжен предупредительно вскинул руку, и женщина нахмурилась, поджав губы, а Жан-Пьер ободрился, заулыбался и забыл про свою расчесанную шею. – Есть ли какое-то заклинание пут? Оков?

– Есть, – кивнул Тео. Помнится, на первом курсе академиума он набросил такое заклинание на одну девицу, обитательницу соседнего пансиона. Девица сочла это прелюдией к акту любви и потом осталась очень довольна. Да и Искру он вчера привязал к кровати похожими путами.

Но Тео не был уверен, что заклинание, которое сковало хрупкую девушку, смогло бы удержать дракона. Даже спящего. Он смотрел на Эжена, стоящего за кафедрой, и испуганных людей на скамьях и видел лишь золотую комету, которая устремлялась вверх и уносила с собой Искру. Бедную, глупую, добрую Искру.

Тео только сейчас понял, что она пожертвовала собой ради него, Эжена и всех этих людей. Дракону хватило бы одного дуновения, чтоб от собора и всех собравшихся остался лишь пепел да обгорелые камни, и Тео видел, что змей готов был к этому. Драконы не выпускают свою добычу и уничтожают всех, кто осмелится встать у них на пути, Тео помнил сказки о принцессах, похищенных чудовищами.

За ними оставались только сгоревшие города и черепа героев, белевшие сквозь горы пепла.

И Искра согласилась пойти с драконом, чтобы он никому не причинил вреда.

– В твоих сказках было что-нибудь о том, как драконы отбирают огонь? – спросил Тео, стараясь говорить как можно спокойнее. Волнение, которое нарастало в груди, заставляло его дрожать.

Жан-Пьер пожал плечами и, шмыгнув носом, ответил:

– Не помню, ваша милость.

– Была одна сказка, – по-прежнему хмуро сказала Этель. Кажется, ей не нравилось, что сын привлек к ним внимание всех людей в соборе. – Там дракон похитил огненную принцессу и погрузил ее в спячку в пещере. Сам лег с ней и тоже спал и потихоньку пил ее огонь. Ну там такая сказка, ваша милость, не для детских ушей, это мы на вечерках рассказывали. Мужик и баба в одной кровати, сами знаете, чем занимаются. Так он с ней и жил, то развлекался, то огонь пил. А потом сожрал бы, когда все выпил.

Что-то кольнуло Тео под ребро слева. Он даже дотронулся до груди и только потом понял, что это было внутреннее неприятное чувство, очень похожее на то, которое он испытал в тот день, когда застал жену в постели со своим коллегой.

Ревность? Злость? Досада?

Искра не принадлежала ему. Как он может ревновать?

В прохладном соборе почему-то сделалось очень душно. Прихожане встревоженно смотрели на Тео.

– Ваша милость, – негромко сказала какая-то женщина, – вы пойдете девушку спасать?

Тео кивнул. Почему-то ему не хотелось спрашивать, чем закончилась сказка о драконе и принцессе. И так было понятно, что ничем хорошим. И этот дракон выпьет огонь, который наполняет Искру, а потом сожжет ее за ненадобностью. Вот только дракон не думал, что рядом с Искрой будет Тео Эссен, которому она нужна. Не как вынужденная жена, а сама по себе – сейчас Тео с невероятной ясностью понимал это.

– Пойду, – коротко сказал Тео. – Осталось только выяснить, где ее искать.

Поиск пропавшего человека – довольно простое дело, если вам есть за что зацепиться. Но сейчас Тео сидел в комнатушке Эжена при соборе, и в голове у него царила звонкая пустота. Поисковый артефакт, маленький серебристый колобок, крутился у него на ладони, изредка издавая недовольное потрескивание. Артефакту не терпелось отправиться в дорогу, ему надоело вращаться здесь просто так, но Тео не мог задать ему направление.

Что она любит? Что для нее важно? За какую из тоненьких нитей, что составляют пряди души Искры, сможет зацепиться его артефакт? Тео смотрел, как колобок крутится, стремясь сорваться с его ладони и двинуться в путь, и не знал, за что можно ухватиться в отчаянной надежде проложить дорогу в драконью пещеру. Он представил Искру: рыжие волосы, яркие глаза, наполненные нетерпеливым любопытством, россыпь солнечных веснушек на скулах, сиреневая тень, что падает в яремную ямку и ключицы… Идиот, он жил с ней под одной крышей и так и не удосужился узнать!

Кто тут еще гордец…

– Самоотверженная девушка, – негромко сказал Эжен. Он сидел чуть поодаль, перелистывал очередную книгу в поисках той информации о драконах, которая могла бы хоть как-то пригодиться Тео. Пока было пусто, и Эжен произнес виновато: – Забрасываю удочку, но ничего не могу выудить. Вокруг драконов слишком много тьмы.

– Что, если это орхидеи? – вдруг предположил Тео. И торопливо объяснил, видя, что Эжен не понял, в чем тут дело: – Она же все это время работала в саду с орхидеями. Розовые королевские фаленопсисы. Они ей нравились. А моего крокодила она боялась. А он хотел с ней подружиться. Ходил за ней хвостиком. Но она боялась.

Тео замолчал, чувствуя, что его начинает наполнять озноб. Дьявольщина, он никогда и ни за кого так не боялся! А если он не успеет? Если дракон уже осушил ее огонь и оставил от Искры только пепел и кости?

– Попробуй орхидеи, – кивнул Эжен и, помедлив, добавил: – Я хочу, чтобы вы вернулись живыми, Тео. Я буду молиться. Надеюсь, меня все-таки услышат.

Тео усмехнулся – у него никогда прежде не было такого странного чувства. Обычно он делал свою работу с энергичным воодушевлением и изредка с холодной, рассудочной ненавистью. А теперь ему вдруг сделалось не по себе. Тео представлял Искру в золотых объятиях дракона, и ему делалось так холодно, словно он вдруг шагнул из жаркого солнечного дня в новогоднюю полночь с хрустящим студеным ветром.

Он сам не знал, почему так. Еще сегодня утром он не любил Ивис Бувье и не собирался в нее влюбляться.

Но холод не собирался отступать.

– Если мы вернемся живыми, ты нас обвенчаешь. Сразу же, – твердо сказал Тео. – Что там сказки говорят о спасителях и прекрасных девах?

Эжен понимающе кивнул и улыбнулся. Тео невольно обрадовался, что его друг сохраняет твердость духа и может улыбаться. Это давало ему надежду, и холод делал шаг назад, разжимая пальцы.

– Именно это и говорят, – ответил он. – С Богом, Тео. Возвращайтесь.

Колобок, который весело подхватил мысль Тео об орхидеях, наполнился низким жужжанием и вибрацией, разрубая пространство и прокладывая дорогу туда, где дракон спрятал свою добычу. Тео успел подумать, что в прежние времена такие колобки работали с перебоями, но в этот момент комнатушка Эжена скользнула куда-то в сторону и растворилась в нахлынувшем мраке. Тео летел во тьме, пытаясь не выронить колобок, – тот настолько рьяно стремился вперед, что почти выкручивал ему запястье.

Тео оставил меч в храме. Если дракон спит, ему понадобится только заклинание. А если не спит, то меч уже не пригодится.

Тьма сгустилась, ударила его в ноги так, что Тео едва не свалился на каменный пол – холодный, обжигающий даже сквозь подошвы ботинок. Он постоял, поморгал – темно. Непроницаемый мрак и тишина.

Подземелье? Похоже.

Что, если колобок взял неправильный след и зашвырнул Тео туда, откуда не выбраться? И здесь нет Искры и надо все начинать сначала.

Тео щелкнул пальцами, поймал вспыхнувшую искорку и, когда она окрепла, увидел прямо перед собой громадную каменную образину. Мускулистое тело горбилось, выбрасывая изогнутые шипы, распахнутая пасть щерилась двумя рядами зубов, вместо третьего глаза тускло сверкнул рубин… Забери его, вынеси на поверхность и никогда не узнаешь, что такое жизнь в бедности. Тео сделал осторожный шаг назад, чуть отвел руку вправо, и из мрака проступила еще одна статуя – осьминог с человеческим телом присел так, словно собирался броситься на жертву из засады. Три пары рук украшали тяжелые золотые браслеты, тени дрожали на щупальцах, и казалось, что они движутся в голодном предвкушении. За спиной осьминога виднелось третье изваяние – сплетение копыт и хвостов, три головы, острые клювы.

«Здороваться не будем», – подумал Тео. Он узнал каменных монстров, читал о них – ископаемые чудовища дочеловеческой эпохи, и их статуи могли стоять только в логове дракона, охраняя покой своего владыки. Тео невольно обрадовался, что их мир не знал таких существ. Иногда их находили во время археологических раскопок и разбивали от греха подальше. Мало ли, вдруг оживут?

«Можно подумать, болотники намного лучше», – послышался ему голос Искры. Обернувшись, Тео увидел легкое золотистое свечение – слабое, робкое, оно пробивалось откуда-то со стороны. Стараясь ступать как можно тише и осторожнее, чтоб не наткнуться на изваяние очередного монстра, Тео сделал несколько шагов в сторону сияния и прикоснулся к каменному выступу.

Холодный. Возможно, дракон вытягивает все тепло из мира и собирает его в себе, создавая то пламя, которое способно уничтожить любого, кто осмелится поднять на него меч.

Тишина драконьего логова казалась спрессованной несчетными веками. Здесь не могло быть звуков – Тео даже собственных шагов не слышал.

Этот чуждый мир был мертв.

Он выглянул из-за выступа. Эта часть пещеры служила дракону чем-то вроде спальни – Тео увидел каменное ложе. Дракон принял человеческий облик, девушка в его объятиях выглядела настолько умиротворенной и расслабленной, что на какое-то мгновение Тео испугался, что она уже умерла. Он шагнул вперед, всмотрелся в спящую Ивис. Едва заметно подрагивали веки, на щеках розовел теплый румянец, тонкие пальцы, лежавшие на драконьем плече, были наполнены струйками пламени – Тео видел огненные завитки, которые медленно перетекали из тела Ивис под драконью кожу. Золотая завеса накрывала их, словно одеяло.

Кажется, можно вздохнуть с облегчением. Он успел, Искра была жива. Дракон не сделал с ней ничего такого, чего нельзя было бы исправить.

Тео шагнул к каменному ложу и энергично растер ладони, готовясь к работе. Сквозь глухую тишину подземелья впервые пробился звук – едва слышно жужжал серебристый колобок, прыгая в воздухе возле плеча Тео. Это место ему не нравилось. Он хотел скорее вернуться домой, и Тео всем сердцем разделял это желание.

Сначала надо было пленить дракона. Он спит в своем человеческом обличье, значит, сковать его заклинанием будет не сложнее, чем связать ту сладострастную девицу из пансиона. Затем Тео поставит Искру на ноги и отправит ее домой. Его меч, оставленный в соборе, будет тем маяком, который выведет их к свету из тьмы.

А потом он придумает, как выбраться отсюда самому.

Тео глубоко вздохнул, энергично растер ладони и начал аккуратно плести невидимую сеть. Слова заклинания были давно забыты, но Тео знал, что в нужный момент он сумеет воскресить их, – и сейчас извлекал их из памяти так, словно вытаскивал бусы из шкатулки: сперва один цветной шарик, затем второй, и еще один, и еще…

Заклинание читалось почти десять минут, и за это время у Тео успели онеметь руки. Когда сплетенная сеть наконец-то оторвалась от его пальцев и медленно поплыла к спящим, Тео подумал: что, если дракон проснется прямо сейчас? Дохнет огнем, уничтожит и сеть, и Тео и снова уснет, держа в руках Искру.

Но он не проснулся. Сеть опустилась на дракона, заключив его в непроницаемый крепкий кокон. Снять это заклинание мог только тот, кто его наложил, а Тео не собирался этого делать. Он щелкнул потерявшими чувствительность пальцами, и сеть отделила Искру от дракона.

Теперь ее можно было забрать. Тео склонился над каменной плитой, подхватил девушку, которая скользнула ему в руки из-под золотого невесомого покрывала, и удивился тому, какая она оказалась маленькая и легкая. Искра вздохнула во сне и уткнулась лбом в его плечо. Тео отправил сигнал в сторону колобка и подумал, что, когда дракон проснется, его ждет весьма неприятный сюрприз.

Но он ошибался, наивно решив, что все закончилось легко и просто, – Тео понял это почти сразу.

Тишину разрубил оглушительный грохот. Казалось, все камни пещеры одновременно пришли в движение, повинуясь чьей-то воле, и Тео понял, что это ожили изваяния, которые он видел за выступом. Они караулили покой и сон своего господина и его добычи и теперь шли покарать того, кто дерзнул сюда проникнуть.

«Не думал, что придется сражаться с ископаемыми чудовищами!» – Тео поставил спящую Искру на ноги и несколько раз встряхнул и похлопал по щекам. Она не проснулась, хотя могла стоять и не падать. Должно быть, жертва дракона спит, пока похититель не прикажет ей проснуться. Тео обернулся и посмотрел на ложе – дракон спал, огненные струйки, которые он забрал у Искры, угасали в его теле.

Он насытился, забрав чужой огонь.

Грохот усилился. Должно быть, еще одна статуя спрыгнула с постамента и двинулась к нарушителю спокойствия. Каменные стражи двигались медленно, но все же они неотвратимо шли сюда.

Тео подхватил серебристый шарик и вложил его в вялую ладонь Искры. Хоть бы она смогла его удержать! Тогда колобок доставит ее в собор. Тео снова хлопнул Искру по щеке, девушка пробормотала что-то невнятное, но так и не открыла глаз. В теплом мерцании, наполнявшем пещеру, она казалась привидением.

– Ивис! – позвал Тео. – Ивис, очнись! Надо убираться отсюда.

Пещеру наполнил низкий рев. Тео увидел, как из-за каменного выступа медленно появляется бугристая осьминожья голова на человеческом теле. Теперь существо не было статуей: чары, создававшие камень, иссякли и осьминог ожил. Тео видел, как пульсируют присоски на его щупальцах, как тускло блестит темно-зеленая влажная кожа, но почему-то ему совсем не было страшно.

Он сражался с чудовищами всю жизнь, и они были предсказуемы.

Спящая Ивис все-таки сжала пальцы, и артефакт ожил. Он не поднял бы двоих, но одну Ивис колобок доставит по назначению. Тео смотрел на девушку и чувствовал, как в груди вместо холода зарождается пламя.

Лишь бы только она не выронила колобок в дороге!

– Домой! – негромко сказал Тео.

Искру окутало серебристое облако, и она исчезла. Тео обернулся к осьминогу и поднял руки, создавая боевые огненные шары.

Должно быть, в эту минуту Искра падает на пол собора, и Эжен подхватывает ее и укладывает на скамью. Искра вернулась в мир людей, а Тео разберется с чудовищами.