Текст книги "Всадница без головы"

5
Суровые будни

Аля чуть-чуть отодвинула штору и выглянула в окно. Утро. Туманное. Девушку это нисколько не огорчило, она вообще не склонна ни к депрессиям, ни к пессимизму, все это слишком большая роскошь, ей не по карману. Дети спали на одном диване, одеяло сбросили на пол, Маша свернулась калачиком – замерзла, фрамуга-то открыта, Мишка разметал руки-ноги, заставив сестру прижаться к самой стенке. Аля закаляла их, поэтому спали с открытым окном до морозов, детям сейчас болеть никак нельзя, отсюда профилактика стала нормой. Уложив Мишкины руки-ноги вдоль его тельца, распрямив Машку, она укрыла ребят одеялом и отправилась на кухню, ведь ей нужно быть полезной в этом доме, чтобы Петя не выгнал. О, у нее в голове уже зрели планы, планы…

Готовила из того, что нашлось в холодильнике, – сварила кашу только для детей (молока на всех не хватило бы), макароны для взрослых, натерла сыр. И тут хлопнула входная дверь, озадаченная Аля вышла в коридор, а это, оказывается, вернулся с пробежки хозяин – весь взмыленный, в мокрой футболке, спортивных штанах, кроссовках.

– Петя? – вымолвила она удивленно. – Ты так рано встаешь?

– И даже бегаю, как видишь, – сказал он, снимая кроссовки.

М-да, не очень он рад, что его квартира превратилась в общежитие, Аля ему сочувствовала, но не более того, у каждого своя карма, она – Петина. Он отправился в душ, Аля – снова на кухню, теперь уже варить кофе для хозяина, которому нужно угождать. Конечно, после душа Петя притопал на кухню, мужики после спорта голодные, она тут же с перечнем меню выступила:

– Что будешь? Кофе, макароны с сыром, омлет?

– Э… – растерялся он, поправляя халат. – Все.

– А, ну тогда с чего начнешь?

– С макарон. И омлета.

Петя уселся за барную стойку, хотя есть и обычный стол, а Аля завертелась вокруг, ставя приборы перед ним и щебеча на манер соловья:

– Пока будешь управляться с макаронами, подоспеет и омлет, я оставила немного молока… Он хорош только сразу после огня.

Вот! Ему уже нравится, когда готовят и подают, а аппетит у Пети просто зверский. Аля ему и чашку кофе поставила, тщательно размешав сахар, потом присела напротив со своей чашкой, намереваясь удовлетворить любопытство:

– В этом доме у всех такие шикарные квартиры?

– Нет, конечно, – усмехнулся Петя. – Я один тут две квартиры объединил, пробив в потолке ход и поставив лестницу.

– М-м, ты строитель?

– Дизайнер. Интерьерный, но мне нравится заниматься и ландшафтом. Здесь я все делал сам, так что ты права, я строитель… почти.

– Сам, – повторила Аля задумчиво. – Во даешь! А квартиры? Купил?

– На первом этаже жил мой родной дед, а над ним – древняя и одинокая старушка, настоящая интеллигентка голубой крови. Не хотелось ей уходить в дом престарелых, она предложила досмотреть ее за право наследования.

– И ты досматривал?!! – вытаращилась Аля. – Ты?!

– Да. А что тебя удивляет? Ухаживать за человеком, которого любишь, нетрудно. Я приносил еду, лекарства, учил пользоваться гаджетами, а она меня развлекала, бабуля много знала.

– Вообще-то сложно представить мужчину, который выносит судно из-под старушки, причем чужой.

– А я и не выносил. К тому же она была для меня роднее родных. Бабуля меня водила в школу и в художку, в бассейне мы с ней вместе плавали. Когда я вырос, нанял женщину из соседнего подъезда убирать и готовить, а перед смертью – профессиональную сиделку-медсестру. Дед постоянно ее навещал, в карты резался с ней, о жизни болтал и о политике. У нас была классная компания.

Для нее Петя открылся с другой стороны, а первое впечатление было не очень. А чего она, собственно, хотела? Заявилась в его дом нагишом, прикрытая почти фиговым листом – чехлом от сиденья, заявилась с Ником, которого она знала всего несколько часов, к абсолютно незнакомому молодому парню. Какое о ней мнение должно быть? Но Петя помог, реально помог. Да ведь он хороший человек, только сам об этом не знает.

– Нанял… – произнесла Аля, улыбаясь от мысли, что она везучая. – Интересно, откуда у тебя деньги?

– Заработал. Люди любят красоту, не всегда они могут ее создать, тогда приглашают меня. А тебя, я вижу, интересуют только деньги, как девяносто девять процентов молодых красивых девиц.

– Не только. И квартира. У тебя она большая, мне подходит.

– Чего-чего? Ха! Ей подходит… Уморила. Огорчу: ты не подходишь мне.

– Ты же не знаешь меня. Я очень хорошая.

– Хорошие девушки не ложатся в постель с первым встречным, тем более имея двух малолетних детей.

Он думал, уколол ее, но Алька не из тех, кто реагирует на всякую чепуху, тем более Петя действительно не знает ее и причин, побудивших ввязаться в авантюру. С невероятным азартом, смеясь, она приоткрыла свои секреты:

– А я и не собиралась ложиться, еще чего! Тося всегда на стреме, я незаметно делала вызов, это был сигнал ей, чтобы слала эсэмэски от разгневанного папочки-миллионера, которого у меня, естественно, не было и нет. Но представлялась я всегда дочерью магната. Так вот, Тося слала эсэмэски, а я их тут же показывала бойфренду! По тексту становилось понятно, что мой папа разгневан и отправил следить за мной легион крутых парней, способных по его звонку разнести в пух и прах место, где меня удерживают.

Реакция у Пети неожиданная: вместо того, чтобы посмеяться, он смотрел на нее с зоологическим интересом:

– Ну, даешь… И что, эта твоя хрень с эсэмэсками работает?

– Ха! Из трех случаев ни разу не было сбоя, все мужики пугались до смерти, но… контингент мне попадался неподходящий, я разрывала знакомство.

– Не пойму, ты правда дура или просто больная?

– На твое усмотрение, – вовсе не обиделась Алька.

– Принято. Скажи, а зачем ты все это делаешь? Должна же быть какая-то цель? Одна мне ясна: деньги, да? К твоему сожалению, я не настолько богат, чтобы удовлетворить твои потребности, тебе напрямую к олигархам. А еще? Ага, квартира. А что-нибудь более глобальное стоит за твоими безумными поступками? Или это все твои запросы?

Кажется, она немного перебрала и отпугнула. Одарив его снисходительной улыбкой, Аля зачастила подкупающе искренне, правда, немного сбивчиво:

– У тебя неверное представление обо мне, это моя вина, тут я не спорю. Ты отличный парень, согласился помочь… а я привыкла рассчитывать только на Тосю, больше не на кого. Просто сложились обстоятельства… когда узнаешь правду, то поймешь и мои поступки…

– Вряд ли. Не пойму.

Алька мигом скисла: какой категоричный! И производит впечатление такого правильного, такого безупречного, что плюнуть хочется. Черт, а она хотела с ним по-честному… зря хотела. Досаду Аля спрятала глубоко внутрь, пытаясь все же наладить контакт:

– Ты же ничего не знаешь…

– А зачем знать? Мне не нравятся всадники.

– Всадники? Что ты имеешь в виду?

– Тенденцию.

– Не понимаю.

– В Древнем Риме всадники были элитой общества. Всегда верхом на коне в эффектной экипировке, всегда рядом с царем – они охраняли цезаря и патрициев, конечно, всадники вызывали зависть. Каждый здоровый и молодой мужчина из плебеев мечтал проехаться на лошади в качестве личной охраны царя. Всадники гордились своим положением, происхождением, богатством, почетом, который им оказывали граждане. Были они тщеславными. Но поначалу их звали иначе. Еще Ромул, один из братьев-основателей Рима, учредил отряд телохранителей-целеров, они повсюду сопровождали своего царя, всего их было триста по примеру лакедемонян, у которых стража царя насчитывала триста именитых юношей, готовых умереть за него. Ты наверняка слышала или смотрела фильм «Триста спартанцев»? Они защищали их раненого царя своими телами. Все они погибли.

– Ты думаешь, я безнадежная тундра?

– Иногда. Спартанцы вошли в историю непобежденными героями. А в отряд Ромула и последующие центурии входили представители плебейских родов. Римляне называли целерами плебеев, готовых к мгновенному и быстрому исполнению службы и приказов. Вначале попасть на весьма почетную службу могли только богатые плебеи, они сами обеспечивали себя всем необходимым – конем, оружием, одеждой, это были прекрасные бойцы. Но шло время, и требовалось все больше воинов, а человек на коне боеспособней пешего бойца. Тогда-то и появилась возможность у бедных плебеев повысить свой статус и поступить на службу, этим воинам уже выдавали деньги из казны на покупку коня и экипировку. Теперь сама суть…

– И в чем же она?

– Плебеев допустили до высшего эшелона власти, в сущности, случился переворот на социальной платформе, ведь те, кому властелин доверяет свою жизнь, пользуются его особым расположением, а значит, способны влиять на него. Власть – самая мощная страсть, потому что дарит деньги, привилегии, исполнение желаний, повышает самооценку, разрешает многое из того, что под запретом морали. И к этой власти могли теперь пробиться граждане из низшего звена, маргиналы. Невозможное стало возможным, ради этого кандидаты готовы были на все – украсть, убить, стравить, предать, лишь бы стать всадником, а не пешим. Думаю, отсюда и появились выражения «я на коне», «главное, вскочить на коня», «вскочить в седло». Образовалось новое сословие, оно задало тон на многие века вперед, научив потомков на своем примере ставить перед собой цель и нестись к ней галопом, хладнокровно давя и сметая всех, кто мешает. Кстати, всадником был Понтий Пилат, распявший Иисуса Христа. Характерная для этого сословия черта: понимать, что перед тобой невиновный человек, и позволить распять, убить его только ради собственного спокойствия.

Внимательно слушая его, Аля подперла ладонью подбородок, бесшумно болтала в чашке ложечкой (сахар в кофе давно растворился), а смотрела исключительно на Петю. Только сейчас она разглядела его глаза – серые, ближе к стальным, собственно, цвет значения не имеет. Как ни банально, но в глазах отражается то, чем заполнена душа, в этом смысле она у Пети тусклая, ощетинившаяся, колючая. Взял и оскорбил повествованием о всадниках, точнее, намеком, что она, плебейка, вздумала вскочить в седло и встроиться в ряд патрициев. А вид… истина в последней инстанции. Вряд ли Аля переступила бы порог его квартиры, если бы прошлой ночью хорошенько рассмотрела зеркало Петиной души ниже лба. Тем более непонятен его поступок, когда он с рыцарским благородством разрешил ей пожить с детьми у него.

– Интересно рассказываешь, – промямлила она, про себя гадая, чем же немножко пригасить его злость. – Историю любишь?

– Люблю. История дает ответы на все вопросы, потому что человек ничего нового не привнес в этот мир, а, достигнув относительного прогресса в бытовом плане, начал стремительно деградировать в моральном аспекте.

Вот это зануда! И как все зануды, думает о себе в превосходной степени, иначе не отделял бы свою персону от деградантов.

– Кто тебя так сильно обидел, Петя?

– С чего ты взяла?

Ух, как дернулся! Молнии из глаз метнул. Значит, Аля попала в болезненную точку, но обижать не хотела его, да и не заслужил он, хоть и выпустил иголки, поэтому подбирала слова:

– Твоим взглядом на жизнь руководит обида… большая, как мне видится. Ты кого-то ненавидишь, этот человек и есть твой главный всадник… Наверное, он вскочил в седло и умчался от тебя, а ты… Ты теперь всех видишь с копытами?

Пауза. Петя допил кофе, поднялся и:

– Я помогу тебе найти квартиру.

– Спасибо, Петя, – сказала ему Аля в спину, ибо он зашагал вон из кухни, не желая продолжать с ней беседу. В общем, она наступила на больную мозоль.

* * *

Черновой все же настоял на посещении реанимационной палаты. Посмотреть-то он может на полуживого пострадавшего, который следственной группе обязан жизнью? С Андреем Максимовичем в палату зашел Тахир и лечащий доктор, заявивший сразу на пороге:

– Ну, вот, теперь вы сами видите: пациент жив и в коме.

Адвокат Бисеров лежал на кровати с кислородной маской на лице, а больше-то ничего примечательно в палате и не было, даже приборов (или датчиков), показывающих качество жизни больного, – обязательный атрибут киносериалов, – не имелось, что обеспокоило Чернового:

– Для вас пациент, а для нас свидетель тяжкого преступления. От него зависит, как скоро мы поймаем убийцу, понимаете? Нам он нужен живым.

– Да не волнуйтесь, выживет, – уверенно сказал доктор.

– А я вот волнуюсь. Почему у вас нет в реанимационной палате приборов, контролирующих его состояние? И никого рядом с ним нет. Вдруг приступ, а тут некому помочь.

На вид моложавый доктор привык ко всякого рода претензиям, кляузам, угрозам, поэтому держался ровно, как и говорил:

– Состояние больного не настолько тяжелое, чтобы подключать его к приборам жизнеобеспечения. Потеря крови была, но не критичная. Выстрел сделан с близкого расстояния, но не в упор, самострел исключается.

– Почему же он без сознания, если все не критично?

– Да много может быть факторов, я лично думаю, страх подействовал, когда в него стреляли. Кстати, у пациента проблемы с сердцем, сосудами, вязкостью крови и диабет. У диабетиков любой стресс может вызвать длительную кому, день и час выхода из комы никто вам не спрогнозирует. Надо набраться терпения и ждать. А то, что никого нет рядом… так персонала у нас маловато, больных больше, чем хотелось бы, но к вашему свидетелю медсестры забегают постоянно. Если вас наш режим работы не удовлетворяет, наймите сиделку.

Несолоно хлебавши Черновому пришлось уйти из больницы, по дороге к машине он ворчал, как старый дед, недовольный всем на свете:

– Нет, ты видел? Разговаривал с нами, как с баранами. Будто просто нельзя объяснить: мол, пациент в коме, потому что диабетик, пережил стресс…

– Шеф, он так и сказал…

– Не так! А с гонором! Терпеть не могу врачей… Может, нам охрану приставить к нему?

– К доктору? Зачем?

– Ты хоть не придуривайся! К Бисерову.

Тахир нажал на брелок, открыл автомобиль, затем, словно швейцар, дверцу для Андрея Максимовича распахнул, вдобавок рукой указал – вам сюда. Выезжая со стоянки, Тахир вернулся к свидетелю:

– Я лично не вижу необходимости в охране, убийца выстрелил с близкого расстояния, как сказал доктор, значит, видел, что пуля попала приблизительно в сердце, он определил это по крови.

– А если узнает, что попал выше сердца и свидетель жив?

Опер молчал, и Черновой подумал, что у парня нет ни ответа, ни возражений, кстати, любил он анализировать преступления с Тахиром, который всегда находил контрдовод. Данная тактика помогает со всех ракурсов рассмотреть ситуацию. А оперу всего лишь нужна была минута, чтобы себя поставить на место преступника и увидеть ситуацию со стороны:

– А как? Как узнает? Он сделал дело и ушел. Кого ему бояться? Убийца был в маске, да плевать ему на свидетелей.

– В маске… – повторил следователь. – В маске… Может, боялся, что его узнают, поэтому маску натянул?

– Или камер видеонаблюдения боялся.

– Н-да… Мотивы нам неизвестны, кто стрелял – наемник, грабитель, мститель? Завтра утром возьми сына Вольской и поезжайте в дом, пусть осмотрит его на предмет кражи. Да! Тахир, ты в аэропорту был?

– Конечно! Билеты Вольская заказала на следующий день после своего ночного спектакля, на двадцать пятое августа. То есть сын приехал днем двадцать пятого, а вечером того же дня оба должны были улететь в Черногорию. Тур оплачен за десять дней отдыха, так что, Андрей Максимович, все путем.

– Хм… Вот баба – задумала спектакль со своим убийством, а на следующий день хотела укатить на заграничный курорт, причем! – поднял палец Черновой. – Был еще один фигурант, который то ли подыграл ей, то ли жертвой явился, но ребята клялись, что убили его, Вольскую и Бисерова. Фигурант исчез, Бисерова мы нашли раненым, ее убитой.

– Думаю, Бисеров с Вольской выступали единым фронтом, так как оба после расстрела остались живы.

– Как версия годится, – согласился Черновой. – Если следовать твоей логике, убийца был в их компании и…

– Застрелил неизвестного фигуранта и, может быть, убил двух человек в автомобиле.

– Тогда спектакль затеян для фигуранта под именем Х, но что-то пошло не по плану. Мне так это все представляется.

– А что, если убийца решил внедрить свой собственный сценарий? Застрелил Вольскую, Бисеров кинулся убегать, догнал его и тоже пристрелил.

– Ну, вот, – улыбнулся Черновой, а улыбался он редко, – у нас уже есть версия, заслуживающая внимания, но мотивов все равно нет. Подождем результатов экспертиз, от них и будем плясать, а до этого… жду идей.

* * *

Два дня Аля ездила по объявлениям вместе с детьми, успевая еще и еду приготовить на всю компанию. Обещания помочь найти квартиру друг Петя не выполнил, ему привалила работа, он изучал клиентов и место, которое ему предстояло превратить в царские чертоги. Дети уставали – вот где нужна машина, но без прав ездить Аля не рискнула. Промучившись, она решила завтра же напомнить о себе Черновому, чтобы хоть какую-нибудь временную бумажку выдали, пока дойдет дело до подлинных документов.

Часов в семь вечера дети уплетали котлеты с овощами, Аля готовила ужин и суп на завтрашний день, как вдруг в кухню заглянул Ник с кислой физиономией. Одет в стильный костюм: брюки цвета чернослива, пиджак с закатанными по локоть рукавами светло-лиловый, рубашечка светлее пиджака, но в тон, – «мамуля» была щедрой женщиной.

– Чморики, что едим? – спросил Ник.

Дети накололи на вилки по котлете и показали ему, иногда они действовали одновременно, не сговариваясь, чем веселили всех, в основном Петю. Им понравилось вызывать смех, теперь Миша с Машей старательно выполняли правила игры, главное – действовать синхронно обоим удавалось с легкостью. А Алю слово «чморики» доводило до бешенства, надо отдать ей должное, она стойко терпела, в конце концов, этот туповатый и самовлюбленный тип – друг Пети, ведь неизвестно, сколько еще ей предстоит жить здесь. У Альки есть Мишка с Машкой, дети заставляют быть взрослой, взвешенной и думать не только о себе, впрочем, о них она только и думала.

– Ах, мы при параде? – усмехнулась Аля, демонстративно разглядывая Ника. – На тусовку или в модный клуб намылились на ночь глядя?

Ее уже не возьмешь ни оберткой, ни параметрами Аполлона, к свисту о нефтяных вышках и элитных лошадках она тоже теперь относится как к художественному исполнению. Между нею и Ником образовалась огромная яма, заполненная ложью, а от внезапной и страстной любви остался неприятный осадочек, поэтому, подозревала Аля, позолоченный слиток большую часть времени торчал в своей комнате.

– Угадала, в клуб, – бросил он.

– Новую «мамочку» искать?

– А хоть бы и так! – сказал Ник равнодушно, наливая в стакан простой воды. – У меня нет талантов, как у Петьки, нет работы, но у меня есть я – это немало.

Аля вяло зааплодировала, Ника не смутила ее реакция, он попрощался с чмориками и ушел. Только за ним захлопнулась дверь, раздался звонок. Забыл что-то Альфик (от слова «альфонс»)? И ключи забыл? Пришлось идти открывать:

– Ну, что такое? Иду, иду… Э… Вы кто?

Девица примерно того же возраста, разодетая в пух и прах в розоватые тона – даже летний плащик цвета увядшей розы, – легонько толкнула в плечо Алю. Небрежно эдак, тремя пальчиками, чтобы незнакомка в фартуке освободила дорогу, и прошла в квартиру, по ходу бросив вопрос:

– Домработница?

– Нет, я…

Но ответ ей не нужен, девица шла по коридору, крича по-хозяйски:

– Петя!.. Пит!.. Это я, Светик!..

– Его нет дома, – поставила в известность гостью Аля, идя на кухню. – Он с утра уехал на работу. Вообще-то, у нас в прихожей снимают обувь.

За ней притопала Светик, стуча шпильками (и наверняка не мучая ноги тесной обувью), в которых разгуливала по улицам, да так и растопырила глаза, глядя на детей.

– А это что?

– Не что, а кто, – ухмыльнулась Аля, наливая им молока. – Вы никогда не видели детей?

– Чьи? Чьи это дети?

Судя по ужасу на миловидном личике, которое портило еще и высокомерие, у этой дуры закопошились глупые мысли насчет Пети и «домработницы». Она не подумала о гостях, решивших навестить приятеля, о том, что у Альки может быть муж и одновременно друг Пети. Нет, в ее куриной головке не нашлось ни одной позитивной мысли, и она разоралась на манер торговки:

– Ты кто такая? Откуда взялась? Только не заливай, что домработница, Пит никогда не поселит у себя бабу для уборки с двумя детьми из… из… каких-то там чувств (еле вытащила из своего убогого словаря нужные слова). Или я не знаю Пита! Переспала с ним, а теперь приехала с потомством потрошить? Бедный Петя! Ему не пришло в голову, что залететь ты могла от другого. Я тебе не Петя, хитрозадых вижу сразу. Ладно. Посмотрим, как будешь вертеться, когда сюда приедет Петькина мамочка, ее тебе не удастся наколоть, она покажет вам…

Дверью как хлопнула! С той стороны, разумеется. Ну, подобного концерта Алька еще в своей жизни не видела. С какого перепугу Светик наехала на нее? Главное, Алька при всех своих способностях перехватывать инициативу не смогла слова вставить, чтобы выгородить Петю, а пыталась. И как же теперь эту ситуацию преподнести хозяину? Светик явно имеет некие права на Петю – сестра, любовница, невеста… а вдруг жена? Вдруг они всего лишь в ссоре? Светик пришла мириться, а тут – здрасьте, двое детей и их мамаша.

Так Аля и провела оставшийся час: гадая и переживая, что будет, но детей уложила спать – это святое. По большому счету, угрозы для себя от убийцы в маске она не видела, ну, нет причин, чтобы он разыскивал ее и тем более убил. За что? Она вместе с детьми может спокойно вернуться к Тосе, но планы! У Али нет выхода, она очень надеется на Петю, что он войдет в положение, потому что по натуре добр… А вот и сам! Щелкнул замок входной двери, вошел Петя, судя по всему, уставший.

– Ужинать будешь? – спросила Аля, выглянув из кухни. – Есть котлеты, тушеные овощи, салат, какао и пирог яблочный.

– Полуфабрикаты? – уточнил Петя.

– Я полуфабрикатами детей не кормлю, – обиделась Алька.

– Тогда буду. Руки только помою.

Главное, накормить мужчину, после этого он способен выдержать все неприятности, сколько бы ни свалилось на него бед, – так учила бабушка. И Петя, как оказалось, не исключение: постепенно добрел, расслаблялся, но не забыл поинтересоваться, нашла ли она квартиру. Короче, намекнул, чтобы Аля вместе с потомством выметалась по-быстрому.

– Ничего подходящего, – вздохнула Аля, – только детей уморила.

– Зачем их с собой таскаешь? Они большие, могут одни побыть.

– Нет, одних оставить… нет. Мне машина нужна, завтра поеду к твоему Андрею Максимовичу, он же обещал помочь с документами.

– Ладно, завтра отвезу тебя к нему. У меня начинается свободный график, буду работать дома, пока не набросаю несколько вариантов оформления дома.

– Было бы хорошо. – Ну, теперь пора к плохим новостям приступить. – Слушай, Петя, тут приходила девушка… Светик… (О, он перестал жевать, уставился исподлобья на Альку, плохи дела.) Она подумала, что Мишка с Машкой твои дети. Не знаю, почему так решила, наверное, из-за того, что я в фартуке… Я пыталась ей объяснить, что она ошибается, но Светик меня слушать не захотела… кричала… грозилась, что привезет сюда мамочку и та мне что-то покажет… Э… У тебя тоже есть мамочка?

Разумеется, она имела в виду «мамочку», как была у Ника. Понял Петя или нет, ответил конкретно и без раздражения:

– Нет, что ты, я круглый сирота.

– Не похоже, но раз так считаешь… Петя, пожалуйста, прости… я не ожидала, что придет твоя Светик и воспримет меня… неправильно.

– Да не парься, все гуд.

– А кто тебе Светик? – Этот вопрос ее интересовал очень и очень.

– Невеста.

Так и разбиваются надежды о булыжники обстоятельств. Печально. Алька вымыла посуду и поднялась в выделенную ей комнату, где, присев на кровать к спящим детям, тихонько расплакалась. К слабакам она не относится, но иногда чувствовала себя абсолютно беспомощной, не способной решить проблему. Она прилегла рядом с детьми, Миша сразу обнял ее, прижавшись, так и заснула.

Рано утром Петя сбегал на пробежку, вернулся, а в квартире стояла мертвая тишина, то есть сонная тишина. Он отправился в спортзал – комнату с тренажером и всяческими приспособлениями для тренировок. Петя сел на пол, ступнями зацепился за шведскую стенку и принялся качать пресс, ложась на пол, следом – поднимаясь в положение сидя. В какой-то момент увидел ангелочка, Миша в пижаме сидел на корточках за его спиной и наблюдал за упражнением. Петя развернулся к нему, усевшись по-татарски, взял бутылку с водой, проворчав:

– Ты откуда взялся? Я не слышал, как ты вошел.

– Все спят, а я проснулся. Мне скучно, я пошел гулять по дому.

– Давай отжиматься? – предложил Петя.

Мальчик улегся на живот, несколько раз поднялся на руках и упал на ковер, перевернулся на спину, закинув руки за голову, через паузу проявил странный интерес:

– Вчера сюда приходила Светик, кто она?

– Женщина. Моя невеста.

– Ты совсем не разбираешься в людях? Не видишь, что она плохая?

– Слушай, Миша… В библиотеке куча толстых книг, возьми и читай, читай… например, «Анну Каренину».

– Мама Аля не разрешает читать эту книжку, говорит, я еще маленький и не пойму сложных отношений между полами.

– Да ну! Я так не думаю, но раз мама Аля говорит… тогда возьми «Войну и мир» графа Льва Толстого, самое то для твоего возраста, там все поймешь.

Пошутил, конечно. Просто Петя не привык и никогда не умел обращаться с детьми, которые иногда напрягают. А вот завтракать с ними приятно – забавные. После завтрака собрались к Черновому, детей Петя решил оставить дома, и это обсуждению не подлежало. Перед выходом он их позвал и строго сказал:

– Мальки, ведите себя хорошо.

Ангелочки кивнули хором – такие хорошенькие, ими только любоваться и умиляться. Аля поцеловала детей в розовые щечки и побежала за Петей, захлопнув дверь. Некоторое время ехали и молчали, Аля под нос напевала, потому что грусть осталась во вчерашнем дне и ушла вместе со сном, сегодня у нее зрели новые идеи, ход мыслей прервал брюзга Петя:

– Что тебя радует? Поделись.

– Радует? – пожала она плечами. – Я нашла жилье.

– Вчера ты говорила, что…

– Я просто забыла об одном надежном варианте, так что все в порядке, сегодня вечером мы уедем. Вот только машина моя…

– Пусть стоит, – разрешил Петя. – У нас во дворе народ нормальный, кражами не промышляет.

А она завтра же выйдет на охоту, без машины будет тяжело.

* * *

Результаты исследований и экспертиз поставили опергруппу в некоторый тупик, вообще-то на всякие странности, особенно выходящие за рамки разума, нужно время, чтобы переварить их. Времени у следствия, конечно, сколько угодно – хоть десять лет, но не для всех подходит подобная установка, некоторые любят долбить ситуацию до упора. Обычно Черновой просил дать ему ребят, с которыми удобно работать, ну, а главное – они похожи на него упорством и желанием раскрыть преступление любой сложности, потом праздновать победу.

– Начнем с крови, – сказал Андрей Максимович. Протоколы экспертиз лежали на его столе, но он выписал самые важные моменты в блокнот, туда постоянно заглядывал. – Что мы имеем: грязь, взятая из щелей паркета, пропитана кровью Вольской, а также принадлежит неизвестному фигуранту и… свинье.

– То есть кровь животного происхождения, – уточнил молоденький оперативник Олег.

– Именно, – кивнул Черновой и еще раз повторил: – Свиная. Смотрите, как интересно: презерватив, который мы нашли, завернутый в окровавленную кофточку, был наполнен тоже свиной кровью.

– Короче, вы получили подтверждение: Вольская устроила представление, – сделал окончательный вывод Тахир. – А кровь Бисерова была в гостиной?

– Нет, – ответил Черновой. – Позже покажу мультик и подумаем над ним, наши мальчишки соорудили за эти дни на основании показаний и экспертиз. А пока еще поговорим про кровь. Один из чехлов, найденных в подсобном помещении, тоже имеет кровь неизвестного фигуранта, а второй… догадываетесь?

– Свиная, – озвучил догадку Олег.

– Это не все. Несмотря на дождь, который должен был по идее смыть все следы, взятая земля вместе с травой на месте стоянки неизвестного автомобиля перед домом Вольской тоже показала наличие двух разных видов крови.

– Значит, в этом доме произошло четыре убийства? – сосчитал Олег. – И одно покушение.

– Ха! – хохотнул Тахир. – А как докажешь без трупов? По факту у нас только одно убийство, потому что труп один.

Слушая ребят, Черновой почесывал шею под подбородком, хитро щурясь, он явно припас, выражаясь фигурально, бомбу. Молодые люди покосились на него, но Андрей Максимович налил в стакан минеральной воды из бутылки, выпил, только потом выложил:

– Отстрелянные гильзы пистолета Макарова обнаружены перед домом Вольской, их три…

– Три выстрела! Неужели есть и пятый труп? – наигранно ужаснулся Тахир. – Вот это размах! Похоже на криминальную разборку.

– Похоже, – согласно кивнул Черновой. – Только доказательств нет, частицы крови, найденные в земле, принадлежат двум неизвестным людям. И не перебивай больше. Гильзы от автомата лежали в мусорном ведре…

– Как банально… – опять подал голос Тахир. – На такую глупость способна только женщина.

– Подожди! – проткнул воздух указательным пальцем в его сторону Черновой. – Эти гильзы и пули, попавшие в стены, от пистолета-пулемета «Кедр» девяносто третьего года выпуска. С этого года как раз начался серийный выпуск этого оружия. Компактный, удобный, легкий – вес со снаряженной обоймой и двух килограмм не набирает. И это очень важно. Так вот: «Кедр» Аля с Ником приняли за полноценный автомат, так как стреляет он похоже. Модель не новая, но вполне боеспособная, как видим. Итак, мы имеем два вида оружия, прошу обратить на это внимание – два! А Вольскую застрелили из «тэтэшки», из этого же пистолета стреляли в Бисерова. Последнее: все три вида оружия не зарегистрированы.

Повисла пауза, надо было собрать данные в одну логическую цепочку, но у самого молодого не хватало терпения заниматься анализом:

– Три вида оружия… Убийц было трое, что ли?

– А вот теперь, ребята, предлагаю посмотреть мультик.

Черновой поднял крышку ноутбука и развернул его монитором к оперативникам, сам же встал, поставил стул перед столом и продолжил, настраивая ноут на работу:

– Они сделали видео на основании всех данных – траектории полета пуль, местонахождение машин, деревьев, людей, убийцы. То есть это примерный рассказ, как именно происходили события, чтобы хоть как-то сориентироваться, что тут к чему. Молодца мальчишки… Смотрим.

Сначала дана гостиная Вольской в объеме и со всех сторон. Начался мультик: приезжает автомобиль Вольской и неизвестная иномарка, Зоя въезжает во двор, выходит вместе с Бисеровым… Остановив просмотр, Черновой пояснил:

– Поскольку жертвы приехали к Вольской, то, надо полагать, ехали в одной машине, а она в своей с Бисеровым. Смотрим дальше. Двое из неизвестной иномарки премиум-класса, как сообщили нам свидетели Алика с Ником, принесли четыре баула… вот они. Мистер Х подходит к Вольской и Бисерову, они идут за мужчинами с баулами, которые… вот они! Выходят. Что происходило в доме, мы опускаем, потому что подписи нас не интересуют, а вот как предположительно разворачивались события перед домом…