Текст книги "НАШ ТЁМНЫЙ РАЙ"

– Для матери и дитя даже здесь должно существовать исключение. Мы с ней обе принадлежим Бераку и Вантенеросу, и им не выгодно просто нас развести или уничтожить. Я хочу просить не для светлой, а за нас обеих, тёмных. Мы из их лагеря, мы одна кровь и, возможно, они захотят помочь женщинам своего мира.

– Помочь спастись да, помочь уничтожить светлого, да, посоветовать про врага, да; но не в вопросах любви и назначения. Даже если мы устроим открытую оргию в лесу и при этом твоя дочь ещё будет несовершеннолетняя, они и глазом не поведут, чтобы это остановить. Конечно, всё будет не так, но в тёмном мире это считается нормальным.

– А как всё будет?

– Я пока не готов ответить.

– Я могу остаться одна и всё обдумать.

– Тебе лучше и безопаснее сделать это дома.

– Я пока не хочу видеть Алика.

– Обещаю, мы тебя не побеспокоим.

23.

Зайдя в дом, я действительно никого там не обнаружила. Очень много полезного сказал мне Рэм на берегу той речушки. Он сказал то, над чем действительно стоило задуматься: об обмене души на плотские удовольствия, красоту и здоровье; о том, что я в любом случае останусь собой и моя дочь всё-таки будет счастлива. Я ведь не была хорошей. Если посмотреть со стороны, то я распутная девка, реальная эгоистка, которую только и волнуют мужики, и ей жаль отдать одного из них дочери. Абсурд какой-то получался, но мне действительно было больно подумать о том, что мой Алик для неё. Неужели моя райская жизнь на этом заканчивалась. Я боялась Вантенероса и Берака, боялась умереть больше, чем остаться без Алика, ведь у меня же был Рэм. Хорошо, Рэм уходит к другим по ночам, но он и не предлагал мне себя вместо Алика, а просто признался в своих чувствах. Как же поступить, чтобы это было достойно и правильно, хотя, слово «достойно» здесь мало уместно. Всё, что нужно было сделать, это пересмотреть свои отношения с Альфредом и дождаться дочери и их счастья, а я уже задумала геройствовать, рисковать жизнями ради того, чего во мне уже почти не осталось, это моей души. Оставался последний вопрос: можно ли было всё изменить и вернуть назад, забрать душу и принять свою дальнейшую, уже точно не известную мне судьбу. Что для меня дороже: душа и родное дитя, хоть и от демона или дальнейшее похотливое времяпрепровождение со своими любимыми мужчинами? Я знала наверняка, что есть Бог и есть Дьявол, и мой путь лежит по одной из двух дорог, на одну из которых я уже свернула и назад путь мне заказан, но даже у самых пропадших и юродивых есть шанс. Шанс нужен всем для того, чтобы осознать, понять, покаяться, исправить. Сложно убить в себе тёмную сущность со всеми вытекающими из неё прелестями жизни, и вопрос, а надо ли? Я окончательно запуталась. Так я просидела на подоконнике около нескольких часов, а потом решила прогуляться в лесу, вкусить его запах, свежесть воздуха, красоту. Быть может скоро мне будет не суждено это увидеть.

Пройдя несколько километров, я вышла к поляне, где поймала первую добычу. Все ощущения всплыли, как будто это происходило минутой ранее; вспомнила улыбающегося Алика. Это была последняя его улыбка, которую я видела, с тех пор как он меня прогнал, и ему больно было думать о том, что нам предстоит пережить. Естественно, он всё узнал и пожелал остаться один, зная, что мне предстоит свидание с Рэмом. Этим я прибавила ему боли. Я легла на траву и полностью расслабилась. В конце концов, здесь у меня есть любимые люди, защитники, наставники, скоро я увижу дочь, и она тоже наша, а что ждало меня там: тюрьма, презрение и отвращение к земным мужчинам, в частности к бывшему мужу или доктора, которые заколят до смерти? Я почти решила, что пока отпущу ситуацию, ведь 4 года, это не маленький срок, и что-нибудь может поменяться.

Рэм стоял позади моей головы, и он снова появился неожиданно.

– Аня, у нас проблемы. Алик в опасности. Он тоже тяжело переживал ситуацию и решил пожертвовать собой ради вас с дочкой. Он вызвал Вантенероса. Всё может случиться в любую минуту, нам нужно срочно его найти.

В тот момент я вообще не думала об опасности, а восхитилась Аликом ещё больше. Он готов был отдать свою жизнь ради нас, не то, что я, эгоистка. Не важно, что могло случиться с нами дальше, ясно было то, что все мои решения пустые, а балом правят только обстоятельства.

Мы бежали что есть сил. Я в тот момент пожалела, что не поймала ещё пару хищников накануне. Сейчас для меня исчезло всё из поле зрения. Главное было найти и спасти жизнь Алику. Рэм бежал впереди. Он видел Алика и знал место, где он ждёт Вантенероса. Я тоже это увидела. Хотя, и без видений было понятно, что Алик пойдёт туда, где мы с ним провели наши первые ночи.

24.

– Папа, учительница спрашивает, почему ты не заходишь в школу и не посещаешь родительские собрания?

– Северия, ты же знаешь, папа работает и не успевает. Не переживай, я сам позвоню твоей учительнице и решу с ней все вопросы, а сейчас беги, Эмма тебя покормит.

– Я не хочу есть! Папа, почему эта Эмма живёт с нами, где моя мама?

– Доченька, я тебе объяснял, что Эмма наша новая мама. Мы с ней теперь будем жить вместе, а мама обязательно скоро вернётся и будет тебя навещать.

– Мне она не нравится, она меня не любит и не хочет, чтобы я жила с вами, говорит, что я ей только мешаю.

– Не обманывай пожалуйста. Эмма не могла такого сказать. Она очень хорошо к тебе относится. Мама сама решила уехать и оставить тебя, а Эмма желает тебе только добра и будет рядом.

– Не правда, мама на решала, это ты нас поймал и отдал маму в больницу, а она не болела, поэтому она оттуда ушла и скоро придёт за мной. Эмма злая. Она тащит меня в какой-то дом, где пахнет свечками и звенит колокольчик. Мне там тошнит. Скажи ей, чтобы она меня не трогала.

– Северия, хватит. Иногда я думаю, что Эмма права и тебе стоит пойти учиться в закрытую школу, а по выходным я буду забирать тебя.

Девочка заплакала, убежала в свою комнату и хлопнула дверью.

– Матвей, я случайно зашла и слышала ваш разговор. Вот возьми.

– Что это?

– Это анализ ДНК, твой и Северии.

– Ты опять, я же просил. Северия моя дочь. Как ты могла, заняться что ли нечем?

– Как это 50 на 50. Что это значит?

– Это значит, что ты ей не отец и твоя Аня ребёнка нагуляла.

– Здесь какая-то ошибка. Аня не могла.

– Ошибки быть не может. Это уже третья клиника и везде одно и то же. Прежде чем принести тебе результаты, я сама усомнилась и поэтому пересдала их ещё в двух местах.

– Тогда почему ты говоришь, что я ей не отец. 50 процентов ведь…

– Везде врачи сказали, что такого не бывает и они не знают в чём дело. Это уникальный случай. Они не могут объяснить.

– Прекрати, это просто ошибка или что-то с биоматериалом. Мы с Аней всегда были преданы друг другу, и я уверен, что это моя дочь.

– Как знаешь. Моё дело показать тебе. Кстати, идея с закрытой школой мне понравилась. Хочешь, я займусь устройством девочки?

– Буду тебе благодарен, только, пожалуйста, будь с ней помягче и прекрати брать её с собой в церковь. Она не выносит запах воска.

– А может дело вовсе не в запахе? Может она вообще от чёрта, раз анализ так показывает.

– Эмма! Я и так проявляю терпение ко всей этой ситуации. Не смей трогать мою дочь, иначе нам придётся расстаться. Ещё одной сумасшедшей я не вынесу.

– Ты прав, прости меня. Я погорячилась. Конечно, пойду искать ей лучшую школу. Теперь мы можем себе это позволить. Может и стоит сказать спасибо твоей Ане? С тех пор как с ней всё это случилось, ты изменился и стал зарабатывать денег, как никогда раньше.

– А ещё я, наконец, обратил внимание на тебя. Мы столько лет работаем вместе, а увидел я тебя только после этих событий. Поэтому, прошу, не разочаровывай меня.

– Не буду, любимый!

25.

Недалеко от дома неподвижно сидел Алик. Мы с Рэмом встали позади него, отдышавшись, собирались подойти ближе, как вдруг почувствовали жгучую боль и перестали чувствовать конечности. Мы с ним не могли двинуться. Алик обернулся. Увидев нас, он не проявил никаких эмоций. Его лицо оставалось твёрдым и печальным. Он обратился к кому-то, точно не к нам.

– Вантенерос, они не при чём. Отпусти их, забери меня. Ты знаешь я всегда верой и правдой служил нашей стороне, был жестоким и беспринципным убийцей, хитрым и лукавым помощником, соблюдал баланс и никогда не нарушал законов. Я не считаю, что я что-то заслужил, и это повод обратиться к тебе, я знаю, я не достоин даже разговора с тобой, но сейчас речь не обо мне. Я не хочу и не буду любовником этой замечательной тёмной девочки, дочери моей любимой. Я уверен, что для неё найдется более молодой, лучший и достойный её кандидат. Я люблю её мать и даже готов принять другую спутницу, только чтобы не делать Анне так больно. Я готов принять всё, что ты мне уготовишь, пожалуйста, не делай этого со мной и с девочкой, которая ещё маленькая и только готовиться прейти на нашу сторону, которая ни в чём не виновата и так мало понимает.

Как только Алик закончил говорить, я увидела яркую вспышку рядом с ним, как будто молния ударила о землю и снова исчезла в небе. Всё стихло и меня отпустило, Рэма тоже. От яркого света мы не сразу заметили, что Алик лежал на земле и не двигался. Я подбежала к нему и начала трогать, кричать, приводить его в чувство, но он молчал. Мы отнесли его в дом и положили на кровать. Я сидела возле него и не могла ничего выговорить. Мне хотелось умереть, потому что без него не жить. Неужели вот такая цена за всё те счастливые моменты, что мы пережили. Почему приобретая дочь, я вынуждена лишаться любимого человека. Безумие стало накрывать меня.

– Рэм, что делать, он не дышит. Сделай что-нибудь. Я не переживу.

– Давай подождём. Возможно, он просто ещё не пришел в себя. Анна, это был Вантенерос, и он не разговаривает с такими как Алик и все мы. Он просто молча решает и делает то, что считает нужным, даже если это противоречит мнению большинства. Кто он и кто Алик! Вызвав Вантенероса, он знал на что идёт и этого тоже ожидал. Я сейчас попробую посмотреть, погоди. Не думай ничего плохого, я попробую всё узнать. В последнее время, я тоже им восхищаюсь. Он готов пожертвовать самым ценным, что у него есть, своей жизнью, ради нашей дочери и женщины, которую любит. Выйди пожалуйста на улицу.

– Что ты собираешься делать?

– Что бы я не делал, я не смогу сделать ничего, если ты не оставишь нас наедине. Не входи, пока я не позову. Хотя, постой, нет. Останься. Возможно твоё присутствие мне даже поможет. Возьми его за руку и смотри в зеркало шкафа, только не мешай мне.

Я взяла Алика за руку, а Рэм положил свою сверху наших рук. Он закрыл глаза и сидел неподвижно. Внезапно я услышала гул в своей голове, потом она резко закружилась, и я почувствовала сильное энергетическое давление. Астральное тело стало отрываться от физического. Рэм встал, взял меня за руку, и мы с ним прошли сквозь то самое зеркало шкафа. Я не могла в такое поверить, а вдруг мы тоже умерли вместе с Аликом, было нереально страшно. Вдруг я почувствовала удар по своему лицу. Это была пощечина. Я пришла в себя и увидела перед собой Матвея.

– Как ты могла? Я верил тебе, а ты меня предала. Это не моя дочь, вернее моя лишь наполовину. Как такое возможно, с кем ты встречалась, когда мы поженились?

– Матвей, где я? Что случилось.

– Она ещё спрашивает. Ты лежишь тут в больнице без сознания с тех самых пор, когда тебе вкололи успокоительное. Показатели в норме, а ты без сознания. Врачи не знают, что и думать. Медсестра, что тебя колола и два санитара бесследно исчезли, просто не вышли на работу и всё, их нигде не найти, а ты вот в таком состоянии. Я не знаю, что тебе вкололи, но анализ ничего не показал. Да и какое это теперь имеет значение. Я с тобой развёлся и у меня другая, а ты тут лежишь и не думаешь приходить в себя после всего содеянного. Я не сдержался, ударил. Прости за это. Ты сошла с ума, украла нашу дочь, деньги, и вообще всё это. Я сдал анализ ДНК, и он показал, что Северия моя на половину.

Я поняла в чём дело. Я в портале настоящего, в той психушке и просто была без сознания после того укола, который, по его словам, мне всё-таки сделали. Это не дало мне права сомневаться в существовании моих мужчин. Я вспомнила, кто я есть и не собиралась сдаваться, где бы не решил оставить меня Вантенерос.

– Матвей, какие деньги, тебе показалось. Может мы и тебя обследуем? Ты нашёл деньги, ого, поделишься? Да, Северия не твоя, я тебе изменяла с другим. Я его люблю, и, как только встану на ноги, мы сразу уедем из страны, и дочь я заберу. Кстати, наверное, в ДНК ошибка. Там должно быть 99 на один процент. Вероятность твоего отцовства один процент. Я желаю тебе счастья с возлюбленной. А сейчас, будь добр, уйди, а то ведь я могу ответить на твою пощёчину.

После того как я закончила говорить, лицо Матвея заметно поменялось. Он смотрел на меня злобно, но больше удивлённо. Мне хотелось поставить на место его челюсть, которая малость отвисла.

– Аня, а ты изменилась. Дочь я не отдам, она всё равно моя.

– Тогда приготовься к суду. Я биологическая мать, и я здорова, любая экспертиза это признает. Я всем расскажу про домашнее насилие и стрессы, которым подвергалась все эти годы. Мне поверят, меня пожалеют, и я закрою это недоразумение с помешательством, а дочь я увезла от тирана. Матвей, подумай, а надо ли тебе всё это. Ведь можно и срок за такое получить. Я тебе ещё раз повторяю, оставь меня и мою дочь в покое, иначе ты сильно пожалеешь об этом.

Матвей резко поднялся и ушёл. Я думаю, что я и мои слова произвели на него впечатление и пошатнули его мужскую самоуверенность и чувства собственности, которое он неоднократно ко мне проявлял, когда мы жили в браке, а эта встреча с ним просто шанс ещё раз всё обдумать и сделать выбор в пользу своего человеческого светлого существования. Только как можно было сделать выбор в пользу такого вот светлого, когда крещенный муж хуже вампира, отдавшего себя за чужого ребёнка, когда здесь я больная и мне предстоит куда судебных тяжб и жалкое выживание с ребёнком, а там я ничего не испытывала кроме счастья и любви. Нужна ли мне душа здесь в этом мире, если там без неё намного лучше, и мне не придётся думать о благополучии дочери с её настоящим отцом. У Северии, заведомо, всё уже было. Я заговорила сама с собой, так бы показалось окружающим, если бы меня услышали, но я сама точно знала к кому и зачем обращаюсь.

– Вантенерос, спасибо за шанс, но я продолжу свой тёмный путь там, где мне было так хорошо. Прими меня обратно, выведи отсюда, верни моих спутников, теперь я полностью уверена и готова.

Не знаю, как произойдёт моё возвращение назад, умру я в мире живых или мне просто отключат систему жизнеобеспечения, или я бесследно исчезну из палаты. Мне было всё равно. Теперь я знаю чью сторону хочу принять, и почему я хочу это сделать. Закрыть глаза и ждать, это слишком примитивно, я встала и, уверенная в том, что всё ещё ловко прыгаю и быстро бегаю, открыла окно палаты.

26.

–Стой, не смей. Это самообман. Здесь и сейчас ты погибнешь. Этого и добиваются тёмные, забрать твою душу сразу, чтобы ты вечно горела в аду. Такие тоже нужны главным для услужения своему Богу. К нам в тёмный Рай ты больше никогда не попадёшь. Отойди от окна.

Я резко развернулась открыла глаза, но никого не увидела. Это был голос Рэма, предупреждающего об опасности, и, естественно, сам не мог мне показаться здесь. Он ведь сущность, инкуб. Я присела на кушетку и решила просто с ним поговорить вслепую.

– Рэм, я хочу вернуться. Здесь всё не моё, не для меня.

– Всё будет, потерпи. Я нашёл Алика у здания, куда твой муж и любовница запихали нашу дочь. Это закрытая школа примерно в трёх ста километрах отсюда. Мы должны забрать её уже сейчас. Долго ей там не прожить. Работники школы начнут прислушиваться к её словам и вскоре отправят её на принудительное лечение, ведь вы так и не встретились, ты не объяснила ей.

– А что там делал Алик? Неужели уже время, ты говорил у нас есть четыре года. Это невозможно.

– Алик на самом деле жив. Он ушёл в этот портал раньше нас, вернее его отправил Вантенерос. Алик всё понял. Ему нужно было взглянуть на Северию, чтобы понять, пощадил его главарь или наоборот ускорил события, разозлившись на то, что тот осмелился его вызвать. Ты тоже здесь не просто так, тебе был дан шанс вернуться к светлой жизни. Когда ты отказалась, тёмные решили перехитрить тебя, чтобы ты совершила грех самоубийства, думая, что вампир и обладаешь навыками таких прыжков и так избавиться от ненужного навсегда. Это была бы их месть мне и Алику за самоуправство.

– Зачем им двойная месть. Он и так страдает. Они же отправили его к моей дочери прямо сейчас.

– Ты ошибаешься. Алик увидел Северию и ничего не почувствовал. Он не станет ей спутником. Так решил Вантенерос. Его пощадили, а взамен хотели забрать твою жизнь и твою душу. Ты слишком идеализировала себя и этот мир в последнее время. Это бесит главных.

– Что же теперь будет со мной, с дочерью, с Аликом, вообще с нами? Похоже оба мира от меня отказались. Может зря ты меня остановил а, Рэм? Никчёмные бесполезные жизни должны так и заканчиваться. Природа создала всё не просто так, а с задумкой. Даже букашка, которая живёт сутки, приносит пользу круговороту, потому что является пищей другого живого существа, а кто я? Метаясь между мирами и думая только о себе, я потеряла себя, стала никому не нужна.

Не дождавшись окончания его рассказа, я, с разбегу, выпрыгнула в окно, специально не открыв его, чтобы почувствовать жгучую боль от порезов. Потом услышала удар своего тела, а далее была полная темнота. Я так долго ждала просто темноты, она расслабляла мои глаза, уставшие от дневного света в этой больнице. Я устала метаться, бороться и искать решений. Слишком много событий произошло за последнее время, а теперь нет ничего, вообще ничего. Тогда почему мысли ещё гуляют в этой тьме? Может это остатки души, которую они не успели отнять у меня полностью? Мечтая о нашем вечном тёмном Рае, я получила лишь осколки своей души, остатки выпитой личности, полное одиночество.

27.

На улице было солнечно и слышен церковный звон колоколов. Я долго не могла смотреть на себя в зеркало, а он вёз мою коляску по направлению из храма. Там я поставила свечи за здравие своё, своего ребёнка и наших родственников. Я была не способна ходить, а он два года вымаливал прощение за все страдания, сомнения и предательства, говорил, что любит и всегда любил только меня одну, что я самая лучшая, самая настоящая женщина с большой и доброй душой.

После того падения, когда меня откачали врачи, Матвей выгнал Эмму из дома, забрал дочь из школы домой и сидел у моей кровати два месяца, пока я не пришла в себя. Он помог мне пройти курсы реабилитации и оплатил все операции. Новый анализ ДНК на удивление показал сто процентное его отцовство, а мне ещё предстояла одна самая главная операция в моей жизни за границей. Если она пройдёт удачно, то я снова смогу ходить.

Северия была счастлива и очень рада моему возвращению, и больше никогда мы от неё не слышали никаких странностей. Возможно, девочка росла и понимала, что не должна показывать себя, понимала кто она, так как была очень умна. Я тоже знала, что она не изменилась, что её отец оставался Рэм, а результат анализа проделки её покровителей. Рэм даже мог встречаться с ней, чтобы всё это объяснить. Мне никто ничего не говорил, но я всё чувствовала. Спасённая жизнь, звон церковных колоколов и свечи давали мне понять моё предназначение, указывали на жизнь, которую нужно вести, но не помогли забыть тёмный рай, не закрыли и не залатали мятежную душу, которая снова туда втайне стремилась, вожделенно мечтала, всё ещё любила…

Параллельно всем изменениям, я глубоко занялась наукой и как раз заканчивала свою разработку в области заменителя дефинила, не говоря никому для чего я это делаю. Смешно, но я не хотела адреналинового вируса в 2060. Здесь, на светлой стороне нужно было быть полезной светлым людям, помочь им, предотвратить возможные опасности, видеть которые мне, в своё время, помогла тёмная сторона и тот портал. Они больше делали это и для себя. Одно без другого существовать не могло. Вся наша семья снова была вместе.

С порога новых дней и новой жизни, я больше не видела никаких снов. Помню только, что в той непроглядной тьме холодного асфальта на пороге моей смерти, два некогда любимых силуэта помахали мне рукой и растворились там навсегда. Каждый день я была готова увидеть их снова и вернуться без угрызений совести, а ни не были готовы принять назад меня такую: всё ещё наглую, беспринципную и, почему-то, уже светлую. Мыслей приходило много, что ещё не время, что нужно закончить научную разработку именно на этой стороне рая, что, рано или поздно, они всё равно позовут, и я пойду. Пережив смерть больше её не боишься, но жизнь начинаешь ценить много больше в любых её обстоятельствах и проявлениях. Каждому даётся второй шанс, и мне он тоже был дан. Этот временной отрезок без Алика и Рэма, всего лишь линия судьбы, и она обязательно сомкнётся.

Меня зовут Анна Рэдич, и я стала больше верить в Бога, потому что Бог показал мне стороны обоих Миров, направил и помог сделать правильный выбор. Я проживу в ожидании своих слабостей, быть может, ещё не много лет, но проживу душевно и целомудренно, оставаясь собой, оставаясь матерью, оставаясь личностью.

28.

Прошло ещё 4 года. Я, наконец, встала на ноги и привела в порядок своё лицо, пройдя через мучительные пластические операции. Годом ранее, Матвей попал в автомобильную катастрофу и погиб, а Северия уже через месяц после этого, обещала меня познакомить со своим парнем. Сказала только, что его зовут Алик. Я не была удивлена, но терзалась сомнениями, смогу ли искренне поддержать дочь. С другой стороны, была даже рада, что хотя бы ей суждено быть счастливой в некогда моём, тёмном Раю. В отличие от залётной меня, за неё можно было быть спокойной с такой защитой, а в искренней и преданной любви Алика к дочери можно было не сомневаться.

Как бы сильно трепетало моё сердце перед этим долгожданным и роковым знакомством, если бы за неделю до этого, я сама не встретила красивого мужчину. Его звали Рудольф, но он просил называть его просто Рэм. Знакомое до боли было у него лицо… Когда я с ним сближусь, то обязательно пошучу, не жил ли он когда-либо в каком-нибудь сказочном мире, и почему сейчас такой же человек, как и я. Мы оба чувствовали, что нас что-то связывает, но карты пока были скрыты. Наш тёмный Рай возвращался, но уже на территории Светлых!

Завтра у нас первое, как мы оба думаем, свидание. Что же будет дальше?

-дочь

–Подробнее о порталах

–его история и история рэма

–другие вампиры и его другие знакомые