Текст книги "Магический спецкурс. Первый семестр"

Глава 8

На ликвидацию моей магической безграмотности профессор Норман потратил еще около часа. Под конец я осмелела настолько, что поинтересовалась у него, почему он не носит никаких амулетов, перстней и прочего. На его шее, когда он снимал сюртук, я приметила только артефакт-переводчик.

– Я уже не нуждаюсь в фокусирующих артефактах, – сдержанно пояснил он, явно давая понять, что не горит желанием обсуждать эту тему.

Как будто от меня можно было так легко отделаться! Я тут же припомнила, что на первом собрании видела у ректора множество амулетов и перстней, а тот выглядел намного старше Нормана. О чем я тут же ему и сообщила, ожидая дальнейшего пояснения. Он как будто смутился. Мы сидели в зале архива, где он не имел права оставить меня одну, окутанные тишиной и полутьмой. Возможно, именно поэтому я так обнаглела и стала допытываться.

– Ректор никогда не обращался к темной стороне, – тихо пояснил Норман, вдруг очень заинтересовавшийся состоянием своих ногтей. – Инициация меняет темного мага и его взаимоотношения с магией, процесс фокусировки светлого потока становится проще. Я не зря ношу черную униформу. Я практикую темную магию большую часть своей жизни и как темный маг был инициирован в достаточно… юном возрасте.

– Да, про черный цвет одежды мне объяснили, – я кивнула. – Но я совершенно не понимаю, как отличить темную магию от светлой. В чем разница? Не получится ли так, что я… уйду на темную сторону по незнанию? Что это за инициация?

Он усмехнулся.

– Пройти инициацию – это как потерять девственность. То есть сложно сделать это, не заметив и не осознав происходящего, – по его губам скользнула уже хорошо знакомая мне усмешка. – Нет, случайно это с вами не произойдет, поэтому разницу вам знать не обязательно. Обычно спецкурсу я ее объясняю в рамках своей дисциплины. Основному курсу еще на нескольких дисциплинах на разных уровнях обучения.

И тут меня осенило. Я вспомнила, что мне вообще-то стоит решить проблему со специализацией, если я все-таки остаюсь учиться в Орте.

– Профессор Норман, мне сказали, что группа по вашему предмету у спецкурса не набралась. А у меня, как вы знаете, не заладилось со Снадобьями. Я хотела попроситься перевестись к вам…

– Да, я так и подумал, когда вы ворвались в мою аудиторию.

– Угу, – я смущенно кашлянула и отвела взгляд. – Скажите, а со мной группа наберется? Сколько всего нужно человек и сколько у вас есть?

– Нужно пятеро, чтобы группу сочли обоснованной. Насколько я знаю, изъявили желание трое. Так что мне жаль, госпожа Ларина, но если вы не сагитируете еще кого-то, то перевестись ко мне вы не сможете. Да и подумайте, так ли вам нужны темные ритуалы?

Я задумалась. И думала об этом до тех пор, пока не скопировала все нужные документы. И даже потом, когда взяла у библиотекаря пару книг, которые посоветовал Норман, для наиболее интересного реферата по биографии Норда Сорроу. И когда шла на поздний обед уже после того, как реферат был написан, я все еще думала об этом. Нет, меня не интересовала темная магия. Практиковать ее я не собиралась. Я просто очень не хотела возвращаться на Снадобья и еще меньше хотела идти к профессору Ноту и проситься на Боевую магию. К тому же мне нравился Норман. Он единственный проявил обо мне заботу и решил мою проблему с фокусирующим артефактом. Остальные только удивлялись, закатывали глаза и велели как можно скорее им обзавестись.

Поэтому, вернувшись в комнату, я первым делом поинтересовалась у Хильды, которая как раз собиралась с мыслями и уговаривала себя пойти в библиотеку, не готова ли она во имя нашей дружбы составить мне компанию и перейти со мной на Темные ритуалы и заклятия.

– Нужен всего еще один человек, – объясняла я, – тогда группу смогут открыть.

– Тань, я же объясняла тебе, – Хильда виновато развела руками. – Мне нужна боевая магия, чтобы потом поступить в Академию Легиона.

– Тебе ведь все равно готовиться еще полгода потом, – не сдавалась я. – Сможешь и боевую магию подтянуть.

– Послушай, ты мне нравишься, – Хильда положила руки мне на плечи и посмотрела в глаза. – Правда. Я рада, что ты снова планируешь свое будущее в Орте, а значит, решила остаться, даже если порталы заработают. Но я не могу помочь тебе в этом… – она скользнула по моим рукам вниз и сжала ладони. – Потому что… о боже! Что это?!

Ее возглас спровоцировал мой перстень, который она сначала нащупала, а потом и увидела.

– Этой мой базовый фокусирующий артефакт, – пояснила я нейтральным тоном. – Норман дал.

– Охренеть, – выдохнула Хильда, поворачивая мою руку то так, то эдак, чтобы рассмотреть главный камень и полюбоваться переливами бриллиантовой россыпи. – Это ж просто… охренительно, – она явно затруднялась с подбором слов для выражения своего удивления. – Ничего себе подарочки, – она посмотрела на меня и что-то в ее взгляде изменилось: теперь он излучал подозрение и девчоночье любопытство. – Ну-ка, колись, за какие такие заслуги тебе дарят подобные украшения?

– Он не дарил его, – попыталась оправдаться я, высвобождая руку. Как же я сейчас радовалась, что не приняла перстень как подарок. – Он дал его во временное пользование. Пока родители не смогут дать мне другой артефакт.

– Угу, – протянула Хильда, насмешливо глядя на меня. – По крайней мере, теперь мне понятно, почему ты вдруг возжелала пойти на специализацию к нему. Он, конечно, страшный и старый, но зато, очевидно, щедрый. Многие это ценят в мужчинах.

– Не говори ерунды, – я принялась увлеченно перекладывать на столе учебники, блокноты и тетради, якобы наводя порядок и собираясь заниматься дальше. – Он просто помог мне с артефактом. И все. У меня вообще-то дома остался парень, забыла? Я про него рассказывала. Мужчины вдвое старше меня не интересуют. И вообще, он не страшный. Не красавчик, как Нот, конечно, но довольно мил.

Я осеклась, так и не поняв, с чего вдруг выпалила последнюю часть тирады. Хильда понимающе покивала, продолжая выразительно на меня смотреть.

– В общем, я готова тебе помочь, – неожиданно изрекла она. – Но с одним условием. Точнее, с двумя.

– Какими?

– Во-первых, я пойду с тобой на ТРЗ только в том случае, если мне разрешат одновременно посещать и Боевую магию. Может быть, ТРЗ мне даже пригодятся в будущем. Насколько я знаю, легионерам запрещено использовать темную магию, но теорию они изучают.

– Хорошо, я попрошу ректора разрешить тебе посещать оба предмета. Не думаю, что он станет возражать. Я хочу сказать, он же должен оценить подобную тягу к знаниям?

– Возможно, – Хильда пожала плечами. – Увидим. Но это еще не все. Во-вторых, ты попросишь аналогичного разрешения для себя и пойдешь со мной на Боевую магию.

– Но ведь профессор Нот уже наверняка сформировал группу и заполнил ее до предела. Он не возьмет меня.

– Возьмет, – хмыкнула Хильда. – Он уже спрашивал про тебя. После эпизода на Снадобьях, еще когда ты в лазарете лежала. Сказал, что готов сделать исключение и взять тебя к себе двадцать первой студенткой, если ты захочешь. Кажется, его ты тоже очаровала.

Не могу сказать, что я была в восторге от этой новости. Заниматься на двух специальностях мне не хотелось. Мне и так придется напрягаться, чтобы не отставать по остальным предметам. Но я не могла не согласиться, что условия Хильды справедливы. Так мы обе получали то, что нам нужно.

– Хорошо, я договорюсь с ректором и спрошу Нота, возьмет ли он меня к себе. Но если не возьмет, прошу отменить второе условие.

– Договорились, – легко согласилась Хильда и наконец отправилась в библиотеку.

А мне предстояло найти ректора и поговорить с ним.

***

Кабинет ректора находился на одном из самых высоких этажей, куда приходилось подниматься по длинной винтовой лестнице добрых три минуты. Уже через полторы я заподозрила, что ректор забрался так высоко специально, чтобы его не тревожили по пустякам.

Других кабинетов на этаже не было, вероятно, ректор занимал его целиком. На стук в дверь мне никто не ответил. Только тогда я запоздало подумала, что во второй половине дня воскресенья ректор едва ли сидит в своем кабинете. Однако спускаться обратно и потом идти сюда снова мне не хотелось. Да и если не выясню все сегодня, до завтра с ума сойду.

Дверь кабинета оказалась не заперта, поэтому я приоткрыла ее, просунула в узкую щель голову и позвала:

– Ректор Ред? Вы тут? Это Ларина, со спецкурса. Мне очень надо с вами поговорить.

Молчание было мне ответом, но где-то приглушенно играла музыка. Причем вполне себе земная, кажется, даже из моего плейлиста, поэтому у меня появилась надежда, что ректор где-то тут. Возможно, в смежной комнате? Ведь у Нормана из рабочего кабинета есть дверь в личный. Может быть, у ректора так же?

Я осторожно вошла в кабинет, прислушиваясь и пытаясь определить, откуда доносится музыка. На всякий случай еще несколько раз позвала ректора. А потом приметила дверь в углу комнаты. Приблизившись, я убедилась, что музыка играет именно за ней. И теперь я уже не сомневалась, что это композиция с моего плеера.

Я постучала, но мне никто не ответил, что меня совершенно не удивило: музыка играла так громко, что мой стук едва ли можно было за ней разобрать. Я глубоко вдохнула и решительно толкнула дверь, снова просовывая в образовавшуюся щель сначала голову.

Комната, в которую я попала, больше походила на гостиную, чем на кабинет, даже личный. Как минимум, тут не было письменного стола, зато стоял большой диван, несколько кресел и низкий кофейный столик посередине. Здесь хватало свободного места, и сейчас оно использовалось на полную катушку.

Ректор Ред, зажав между пальцами самокрутку, самозабвенно скакал по комнате в такт музыке, прикрыв глаза и периодически имитируя то игру на барабане, то запилы на электрогитаре. На его лице было написано такое блаженство, что я не сдержала улыбку. Когда дядечка, которому на вид хорошо так за шестьдесят, ловит подобный кайф от панк-рока, это выглядит мило. По крайней мере, на мой извращенный вкус.

Однако мне некогда было наслаждаться этим зрелищем, да и не хотелось усугублять ситуацию, в которой я без спроса вламываюсь в личные комнаты ректора и мешаю тому оттягиваться. Я откашлялась и громко позвала:

– Ректор Ред! Можно вас на секундочку?

Он распахнул глаза, мгновенно замирая на месте. Одним взмахом руки с зажатой в ней самокруткой заставил музыку смолкнуть. Потом немного испуганно посмотрел на саму самокрутку, как застуканный с сигаретой школьник, снова встряхнул рукой и заставил ее исчезнуть.

Только тогда я почувствовала подозрительный сладкий удушливый запах, который мало походил на сигаретный дым. У меня закралось подозрение, что в самокрутке у ректора не табак, а то, что принято называть «травкой», но с уверенностью я сказать не могла: никогда даже не стояла там, где курили бы травку, поэтому запаха ее не знала.

Ректор тем временем одернул одежду, пригладил растрепавшиеся волосы и смущенно откашлялся.

– Кхм, да, чем могу быть полезен, госпожа?..

– Ларина, – подсказала я. – Татьяна Ларина, спецкурс.

Он на мгновение задумался, а потом кивнул.

– А, да, я вас помню. Так чем могу?

Еще бы он меня не помнил, раз слушает мою музыку!

– Я хотела поговорить с вами по поводу специализации.

– А, хорошо. Садитесь.

Он жестом указал мне на кресло, а сам плюхнулся на диван и закинул ногу на ногу, пытаясь изобразить на лице серьезность. Что явно давалось ему с трудом, и это только укрепило меня в моих подозрениях по поводу содержимого его самокрутки.

– Не знаю, в курсе ли вы, но сначала я выбрала в качестве специализации Снадобья, – издалека начала я, опустившись в кресло. – Но первое же занятие показало, что у меня к этому совсем нет таланта.

– Мягко говоря, да, – ухмыльнулся ректор, чем выдал тот факт, что прекрасно знает и меня, и мою ситуацию.

–Так вот, я хотела перейти на предмет профессора Нормана – Темные ритуалы и заклятия, но выяснила, что там не набралась группа.

– Да, всего трое желающих вместо минимальных пяти. И, к сожалению, ваше решение ничего не меняет.

– Я знаю. Но моя подруга и соседка тоже заинтересована в этом предмете, – пришлось немного приврать мне. – Только вот Боевая магия для нее не менее важна, поскольку она хочет стать легионером.

– Вы сейчас говорите о Хильде Стюрлудоухтир?

Я даже не знала, что у нее такая фамилия, она всегда представлялась только именем, даже преподавателям на занятиях. Теперь я понимала, почему.

– Да. Поэтому я хотела бы узнать, можно ли посещать две специализации одновременно?

– А почему спрашивать об этом пришли вы?

– Потому что я тоже хочу пойти на две специализации: на ТРЗ и на Боевую магию. Если так можно.

Ректор пожал плечами, изобразив на лице удивление.

– Нет правил, которые это запрещали бы. Просто обычно на спецкурсе мало кто этого хочет.

– Значит, можно подать заявление на обе специализации? – обрадовалась я. Даже не думала, что все окажется так просто.

– Хоть на все три. Только вот в вашем случае странно идти на Боевую магию. Я понимаю, почему вы хотите на ТРЗ: там обучение больше теоретическое, магия не нужна, что удобно при вашей проблеме с фокусирующим артефактом…

– О, ее больше нет.

– Нет? – удивился ректор. – И как вы ее решили?

– Профессор Норман дал мне артефакт, – я махнула рукой, снова стараясь выглядеть как можно равнодушнее.

Ректор Ред моментально вцепился взглядом в перстень.

– Позволите? – он взял мою руку и поднес ближе к глазам, чтобы лучше разглядеть украшение. – Профессор Норман дал вам этот перстень? – недоверчиво уточнил он.

– Да.

– Сам дал?

Я растерялась. Меня что, подозревают в воровстве?

– Я не украла, если вы на это…

– Нет-нет, что вы! – перебил он, отпуская мою руку. – Простите, не хотел вас задеть. Просто я… знаю этот перстень. И знаю, как он дорог Яну. То есть, профессору Норману. Не в смысле денег, а в смысле памяти.

– Да, он упоминал, что когда-то дарил его женщине, – пробормотала я, чувствуя, как во мне внезапно просыпается любопытство. Если даже ректор в курсе истории перстня… Либо они близкие друзья, либо история была громкой. – Только я не поняла… Он принадлежал его жене?

– Жене? – переспросил ректор и на секунду задумался. – Нет, не думаю, что он когда-нибудь был женат. Но любовь к женщине не обошла стороной даже его. Правда, там все очень печально закончилось, – он вздохнул.

– Да, видимо, печально, раз она умерла.

– До этого она еще вышла замуж за другого. А еще до того они были разлучены, не успев объясниться… – задумчиво протянул ректор, а потом, видимо, вспомнил, что обсуждать со студенткой личную жизнь преподавателя не следовало бы. – В общем, я даже не знаю, как мне относиться к тому, что он отдал вам перстень. То ли порадоваться, что он излечился и готов отпустить прошлое. То ли насторожиться и напомнить ему, что определенные отношения со студентками у нас запрещены. Даже со студентками спецкурса. Кстати, имейте это в виду, поскольку это грозит вам отчислением.

– О, я уверена, что профессор Норман ничего такого не имел в виду, – поторопилась заверить я ректора Реда, хотя уже сама не была в этом так уж убеждена. – Он дал мне перстень на время. Пока заблокированы порталы.

– А, ну тогда все в порядке. Я еще могу быть чем-то вам полезен?

– Нет, – я вскочила на ноги. – Спасибо. Простите, что помешала.

– Да ничего, – отмахнулся он.

Я еще раз поблагодарила его и поспешила уйти. Только спускаясь по винтовой лестнице, я задалась вопросом, откуда ректор Ред знает, что такое электрогитара?