Текст книги "Игра в ненависть"

Глава 5

На следующий день Алекс встретил меня после работы и снова отвез к себе.

– Кто это? – Спросила я, заметив фото на заставке его телефона.

Мы лежали в постели, и ему только что звонил издатель. За ту долю секунды, пока он сбрасывал вызов и блокировал экран, я успела заметить юную красавицу с копной темных волос, улыбающуюся со снимка. В груди неприятно кольнуло.

– Это? – Он разблокировал экран.

На нем снова возникло лицо незнакомки.

– Да. Твоя невеста? – Спросила я глухо и как-то даже грубо.

– А ты ревнуешь? – Усмехнулся Алекс, глядя на точеные формы девицы на снимке.

– Вот еще. – Фыркнула я. – Просто интересно, любишь ли ты ее. Наверное, нет, раз проводишь время со мной.

– Ох, Люба. – Он повернулся и посмотрел на меня. – Мужчины не способны на любовь.

– Вот как. – Я прикусила язык.

– Только если речь не идет об их матери.

– Так это…

– Это моя мама. Она умерла, когда мне было десять. Через пять лет скончался и отец, сейчас у меня никого нет.

– О… – мне пришлось сглотнуть прежде, чем продолжить, – прости, мне очень жаль.

– Одиночество меня не тяготит, не переживай.

– И тебе не хочется завести семью? И детей? – Брякнула я.

– Дорогая, я не создан для этого. – Снисходительно рассмеялся Алекс и притянул меня к себе. – Любые отношения рано или поздно заканчиваются, поэтому лучше в них не вступать.

Он поцеловал меня, но я прервала поцелуй, чтобы спросить:

– А что у нас с тобой?

– Тебе не нужен такой, как я. – Алекс покачал головой. Его рука пробралась выше по моему бедру и нырнула под одеяло. – Ты – чудесная, особенная, ты – лучшая, Люба. Тебе нужен кто-то достойный, а я ничего не смогу тебе дать. Кроме…

– О-ох!..

К сожалению, он был прав.

И отказаться от того, что он мог мне дать в тот момент, я никак не могла. Занимаясь с Алексом сексом, я ощущала любовь, которую он мне дарил. Любовь, которую сама себе придумала, и которой, как я знала, не существует в природе. Потому, что он просто не мог мне ее дать. Этот человек не способен был чувствовать так, как чувствуют другие. Он и был другим – таким, которого невозможно постичь.

После той ночи мы не виделись две недели.

Алекс не звонил и не писал, а я сходила с ума от неизвестности.

С одной стороны, знала, что не нужна ему. С другой – понимала, что могу получить от него секс в любой момент, как только наберу его номер и признаюсь ему в этом. Но мне не нужен был только секс, я хотела Алекса целиком: вместе с его ледяным сердцем, дурным характером и совершенным, идеальным телом.

Мне хотелось засыпать и просыпаться рядом с ним, хотелось, чтобы он изменился и больше не смотрел на других женщин, чтобы любил меня одну. Но в жизни так не бывает. Если мужчина хочет измениться, он меняется сам и сразу. Можно потратить десятки лет на его исправление, но если придет та, ради которой он готов наступить себе на горло, он станет другим словно по щелчку пальцев.

Просто я не та.

И не стоит думать о нем. И не стоит мечтать.

Но я продолжала.

Села на диету, записалась в тренажерный зал, в бассейн, почти не вылезала из косметологического салона и беспрестанно готовила себя к тому, что он позвонит. Мне хотелось выделиться из толпы красоток и моделей, с которыми он спит, хотелось стать роковой женщиной для Алекса – сделать что-то такое, чтобы сбило его с толку. Например, послать подальше – в любовных романах это всегда действует.

Но в жизни я была бессильна перед ним. Не могла отказать.

И в день, когда Алекс заехал в офис за гонораром и подошел ко мне, как ни в чем не бывало, и поцеловал при всех в губы – я не стала противиться. К тому же, он сказал, что скучал. А это в ту минуту было самым важным, что мне хотелось услышать. И в ту же ночь я снова оказалась в его постели.

Неудержимый секс, совместный завтрак, снова секс. Мы словно не расставались на эти долгие пятнадцать дней.

– Это на память. – Объяснила я Алексу, фотографируя нас утром в постели на свой телефон. – Хочу, чтобы у меня было что-то, напоминающее о тебе.

– Тогда тебе нужно что-то получше. – Сказал он, поцеловав меня, и встал с постели.

Отправился в другую комнату. Я тоже встала и стала одеваться на работу.

– Вот. – Алекс принес одну из своих книг. – Открыл ящик тумбочки, достал ручку. – Подпишу тебе.

– А это?… Решил кому-то сделать предложение? – С деланной веселостью спросила, указывая на бархатный футляр, лежащий в ящике.

– Это кольцо моей бабушки. Занятная вещица, можешь глянуть. – Отозвался Алекс.

Я наклонилась, взяла футляр, открыла. На красной подушечке блестело крохотное золотое колечко с тусклым камешком.

– Оно ничего не стоит, но дорого мне как память о родных.

– Когда-нибудь ты подаришь его той, что станет для тебя такой же дорогой. – Зачем-то сказала я вслух.

– Надеюсь, такого не будет никогда. – Рассмеялся он. – На, держи.

Протянул мне книгу.

Я открыла ее. «Тебе не нужен такой, как я» – было выведено небрежным почерком на титульном листе. А ниже: «Алекс».

Я вздрогнула, ощутив его поцелуй на своем плече. Он обнял меня сзади и поцеловал еще раз – в шею.

Я закрыла глаза. Мне почему-то стало так больно, что захотелось кричать, бить его, царапать… или просто уйти. Молча. Навсегда.

– Поедешь со мной завтра на вечеринку? – Прошептал Алекс. – Познакомлю тебя со своими друзьями.

– Да. – Выдохнула я, понимая важность такого знакомства.

Разве я могла ответить иначе?

Глава 6

Шикарный загородный дом. Сад и прилегающая территория – шедевр ландшафтного искусства, в центре пестрого цветового ансамбля – огромный бассейн. Вокруг него десятки шезлонгов, столики с морем выпивки, диджейский пульт. Вся территория возле дома погружена в расслабляющий ритм музыки, а люди охвачены неясной эйфорией: все расслаблены, полны позитива, улыбаются во весь рот.

Настоящая богемная тусовка.

– Это Жорж, он ставит спектакль по моей пьесе. Лили, она устраивает модные тусовки для блогеров. Это Зи, он дизайнер в издательстве, шедеврально собирает обложки. А это Дин – мой издатель.

Толпа расступалась перед нами, и Алекс представлял мне каждого.

«Жора» – мысленно переводила я. «Лиля, Земфира, Денис». Но тут у всех были модные прозвища и возвышенные псевдонимы. Вся эта мишура была призвана придать веса каждому из них. А вот счастливый, расслабленный вид, скорее всего, являлся следствием приема каких-то модных, но не совсем законных препаратов.

– Таблетками не угощайся, – шепнул мне мой спутник, – даже если станут уговаривать.

– Я и не собиралась. – Пробормотала я.

Если честно, мне в тот момент и кусок в горло бы не полез. Я чувствовала себя неуютно на этом празднике жизни. Пьяные модели в купальниках, полураздетые юные певички, известные актеры – некоторые из них дряхлеющего вида, но не постеснявшиеся раздеться до плавок, а также не растерявшие былой популярности и внимания хорошеньких девиц, мечтающих заполучить состоятельного любовника.

Среди них я, конечно, выделялась.

Была, так сказать, не форматом.

Юбка цвета фуксии (Морозова сказала, это цвет стервы), желтые босоножки с барахолки и топ, расшитый бисером, от модного дизайнера, который я позаимствовала со съемок рекламы – его нельзя было пачкать, в нем воспрещалось потеть, и вернуть его следовало не позже завтрашнего утра.

– Ох, Савва! Ты пришел! – Узкобедрая блондинка буквально влетела в объятия Алекса. – Без тебя этот вечер был серым! – Она повисла на нем и поцеловала в губы. – Надеюсь, не убежишь рано, как в прошлый раз?

Его рука уверенно скользнула по ее талии и остановилась в «красной зоне» – почти на заднице, но не настолько на заднице, чтобы на это можно было обидеться и закатить прилюдный скандал.

– Сегодня я отрываюсь по полной!

– О, а кто это с тобой? – Блондинка сделала вид, будто только что заметила меня. – Твоя сестра?

Алекс улыбнулся и обнял меня за плечи:

– Это Люба, мой близкий друг. Я был бы счастлив, если бы она, в самом деле, была моей сестрой!

– Рада знакомству! Я – Киса. – Она поприветствовала меня коротким кивком головы и тут же потеряла всякий интерес. – Так что нового, Алекс?

«Киса», – мой внутренний голос саркастично кашлянул.

– Пишу новую книгу. – Ответил он, пожав плечами.

– Уверена, будущий бестселлер. – Подмигнула Киса.

– Без сомнений.

– А на личном? Ты давно не звонил, и я беспокоилась, что завел себе кого-нибудь.

– Все ровно. – Ухмыльнулся он. – Вернее, насыщенно.

– Ну, про меня-то не забывай. – Киса шутливо толкнула его в плечо.

– Разве это возможно?

Я стояла, глядя на них по очереди, и чувствовала себя, мягко скажем, странно. А потом была другая девушка, и еще две. И со всеми Алекс был «чрезвычайно» мил. Позже он принес мне шампанского, мы отошли в сторону, и Алекс закурил.

– Здесь весело, да? – Полируя взглядом попки и груди красоток, плещущихся в бассейне, проговорил он.

– Угу. – Глотнув шампанского, промычала я.

Любая из этих попок дала бы фору целой мне, так что я ощущала что-то вроде неполноценности.

– Мне нравятся такие тусовки.

– Потому, что этих девчонок даже не нужно уламывать? – Ревностно бросила я. – Любая из них будет рада подцепить кого-то состоятельного на этой вечеринке.

– В этом вся прелесть. – Приспуская солнцезащитные очки, ответил Алекс.

И продолжил пялиться на них.

Я хотела сказать что-то еще, но предпочла прикусить язык. Судя по всему, мне следовало прыгать до потолка от радости, что он меня вообще взял с собой.

– Мой дорогой друг! – Напугал своим возгласом нас тучный мужчина в распахнутой рубашке и широких цветастых шортах.

– Привет, Федор. – Изобразил восторг Алекс.

Они обнялись.

– Как там продвигается работа над сценарием?

– Прекрасно, половина уже есть, шлифую некоторые моменты.

– Супер. Ты меня успокоил.

– Я рад!

– Еще увидимся!

– Это был мой продюсер. Работу над сценарием я даже еще не начинал. – Хохотнул Алекс, когда мужчина отправился дальше вдоль бассейна. – Хотя, еще месяц назад прокутил весь аванс.

Он был доволен тем, что соврал, не моргнув и глазом.

– Но ведь ты справишься к сроку? – Решила уточнить я.

– Если не сдам сценарий вовремя, мне конец. – Как-то буднично и лениво отмахнулся Алекс.

– Ого! Какие люди! – К нам подошли несколько мужчин.

Все как на подбор – подтянутые, вальяжные и, наверняка, избалованные женским вниманием красавчики.

– Это мой коллега Арс, это Ринат – он актер, это Тито – известный оперный певец, а это Леон. – Представил их мне Алекс. – Чем ты занимаешься Леон кроме того, что просаживаешь в казино папкин капитал?

Они дружно засмеялись, а я поникла, отметив про себя, что уже в который раз мой спутник не представил меня по имени.

– Я отойду. – Сказала я негромко.

Улыбнулась мужчинам и пошла вдоль бассейна, стараясь не наступать на мокрые разводы от воды.

– Это что-то новенькое, Савва. – Послышался за спиной мужской голос. – Кого это ты привел с собой?

– Зато она классная. – Ответил он. – Нет, реально.

Стиснув челюсти, я отправилась искать уборную в доме. Найдя, первым делом сунула руки под струю ледяной воды, а затем приложила их к горящим щекам. Никто и никогда прежде не унижал меня так. И никому прежде это не сходило с рук.

– Что они имели в виду? – Спросила я позже, отведя Алекса в сторону. – Твои друзья. Я слышала, как они говорили про меня.

– Не бери в голову, детка. – Он шлепнул меня по попе.

– Я недостаточно хороша для тебя? Ты раньше не встречался с такими?

– Вот почему регулярный секс с разными женщинами лучше отношений. – Алекс начинал терять терпение.

– Может, я не роковая красотка, но у меня есть самоуважение…

[Нет].

– Может, ты и не самая красивая, – он привлек меня к себе, – но зато не самые красивые хороши в карьере. – Его губы коснулись моей щеки. – Уверен, тебя ждет большое будущее, Люба.

На мгновение я потеряла дар речи. А затем грубо оттолкнула его. По крайней мере, мне так показалось. Но Алекс оказался крепким, и не сдвинулся ни на шаг. А вот я по инерции полетела назад, сбила один из столиков в попытке ухватиться за что-то, уронила стул и рухнула на пол в полуметре от бассейна.

А он даже не шелохнулся, чтобы попытаться меня удержать.

Взял стакан со столика и выпил залпом, наблюдая, как я барахтаюсь, вставая.

– Придурок. – Прорычала я, удаляясь прочь.

Вряд ли кто-то слышал мои слова, гости продолжали визжать и смеяться, забавляясь в воде и подле нее.

Глава 7

– Ненавижу Пипкена! Терпеть не могу!

– Ха-ха. Да он твой краш, или что-то вроде того.

– Краш – да что за слово такое упоротое? Нет, он моя заноза. Моя – кость в горле! Самовлюбленный придурок, эгоист, извращенец, женоненавистник, кобель! Терпеть не могу его пошлые шутки, его цинизм, я… я…

– Ты влюбилась. – Подытожила за меня Алиса.

Мы лежали втроем в массажной комнате на кушетках лицами вниз, а массажисты разминали наши спины. И только Диана сидела рядом в кресле и уминала черешню – массаж ей не рекомендовал врач, любое вмешательство могло спровоцировать осложнения течения беременности.

– Больше похоже на болезнь. – Сказала она.

– Это бред. – Фыркнула я. – Не люблю я его! Это… такая игра. Я говорю, что ненавижу его, а потом мы встречаемся, занимаемся потрясающим сексом, и после этого я уже ненавижу его по-настоящему. До тех пор, пока не соскучусь. Обещаю себе больше не иметь с ним дела, но все напрасно – перед этим мужчиной я совершенно бессильна.

– Так что же тебя не устраивает? – Хмыкнула Катя.

Я задумалась.

– Наверное, я хочу быть к нему безразлична. Вряд ли, у меня получится делить с кем-то мужчину, который многое для меня значит.

– А Савва многое для тебя значит?

– Я не знаю.

– Ты изучаешь его расписание? – Поинтересовалась Алиса.

– Так. Навожу справки. – Призналась я, разглядывая белоснежный пол массажной комнаты. – Иногда.

– Смеешься над его шутками?

– Ну да.

– И никогда не критикуешь его манеры?

– Ну…

– Купила новое белье?

– И не раз.

– О чем вы говорите, когда остаетесь одни? – Вмешалась Катя.

– Мы не говорим, мы… занимаемся сексом… – Вздохнула я. – И не просто сексом. Это порнопиротехника какая-то! Огонь, искры, треск шутих и фейерверков ниже пояса…

– А если не занимаетесь? – Усмехнулась она. – Вы говорите только о нем и никогда о тебе?

– Откуда ты знаешь? – Опешила я.

– Ему на тебя наплевать. – Послышался чей-то голос.

Это моя массажистка.

– Простите? – Возмутилась я.

– Ой. – Она кашлянула. – Не хотела встревать, просто очень хорошо знаю такой тип мужчин. Он никогда не изменится, уверяю.

– Он тебя не достоин. – Поддержала ее другой мастер, которая массировала спину Кати.

– Все не совсем так. – Попыталась оправдаться я. – Я пыталась говорить с ним о психологии, о книгах, о кино. Просто он не любит говорить. А еще он не любит классическую музыку, романтические ужины, детей. Кажется, будто я знаю о нем все, и будто специально все узнавала, но…

– Ты выглядишь отчаявшейся, и это заметно даже по одежде. – Произнесла Катя. – Прости, Люб. Если хочешь страдать от одиночества, Пипкен – отличный выбор.

– Все не так уж плохо.

– Ты противоречишь сама себе.

– Вот поэтому тебя и не уволили после реорганизации журнала. – Печально констатировала Алиса. – На тебя взвалили еще кучу обязанностей, наградив взамен должностью «продюсер модного отдела». Потому что ты самая терпеливая из всех, кого я знаю. И даешь другим пользоваться твоей доверчивостью и добротой.

Я вздохнула. Мне нечего было ответить.

Меня действительно «повысили» три недели назад, добавив кучу новых обязанностей, при этом оставив при старом заработке. И все это время у меня не было даже времени переживать из-за этого, потому что мои мысли целиком были заняты Алексом. С той вечеринки прошло двадцать три дня, а он даже строчки мне не написал. И, разумеется, даже не извинился.

– Этот хлыщ ряженый использует тебя. – Согласилась Диана. – Забудь уже о нем.

– Не могу. – Пропищала я.

– Ну, вот где он сейчас? Почему не звонит?

– Думаю, он занят.

– Да, занят другой девицей. – Проворчала Морозова.

– Я все делала, чтобы выделиться из толпы его поклонниц, и мне даже казалось, что мне удалось. – Всхлипнула я. – Не знаю, что делать. Иногда кажется, что мы созданы друг для друга, а потом просто хочется его убить. Я вспоминаю, как он был ласков со мной, как мы проводили время… Не может же все это быть игрой и ничего не значить для него?

– Там, где для другой конец отношений, для тебя – начало большо-о-ой любви! – Протянула Катя. – Фильмы про принцесс, драконов и магию уже не кажутся мне такими сказочными в сравнении с твоей верой в вечную любовь. Люба, этот Пипкен – бабник! Причем, отъявленный.

– Конченный. – Подсказала Алиса.

– Тренажер, диета, вечно быть при параде и в хорошем настроении – этим мужика не купишь. – Сказала Диана, болтая ногами. – Если не можешь быть с ним самой собой, то ничем хорошим для тебя такие отношения не кончатся. Вот я с Эриком могу быть и неряхой, и засоней, и лентяйкой, и даже выражаться нецензурно могу! И раньше я даже не задумывалась, какой это кайф, когда тебя принимают любой. Наверное, мы созданы друг для друга…

– Спасибо, что поддержали. – Обиделась я.

– Ой, Любка, прости. – Дианка встала, отложила черешню и, опустившись на колени, подползла к отверстию в столе, из которого выглядывало мое лицо. – Не хотела делать тебе больно.

– Я знаю. – Печально протянула я. – Ничего у нас с ним не выйдет. Но почему так больно это осознавать? И приказать себе не думать о нем у меня тоже не получается. Оно само как-то – думается.

– Из-за этого козла Пипкена ты не найдешь себе нормального мужика. – Она погладила меня по щеке. – Забудь о нем.

– Расстанься с ним для своего же блага. – Поддакнула Алиса.

– Я б с радостью. – Улыбнулась я. – Да вот только мы вроде как встречаемся, но при этом мы не вместе. Разве из таких отношений уходят?

– Еще как! – Крякнула Морозова. – Ай, ой! Больно!

– Простите. – Отозвалась ее массажистка.

– Ты красивая, Любка. – Добавила Катя. – Найдешь еще свою любовь, только не растрачивай себя больше на этого павлина. Не нужен он тебе.

– Да. – Твердо ответила я. – Не нужен.

– А потом увидит тебя с другим и пожалеет.

– Вот да.

Их слова по-настоящему воодушевили меня.

В тот вечер я решила вычеркнуть Алекса из своей жизни. Навсегда. И удалила нашу общую фотографию с телефона – с возможностью восстановить ее в течении месяца из папки удаленных.

А в десять вечера раздался звонок.

– Приезжай сюда. – Сказал он заплетающимся голосом. – Мне так плохо без тебя.

И бросил трубку.

Я приняла душ, уложила волосы, собрала сменную одежду для офиса в сумку, вызвала такси и помчалась к нему.

На стук в лофте никто не отозвался, и у меня кольнуло сердце – вдруг что-то плохое? Алекс мог причинить себе вред… Или…

Долго гадать не пришлось. Я толкнула дверь, та оказалась не заперта. Я вошла и увидела его в кровати в обществе двух полуголых девиц. Одна стаскивала с него брюки, другая разминала его рот своим языком.

В общем, картина маслом. Узрев ее, я поспешила покинуть лофт прежде, чем Алекс заметил мое присутствие в нем. Остановилась, подумала, а затем с силой шарахнула дверью – чтоб слышал, что я там была.

Глава 8

Алекс танцевал чечетку на моем самолюбии, и я не могла позволить ему продолжать делать это. Отныне этот человек должен был перестать существовать для меня. Но как это осуществить, я еще не знала.

Вернувшись домой, я не боялась разбудить кого-то из домашних. Мать ушла в ночную смену, а дед был глуховат, и скрип старых половиц не достигал его ушей. Оставалось договориться с Тумаком – это престарелый кривозубый пёс неизвестной породы с бельмом на левом глазу, которого год назад перед тем, как съехать, притащил брат.

Вообще, я завидовала решимости Елисея – брат был младше меня на пять лет, но свалил из дома, как только поступил в университет. А у меня никак не получалось сбежать из этого деревянного барака в историческом центре города, построенном еще до войны.

Во-первых, убеждала я себя, что это удобно – отсюда рукой подать до работы. Во-вторых, дом признали аварийным и готовили под снос, а нам должны были дать жилье в новостройке, которую планировали возвести на этом месте. Правда, дом уже лет десять все никак не могли снести, и мы порядком устали ждать, но все жильцы были твердо убеждены, что уже вот-вот, и они станут счастливыми обладателями новых квартир в центре города.

В-третьих, моя мать работала по ночам, и мы с ней редко пересекались, а за дедом кто-то должен был ухаживать, пока ее нет. Да и, честно говоря, я ее жалела – оставлять их с дедулей двоих в этом мрачном месте не хотелось.

Ну, и в-четвертых, и самое главное: проживание в не самом приглядном семейном гнезде значительно экономило мой бюджет, и я могла понемногу откладывать на будущее собственное жилье.

Я и работать-то начала еще в период обучения в университете – чтобы скорее накопить средства и съехать отсюда. Но… как-то застряла. И теперь понимала почему. Это болото – мой уровень. Потому, что я сама себя не люблю. Потому, что позволила какому-то избалованному наглецу использовать себя, растоптав собственные идеалы.

Я вошла в квартиру, прикрыла дверь и наклонилась на нее спиной. Уставилась в высокий темный потолок, казавшийся бездонной черной дырой. Где-то там должны были проблескивать лучики надежды, но все померкло. Мое сердце будто разорвали на куски. Я прокручивала в памяти снова и снова ту сцену в лофте Алекса и ощущала, как нежность и трепет по отношению к нему сменяются разочарованием и презрением.

А затем собралась с духом и сделала шаг. Вдруг под ногой хлюпнуло что-то мягкое, а затем темноту взорвал ужасающий возглас: «Ма-ма! Ма-ма! Ма-ма!»

– Чертова кукла!

Я догадалась, что наступила на одну из игрушек Тумака. Но голос из преисподней и не думал затихать:

– Ма-ма! Ма-ма!

– Твою маму за ногу… – проворчала я, наклоняясь, чтобы нащупать куклу.

И в этот момент у моих ног что-то зарычало. А затем кто-то больно цапнул меня за руку.

– А-а-ай!

Отскочив, я врубила свет.

Исчадие ада сжимало в зубах одну из своих подружек – куклу Тасю с откушенным ртом, и злобно скалилось на меня.

– Прости, что помешала вам уединиться. – Съязвила я. – Мне сегодня интим тоже обломился.

Остатки шерсти на Тумаке стояли дыбом, темные глаза пылали яростью.

Полагаю, когда-то Тумак был шпицем, но после болезни потерял больше половины шерсти, и теперь она только начинала отрастать. Помнится, брат притащил его с улицы – голодного, истощенного, почти лысого. Животное дрожало и не сопротивлялось. Елисей отнес его к ветеринару, тот удалил ему несколько гнилых зубов, провел исследования и назначил лечение. Оказалось, пса долгое время изводил чесоточный клещ.

После лечения Тумак пошел на поправку, и едва стал чувствовать себя лучше, как принялся скалиться на всех домашних и кусать пятки. Эта псина оказалась настоящей занозой в заднице! Он оккупировал диван в гостиной и не позволял никому на него садиться, а еще отгрыз всем моим сохранившимся с детства куклам подбородки и даже лица и регулярно забавлялся с ними на этом диване.

Брат запрещал нам забирать у Тумака его игрушки – единственную радость в унылой собачьей жизни. И убеждал, что это отвлекает пса от мании кусать домочадцам ноги.

Елисей не раз пытался пристроить собаку к другим хозяевам, но Тумака возвращали снова и снова. И раз за разом этот облезлый любитель кукол возвращался на свой любимый диван к своей любимой коллекции истерзанных подружек.

Жуткое зрелище, я вам скажу. Все эти сидящие на диване или валяющиеся по квартире Маши, Варвары и Таси без подбородков, носов или глаз. Но брат чувствовал, что делает доброе дело. И, свалив из отчего дома, он, конечно же, заклинал нас рьяно заботиться о Тумаке.

И мы дружно кивали. Хотя, и побаивались этого гаденыша. Даже дед, регулярно подкидывающий Тумаку вкусняшки со стола, кажется, просто откупался – оплачивал собственную безопасность, договаривался с дьяволом, чтобы тот не перегрыз ему горло однажды ночью.

– Люба, ты? – Послышался его голос из спальни.

Затем шаркнули тапки, и зажегся свет.

– Да, деда, я.

– А?! – Он выглянул в коридор.

– Я это. – Улыбнулась ему.

– Чего так поздно?

– Гулять ходила. – Ответила я, снимая обувь.

– Гулять так поздно одной опасно. – Нахмурил седые брови дед.

– Так я не одна. – Соврала ему я.

– У тебя парень-то появился? – Он покачал головой.

– Ага.

– Зря ты Филиппку-то отбрила. Хороший был жених. Сейчас где такого найдешь?

Я вздохнула. Подошла и потрепала деда по плечу.

– Есть у меня жених, не переживай, дед.

– А когда покажешь?

Мой рот свело от фальшивой улыбки.

– Так скоро.

– Ну ладно.

Я надеялась, что к утру он и не вспомнит этот разговор.

Хотя, про Филиппа, я тоже думала, он давно забыл.