Текст книги "Правосудие – система применения права"

Помимо Правительства РФ, организационным обеспечением деятельности судов занимаются:

– Аппарат Конституционного Суда РФ (ст. 111 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»);

– Аппарат Верховного Суда РФ;

– Судебный департамент при Верховном Суде РФ (ст. 1 Федерального закона «О Судебном департаменте при Верховном Суде Российской Федерации»);

– Управления (отделы) Судебного департамента при Верховном Суде РФ в субъектах Российской Федерации (ст. 14 Федерального закона «О Судебном департаменте при Верховном Суде Российской Федерации»);

– Служба судебных приставов Министерства юстиции РФ (ст. 1 Федерального закона «О Судебных приставах»).

Согласно п. 3 ст. 4 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» участие в организационном, кадровом и ресурсном обеспечении судебной деятельности является одной из основных задач органов судейского сообщества.

Инструментальную базу судебной системы составляют средства и технологии осуществления юридической деятельности в сфере судопроизводства. Совокупность материальных и процессуальных средств осуществления правосудия называется судебной компетенцией. По мнению М. А. Егоровой: «Одно из самых существенных изменений, вносимых ФЗ № 383208– 7, – это отказ от термина “подведомственность” в отношении разграничения правомочий судов общей юрисдикции и арбитражных судов. В процессуальных кодексах и иных законах он заменен на термины “компетентность” или “подсудность” в зависимости от контекстного содержания норм. Необходимость указанных изменений объясняется тем, что после объединения ВС РФ и ВАС РФ термин “подведомственность” утратил свою актуальность»1010
  Егорова М. А. Компетенция судов: новые правила и механизмы // Вестник Самарской гуманитарной академии (Серия «Право»). 2018. № 1 (20). С. 73–74.


[Закрыть]. Говоря о компетентности субъектов осуществления правосудия, следует акцентировать внимание на том, что в данный процесс в настоящее время вовлечены представители нескольких социальных групп: федеральные судьи общей юрисдикции; судьи КС РФ; судьи Конституционных (уставных) судов субъектов РФ; мировые судьи; присяжные заседатели. Все перечисленные группы участвуют в отправлении правосудия. При этом наиболее активные дискуссии относительно функциональной компетенции ведутся в отношении членов коллегий присяжных заседателей, в число которых включаются лица, не имеющие юридического образования и опыта практической юридической деятельности. Также имеются вопросы к правовому статусу мировых судей, которые по закону относятся к судебным системам субъектов федерации, хотя на практике выступают в качестве «низшего» звена федеральных судов.

Функциональную (содержательную) основу судебной системы образуют регулятивные и охранительные правоотношения, в рамках которых субъекты судопроизводства реализуют корреспондирующие права и обязанности, в комплексе образующие правовое содержание судебной деятельности.

Обобщая сказанное, можно сделать вывод о том, что система современного российского правосудия представляет институционально-функциональный комплекс, в рамках которого осуществляются различные (как непосредственные, так и опосредованные/правоприменительные) формы реализации права, обеспечивающие эффективное решение споров о субъективном праве, а также поиск и достижение объективной истины в области уголовной ответственности за совершение преступлений.

1.2. Судебное правоприменение – системный элемент современного российского права

Для того чтобы раскрыть сущность судебного правоприменения, прежде всего следует дать общетеоретическую характеристику межотраслевого института применения права.

По мнению ряда современных российских ученых юристов, применение права представляет собой активно-властную форму реализации права, осуществляемую уполномоченными на то субъектами, представленными в своей основной массе компетентными государственными органами и должностными лицами1111
  См.: Корнев В. Н. Понимание, толкование и применение права как герменевтическая проблема // Российское правосудие. 2014. № 11 (103). С. 18–26; Суханова Е. В. Проблемные аспекты правоприменения // Закон и право. 2010. № 3. С. 74–75.


[Закрыть]. Суть правоприменения состоит в наделении одних субъектов правами, возложении на других юридических обязанностей, привлечении третьих к юридической ответственности1212
  См.: Теория государства и права: Учебник / Н. И. Матузов, А. В. Малько. М.: Юристъ, 2004. С. 158–161.


[Закрыть]. Это одна из официальных, законных, правовых форм деятельности органов государства, должностных лиц и уполномоченных негосударственных организаций1313
  См.: Шигабутдинова А. Л. Категория «субъекты применения права»: дискуссионные аспекты определения // Право и государство: теория и практика. 2013. № 3 (99). С. 18–21.


[Закрыть].

В несколько ином свете применение права представляют другие доктринальные источники. По мнению некоторых исследователей, это лишь «одна из форм государственной деятельности, направленная на реализацию правовых предписаний в жизнь»1414
  Григорьев Ф. А., Черкасов А. Д. Применение права // Теория государства и права. Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько. М.: Юристъ, 1997. С. 414.


[Закрыть]. Правоприменение, связанное с реализацией регулятивных норм, определяется как правонаделительное или оперативно-исполнительное, а связанное с реализацией охранительных норм, как правоохранительное. «Правоприменение в процессе правового регулирования носит вспомогательный характер, оно “подключается” к этому процессу, когда обнаруживается потребность конкретизировать общую норму или встречаются препятствия: спор о праве, правонарушения, неспособность нормы права к самореализации (например, нормы о пенсионном обеспечении) и т. д. Поэтому для правоприменения всегда необходим субъект, наделенный властными полномочиями»1515
  См.: Теория государства и права: Учебник / Под ред. В. К. Бабаева. М.: Юристъ, 2003. 592 с.


[Закрыть].

Также необходимо акцентировать внимание на проблеме разграничения позитивного и юрисдикционного правоприменения. В частности, В. Н. Протасов говорит о том, что «позитивное правоприменение – это то, которое осуществляется не по поводу правонарушения, а как обязательное условие нормальной реализации некоторых регулятивных норм. В порядке позитивного правоприменения происходит, например, назначение пенсии, обмен жилых помещений, выделение земельного участка. По-другому можно сказать, что позитивное применение – это применение диспозиций правовых норм». Говоря же о другом виде правоприменения, данный автор указывает следующее: «юрисдикционное правоприменение – это применение санкций (то есть охранительных норм) в случае нарушения диспозиций (регулятивных норм). Таким образом, позитивное применение имеет место всегда, но не для всех норм, а юрисдикционное может коснуться любой юридической нормы, но лишь в случае ее нарушения»1616
  Протасов В. Н. Проблемы теории права и государства: вопросы и ответы. М.: Новый Юрист, 1999. С. 56–57.


[Закрыть].

Следует указать и такую особенность правоприменения, которая заключается в том, что через применение права властный субъект воплощает в жизнь две функции, а именно: 1) организацию выполнения установленных норм права со своим регулированием через принятие индивидуальных актов; 2) защиту и опеку от посягательства на само право. Исходя из этого деления, традиционно в научной среде принято рассматривать две формы применения права: оперативно-исполнительную и правоохранительную1717
  Григорьев Ф. А., Черкасов А. Д. Применение права // Теория государства и права. Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько. М.: Юристъ, 1997. С. 414.


[Закрыть].

Под оперативно-исполнительной формой следует понимать императивную государственную деятельность его (государства) органов по воплощению норм, как раз и исходящих от этих государственных органов, а воплощение таких норм возможно исключительно через создание, преобразование или прекращение определенных отношений права. Через данную форму права представляется возможным воплотить в жизнь основные нормативно-правовые предписания.

Говоря о второй категориальной форме – правоохранительной, необходимо сказать, что это довольно узнаваемая даже для обывателей деятельность компетентных органов по охране порядка, государственной и личной безопасности от посягательств и различных нарушений.

Также следует подчеркнуть, что правоохранительная форма есть обязательное условие судебного разбирательства, поскольку некоторые свои функции правоохранительная система не может осуществить без участия судебных органов, которые обеспечивают для правоохранительных органов легальную реализацию их полномочий. Например, при разрешении вопросов об избрании меры пресечения, о конфискации и т. д. В случае отсутствия судебного акта действие, пусть даже совершенное компетентным субъектом, следует расценивать как произвол.

Категория «правоприменение» довольно тесно соприкасается с категорией «законотворческая политика», поскольку как при создании законов и наполнении их «духом права», так и в процессе применения законодательных норм задействован слаженный механизм, определяемый в том числе уровнем правосознания субъектов правотворчества и правоприменения, качеством имеющихся у них специальных знаний и навыков1818
  См., напр.: Законотворческая политика РФ: проблемы юридической техники: Сборник научных статей / Под общ. ред. А. В. Малько, М. А. Костенко; Таганрог: Издательство ЮФУ, 2012. 232 с.


[Закрыть]. К таким специальным знаниям и навыкам относится, в частности, юридическая техника: система приемов и способов оптимального воплощения правоприменительных положений в юридической жизни общества.

Как уже ранее отмечалось, правоприменение – это особая форма реализации права, содержащая в себе системные особенности, обусловленные функциями публично-властного характера.

По мнению ученых-юристов, применение права требуется в тех случаях, когда юридическая норма не может быть реализована без властного воздействия органов государства. Так, по мнению В. Н. Протасова, задействование правоприменительных процедур необходимо:

«– когда необходимо официально установить юридически значимые обстоятельства (признание гражданина в судебном порядке умершим или безвестно отсутствующим);

– когда диспозиция нормы вообще не реализуется без индивидуального государственно-властного веления (право на пенсию);

– когда речь идет о реализации санкции»1919
  Протасов В. Н. Проблемы теории права и государства: вопросы и ответы. М.: Новый Юрист, 1999. С. 55.


[Закрыть].

В данной части монографического исследования, с учетом приведенных мнений авторитетных ученых-юристов, следует прояснить вопрос об основных признаках правоприменения, которые по своей сути отличаются от иных форм реализации права: соблюдения, исполнения и использования2020
  Здесь следует указать на эти три основные формы реализации права. Классическая научная литература нам говорит буквально следующее: «При соблюдении субъекты воздерживаются от совершения противоправных действий, иными словами, соблюдают требования правовых норм. С правовой точки зрения поведение индивида может быть либо правомерным, либо неправомерным, либо юридически безразличным. Соблюдение правовых норм есть вид правомерного поведения и в то же время первая, главная и наиболее общая форма реализации права, ибо если люди ведут себя правомерно, спокойно живут, работают, ничего не нарушают, являются законопослушными гражданами, то тем самым достигаются те цели, на которые рассчитывал законодатель. <…> При исполнении субъекты выполняют возложенные на них обязанности, функции, полномочия, реализуя тем самым соответствующие правовые нормы. Спецификой данной формы является то, что она: во– первых, распространяется в основном на обязывающие нормы; во-вторых, предполагает, в отличие от первой (пассивной) формы, активные действия субъектов; в-третьих, отличается известной императивностью, властностью, поскольку за неисполнение юридических предписаний могут последовать санкции; в-четвертых, в большинстве случаев правоисполнительные действия, опять-таки в отличие от первой, так или иначе фиксируются, оформляются. <…> Использование – это такая форма реализации права, когда субъекты по своему усмотрению и желанию используют предоставленные им права и возможности, удовлетворяют законные интересы, осуществляют свою праводееспособность. Характерный признак данной формы – добровольность. Никто не может заставить гражданина во что бы то ни стало использовать свое право» (Теория государства и права: Учебник / Н. И. Матузов, А. В. Малько. М.: Юристъ, 2004. С. 327).


[Закрыть]. Традиционно таких отличительных черт выделяют шесть.

Первая отличительная особенность заключается в том, что по своей природе применение права является движущей силой, организующей само государство, через которую упорядочиваются общественные отношения посредством принятия различных программных и нормативных документов, регулирующих связи между субъектами, и делегируются их государственные функции компетентным органам. Иными словами, правоприменение – это отражение принятых нормативов и стандартов организации работы государственных органов в части по регламентации общественных отношений и обеспечению их нормального функционирования. Правоприменительная деятельность обладает целым набором специфических механизмов, которые также требуют и особого уровня интеллекта и набора знаний для реализации. Из сказанного следует, что государственно-властный аппарат объективно нуждается в наделении особыми полномочиями в целях реализации правоприменительной деятельности каждой категории субъектов правоприменения. При этом набор средств и методов правоприменительной деятельности будет зависеть от установленных законом свойств и ограничений для каждой из таких категорий субъектов.

Традиционно выделяют следующую градацию субъектов правоприменительной деятельности, а именно: государственные органы (полиция, суд, прокуратура, ФСБ и прочие), должностные лица (те конкретные лица, которые и осуществляют правоприменительную деятельность государственных органов: полицейские, прокуроры, судьи и т. д.), а также общественные организации (профсоюзы, политические партии – в рамках применения права исключительно в своих рядах и не выходящее за рамки членства)2121
  См.: Теория государства и права. Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько. М.: Юристъ, 1997. С. 415.


[Закрыть].

Говоря о субъектном составе правоприменительных отношений, следует отметить, что граждане как таковые не являются субъектами правоприменения, они могут быть «мишенями» для воздействия правоприменения. Государство не наделяет гражданина определенными функциями, которые могут быть опосредованы правоприменением, поэтому гражданин может стать субъектом рассматриваемой формы реализации права только тогда, когда будет относиться к категории должностных лиц и наделяться в связи с этим соответствующими полномочиями. Но не стоит считать, что граждане удалены от правоприменительной деятельности в полной мере, поскольку по инициативе гражданина могут быть инициированы процессы правоприменения, в частности судебного правоприменения. Примером могут быть такие действия, как подача судебного обращения (иска, заявления, административного иска, жалобы и т. д.), что позволяет запустить правоприменительный судебный процесс с участием наделенных полномочиями субъектов. Более того, без такой инициативы судебная деятельность в установленных процессуальным законом рамках не представляется возможной2222
  См. подробнее: Судебный прецедент: теория и практика / П. А. Гук. М.: Юрлитинформ, 2009. 128 с.


[Закрыть].

Из вышеприведенного следует заключение о том, что правоприменительная деятельность представляет собой императивную властную деятельность публичных органов, учреждений и их должностных лиц, олицетворяющих государство, которые законодательно наделены возможностью реализовывать предоставленные либо делегированные полномочия. При этом такая реализация не является самоцелью. Конечной целью правоприменительной деятельности следует считать удовлетворение потребностей и запросов общества в целом и его рядовых членов, связанных с осуществлением государством своих функций. Например, в рамках судебной деятельности судом реализуются одновременно функции по осуществлению правосудия, потребности общества в справедливом суде и запросы (процессуальные интересы) сторон и иных участников процесса2323
  См., напр.: Усмотрение суда / О. А. Папкова. М.: Статут, 2005. 412 с.; Судебное правоприменение: проблемы теории и практики: Сборник статей / Ред. В. М. Сырых; Российская академия правосудия. М.: РАП, 2007. 384 с.; Судебный прецедент: проблемы правоприменения / С. К. Загайнова. М.: Норма, 2002. 168 с.; Судейское усмотрение = Judicial Discretion / Пер. с англ. / Аарон Барак. М.: Норма, 1999. 376 с.; Правоприменительная деятельность суда и формирование научно-правового сознания судей: проблемы теории и практики / А. В. Аверин; под ред. М. И. Байтина. Саратов: ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2003. 306 с.


[Закрыть].

Вторая отличительная особенность рассматриваемой правоприменительной деятельности выражается в том, что правоприменение возможно исключительно в границах тех общественных отношений, которые обусловлены юридически значимыми связями. Правоприменение нецелесообразно осуществлять вне юридических рамок, например в сфере нравственности и общественной морали, поскольку там должны действовать иные социальные регуляторы. Однако в зависимости от государственного режима право может вмешиваться императивными методами и в данные сферы. Граница определяется по большому счету политикой государства и степенью его лояльности к проявлениям личных свобод и общественных ценностей. Относительно правового положения участников данных отношений следует сказать, что оно может быть совершенно различным и зависеть от многих факторов. Сами субъекты, обладающие властными полномочиями, реализуют их по отношению к другим лицам с целью разрешения конкретных жизненных ситуаций. Как справедливо отмечают исследователи вопросов о задачах судебного правоприменения, «оказать содействие, принудить к реализации правовых норм, возложить ответственность в случае нарушения правовых норм и т. п. – такова задача субъектов правоприменения»2424
  Лазарев В. В. Применение советских правовых норм. Казань, 1972. С. 38. Цит. по: Теория государства и права. Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько. М.: Юристъ, 1997. С. 415.


[Закрыть]. В связи с этим из всех имеющихся определений субъекта правоприменения в контексте приведенного ракурса целесообразно привести следующее: субъект правоприменения – это деятельный участник общественных отношений по применению права, обладающий делегированной ему властью, установленными правами и обязанностями (обладающий компетенцией), который, обладая установленным набором полномочий по регулированию общественных отношений, разрешает конкретные ситуации с использованием правоприменительного акта.

Третья отличительная особенность деятельности по правоприменению заключается в особой форме (внешнем выражении) данной деятельности. Внешнее проявление применения права должно осуществляться лишь в установленной процедурно-процессуальной форме, и любое действие правоприменителя в существенной степени формально регламентировано. Тем самым подтверждается тезис о том, что правоприменительная деятельность администрирована на всех ее этапах, поскольку регламент и порядки применения права строятся на положениях, установленных в административных процедурах. Здесь необходимо пояснить, что выявление и закрепление основных принципов установления порядка правоприменительной деятельности в рамках правотворчества является полезной моделью, которая должна быть прозрачной и однозначно воспринимаемой всеми участниками правоотношений, укреплять законность и правопорядок, обеспечивать полномерную защиту интересов прав индивида. Но, к сожалению, при этом сама система начинает зависеть от схематичных инструкций, алгоритмичных положений, формуляров, приказов и прочих актов подобного свойства и характера. Но в целом считается, что при имеющейся системе администрирования правоприменительной деятельности в Российской Федерации большинство государственных органов действуют открыто и публично, несмотря на имеющийся объем нареканий как со стороны общественности, так и со стороны надзорных органов и организаций.

Четвертой особенностью правоприменительной деятельности следует назвать ее самостоятельность. Здесь нужно подчеркнуть особую автономную форму деятельности по применению права. При этом она не только сложна по своей структуре, но и постоянно взаимодействует с иными формами реализации права (исполнение, соблюдение и использование), которые, в свою очередь, также коррелируют друг с другом. Применение права само по себе многокомпонентно и многообразно, поскольку не может быть помещено в ограниченные рамки общих нормативных установлений, рассчитанных на наиболее типичные случаи, а вытекает из многообразия конкретных жизненных ситуаций, где только благодаря автономии субъекта правоприменения и имеющихся у них дискреций возможно разрешить конкретные вышеуказанные задачи.

Судебное правоприменение в данном случае не является исключением, поскольку суду как правоприменительному субъекту представлены не формальные схемы жизненных коллизий, а реальная ситуация, осложненная индивидуальными особенностями, уникальными по отношению к другим делам. Безусловно, есть схожие дела, типичные конфликты, но судебное правоприменение во всех видах юрисдикционного процесса требует индивидуализации подхода к их разрешению, исключению конъюнктурных правил и шаблонных мерок, поскольку речь идет о конкретных субъектах правореализации с персональным набором качеств.

Пятой особенностью правоприменительной деятельности является ее стадийность. Правоприменение не является спорадическим, одномоментным явлением, это алгоритмичная совокупность отдельных действий, выстроенных в определенной последовательности, как было уже показано выше. А именно: установление фактической основы дела (выявление и определение значимой для дела информации по конкретной ситуации); юридическое обоснование и правовая квалификация (выбор и сверка подходящих правовых норм, необходимых для разрешения этого дела, установление элементов правоотношения с надлежащими правовыми характеристиками); разрешение дела и оформление соответствующим актом правоприменения итогового решения властного субъекта2525
  См.: Теория государства и права / Под ред. С. С. Алексеева. М.: Норма, 2005. 496 с.


[Закрыть].

Относительно последовательности и стадийности правоприменения следует сказать, что применение норм права не является простым однозначным действием и оно представляет собой достаточно сложный процесс, состоящий из ряда логически последовательных стадий, таких как:

«1. Установление и анализ фактических обстоятельств дела (стадия доказывания).

2. Выбор правовой нормы, по которой надлежит разрешить дело.

3. Проверка юридической силы и толкование выбранной нормы.

4. Вынесение правоприменительного акта (документально– оформительская стадия).

5. Контрольно-исполнительная стадия (реальное исполнение приговора или решения суда по гражданскому делу, доведение их до заинтересованных лиц и органов)»2626
  Теория государства и права: Учебник / Н. И. Матузов, А. В. Малько. М.: Юристъ, 2004. С. 162.


[Закрыть].

Попутно необходимо отметить, что на первой стадии основной целью является выяснение достоверности фабулы (в установленных законом случаях – объективной истины по делу). «Поиск истины – труднейшая задача, при этом истина должна быть абсолютной, а не относительной, по крайней мере к этому надо стремиться»2727
  Там же.


[Закрыть]. Следовательно, первая стадия при ее надлежащем прохождении будет определяющей для остальных.

В судебной правоприменительной деятельности с установлением истины выглядит не все так однозначно. Подход, определенный процессуальным законодательством, является несколько релятивистским и обусловленным правилами доказывания. Во всех видах процесса при отсутствии должных относимых и допустимых доказательств даже самая умозрительно очевидная истина становится недосягаемым результатом.

Обозначив основные особенности понимания института правоприменения, следует сформулировать его авторскую дефиницию. Применение права – это вид властной юридической деятельности, урегулированной нормами права, осуществляемой компетентными субъектами в рамках, закрепленных на законодательном уровне процессуальных форм, и направленной на достижение конечных целей правового воздействия (реализации права).

Необходимо при этом оговорить, что правоприменительный процесс может зависеть и от ряда других факторов, таких как традиции, политические тенденции, признанные в теории правоприменения доктрины, частные мнения правоприменителей и прочее. Следовательно, правоприменение как сложный и многоплановый процесс может и должно выступать отражением именно той политико-правовой системы, в рамках которой он функционирует. По правоприменительному процессу можно проследить эволюцию функционирования самой политической и правовой системы, поскольку именно применение правовых норм, которые законодатель устанавливает, определяет реальное состояние механизма государства.

Обобщая сказанное, следует отметить, что применение права выступает особой формой реализации права, обусловленной рядом особенностей, среди которых выделяют его процессуальность, (процедурность), стадийность, самостоятельность, заданная форма осуществления деятельности, применение только к определенным общественным отношениям.

В этом контексте судебное правоприменение предполагает воплощение приведенных признаков в рамках деятельности судов. Из этого закономерно следует вывод: судебное правоприменение по предмету правового воздействия уже, чем институт правоприменения в его целостном общеправовом значении. Поэтому можно заключить, что судебное правоприменение представляет собой подвид государственной правоприменительной деятельности, облеченной в строгую процессуальную форму и осуществляемой компетентными государственными органами – судами, в лице управомоченных должностных лиц – судей, руководствующихся в процессе судопроизводства двуединым принципом соблюдения и защиты законности в совокупности со стремлением к установлению справедливости.

Говоря о сущности правоприменительной деятельности, необходимо подчеркнуть, что, несмотря на отсутствие в действующих источниках права нормативного определения данной категории, ее дефиниция может быть выведена, исходя из системного толкования действующих правовых актов и положений правовой доктрины. В целом она может быть сведена к суждению о том, что целью и идеальным результатом такой деятельности является надлежащее разрешение при помощи правовых средств и технологий фактических жизненных проблем физических и юридических лиц. В правоприменительный процесс данные субъекты вовлекаются тогда, когда своими собственными усилиями и законными способами они не могут их разрешить, в связи с чем требуется обеспечить легальное, волевое, а порой принудительное выполнение их контрагентами своих обязанностей, соблюдение запретов, осуществление функций. Наиболее часто встречающейся (основной) конечной целью, определяющей сущность правоприменения, является восстановление баланса законных интересов субъектов регулятивных и охранительных правоотношений, а также установление виновности с последующим определением видов и размеров юридической ответственности в отношении субъектов правонарушений.

В заключение следует привести авторскую дефиницию судебного правоприменения, содержащую, по нашему мнению, основные его признаки и качественные черты, позволяющие выделить данный вид юридической деятельности среди прочих других смежных либо схожих по назначению, формату, задачам. В данной дефиниции необходимо отражать процессуальную составляющую судебного правоприменения, делать на ней акцент, поскольку сопровождение правоприменения строгой судебной процедурой призвано обеспечивать его транспарентность и предсказуемость хода (динамики).

По мнению автора монографии, судебное правоприменение – это относительно самостоятельная коммуникативная система, в рамках которой действующий от имени государства компетентный орган – суд – осуществляет всестороннее изучение материалов дела, проводит его юридическую квалификацию, выполняет официальное толкование норм и принципов права, разрешает нормативные коллизии, восполняет пробелы в законодательстве и в конечном итоге выносит решение по рассматриваемому делу, оформляемое особым правовым актом – актом судебного правоприменения.