Текст книги "Жертвы жадности. Опасное соседство"

– М-м-м-м! Э-э-э-э! М-м-м-м!

– И ещё… – опуская господина на землю, продолжил Нагибатор. – Сними доспех и отдай его тем, кто будет сражаться. Ты всё равно сбежишь! Он тебе, когда будешь драпать, только помешает.

– Да что же это такое?! – возмущённо начал господин, только оказавшись на земле и…

Сразу докинуть его до позиций вышронцев Нагибатор, конечно, не смог – до них было слишком уж далеко… Но метров десять господин по воздуху в нужном направлении проделал, в итоге приземлившись с металлическим грохотом. Подняться он уже не смог – хотя вроде бы даже барахтался, двигая ручками и ножками…

– Двадцать минут! – снова напомнил я командирам. – И либо здесь будет Ариша, Степан и все остальные заключённые, которых вы отправили вчера в тюрьму, либо выкручивайтесь сами. Паруса уже на горизонте!..

Я указал на море, и командиры, вздрогнув, глянули в указанном направлении. Впрочем, я понимал, что они не успеют. Причиной тому были вышронцы, которые, наконец, собрались в единый кулак и начали наступление. До нас они доберутся минут за десять. Но главное – несколько командиров всё-таки метнулись в сторону города, не выдвигая больше вопросов и претензий, а остальные – кинулись к своим бойцам.

Поток людей, бегущих от вышронского нашествия, всё не иссякал. И так на так, нам надо было лезть в бой – просто чтобы люди могли уйти.

Вы сражаться будете? Или как вчера?

– Будем! – кивнул я.

В этот момент над строем ящеров взметнулось целое облако стрел, ринувшись в сторону бойцов, вышедших из города.

Игроки с Вышрона нападают на игроков с Земли. Надеюсь, обе стороны покажут своё боевое искусство и стойкость!

Большинство стрел завязло в поднятых обителевцами щитах, но некоторые, судя по крикам боли, всё-таки нашли свою цель. Вышронцы налетели на наших союзников, и, переглянувшись с Борборычем, я поднял руку, привлекая внимание бойцов.

– Ну это… – на ходу придумал я коротенькую речь. – Давайте им наваляем уже!

– Р-ра-а-а! – радостно взревели ударники.

– Нет!.. – застонали партизаны.

А затем мы дружно, сбивая строй, устремились на врага. Вышронцы, конечно, этого ждали: наперерез нам кинулись всадники на решашиархах и пара сотен пехоты. Но в этот раз пехоту встречал слитный строй копейщиков. А я, Нагибатор и все бойцы, у кого была хорошая скорость, со всех ног кинулись к всадникам. И прежде чем те успели среагировать – вступили в бой.

Первый решашиарх свалился с одного удара. Мало того, что я сам бежал, делая замах на ходу, так ещё и он двигался навстречу. Совокупная сила удара оказалась такой, что у меня чуть молот из рук не вырвало…

Паники добавил и квестовый зверь, метнувшийся из леса за спины врага и принявшийся кусать ящеров за ноги, выдирая из них куски кожи и мяса. Бойня вышла знатная!.. К счастью, я её почти не запомнил. Я бил – и меня били, меня кусали – и я тоже кусался. И даже плевал по глазам кислотой так, что мой желудок, кажется, решил переварить не только себя, но и находившиеся рядом лёгкие – в груди вообще всё горело.

Через двадцать минут боя я просто перестал слышать команды Борборыча, да и приказы обителевских и вышронских командиров… Над битвой раздавался стук, звон, крики ярости, страха и боли, хлопали тетивы, звенел металл о металл, шипели добиваемые решашиархи, хлюпало под ногами – в общем, нормальные звуки боя, когда все заняты и некогда командовать. Да и не слушает уже никто в такой свалке приказов…

В какой момент наши враги закончились – я тоже не уловил. Просто мне попался особо толстый вышронец, почти обнуливший мне жизнь. Каким-то чудом, воспользовавшись тем, что он поскользнулся, я сумел по нему попасть – и теперь методично его добивал, а он упорно дёргался после каждого удара.

– Филь, это как бы – доспех… – заметил остановившийся рядом Борборыч, и только тогда я обратил внимание, что за щелями избиваемого мной «врага» пусто. Его тело давно развеялось чёрной пылью.

Просто я не заметил своей победы… Бывает… Наверно… На всякий случай я огляделся, понял, что все смотрят на меня, и решил, что надо что-то сказать:

– А ведь дёргался… Как живой!..

Бой завершён! Игроки отступили.

Вы получаете 35925 очков опыта (поделен между союзниками).

Набрано опыта – 35925/21352 очков опыта!

Вам присвоен 49 уровень!

Набрано опыта – 33017/34262

Тридцать ударников и сотня партизан и ополченцев – вот и все выжившие в бою… Три сотни вышронцев перемолотили втрое превосходящие силы противника. Но всё-таки мы победили, а жители Обители теперь уходили на юг. Ладьи вышронцев замедлились, сражаясь с ветром, дувшим с берега, и так и не успели пристать. Конечно, за несколько часов они с этой бедой справятся, но небольшой по времени запас у нас и беглецов был.

Я почувствовал, как ко мне кто-то прижался, хотя видно никого не было, и улыбнулся.

– Здравствуй, невидимка… – на ощупь я приобнял Аришу за плечо. – Как дела можешь не говорить. И так вижу.

– Спасибо, что пришли, – ответила девушка, появляясь рядом. – И спасибо, что про меня не забыл… Кстати, чем тебе не угодил тот доспех?

– Он был слишком подозрительным… – признался я. – Выражение шлема напрягало!

– Шлем ты почти в лепёшку уделал… – с улыбкой кивнула Ариша. – Ну? Что дальше?

– Дальше? Дальше – бежим! – признался я. – И по возможности сдерживаем врага. Только не ты!

– Это почему не я? – вскинулась девушка.

– Потому что у тебя привязки на территории Мыса нет! – пояснил я. – А мне бы не хотелось, чтобы ты попала в рабство.

– И на это есть причины? – в глазах Ариши заплясали лукавые огоньки.

– Есть, – согласился я. – Чувство ответственности за своих людей… Твоё чувство ответственности. Я с ними точно не справлюсь, а тебя они всё-таки знают.

Девушка обиженно запыхтела и легонько стукнула меня в грудь. А я на всякий случай поискал глазами, где Ариша прячет нож. Не нашёл.

– Потом поговорим!.. – пообещала она, и прежде чем я успел ответить, направилась к своим.

Я глянул на лес, где скрылись беженцы из Обители, но там уже никого видно не было. Кроме, разве что, десятка крупных лягушек, которые куда-то целенаправленно прыгали…

Глава 7. Одной казни мало

Это был поход обречённых, но не сдавшихся. Из Обители вышло пять тысяч человек. И, к сожалению, новое руководство, свергнувшее Аришу, не подумало о том, что людям надо будет в дороге есть, пить и где-то укрываться от непогоды. Конечно, каждый житель прихватил с собой пищу на первое время – но почти никто не взял запас на две недели. Уходили налегке, надеясь на чудо. Но чудеса – штука такая: пока дождёшься, десять раз помрёшь. Ну, если конечно, впереди не пустить Моисея, который договорится с высшими силами о манне небесной.

Моисея среди нас не было, так что рассчитывать приходилось только на себя. Но, как назло, что по ту, что по эту сторону гор вся живность куда-то ушла – если не считать лягушек, которых, наоборот, стало очень много. К дождю, что ли?

Дождь, кстати, не заставил себя ждать, обрушившись на землю ближе к вечеру, остудив воздух и заставив людей дрожать от холода. На ночь устраивались кто где, второпях ища убежища, созданные природой. Мать-природа тоже не особо заботилась о несчастных голодранцах – и убежищ сделала мало, а на нашем пути так и вообще почти не сделала. Ибо думать надо головой, а не тем местом, откуда ноги растут. Даже если ноги важнее в данном конкретном случае…

Над нами бушевал шторм, озаряя лес ветвистыми молниями, поливая водой и оглушая раскатами грома. Рано утром, под струями дождя, я с ударниками снова двинулся вперёд, поднимая людей, встреченных по пути. Колонна беженцев растянулась за первый день так сильно, что на то, чтобы её обогнать, понадобилось полчаса. И это было только начало бед: впереди был подъём на плато, а ещё два, а то и три, дня пути по тропическому лесу – и Тукан с его гарнизоном.

И это если за нами ещё не послали погоню. А я был уверен, что погоню послали. Может, во время ливня нас и не будут активно преследовать, но уж как закончится – жди решашиархнутых. Эти, клянусь их Первояйцом, своего не упустят, пусть не осветит нас блеском их чешуи!.. Новый раб всегда хорош, а особенно – если его можно без проблем запороть до смерти раз сто.

В общем, безрадостная картина исхода получалась. Возникало ощущение, что мы ведём спасённых на смерть. И всё-таки я рассчитывал привести в Мыс как можно больше людей. Тем более из Обители, где было много ремесленников и мастеровых со знаниями из родного двадцать первого века. Вышронцев ещё бить и бить – и нечего дарить им производственную базу.

Мы с ударниками достигли подъёма на плато напротив лагеря партизан с большим запасом по времени. И потратили его на то, чтобы оборудовать хоть какое-то подспорье в восхождении для тех, кто шёл следом. Я хотел было послать Тарига на охоту, но выяснилось, что он слился в последнем бою, как и два его помощника. В итоге пришлось отправлять первых попавшихся ударников – Битка и Банана, которые так ничего и не нашли до вечера. В плане еды оставалось лишь надеяться на запасы еды в лагере партизан…

Полночи беженцы поднимались наверх под проливным дождем, в темноте. Несколько человек сорвались и убились насмерть, а ещё пара десятков просто травмировались, но идти сами они уже не могли. Пришлось решать вопрос с носилками. Ариша, конечно, вернула себе контроль над подчинёнными, а заговорщики, в большинстве своём, куда-то исчезли по пути… Так что большую часть вопросов с беженцами я решал через неё и её командиров. Но и своих проблем было столько, что хоть плачь.

Ночёвка в лагере партизан имела один плюс: можно было разжечь костры. Поблизости не ходили враги, издалека увидеть дым и свет огня было сложно – прикрывали густые заросли бамбука. Так что в эту ночь люди не только отогрелись, но и немного просохли, потому что к утру ливень утих. Дрова никто не экономил, да и навесы мы пустили на обогрев, когда закончился дождь.

Вы когда-нибудь ели жареные на костре лягушачьи лапки? М-м-м-м… Та ещё дрянь!

Впрочем, у нас, как и у тех французов, что придумали это отвратительное блюдо – выхода особо не было. Ведь жрать что-то надо, а самым доступным ресурсом были расплодившиеся лягушки. Их с каждым днём становилось всё больше и больше. Я пытался узнавать у местных, но они признавались, что такое нашествие видят впервые.

Зато для экономии продуктов за утро мы успели загеноцидить всю местную популяцию. И если пока люди спали, по ним ещё кто-то скакал, то после завтрака и готовки запасов мы ещё часа два ни одного «ква» не слышали.

Идти через тропический лес было тяжко. За те три дня, пока люди пробирались через него, я проклял всё на свете. Человек двадцать было потеряно просто потому, что жители Обители, почти не покидавшие город, не умели дать отпор самым элементарным лесным зверям. Ну как можно стоять и смотреть, как слабенький тридцатиуровневый индийский тигр жрёт твоего товарища, ну как?! Ну хоть камнем в него кинь!..

Тигра всё-таки убили – правда, мы с ударниками – и даже пустили на мясо, как и ещё пару хищников. Но готовить удавалось редко – слишком близко было до дороги, проложенной в лесу. И с каждым днём всё ближе становился захваченный вышронцами Тукан, который надо было ещё как-то незаметно обойти.

Естественно, нас заметили. Нет, Тукан мы обошли по широкой дуге, стараясь не появляться на открытых участках – но вот разъезды на решашиархах никто не отменял. Первый, к счастью, вывалился прямо на меня с ударниками и лёг раньше, чем успел понять, что происходит. Очень уж наши бойцы злые были – столько времени грязь-то месить…

Мы даже взяли пленного, который и поведал нам, что нас ждут – и даже ищут по всей округе. В общем, у вышронцев, наконец, сложилась картина появления моего отряда: они определили, откуда мы пришли, что делали – и куда, скорее всего, будем возвращаться. Так что где-то впереди, у гор, нас ждала полноценная засада. А на пятки наступали преследователи, прибывшие на кораблях.

После допроса мы привычно привязали пленника к дереву, чтобы помер не сразу – и отправились дальше. Но к тому времени второй разъезд уже нарвался на голову колонны беженцев, схватил трёх человек – и на всём скаку ушёл в сторону посёлка. После таких новостей мы, естественно, плюнули на скрытность и погнали людей бегом вперёд. Возможно, в засаду. Но лучше так, чем ждать с берега моря гостей.

Вечером, когда люди валились от усталости прямо где стояли (после того как командиры дали приказ отдыхать), нам ещё пришлось бегать и собирать группу прикрытия. У нас осталось достаточно оружия и доспехов от погибших, да и часть захваченных удалось переделать, так что четыре сотни бойцов вооружить получилось бы. Если бы набралось хотя бы четыре сотни… Остановились мы на трёхстах сорока семи. Имелись и ещё желающие, вот только от них пользы было бы меньше, чем вреда.

А ночью начались первые нападения. Вышронцы из Тукана боялись атаковать нас в лоб, а основные силы, идущие пешком, не успевали подтянуться и преследовали беженцев только решашиархнутые. А их было недостаточно, чтобы победить. Зато вполне хватало, чтобы утаскивать людей с собой.

Тактика у них была простая: десяток всадников налетал на спящих людей, хватали всех, кто под руку попадался, убивали всех, кого не могли взять из-за перегруза – и уходили прежде, чем успевали подойти вооружённые люди. За первую такую ночь мы потеряли почти две сотни человек. А ведь так продолжалось ещё два дня…

Удивительным было то, что идущие от рассвета до заката беженцы не роптали, не возмущались, не обижались – они шли. Измождённые, уставшие, голодные – но упорно идущие к своему спасению люди. Будто скрытый резерв открылся у всех: переставляют ноги с монотонностью конвейера и идут, идут, идут…

На второй день с начала налётов всем стало полегче. Лес наконец закончился – и теперь приближающегося врага было видно загодя. Группа прикрытия успевала быстрее среагировать на угрозу и нередко перехватывала самых жадных вышронцев. А у тех ещё и наметились проблемы с решашиархами, которые могли ни с того ни с сего рвануть куда-то в сторону – или замереть, не слушаясь команд. Я никак не мог понять причину такого поведения. Может, решашиархам просто очень не нравились горы?

И тем не менее из пяти тысяч человек беженцев с нами осталось всего четыре с половиной. За два дня и две ночи вышронцы похитили и убили почти четыре с половиной сотни. Я всё это воспринимал достаточно легко (и так делаю, что могу – отвалите!), а вот Ариша каждую потерю буквально проносила через себя. Было видно, что девушка сжимает от бессилия кулаки, а по ночам плохо спит – её лицо посерело и осунулось. Но помочь я ей ничем не мог – гиперответственность не лечится!.. Можно только снизить симптоматику, но сделать из Ариши счастливого пофигиста под силу только времени.

Так или иначе, но мы покинули леса и предгорья – и теперь втягивались в долину, которая заканчивалась узким проходом к следующей. Если пленник не соврал, то там, в конце долины, нас уже ждали – и скрываться смысла не было. В этот вечер мы разожгли костры, приготовили горячую пищу и почти досыта накормили людей. Ариша по моей просьбе привела всех, кто хоть чем-нибудь управлял у беженцев – и таких обнаружилось почти сто человек. Именно до них я и донёс план, который вызревал у наших ударников во время марша.

– Так, слушайте все! – обратился я к собравшимся, поднявшись и дождавшись, когда стихнут шепотки. – Завтра мы пройдём долину. Путь на юг здесь только один.

– Мы знаем, – кивнула Ариша, ещё не понимая, к чему я клоню.

– Если бы мне предстояло перехватить нашу толпу беженцев, то я именно там бы и устроил засаду! – слегка раздражённо объяснил я в ответ. – А нас собираются перехватить. Значит, там – враг.

– И зачем мы тогда туда идём? – спросила какая-то женщина. – Вы же знаете, что там засада!..

– Потому что другого пути нет! – ответил я жёстко. – Эльдорадо взят. Остров, скорее всего, тоже. Вдоль берега рыщут разъезды вышронцев. Это единственный путь.

– Но там засада… И что делать? – спросила Ариша.

– Засаду мы с ударниками возьмём на себя, – ответил я. – У вас задача простая – очень быстро бежать вперёд. Если есть силы, не останавливайтесь на ночь. Бегите до тех пор, пока возможности идти дальше не будет. Через пару дней будет ваш же лагерь, и там есть какие-то сухари, остатки еды – можно ей воспользоваться. А дальше идите на север всё дальше и дальше, пока не выйдете к Железной долине. Если повезёт, мы сдержим врага достаточно долго, чтобы вас не смогли догнать. Если не повезёт… В любом случае, мы выдвинемся вам навстречу. Вам нужно продержаться всего три-четыре дня! Не умереть и не попасться. Все, кто доберётся до Железной долины – смогут дойти до нашего посёлка Шикари и там привязаться. Всё ясно?

– Если там засада, то их много должно быть… Чтобы нас всех переловить! – заметил один из обителевцев.

– Пешком нас не обогнали бы, – покачал я головой. – Там в засаде всадники. А их много быть не должно… Хотя противник из них весьма неприятный. И вообще, всё это неважно: ваше дело – быстро драпать и выжить. Наше дело – засада! По вашему делу вопросы есть?

Вопросов не оказалось. А вопросы в духе: «примут ли нас в Мысе?», «что нам дальше делать?» или «а могу я не идти с вами?» – уже все давно задали, и, к своему счастью, не мне. Осталось только подготовиться и прорваться… Жаль, что до пятидесятого уровня я так и не успел прокачаться!.. Иллюзий я не строил – завтра все ударники лягут, нас всего тридцать. Максимум, на что можно было рассчитывать – так это на долгий бой. Вооружённые обителевцы пойдут в хвосте колонны, чтобы прикрыть беженцев в том случае, если их всё-таки догонят. Всё-таки стенка копейщиков в каком-нибудь узком проходе – даже при минимуме навыков – позволяет долго сдерживать конницу.

Жаль только, что все эти расчёты весьма эфемерны. Без брони, без нормальных щитов, без прокачанных характеристик против решашиархов долго не простоять. Так что вся надежда была только на нас – ударников, которых осталось три десятка (да и то неполных, а если совсем честно, то всего двадцать восемь человек).

Рядом присела на землю Ариша, посмотрела на меня, а потом положила голову на плечо.

– Спасибо, что не бросили нас, – сказала она. – Жаль, тогда всё дошло до войны…

– До сих пор не понимаю, чего ты тогда взъелась? – спросил я.

– Просто хотела победить. Я ведь всё это представляла чем-то вроде соревнования… Да и сейчас так иногда кажется, – ответила девушка. – Мне казалось, вот я выиграю – и меня отправят домой.

– А что изменилось сейчас? – спросил я.

– Ничего. Просто я поняла, что не выиграю. Как увидела вышронцев, так и поняла… – ответила она.

– А почему ты так рвалась домой? Тебе здесь не нравится? – спросил я, вспоминая, о чём сам думал, когда ещё не знал про десятилетний сценарий унижений для игроков.

– Нравится… Но там сестра младшая. И мама… Она инвалид. Я ведь их, считай, кормила, – ответил Ариша. – А как они без меня на Земле протянут?.. Я так не могу, Филь, мне нужно к ним. Как думаешь, можно отсюда выбраться?

– Нет, – честно признался я. – Но я попытаюсь. И других вытащу.

– Ладно, – кивнула девушка. – Будем считать, что я тебе поверила.

Она попыталась уйти, но я поймал её за руку и очень серьёзно попросил:

– Береги себя. Не попадись вышронцам.

– Хорошо, постараюсь, – кивнул она, высвобождая руку и отправляясь к месту своей ночёвки.

День триста тридцать первый!

Вы продержались 330 дней!

На что ты надеешься и куда идёшь, Игрок? Вот ты – ты же знаешь, каким будет конец! Ты всё ещё сопротивляешься неизбежному, стремишься к чему-то, но впереди только пустота! Остановись, сдайся!.. Впрочем, за упорство +1 в веру тебе.

Вокруг стояла ночь. В темноте со всех сторон раздавалось лишь многоголосое кваканье лягушек, неизвестно зачем забравшихся в горы. Я пытался понять, почему проснулся, но пока не слышал и не видел ничего подозрительного.

– Грозит, издевается!.. – прошептал я. – Нет, чтобы помочь… Сама втравила нас в войну, оставила один из посёлков без железа…

Могли бы и поискать – там не единственное месторождение. А помогать – против правил, Филя!

– Ну да, ну да… – покивал я. Примерно такого ответа я и ждал. – Которые не ты составила…

Именно!

Я наконец понял, что меня разбудило. С юга, из темноты, всё ближе раздавалось шипение. И я точно знал, кто так шипит – решашиархи!

– Тревога! – крикнул я, поднимаясь с земли, и за мной начали подниматься беженцы и бойцы. – К нам едут…

Ударники выдвинулись чуть вперёд, но видно всё равно ничего не было. После шторма темнота с заволокшими небо тучами была такая, что хоть глаз выколи. Но чем дольше я вглядывался, тем лучше различал детали. К нам действительно приближался враг.

Точнее, половина врага! Я даже знаю, какая – преимущественно нижняя. Пятьдесят решашиархов беспорядочно метались по долине, сдвигаясь всё дальше на север и отчаянно шипя. Странное поведение, замеченное мной ранее, видимо, теперь достигло своего апогея – и рептилии просто сошли с ума. Только на десяти имелись всадники, а ещё двадцать спешенных пытались догнать убегающих питомцев. Но те, похоже, никаких приказов и окриков не слушались.

– Что происходит? – не понял Нагибатор, вглядываясь в темноту.

– Сейчас приблизятся, и узнаем, – пожал плечами Борборыч.

Приближались они долго. К моменту, когда до решашиархов оставалось всего метров сто пятьдесят, успело начать светать. И вдруг, когда мы уже разминали мышцы и нащупывали оружие, они резко повернули и ломанулись строго на север, прямо к выходу из долины. А за ними – похоже, что беспорядочно и в панике – бежали спешенные всадники. Позади них мелькало что-то тёмное – однако сложно было разглядеть, что…

А потом бежавший последним вышронец споткнулся, упал, и над ним появился тёмный ком, который постоянно шевелился…

– Лягушки! – удивлённо вскрикнул кто-то за спиной.

– Много лягушек… – поправили его.

– К деревьям! На деревья! – хором выдали мы с Борборычем.

Бросая вещи и поклажу, люди кинулись к стенам долины, где росли невысокие деревца, которые мы рубили вчера для костров. Я бежал и постоянно оглядывался, пытаясь понять, с чем именно мы столкнулись. Но по всему выходило, что это были просто безобидные квакушки. Вот только было их очень много. Они вылезали отовсюду и упорно прыгали к побережью. Мне была непонятна лишь реакция решашиархов, улепётывающих от них…

К счастью, лягушки не спринтеры – и не марафонцы. Если просто бежать достаточно быстро, от них можно и уйти. Даже вышронцу, хотя те и немного пониже людей, и бегают помедленней… Да и вообще, похоже, квакушкам было на нас наплевать – они скакали по своим каким-то важным делам. Просто их было очень много, и выглядело это и вправду страшно. И ещё я увидел, как поднимается вдалеке вышронец, споткнувшийся во время бега – и с удивлением оглядывает себя с ног до головы.

– Борборыч! – крикнул я висящему на соседнем дереве рейд-лидеру, указывая на отставшего. – Надо брать!..

– Зачем? – удивился тот.

– А тебе разве не интересно, почему они сбежали? – спросил я.

– Нет, мы же тоже сбежали! – ответил Борборыч, покрепче обнимая ногами деревце.

– Мы поддались стадному чувству! – возразил я. – Если бы по мне проскакали сразу все лягушки, я бы даже не проснулся!

– Ладно, уговорил… Берём!

Как только появилась возможность, мы соскочили на землю и кинулись к вышронцу. Тот нас заметил, даже попытался убежать – но куда там…

– Отпустите! Отпустите! – кричал он, пытаясь вывернуться из-под меня и рейд-лидера. – Еретики! Проклятые!.. Не трогайте!..

– Да нужен ты больно! – я отвесил ему подзатыльник, а потом ещё и ещё, пока тот не заткнулся. – Два вопроса! Отвечаешь – и идёшь, куда хочешь!

– Два? Хорошо…

– В засаде ещё кто-то есть? – спросил я, указывая на южный край долины.

– Нет, – пленник ответил, почти не задумываясь, что явно играло в его пользу. – Все сбежали.

– А почему сбежали? – спросил я.

– Так лягушки же! – удивился вышронец.

– Ну и что? – не понял я.

– Смерть от их яда – очень мучительная! – наставительно, разве что не погрозив пальцем, оповестил меня инопланетянин. А потом подумал-подумал и закончил: – Но я почему-то не умер…

– У вас что, все лягушки ядовитые? – удивился Борборыч.

– Все! – согласился пленник. – Это был третий вопрос.

Для острастки я отвесил ему подзатыльник, а сам задумался.

– Вы же видели, что они неопасны. Зачем бежали? – спросил я.

– Э-э-э! Глупый какой!.. – вышронец зашипел, что я расценил как смех. – Решашиархи бежали – и мы бежали!

И ведь он прав, а я и в самом деле глупый. Сам же видел, как на меня неистово бросаются всадники, если я им «лошадь» попортил. Видимо, очень ценят своих скакунов. А ведь решашиархам не объяснишь, что это вовсе не те лягушки, которых они знают. А совсем другие лягушки – инопланетные и совсем не ядовитые. Решашиархи боятся лягушек на уровне инстинктов, вот и сбегают…

– Отпускаем его? – предложил Борборыч. – Кажется, мы теперь знаем всё, что нам необходимо.

Я кивнул и поднялся на ноги вместе с рейд-лидером. Пленник тоже не стал лежать – встал, посмотрел на нас недоверчиво, а потом развернулся и резко почесал на север. А мы вернулись к беженцам и ударникам, приказав срочно выдвигаться на юг.

«Нарушение правил, значит, если помогать… Ну-ну!..» – мысленно буркнул я.

Системное сообщение выскочило не сразу. Но всё-таки выскочило – всемогущая система снизошла до объяснений:

Помогать – это нарушение правил. Но ты ведь сам сказал, не я их устанавливала. За вами всё ещё гонятся. Надолго нашествие лягушек их не задержит.

«А, может, у тебя ещё и манна есть? А то еды мало!» – обнаглел я.

Конечно, есть, а твоё имя – Моисей?

«Ехидна ты, а не система!».

Сам виноват! Надо было правильно выбирать имя!