Текст книги "В бой ради жизни"

Глава 15

Тем временем в одну из комнат комендатуры притащили пришедшего в себя Егора. Вид его был ужасающий, тем не менее это нисколько не останавливало его палачей, всё тех же двух эсэсовцев, ведущих расследование взрыва в комендатуре. Егору задавали вопросы, и, если он не отвечал на них или отвечал не так, как хотелось мучителям, его тут же били. Егор был в сознании, но после каждого удара сваливался со стула, и его вновь усаживали. Допрашивающим это надоело, и они развязали Егору руки. Наконец в комнату впихнули насмерть перепуганного парнишку, привезённого из Малоросьяновки, и переводчик задал ему вопрос о том, знаком ли он с бандитом и чем помогал ему. Совсем ещё ребёнок, хоть и большого роста, мальчишка был совсем не адекватен и попросту от страха не понимал, что от него хотят, и на конкретные вопросы отвечал спутанно и нелогично. А впоследствии и вовсе описался, сильно испугавшись. Не выдержав этого издевательства, Егор прокричал:

– Если в вас есть хоть что-нибудь человеческое, отстаньте от ребёнка, неужели вам меня мало бить. А потом, со мной был боец Красной Армии, сильный и крепкий солдат, а этот воробей сущий. Отпустите его к матери, он совсем ни при чём.

Эсэсовцы о чём-то пошептались, затем дали команду вывести мальчишку. Не удовлетворившись ответами Егора, они пригласили в комнату… майора Фрица Вебера. Тот явился в отстиранной и отглаженной форме, со своим медицинским чемоданчиком. Войдя в комнату, он представился и грустно глянул на измученного пытками Егора.

– Сдать оружие, – властно проговорил эсэсовец.

Вебер отдал пистолет присутствующему солдату-охраннику, который стоял как вкопанный с автоматом в руках. Затем допрашивающий офицер любезно предоставил Веберу стул и столь же любезно проговорил:

– Уважаемый господин майор медицинской службы, у нас возникли подозрения, что вы в сговоре с этими бандитами, которые таскали вас по болотам и сумели привлечь вас на свою сторону. Иначе как объяснить тот факт, что в деревне вы не опознали одну из участниц бандитской группы, которую впоследствии опознал начальник полицаев этой деревни. Что вы на это скажете, милейший?

– А то и скажу, что её там не было, – нисколько не смутившись, ответил Фриц Вебер. – А то, что её через некоторое время признал полицай, говорит о том, что в деревне она появилась уже в другое время.

– Ладно, допустим, что её действительно не было в деревне во время досмотра. Тогда объясните другой факт, господин майор. Почему вы резко покраснели, когда увидели деревенского мальчишку по имени Ваня? Ведь вы тем самым выдали себя с головой и, как медик, должны понимать, что резкий прилив крови к лицу возникает только в момент сильного неконтролируемого волнения.

Вебер рассмеялся и так же безукоризненно ответил.

– Вот, как медик, я вам и отвечу, что резкий прилив крови к лицу может возникнуть в любой момент у любого человека в сильную жару, какая была в тот день, и при многодневной усталости, в которой я находился уже не один день. Так что, господа, это не показатель моей измены, потрудитесь найти более весомые аргументы и факты.

– Ладно, майор, наступит время – предъявим мы тебе весомые аргументы.

– Я могу идти? Меня ждут раненые.

– Нет, вы будете присутствовать на дознании столько, сколько потребуется. И будете приводить в чувства допрашиваемого, если потребуется. Тем самым проявите свою лояльность и понимание к нашей трудной работе. В общем сидите и не дёргайтесь, – зло закончил свой монолог эсэсовец. Затем он качающейся походкой подошёл к Егору и со всего маху ударил его кулаком в лицо. Голова Егора резко откинулась, а из носа потекла кровь.

– Повторяю ещё раз, если ты в прошлый раз не понял. Номер войсковой части, офицерское звание, а также фамилии командиров твоих частей, батальонного звена, полкового, дивизионного и, возможно, армейского.

Егор молчал, тогда эсэсовец повторил удар. Вебер презрительно сжал губы и отвернулся. Так и не получив вразумительного ответа, эсэсовец остервенело начал хлестать ладонями Егора по лицу. Оторвавшись от экзекуции, он посмотрел на свои руки, которые по локоть были в крови. Чертыхнувшись, эсэсовец начал искать, чем можно было вытереть руки. Ничего не найдя, он зло выкрикнул, обращаясь к Веберу.

– Майор, ну что вы смотрите, отыщите в вашем чемоданчике вату или бинты и спирт не забудьте. Я что, так и буду ходить как мясник или палач.

Вебер побоялся сказать, что оно так и есть. Он медленно встал, положил свой чемоданчик на пол, а затем достал из него стерильную вату и пузырёк со спиртом. Всё это он протянул эсэсовцу, который смочил вату спиртом и начал смывать со своих рук кровь. Проводя эти неспешные манипуляции, он обратился к своему подельнику:

– Послушай, Ганс, мне кажется, пора заканчивать с этим неуступчивым русским. Всё равно мы от него ничего существенного не добьёмся. Полагаю, надо пустить его в расход – и дело с концом. В конце концов, всех злоумышленников, осуществивших взрыв, мы поймали, есть чем отчитаться. К вечеру привезут и девку.

– Я согласен, но расстрелять его нужно вместе с ещё двумя пойманными бандитами из соседнего посёлка, их привезут завтра.

Во время этого задушевного разговора случилось совершенно неожиданное явление, которого из всех вооружённых присутствующих никто не ожидал и даже не мог предположить.

Несмотря на значительный ущерб от побоев, Егор с быстротой молнии выхватил из медицинского ящичка скальпель и, вскочив со стула, полоснул им по горлу ближнего эсэсовца. Тот с выпученными глазами схватился за горло и стал медленно опускаться. На пару секунд все оторопели. Но Егору хватило этих секунд, чтобы заскочить за эсэсовца и выхватить из его кобуры пистолет. На счастье Егора, пистолет был взведён, и он первым делом уложил охранника, который передёрнул затвор автомата. Следующим был второй эсэсовец. На выстрелы в комнату вбежали два солдата охранника с автоматами. С профессиональной точностью стрелка Егор уложил и их прямым попаданием в голову. Быстро озираясь, Егор увидел вжавшегося в стену Вебера и наставил на него пистолет. Майор был в полной растерянности и в который раз думал проститься с жизнью. Наконец он промолвил:

– Лида и Николай в Малоросьнофка. Они жиф. Я спас Лида и Николай.

Затем Вебер быстро достал из нагрудного кармана удостоверение личности Егора, которое он когда-то подобрал, и трясущимися руками протянул Егору.

– Это не лишне, – произнёс Егор и отдал Веберу острый скальпель. – Спрячь его. Где искать Лиду и Николая?

В момент смертельной опасности мозг человека активизируется и вспоминает порой то, что и в принципе не мог знать. То же самое случилось и с Фрицем Вебером, он вдруг всё чётко понял, что сказал Егор и чётко по-русски ответил:

– Лида, Николай, деревня, клуб.

– В Малоросьяновке?

– Йа, йа, – уже по-немецки произнёс Вебер.

– Ладно, в очередной раз дарю тебе жизнь. Скажи спасибо Лидочке.

Егор ухватил два автомата у убитых солдат и осторожно вышел в коридор. Там на лавочке, вжавшись в стену, сидел Ваня. Егор ухватил его за руку и выскочил с ним на улицу. На счастье Егора, рядом с комендатурой ревел мотоцикл, у которого немцы проверяли двигатель, и, естественно, выстрелов никто не слышал. Увидев окровавленного русского офицера в разорванной гимнастёрке, солдаты оторопели, но когда они пришли в себя и схватились за оружие, было уже поздно. Очередью из автомата Егор положил их на месте. В очередной раз отвага и дерзость помогли Егору, поскольку вокруг никто даже ухом не повёл после автоматной перестрелки. Ну мало ли кто стреляет. Каждый подумал, русские разбиты, мы наступаем, разве может быть какая-либо угроза. Усадив трясущегося пацана в люльку, Егор ударил по газам и помчался по деревенской улице к окраине деревни. У последнего дома, увидев женщину, Егор остановился и спросил у неё:

– Мамаша, как проехать в Малоросьяновку?

Та, увидев русского солдата, всплеснула руками и запричитала:

– Господи, да неужто вы вернулись, родимые?!

– Мать, мы обязательно вернёмся, а сейчас покажи кратчайшую дорогу в Малоросьяновку.

Женщина кратко объяснила, по какой дороге добраться до соседней деревни, и Егор снова ударил по газам. Ехать пришлось недолго, у края деревни Егор остановил мотоцикл и высадил Ваню.

– Беги, Ванька, к мамке и впредь далеко от дома не уходи.

Пацан сорвался с места, забыв поблагодарить своего спасителя. Егор рассмеялся ему вслед, затем вытащил из люльки мундир ефрейтора и надел его, чтобы не привлекать внимания, проезжая по деревне. Улица была пуста, Егор снизил скорость, чтобы не проехать мимо деревенского клуба, который наверняка должен был располагаться в центральной части деревни. Доехав до центральной площади, он увидел виселицу с повешенной женщиной. Егор матерно выругался, произнеся вслух:

– Вот звери и душегубы, похоже, они и здесь совершают свои кровавые деяния. Ну как их после этого не убивать всех скопом. Изверги.

А подъезжая к клубу, Егор увидел трёх мужчин и одну женщину. Подъехав поближе, он понял, что это полицаи, которые вели под конвоем молодую девушку. И это была Лидочка. Он её сразу узнал. Слава богу, она жива. Прежде чем остановиться, Егор осторожно достал автомат из люльки. Полицаи и Тимофей, увидев немца, отдали ему честь и тут же получили свою порцию свинца. Два полицая рухнули на землю замертво, а раненый в ногу Тимофей попытался убежать. Лидочка узнала Егора и закричала:

– Егорушка, это он повесил мою тётю Пану.

Егор догнал ковыляющего Тимофея и ударом свалил его на землю, наставив на него ствол автомата.

– Смерти для тебя мало. Это будет для тебя подарок, пусть народ решает.

И Егор оглушил старшего полицая, вместе с Лидой засунул его в люльку головой вниз, затем обратился к девушке:

– Лидочка, показывай, где Николай, и мы поедем в сторону линии фронта. Глядишь, и выберемся на этот раз.

– Егорушка, милый, никуда не надо ехать, я знаю, где в лесу находятся наши мужики, ушедшие из деревни. Они собираются там организовать партизанский отряд. Мы туда и Колю ночью перенесли.

– Замечательно, – произнёс ободрённый Егор. – Тогда показывай дорогу.

– Подожди, Егорушка, нужно забрать двух малых детей тётки Прасковьи, двое сейчас дома, а старшенький к партизанам ушёл. Он и меня туда свёл, а потом и Николая перетащили.

Разместив детишек впереди себя на бензобаке, а Лидочку на заднем сиденье, Егор вновь поехал по просёлочной дороге, теперь уже в совершенно ясном и понятном направлении. В люльке стонал пришедший в себя палач Тимофей. По дороге Егор спросил Лидочку:

– Лида, как тебя угораздило попасться в лапы этому зверюге?

– Мы всю ночь несли раненого Николая в лес к партизанам, в дом к тётке я смогла вернуться только на следующий день утром. И я духом не ведала, что меня разыскивают, а тем более – что повесили тётю Пану. Не успела я зайти в дом, как на меня набросился вот этот боров. Он начал избивать меня, а потом вместе со своими дружками поволок в комендатуру. Спасибо, на моё счастье появился ты, Егорушка.

И Лидочка крепко обняла Егора, поцеловав его в шею. Вскоре дорога, проходящая через лес, закончилась, и началась непроходимая чаща. Егор остался у мотоцикла, а Лиду отправил за партизанами. Вскоре появились мужики и перетащили раненого Тимофея в удалённое место в лесу, где они собирались организовать ядро партизанского отряда. Все собравшиеся были прекрасно осведомлены о кровавых злодеяниях полицая. Переполняемые священной и справедливой яростью и местью, они зачитали приказ пособнику фашистов Тимофею и тут же осуществили казнь, разорвав его двумя склонёнными деревьями, традиционной казнью всех предателей народа.

Партизанский костяк получился весьма крепкий и боевой, потому что туда вошли боеспособные мужики и опытные военные руководители из разрозненных воинских частей, отступавших на восток. По прошествии некоторого времени партизаны стали наносить ощутимый урон немецким частям, расквартированным в тылу. Николай быстро поправился и влился в партизанскую семью. Однажды через лес проходили остатки воинской части, попавшей в окружение, прорывавшиеся к своим на восток. Израненный командир этой части умер в партизанском отряде, и тогда бойцы этой части выбрали нового командира – опытного боевого офицера лейтенанта Кузьмина Егора Ивановича. Егор возглавил эту стрелковую часть и с боями провёл её через линию фронта, соединившись с основными войсками Красной Армии.

Часть 2
Штрафная рота

Глава 1

Мерный гул реактивных двигателей постепенно сморил даже самых стойких пассажиров, которые, уронив не до конца разгаданные кроссворды и прочие журналы, мирно посапывали в уютных креслах лайнера. Этот убаюкивающий гул двигателей усыпил всех, только не Лидочку. Как заворожённая, слушала она своего деда. И когда он закончил своё повествование, ещё долго сидела молча, глядя через иллюминатор куда-то вдаль. Затем, очнувшись от задумчивости, девушка нежно положила свою руку на плечо деда и быстро произнесла:

– Ну а дальше, дальше, дедуль? Как ты попал к нашим? Что стало с Лидочкой, с Николаем? Доводилось ли тебе ещё раз встречаться с Вебером?

– Не гони лошадей, Лидочка. – тихо произнёс Егор Иванович. – Расскажу всё. Сегодня точно всё расскажу, когда ещё доведётся?

Лидочка замолчала, перестав трясти деда за плечо. Она поняла, что не нужно давить на пожилого человека, а надо предоставить ему самому право продолжать рассказ в удобном для него повествовании. И действительно, через минуту или две Егор Иванович продолжил свой рассказ.

– К нашим регулярным частям я попал с отступающими войсками Красной Армии, которые прорывались через тот лес, где находился наш партизанский отряд. Я, конечно, мог остаться в наспех сформированном партизанском отряде, но, как кадровый офицер, был зачислен в действующую воинскую часть, с которой в дальнейшем воевал. Одним словом, громил немцев как мог и где мог. Что касается Лидочки и Николая, то с того момента их след потерялся, несмотря на то что я их разыскивал и во время войны, при наступлении, и после войны. Всё безуспешно, возможно, они погибли, возможно, растворились в послевоенной сутолоке, переезжая из одного места в другое по нашей огромной стране. И я об этом очень сожалею, поскольку чего греха таить… я очень полюбил эту белорусскую девчушку Лидочку, которая и ко мне была неравнодушна. И если бы не эта проклятая война, как бы мы были счастливы. Я в этом уверен. Говорю это тебе как на исповеди, поскольку считаю большим грехом, что так и не смог разыскать свою первую настоящую любовь, пусть даже скоротечную.

Старый генерал надолго замолчал, очевидно, уже не в первый раз переживая свою утерянную фронтовую любовь.

– Что касается майора Фрица Вебера, – проговорил Егор Иванович, выйдя из задумчивости, – то лишь однажды мне довелось услышать о его дальнейшей судьбе, в августе сорок второго. Причём, как ни странно, мы оказались в штрафных подразделениях. Он с одной стороны, я с другой.

И Егор Иванович рассмеялся:

– Да, да, Лидочка. Всё это было бы смешно, если бы не было так грустно. Неизвестно, за какие провинности он туда попал. А вот я сам пожелал командовать штрафной ротой в штрафбате. Командование было не против. Одним словом, удостоили чести. В этом рассказе я коснусь майора Вебера вскользь, в основном повествование будет о наших героических людях, сложивших свои головы за нашу Великую Победу.

Егор Иванович вновь надолго задумался, а затем продолжил свою исповедь старого генерала.

* * *

Летом сорок второго под Миллерово в окружение попали несколько дивизий двух армий, где в ту пору Егор Кузьмин имел честь служить. В то тяжёлое и страшное время старшего лейтенанта Кузьмина назначили командовать одной из штрафных рот штрафного батальона, сформированного впервые после знаменитого сталинского приказа № 227 «Ни шагу назад». И поначалу в этом штрафбате были все категории личного состава от сержантов до подполковника, разжалованные до рядовых бойцов. Это чуть позже, после некоторой неразберихи, штрафбаты стали укомплектовывать исключительно офицерским составом, разжалованным до рядовых, а штрафные роты сержантским и рядовым составом.

От роты, которой предстояло командовать старшему лейтенанту Кузьмину, осталось чуть больше половины. Тем не менее она оставалась боевой единицей и полностью выполняла все возложенные на неё боевые задачи на самых тяжёлых участках фронта. Егор без особой радости, но и без сожаления принял командование штрафниками.

Несколько дивизий, составлявших некогда костяк двух армий, на подступах к Сталинграду попали в окружение после неудачного летнего наступления. О каком-либо пополнении личного состава не могло быть и речи. Кроме того, положение с вооружением, боеприпасами и продовольствием было крайне тяжёлым. Тем не менее окружённые войска вели ожесточённые кровопролитные бои с превосходящими силами противника, изматывая их каждодневными боями. Несмотря на безнадёжное положение, люди дрались мужественно и остервенело, десятками погибая в бою и умирая от ран.

В штрафной роте вместо предписанных двухсот человек насчитывалось сто двадцать бойцов. Люди были крайне измотаны боями, полуголодные и, конечно же, озлобленные. Вот с таким контингентом встретился старший лейтенант Егор Кузьмин.

И сразу в бой. Таким был первый приказ командования, назначившего старшего лейтенанта Кузьмина командовать штрафной ротой. А что было делать? Неприятель не считался ни с чем, взяв в клещи целую армию и стремясь её уничтожить, несмотря на свои чудовищные потери.

Благодаря немалому опыту ротного командира Егор быстро принял подразделение и бегло ознакомился с личным составом, одновременно ставя им боевую задачу.

– Уже второй за неделю и такой молоденький. Жалко, – раздался тихий голос в строю.

Тем не менее старший лейтенант услышал.

– Кто второй? – произнёс Егор, оторвавшись от постановки боевой задачи. И не услышав ответа, сурово произнёс: – За разговоры в строю во время постановки боевой задачи впредь буду строго наказывать.

Но не успел Егор закончить последнюю фразу, как раздался приглушенный и откровенно циничный смех личного состава. Из строя опять кто-то выкрикнул:

– В ад мы уже спускались, чем нас ещё можно наказать?

Перед тем как назначить старшего лейтенанта Кузьмина на должность командира роты штрафбата с ним долго беседовали и предупреждали, с кем ему придётся воевать. Что это люди, кровью и смертью смывающие с себя тяжкие преступления, совершенные в период военного времени. И что бо́льшая их часть в ближайшее же время ценой своей жизни искупит эти преступления, потому что это подразделение всегда бросали в самое пекло боевых действий, невзирая ни на что, да и особо-то не жалея этих людей. И Егор внутренне был готов к встрече с бойцами.

Дождавшись, когда закончится смех, Егор спокойно произнёс:

– Ну что ж, буду пока вторым, а там, глядишь, и третий меня заменит, только ведь и вас когда-нибудь заменит двадцать третий или сорок третий. А пока этого не произошло, дисциплину никто не отменял, и извольте подчиняться в полной мере согласно уставу. В противном случае наказание будет самым суровым по военным меркам.

И Егор, оглядев притихших бойцов, продолжил:

– Провинившийся останется в окопах дожидаться своих товарищей из боя. Ну а что потом… думаю, объяснять никому не нужно.

Немного помолчав, Егор смягчённо произнёс:

– Но я бы не хотел с этого начинать свою службу в вашем подразделении, поэтому давайте уважать друг друга или хотя бы относиться терпимее.

Детально озвучив все моменты предстоящего боя, старший лейтенант замолчал на несколько секунд, затем сказал:

– Вопросы? Но только по существу предстоящего боя. Всё, что касается усталости и того, что вы только что вышли из такого же боя, не принимается в силу законов военного времени.

Штрафники стояли молча, опустив головы, со смертельно уставшими лицами и с непонимающими взглядами, хотя каждый в отдельности для себя всё уже давно решил и не роптал на свалившуюся судьбу-злодейку. И каждый существовал только одной надеждой, что и в следующем бою повезёт, и он останется живым.

– Товарищ старший лей-лей-лейтенант, – заикаясь, произнёс один из бойцов. – А п-п-п-почему мы опять б-б-б-будем штурмовать ту же высотку, которую уже б-б-б-брали час назад?

– Таково решение командира штрафбата, – и понурив голову, Егор произнёс: – Это приказ. Кроме того, необходимо представляться. Я вас пока не всех знаю.

Из строя кто-то выпалил:

– Товарищ старший лейтенант, пока он представится, мы эту высотку уже возьмём.

Громкий хохот разразился на всю округу.

– И всё же, как ваша фамилия? – сдерживая улыбку, спросил Егор.

– Боец Красной Армии Рыжий, – без запинки отчеканил солдат.

– Ладно, если больше нет вопросов, на этом и закончим. Через полчаса выдвигаемся на указанную позицию. Разойдись.

Бойцы не спеша начали готовить своё боевое снаряжение к предстоящей атаке, а Егор с комиссаром роты углубились ещё раз в карту местности.

Неожиданно на большой скорости подкатила армейская полуторка и резко затормозила, едва не сбив Егора. Из машины выскочил бравый майор и, ухватив старшего лейтенанта за руку, быстро повёл его в сторону.

Егор узнал майора, это был представитель штаба армии по оперативной подготовке Борзов Николай Петрович. Егор его помнил ещё по учениям на Украине в сороковом году.

– Ваше подразделение прямо сейчас на нескольких полуторках перебрасывается на новую позицию и сходу вступает в боевые действия, – кратко и лаконично поставил новую боевую задачу майор Борзов. – Передислокация вашей роты согласована с командиром вашего штрафбата, майором Ивановым. Вот приказ командующего фронтом. Полуторки на подходе. Сопровождать ваше подразделение до места буду я. – немного помолчав, майор добавил: – Где я вас мог видеть, старший лейтенант?

– Учения, июнь сорокового.

– Ах да, припоминаю. Я всегда узнаю хороших командиров, несмотря на то что тогда вы были ещё курсантом. Но почему штрафбат? А впрочем, на войне не задают глупых и лишних вопросов. Ну ладно, даст бог, ещё так же хорошо и повоюем. А вот и полуторки подошли, быстро рассаживайте бойцов по машинам, а по пути следования введёте их в курс дела. Я буду находиться в передовой машине. Всё, поехали, не будем терять время.

Майор уже было пошёл к машине, но Егор окликнул его:

– Товарищ майор, о каком деле вы говорите?

– Всё узнаешь на месте, старший лейтенант, – и, не скрывая раздражения, добавил: – Давай быстрее, долго возимся.

Поспешно, насколько это было возможно, в полуторки было загружено вооружение роты и личный состав. После чего колонна из машин двинулась по разбитой полевой дороге от одной фронтовой полосы в сторону другой.