Текст книги "Кризисное сознание в контексте глобализационных процессов"

Вопрос методологии нашего исследования не будет иметь достаточного основания и своего логического завершения, если мы не обратимся к творчеству гениального русского философа-логика Н.А. Васильева (1880-1940), создателя неаристотелевой логики, идущего наравне с самим Н.И. Лобачевским, создателем неевклидовой геометрии. Он в работе «Воображаемая логика» (1928) так описывает свой подход: «Неопределенные суждения суть леса, необходимые для научного зодчества, но они являются лишними, когда здание науки завершено. Они – материал, из которого создается наука, но не сама наука, эскизы научной картины мира, но не сама картина» [41, с. 21]. В науке наряду с общими суждениями могут иметь место только суждения частные: «Некоторые, не все S суть P». Но неопределенные суждения могут фигурировать только в качестве научной проблемы, а не научного решения. Сам автор отмечает: «Из трех суждений – утвердительного, отрицательного или акцидентального – одно должно быть истинно, а четвертого суждения образовать нельзя» [Там же, с. 49]. В этом и состоит суть его учения. Метод воображаемой логики заключается в построении иного отрицания, чем наше отрицание, в обобщении понятия отрицательного суждения. Главнейшая особенность воображаемой логики сводится к тройному делению суждений по качеству и к введению, наряду с 1) утвердительным и 2) отрицательным, нового суждения – 3) суждения индифферентного [Там же, с. 70]. В нашем исследовании исходя из «Воображаемой логики» устраняется закон противоречия, но не устраняется силлогистика. Принцип силлогизма не зависит от закона противоречия, но зависит от закона абсолютного различия истины и лжи.

Мы наряду с суждениями 1) утвердительными, 2) отрицательными, 3) безразличными (случайными) вводим суждение 4) различенное (закономерное, близкое по смыслу). Так, сознание и мышление коррелируют в суждении через установление между понятиями связи.

Однако в кризисном сознании связи между понятиями не явно «утвердительные» или явно «отрицательные», они становятся связями, «по смыслу» близкими, или связями, «по смыслу» отдаленными. Отсюда, опираясь не на законы «материального мира», а на законы «идеального мира», лишенного противоречий, мы можем анализировать кризисное сознание, невзирая на любое содержание, его наполняемое.

Выводы по первой главе

Таким образом, поставленная задача решена – сформирована методология нашего исследования. Методология, с одной стороны, обнаруживает общие методы исследования философии и общественно-гуманитарных наук, с другой – имеет собственную предметную область и механизм социально-философского анализа. Методология как тип рационально-рефлексивного сознания направлена на изучение, совершенствование и конструирование методов в различных сферах духовной и практической деятельности, подвергшихся кризисам. Среди всеобщих методов нами взяты на вооружение диалектический и метафизический методы. Историковедческую базу методологии изучения кризиса и кризисных явлений сознания составляют труды: а) зарубежных авторов Гераклита, Аристотеля, Р. Декарта, Б. Спинозы, И, Канта, Ф. Шлейермахера, Г.В.Ф. Гегеля, Ф. Энгельса, Г. Струве, Ж.П. Сар-тра, К. Хюбнера, Т. Куна; б) отечественных авторов С.А. Аскольдова, В.И. Вернадского, А.А. Богданова, С.Л. Франка, А.Ф. Лосева, Л.Н. Гумилева, Э.Г. Юдина.

К общенаучным принципам исследования относятся: системность, единство теории и практики, единство теоретического и эмпирического, детерминизм. Методология нашего исследования как система принципов, способов организации и построения теоретической и практической деятельности познающего субъекта по отношению к познаваемому объекту, подвергшегося кризису, реализуется посредством: 1) обнаружения и разрешения действительных противоречий между субъектом и объектом познания и 2) различения и сравнения категорий бытия и сознания, испытавших кризис.

Философский анализ сознания дополнен логическим анализом сознания в виде составных его частей – форм мышления – суждений. Обоснованно мы приходим к выводу о том, что законы сознания не идентичны законам внешнего мира. Опираясь на исследования русского философа-логика Н.А. Васильева, в которых он приходит к выводу о том, что принцип силлогизма не зависит от закона противоречия, но зависит от закона абсолютного различия истины и лжи, мы постулируем положение об «исключенном пятом».

Глава 2
Кризисные процессы общества как объект социально-философского анализа

§1. Кризис как социально-философское понятие

Задачи параграфа: 1) проанализировать работы зарубежных и отечественных авторов о кризисе и 2) систематизировать подход в определении кризиса. Проблема параграфа – противоречие между знанием о явлениях кризиса и незнанием о природе кризиса. Подход к решению проблемы – поиск оснований, которые приводят к нарушению обменных связей в системе космос-природа-общество-человек (далее мировое целое). В свою очередь, трансформация связей мирового целого и ведет к кризисам – нарушению целостности через деформацию связей. Человек в XXI в., преодолев свою локальность, живет в глобальном планетарном обществе, о котором мы говорим все чаще с использованием слова «кризис».

Аристотель в свое время писал: «Всем элементам свойственно от природы изменяться друг в друга, ведь возникновение есть переход в противоположное и из противоположного. Все изменяется из чего-нибудь во что-нибудь: из субстрата в субстрат, из субстрата в несубстрат и из несубстрата в субстрат. Изменение происходит из противоположностей или в противоположные стадии» [10, с. 162-163]. Так, древнегреческий философ, анализируя общество и мир в целом, выделил в них три состояния: устойчивость, изменчивость и переходные состояния (переходы). В нашем понимании это и есть кризисные явления, где устойчивость – это временное состояние, которое рано или поздно придет в упадок, сменится кризисом. Изменчивость – это субстанциальное свойство всего сущего, которое проявляет себя через кризисы. Переходные состояния – это собственно кризисы как способы проявления субстанциальных свойств мирового целого.

В качестве инструментов научного анализа мы заимствуем у Г.В.Ф. Гегеля законы диалектики: 1) отрицание отрицания, 2) взаимный переход количественных и качественных изменений, 3) единство и борьба противоположностей. Используя эти законы, мы предлагаем свой: закон кризисных переходов, основу которого образуют разрывы-соединения-трансформации связей и перемещения пространственно-временных границ между элементами, составляющими систему, где кризис – переход в новое качественное состояние или новое качественное состояние системы. Так, в работе «Феноменология духа» Г.В.Ф. Гегель приходит к выводу о том, что «на первых порах сознание есть только непосредственное единство неизменного, в качестве сущности; другое же, сложное переменчивое (многообразие изменений сознания. – Л.Д.) как несущественное» [55, с. 9]. Так, автор на примере сознания и форм его проявления полагает, что, с одной стороны, все сущее есть субстанциальная неизменность мирового целого, с другой – существует мировое целое в виде его многообразных форм проявления. В свое время К. Маркс, изучая материальные основы капитализма, отмечал в его развитии «фазы, следующие друг за другом, последовательно сменяющие друг друга» [172, с. 464]; «среднее оживление, процветание, перепроизводство, кризис и застой» [173, с. 571]. С одной стороны, взаимодействуя, наемный труд и капитал составляют неразрывную диалектическую пару; с другой – отношения между наемным трудом и капиталом претерпевают всякий раз качественные изменения и выражаются в кризисах. По мнению К. Маркса, кризисы капиталистического хозяйства имеют материальную, экономическую основу.

М. Вебер же доказывает, что общественные кризисы имеют духовное основание: «Общественные идеалы не могут быть раз и навсегда данными. Они развиваются и являют миру обновленные образы, которые регулируют настоящую общественную жизнь» [45, с. 145-153]. В работе «Протестантская этика и дух капитализма» М. Вебер на примере кризиса религии показывает, как общество с одними качественными характеристиками – католическим мировоззрением – переходит к обществу с протестантистским мировоззрением, где «мировоззрение теперь, как правило, определяется интересами торговой или социальной политики» [46, с. 91]. Он доказывает, что именно религиозная регламентация жизни общества и ведения хозяйства была первичной, а экономика и торговля – вторичной. «Один из конституционных компонентов современного капиталистического духа, – отмечает М. Вебер, – рациональное жизненное поведение на основе идеи профессионального призвания – возник из духа христианской аскезы» [Там же, с. 205]. Но по мере того, как аскеза перемещалась из монашеской кельи в профессиональную жизнь, она приобретала господство над мирской нравственностью и начинала играть определенную роль в создании грандиозного космоса современного хозяйственного устройства. «В настоящее время, – заключает автор, – стремление к наживе, лишенное своего религиозно-этического содержания, принимает там, где оно достигает своей наивысшей свободы, а именно в США, характер безудержной страсти, подчас близкой к спортивной» [Там же, с. 207]. Так, исследуя околорелигиозные источники, М. Вебер обосновал, что кризис в религиозной сфере – католицизме с его принципом «работай в поте лица, искупай свои грехи» – был преодолен принципом протестантизма «работай в поте лица, умножай свое богатство». По-разному определяя место и роль в жизни общества, духовное и материальное основания, оба автора едины в одном – общество развивается через кризисы материальной или духовной основы.

О. Шпенглер предлагает близкую по смыслу свою морфологическую версию истории, используя метафоры: «Любая культура смертна, и она проходит этапы: «молодость, зрелость, старение и смерть», а также ей свойственны превращения: «весна, лето, осень, зима» [306, с. 20]. Так, общество проявляет свою кризисную природу – развивается через кризисы и благодаря кризисам. X. Ортега-и-Гассет рассматривает кризис как «особую историческую перемену, смену поколений, однако сам остов мира сохраняется или только слегка модифицируется» [206, с. 295]. Он считает, что общество, сохраняя генетическую природу, выходит на мировую арену обновленным и неповторимым, предоставляя последующим поколениям материал для творческой работы. Э. Тоффлep, в свою очередь, полагает, что «кризисы в экономике – это не только предел развития, но и новый импульс для дальнейшего роста» [261, с. 18]. Кризисная природа общественной и экономической жизни – это реальность, в которой сегодня живет человек.

А. Тойнби писал о том, что каждая цивилизация проходит в своей эволюции пять основных этапов: «Зарождение, становление, надлом, разложение и гибель» [258, с. 296]. Согласно ученому, совпадая по форме, этапы в развитии общества, отличаются, по сути обнаруживая таким образом его кризисную природу – неустойчивость и подвижность, на смену которым приходят устойчивость и стабильность. Развитие общества – это не только динамические переходы и статические фиксации его устойчивости, но также и чередование хаоса и порядка. По мнению Т. Парсонса, «развитие системы в сторону повышения энтропии может начаться с утраты системой одной из ее функций. Важной является функция адаптации, отражающая гибкость системы, и определяет ее как процесс, в результате которого социальные единицы обретают больший выбор ресурсов, высвобождаясь в своем функционировании от некоторых ограничений, присущих их предшественникам» [211, с. 44]. Следовательно, в развитии общественных систем время от времени наступает кризисный период, когда они то выходят из-под контроля, то адаптируются к новым условиям, то создают новую среду своего существования.

Нобелевский лауреат в области термодинамики И. Пригожин, исходя из синергетического подхода, отмечает, что «переходный момент – это есть кризисное состояние социума» [216, с. 227-228]. Ученый, таким образом, исследуя разные области общественной и природной жизни, делает вывод о том, что эти системы проходят одни и те же этапы – стабильность, кризисное состояние, новая стабильность. С точки зрения мирового целого, а также явлений общественной жизни в философии и других науках было поддержано положение о «самоорганизации». Защищая учение И. Пригожина, скажем, что оно верно в области природных – самоорганизующихся – процессов и не может быть экстраполировано на социально-гуманитарную практику, которая требует организации и планомерной систематической деятельности. Таким образом, зарубежные авторы под словом «кризис» понимают перелом, переходное состояние, сменяемые друг друга этапы, изменение качества системы.

Отечественные авторы о кризисе пишут следующее. Н.Я. Данилевский, например, в «Теории культурно-исторических типов» выделил четыре стадии эволюции: «зарождение, возмужание, дряхление и гибель» [79, с. 439-440]. По его мнению, общество проходит всякий раз одни и те же стадии, проявляя, таким образом, кризисную природу: «первичную пустоту», «цветущую сложность», а также вторичное «упрощение».

Теоретик и практик строительства Советского государства В.И. Ленин отмечал, что «всякий кризис означает (при возможности временной задержки и регресса): ускорение развития, обострение противоречий, обнаружение их, крах всего гнилого и т.д. Вот с этой точки зрения и надо рассматривать кризис. Нет ли в нем прогрессивных, полезных черт всякого кризиса» [150, с. 372]. Известны положения автора о кризисе взаимоотношений «верхов» и «низов» в структуре общественных отношений. Кризис распадающейся Европы, которая тяготеет к тому, чтобы стать «соединенными штатами Европы», кризис мировой торговой системы как «империализма – высшей стадии развития капитализма» и других говорят о том, что общество – это динамично развивающаяся система. Оно возрождается, воспроизводится по сути, но не повторяется по форме и содержанию, развивается через кризисы, по мнению В.И. Ленина, и составляют «суть исторических моментов, которые не могут оставаться без контроля общества и отдельных личностей». Например, оценивая политические взгляды своих оппонентов, В.И. Ленин писал о «левизне», т.е. об узко буржуазных взглядах, не замечающих эпохальных качественных перемен в обществе» [149, с. 305]. По его мнению, их ошибка состоит в том, что они не отличают классовый конфликт от кризиса в системе отношений между наемным трудом и капиталом, между управляющими и управляемыми, между «верхами» и «низами».

Однако впервые понятие «кризис» мы обнаруживаем у А.А. Богданова, которым ученый обозначает «перерыв постепенности» в развитии систем и сами «переходные состояния» систем. Он отмечал: «Греческое слово «кризис» означает «решение». Ближайшим образом оно первоначально применялось к судебной тяжбе двух сторон, а затем к процессу обсуждения вообще; далее – к борьбе мотивов в человеческой психике; наконец, ко всякому состязанию сил, противоположных или конкурирующих» [35, с. 208]. Под кризисом подразумевалось завершение или перелом в ходе некоторого процесса, имеющего характер борьбы. В действительности кризис – глубокая перемена в самом характере движения. Таким образом, понятием «кризис» обозначается изменение любой организационной формы, рассматриваемое с точки зрения различия между его начальным и конечным пунктом в любом комплексе (теоретическом, практическом, биологическом, социальном, идеологическом). Так, мировое целое, с одной стороны, остается неизменным, субстанциально постоянным, с другой – обнаруживает свои субстанциальные свойства через кризисы. Следовательно, кризисы проявляются в виде:

1) «организационной» формы как нарастающие, становящиеся качества;

2) «дезорганизационной» формы как спадающие, разрушающиеся качества;

3) переходов от одного качества к другому – это динамическое определение кризиса;

4) фиксирования нового качества – это статическое определение кризиса.

Г.Г. Шпет, представитель феноменологического направления в философской науке, в работе «Философия и психология культуры» рассматривает развитие общества и личности через «распад и новое рождение» [307, с. 284]. Эти фазы сменяют друг друга, составляя единое динамичное общественное системное целое. Возрождение системы происходит, согласно автору, через «парящий в пространствах фантазии «центр», который напрягается до способности нового рождения, расслоения сконцентрировавшегося, дифференциации» [Там же, с. 284-285]. Однако вся система жизни и жизнеобеспечения не погибает. Она снова и снова возрождается через творчество.

П.А. Сорокин полагал, что исторический процесс есть циклическая флуктуация типов культур, в основе каждого цикла лежат представления о природе реальности, методах ее познания: «Мы живем в конце сияющего, чувственного дня, длившегося шесть веков. Ночь этой переходной эпохи начинает опускаться на нас. За ее пределами различим свет новой, идеациональной культуры будущего» [243, с. 427]. По его мнению, общество с точки зрения культуры имеет три основания: веру, разум и чувства. Первые две стадии общество прошло и содержит их в своем историческом наследии. Последняя – только нарождается. Затем и эта стадия придет в упадок, тогда ее сменит следующий тип культуры.

Л.Н. Гумилев, русский историк и этнолог, в работе «История как форма движения материи» рассматривает развитие общества через этническую сторону человечества как целого, которое проходит ряд кризисов «в виде фаз этногенеза от «явного периода подъема» до «фазы гомеостаза» [69, с. 191-192]. В работе «От Руси к Руси. Очерки этнической истории» Л.H. Гумилев выделяет те же этапы (фазы развития) общества, которые сменяют друг друга, и делает акцент на «новом цикле развития, который может быть вызван лишь очередным пассионарным толчком, при котором возникает новая пассионарная популяция» [70, с. 16-18]. Названные этапы – это циклы в развитии общества, характеризующие его как организм, имеющий кризисную природу, которая являет всякий раз новые качественные формы и зависит от «пассионарности», т.е. от космических импульсов, влияющих на популяцию и ее активность на вмещающем ландшафте.

Наш современник Н.Г. Левинтов писал в начале 80-х гг. XX столетия: «Поскольку философский характер понятия «кризис» представляется несомненным, задача состоит в том, чтобы эту категорию диалектически подвергнуть специальной разработке, определить ее сущность, особенности и место в ряду других категорий диалектики, выяснить ее методологическое значение для социологической, политической, юридической и других наук» [144, с. 42]. О кризисе в советский период говорил ещё М.А. Селезнев: «Кризис лишь частично разрешает противоречия общественной жизни и не вызывает возражений в признании его философского статуса» [232, с. 214]. В результате анализа работ отечественных ученых мы приходим к выводу о том, что словом «кризис» обозначаются общественные явления, которые характеризуют «переходные состояния общества» и его «новые качественные состояния».

Итак, общество развивается через кризисы и благодаря кризисам. Вышеизложенного достаточно, чтобы сделать вывод о том, что начиная от Аристотеля и заканчивая современными философами мы не встретим понятие «кризис» в его системной разработке вплоть до 1970-1980-х гг. Термином «кризис» в конце XX в. обозначали «качественные изменения общества и в обществе».

В настоящее время слово «кризис» применяется для различных случаев общественной жизни, например для обозначения глобальных социально-экономических, политических и военных конфликтов, проблем бытового и личностного характера и т.п. Рассмотрим кризис как философское понятие и общественное явление, очень близкое по смыслу и значению философской категории «скачок». На первый взгляд скачок, как и кризис, – схожие по смыслу понятия. Однако это не так. Обратимся к трудам отечественных философов и ученых за объяснением понятия «кризис». Согласно П.В. Алексееву, А.В. Панину, А.Г. Спиркину и другим известным авторам, скачок определяется как «переход от одного качества к другому, это также форма движения материи и время его протекания» [4, с. 556]. Однако скачок как понятие в современных словарях по философии мы встречаем довольно редко, чаще всего как дань моде следовать учению Г.В.Ф. Гегеля, изложенному в «Науке логики», «Феноменологии духа» и других всемирно известных изданиях.

В словаре советского периода за 1954 г. М. Розенталь и Ю. Юдин отмечают: «Скачок – перерыв постепенного накопления количественных и качественных изменений в развитии, момент перехода от старого качественного состояния к новому в результате накопления незначительных и скрытых количественных изменений» [225, с. 534]. Не игнорируя понятие «скачок», применим, тем не менее, понятие «кризис» в рамках базового понятия «скачок», но как более конкретизированное, фиксированное и нерасширительное понятие для социально-философского анализа кризисных общественных процессов.

Обратимся к определениям кризиса нашими современниками. В Этимологическом словаре современного русского языка «кризис – резкий, крутой перелом в чем-либо; обусловленное противоречиями в развитии общества расстройство экономической жизни; затруднительное, тяжелое положение (разг.). Известно в русском языке XIX века. Из немецкого Krisis (известно с 1519 г.), при посредстве лат. crisis, восходящего к греческому κρΐσις «решение, разрешение, исход» [301, с. 440]. В работах Ф.А. Айзятова, А.П. Евгеньевой, В.И. Кемкина, М.А. Надель-Червинской, Ю.М. Плотинского, Т.Ю. Сидориной мы находим общее, что они отмечают в определении кризиса, которое можно выразить следующим образом: «Кризис – это а) резкое изменение, крутой перелом, тяжелое переходное состояние, сопровождающееся нестабильностью, б) острый недостаток, нехватка чего-либо, в) решительный исход, г) «опасность» и «возможность сделать что-либо» [2, с. 37; 91, с.129; 115, с. 93; 197, с. 223; 238, с. 18-19]. С точки зрения системы кризис, один из переходных процессов в социальных системах, наступает, если ее изменения столь значимы или воздействие на нее столь сильно, что параметры системы принимают пороговые критические значения. В этом состоянии степень организованности системы резко снижается и вероятность возвращения к прежнему стабильному состоянию невелика.

С.А. Яворская полагает, что «кризис культуры и кризисное сознание в системе социокультурной динамики» выделяют «два полюса закономерностей функционирования и развития общества: линейный характер общественного развития и нелинейный, цикличный, волновой характер развития общества» [316, с. 18]. Отсюда видно, что во временном и пространственном, структурном и функциональном измерениях общество то приходит в упадок, то возрождается, то постепенно, но безвозвратно меняется качественно. В последнее время все чаще в анализе общества используется циклический подход в отличие от линейного подхода, элементами которого выступают понятия системы, истории, структуры, динамики, статики и др. Циклический подход к анализу явлений природы и общества прослеживается у Аристотеля, который писал: «Бог завершил мировое целое тем способом, который оставался: он сделал возникновение безостановочным. Возникновение, совершив свой круг, возвращается к исходной точке. Поэтому прямолинейное перемещение, подражающее круговороту, также непрерывно» [10, с. 436-437]. Античные философы, например, рассматривали мир как единство и борьбу противоположностей, сочетание которых представляет собой основу целого, находящегося в движении посредством внутреннего импульса.

Идея цикличности мироустройства и миропорядка известна со времен Древней Греции и Древнего Китая. К ним относятся циклы в развитии флоры и фауны, природно-климатических процессах, развитии общества и жизни отдельного человека, природных циклах, влияющих на развитие общества и человека. В древности также полагали, что природа и общество развиваются по законам цикличности и преодоления. Импульс движения – противоречия, переходящие друг в друга; форма движения – возврат; начало движения – цикл, круговорот. Следовательно, история природы и общества – процесс последовательного зарождения, роста, расцвета, возвышения и упадка сил общества и природы. Так, А.А. Алферов отмечает, что «прогрессивное развитие общества аналогично развитию природы и имеет свои циклы: вершина (пик, бум), сжатие (рецессия, спад), дно (депрессия), оживление (расширение) или всего две фазы – рецессию и подъем. Соответственно, экономическая жизнь общества носит циклический характер» [5, с. 96-97]. По мнению автора, существует зависимость в целом экономической жизни общества от экономической активности колебаний различной продолжительности, которые, накладываясь друг на друга, усиливают, ослабляют, уравновешивают и трансформируют субстанциальную основу экономики и другие области человеческой жизни. В.М. Лейбин пишет: «Циклический характер экономики служит механизмом ее саморегуляции, а кризис обнаруживает предел и импульс нового витка развития, выполняя стимулирующую функцию» [145, с. 104]. Циклический подход отмечен в трудах представителей «социальной технологии», например А. Геде, [57, с. 17], и представителей «системного кризиса», например А.Л. Чижевского [295, с. 289]. Таким образом, все явления природного и общественного характера, как видим, предстают как «непрерывные», выраженные в их повторяемости. Противоречие между перерывом и непрерывностью в развитии – это две стороны явлений всего сущего, где один процесс сменяет другой и где обязательно присутствует разрыв, т.е. кризис.

Сравним понятие «кризис» с другими смежными понятиями: «конфликт», «коллапс», «конфронтация», которые, на наш взгляд, замыкают в единое целое знания о любом типе общественного развития и изменения. Под термином «конфликт» (от лат. conflictus – столкновение) в философии подразумевают состояние, когда существующие противоречия достигают крайних границ противоположности и приобретают черты полярности, антагонизма, при котором нередко возникает момент взаимоотрицания друг друга. Р. Дарендорф, один из основателей теории социального конфликта, писал: «Конфликты возникают по внутриполитическим или внешнеполитическим причинам в обществе» [81, с. 142]. Он полагает, что конфликт – это реальность, которую нельзя отменить, но ею можно управлять и направлять в нужное русло, разрешая возникшие противоречия. М. Берг, В.М. Вильчек и другие ученые считают, что «конфликт» – это столкновение взглядов и интересов сторон, высшая стадия развития противоречий в системе отношений людей и социальных институтов» [25, с. 36-41; 50, с. 130]. Соответственно, «коллапс» происходит от английского collapse – разрушение; крушение; упадок сил; упадок духа; изнеможение. Иными словами, коллапс – это одно из состояний системы, образующееся путём ослабления связей и отношений, тогда как конфликт образуется путём создания напряжений в структуре связей и отношений системы. Переходным состоянием, мостом, соединительным элементом между конфликтом (напряжением), коллапсом (ослаблением) и кризисом (разрывом) связей и отношений в системе будет являться конфронтация. «Конфронтация, – отмечает А.А. Грицанов, – это противоборство, столкновение социальных систем, классовых интересов, убеждений и т.п.» [62, с. 561]. Конфронтация, согласно автору, определяет меру, момент перехода системы с одними качественными характеристиками в систему с другими качественными характеристиками. Далее процессы становятся необратимыми. Поэтому, сравнивая и различая выделенные нами понятия, отметим:

1) конфликт – это состояние системы, при котором существующие противоречия достигают крайних границ, но не приводят к качественным изменениям системы (например, противоречия между работодателем и работником);

2) коллапс – это ослабление связей в системе, которые, как и при конфликте, не приводят к их разрыву (например, ослабление трудовой дисциплины в коллективе);

3) конфронтация, в свою очередь, отдаленно напоминает коллапс или конфликт, но она чаще всего характеризуется переходом общества или его подсистем на другой качественный уровень или невозвращением его к прежнему качественному состоянию (например, политические забастовки, революции, боевые действия);

4) кризис – это испытание, перелом, кульминационный момент, точка проявления противоречия, в которой сфокусировались трудности, наметился или предстоит выход из создавшегося положения, а также возникла непреодолимая преграда (например, изменение системы трудовых отношений в коллективе – переход от распределения к обмену или от повременной заработной платы к сдельной).

Иными словами, 1) при конфликте связи напрягаются, обостряются, но не разрываются; 2) при коллапсе связи ослабевают, но не разрываются; 3) при конфронтации связи в системе напрягаются или ослабевают и, в результате, разрываются по всем направлениям, создавая хаос; 4) в условиях кризиса система либо переходит из одного качественного состояния в другое, либо обнаруживает новое качественное состояние при невозможности возврата в прежнее.

Следовательно, общество как система развивается через кризисы, которым предшествуют обычно стадии нормального развития, предкризисного состояния, кризисного состояния, посткризисного состояния. Таким образом, общество развивается через кризисы, конфликты, коллапсы и конфронтации.