Текст книги "Завещание Короля Вельта"

– Вы рассказываете страшные вещи, советник, – неподдельно ужаснулась Сельвина. – И в такой мир мы направляемся?

– Именно в такой. Но вы можете отказаться, пока не поздно.

– Нет! Я должна испробовать все варианты, – решительно заявила Сельвина.

Кранц обреченно вздохнул. Последняя попытка отговорить принцессу потерпела полный крах.

– В таком случае, Ваше Высочество, я бы напоследок рекомендовал капитану не особо крутиться возле древней Земли, размахивая флагами дружбы. Наши предки были мнительны, злобны, и все неведомое вызывало в них страх. А страх, в свою очередь, вызывал агрессию.

– Успокойтесь, господин Кранц, – в распахнутых дверях каюты принцессы возник Жакэ. – Я не собираюсь ни перед кем, как Вы выразились, размахивать флагами. Наша цель: оставаться незаметными настолько, насколько это будет возможно, поскорее завершить запланированную операцию и убраться восвояси.

– Я рад, капитан, что мы с вами хоть в чем-то солидарны, – поднимаясь из кресла, улыбнулся Кранц.

– Не могу ответить вам тем же, советник, – нахмурил брови Жакэ. – Сомневаюсь, что мне когда-либо удастся побороть неприязнь к вашей персоне. Как бы грубо это ни звучало.

– Очень прискорбно, капитан, – развел руками Кранц. Улыбка сползла с его лица.

– До старта к Земле остается не более двух суток, поэтому я настоятельно рекомендовал бы вам уделить больше внимания разработке предстоящей операции и введению в курс нанятых вами же агентов, нежели обмену пустыми любезностями.

– Да, Вы правы, капитан, – Кранц обернулся к принцессе, дернул подбородком, – Ваше Высочество, – и вышел в коридор.

Капитан посторонился, пропуская советника мимо себя, потом закрыл дверь и обратился к принцессе:

– Ваше Высочество, мне не нравится как этот… тип в последнее время увивается вокруг вас, а вы, простите за грубость, слушаете его, раскрыв свой прелестный ротик.

– Это действительно грубо! – Сельвина наморщила носик.

– Но это так, Ваше Высочество! Это совершенно беспринципный человек. Вы не боитесь, что он устроит какую-нибудь серьезную каверзу?

– Боюсь, но Вы же защитите меня, капитан?

– Я могу защитить вас только от реальной опасности, которую смогу вовремя распознать. Но уберечь вас от самой себя – увы! – не в моих силах.

– Спасибо, капитан. Я поняла, – гордо вскинула подбородок Сельвина.

Жакэ поклонился и вышел, оставив Сельвину в мрачном расположении духа и с грузом тяжких сомнений.

Через полчаса «Селеста» снялась с центрального космодрома Цитры и устремилась ввысь. До прыжка к далекой и таинственной прародине человечества – Земле осталось двадцать часов.

3

«Селеста» вынырнула из кокона искривленного пространства в полутора миллионах километров от Земли. С такого расстояния Земля представлялась небольшим голубоватым шариком с четкой дымчатой окантовкой.

Планета быстро увеличивалась, приближаясь и смещаясь чуть влево. Экипаж напряженно работал, внося поправки в работу навигационной системы. То и дело раздавались отрывистые реплики и доклады. На множестве экранов отображались параметры работы систем корабля и полетные данные.

Сельвина ничего этого не замечала и, словно зачарованная, с замиранием сердца и неясными чувствами разглядывала планету на обзорном экране навигационной рубки. Эту прекрасную колыбель, на которой много тысячелетий назад зародилось человечество, откуда началась его экспансия, и которую человечество умудрилось в конце концов превратить в мертвый мир.

Несмотря на это, Сельвине казалось, будто она вернулась на родную Вестру – настолько Земля была с ней схожа, словно сестра-близнец. Казалось, еще немного, и она будет дома. Но нет, это только самообман. Это не Вестра, а совершенно чужая планета. И к тому же совершенно мертвая…

Планета разрасталась, занимая все большую площадь обзорного экрана. Вокруг нее вращался космический мусор, опоясывая планету четким кольцом: покинутые довольно примитивные орбитальные станции; давно неработающие спутники связи и наблюдения; какие-то непонятные инженерные сооружения в виде многокилометровых колец; огромные изуродованные, побитые метеоритами прямоугольные полотнища – все в жутком состоянии.

Однако не они притягивали взгляд принцессы.

Сквозь редкий слой облаков уже можно было разглядеть очертания материков. Материки были большие, какие-то бесформенные и совершенно непохожие на три аккуратных материка Вестры. На темной стороне планеты нигде не было видно освещения – словно черный провал на теле планеты. Лишь светится тонкий ободок атмосферы.

«Селеста», сбрасывая скорость, огибала Землю. Из-за планеты показался единственный ее спутник, похожий на лицо в оспинах. Спутник был огромен. Таких естественных спутников у населенных планет Сельвине видеть еще не приходилось.

– Как вам Земля? – раздался голос за ее спиной.

Сельвина обернулась.

Рядом с ней стоял Жакэ. Он тоже разглядывал Землю на обзорном экране.

– Поразительно! Она очень похожа на Вестру.

– Земля действительно очень схожа по своим характеристикам с Вашей родной планетой, принцесса. Тот же состав воздуха, почти тот же наклон оси и те же двадцать четыре стандартных часа в сутках. И год на Вестре длится почти столько же, сколько на Земле. Диаметр, правда, у Вестры чуть меньше и сила тяжести. Но спутник… Он вообще, если честно, уникален в своем роде.

– Да, я таких еще не видела.

– И я, честно признаться, тоже. Я имею в виду у планет такого размера. Для планет-гигантов – это обычное явление.

Сельвина оторвала взгляд от экрана и обернулась к капитану.

– Мы будем садиться?

– В этом нет необходимости. На современной Земле нет ничего, что могло бы нас заинтересовать. Прошу вас, Ваше Высочество, – Жакэ указал рукой на дверь. – Здесь больше не будет ничего интересного.

Дверь распахнулась, и Сельвина с Жакэ вышли в коридор. Ребристый пластик пола упруго пружинил под ногами, скрадывая звуки шагов.

– Долго мы здесь пробудем, капитан?

– Я думаю, что-то около суток.

– Почему так долго?

– Мы должны уточнить данные о движении этой звездной системы, чтобы исключить ошибки позиционирования при выходе в прошлом, – любезно пояснил Жакэ.

– Я, если честно, не совсем понимаю, о чем идет речь.

– Речь идет о том, что позиция галактик, звезд и планет постоянно меняется. Все они движутся с определенной скоростью в пространстве и по определенным траекториям. Отправляясь в прошлое, мы остаемся на месте, в то время как весь окружающий мир находится в движении.

– Я, кажется, поняла. Вы хотите сказать, что вам нужно точно знать, где находилась Земля в прошлом.

– Совершенно верно, Ваше Высочество. При небольших хроносдвигах, какие мы выполняем постоянно после прыжков, разница в плюс-минус полмиллиона километров несущественна. Но при сдвиге в тридцать тысяч лет, который запросил советник, эта ошибка может вылиться в десятки, сотни миллионов, а то и миллиардов километров. И хорошо, если мы ошибемся в плюс, а иначе выход может закончиться внутри звезды или какой-нибудь планеты.

– Вы пугаете меня, господин Жакэ, – Сельвина поежилась.

– Все не так страшно, Ваше Высочество. Просто необходимо уточнить траектории и скорости окружающих нас тел, сверить их со статистикой за несколько достаточно больших промежутков времени и внести необходимые поправки.

– Вы меня немного успокоили, – девушка благодарно коснулась пальцами предплечья Жакэ.

– Не забивайте себе голову ненужными проблемами, Ваше Высочество. Навигация – это наша работа, а экипаж, смею вас заверить, у нас отменный.

– Я рада этому, – улыбнулась Сельвина. – Обязательно передайте ему мою личную благодарность.

– Непременно, Ваше Высочество.

Они приблизились к стеклянным дверям кают-компании, в которой Кранц что-то усердно вдалбливал нанятым агентам, и остановились у входа.

Кранц неистовствовал, бегая туда-сюда и размахивая руками. Агенты с непроницаемыми лицами стояли перед ним навытяжку, глядя куда-то поверх его головы. На агентах были надеты какие-то странные, необычные костюмы: черные, чуть свободные брюки с наведенными стрелками, черные же пиджаки, облегающие фигуры, со странными круглыми застежками, воткнутыми в прорези. Под пиджаками виднелись белые сорочки с тугими воротничками. Под воротничками шеи агентов сдавливали необычные ошейники с длинными расширяющимися «хвостами» из черной материи. На ногах – туфли грубой работы на плотной подошве с выделенным каблуком.

– Забавно выглядят. Во что они одеты? – развеселилась принцесса.

– Ваш Кранц считает, что мужчины в то время одевались именно так.

– Но в этом же неудобно двигаться! Посмотрите. При движении все это должно натягиваться и сковывать движения. И ткань, на мой взгляд, слишком груба. А обувь? Взгляните на обувь. Она почти не гнется и стискивает ногу. И это носили наши предки?

– Склонен согласиться с вашей оценкой, принцесса, – кивнул Жакэ. – Судя по этим костюмам, наши далекие предки страдали странной разновидностью мазохизма, особенно учитывая эти удавки на шее.

– Да-да, я тоже обратила на них внимание. Теперь я, кажется, понимаю, откуда к нам пришли эти ужасно неудобные платья, в которых не только двигаться, но и дышать толком невозможно! – поддержала капитана Сельвина. – Все-таки, человеческая психика слишком инертна. Войдем?

– Я думаю, советнику не стоит мешать. У него явно что-то не ладится с этими агентами. Давайте я лучше провожу вас в Вашу каюту.

– Хорошо, – согласилась Сельвина, нехотя отходя от дверей кают-компании. Ей было очень интересно послушать, чем так недоволен разбушевавшийся Кранц.

– Вы еще не передумали насчет своей идеи?

– Нет, капитан, я должна довести это до конца.

– Не нравится мне этот план, и Кранц не нравится. И его люди тоже, – сдержанно проворчал Жакэ.

– Вы неизлечимый пессимист, капитан Жакэ.

– Я реалист. А реалист, когда ему недостаточно данных для окончательного вывода, неизбежно становится похожим на зануду-пессимиста. Не обращайте на меня внимания, Ваше Высочество.

– Но я не могу игнорировать Ваши опасения, поскольку считаю вас своим другом, – Сельвина повернулась к Жакэ, останавливаясь у дверей своей каюты.

– Польщен. Но, возможно, эти сомнения лишь порождение моей неспособности переваривать советника Кранца.

– У вас же должна быть возможность проследить за его деятельностью на корабле?

– Это неэтично, принцесса, хотя возможности для этого существуют.

– Не хотите же вы сказать, что ни разу не следили за ним. При вашем-то отношении к нему!

– Персона советника неприкосновенна, – отмел всякие подозрения принцессы Жакэ. – Наблюдение может быть санкционировано исключительно Советом Вестры и никем иным.

– А если я лично попрошу вас об этом?

– Извините, но не имею права! – жестко отрезал Жакэ. – Прошу прощения, Ваше Высочество, но я вынужден покинуть вас. Меня ждет работа.

– Хорошо, идите, капитан.

– Я пришлю вам ужин в каюту, поскольку кают-компания оккупирована Кранцем.

– Спасибо.

Сельвина тронула сенсор на стене, и дверь ее каюты открылась. Жакэ подождал, пока дверь за принцессой закроется и направился дальше по коридору, в помещение Службы безопасности «Селесты». Она располагалась на втором уровне кормового отдела корабля, рядом с инженерным отсеком.

Когда капитан появился на пороге Службы безопасности, ему навстречу поднялся дежурный – молодой парень с узким треугольным лицом, впалыми щеками и глубоко посаженными, чуть раскосыми серыми глазами. Парня звали Кир Дортс.

– Продолжайте работать, – остановил его Жакэ.

Тот кивнул и опустился обратно в кресло перед консолью с огромным видеообъемом. Центральное место видеообъема занимало изображение кают-компании.

– Что у нас плохого? – спросил Жакэ, приближаясь к Дортсу.

– Ничего. Все спокойно, – отозвался тот не оборачиваясь.

– Что по нашему подопечному?

– Если не считать излишней нервозности объекта, то пока ничего заслуживающего внимания.

Жакэ помолчал, наблюдая за Кранцем, что-то внушающим своим временным подчиненным. Звука не было – одна картинка. Звук транслировался в гарнитуру безопасника.

– О чем он говорит с ними?

– Бесконечные наставления. Кранц крайне недоволен их слабой подготовкой и ограниченной возможностью поглощать информацию. Правда, я не знаю, какой человек в состоянии впитать в себя за столь короткий срок такую уйму знаний, какую пытается впихнуть в их головы Кранц. Мне кажется, было бы гораздо проще прибегнуть к прямой нейрозаписи. Но Кранц почему-то настаивает именно на пустой долбежке.

– Надо будет поинтересоваться у него относительно этого.

– Мне кажется, все это рассчитано больше на эффект у возможного наблюдателя. Кранц сильно переигрывает. По крайней мере у меня складывается именно такое впечатление.

– Интересная мысль, – задумчиво хмыкнул Жакэ, массируя пальцами подбородок. – Но какой в этом смысл? Чего он добивается?

– Могу предположить, что Кранц пытается, во-первых, показать окружающим личную заинтересованность в этом деле. А во-вторых, большая часть информации, усвоенная агентами столь примитивным способом, неизбежно вылетит у тех из голов по прошествии небольшого промежутка времени. И агенты окажутся неподготовленными должным образом для выполнения возложенных на них обязанностей.

– Интересное предположение, и достаточно логичное. Возможно, именно этого советник и добивается. Не в его интересах тщательно провести поиск в прошлом, а если операция окажется провальной, то не его в том вина – он всемерно содействовал, и все в курсе этого, – Жакэ дружелюбно похлопал дежурного по плечу. – У вас отлично варит голова, Кир.

– Не стоит, сэр. Это моя работа, – спокойно ответил тот.

– Ну-ну, не скромничайте. У вас есть все записи «вводного курса» Кранца?

– Разумеется, сир, – дернул плечами Дортс.

– В таком случае давайте сделаем вот что: агенты, перед высадкой на планету должны будут пройти обязательное медицинское освидетельствование, во время которого мы незаметно произведем нейрозапись «курса» Кранца. Вы можете самостоятельно подготовить чистый, так сказать, вариант? Или вам нужен помощник?

– Я могу это сделать самостоятельно. Нарезка займет не слишком много времени.

– Вот и отлично! Когда запись будет готова, доложите мне об этом. А я пока предупрежу медотсек…

4

Прыжок в прошлое, которого с волнением ожидала Сельвина, находясь в рубке «Селесты», не запомнился ничем примечательным. Вернее, не запомнился вообще ничем.

«Селеста», окутавшись коконом защитного поля, на счет «ноль» включила хроноинвертор, и яхта в мгновение ока переместилась на тридцать тысяч лет назад, почти в начало эры технического прогресса. Сам прыжок Сельвина, как, впрочем, и другие члены экипажа, не почувствовали. Изменился лишь окружающий «Селесту» космос.

Земля, находившаяся до того в каких-нибудь полумиллионе километров от судна, в одно мгновение отпрыгнула назад и вбок, превратившись в крупную звездочку. Нисколько не изменившееся Солнце сместилось вправо. Звезды такими же острыми неподвижными иглами продолжали ровно светить. Хотя, опытный взгляд заметил бы некоторое изменение в их положении – за тридцать тысяч лет звезды изменили свое положение.

– Мы на месте, Ваше Высочество, – доложил принцессе Жакэ, сидевший в кресле координатора. – Самый конец двадцатого столетия по летоисчислению этой планеты.

– Спасибо, капитан, – Сельвина, стоявшая за креслом капитана, с замиранием сердца всматривалась в далекую звездочку впереди корабля. От этой звездочки сейчас зависело очень многое. Вероятно даже, вся ее дальнейшая судьба. – Что вы собираетесь предпринять теперь?

– Сначала мы проведем сканирование данной системы для оценки ситуации. После подойдем как можно ближе к Земле и закрепимся где-нибудь на время проведения операции. Для временной базы оптимальным выбран вариант с Луной, хотя в любом случае понадобится ее экранирование.

– К чему такие предосторожности?

– Технический прогресс на Земле уже достиг того уровня, когда цивилизация начинает осваивать околопланетное пространство, активно следит за ним и производит астрономические изыскания с помощью серьезного оборудования. Мне не хотелось бы, чтобы наше судно стало объектом их любопытства и, тем более, пристального внимания.

– Вы правы. Этого никак нельзя допускать. Значит, опять задержка? – немного расстроилась Сельвина, уже порядком утомленная бездельем и однообразием окружающей обстановки.

– В таком деле нельзя торопиться, Ваше Высочество. Но специально никто затягивать экспедицию не собирается. Согласно расчетов, у нас есть всего полтора месяца на все про все.

– Почему? Неужели мы не можем оставаться здесь столько, сколько пожелаем? – удивилась Сельвина.

– Увы, это невозможно. В любом объекте, совершившем погружение в прошлое, накапливается, грубо говоря, потенциал, энергия, которая в конце концов вытолкнет этот объект обратно на поверхность, проводя аналогию с погружением в воду.

– Я не знала этого… – рассеянно похлопала ресницами Сельвина.

– И не удивительно, Ваше Высочество, – ответил Жакэ, внимательно следя на своем секторе экрана за первыми данными сканирования. – Сейчас существует столько знаний, информации, которые не в состоянии поглотить ни один человек за всю свою жизнь. Все мы неминуемо узкие специалисты. Но даже и в этом случае мы постоянно пользуемся справочными данными.

– Кстати, давно хотела спросить вас: зачем вообще на кораблях устанавливаются эти… как их?.. хроноинверсоры?

– Хроноинверторы, – поправил ее Жакэ. – Это полезное дополнение, позволяющее сэкономить время перелета. Прыжок через пространство занимает от нескольких суток до месяцев, хотя вам они кажутся одним мгновением.

– Вы серьезно?

– Абсолютно. Благодаря хроноинверторам мы компенсируем это потерянное время после прыжка. Таким образом, разница между началом и концом прыжка по времени составляет не более пары часов.

– Но, судя из вашего объяснение, нас должно было бы выпихнуть обратно, на поверхность времени?

– У вас хорошо с логикой, и Вы все быстро схватываете, Ваше Высочество! – похвалил Сельвину Жакэ. – Дело в том, что потенциал, приобретаемый нашим судном и нами при скачках во времени на такие небольшие интервалы легко компенсируется специальным оборудованием. Нам, образно выражаясь, подвешивается вечный балласт. То есть выравниваются наши потенциалы. Энергозатраты при этом невелики. Однако, погружение в прошлое на тысячи и десятки тысяч лет требует неимоверных затрат энергии для выравнивания потенциалов наших и вселенной прошлого. У нас просто нет таких запасов энергии, а выработать ее в таких количествах возможно только с помощью вакуум-преобразователей, которые категорически не рекомендуется использовать внутри звездных систем.

– Теперь все понятно. Значит, у нас?..

– Сорок три – сорок пять дней. Не больше, – Жакэ посмотрел в глаза принцессе долгим немигающим взглядом и, уловив ее колебания, добавил: – Не беспокойтесь, мы постараемся сократить подготовительные процедуры до необходимого минимума.

– Благодарю вас, капитан!

Жакэ кивнул и отвернулся к экрану, углубившись в изучение ежеминутно поступающей информации об окружающем «Селесту» мире.

Подготовительный период затянулся на шесть часов. Еще пару часов совет судна потратил на выбор оптимального места для развертывания временной базы, вернее, поиска укрытия для судна и обсуждение тонкостей плана самой поисковой операции.

В конечном итоге было решено «подвесить» «Селесту» на обратной стороне Луны, не опускаясь на ее поверхность – это позволяло существенно сократить время, требуемое на взлет-посадку, а также отказаться от разработки и формирования полевого укрытия на Луне для маскировки судна. В этом плане был единственный недостаток – с Землей не было прямого контакта, но эта проблема решалась довольно простым способом: за пределы границы Луны выводился спутник связи с полевым экранированием, чтобы его не могли засечь с Земли. Также было принято решение о способе доставки на судно возможных претендентов на руку и сердце принцессы. Оптимальным была признана телепортация, хотя на нее уходило слишком много энергии. Но, в данном случае, способ прямого физического изъятия по понятным причинам был совершенно неприемлем.

Спустя еще час «Селеста» в режиме «инкогнито» подошла к Луне, скрылась за ней и выпустила спутник. Тот окутался маскировочным полем и, достигнув назначенной точки базирования, неподвижно завис относительно Луны.

Все было готово для проведения операции.

Агенты уже успели пройти обязательный медосмотр, во время которого им незаметно была произведена нейрозапись необходимых для работы сведений. Сведения были скомпонованы из нарезки занятий Кранца с агентами.

Теперь агенты толпились в кают-компании. Они немного нервничали. И это было хорошо заметно по их напряженным, прочерченным морщинами сомнений лицам и слишком громким разговорам и шуткам.

Сельвина, присутствующая в кают-компании отлично понимала их. Они, вероятно, были первыми наемными агентами, которым «посчастливится» работать в прошлом, тем более, в столь отдаленном, ориентируясь в совершенно незнакомой для них обстановке. У входа, сложив руки на груди, стоял Кранц, отрешенно взиравший на своих подопечных. Кранц был совершенно спокоен.

Наконец двери распахнулись, и в кают-компанию вошел капитан.

Все сразу притихли, обратив в его сторону взоры. Капитан медленно обвел присутствующих взглядом, сложил руки за спиной и сделал еще шаг вперед. Двери за его спиной бесшумно закрылись.

– Итак, через две минуты начинаем операцию, – обратился он к притихшим агентам. – Вы уже знаете ее цель и ваши обязанности. Вы также обеспечены необходимым спецоборудованием связи, анализа и сопровождающими вас нейроботами, которые не только помогут вам быстрее сориентироваться в незнакомой обстановке, но и при необходимости обеспечат защиту и вернут вас назад. Опасности никакой, но от случайностей никто не застрахован. Поэтому прошу вас быть как можно более внимательными и осмотрительными. В добрый путь, господа!

Раздался нестройный хор голосов, и агенты, один за другим, начали исчезать. Транспортировка на Землю началась.

Когда в кают-компании не осталось ни одного агента, капитан повернул голову к Сельвине и, помассировав мочку уха, сказал:

– Вот и все, Ваше Высочество. Теперь нам остается только дождаться результатов.

– Я о них только и думаю, дорогой капитан, – тяжко вздохнула Сельвина.

– Где же ваш знаменитый оптимизм, принцесса?

– Ничто не вечно в этом мире, – философски заметила принцесса, поднимаясь из-за стола.

– И все же будем надеяться на лучшее. В противном случае не стоило всего этого и затевать.

Он развернулся и вышел из кают-компании. Кранц успел незаметно ретироваться раньше.

Сельвина опять осталась одна.