Текст книги "Жизнь и ловля пресноводных рыб"

Молошники, сопровождающие самку, всегда бывают значительно менее последней, иногда вдвое. По словам О. Гримма, с 9-фунтовым икряником ходят 3–5-фунтовые самцы. Я, однако, никогда не замечал особенно резкого отличия в росте, тем более что нерест совершается не одновременно, а начинается самыми мелкими (редко двухлетками, а больше трехлетками) и кончается самыми крупными.

Зеленовато-желтая и очень мелкая икра щуки выметывается прямо на дно, чаще на прошлогоднюю траву и ложится в один слой. Количество ее весьма значительно, хотя в этом отношении щука уступает окуню, карасю и многим другим рыбам; известный ихтиолог Блох насчитал в шестифунтовой щуке 136 тысяч икринок; могу прибавить с своей стороны, что средним числом вес икры приблизительно равняется ¼ части всего веса щуки, а у крупной это соотношение еще более. По уверению многих иностранных авторов, щучья икра, съеденная птицей и извергнутая из заднего прохода, не теряет способности развития, но это вряд ли справедливо; внезапное появление щук да и других рыб в совершенно замкнутых бассейнах объясняется тем, что клейкая икра прилепляется к ногам и перьям водяных птиц, ее пожирающих, и затем переносится ими на огромные расстояния. Впрочем, известны случаи, что и взрослые щуки во время сильного дождя переходили из ближайших бассейнов в соседние, где их не было.

Развитие икры щуки идет сравнительно быстро; для этого достаточна температура в 8–10° Цельсия. На солнце и в мелкой воде молодые рыбки выклевываются в 1½ недели, даже в 8 дней, в тени и на более глубоких местах – в две недели и долее. Молодь сначала прячется во мху, в густой траве близ берега, но очень скоро, лишь только исчезнет желточный пузырь и она почувствует потребность в пище, рассеивается и уже не встречается в большом количестве в одном и том же месте. Первое время молоденькие щурята держатся на самых мелких местах, мало пугливы, питаются больше насекомыми, червями и другими мелкими беспозвоночными и редко ловят молодь других рыб раньше июля, когда переходят в более глубокую воду. Но в августе и сентябре щурята кормятся исключительно мелкой рыбой и быстро увеличиваются в росте. В мае они еще менее вершка, в июне немного более, но в октябре уже нередко бывают более четверти в длину и более четверти фунта весом. Затем зимой они почти не увеличиваются в росте до ранней весны. С этого времени они начинают расти не по дням, а по часам. Большая часть щурят погибает еще в самом юном возрасте в высохших разливах, становясь добычей уток и других водяных птиц. Во множестве они поедаются годовалыми и двухгодовалыми щучками и судачками, а в прудах и озерах – окунями.

Большинство полагают, что щука, как хищник, приносит громадный вред рыбьему населению и рыбному хозяйству, что это водяной волк, которого следует истреблять всевозможными средствами до полного искоренения. По их мнению, если не будет щук, то количество рыбы значительно увеличится. Взгляд этот не совсем верен и основан на неправильной оценке значения в экономии природы хищных рыб вообще, а в частности щуки, и на преувеличенных понятиях о количестве рыб, ею истребляемых.

Дело в том, что за очень редкими исключениями, т. е. когда ведется совершенно правильное рыбное хозяйство и разводятся искусственно и с большими затратами такие ценные рыбы, как, например, форель, щука или другой хищник даже необходимы. В «диких» и «полудиких» водах щуки служат как бы регуляторами рыбьего населения: поедая малоценную мелочь, больных и слабых рыб, они дают возможность более крупным и здоровым особям расти быстрее и давать более здоровое потомство.

Некоторые иностранные авторы выставляют щуку такой ненасытной обжорой, что остается только удивляться, что на свете существуют еще другие рыбы, кроме этого хищника. По словам этих писателей, щука не только съедает в неделю вдвое больше рыбы, чем весит сама, но может в один день съесть одинаковое по весу количество, что физически совершенно невозможно. Наблюдения и факты показывают нам, что щука переваривает пищу очень медленно, почему ест периодически; набив желудок битком, она переваривает содержимое весьма продолжительное время, затем снова начинает «жрать». Из того же, что в желудке находят во время жора много рыб, заключили, что такое количество она потребляет чуть не ежедневно, в течение всего года.

Между тем щука едва ли в состоянии съесть пищи больше, чем вдесятеро против того, что сама весит, и то только в юном возрасте; чем она становится старше, тем относительно меньше ест, и пудовая щука, конечно, не истребит в год десяти пудов разной живности. Если принять во внимание, что щука ест не одну рыбу, а также раков, лягушек (особенно на юге), мышей, червей и насекомых, что добычей ее делается преимущественно малоценная, а зачастую и вредная рыба, как, например, гольцы, щурята, что щука растет чрезвычайно быстро, крайне неприхотлива, имеет значительную стоимость и очень верный сбыт на месте, то окажется, что в наших некультурных прудах, озерах и речках этот вредный хищник составляет чуть не самую выгодную породу рыб, не исключая даже сазана. Конечно, судак и налим еще выгоднее щуки, но, к сожалению, они не везде уживаются. Окунь везде ценится теперь дешевле щуки, сравнительно прожорливее, а потому невыгоднее. Что же касается сома, то он крайне убыточен, так как является потребителем крупной и гораздо более ценной рыбы, чем он сам. Считаю необходимым оговориться, что крупные щуки по тем же причинам также крайне невыгодны и должны быть истребляемы. Самые вкусные щуки – двух-трехлетки; начиная же с 10-фунтовых, они имеют уже жесткое, довольно невкусное мясо, а крупные, пудовые, щуки даже почти несъедобны. Дело благоразумного хозяина – соблюдать надлежащее равновесие между щуками и прочей рыбой и не давать щукам достигать большой величины.

За границей уже давно сознали пользу и выгоду мелких щук и нарочно пускают их в те пруды, которые назначены для выкорма взрослых карпов. Поедая молодь последних, они дают возможность развиваться быстрее крупным рыбам.

У нас также бы следовало пускать щук в такие пруды, где развелось слишком много мелкого карася, плотвы, а в особенности гольца. Если мало шансов на то, что хищники выживут зиму, что может случиться очень редко, если делаются проруби, то достаточно даже летнего пребывания нескольких щук в пруде, чтобы очистить его от больных и слабых рыб и уменьшить число гольцов – самых вредных рыб, так как они истребляют икру других рыб, сами не представляя почти никакой ценности.

Как уже было сказано, щука доставляет очень вкусное и ценное мясо: только у одних римлян она находилась в большом презрении; у англичан в средние века щука, наоборот, считалась самой вкусной и дорогой рыбой.

Большая часть щуки добывается в озерах, прудах и небольших реках; в судоходных же реках ловля ее сравнительно ничтожна. Молодая щука, приготовленная по-еврейски, с фаршем и яйцами, или по-польски, составляет весьма вкусное рыбное кушанье; недурны также маринованные щуки, а также жареные, подобно наваге, щурята. В очень иловатых прудах и озерах щуки сильно отзываются илом и иногда даже пригодны только для маринования. Самой вкусной считается молодая (речная) щука – так называемая «щука-голубое перо» перед самым нерестом. Молошники предпочитаются икряникам.

За исключением человека и своих собратьев, щука почти не имеет врагов. Впрочем, на юге России сом, а в Сибири таймень не дают спуску зазевавшейся хищнице. Мелкая щука иногда становится добычей скопы, но крупная (даже десятифунтовая) обыкновенно топит своего неожиданного всадника. В Западной Европе много щук истребляют выдры, но у нас последних сравнительно очень мало (кроме Польши, почему выдры и называются польским бобром). Зато щуки очень страдают от глистов, которыми заражаются от съеденных рыб и мышей. Изредка встречаются почему-то слепые щуки, а также ненасытные до бешенства обжоры, бросающиеся даже на людей. Известно несколько случаев, что такие бешеные щуки хватали людей за руки или ноги.

Добывание щук производится весьма разнообразными способами – различными сетями и, наконец, крючками, насаженными большей частью живой рыбой.

Главная масса щуки добывается, однако, не в больших реках, а в мелких запруженных притоках, в озерах и речных старицах. Только в этих водах, особенно в озерах, щука имеет большее или меньшее промысловое значение, хотя никогда не ловится единовременно в таком большом количестве, как, например, судак и окунь, не говоря о белой рыбе. Впрочем, в так называемых щучьих озерах зимой, когда щуки собираются в определенные места для зимовки, на таких тонях, называемых щучьими, их ловят неводами десятками пудов, по нескольку сотен зараз. Неводная ловля может производиться с успехом только подо льдом, так как в другое время года щука ускользает из невода, нередко перепрыгивая через верхнюю тетиву; крупная, видя себя окруженной сетью, даже пробивает ее с разбега. Притом с весны до поздней осени щука держится в таких местах, где неводная ловля немыслима.

Малоупотребительна, хотя очень легка, ловля щук петлями в летнюю жару, во время их «стойки» под берегом. Петля делается или из проволоки (лучше медной, отполированной), или свивается из волос (в 15–20 волос) и должна иметь 3–4 вершка в диаметре. Свободный конец ее привязывается к легкой палке в 3–6 аршин или же к обыкновенному, но очень крепкому и негибкому удилищу. Высмотрев притаившуюся под берегом щуку, начинают потихоньку опускать шестик с петлей и осторожно надевать ее с головы; полусонная щука легко позволяет это сделать, иногда даже не слышит прикосновения силка и только при слишком бесцеремонном обращении немного отодвигается назад. Как только петля будет пропущена за голову, т. е. приблизительно на ¼ всей длины щуки, резким ударом захлестывают петлю, и если рыба невелика, то тем же движением выкидывают ее на берег. При очень сильном ударе проволочный силок может перерезать небольшую щуку пополам. Всего удобнее для этой ловли небольшие речки.

Перейдем теперь к ловле щук на крючки с насаженной на них приманкой.

Способы этой ловли крайне разнообразны, но все-таки могут быть разделены на две категории – пассивную и активную ловлю. Первая не требует присутствия рыболова: щука попадается сама – «самоловом» – и нужно только ее вытащить. Таковы жерлицы и разные поставуши. К активной ловле, которая только и может быть названа охотой в тесном значении слова, принадлежат различные методы ужения на живых и искусственных рыбок.

Как уже было сказано, щука кормится периодически. Определить в точности эти периоды невозможно, так как правильность их нарушается состоянием погоды и высотой воды. Впрочем, есть некоторые основания считать, что щука, за исключением, быть может, двух зимних месяцев, в которые совсем не ест, как и летом в продолжительные жары, кормится ежемесячно в течение недели или десяти дней. По приметам рыболовов, как русских, так и западноевропейских, щука всего жаднее берет на ущербе или даже в последнюю четверть луны и на новолуние, особенно после дождей, когда вода начала очищаться и сбывать. Этой примете не противоречит поверье, что жор щуки бывает в те числа, в которые она метала икру, так как и нерест щук совершается чаще на ущербе и на новый месяц, у молодых недели на три ранее, чем у старых. Из ветров наиболее благоприятствуют клеву щуки западные и южные, но в больших озерах направление ветра не имеет большого значения и надо здесь иметь в виду, что мелкая рыба, а за ней и щука держатся при волнении у подветренного берега. Примером может служить известное московским рыболовам Сенежское озеро (близ ст. Подсолнечной Клинского уезда), в котором при северном и северовосточном ветрах собирается к плотине (имеющей около версты длины), в затишье, масса мелочи чуть не со всего озера; за ней – окунь, а за окунем – щука.

Что касается времени клева, то весной щука берет почти в течение целого дня, кроме времени около полудня и полуночи; летом – только по утрам, вечером и иногда (именно в начале лета) – среди ночи; осенью и особенно зимой щука ловится всего лучше среди дня и начинает кормиться довольно поздно.

Приманкой служит живая или, если не живая, то движущаяся, хотя бы искусственная, рыба или ее подобие. На мертвую рыбу, в особенности перевернувшуюся вверх брюхом, щука берет только в редких случаях, когда очень голодна. Местами, большей частью в прудах, щука недурно берет на лягушку, хотя и менее охотно, чем сом, налим и голавль. Лягушка насаживается на одиночный крючок за спину или за обе губы. Немцы ухитряются ловить щук на живых мышей, искусно зацепляя их за спинку, но вряд ли у нас найдутся подражатели, хотя несомненно, что даже мышиная шкурка может служить отличной искусственной приманкой.

Весьма возможно, что голодная щука будет брать на мелких убитых птиц, например воробьев, на куриные потроха; во Франции и Германии ловля на мясо и вареную печенку в довольно большом употреблении. По Эренкрейцу, можно приучить щук к месту, бросая туда падаль, а также выливая старый деготь. Надо полагать, однако, что щук всего скорее могут привлечь живые рыбки в стеклянной банке, опущенной на дно у места ловли. Летом щуки охотно хватают на линючего рака, а весной на червей как больших (выползков), так и навозных, преимущественно мелких. Впрочем, бывают такие места, где щуки предпочитают во всякое время червей живцам, например в омуте Глебовской мельницы на Яузе, близ Москвы. Точно так же на Северной Двине ловят летом огромных щук с лодки, плавом, насаживая на крючок кучу червей с кулак величиной и постоянно то приподнимая, то опуская насадку на дно.

Довольно трудно определить, какие породы рыб всего пригоднее в качестве живцов для ловли щук, так как в разных местах они берут на разных рыб. В общем можно сказать, что не особенно голодная щука почти не берет на незнакомых ей рыб. Речная щука всего лучше ловится на разную бель, особенно же на плотву, ельца и более прочного голавлика, также на пескаря, который хотя и очень живуч, но мелок, малозаметен и забивается под камни подобно гольцу, почему они всего пригоднее в чистой воде с ровным дном.

Псковские рыбаки весьма остроумно насаживают на двойной крючок двух пескарей за губы. В озерах лучшими живцами служат плотицы или окуни, причем последние местами даже считаются лучшими. Мне кажется, это происходит оттого, что щука берет на колючего окуня, вернее, почти всегда с головы, а не как придется, крепче сжимает его зубами и, наколовшись крючком, все-таки не выплевывает добычи, приписывая укол рыбе. По той же причине озерные щуки не пренебрегают даже ершами, которые не употребляются для насадки больше потому, что мало заметны в воде и имеют привычку затаиваться. Есть даже наблюдение, показывающее, что годами не только щука, но и крупный окунь берут всего лучше на ерша (Вербицкий).

Пескари и даже караси зачастую вовсе игнорируются озерными щуками. В прудах же, если они, впрочем, изобилуют карасями, щуки берут на них очень хорошо, хотя и хуже, чем на плотву или красноперку. Но линьки, безусловно, не годятся в качестве живцов, так как к ним все хищники питают какое-то отвращение, которое трудно объяснить обилием покрывающей линей слизи.

Хорошо берет (в заводях и старицах) щука и на большого вьюна, но часто срывает, так как его трудно насадить иначе как за губу. Как кажется, эта насадка всего употребительнее в болотистых местах Полесья и вообще северо-западного края. Более употребительны в качестве живцов личинки миног, реже самые миноги. В подмосковных губерниях, в бассейне Оки, Клязьмы и Верхней Волги эта насадка, по-видимому, вовсе неизвестна рыболовам и ими не употребляется, вероятно, потому что миноги здесь редки. В Неве «живчик» – молодая форма речной миноги, напротив, предпочитается местными рыболовами не только для щук, но и для других рыб как весьма бойкая и живучая насадка. Добывается она здесь из ила или песка, в котором водится, и в этом же иле сохраняется. Насаживается здесь «живчик» или «слепой вьюнчик» за спинку возможно осторожнее; для большей крепости следовало бы хвост привязывать к поводку, как это делается дунайскими рыбаками. Точно так же в Вологодской и Архангельской губерниях, в Северной Двине и ее притоках, судя по способу и легкости добывания, ловят на личинки миног, а не на взрослых миног (называемых здесь, как и на Каме, семидырками), как это полагает Поспелов. Щука будто берет здесь на семидырку охотнее, чем окунь. В бассейне Дона, в Воронежской губернии, «пискава», тот же «слепой вьюнчик», составляет весьма обыкновенную насадку для ловли крупной рыбы – голавлей, мелких сомов, язей, даже лещей, но для щук малоупотребительна. В Смоленской же губернии, по словам Корде, на «веретеницу» щука даже вовсе не берет.

Способы насаживания живца на крючок весьма разнообразны. Чуть ли не в каждой местности существует свой излюбленный метод, считаемый не всегда основательно наиболее удобным и пригодным. Всего чаще насаживают у нас живцов, пропуская крючок (одиночный) через ноздрю или голову у глаза, не повреждая мозг, или же задевая крючком за спину около спинного плавника так, чтобы живец висел горизонтально. Первый способ употребляется в реках, вообще на течении и при ловле со дна; так насаживаются преимущественно пескари, гольцы и мелкие усачи, вообще крепкогубые рыбы; второй – при ловле на весу и в стоячей воде.

Рис. 81. Способы насаживания на живца

В обоих случаях живец держится на крючке непрочно, и щука часто его срывает, а потому более предусмотрительные рыболовы насаживают рыбу, пропуская отвязанный предварительно поводок с крючком через рот под спинное перо, реже через самый плавник; другие впускают крючок (одиночный) в спину живца, под кожу, стараясь не задеть мясо, так, чтобы крючок плотно прилегал позади головы, а лопаточка находилась у спинного пера. Таким образом, насаженный живец, как видно, очень пригоден для жерлиц, так как щука не может наколоться преждевременно. Для переметов и донных удочек удобнее прошивать живцов сбоку, выводя поводок у хвоста. В Мезенском уезде рыбу наживляют, пропуская крючок через жабры в рот и привязывая поводок (проволочный) у хвоста ниткой. Самый же прочный способ насаживания – это через рот и задний проход (на Оке, Днепре и в Финляндии). Живцу вводят (посредством иглы) поводок в рот и выводят через заднепроходное отверстие, что при сноровке делается очень быстро и без повреждения внутренностей, особенно если поводок из медной проволоки и можно поэтому обойтись без помощи иглы. Здесь нет никакой надобности, чтобы крючок имел бородку (зазубень), которая сильно затрудняет вынимание крючка из желудка. Поэтому при ловле щук во многих местах, особенно зимой, бородка спиливается или употребляются особые крючки. В Мезенском уезде употребляют даже деревянные крючки, как для налимов (см. выше налим), а в Киевской губернии живцов насаживают (через рот и задний проход) на особые крючки с сильно отведенным в сторону острием.

Рис. 82. Киевский крючок для ловли щук

Собственно для ужения, т. е. для активной ловли щуки, все эти способы мало пригодны, так как приходится очень долго ждать, пока она заглотнет живца. Поэтому в последнее время вместо двойных и одиночных больших крючков стали употреблять ради возможности скорейшей подсечки тройные крючки и даже целые системы крючков, так называемые снасточки. Впрочем, местами эти снасточки до некоторой степени заменяются у нас очень большими и тяжелыми крючками, имеющими изогнутый (во внутрь) стержень и продеваемыми под кожу живца. Такие крючки очень распространены в Финляндии, откуда, вероятно, перешли на север, где известны в очень грубом виде под названием унги (в Архангельской губернии), крючьев (в Пермской губернии) и даже на юго-западе России под названием секирки. Крючья эти будут, впрочем, описаны далее. Теперь перейду к якорькам и снасточкам.

Самый простой способ насаживания живцов для немедленной подсечки заключается в том, что под спинной плавник продевается один из крючков тройного якорька, так что рожки двух остальных крючков прилегают к спине живца. Самые действительные якорьки, однако, те, у которых жало несколько отогнуто наружу. Этот способ особенно пригоден при ужении на небольших окуней и жадном клеве.

Для большей верности полезнее насаживать живца таким образом, чтобы якорек висел сбоку около брюха. Это достигается двумя путями: 1) повыше якорька, на расстоянии от ¼ до ½ вершка, к поводку (баску) привязывается небольшой крючок, которым и задевают за спинку живца; 2) добавочный крючок заменяется простой петлей, для чего надо отстегнуть басок от лески, вложить петлю баска в ушко большой иголки (вроде той, какая употребляется для зашивки тюков), которой прокалывают спину живца поперек.

Рис. 83. Способы насаживания на живца

Протащив иглой басок с якорьком так, чтобы последний стал на место, иглу опять пропускают или рядом, или в то же отверстие так, чтобы басок образовал петлю. Для этого необходим тонкий и очень мягкий басок. Последнее свойство легко может быть придано ему, если басок взять большим и указательным пальцами обеих рук и последовательно мять его от одного конца до другого, наподобие того, как отстирывается пятно на ткани.

Так как щука очень часто хватает живца с головы, то такие якорьки не исключают возможности промаха, т. е. при подсечке крючки ни за что не задевают, а живец остается большей частью в пасти щуки. Еще с давних времен как у нас, так и за границей некоторые рыболовы насаживали живцов на два одиночных крючка, привязанных к одному поводку; нижний крючок пропускался через жабру в рот, а верхний – под спинной плавник. Эта же снасточка употребляется и при ужении на течении, но в этом случае нижний крючок зацепляется около хвоста или позади спинного плавника, а верхний продевается в верхнюю губу. Так насаживают, например, пескарей и гольцов при ловле щук и шересперов с москворецких шлюзов ввиду того, что хищники эти на течении хватают живцов с хвоста и щуки часто перекусывают их пополам. Весьма удачно также употреблялись мной снасточки, состоявшие из небольшого крючка (№ 5), к которому прикреплялась согнутая вдвое тонкая медная проволочка длиной около вершка с одиночным или двойным крючком на концах. Верхний крючок зацеплялся под спинное перо, нижние же лежали с боков в виде стремян. Иногда, впрочем, я отгибал их – один к хвосту, другой к голове. С таких седловидных снасточек щука почти не срывалась.

Самая усовершенствованная и самая действенная при подсечке – снасточка Джардина, при которой «осечка» невозможна. Снасточка эта, как известно (см. выше), состоит из двух двойников на одном баске, к которым припаяны или привязаны дополнительные меньшие крючки. Способ насаживания живца можно понять из приложенного рисунка. Верхний двойник иногда для удобства делается передвижным.

Размеры крючков, употребляемых для ловли щук, зависят от средних размеров хищниц в данной местности и также от способа ужения и величины живца. Вообще выгоднее употреблять крупные крючки, чем мелкие, особенно при ужении щуки. При ловле на переметы и жерлицы, т. е. с заглатыванием живца, лучше употреблять не очень большие крючки, примерно № 0 и даже менее, если насадкой служит пескарь или голец. Якорьки могут быть таких же размеров, а двойники джардиновской снасточки даже до № 4. Из одиночных крючков предпочтительнее прямые с довольно толстым стержнем; из двойных – самые «забористые» крючки, изображенные на рис. 84, но, к сожалению, редко встречающиеся в продаже. Что касается пружинных, раздвижных крючков, то они дороги и, главное, зацепляют хуже обыкновенных, а потому о них не стоит и говорить.

Рис. 84. «Забористые» крючки

Поводки, на которые навязываются крючки для ловли щук, бывают или медные, или басковые, т. е. сделанные из шелка, обвитого тонкой медью, большей частью посеребренной проволокой. Медные поводки прочнее, но недостаточно гибки, хотя иногда делаются из нескольких звеньев в виде цепочки; обыкновенно они скручиваются из вдвое сложенной проволоки. Баски употребляются различной толщины, самые лучшие и крепкие имеют основу из белого шелка. Чтобы уничтожить блеск баска, его кладут в раствор хлористой платины или в сернистый аммоний, а всего лучше – в коробочку с толченым серным цветом, которую ставят в теплое место. Басок привязывают к крючку шелком, натертым варом, и завязка покрывается несколько раз масляным лаком. Наспех баски можно привязывать проволокой, размотанной с того же конца. Так как зачастую щука заглатывает крючок и приходится за недосугом оставлять его в желудке, то для удобства на другом конце баска делается петля, которая продевается в петлю на конце лесы. Последняя петля должна быть таких размеров, чтобы в нее можно было пропустить туловище пойманной щуки, т. е. в 3–4 вершка диаметром. Если некогда возиться с вытаскиванием крючка, то поводок со щукой пропускают в петлю лески и, сняв его, заменяют запасным. Длина поводка при ужении с немедленной подсечкой может быть 3–4 вершка, но для жерлиц и других снастей басок или медный поводок должен быть не менее 5–6 вершков, а там, где водятся очень крупные щуки, – до полуаршина. За неимением металлических поводков можно употреблять поводки из рассученной на пряди бечевки или крепких льняных ниток; нити застревают между многочисленными зубами щуки, и она может перетереть только часть нитей и то не всегда. Из вспомогательных орудий, общих для всех способов ловли щук, следует упомянуть о сачке, багорчике, щучьем топоре, зевнике, кукане и наконец ведре для живцов. Остальные приспособления будут описаны в своем месте.

Сачок для вытаскивания пойманных на крючок щук должен быть глубок (около полутора аршина) и довольно широк (6–8 вершков); при ловле с берега необходима длинная рукоятка, до 2 и более аршин; при ловле с лодки, напротив, чем короче палка, тем лучше. В простейшем виде сачок, сак, или подхватка, как известно, состоит из палки с развилками, к которым прикрепляется сетка, связанная в виде конуса или мешка; продажные сачки состоят из медного или железного кольца, припаянного к трубке, которая нагоняется на палку. Самые удобные для переноски и перевозки – складные сачки, но они стоят гораздо дороже. В последнее время у москворецких рыболовов вошли в употребление сачки из согнутого грушеобразно камыша (белого) в палец толщиной и около 2½ аршина; концы на протяжении 5–8 вершков обматываются вплотную бечевкой и образуют рукоятку. При ловле с лодок такой сачок очень удобен и к тому же не может потонуть.

Рис. 85. Баски разного размера

При вытаскивании щук сачком надо принять за правило вводить ее головой в сачок; щука вообще идет ходко и почти всегда попадает в него по инерции; поддевать же ее с хвоста никогда не следует.

Местами, в особенности при ловле крупных щук, сачки вовсе не употребляются и заменяются багорчиками, т. е. большими стальными крючками с зазубриной, редко без нее, насаженными на короткую, при ловле же с берега – на длинную рукоятку. Подведенную рыбу стараются подбагрить правой рукой позади брюшных плавников, а еще лучше – между жабрами, придерживая леску левой; затем резким движением выбрасывают рыбу в лодку или на берег.

Багры, употребляемые больше южными промышленниками, на севере при ловле щук заменяются обыкновенно щучьими топорами или колотушками, которые, однако, неудобны тем, что убивают рыбу.

Щучий топор состоит из 3–4 железных зубцов длиной в 3 вершка, вколоченных в увесистую березовую аршинную дубинку. Когда попавшаяся крупная щука утомится, рыбак подводит ее к борту лодки и, осторожно приподняв левой рукой голову щуки, изо всех сил вонзает в нее правой рукой щучий топор. Острые зубцы, снабженные зазубринами, глубоко входят в тело щуки, и она ни в каком случае уже уйти не может. Если рыба очень велика и рыбак не в силах перекинуть ее в лодку, то он бросает щуку вместе с топором, пока она окончательно не утомится. В Финляндии, прежде чем тащить в лодку щуку, ее оглушают ударом (по голове) деревянной дубинки-колотушки, т. н. куррики.

Если щука не заглотала крючка и он находится у нее в пасти, то высвобождение его не представляет большого затруднения. Обыкновенно при ловле с немедленной подсечкой щука сама соскакивает с крючка, в лодке или на берегу. Но если крючок находится в глотке, то доставать его довольно трудно и приходится прибегать к помощи деревянных распорок или даже особых инструментов, называемых зевниками. В простейшем виде это укороченные щипцы для завивки волос; более удобны зевники в виде ножниц с предохранительной распоркой. Щуку сжимают между ног и в разинутую пасть ее пропускают металлическую вилочку, которой отцепляют крючок. Если же последний находится в желудке, то лучше отстегнуть поводок с рыбой и заменить его новым. Да вообще гораздо удобнее вместо зевника и вилки иметь десяток запасных крючков с басками и вытаскивать крючки дома.

Пойманных щук иногда прикалывают, реже переламывают им хребет, большей же частью пускают невредимыми в обыкновенный плетеный садок-корзину или сажают на «кукан». Сажалки из сетки для щуки не годятся, так как она почти всегда из них уходит. Кукан – это медная проволока или толстый басок с контрабаса, длиной в аршин и с петлями на обоих концах; одна из петель привязывается к крепкой и толстой бечевке в сажень и более, другая же остается свободной. Пойманную щуку нанизывают на этот кукан, продевая свободную петлю через рот и жабры, а затем – в конец бечевки. Удобнее, впрочем, если свободная петля будет задеваться за карабинчик, прикрепленный в месте соединения баска с бечевкой.

Так как всего чаще приходится ловить щук на живых рыб, то добывание и в особенности хранение живцов имеет первостепенную важность. Живцов ловят или на удочку, или наметкой по ночам, также вершами, но всего скорее можно поймать их накидкой (малушкой). Держат живцов или в вершах же, или в садках: деревянных с дырами или в виде плетеных корзин. В жаркое время живцов необходимо сохранять в глубоком и тенистом месте, сгружая садок камнями. Для перевозки живцов всего удобнее дубовые ведра, вообще деревянные, в которых вода дольше не нагревается; железные и цинковые ведра в жаркое время следует обматывать полотенцем или большой тряпкой, постоянно смачиваемой водой. Однако всех этих предосторожностей при дальней перевозке живцов, особенно нежных, бывает недостаточно, и необходимо или много раз менять воду, или же как можно чаще продувать ее, т. е. возобновлять кислород, поглощаемый рыбами. В простейшем виде это достигается обыкновенной гуттаперчевой трубкой, в которую время от времени дуют, чтобы воздух, заключавшийся в трубке (а не в легких), прошел через воду. Но так как этим способом воде доставляется очень мало воздуха, то в последнее время стали употреблять инжекторы, известные всем любителям аквариумов. Самый удобный инжектор состоит из обыкновенного гуттаперчевого пульверизатора, т. е. трубки с двумя шарами на конце; к трубке наглухо приделан гуттаперчевый же плоский мешочек, во многих местах которого делаются тончайшей иглой проколы. Воздух, накачиваемый во второй, раздувающийся шар, переходит в мешочек, но может освободиться лишь постепенно, в течение минуты или более, и выходит оттуда в виде тончайших пузырьков, которые частью растворяются в воде. Действие этого инжектора на рыб бывает поразительно: плававшие вверх брюхом немедленно совершенно поправляются. Однако всегда надо помнить, что в очень нагревшейся воде рыба долго не проживет и с инжектором. Температура воды ни в каком случае не должна превышать 20°R; охлаждение легко достигается сильным испарением воды из мокрой тряпки, которой обвернуто ведро, только надо наблюдать за тем, чтобы полотно было постоянно влажное. Простые рыбаки, не знакомые с инжектором, употребляют лягушку, сажая ее в ведро с живцами. Несомненно, что кожа лягушки выделяет кислород. Известно, что лягушку кладут также в молоко, для того чтобы оно не скисалось.