Текст книги "Методологические проблемы теории социальной работы"

Леонид Васильевич Топчий
Методологические проблемы теории социальной работы

РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СОЦИАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Рекомендовано

УМО вузов России по образованию в области социальной работы в качестве учебного пособия для студентов высших учебных заведений, обучающихся по направлению подготовки и специальности «Социальная работа»

Рецензенты:

С.И. Григорьев – доктор социологических наук, профессор, член-корреспондент РАО

Т.Е. Демидова – доктор исторических наук, профессор, РГСУ

Л.И. Кононова – доктор философских наук, профессор, РГСУ

Часть 1
Общие вопросы теории и методологии социальной работы

Создание новых дисциплин и междисциплинарных связей между науками о человеке следует расценивать как новый подступ к фронтальному наступлению науки на непознанные еще явления и законы человеческого развития.

Б.Г. Ананьев

Новая теория предстает как непосредственная реакция на кризис…

Томас Кун

1.1. Поиск методологических оснований модернизации отечественной теории социальной работы

Предлагаемая работа является итогом размышлений автора последних 10 лет. В конце XX века автор завершил работу в Министерстве труда и социального развития Российской Федерации и сосредоточил свое внимание и усилия на разработке теоретических проблем социальной работы. С одной стороны, автор внимательно изучал труды ведущих отечественных исследователей, с другой – посещая Грецию, Данию, Киргизию, Нидерланды, Израиль и Финляндию, изучал практико-ориентированные проекты и программы исследования проблем социальной работы и подготовки социальных работников.

Эта работа показала, что многие положения, которые декларировались известными отечественными авторами, «действительными» и «титулярными» теоретиками, оказались недоказанными и малоубедительными. Внутренняя логика исследователя диктовала необходимость переосмысления ряда теоретических положений. И сделать это хотелось не с точки зрения умозрительных действий по разбору известных публикаций забронзовевших авторов по проблемам социального обеспечения и социальной помощи, а путем выяснения явных методологических оснований современных исследований в области теории социальной работы, заимствованных из социальной философии, социологии, истории, социальной психологии, социальной педагогики и социальной медицины. Такой подход предполагал проникновение в сущность современной методологии теории социальной работы, используемой для получения объективно и субъективно нового знания, открытия, подтверждения или опровержения законов и закономерностей социальной работы.

В отечественной литературе, посвященной разным вопросам теории и методологии социальной работы, заметно выделяются три группы работ. Первая группа. В нее можно включить работы, которые непосредственно посвящены методологии теории социальной работы: учебное пособие «Теория и методология социальной работы» под ред. С.И. Григорьева (1994), пособие Е.Р. Смирновой, В.Н. Ярской «Философия и методология социальной работы» (1997) и учебное пособие П.Д. Павленка «Методология и теория социальной работы» (2009).

Названия указанных работ говорят о методологических позициях авторов. В них, с одной стороны, отражается традиционное представление отечественных исследователей о методологии как учении о структуре, логической организации, методах и средствах деятельности. В таких публикациях к методологии относятся все теоретические построения, отличающиеся более высоким уровнем абстрагирования, фундаментальностью. С другой – в работах российских «западников» ретранслируется методология двойной рефлексии (качественная методология, качественно-количественный интерфейс, двойная рефлексивность), заимствованная из зарубежной литературы. Некоторые авторы полагают, что в тех случаях, когда речь идет об изучении человеческих сообществ, требуется двойной методологический подход, ориентированный как на изучение человеческих, так и «объективных» характеристик объекта. По их мнению, это якобы позволяет познать объект во всех его связях и опосредованиях. По мнению отечественных исследователей, такой подход весьма проблематичен и не всегда оправдан.

Вторая группа публикаций. Это прежде всего работы В.И. Жукова, Л.Г. Гусляковой, В.Н. Келасьева, М.В. Фирсова, Н.Б. Шмелевой, Н.П. Щукиной, Е.И. Холостовой и других отечественных исследователей, посвященные изучению проблем теории и практики социальной работы, но в них имплицитно просматриваются определенные методологические подходы, творчески заимствованные из философии, социологии и педагогики, психологии и истории, в том числе и зарубежных научных дисциплин.

К третьей группе можно отнести переведенные работы зарубежных авторов, в которых просматриваются методологические основания научного исследования, в частности теории социальной работы. В этой группе можно выделить книгу Малькольма Пэйна «Социальная работа: современная теория»[1]1
  Пэйн М. Социальная работа: современная теория: учеб, пособие / под ред. Дж. Камплинга; пер. с англ. О.В. Бойко. – М.: Академия, 2007.


[Закрыть] и известную в научных кругах книгу Томаса Куна «Структура научных революций»[2]2
  Кун Т Структура научных революций / Общ. ред. и послесловие Л.А. Марковой; пер. с англ. И.З. Налетова. – М.: Прогресс, 1975.


[Закрыть].

Безусловно, на содержание учебного пособия повлияли теоретикометодологические публикации, которые вышли в разных регионах России. В этом легко убедиться, обратившись к тексту пособия. Где бы ни обучался будущий магистр социальной работы: в Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Ростове-на-Дону, Омске или Томске – он должен хорошо себе представлять, что в социально-гуманитарной науке нет «периферии». В любом регионе есть талантливые исследователи, но их оригинальные труды не всегда известны широкой научной общественности.

Остаются актуальными вопросы: в какой мере и на каком уровне исследователи проблем теории социальной работы (разных направлений) сопрягают важнейшие принципы современной методологии – опора на достижения социальных и естественных наук, междисциплинарность и интегративность, обусловленность развития теории социальными изменениями и национальной спецификой России, особенностями ее регионов?

Новое социальное мышление требует объективного научного анализа происходящих в российском обществе явлений, уяснения сути социально-экономических отношений, социальной политики и современных механизмов ее реализации, в частности, социозащитных мер, осуществляемых как государством, так и неправительственными, общественными и церковными организациями.

Современные научные исследования предполагают, во-первых, переосмысление теоретических положений, разработанных в области социальной работы в конце XX века, как позитивных, так и негативных, требуется преодоление ошибочных точек зрения по поводу возникновения новой социальной науки, связанной с отдельными формами движения, конкретными сферами и сторонами общественной жизни, развитие науковедения в области социальной работы; во-вторых, научная полемика предполагает глубокое освоение зарубежных парадигм социальной работы, учет влияния процесса глобализации на развитие системы социальных наук, отражающих многообразие объективной социальной реальности; в-третьих, требуется уточнение классификации социальных наук, более глубокое уяснение взаимосвязи и взаимодействия социальной философии и теории социальной работы, социологии, социальной педагогики, социальной психологии и т. д., имея в виду, что непроходимой пропасти между социальными науками нет.

Развитие общей теории социальной работы предполагает глубокий анализ такой проблемы, как преодоление метафизических представлений о природе теории социальной работы. Требуется убедительное доказательство относительно вопроса о характере, структуре и специфике составляющих этой теории. Что это: прикладная теория, теория среднего уровня или совокупность специальных социальных микротеорий? Имеет ли эта социальная теория «свою» методологическую часть или она опирается на методологические положения социальной философии как теории общества и теоретической социологии, социальной психологии, педагогики, социальной антропологии, биологии и медицины?

Продолжает оставаться спорным вопрос о степени самостоятельности отдельных «парадигм», «практико-ориентированных теорий» и «моделей» социальной работы. Не вызывает сомнения только положение о том, что объективной предпосылкой становления и развития общей теории социальной работы как научной социальной дисциплины является относительная самостоятельность и специфичность системы социальной защиты и поддержки населения. В то же время самостоятельность научной дисциплины обусловлена рядом объективных причин социально-исторического характера переходного периода. Сдвиги, происшедшие в природе общественного устройства, разделении труда и создании профессиональной группы социальных работников, неизбежно ведут к выделению специализированной познавательной деятельности.

Теория социальной работы ищет новые формы рациональности и коммуникации людей, новые трактовки традиционных образов и понятий, новые способы активизации социального потенциала отдельного человека, семьи и целых групп населения, теоретического обоснования разных форм самореализации человеческих индивидуумов, сложения их жизненных сил и способностей для самопомощи и взаимопомощи.

Новое общество нуждается в накоплении и передаче новым поколениям систематизированных социальных знаний и социального опыта в области социозащитной и социоразвивающей деятельности.

В конце 90-х годов прошлого столетия только в основном сформировавшаяся теория социальной работы сыграла большую роль в модернизации социальной политики, становлении и развитии системы социального обслуживания населения, разработке социального законодательства и инновационных технологий социальной работы, подготовке и переподготовке социальных работников. Правда, в России в разных ее регионах общая теория социальной работы не смогла стать основой для создания единой системы социальной защиты и социальной поддержки населения. Разные самопровозглашенные «школы» и группы, заявив о себе в научно-популярной и учебной литературе, постепенно самоизолировались и практически стали противостоять друг другу. Лидеры исследовательских групп, еще недавно так тесно сотрудничавшие в разработке разных областей новой социальной науки, стали «тянуть одеяло» на себя и неправомерно преувеличивать роль своих публикаций в развитии социальной работы как науки.

Ряд исследователей очень быстро «забыли», кто формировал первые временные научно-исследовательские коллективы и определял содержание государственного заказа в области разработки актуальных проблем теории и практики социальной работы, кто закладывал идеологию исследований и методологическую базу для становления отечественной исследовательской школы, определяя основные направления и тематику исследований проблем социальной работы.

Появились разные «региональные теории» социальной работы. Возникла и так называемая теория социального служения, которая стала претендовать на идеологию всей социальной работы в России. Некоторые теоретики «Социальной педагогики» (одной из парадигм в системе теорий социальной работы) стали отстаивать положение, согласно которому социальная педагогика – это самостоятельная отрасль научного знания, якобы являющаяся идеологией всей социальной работы. Сторонники такой точки зрения, отрывая тем самым социальную педагогику как от таких наук, как «Педагогика», так и «Теории социальной работы», по сути дела, подрывали еще не сформировавшиеся теоретические основы практической деятельности специалистов социальной работы (в том числе и социальных педагогов) и, естественно, заметно снижали эффективность этого вида профессиональной деятельности.

Существует немало интересных социально ответственных работ, в которых просматривается озабоченность отечественных исследователей положением, сложившимся в процессе разработки теории социальной работы.

Не претендуя на универсальный охват всех имеющихся методологических проблем теории социальной работы, автор данного пособия ставит задачу конструктивно-критически рассмотреть ряд важнейших вопросов становления и развития этой науки. Этим определяется и структура работы. По мнению автора, концептуальные основы социальной работы имеют глубокие историко-социологические корни. Учет этих истоков позволяет лучше понять сущность становления современной отечественной теории социальной работы, сложный и противоречивый ее характер, выявить диалектику развития всех ее граней и сторон.

Значительное внимание уделяется рассмотрению понятийно-категориального аппарата, системы закономерностей, принципов и методов теории социальной работы. Автор исходит из того, что социальная работа как наука не может существовать и быть признанной без наличия собственных научных базовых методов. Как правило, в современных публикациях речь идет не о природе специфических методов теории социальной работы, а о применении в социальной работе социологических, психологических и педагогических методов исследования. Любое сужение или расширение системы методов познания в социальной работе несет опасность вульгаризации ее содержания, «урезанной», «зауженной» трактовки теоретической идентичности социальной работы как науки.

Круг вопросов, затронутых в книге, настолько обширен и глубок, что для их решения потребуется усилие многих поколений исследователей. Современный контекст их осмысления в главном определяется несколькими стратегически значимыми целями и задачами. Среди них – глобализация проблематики теории социальной работы и преодоление противоречия между макро-, мезо– и микроуровнями ее развития; преодоление противоречия между темпами трансформации и развития российского общества и темпами развития самой теории социальной работы, адекватной объективным потребностям общества; необходимость теоретического обоснования оптимальных моделей социальной работы, обеспечивающих продвижение разных категорий населения и отдельных клиентов социальных служб от зависимости к нормальному социальному функционированию в реальной жизни общества; верификация истинности теории, установление достоверности опубликованных положений.

Несмотря на определенные успехи, достигнутые отечественными учеными в исследовании проблем социальной работы, вопросы теоретической идентификации социальной работы как научной дисциплины по-прежнему являются актуальными. Перед исследователями стоит архисложная, но благородная задача – в ближайшее время, объединив усилия наиболее талантливых и преданных социальной работе людей, совершить прорыв в области отечественной теории. Сегодня, как никогда, в период становления теории социальной работы актуальны две задачи. Одна из них – обретение самостоятельного положения в системе социальных наук. Другая – определение по возможности предмета или, по крайней мере, более или менее четкого круга познавательных проблем и природы базового метода исследования.

Еще в начале XX века С.Н. Булгаков говорил о том, что каждая специальная наука «рассматривает социальную жизнь, очевидно, по-своему, с разных сторон, проводит на глобусе знания свою особую кривую, хотя, может быть, и пересекающуюся, однако не сливающуюся с другими»[3]3
  Булгаков С.Н. Сочинения: в 2 т. – М.: Наука, 1993. – Т. 1. – С. 248.


[Закрыть]. Теория социальной работы стоит на этом трудном пути. В атмосфере дифференциации социальных наук исследователи проблем социальной работы ищут собственное лицо и собственный статус нарождающейся теории. Однако формирующаяся теория социальной работы никогда не рассматривалась изолированно от других наук. Сегодня, используя современные способы познавательной деятельности, исследователи отечественной теории социальной работы пытаются выделить из каждой социальной науки и интегрировать те разделы и отдельные компоненты, которые имеют прямое отношение не только к практике социальной работы. Предмет современной теории социальной работы, как нам представляется, – стремление к целостному познанию объективизации не только социально-экономического потенциала общества, но прежде всего сущностных сил человека, его внутреннего потенциала для самозащиты, самореализации и взаимопомощи, оптимального социального функционирования и социального развития, их опредмечивания в сложнейших социальных отношениях переходного периода России.

Познание специфики предмета теории социальной работы всегда будет опираться на методологический анализ содержания логико-гносеологического и научно-методического уровней теории социальной науки. Самая трудная задача – определить сущность и содержание системной, междисциплинарной методологии теории социальной работы. Как говорил Гегель: «Самая серьезная потребность есть потребность познания истины». Становление новой социальной научной дисциплины предполагает прежде всего уяснение сущности предмета теории социальной работы, специфики терминологии и языка профессионального общения, закономерностей, принципов и базовых методов социальной работы.

В учебном пособии с позиции системно-структурного анализа изложены как общие представления о методологии социально-гуманитарных наук, так и рассмотрены методологические проблемы теории как учения об организации познавательной деятельности в сфере социальной работы. Книга имеет двойное назначение. С одной стороны, это монографическое издание, посвященное исследованию методологических вопросов развития теории социальной работы. С другой – это учебное пособие для магистров социальной работы, занимающихся научно-исследовательской и педагогической деятельностью. Автор надеется, что книга будет полезна прежде всего для преподавателей теории и практики социальной работы, она зовет к творческому подходу, модернизации теории социальной работы и дальнейшему ее развитию на основе единой научной методологии.

1.2. Современные парадигмы, теории и модели социальной работы

В последние годы в отечественной литературе появился ряд публикаций, в которых под тем или иным углом зрения рассматриваются разные парадигмы, теории и модели социальной работы. В других публикациях речь идет о социальной работе в рамках определенных концепций и теорий. Нередко понятия «теоретическая парадигма» и «теоретическая модель» отожествляются. У многих авторов современных публикаций такое отожествление не вызывает принципиальных возражений и не является предметом специального рассмотрения.

Такая точка зрения нередко связана с полипарадигмальным подходом к развитию теории социальной работы, наличием множества парадигм и направлений в социальной работе. В отечественной литературе нередко высказывается мнение, согласно которому культурный и этнический плюрализм неизбежно порождают множество парадигм социальной работы, что, как нам представляется, является поверхностным и формальным умозаключением. В такой многонациональной, многоэтнической и многоконфессиональной стране как Россия, должна быть единая национальная парадигма социальной работы, противодействующая западному диктату в социальной работе, а в разных регионах (субъектах РФ) создающая методологическую основу для объединения региональных моделей-концепций, отражающих специфику практической социальной работы, и научно-методическое обеспечение для реализации задач социальной защиты и поддержки населения в разных вариантах и способах осуществления. Социальные ожидания, реальные потребности и культурно-этнические особенности регионов предполагают сопряжение национальных и региональных практических усилий на основе общенациональной парадигмы социальной работы. Социальная работа – продукт социального государства. И этот продукт должен скреплять единство многонационального и многоконфессионального государства. Единая общенациональная парадигма социальной работы может стать основой для взаимопонимания и взаимодействия профессиональных социальных работников, усиления их партнерского взаимодействия с коллегами из других сфер социальной деятельности и работодателями.

В настоящее время в Российской Федерации ведется поиск адекватных форм «распознавания» и идентификации как общей теории социальной работы, так и полипарадигмальных прикладных, а также многоуровневых отраслевых теорий. Различия в понимании сущности, структуры, природы, объекта и предмета, категорий и понятий, закономерностей и методов социальной работы проявились в разработках теоретических парадигм и моделей. Динамичное и противоречивое развитие общественных отношений в России, дальнейшая трансформация социальных изменений, углубление процесса социокультурной динамики, резкая смена ценностей и нравственных ориентиров, исповедание принципов классической или неклассической методологии нередко приводит к тому, что в одних учебных изданиях по теории дается расширительное толкование социальной работы, в других – узкие, давно устаревшие положения, не соответствующие современным реалиям, предлагаются консервативные взгляды – узкое понимание теории социальной работы.

Известно, что понятие «парадигма» в лингвистике – это пример из истории, взятый для доказательства, сравнения. Это образец[4]4
  См.: Словарь иностранных слов. 11-е изд., стереотип. – М.: Русский язык, 1984.-С.360.


[Закрыть]. В «Новом словаре иностранных слов» под парадигмой понимается «исходная концептуальная схема, модель постановления проблем и их решения методами исследования, господствующими в течение определенного исторического периода в науке; смена парадигм является научной революцией»[5]5
  Новый словарь иностранных слов / Под ред. Адамчика В.В. Минск: Современный литератор, 2006. – С. 666–667.


[Закрыть]. В «Философском энциклопедическом словаре» (М., 1989) понятие «парадигма» вводится Г. Бергманом для характеристики нормативности методологии. Однако следует иметь в виду, что еще Т. Кун в книге «Структура научных революций» (1962), опираясь на труды Р. Фридриха и Дж. Ритцера, Р Стрэнфилда и Дж. Серла, выдвинул положения о парадигмах, которые оказали значительное влияние на развитие комплекса социальных наук. Для Т. Куна наука в определенный момент времени есть доминирование определенной парадигмы. Знания, как правило, аккумулируются вокруг главной или ведущей парадигмы. Разумеется, такой подход в науке не исключает появление парадигм индивидуального мышления, которые могут быть научными и ненаучными, продуктивными и репродуктивными.

В социологии под парадигмой понимается, во-первых, «краткое описание (компактная структура) основных понятий, допущений, предложений, процедур и проблем какой-либо самостоятельной области знаний или теоретического подхода», и, во-вторых, «представление о предмете науки, ее основополагающих теориях и специфических методах, в соответствии с которыми организуется исследовательская практика научным сообществом в определенный исторический период»[6]6
  Социологический энциклопедический словарь / Ред. – координатор Г.В. Осипов. – М.: ИНФРА-М, 1998. – С. 232.


[Закрыть].

Сегодня в социальных науках, во-первых, понимание парадигмы используется для того, чтобы отличить «социальную педагогику» от «социальной работы», «социологию» от «педагогики» и т. д. Во-вторых, понятие «парадигма» применяется для обозначения революционных скачков (этапов) в развитии социальной науки. В-третьих, «полипарадигмальность» теории социальной работы подчеркивается при рассмотрении вопроса о формировании научных направлений и школ. В современных условиях формирования отечественной научной парадигмы социальной работы представляет интерес вопрос о действительно научном статусе рассматриваемой или используемой теории социальной работы (научной дисциплины), о критериях общепризнанной парадигмы научной школы или направления. Речь идет об определенном комплексе понятийно-категориального аппарата (инструментария) и базовых методов познания, которые используются представителями именно определенной научной школы, а также механизме верификации накопленных за последние 20 лет эмпирических экспериментальных данных в области социальной работы[7]7
  См.: Гуслякова Л.Г. Современное состояние и проблемы исследования теории социальной работы // Отечественный журнал социальной работы. 2002. № 2. С. 11–15; Фирсов М.В., Студенови Е.Г Теория социальной работы: учеб, пособие. М.: Владос, 2000. С. 6; Рузанов В.И., Гончарова АН. Актуальные проблемы теории социальной работы. Красноярск, 2005; Модели социальной работы в регионах Сибири: учеб, пособие / Под ред. Л.Г. Гусляковой, Ю.А. Калининой. Барнаул: Азбука, 2006; Демидова Т.Е. Современные модели социальной работы. М.: Экон-Информ, 2007; Топчий Л.В. Актуальные проблемы развития теории социальной работы. Историко-социологические очерки. М.: Изд-во РГСУ, 2007 и др.


[Закрыть].

Многообразие исследовательских языков, которые сегодня используются в социальной работе, детерминировано не только «междисциплинарностью» и многогранностью проблем социальной работы, но прежде всего методологической некорректностью и неопределенностью в выборе базовых и специфических методов познания.

Интерес представляет тот факт, что в социологии понятие «модель» в одних работах наполняется содержанием, близким к содержанию понятия «теория». Например, в том же «Социологическом энциклопедическом словаре» утверждается: «Модель – формализованная теория, на основе которой может быть сделан ряд предположений»[8]8
  Социологический энциклопедический словарь. – С. 186.


[Закрыть]. В социальной философии под парадигмой понимается «совокупность устойчивых и общезначимых норм, теорий, методов, схем научной деятельности, предполагающая единство в толковании теории, в организации эмпирических исследований и интерпретации научных исследований»[9]9
  Социальная философия: Словарь / Сост. и ред. B.E. Кемеров, Т.Х. Керимов. – М.: Академический проект, 2003. – С. 297.


[Закрыть]. В отдельных трудах по философии науки[10]10
  См.: Студеново Е.Г Социальная работа: язык, культура, познание: монография. – М.: Изд-во МГОУ, 2006. – С. 25.


[Закрыть] авторы выделяют такие компоненты, как «модели систематизации».

В более ранних публикациях[11]11
  См.: Моделирование систем сбора и обработки данных. – М., 1983.


[Закрыть] под моделью понималась такая мыслительно представляемая или материально реализуемая система, которая, отображая или воспроизводя объект исследования, способна замещать его так, что ее изучение дает новую информацию об этом объекте.

В приведенных определениях, во-первых, отражается компромиссное отношение к соотношению таких понятий как «модель» и «теория»: понятие «модель» нередко отожествляется с понятием «теория», как обобщение и формализация основных теоретических положений; во-вторых, понятие «модель» понимается как метод познания и модель (идеальная и материальная), как система конструирования определенных качеств, востребованных практикой социальной работы; в-третьих, понятие «модель» рассматривается как способ получения новой информации об изучаемом объекте и предмете научного познания.

В то же время имеются публикации, в которых отражается практикоориентированное применение понятия «модель структурных единиц» системы социальной защиты населения. Так, алтайские исследователи под моделью[12]12
  См.: Модели социальной работы в регионах Сибири. – С. 79.


[Закрыть] понимают «не что иное, как структуру организации, ее основные направления деятельности, цели, задачи, методы, формы работы, категории населения». В данном случае комментарии излишни. Позиция авторов предельно ясна. Естественно, что в публикациях специалистов в области социальной работы, как правило, подчеркивается, что в научной литературе понятие «парадигма» имеет несколько значений.

В одних работах это понятие используется для обозначения определенной традиции в исследованиях проблем социальной работы. Парадигмы, по мнению авторов этих работ, имеют междисциплинарный характер (П. Леонард, М. Пэйн). В других работах парадигма – это совокупность устойчивых и общезначимых норм, теорий, методов, схем научной деятельности в организации эмпирических исследований. Это традиция социального мышления, характер науки в конкретный временной период (Т. Кун). В книге Т. Куна «Структура научных революций» говорится: «Под парадигмами я подразумеваю признанные всеми научные достижения, которые в течение определенного времени дают научному сообществу модель постановки проблем и их решения»[13]13
  Кун Т. Структура научных революций. – М., 2009. – С. 11.


[Закрыть]. Говоря о приоритете парадигм, Т. Кун подчеркивает значимость парадигмы как общепризнанного образца, как набора предписаний для научной группы. Парадигма – это результат революции в науке. По его мнению, парадигма – это то, что объединяет членов научного сообщества, и наоборот, научное сообщество состоит из людей, признающих парадигму[14]14
  Там же. – С. 264–281.


[Закрыть].

Отмечая особенности трактовок понятия «парадигма», некоторые отечественные исследователи в то же время полагают, что парадигма – это общий взгляд на природу социальной работы, концептуальный нетрадиционный взгляд на сущность исследуемых процессов и явлений[15]15
  См.: Гуслякова Л.Г. Указ. соч. 2002. – № 2.


[Закрыть]. История социальных наук свидетельствует, что смена одной парадигмы другой – закономерный процесс. На смену одной парадигмы приходит другая, которая обладает большими ресурсами, большим потенциалом в социальном, экономическом и политическом смысле, в плане научных достоинств.

В отечественной учебной литературе предпринята попытка интегрировать некоторые представления о парадигме в единое комплексное определение, имеющее практическое значение. Так, М.В. Фирсов и Е.Г. Студенова утверждают, что «под парадигмой… понимаются системы, модели помощи и взаимопомощи, наличествующие в тот или иной исторический период в той или иной стране. Для парадигмы помощи характерно: доктрина помощи; организационные формы; субъект – субъекты помощи в их культурно-исторической индивидуальности; объект помощи»[16]16
  Фирсов М.В., Студенова Е.Г. Указ. соч. – С. 6.


[Закрыть].

Весьма близкий подход к проблеме взаимодействия понятий «парадигма как теория» и «модель социальной работы» просматривается в монографии Т.Е. Демидовой «Современные модели социальной работы»[17]17
  См.: Демидова Т.Е. Современные модели социальной работы.


[Закрыть]. Автор полагает, что по-настоящему полезная теория может служить руководством к более эффективной практике, давая чувство уверенности, разграничивая сферы взаимодействия теории и практики. В то же время автор, замечая, что «теория и практика развиваются порой параллельно», четко не разделяет содержание, вкладываемое в понятия «модель» и «теория». Предложенная автором книга скорее всего подвигает читателя к мысли, что, во-первых, «модель социальной работы» – это синтез теории и практики, это наука и искусство[18]18
  Там же. – С. 6–11.


[Закрыть] и, во-вторых, позиция Т.Е. Демидовой – это своего рода методологический компромисс, попытка обойти неопределенность в трактовках понятий «парадигма» и «модель», «парадигма» и «теория». Исследование данного противоречия представляет особый интерес, особенно для магистров и аспирантов.

Не исключено, что авторам «интегративного» подхода представляется, что такая трактовка парадигмы является универсальным средством, объединяющим усилия теории и практики в нужном направлении – конвергенции – и создающим оптимальные условия для создания системы социальной работы. Все это, несмотря на заманчивость и значительность замысла, на самом деле в современных условиях становления отечественной теории социальной работы не позволяет сосредоточить усилия на разработке действительно современной системы социальных и естественных знаний в области социальной работы с множеством пограничных зон и междисциплинарных связей.

Комплексный подход к исследованию структуры парадигмы социальной работы предполагает в качестве основного требования не только решение всей совокупности проблем взаимосвязи и взаимообусловленности таких понятий, как «парадигма», «теория», «технология», «практическая модель» и «исследовательская модель» социальной работы. Однако можно ли требовать решение всех проблем одновременно в их тесной взаимной связи? Видимо, сегодня в отечественной социальной науке это нереальное требование. Но, отказавшись от этого требования сегодня, мы не можем отказаться от принципиальной возможности разработки системы знаний о теоретических парадигмах и моделях социальной работы в недалеком будущем.

Рассматривая теоретические парадигмы и модели социальной работы как важнейшие структурные компоненты процесса познания, следует различать два основных аспекта. Парадигму и теории социальной работы как формы научного знания, во-первых, и, во-вторых, как основополагающие факторы, выступающие как исходные при построении системы знаний и целенаправленных практических мер социальной работы.