Текст книги "Вяземская катастрофа 41-го года"

Решение о перегруппировке целой армии с важнейшего московского направления лишь на первый взгляд кажется спонтанным и поспешным. Такой вывод можно сделать только с позиций сегодняшнего дня, когда нам известно, что уже через 2 – 3 дня в районах сосредоточения этих дивизий и станций погрузки развернутся ожесточенные бои, и так будет не хватать сил, чтобы остановить мощное наступление противника. Видимо, возможность перегруппировки войск 49-й армии рассматривалась раньше. При этом предусматривалось компенсировать ослабление группировки на Ржевско-Вяземском рубеже за счет выдвижения на него двух дивизий из 33-й и 32-й армий (по другому объяснить факт встречных перевозок невозможно). Об этом говорит следующий факт: оказывается, еще раньше было принято решение о переброске 18-й стрелковой дивизии 33-й армии в полосу 32-й армии в район Сычевка, ст. Новодугинская[75]75
  К 20 сентября 18-я сд насчитывала 10 668 человек (в том числе рядовых – 8621). На вооружении состояло: винтовок и карабинов – 6345, автоматических винтовок – 1366, автоматов ППД – 160, пулеметов станковых – 129, ручных – 164, 76-мм пушек – 28, 122-мм гаубиц – 8, 37-мм зенитных орудий – 14, минометов 82-мм – 18, 50-мм – 81, радиостанций – 14, автомашин легковых – 13, грузовых – 164, специальных – 8, тракторов – 7, мотоциклов – 8, лошадей (легковых, артиллерийских, обозных) – 2429 [36].


[Закрыть]. Уже 30 сентября к 18.00 головные части этой дивизии прибыли на станцию погрузки в Людиново. К 6.00 2.10 успели отправить 11 эшелонов. К 24.00 2.10 уже отправили 17 эшелонов, продолжалась погрузка 3 эшелонов на станциях Людиново, Ломпать и Ивано-Сергеевск. Для отправки остальных частей требовалось еще 3 эшелона, но в связи с разрушением железнодорожного пути и порыва селекторной связи порожняк не подали[76]76
  ЦАМО РФ. Ф. 388. Оп. 8712. Д. 4. Л. 61.


[Закрыть].

140-я сд (бывшая 13-я дно) также выступила в новый район и с утра 2 октября приступила к приемке участка обороны от 905-го сп 248-й сд и полосы обороны 194-й сд на восточном берегу Днепра. В результате намеченных перегруппировок пришлось растягивать и без того широкий фронт дивизий 31-й и 32-й армий Резервного фронта.

В Генштабе, зная наши низкие возможности по маневру резервами, хорошо представляли, насколько трудно подготовить и осуществить столь массовую переброску сил в короткие сроки. Там, видимо, рассчитывали, что пункты назначения и станции выгрузки можно изменить в любой момент. Что, собственно, и произошло: в 5.30 3 октября было приказано 194-ю и 303-ю стрелковые дивизии сосредоточить в районе Карачев (в полосе Брянского фронта), а 248-ю и 220-ю сд – за Резервным фронтом в районе Белева. Штабу 49-й армии приказали развертываться не в Курске, как первоначально предполагалось, а в Сухиничи.

Этой же ночью в 4 часа 20 минут Ставка ВГК отдает директиву о привлечении со 2 октября для разгрома танковой группировки противника, прорвавшейся в район Глухов, Севск, четырех бомбардировочных авиадивизий дальнего действия и 81-й авиадивизии особого назначения полковника А.Е. Голованова. Командовать этой авиагруппой поручили полковнику Рухле, которому предписывалось 2.10 прибыть в штаб Брянского фронта в распоряжение командующего. Прикрытие боевой работы авиагруппы истребителями возлагалось на командующего ВВС фронта полковника Полынина.

А положение на направлении прорыва противника оказалось намного серьезнее того, что было доложено Сталину. Это видно из распоряжений, отданных командующим войсками фронта в 12.00 1.10 Ермакову:

«а) Удержать рубеж Свесса, Пустогород, Большая Слобода, Ястребщина, Харьковка и далее по р. Клевень. Не допустить распространения противника в направлении Севск, Дмитриев, уничтожая его танки.

б) 42 тбр, которую вам подчиняю с 15.00 1.10, прикрыть рубеж по вост. берегу р. Сев, на участке (иск) Нов. Ямское, севернее Севск (55 км от переднего края обороны. – Л.Л.).

в) На полную мощь использовать минометную группу как во взаимодействии с 42 тбр, так и с другими частями. Боеприпасы для минометной группы высланы в Орел.

г) Ставлю Вас в известность, что в районе ст. Евдокимовка (30 км сев. Севск) сосредоточение к исходу 2.10.41 287 сд и 441 ап РГК»[77]77
  ЦАМО РФ. Ф. 202. Оп. 9. Д. 11. Л. 128 – 131.


[Закрыть].

13-й армии Еременко приказал не допустить развития наступления противника севернее Хильчичи, р. Свига, Каменка, Хутор-Михайловский (в 15 км от переднего края обороны. – Л.Л.). Он потребовал особое внимание уделить левому флангу и обязательно использовать для поражения противника гвардейский минометный дивизион. Удержанием назначенных рубежей командование фронта стремилось локализовать вклинение и создать условия для нанесения контрудара по сходящимся направлениям:

– 13-й армией с севера в направлении Середина-Буда, Хутор-Михайловский, Свесса;

– силами опергруппы с юга в направлении ст. Локоть, Эсмань, Свесса.

Таким образом, вклинившуюся группировку планировалось разгромить наличными силами на левом крыле фронта. Дело в том, что Еременко, исходя из данных разведки, считал, что против левого крыла фронта действует не более двух пехотных дивизий противника при поддержке до 200 танков и бронемашин[78]78
  Там же. Д. 47. Л. 108.


[Закрыть].

Судя по всему, командующий Брянским фронтом был уверен, что противник на севском направлении нанес отвлекающий удар силами одного корпуса и что главный его удар следует ожидать на брянском направлении. Поэтому основные резервы фронта оставались в районе Брянска. Так, 108-я танковая дивизия находилась в резерве фронта в районе Пильшино, Красное в готовности к контратакам совместно с 287-й стрелковой дивизией на Жуковка, Почеп, Погар. В течение трех суток в оперсводках неизменно фигурировала фраза: «резервы фронта – без изменений».

К тому же с утра 1 октября вследствие налетов вражеской авиации на командные пункты фронта и армий на длительное время вышла из строя связь с 3-й и 13-й армиями, группой Ермакова и с Генштабом. Управление войсками левого крыла фронта было парализовано. Нормальную работу узла связи фронта удалось восстановить только к вечеру. Генералу Ермакову в связи с продвижением противника пришлось несколько раз менять место своего командного пункта. В результате налета авиации у него вышли из строя две радиостанции. Опергруппа 1 октября нанесла контрудар, чтобы перекрыть образовавшуюся в обороне брешь. Но эта попытка оказалась безуспешной, поскольку ослабленные потерями части наступали по нескольким направлениям без серьезной танковой и авиационной поддержки. Не имела успеха и контратака силами 6-й и 298-й стрелковых дивизий 13-й армии в направлении Середина-Буда. Поставленная задача оказалась непосильной для выделенных слабых сил, и предпринятые разрозненные контратаки ощутимого успеха не принесли.

Тем не менее Гальдер в своем дневнике отметил:

«1 октября. Танковая группа Гудериана прорвала на своем центральном участке оборону противника на всю глубину и продвинулась на 60 км. Вызывает тревогу положение на правом фланге танковой группы Гудериана. Этот фланг в результате упорных атак противника значительно отстал от наступающего центра. Своим левым флангом танковая группа продвинулась примерно на 20 км в глубину».

И далее: «2-я танковая группа оказалась в тяжелом положении. Она не может вывести из боя свои части, действующие на правом фланге. Одному полку 25-й моторизованной дивизии не удалось оторваться от противника. 9-ю танковую дивизию также пришлось снова ввести в бой, вследствие чего задерживается ее переброска на север. В остальном операция по прорыву фронта противника (численность и группировку сил которого нам удалось своевременно и правильно выявить) развивается успешно» [17]. Гальдер ведет речь о 9-й танковой дивизии 48-го моторизованного корпуса, которую никак не удавалось вывести из боя, чтобы перебросить на направление обозначившегося успеха.

Между тем противник, отразив разрозненные контратаки наших войск на флангах участка прорыва, главными силами танковой группы продолжал развивать наступление силами 24-го мк на Орел. Соединения 47-го мк, захватив к 19 часам Середина-Буда, устремились на север в тыл 13-й армии. При этом две ее дивизии попали в окружение, а передовой отряд противника силою 25 – 30 танков прорвался к ст. Комаричи, что в 60 км северо-восточнее Середина-Буда. Немцы, не встречая серьезного сопротивления, за первые два дня наступления расширили брешь в обороне Брянского фронта до 60 км и продвинулись до 100 км в оперативную глубину, создав условия для глубокого охвата его левого крыла крупными силами танков и мотопехоты. Таким образом, прорвав в районе Севска армейский оборонительный рубеж и перехватив южнее Комаричи железную дорогу Брянск – Льгов, противник завершил прорыв обороны Брянского фронта. Гудериану удалось, в сущности, одним прыжком ворваться в пределы тылового Орловского военного округа. Одновременно 17-я и 18-я танковые дивизии 47-го моторизованного корпуса продвинулись к северу в район Карачева – в тыл не только 13-й армии Городнянского, но и 3-й армии генерал-майора Я.Г. Крейзера.

К исходу 1 октября Еременко убедился, что удар Гудериана не был отвлекающим. Он выдвинул часть фронтового резерва на р. Нерусса, чтобы не допустить продвижения противника в северном направлении. Однако все эти меры успеха не имели, так как перегруппировка осуществлялась слишком медленно, а танковые дивизии противника слишком далеко продвинулись в глубину обороны фронта. Разница в подвижности между вражескими и советскими соединениями стала очевидной с первого дня наступления врага. Прикрыть направление на Орел, по существу, было нечем.

Сталин был весьма озабочен развитием обстановки на орловском направлении. Несомненно, он понимал, что удар здесь не случайность – за ним последуют и другие. Быстрое продвижение Гудериана (в Москве никак не ожидали столь быструю его рокировку после Киева) и поворот его основных сил в тыл Брянского фронта говорили сами за себя. Следовало ожидать симметричный удар навстречу Гудериану. В ставке, несомненно, предвидели это. Но что можно было сделать, кроме как еще раз предупредить командование фронтов? Перестраивать оборону? Это было бы самое худшее решение. Воздержимся от советов задним числом, помня известные слова Ш. Руставели: «Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны».

Под утро 2 октября Еременко снова вызывают для переговоров. В это время командующий фронтом выехал в 13-ю армию, и к аппарату подошел начальник штаба фронта генерал-майор Захаров.

Запись переговоров:

«Т. Сталин: Что у вас делается?

Захаров: 30.9 пр-к утра повел наступление с участка Дубровка, Годуновка, Эсмань в двух направлениях: 1) Середина-Буда, Севск, 2) Эсмань, Пустогород, Севск.

К исходу 1.10 противник захватил Севск полком мотопехоты с танками. 25 – 30 танков прошли Комаричи, идут на Дмитровск-Орловский.

Оцениваю, что всего прорвалось около двух танковых дивизий (250 – 300 танков) и две мотодивизии.

Т. Сталин: Ваши мероприятия?

Захаров: 1. В район Севск введена в бой 42 тбр и в район ст. Евдокимово перебрасывается по желдороге 287 сд; бригада и дивизия имеют задачу задержать и (слова «задержать и» в записи зачеркнуты. – Л.Л.) уничтожить пр-ка, не допуская его распространения восточнее Севск. На место боя для руководства выехал Еременко.

2. Авиации поставлена задача уничтожить пр-ка, прорвавшегося в наш тыл.

3. Договориться с Орловским военным округом, чтобы последний занял рубеж р.р. Пука, Ока в районе Касьяново, использовав для этой цели 447 арт. ПТО полк и стр. полк, дислоцированные в Орле.

4. Непосредственно на фронте на месте прорыва предполагается нанести удар по флангам прорвавшейся группы в общем направлении Хутор-Михайловский, ст. Локоть:

а) с севера – 307 сд, 55 кд, остатками 121 сд из района Середина-Буда в направлении Хутор-Михайловский, Свесса;

б) с юга – из района ст. Локоть 2 гв., 160 сд в общем направлении ст. Локоть, Эсмань, Свесса.

Т. Сталин: Хорошо, действуйте. Вам направляется к 3 – 4.10 две танковые бригады и две стр. дивизии через Орел. Утром 2.10 прилетит тов. Рухле; у него четыре авиадивизии.

Принимайте меры к уничтожению пр-ка.

Захаров: Ясно. В Орел вышлю представителя.

2.10.1941 г. Захаров»[79]79
  ЦАМО РФ. Ф. 202. Оп. 5. Д. 44. Л. 7, 8.


[Закрыть].

При разговоре присутствовал заместитель начальника штаба фронта полковник Л.М. Сандалов. Позднее он в своих воспоминаниях отметил, что генерал Захаров при докладе Сталину значительно смягчил тяжелое положение фронта. По крайней мере, Захаров, ориентируя командующего 3-й армией генерала Крейзера, сообщил тому, что передовые части противника захватили Севск, прорвалось около 200 танков и моторизованная дивизия, а левый фланг Городнянского смят. Достаточных сил для нанесения контрудара с юга не было. Об опергруппе Ермакова известно было только, что с утра он переходил в Рыльск. Самолетом к нему выслали делегата. В штабе фронта не было данных и о положении 42-й тбр, которую намеревались подчинить Ермакову (это вообще было невозможно осуществить, так как опергруппа была отрезана от основных сил фронта). В журнале боевых действий Брянского фронта приведено содержание разведсводки за 2.10, в которой сделан вывод, что противник наносит главный удар в севско-орловском направлении.

Согласно документам противника, положение на 1 октября было следующим. Танки 4-й танковой дивизии достигли Севска и уже в 11.00 овладели неразрушенным мостом севернее города. На южном берегу р. Клевень противник тщетно пытался атаковать. Атака через р. Клевень южнее Сварков отбита. Части 48-го ак контратакой восстановили положение. Головные части в 25 км северо-восточнее Севск. 2.10 4-я тд в 11.30 овладела Кошелевская. 18-я тд форсировала р. Сев между Севском и Кокушино. К исходу 2 октября на левом фланге 13-й армии противник занял Суземку, Улица и Голубовку (18 км западнее Середина-Буда. – Л.Л.) и тем самым вышел в тыл ее основным силам. Прорыв обороны на левом крыле и продвижение противника в северо-восточном направлении поставили под угрозу устойчивость всего Брянского фронта. Командование фронта и армии просто не успевало реагировать на многочисленные прорывы. Вместо того чтобы немедленно докладывать «наверх» обо всех существенных изменениях в обстановке, штабы придерживались сроков, определенных табелем срочных донесений. В докладах при оценке складывающейся обстановки зачастую просматривается стремление скрыть свои промахи и сгладить их последствия в надежде в скором времени выправить дело. А когда это не удавалось, приходилось обращаться в вышестоящий штаб с просьбами, которые уже ничего изменить не могли. Уже вечером 2 октября командующий Брянским фронтом обратился с просьбой разрешить отвод войск фронта на тыловой рубеж с одновременным ударом по войскам противника, прорвавшимся в тыл. Шапошников категорически отказал Еременко в этом.

По танковым и моторизованным соединениям врага в этот день начали наносить удары четыре бомбардировочные авиадивизии. К ним позже присоединилась 81-я бомбардировочная дивизия. Координировать действия авиации на фронт прибыли командующий ВВС Красной Армии П.Ф. Жигарев и заместитель начальника штаба полковник И.Н. Рухле. Дальние бомбардировщики наносили удары по подходящим резервам противника. Их действия прикрывали истребители фронта. Фронтовая авиация атаковала подвижные соединения противника, прорвавшиеся в наш тыл. К сожалению, наши бомбардировщики действовали группами по три-шесть самолетов и к тому же с больших высот, поэтому эффективность их ударов была невысокой. Это, в частности, отметил Г. Гудериан, находившийся рядом с дорогой, по которой двигались части 3-й танковой дивизии его группы.

Для ликвидации противника, прорвавшегося в районе Глухов, Севск, Ставка 2 октября в 5.20 приказывает сформировать 1-й гвардейский стрелковый корпус в составе 5-й и 6-й гв. стрелковых дивизий, 4-й и 11-й танковых бригад, резервной авиагруппы и полка РС. Корпус должен был сосредоточиться не позднее 5.10 в районе Мценск, Отрада, а придаваемые ему полки ПТО к 2.10 – в г. Орел, чтобы с утра 6.10 быть готовым нанести удар по прорвавшейся группировке противника[80]80
  ЦАМО РФ. Ф. 3. Оп. 11556. Д. 2. Л. 406, 407.


[Закрыть]. Но до этого времени нужно было еще продержаться.

Со 2 октября в сражение на московском направлении вступили главные силы группы армий «Центр». Излагать по дням операции и с достаточной степенью подробности и достоверности события, одновременно происходящие в полосе обороны трех фронтов шириной почти 700 км, невозможно. Поэтому далее они рассматриваются поочередно – в пределах каждого фронта, при этом действия войск сторон увязываются по времени (общий ход боевых действий показан на схеме 10).

Подготовка к отражению наступления врага на московском направлении. Получив сведения о начале наступления врага на орловском направлении и прорыве обороны Брянского фронта, командующие Западным и Резервным фронтами приняли меры по усилению разведки, подготовке войск к отражению ударов противника и ускорению работ по инженерному оборудованию позиций. Поступающие данные говорили о том, что противник готов к переходу в наступление. На р. Десна у Богдановки была установлена работа офицерской рекогносцировочной группы. Радиоразведка Резервного фронта 1 октября установила работу новой радиостанции в районе Рославль, обслуживавшей соединения не ниже корпуса. Это свидетельствовало об усилении противостоящей группировки противника. Наконец, в ночь с 1 на 2 октября в районе Козловки на участке 43-й армии на нашу сторону добровольно перешли три солдата вермахта, чехи по национальности. Один из перебежчиков показал, что в ночь с 29 на 30 сентября саперы 23-й пд выполняли срочный приказ по снятию противотанковых и противопехотных мин и проволочных заграждений на участке Трояново, Лишовка, Козловка. У Заборье противник переправил танки на восточный берег р. Стряна.

В качестве ответной меры в полосе 24-й армии Резервного фронта был усилен состав первого эшелона: к 0.30 1 октября части 139-й стрелковой дивизии (бывшая 9-я дно) сменили батальон 309-й сд. Этот факт был отмечен немецкой разведкой. Была усилена оборона и на левом крыле 43-й армии, в подчинение которой была передана 113-я сд (бывшая 5-я дно). К 5.30 29 сентября она заняла оборону по р. Шуйца и Снопоть на участке Гарь, Сергеевка, Ясная Поляна, перехватив тем самым важное направление на Юхнов. 149-я сд, занимавшая ранее оборону на восточном берегу р. Шуйца, была выдвинута вперед и заняла позиции за боевым порядком 53-й сд. В соединениях 33-й армии приняли меры по увеличению глубины обороны за счет создания вторых эшелонов. Осуществлялась перегруппировка и внутри некоторых соединений и частей. К сожалению, времени для освоения новых рубежей и позиций и создания продуманной системы огня уже не оставалось.

Севернее Духовщины разведка одной из дивизий 19-й армии Западного фронта установила, что в тылу противника ведутся усиленные работы по ремонту полевых дорог в северо-восточном направлении, включая устройство гатей через заболоченные участки местности с привлечением местного населения. В состав фронта со ржевского направления на вяземское в район юго-западнее ст. Вадино перебрасывается 134-я сд. Сюда же 1 октября начали прибывать части 45-й кавалерийской дивизии (на ст. Вадино разгрузились шесть эшелонов). На ст. Дорогобуж[81]81
  Станция Дорогобуж на железнодорожной магистрали Москва – Смоленск у пос. Сафоново (не путать с г. Дорогобуж).


[Закрыть] разгрузились три эшелона 126-й танковой бригады. С левого берега Днепра на правый выводится 152-я сд. К 13.00 29.09 она сосредоточивается юго-восточнее Сафоново в районе Никитино, Свобода, Тушнево. В это же время в тылу Западного фронта в соответствии с директивой Ставки продолжалась перегруппировка войск 49-й армии. Соединения начали погрузку в эшелоны для убытия на юг – в новые районы предназначения.

Таким образом, основная масса резервов Западного фронта была сосредоточена на вяземском направлении – вдоль автострады. В район Вадино «для непосредственного руководства войсками вадинского направления» 30 сентября выдвинулся заместитель Конева генерал И.В. Болдин с группой командиров штаба фронта. В районе ст. Вадино был развернут вспомогательный пункт управления и узел связи фронта. По своему составу войска опергруппы генерала Болдина были примерно равны армии. Заметим попутно, что немецкая разведка в эти дни отметила, что «русские проявляют повышенную бдительность, на многих участках проводится разведка боем. Противник подтягивает артиллерию и, возможно, войска и пополнение вдоль Смоленской дороги».

Конев по-прежнему опасался удара в направлении Ярцево, Вязьма. И это несмотря на то, что командующий 30-й армией генерал Хоменко считал, что наиболее вероятен удар противника на направлении Пречистое, Канютино. Он оценивал противостоящую армии группировку противника в восемь пехотных дивизий (по оценке фронта – пять), не считая моторизованной и танковой дивизий. Он доложил также, что 250, 242 и 162-я стрелковые дивизии имеют значительные потери в личном составе, малочисленны также 251-я стрелковая и 107-я мотострелковая дивизии, а пополнение не поступает. Поэтому плотность в обороне низкая, нет возможности иметь резервы в составе не менее дивизии. В случае прорыва противника на бельском или канютинском направлениях в глубину обороны парировать его удар будет почти нечем[82]82
  ЦАМО РФ. Ф. 208. Оп. 3038сс. Д. 67. Л. 23, 28.


[Закрыть].

На основе данных разведки и оперсводки штаба 30-й армии в журнале боевых действий фронта появилась запись: «Следовательно, на фронте 30-й армии можно ожидать, что противник нанесет главный удар и разовьет его в обход с севера нашим укреплениям на р. Вопь и р. Днепр»[83]83
  Там же. Оп. 2511. Д. 215. Л. 10


[Закрыть]. Изложено не очень грамотно, но по сути верно. Ведь могли работать разведчики: их данные прямо указывали на вероятное направление вражеского удара. Было установлено, что против восьми дивизий 30-й и 19-й армий немцы развернули 17 своих. В полосах других армий фронта число противостоящих друг другу дивизий было примерно равным[84]84
  Там же. Д. 216. Л. 5, 6.


[Закрыть].

Но к выводам разведчиков высокое начальство не всегда прислушивалось, особенно в 1941 году. На трофейной карте (см. схему 18) показана группировка противника на стыке 30-й и 19-й армий, где к наступлению изготовились войска четырех корпусов – 41-го и 56-го моторизованных (каждому из них была придана пехотная дивизия) 3-й танковой группы и временно подчиненных ей 6-го и 5-го армейских корпусов. Южнее должен был наступать 8-й ак. В резерве 9-й армии оставалась 14-я мд и 900-я учебная моторизованная бригада. Всего в составе группировки, изготовившейся к наступлению, было 16,5 дивизии, в том числе три танковые и две моторизованные. При этом на участке прорыва шириной до 16 км против 162-й стрелковой дивизии и примыкающих к ней справа и слева частей 242-й сд 30-й армии и 244-й сд 19-й армии (всего менее двух дивизий) противник сосредоточил восемь дивизий.

Но Ставка по-прежнему считала, что главный удар противник будет наносить на вяземском направлении, оборонявшемся 16-й и 20-й армиями. 46-летний генерал-полковник И.С. Конев, только 12 сентября ставший командующим Западным фронтом, не решился начинать свою деятельность со споров по такому важному вопросу. Ведь это могло привести к кардинальным изменениям в оперативном построении войск фронта, а времени уже не оставалось.

По оценке командования фронта, соотношение по артиллерии на вяземском направлении в полосе 19-й армии шириной 42 км к 29 сентября стало равным: 523 наших орудия и миномета против 552 противника. На самом деле, превосходство в артиллерии на этом направлении было на нашей стороне. В полосе 30-й армии противник по количеству орудия и минометов превосходил ее в 1,4 раза (в действительности превосходство было многократным). Армия явно нуждалась в дополнительном усилении артиллерией. Тем более что по решению командующего армией в целях срыва подготовительных мероприятий противника к наступлению была запланирована контрартподготовка. Она была проведена с 11.00 до 11.30 1 октября. Огонь велся по вновь выявленным и наблюдаемым местам скопления танков, пехоты и огневых средств противника. В частности, перед фронтом 162-й сд – по скоплениям пехоты в лощинах. 392-й и 542-й корпусные артполки вели огонь по танкам, пехоте и точно установленным батареям противника. Всего было израсходовано от 1/3 до 1/2 боекомплекта артснарядов и мин различных калибров. Ответный огонь противника был слабым. С нашей стороны временно вышли из строя два 76-мм орудия. А дело было в том, что, согласно указаниям немецкого командования, артиллерия усиления должна была занять огневые позиции только в ночь перед началом наступления. При этом она должна была молчать до утра дня «T», открывая огонь в случае необходимости только по особому распоряжению[85]85
  NARA. T312, R150, F000142.


[Закрыть].

Выдержка из оперсводки штаба Западного фронта № 195 от 2.10.1941 г. на 08.00:

«В результате проведенной контрартподготовки 1.10 артиллерией [30-й] армии противнику нанесен значительный урон: уничтожено – 17 автомашин, 18 повозок; разрушено – 10 блиндажей, 15 окопов с пехотой; подавлено – 2 артбатареи и 22 огневые точки; в Кречец уничтожен склад с боеприпасами; в районе Замошье рассеяно до батальона пехоты; в районе зап. Панаскино рассеяна автоколонна и до двух рот пехоты. По приближенным данным, убито и ранено до 200 немецких солдат и офицеров. В результате пулеметного огня частей армии по разведгруппам противника уничтожено до 50 немецких солдат»[86]86
  ЦАМО РФ. Ф. 208. Оп. 2511. Д. 157. Л. 105.


[Закрыть].

Результаты артиллерийской контрподготовки 30-й армии в комментарии не нуждаются.

Наступил день «T». Гитлер настолько был уверен в быстрой победе, что в обращении к солдатам Восточного фронта, зачитанном личному составу перед рассветом 2 октября – непосредственно перед атакой, – заявил:

«За три с половиной месяца, мои солдаты, наконец-то создана предпосылка для нанесения врагу последнего и решающего удара, который еще до наступления зимы должен привести к окончательному разгрому врага. Все подготовительные мероприятия, насколько это оказалось в человеческих силах, завершены. Планомерно, шаг за шагом сделано все необходимое, чтобы поставить противника в такое положение, когда мы сможем нанести ему смертельный удар. Сегодня начинается последнее величайшее и решающее сражение этого года» (полный текст обращения фюрера к солдатам Восточного фронта приведен в Приложении 9)[87]87
  NARA. T312, R150, F7689745.


[Закрыть]. Гальдер в этот день записал в своем дневнике, что «сегодня в 5.30 войска, используя ясную осеннюю погоду, начали крупную операцию «Тайфун».

Командующий 3-й танковой группой генерал-полковник Г. Гот

Командующий 9-й армией генерал-полковник А. Штраус

3-я танковая группа Г. Гота из района северо-восточнее Духовщины совместно с соединениями 9-й полевой армии А. Штрауса нанесла удар в стык 30-й и 19-й армий Западного фронта, а 4-я танковая группа генерала Гепнера из района Рославля во взаимодействии с соединениями 4-й полевой армии – по 43-й армии Резервного фронта на стыке (опять на стыке!) ее с Брянским фронтом. Теперь уже три стальных клина группы армий «Центр» рвали на части оборону советских войск.

На Западном фронте наступлению противника предшествовала артиллерийская и авиационная подготовка в полосе всего фронта. При этом немцы широко применяли дымы, чтобы затруднить ведение ответного огня артиллерии русских и ввести их в заблуждение относительно намеченных участков прорыва.

Из донесения штаба 16-й армии:

«1. В 7.00 2.10 пр-к начал ураганный огонь артиллерии и минометов на участке Холм (4 км сев. Ярцево. – Л.Л.), Кудинова, Помоги. На остальном фронте огонь был слабее.

2. Наша артиллерия немедленно ответила контрподготовкой по заранее разработанному плану. В результате всей мощи огня нашей артиллерии атака пр-ка сорвана, его огневые средства приведены к молчанию.

3. Ожидаем атаку танков и пехоты. Все подготовлено, чтобы ее отразить. Подготовлен огонь трех полков артиллерии в помощь 50 сд (левофланговая дивизия 19-й армии – Л.Л.). Связь со всеми инстанциями работает хорошо»[88]88
  ЦАМО РФ. Ф. 208. Оп. 2513. Д. 34. Л. 10.


[Закрыть].

В артиллерийской контрподготовке приняли участие артиллерия и минометы 112, 108 и 38-й стрелковых дивизий 16-й армии, всего шесть артполков, приданный дивизион РС и артиллерия 50-й стрелковой дивизии 19-й армии. Этот первый пример удачно проведенной контрподготовки вошел в учебники для советских военных учебных заведений. Но, как это часто бывает, в них «забыли» упомянуть, что на этом участке фронта немцы лишь демонстрировали наступление. Здесь трем дивизиям 19-й и 16-й армий противостояла одна 255-я пехотная дивизия вермахта. Так что мощный удар артиллерии этих армий пришелся в основном по «пустому» месту.

Согласно оперсводке штаба ЗапФ № 195, противник с утра 2.10 после короткой артподготовки перешел в наступление на фронте 30, 19, 16 и 20-й армий. На правом крыле фронта части 22-й армии в течение всего этого дня все еще продолжали ранее начатое наступление.

Уже в первые часы боя тревожные сообщения начали поступать из штаба 30-й армии. В 13.30 2.10 оттуда доложили:

«Противник силою до двух пд при поддержке танков и до 120 самолетов прорвал фронт 162 и 242 сд. К 11.30 вышел на рубеж Крапивня, Аклимово, р. Осотня.

897 сп 242 сд и 501 сп 162 сд ведут бой в окружении.

<…> Участке 250 сд мелкие группы противника просочились к Зазерье, в районе Муравьево танки неустановленной численности.

Одновременно противник три раза бомбил Белый (20 – 40 самолетов одновременно) и ст. Канютино 20 самолетами.

Прошу помочь авиацией фронта»[89]89
  ЦАМО РФ. Ф. 354. Оп. 2605. Д. 3. Л. 335.


[Закрыть].

Контрподготовка, проведенная накануне на этом участке, существенного влияния на ход боя не оказала. Во-первых, она была проведена преждевременно – части противника заняли исходное положение для наступления в ночь на 2 октября. Во-вторых, выделенные для ее проведения артиллерийские средства оказались совершенно недостаточными. К тому же следует учитывать, что при существовавших в то время средствах разведки и поражения серьезно ослабить группировку противника (не говоря уже о срыве наступления) было невозможно. Читатель сам может оценить эффективность проведенной контрподготовки, сравнив состав группировки, изготовившейся к наступлению, с нанесенным ей уроном. Если бы угрожаемое направление было своевременно усилено путем подтягивания туда частей артиллерии с левого фланга 19-й армии, результаты ее были бы, несомненно, весомее. И части атакованных дивизий 30-й и 19-й армий смогли бы оказать более упорное сопротивление сильнейшему удару противника.

Противник после 45-минутной артподготовки атаковал 242-ю и 162-ю стрелковые дивизии 30-й армии и 244, 91 и 89-ю дивизии соседней 19-й армии на фронте до 45 км, сосредоточивая основные усилия на участке прорыва шириной до 15 км. В атаке участвовало большое количество танков. Массированное применение танков на направлении, где не было хороших дорог на подступах к нашей обороне и в глубине ее, оказалось совершенно неожиданным для командования Западного фронта. Донесениям разведки о строительстве гатей через заболоченные участки с привлечением местного населения в свое время значения не придали.

Главный удар в направлении Новоселки, Холм-Жирковский, Вязьма наносил 56-й моторизованный корпус генерала танковых войск Ф. Шааля. Только в полосе 162-й сд в первом эшелоне наступало до четырех пехотных полков 129-й и 35-й пехотных дивизий при поддержке танков. Сразу же после прорыва первой позиции в бой были введены части 6-й и 7-й танковых дивизий. При этом танковые полки обеих танковых дивизий для повышения ударной силы были объединены в танковую бригаду общей численностью не менее 330 – 350 танков, которая наступала между реками Осотня и Вотря на участке шириной до 5 км. А всего в полосе обороны 162-й стрелковой дивизии в первом эшелоне наступало не менее 200 танков с мотопехотой, действия которых поддерживали около 100 самолетов, которые буквально висели над обороной, подавляя очаги сопротивления и артиллерию дивизии на огневых позициях. Наши истребители, пытаясь прикрыть наземные части, вели воздушные бои с авиацией противника.