Текст книги "Петербург накануне революции"

Лев Лурье
Петербург накануне революции

© Текст. Лурье Л. Я., 2018

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2018

* * *

Вступительное слово

Герой этой книги – Петербург, столица Российской империи, третий по величине город Европы, достигший к 1914 году своего расцвета. В Петербурге – император и его большая семья. В Петербурге – попрошайки и проститутки, которые считают этот город своим. В Петербурге – высший свет, его развлечения и драмы. В Петербурге – заводы и тысячи людей, которые на них работают. Место, куда со всех концов страны стекаются крестьяне на заработки и талантливые молодые люди в университеты.

Эта книга основана на курсе, вышедшем на сайте просветительского проекта Arzamas Academy. Курс состоит из цикла лекций Льва Лурье и сопроводительных материалов, созданных несколькими авторами и редакцией Arzamas.

Лев Лурье – ярчайший историк нашего времени, специалист по истории Петербурга – Петрограда – Ленинграда, неподражаемый рассказчик. «Мне нужно как можно больше фактов. Меня интересует социальная история – то есть не политика, а взаимоотношения между людьми и коллективами. Поэтому моя работа – это читать большое количество источников, в том числе и архивных, а потом их анализировать и красиво „упаковывать“», – говорит Лурье в интервью Arzamas. И в его лекциях вы найдете прежде всего именно это – как история времени и места складывается из взаимоотношений между людьми, как полузабытый и, казалось бы, случайный анекдот оказывается ключом к пониманию эпохи. Поэтому эти лекции так интересно читать и слушать: здесь рассказ о чьей-то частной судьбе переходит в описание быта города и в разговор об истории общества и государства.

Каждый курс Arzamas – будь это рассказ о дореволюционном Петрограде, мифологии инков или европейской живописи – снабжен материалами, которые помогают лучше увидеть и понять тему и эпоху. Из курса «Петербург накануне революции» вы узнаете о приключениях Шерлока Холмса в России и о том, что предпочитали пить русские писатели, о том, кого было в Петербурге больше – евреев или немцев, о том, как Горький ввел моду на желтые штиблеты, и о воре, глотающем золотые монеты, об извозчиках, сражающихся с трамваями, и о том, каково быть женщиной в столичном городе начала XX века, о том, где встречались петербургские гомосексуалы и почему Первая мировая война положила конец расцвету русского вегетарианства (Илья Репин ел суп из сена!), о бродячих мороженщиках и о раешниках, показывающих на улицах «мультфильмы» в ящиках на колесах… Мы постарались рассказать много маленьких сюжетов, приоткрыть несколько важных тем – так, чтобы в результате, прочитав лекции и материалы, вы получили стереоскопическую картинку, стали свидетелями и едва ли не соучастниками большой истории.

Для нас честь и радость, что теперь этот курс начинает жить новой жизнью: для книжной версии часть материалов была переработана.

На сайте Arzamas вы найдете десяток других курсов – все они бесплатны. А еще вас ждут короткие ролики, вспомогательные таблицы, игры, шпаргалки, образовательные игры и другие материалы об истории и культуре России и мира.

Книга, которую мы подготовили для вас, рассказывает историю блестящей столицы огромной империи, с которой, кажется, ничего не может случиться. И то, что мы в отличие от героев этого курса – Петербурга и его жителей – знаем, что начнется уже совсем скоро, делает эту книгу особенно драматичной и необходимой.

Филипп Дзядко,

главный редактор Arzamas

Николай II и императрица Александра Федоровна. 1900-е годы

I
Лекция Льва Лурье
Императорский дом

Петербург в 1914 году – столица величайшей империи: ее западная граница в Лодзи, восточная – на Сахалине, 150 миллионов человек, самая большая армия в Европе. Кажется, ничего не может случиться с этой блестящей империей. Но через три года все закончится трагически, и закончится именно в столице Российской империи, городе Санкт-Петербурге.

Так же, как и сейчас, это третий по населению город Европы – в 1914 году здесь живет почти 2,5 миллиона человек. Это главный город страны, во главе которой стоит дом Романовых. Согласно закону, изданному императором Александром III в 1885 году, императорский дом – это все императоры, дети императоров и внуки императоров. К 1914 году это примерно 120 человек – мощная, не всегда дружная, но ощущающая свое единство семья.

Самым блестящим русский двор был при императоре Александре II. Царь-освободитель любил придворные церемонии, о выходах императора и особенно о балах, которые устраивали под Новый год, говорили по всей Европе. Александр II не был строг к своим родным, некоторые великие князья жили не со своими женами, а предпочитали балерин. Великий князь Константин Николаевич жил с Анной Кузнецовой, великий князь Николай Николаевич – с Екатериной Числовой. Сам государь Александр II жил сразу на два дома: у него была Екатерина Долгорукая и императрица Мария Александровна.

Следующий император, Александр III, был более строгим, он чувствовал себя хозяином и венценосной семьи, и России. Александр III считал, что этикет должен быть соблюден, – такого безобразия, как при Александре II, при нем не случалось. Сам он был человеком не светским, танцевать не любил, предпочитал ловить рыбу, бить ее острогой. Иногда играл на тромбоне. Это не значит, что при Александре III не было балов – Европа должна видеть блеск русского света, да и императрица Мария Федоровна любила танцевать.

У Александра III был свой круг, в него входили в основном те, кто был с ним вместе на войне за освобождение Болгарии в 1877-1878 годах, – Шереметев, Воронцов-Дашков, Черевин и еще ряд близких друзей. Кроме друзей был двор и Большой свет – группа людей, которые лично знакомы императору и у которых есть к нему доступ: офицеры лучших гвардейских полков, придворные чины, выпускники Императорского Александровского лицея, Училища правоведения, Николаевского кавалерийского училища и Пажеского корпуса. Около двух тысяч человек, которые правят страной.

Слоны Романовых

Одним из поводов для пересудов о Николае II и его семье среди петербургских жителей было «милое чудачество» – содержание слона в Царском Селе, обходившееся казне в 18 тысяч рублей ежегодно. Посещение слоновника было обязательной частью образовательной программы великих князей. Сам Николай любил купать слона, о чем неоднократно писал в своем дневнике. Вот, например, запись от 9 июня 1914 года: «Привел с Алексеем слона к нашему пруду и потешался его купанию».

Первые слоны в Царском Селе появились еще в начале XIX века, но из-за отсутствия условий для содержания вскоре погибли. В дальнейшем их дарили различные восточные князья – слонов селили в специально построенном в Царском Селе павильоне в индийском стиле («Павильон для слона»). Слоны были добродушны и вызывали умиление у посетителей, ругался только егерь – он жаловался, что животное ежедневно съедает 2 пуда лепешек на чистом сливочном масле. Судьба последнего слона трагична: он был застрелен в 1917 году революционными матросами.

Николай II и слон в Царском Селе

Николай II вступил на престол, когда ему было всего 26 лет. Как это бывает, у властного отца оказался гораздо менее волевой и самостоятельный сын. Николай II сам это понимал, старался быть похожим на отца – другого объекта для подражания у него не было, – но получалось плохо. Он был застенчив, ему было очень сложно говорить людям неприятные вещи, всякое решение давалось ему с большим трудом.

Как только кто-нибудь из министров становился слишком популярным и императрица Александра Федоровна начинала его ревновать, Николай II оказывался в ситуации, когда ему надо сделать гадость и выгнать человека, который служил ему много лет. И чем ближе приближался этот момент, тем более ласковым становился император – ему было ужасно неловко. Так был отправлен в отставку Сергей Витте[1]1
  Сергей Витте (1849-1915) – председатель правительства в 1903-1906 годах.


[Закрыть], который, по сути дела, спас царя, настояв на введении Конституции 17 октября 1905 года. Предрешена была отставка и Петра Столыпина[2]2
  Петр Столыпин (1862-1911) – председатель правительства в 1906-1911 годах.


[Закрыть], но он погиб в 1911 году при таинственных обстоятельствах.

У Александра III были друзья, с которыми он мог посоветоваться. У него были министры, на которых он орал, часто употребляя обсценные слова. Он был сильный человек и любил сильных людей. Трудно себе представить, чтобы Мария Федоровна давала какие-то указания Александру III, как ему проводить внешнюю, внутреннюю и кадровую политику.

Так случилось, что брак Николая II с Александрой Федоровной был настолько счастливым и она была настолько ревнивой и настолько любила своего мужа, что никакого непосредственного окружения у Николая II не сложилось. И в роковые 1917 и 1918 годы большинство ближайших придворных, тех, кто толпою жадною теснились у трона, просто бежали и оставили императорскую семью в одиночестве.

Охота Романовых

Одним из увлечений Николая II, особенно запомнившимся современникам, была охота. Меры самодержец не знал, а результаты ее зачастую напоминали бойню. Вся добыча фиксировалась в отчетах. Следует отметить что Николай действовал в рамках принятых в 1892 году Правил об охоте, где статья 19 указывала: «Истреблять хищных зверей и птиц, птенцов их и гнезда, а также убивать на полях и в лесах бродячих кошек и собак дозволяется в течение всего года, всякими способами, кроме отравы.

Начальникам губерний и областей предоставляется дозволять употребление отравы для истребления хищных зверей в виде общей меры или выдавать на то разрешения отдельным лицам и обществам охотников».

Вероятнее всего, последний раз Николай II охотился в марте 1914 года (в августе Россия вступила в Первую мировую войну) под Ропшей. Скрупулезно фиксировавший все, даже самые незначительные эпизоды, в своем дневнике, самодержец 9 марта 1914 года записал:

«В 10½ поехали к обедне. Прямо из собора отправился на станцию и со всеми охотниками в Петергоф. До Ропши доехали в колясках. Взяли оба фазанника – сначала Горкинский и затем Михайловский. Погода была серая, не холодная с сильным ветром. Всего убито 1192. Мною: фазанов – 183 и куропаток – 7, итого – 190. Вернулся в Царское Село вдвоем с Воейковым к 7 часам. Читал. После обеда наклеивал фотографии».

В последующих записях до 1918 года упоминаний об охоте нет.

Николай II на охоте в Спале. Фотография из семейного альбома Романовых. 1912-1913 годы

Двор отдалялся от света постепенно, и одновременно двор отдалялся от семьи. Александра Федоровна полагала, что все сравнивают ее со свекровью, Марией Федоровной, считают, что она плохо говорит по-русски. Это было не так, мы видим письма государя и государыни – они написаны прекрасным русским языком. Но последняя императрица была мнительна, трудно сходилась с людьми.

У Николая II первые десять лет его царствования не было наследника. Сначала у Александры Федоровны родилось четыре девочки, и уже подумывали о том, что, если не будет мальчика, наследником станет брат Николая – Михаил Александрович.

Это был прелестный молодой человек, но он совершенно не годился на роль императора. Ситуация была непростой, к тому же у семейства Гессенских был дурной ген, редкое наследственное заболевание гемофилия, связанное с нарушением свертываемости крови. Передавалась болезнь по женской линии, но не каждая женщина в семье была ее носителем – отвратительная рулетка, исход предсказать было невозможно. Алексей Николаевич стал жертвой семейного проклятия Гессенских.

Александра Федоровна пыталась найти конфидентов. Так при дворе появились сначала таинственный доктор Филипп, потом некий Папюс и затем Распутин.

Когда в 1905-1907 годах жгли имения по всей стране и убивали помещиков, основная идея императорской власти, что между народом и монархом существует некая невидимая мистическая связь, была утрачена. Надо было искать ей замену. Распутин появился как нельзя кстати – как некая пифия[3]3
  Жрица-прорицательница в Древней Греции.


[Закрыть], он должен был доносить до царя то, что хочет сказать народ. Между Распутиным, царем и царицей существовала гармония. Это помогало им жить, но было совершенно непонятно двору.

Балерина Романовых

В 17 лет, едва окончив Императорское театральное училище, Матильда Кшесинская стала любовницей цесаревича Николая Александровича. Роману не суждено было продлиться долго (хотя некоторые биографы утверждают, что Николай встречался с Матильдой и позже): в 1894 году будущий император обвенчался с Алисой Гессен-Дармштадтской. Матильда быстро нашла утешение в обществе двоюродного дяди Николая – великого князя Сергея Михайловича.

В феврале 1900 года, когда Кшесинская праздновала десятилетие на императорской сцене, в ее жизни произошло еще одно удивительное знакомство.

«На этот обед я пригласила великих князей Кирилла и Бориса Владимировичей, которые и ранее бывали у меня, и в первый раз великого князя Андрея Владимировича. Против себя, в центре стола, я посадила великого князя Кирилла Владимировича как старшего, направо от себя великого князя Бориса Владимировича, а налево от себя великого князя Андрея Владимировича, а великий князь Сергей Михайлович сел в конце стола, за хозяина. Остальные места были заняты нашими балетными артистками, с которыми я была наиболее дружна…»

Матильда Кшесинская

Великий князь Андрей Владимирович произвел на Кшесинскую «громадное впечатление: он был удивительно красив и очень застенчив». Рассказывая об обеде, балерина вспоминает: князь нечаянно «задел своим рукавом стакан с красным вином, который опрокинулся в мою сторону и облил мое платье. Я не огорчилась тем, что чудное платье погибло, я сразу увидела в этом предзнаменование, что это принесет мне много счастья в жизни».

Кшесинская начала встречаться с великим князем Андреем; вскоре у нее родился сын Владимир. Его отцом был, скорее всего, Андрей Владимирович, но до официального усыновления Владимир носил отчество Сергеевич, а уже находясь в эмиграции, как-то намекнул на то, что его отец – Николай II. В своих мемуарах Матильда объяснила выбор имени следующим образом: «Сперва я хотела назвать сына Николаем, но этого я и не могла, да и не имела права сделать по многим причинам. Тогда я решила назвать его Владимиром, в честь отца Андрея, который всегда ко мне так сердечно относился. Я была уверена, что он ничего против этого иметь не будет. Он дал свое согласие». Тем не менее в 1911 году мальчик вместе с потомственным дворянством, положенным незаконнорожденным отпрыскам царской семьи, получил отчество Сергеевич.

Стоит отметить, что общество балерины нравилось и другим великим князьям из дома Романовых: «…Великий князь Владимир Александрович был у меня на ужине вместе с великими князьями Борисом и Андреем Владимировичами. Мне казалось, что он стал бывать у меня, чтобы предотвратить возможное недоразумение между Андреем и Сергеем Михайловичем. Но не это было причиной его приездов ко мне, как я сперва думала, а то, что он очень ко мне привязался и любил бывать у меня…»

Кшесинская только в 1921 году вступила в морганатический брак с великим князем Андреем Владимировичем. Тот тут же усыновил 19-летнего Владимира Красинского, который из Сергеевича превратился в Андреевича.

Источник: М. Кшесинская. Воспоминания. М., 1992.

Император и императрица после рождения Алексея Николаевича и начала Русско-японской войны уехали из Зимнего дворца, они больше не появлялись в Петербурге, жили в Александровском дворце Царского Села. Прекратились знаменитые балы, приемы в Зимнем дворце стали редкими, и императорская семья чувствовала, что Ники отдалился, что он не выполняет свою функцию третейского судьи. В императорской семье начало расти недовольство, что отразилось и в поведении великих князей. Великий князь Михаил Михайлович находит себе жену, внучку Александра Сергеевича Пушкина, и вынужден покинуть Россию. Великий князь Павел Александрович отбивает жену командира лейб-гвардии кавалергардского полка, госпожу Пистолькорс, они тайно венчаются и тоже изгнаны из России. Михаил Александрович, которого долгое время считали наследником, находит себе дважды разведенную госпожу Вульферт. Михаила тоже приходится изгнать. Даже если у него родится сын, он не будет иметь права на престол. Великий князь Кирилл Владимирович отбивает жену у брата Александры Федоровны, они венчаются – он тоже теряет право на престол.

Великие князья не слушаются Николая. Даже под угрозой изгнания они предпочитают жениться на любимых женщинах. Хозяина нет, хозяин ушел: он не правит даже собственной семьей.

Материалы к лекции

«Читал после чая», «Читал весь вечер», «Читал Аликс вслух», «Читал много», «Читал без конца» – наряду с государственными делами, семейными встречами, трапезами и прогулками чтение как неотъемлемая часть повседневной жизни регулярно упоминается в дневниковых записях Николая II.

Император использовал любую возможность для любимого занятия, всегда отмечал в своем дневнике, если для него не нашлось времени. Или же если вопреки занятости удавалось почитать не что-то, связанное с государственными делами, а для своего удовольствия («Вечером успел даже почитать для себя»). Многие дневниковые записи оканчиваются упоминанием о вечернем чтении или о новой книге.

«…Погулявши с Аликс, поехали проветриться в санях – на набережной было великое множество экипажей! Пили чай у Мама втроем; я читал вслух „Le roman du prince Eugene“[4]4
  «Romance of Prince Eugene: An Idyll Under Napoleon» – сентиментальный роман Альберта Пулитцера, опубликованный в 1895 году и повествующий о браке принца Евгения Богарне (пасынка Наполеона, сына его первой жены Жозефины) и принцессы Августы Амалии Баварской. Брак этот был организован всего за 11 дней по инициативе Наполеона и свел у алтаря совершенно незнакомых людей, которым тем не менее было суждено стать счастливыми супругами.
  По словам критиков того времени, это тривиально написанное произведение не представляло особой исторической или литературно-художественной ценности.


[Закрыть]». Сидели у себя вдвоем с 7 до 8 ч. Обедали вчетвером с Мишей. Вечер провели как всегда – я читал». Пятница, 6 января 1895 года

Николай II читает «Петербургские ведомости» в лиловом будуаре Александровского дворца в Царском Селе. Около 1902 года

Император читал часто и много, литературу самого разного рода: исторические книги, жизнеописания и монографии, духовную литературу, французскую и английскую художественную литературу в оригинале, произведения русской классики. Личная библиотека Николая II насчитывала более 15 тысяч экземпляров книг, непрерывно пополнялась новыми изданиями и имела свой экслибрис.

Заведующий императорской библиотекой тщательно следил за тем, чтобы в распоряжение императора поступали самые последние новинки литературного мира. Будь то исторический роман Мережковского «Александр I», актуальный европейский бестселлер или свежий детектив Гастона Леру, новые книги быстро и с увлечением прочитывались членами императорской семьи.

«…Долго гулял и работал с матросами у снежной башни, кот. сделалась громадною за мое отсутствие. После 6 час. занимался и окончил все лежавшее на письменном столе. Вечером начал вслух англ. книгу „The woman in a motor car“». Четверг, 18 февраля 1916 года

Чтение для себя или вслух в семейном кругу занимало особое место в жизни всей царской семьи. Особенное значение оно имело для императорской четы, предпочитавшей такое тихое времяпрепровождение пышной светской жизни, бывшей им в тягость. Николай с супругой читали друг другу наедине, читали детям, принцессы читали матери вслух: «Настенька читала мне Виктора Гюго „1793 год“», «Татьяна читала мне „Закат и пробуждение“», – отмечала в своих записях Александра Федоровна.

Сам Николай нечасто указывает в дневнике названия конкретных произведений, но императрица в своих записях упоминает чтение им в семейном кругу «Собаки Баскервилей» и «Дракулы», произведений Тургенева, Метерлинка, Дюма, Гоголя, Альфонса Доде, Лескова и Салтыкова-Щедрина. Из дневников же Александры Федоровны известно, что накануне последней для царской семьи Пасхи в Екатеринбурге Николай неоднократно читал вслух Библию: императрица упоминает Книгу Иова и 12 Евангелий.

Источник:

Дневники Николая II и императрицы Александры Федоровны. М., 2012.

II
Лекция Льва Лурье
Большой свет

Великая княгиня Ольга в мундире гусарского полка в окружении полковых дам. Петергоф. 1913 год

Большой свет – это прежде всего офицеры 16 гвардейских полков, расположенных в Петербурге: кавалеристы, пехотинцы, артиллеристы, саперы, военные моряки. Образцовые части всех родов войск Российской империи: лучшие солдаты и самые знатные офицеры страны.

В гвардии служили не для того, чтобы обогатиться – гвардейский офицер с трудом сводил концы с концами. Нужно было иметь двух, а то и трех лошадей, купленных за свой счет, и несколько видов формы для разных случаев. Кроме того, гвардейцы подчинялись огромному количеству светских ограничений. Так, в театре офицер не мог сидеть на недорогих местах – не дальше седьмого ряда партера или в ложе. Посещать он мог только два императорских театра – Мариинский и Михайловский. Если офицер заказывал вино (а это было всегда шампанское), то, выпивая даже один бокал, платил за целую бутылку. Он не торговался с извозчиками – там, где обыкновенный человек платил 15 копеек, гвардейцу приходилось отдавать рубль. Покупки он совершал только в определенных магазинах: сыр, фрукты и вина – в Елисеевском, меха – у Мертенса, драгоценности – у Фаберже, цветы он покупал у Эйлерса. Можно было поправить свое материальное положение, удачно женившись, но это не всегда получалось. Многие богатые купеческие дочки хотели бы выйти замуж за гусара, но это было совершенно невозможно – невесту должно было одобрить офицерское собрание полка и полковые дамы, то есть жены офицеров. Если невеста была не дворянкой, плохо говорила по-французски, стать полковой дамой она уже не могла.

Гвардейцы – члены закрытого клуба, в который входили и императоры, и великие князья, начинавшие жизнь со службы в гвардии. Гвардейцы были не просто знакомы с Романовыми, они были кадровым резервом империи – из их числа назначали министров, губернаторов, командующих армиями и округами.

Гвардия была социальным лифтом, служба в ней открывала возможности для карьерного роста. Однако она оставалась всегда чрезвычайно снобистским кругом, никак не пересекающимся с другими социальными группами русского общества. Собственно говоря, это и был правящий класс, от которого зависело все в стране. Мы со времен Ленина помним, что дореволюционной Россией правили помещики и капиталисты. Но это не так – капиталисты ничем не правили, потому что были в этом кругу чужими. И к московскому купечеству (а Москва была именно купеческим городом) Петербург относился с исключительным презрением: для людей Большого света у ситцевых королей было слишком много от мужиков.

Что же это были за люди? В пушкинское время Большой свет – это не только гусары, но Чаадаев, Катенин, сам Александр Сергеевич. То, что Николай I сказал про Лермонтова: «Собаке – собачья смерть», означает, что он Лермонтова знал лично и относился к нему плохо. Во времена Николая II все было совсем по-другому. Можно ли себе представить, что Николай II вызывает Чехова и говорит ему: «Антон Павлович, мой сын растет, не слышал «Каштанки». Почитайте ему, пожалуйста, это сочинение»? Или что Николай II говорит своей жене: «Вот, Александра Федоровна, молодая поэтесса Анна Ахматова. Она нам сейчас почитает свои стихи»? Это было абсолютно невозможно. Думаю, что из всех современных им русских писателей они знали только Аркадия Аверченко, да и то не лично.

Правила гвардейцев

1. Гвардейский офицер не может посещать никакие рестораны, кроме «Медведя», «Донона», «Кюба», «Эрнеста». Он посещает кондитерские «Верен» и «Рабон», пиво пьет у Лейнера, на углу Невского и Мойки.

2. Гвардеец бывает только в императорских театрах – Михайловском и Мариинском. Он должен занимать в партере места в первых семи рядах или быть абонирован в ложе.

3. Гвардеец не может появляться в обществе с простолюдинкой. Его спутница – обычно актриса, чаще всего балерина; светская дама – вдовушка или разведенная.

4. Приличный гвардейский офицер никогда не торгуется, нанимая извозчика. Он не спрашивает «Сколько?», а молча достает кошелек и не глядя сует извозчику в руку деньги.

5. «Кирасиры Его Величества не боятся вин количества» – гвардеец вне службы часто навеселе, но никогда не пьян.

6. Подарки прекрасным дамам покупают у Фаберже и Болина; часы – у Лонжина и Бурэ; вино, сыр и устрицы – у Елисеева; цветы – у Эйлерса; меха – у Мертенса; шоколад – у Жоржа Бормана.

7. На оскорбление гвардеец отвечает мгновенно. Дворянина вызывает на дуэль, простолюдина бьет смертным боем.

8. Гвардейскому офицеру нельзя жениться, не покинув полк, ни на крестьянке, ни на мещанке, ни даже на богатой купеческой дочке, а только на женщине дворянского происхождения.

9. Форму шьют у Норденштрема, фуражки и другие элементы форменной одежды заказывают у Фокина.

10. Гвардеец безоговорочно предан Богу, царю и Отечеству, в остальном философией и политикой не интересуется.

Людей Большого света интересуют в основном наряды, мода. Служба отнимает у них не очень много времени. Сезон начинается в октябре, с бала в Морском корпусе, и заканчивается в мае, когда на Красную горку справляют большинство свадеб. Потом все уезжают на Лазурный Берег или в свои имения. В Петербурге остаются только замшелые бюрократы, которые должны управлять министерствами. Гвардия выходит на Красносельские маневры, город пустеет.

К концу XIX века гвардейцы уже не напоминают блестящих офицеров времен декабристов, это приятные спортивные молодые люди, которые прекрасно говорят на иностранных языках, много чего в мире повидали. Много, но одно и то же: все были в Ницце и почти никто не был в Рио-де-Жанейро.

Они не общаются с интеллигенцией, они не общаются с купечеством, а с крестьянами разговаривают сверху вниз, как помещики: «Ну как, Фрол, что твои дети? А как моя крестница?» А Фрол, конечно, приспосабливается. Русский народ лукав, как мы знаем по «Хорю и Калинычу»[5]5
  Рассказ Ивана Тургенева из цикла «Записки охотника».


[Закрыть], и он говорит: «Барин, да вашими молитвами». Но в сарае у него стоят вилы и ждут своего часа.