Текст книги "Дело чести"

Вот потому-то Зелимхан и связался с нами – есть надежда, что мы сможем эту досадную проблемку тихо и аккуратно разрешить. И обстоятельства предрасполагают: у Салаутдина в плену сейчас как раз сидит отловленный где-то накануне майор ФСБ, за которого хотят получить выкуп. Ну, майор сам по себе птица небольшая, а требуемую бандитами сумму – триста штук баксов – его семья, естественно, потянуть не в состоянии. Поэтому переговоры о выкупе ведутся через посредников с руководством ФСБ, которое не торопится выкладывать доллары за своего сотрудника: пытается убедить бандитов в необходимости отдать майора бесплатно и периодически, теряя терпение, обещает разобраться с ними по-своему, туманно намекая на какие-то неясные обстоятельства освобождения из плена другого сотрудника ФСБ, имевшие место в далеком 1994 году.

Так вот: если мы умудримся в ходе акции освободить того майора и забрать его с собой, будет совсем хорошо! Тогда для всех будет ясно, что верхушку клана Асланбековых вырезали пресловутые спецслужбы России, о которых ежедневно кричат разнообразные чеченские деятели…

– Короче, ясно с вами, – подытожил Шведов. – В Новочеркасск тебе надо, братан…

– Не понял, – удивленно вытаращился Ахсалтаков. – Зачем в Новочеркасск?!

– Я тебе адресок подкину, – Шведов сделал вид, что лезет в карман за блокнотом, и хмыкнул через сурдину: – Там у меня знакомый командир вэвэшного отряда спецназа есть. Ликвидация бандформирований такой численности – как раз их профиль. Вывалишь им два «лимона» баксов – они тебе за такие бабки не то что банду Салаутдина – все прилегающие к Мехино села под корень вырежут. Вот… А нам потянуть такой численный состав не под силу: мы ж, бля, не терминаторы! Ю андестенд?

– Шутка, – облегченно выдохнул Зелимхан. – Все понял… Не надо всю банду. Нужно только самого Салаутдина и его близких родственников: двух сыновей, четырех братьев и троих племянников. Они все время проводят вместе, так что в этом плане у вас проблем не возникнет.

– А остальная банда? – уточнил Шведов. – Если мы уберем Асланбекова и его ближайшее окружение, банда ведь от этого самопроизвольно не улетучится?

– А это уже не ваши заботы, – Зелимхан пренебрежительно махнул рукой. – Без головки банда просто развалится – и мы приложим к этому делу максимум усилий… Ну что – как решим?

– Можно попробовать, – осторожно просипела шведовская сурдина. – Давай обсудим детали.

– Давай, дорогой, давай! – Зелимхан вдруг залучился весь плохо скрытой радостью, суетливо потер мочки ушей и не сдержался: победно подмигнул мне левым глазом. – Главное, я полагаю, – это порядок расчета, так? Чтобы никто никого не обманул, чтобы все по-честному… Так?

– Это чуть позже, – не согласился Шведов. – Начнем с обеспечения. Каким образом вы собираетесь доставлять команду к месту проведения акции – раз? Под какой «крышей» – два? Вооружение…

– Тормози, дорогой, тормози! – прервал Зелимхан полковника. – Как и что – нас не касается. Вы все сами… Мы договариваемся – вы делаете. Сделаете – бабки ваши. Не сделаете – извините. Могу дать кое-какую информацию…

– Сам тормози, – недовольно прогундел полковник. – Как это – сами? Ты что-то не то говоришь, братан… Давай так: вы берете все обеспечение на себя: доставку, маскировку, устройство команды, вооружение, эвакуацию после осуществления акции… А за все про все мы просим один «лимон» баксов. Мы не жадные. Организуй обеспечение и можешь второй «лимон» себе забрать. Иначе дело не пойдет. То, что ты предложил – насчет «все сами», – мне страшно не нравится. Авантюрой это попахивает, а это не наш профиль…

– Не торопись, дорогой, не торопись, – ласково пробормотал Зелимхан, гипнотизируя маску Шведова своим тяжелым взглядом. – Не нравится так не нравится. Я тебе кое-что расскажу – сразу понравится. А твой вариант никак не пойдет: мы к этому делу не должны иметь никакого отношения. То есть, если вдруг вы где-то проколетесь, отвечать будете сами. А скажете, что мы вас наняли, – все равно никто не поверит. Понимаешь? У нас такие штуки не делают – шариат не позволяет…

– Понимаю, – посочувствовал Шведов. – Если бы я нанимал киллера, чтобы завалить родного брата, я тоже в случае чего поклялся бы на могиле матери, что не имею к этому делу никакого отношения. Как-то так вышло, что во все времена братоубийц почему-то никто не любит…

Ахсалтаков смущенно потупил взор и тихо пробормотал:

– Но ведь они бандиты! Клянусь Аллахом, э, самые натуральные бандиты! Их давно надо было уже уничтожить – просто обстоятельства не позволяли…

– Ладно, это не наши дела, – счел нужным поправиться Шведов. – Как хотите, так и пляшите – нам все равно… Давай – выкладывай свою информацию по вашему варианту внедрения команды. Если она покажется мне дельной, будем посмотреть… И кстати, поделись-ка – как ты хочешь с нами рассчитаться?

– Выкладываю! – оживился Зелимхан и вдруг неожиданно поинтересовался: – У тебя в команде все вот такие, как он? – он кивнул в мою сторону.

– В смысле такие сонные, ленивые и коротко остриженные? – уточнил Шведов.

– В смысле такие, что могут задушить голыми руками целый взвод и… и обмануть кого угодно, – поправил Зелимхан. Глаза его остановились на моей скромной персоне и колюче сверкнули.

– Почти такие, – не без бахвальства сообщил Шведов. – Головенку оторвут кому угодно – «мама» сказать не успеешь.

– Очень хорошо, – Зелимхан заметно приободрился. – Это значительно облегчает задачу. Я хочу вам предложить следующий вариант…

…А вот и ЗОНА. Свернули с шоссе в лесополосу и с полчаса выписывали замысловатые виражи меж деревьев, пока не выбрались к опушке дремучего дубового леса. Здесь, у неприметной грунтовки, уходящей в чащобу, ждал проводник: симпатичный молодой чечен в крестьянском наряде – оружия при нем не оказалось. Обменялись условными знаками, парниша влез к нам в головную машину и стал показывать, куда рулить. Вот оно и началось: теперь надо прикидываться в меру крутыми, самоуверенными и туповатыми бандитами, привыкшими в этой жизни только пакостить и брать все, что понравится. Проводник представился Вахой и оказался очень компанейским парнем: всю дорогу пичкал нас плоскими армейскими анекдотами, над которыми мы вынуждены были ударно ржать идиотским смехом. Джо пытался ответно каламбурить, а я внимательно следил за его изысками, и, когда мне казалось, что он чересчур умничает, я поправлял его пошлыми репликами, давая понять, что не надо выезжать за границы бандитского кругозора. Теперь нам долго придется выступать в роли цивильных придурков: более башковитые особи ни за что не полезли бы в ЗОНУ, имея столь эфемерные гарантии собственной безопасности.

Вскоре выяснилось, что ребята Салаутдина не стали баловать нас разнообразием: следуя указаниям проводника, мы выехали на проселок, ведущий к Сарпинскому ущелью. Ну что ж: молодцы. Обычная схема: договорились с Рашидом Бекмурзаевым о проводке груза и теперь наверняка сидят у входа в горловину ущелья, поджидают нас. Очень приятно.

Как только мы выбрались на эту дорогу, до боли знакомую и хоженно-езженную нами неоднократно, Джо вдруг впал в рассеянность: начал невпопад отвечать Вахе, не тем тоном ржать над его анекдотами и вообще не на шутку призадумался. Пришлось мне отвлекать внимание проводника и активизировать степень своего участия в общении.

Рассеянность Джо была закономерной – я и сам некоторое время назад испытывал примерно те же чувства. Гонорар за акцию – два «лимона» баксов в большущем герметичном рюкзаке – лежал неподалеку отсюда – в двух шагах, образно выражаясь… Но если через километр свернуть в лес, продраться через заросли метров на восемьсот, а потом с полчаса скакать горным козлом по камням, огибая здоровенную скальную гряду, можно как раз выйти к нашему импровизированному «банку».

Имелось страшное искушение: звездануть Ваху по кумполу, рывком выдвинуться туда и в ударном темпе организовать поиски. Жаль, конечно, с нами нет Барина и Клопа – это в значительной степени облегчило бы задачу, – а тот факт, что каждый из нас умеет как установить, так и обезвредить простейшую комбинацию из противопехотных мин, подстегивал воображение… Саперы Зелимхана заграждения ставили очень быстро и наверняка не успели соорудить что-либо замысловатое – я присутствовал неподалеку. И естественно, рассказал обо всем боевому брату. «А вдруг все получится?!» – прочитал я в глазах Джо, встретившись нечаянно с его туманным взором.

«Нет, Джо, – не получится», – выдал я ему в ответ взглядом и для убедительности слегка покачал головой – так, чтобы Ваха не заметил. Думал я уже, прикидывал – ничего не выходит. Не с идиотами дело имеем – парни свое дело туго знают. Придется работать…

…Вариант установления контакта с бандой Асланбекова, предложенный на «стрелке» Зелимханом, полковник принял с некоторыми оговорками.

Хлопцы Салаутдина, как выяснилось, частенько гуляют в одном из лучших кабаков славного города Доброводска, который «держит» их дружок – карачаевец Максуд, более известный в криминальном мире под кличкой Бек.

Выяснилось, что хлопцев довольно много, и, естественно, всей кодлой они через границу еженощно не путешествуют, дабы разговеться на российской земле, а периодически наезжают пачками: по три-пять рыл два-три раза в неделю.

Дабы исключить недоразумения, Зелимхан вручил нам припасенные им снимки семейства Асланбекова, фоторожи большинства его бойцов, а к фоторожам – текстовое пояснение, кто есть ху.

Три дня мы потратили на изучение объектов предстоящей акции и разработку правдоподобных оснований для контакта, и еще четыре часа нам понадобились для экспроприации «товара», предназначенного для планирующейся сделки – с попутной ликвидацией владельцев этого товара, чьими «легендами» мы собирались воспользоваться.

А в пятницу вечером мы вчетвером: я, Джо, Лось и Мент – уже сидели за столиком доброводского кабака «Лотос», тихими темпами попивали водочку под хорошую закусь и внимательно изучали присутствующий в зале контингент.

Надо вам сказать, что этот контингент мне здорово не понравился с самого начала – как и процедура допуска в кабак, предшествующая нашему мирному сидению.

Едва мы вошли в фойе, откуда-то вынырнул шустрый худобан кавказского обличья, упакованный в гигантскую бархатную бабочку, цепко обшарил нас профессиональным взглядом и деловито поинтересовался:

– Откуда, братва?

– Липатовские мы, – солидно ответил я, изображая в воздухе замысловатый пасс, могущий означать все, что угодно. – Слегонца отдохнуть хотим – вот.

– Стволы есть? – спросил худобан и зачем-то покосился на дверь в подсобку, расположенную слева от входа в фойе.

– Обижаешь, начальник, – снисходительно бросил Джо. – Кто ж щас без стволов путешествует? Время тяжелое – сам понимаешь…

– Туда пройдите, – худобан указал на дверь в подсобку. – Стволы сдадите под расписку. Уходить будете – получите.

Мы изобразили вялое негодование столь странным приемом, но худобан категорично заявил:

– Или сдавайте, или до свидания. У нас такой порядок…

В подсобке наши «волыны» принял под запись гигантских размеров мужлан с волчьим взглядом, тоже кавказец, запер их в сейф, а каждому выдал номерок, присовокупив при этом:

– Пей, гуляй – все ништяк, братва. Залупаться будете – башку, на фуй, оторвем. У нас тут солидные люди отдыхают – шум не любят…

Вот такое славное заведение… «Солидные люди» были представлены сплошь кавказцами, за редким вкраплением славянских рож, настолько самоуверенных и не по возрасту расплывшихся, что хотелось немедля хлобыстнуть по ним пятилитровой бутылкой из-под «Абрау-Дюрсо», красовавшейся над стойкой бара в качестве наглядного пособия для выпивох.

– Тут что – русаков всех в расход повыводили? – растерянно произнес Джо, осмотревшись по сторонам. – Гля, сплошь джигиты…

И действительно, создавалось впечатление, что мы попали в кабак не в русском курортном городе, а где-нибудь неподалеку от столицы Азербайджана (я там бывал, потому и сравниваю). Кавказец на кавказце сидит и кавказцем погоняет. Мы-то ведь как полагали: сядем за столик, осмотримся и с ходу «высветим» нужную нам чеченскую компашку, которая на фоне скромных «новых русских» будет бросаться в глаза своим необузданным поведением и разухабистой гульбою. А тут… Нет, фоторожи людей Салаутдина мы запомнили хорошо – недаром столько времени потратили на их изучение. Но зал был под завязку забит физиономиями аналогичного свойства, а размеры помещения и интимное освещение делали поиски нужных товарищей невозможными.

– Ну и как ты себе это представляешь? – поинтересовался Джо после третьего тоста. – Что, будем шататься промеж столов и спрашивать всех подряд, каким боком они к банде Асланбекова?

– Давай нахрапом, – предложил Мент, заметив, что я пребываю в некотором затруднении. – Официант подойдет – наведи мосты…

А Лось ничего не предложил. Он сосредоточенно пожирал свежий балычок, сочившийся слезой, и мечтательно щурился. Наверно, представлял, как хорошо было бы после пятой-шестой рюмашки кому-нибудь из тутошней публики прострелить башку из револьвера. Чтобы крышка черепа отскочила к эстраде, а мозги – в потолок.

Последовав совету Мента, я дождался, когда подошел официант, и тихо шепнул ему на ушко:

– Слышь, паря… Чеченцы есть?

Личина официанта (тоже кавказец) моментально приобрела озабоченное выражение. Сгрузив с подноса на стол заказанные нами блюда, он сосредоточенно почесал затылок и сообщил:

– Чечен виздэ ест. Пачиму хочиш?

– Потому, – в тон ответил я. – Деловой базар есть. Хотим поболтать мирно.

– Мирно – это заибис! – ощерился официант. – Мирно можна… Какой чечен надо? Далнабойшык ест, таргаш тудым-сюдым, короче, всякий ест…

– Нам крутые нужны, – важно уточнил я. – Мы сами – крутые и базарить хотим тоже с крутыми. Крутые есть?

– А-а-абизатилно, дарагой! – Официант хитро подмигнул и пообещал: – Жды сикунд – щас будит… – и скрылся из глаз.

– «Жды сикунд», – неприязненно передразнил Джо, провожая взглядом удаляющуюся фигуру официанта и посоветовал: – Пойдешь на «стрелку», следи за базаром. Тут на «перо» поставят – пукнуть не успеешь. Эх, бля, зря стволы отдали…

– Не хорони, Санек, – с наигранным оптимизмом вымолвил я. – Все будет тип-топ. Если что – быстро мочим всех, кто под руку подвернется, и сваливаем в бешеном темпе. Следите за мной… Кстати, куда этот хмырь потопал?

Официант, продефилировав между столиками, направился к выходу – ни к одному из сидящих в зале он не подошел.

– А-ха! – возбужденно выдохнул Джо. – Стучать побежал! Есть, мол, какие-то левые, которые шибко любопытные… Может, не станем дожидаться развязки?

– Ты забыл, зачем мы здесь? – напомнил я. – Сиди, блин, где стоишь и бери пример с Лося – лопай себе. Фирма платит…

Спустя три минуты официант возвратился. Подойдя к нашему столику, он наклонился ко мне и таинственно пробубнил, неожиданно выдав своеобразный стихотворный слог:

– Двыгай за мыной, дарагой. Крутой чечен хочит базарит с табой… Стывол у тэбэ нэт под рукой?

– Нет под рукой, нет под ногой, – доверительно шепнул официанту Джо, скорчив при этом страхолюжную рожу. – И вообще он у нас не такой, он какой-то другой… Долматовский, бля!

– Как сказал? – обеспокоенно поинтересовался официант, обращаясь ко мне. – Какой, э?

– Это поэт такой – известный, – успокоил я «Долматовского». – Классный поэт – заибис! Ты просто в рифму сказал – стихотворение получилось. Он тебя похвалил – нечасто попадаются официанты с поэтическим уклоном.

– Нэ ругал, э? – уточнил официант, грозно сверкнув очами.

– Да ну что ты, что ты! – поспешил уверить я его, показывая за спиной кулак Джо. – Тут у вас ругаться – себе дороже. Моментом в клочки порвут.

– Ну, тогда ладно, – успокоился официант. – Пошлы…

Мы пробрались между столиками и вышли из зала в фойе. Поднявшись на второй этаж, я обнаружил длинный коридор, по обеим сторонам которого располагалось множество дверей. Судя по шуму, доносившемуся из-за некоторых дверей, здесь в отдельных кабинетах «зависали» товарищи, не желавшие отдыхать публично.

– Ловко тут у вас все устроено, – деланно восхитился я. – Наверно, можно и с телками побарахтаться! Ась?

– Можна с тьолка, можна с корова – как хочишь, дарагой! – весело оскалился официант и, постучав в одну из дверей, таинственно шепнул мне: – Давай – чечен зыдэс…

Довольно вместительный кабинет, оборудованный не без комфорта, был превращен сегодняшними посетителями в самый настоящий бардак. Верхний свет был выключен – тускло горели настенные светильники, дополняемые сполохами цветомузыкальной установки; из невидимых стереоколонок надрывно голосил Сосо Павлиашвили; в воздухе витал устоявшийся запах крепкого мужского пота, который с ударным ароматом дамской косметики и винно-водочным перегаром создавал такое невообразимое амбре, что хотелось зажать нос и немедля отсюда смыться.

Приглядевшись повнимательнее, я заметил, что вокруг заставленного разнообразными блюдами и напитками стола разместились трое чеченообразных мужиков и пять молодых пригожих дам – все, как на подбор, длинноногие блондинки весьма специфического облика.

– Да, тяжко у вас там, в горах, – пробормотал я себе под нос, раскланиваясь на три стороны. – Совсем, блин, одичали…

Ребята отдыхали на всю катушку. Двое были зело бородаты и обладали буйными космами – по всей видимости, с таким понятием, как «парикмахерская», вожди племени их познакомить не удосужились.

Один бородатик, ритмично взрыкивая, целеустремленно засаживал распростертой на полу блондинке, которая, как мне показалось, пребывала в невменяемом состоянии: голова ее безжизненно стукалась об пол при каждом поступательном движении волосатой задницы чечена, а из разверстого рта раздавались звуки, более похожие на предсмертные хрипы, нежели на сладострастные возгласы.

«Нехорошо, – неодобрительно отметил я. – Ну разве можно так с женщиной? После такого секса у нее наверняка получится эпилептический припадок…»

Бородатик намба ту возлежал в просторном кресле и владел сразу тремя белобрысыми особями: две из них лизали ему уши, а третья виртуозно организовывала оральное обслуживание на лобковом уровне – смачные причмокивания были слышны даже на фоне надрывавшегося Сосо.

Этот экземпляр, по всей видимости, с детства страдал неизлечимой манией стяжать лавры преподобного Цезаря: помимо всего прочего, он ухитрялся засасывать из горла большой бутылки какую-то горючую жидкость, периодически тыкал вилкой в тарелки на столе, курил сигарету и в процессе всей этой занимательной процедуры ловко улучал моменты, чтобы утробно рыгать во всю пасть.

«Во какой! – от души восхитился я. – Жаль, что жопа глубоко в кресле – тебе бы еще для комплекта попукивать с интервалом в двадцать секунд – и тогда все! Тогда – в Книгу Гиннесса…»

Третий чечен разительно отличался от сотоварищей: был он гладко выбрит, подстрижен ежиком и располагался лицом ко входу, практически полностью укрывшись за фигурой пятой блондинки, оставшейся не у дел. Левую руку бритый держал под столом и настороженно смотрел на меня.

«Повезло!!!» – задорно крикнул кто-то у меня в голове. Я, не сдерживаясь, облегченно выдохнул и пошел к бритому здороваться.

Передо мной сидел старший племянник Салаутдина Асланбекова – Руслан. Три дня мы изучали фоторожи этого славного семейства, пропустив их через ксерокс и увеличив на компьютере – ошибки быть не могло.

«Повезло», – повторно отметил я и, повинуясь жесту Руслана, уселся в кресло рядом с ним. Две трети чеченцев, ошивающихся в этом мерзком заведении, могли оказаться крутыми, а половина этих крутых наверняка не имела никакого отношения к банде Асланбекова. Официант чисто случайно вывел нас на самых крутых, по его мнению.

– Наливай! – распорядился Руслан, не вынимая руку из-под стола, и, кивнув в сторону бородатиков, посоветовал: – Не обращай внимания: ребята соскучились по бабе – ненасытные…

«По-русски говорит практически без акцента, – отметил я, наливая себе в свободный фужер водки. – А это определенным образом характеризует». Я давно заметил, что, чем сановитее чеченец, тем он лучше изъясняется по-русски – видимо, подсознательная тяга к общепринятой коммуникации заставляет соответствовать желаемому статусу.

– Стволов при себе не имею, – предварил я возможные вопросы и продемонстрировал Руслану изнанку своей куртки, привстав из кресла. – Мы мирные, когда хотим деловой разговор вести…

Стукнули фужерами, выпили, закусили.

– Как звать? – поинтересовался Руслан, отослав маячившую между нами блондинку в дальний угол и укладывая что-то на пол под столом: отчетливо стукнул металл.

– Фома, – представился я с таким видом, будто при звуке этого имени собеседник должен был немедля проникнуться к моей персоне всепоглощающим уважением.

Руслан изогнул левую бровь и пожал плечами.

– Это «погоняло», – веско добавил я. – Спроси любого в Липатове, кто такой Фома, тебе скажут…

– Я знаю, что вы из Липатова, – бросил Руслан и поморщился – приходилось слегка напрягать голосовые связки, чтобы пересилить навязчивого Сосо. – Из братвы?

– А что – есть варианты? – несколько уязвленно спросил я. – Кто еще к вам сюда залез бы?

– Ну, мало ли… – Руслан опять пожал плечами. В этот момент бородатик номер один наконец-то достиг оргазма и постарался, чтобы все присутствующие об этом узнали: он тонко вскрикнул, аки забиваемое на мясо порося, выбил ногами конвульсивную дробь и от избытка чувств громко испортил воздух.

В кабинете запахло мясокомбинатом.

– Фу, животное… – с отвращением пробормотал Руслан и, внезапно раздражившись, крикнул оставшейся не у дел блондинке: – Сделай музыку потише, да! Не видишь – я с человеком разговариваю?!

Блондинка послушно метнулась к «Пионеру» и убавила громкость – Сосо обиделся и смодулировал в ре минор.

– Что за дело? – поинтересовался Руслан и, спохватившись, присовокупил: – Меня зовут Руслан, а этих… – он с сомнением посмотрел на своих соратников и махнул рукой: – А, не обязательно. Что за дело?

– У нас есть две классные тачки, – сообщил я. – Левые тачки. Потому и обращаемся к вам. А нам нужны стволы – в обмен на эти тачки. Будем работать?

– Что за тачки? – уточнил Руслан, несколько оживившись.

– «Ниссан-Патрол», – солидно произнес я. – Практически «нулевые». И практически чистые – так, самую малость…

– Это хорошо, что чистые, – похвалил Руслан и вдруг спросил: – А вы у себя в Липатове как: в авторитете или «дикие»?

– Ну и вопросы у тебя, братишка, – укоризненно сказал я. – Конечно, в авторитете! Просто сейчас у нас кое-какие заморочки, иначе давно бы уже спроворили все сами – без вас. Да ты спроси любого в Липатове, кто мы такие, тебе скажут!

– Обязательно спрошу, дорогой, – без тени улыбки пообещал Руслан и вдруг выдернул из нагрудного кармана мобильный телефон.

– Как твоих корешей звать? – поинтересовался он, набирая какой-то номер. – Ну, «погоняло» их как?

– Вовец, Крот и Стадо, – пробурчал я, выказывая всем своим видом крайнее неудовольствие от такого недоверия. – Че, не веришь?

Проигнорировав мой вопрос, Руслан начал общаться с невидимым абонентом по-чеченски – я изобразил полное непонимание и угрюмо налил себе еще водки.

Сообщив наши координаты телефонному собеседнику, Руслан попросил его быстро проверить, есть ли такие типы в природе и чем в данный момент они должны заниматься. Затем он спрятал телефон в карман и на несколько секунд замолчал, внимательно рассматривая мой профиль.

Некоторое время мы цедили водку, перебрасываясь ничего не значащими фразами: я интересовался, как там у них в Ичкерии обстоят дела с тачками, Руслана беспокоила нарастающая волна античеченских настроений в России – разговор приобретал оттенок официального обмена мнениями на пресс-конференции.

Минут через пятнадцать в нагрудном кармане руслановской рубашки заверещал телефон – мой визави резво достал аппарат и долго слушал, периодически кивая головой и удовлетворенно угукая.

«Давай, родной ты мой, давай – выкатывай дезу!» – мысленно подзадорил я неведомого осведомителя. Чего он там наговорил Руслану, я, естественно, не знал, но за достоверность сообщаемой информации был спокоен.

Фома, Вовец, Крот и Стадо в природе Липатова действительно есть (точнее, были), они на самом деле занимались «автоделом» и имели известность в криминальном мире. В этом пункте все настоящее, без выкрутасов.

Более того, если осведомитель удосужился копнуть поглубже, он наверняка узнал, что небольшую группировку Фомы не так давно чуть-чуть потеснили с проторенной дорожки сильные, организованные ребята с большими лицами и не меньшими стволами – выкинули на фиг из бизнеса. И в настоящий момент эта славная четверка находится где-то в регионе Кав. Мин. Вод – покатила пристраивать сгопстопленные накануне тачки. В этом плане проблемы также отсутствовали.

Единственное, чего не мог знать осведомитель, это тот факт, что в данную минуту трупы всех четверых автобандитов мирно разлагаются под толстым слоем дерна в лесополосе, неподалеку от въезда в Доброводск. А под их «легендой» выступает команда дяди Толи.

Но с этим фактом им обоим, и Руслану и осведомителю, придется заочно согласиться. Никому в этом мире не дано знать все – это аксиома. Эта самая аксиома и сгубила липатовскую четверку: Шведов не Господь Бог, чтобы все знать, а времени для разработки информации у нас было крайне мало. Поэтому он и ухватился за первый попавшийся вариант, подсказанный ему стукачами из «ближнего круга» (а это Стародубовская область). Из-за отсутствия необходимого срока для «мягкого» вхождения в легенду нам пришлось в страшной спешке «прокачивать» характеристики фигурантов и организовывать для них экспромтом небольшой спектакль…

…Гаишный «жигуль» канареечного колера приткнулся у правой обочины 148-го шоссе, неподалеку от съезда на грунтовку, убегающую в мощную лесополосу. В салоне сидели три мента: один всамделишный майор, числящийся в «хороших знакомых» у Шведова (у него чуть ли не треть областных ментов в хороших знакомых – за хорошие бабки), а другие двое – переодетые в сержантский прикид Барин и Сало, вооруженные «АКСУ».

«Группа захвата» – Лось, Джо, Мент и ваш покорный слуга, вполне правдоподобно загнав «Чероки» в канаву справа от грунтовки, скучала в ожидании сигнала и от нечего делать организованно валяла дурака. Я, как и полагается, сидел на тополе, вооруженный биноклем, – обозревал двухкилометровый отрезок шоссе, попадающий в сектор визуального контроля. Мент и Лось примостились в неудобных позах на передних сиденьях перекособоченного «Чероки» и с неудовольствием поглядывали на пластиковую полуторалитровую бутылку – ее содержимое было очень похоже на кровь. Джо беспокойно выписывал круги возле джипа – разведчику почему-то не нравились места для засады. То ветка не так пригнута – могут заподозрить неладное, то просвет между кустами недостаточно большой – затрудняет стремительный прыжок, и так далее и тому подобное.

– Они обычные городские бандиты, а не боевики из ЗОНЫ, – не выдержав, наконец напомнил я боевому брату. – Им все твои маскировочные ухищрения глубоко до одного места. И вообще кончай мелькать, внимание отвлекаешь!

– Считай противника равным себе, пока не убедился, что он мертв, – несколько раздраженно высказался Джо. – Забыл? Сиди себе и смотри, засада – мой профиль…

Радиостанция в моем нагрудном кармане выдала два тона и голосом Клопа сообщила:

– До контроля – два. Идем без нагрузки. Как понял?

– Понял, – ответил я, нашаривая биноклем левую оконечность просматриваемого с моего НП участка шоссе, и скомандовал в радиостанцию: – «Контроль» – приготовиться.

– Готовы, – сообщила радиостанция голосом Барина.

В левую оконечность сектора моего наблюдения вплыли два «Ниссана» и «Нива», на почтительном удалении за ними следовал наш второй «Чероки». Север и Клоп ведут клиентов от самого Липатова и периодически сообщают о порядке прохождения колонны – как положено. Буквально через двадцать секунд головной «Ниссан» выскочит из-за поворота и выйдет на прямую зрительную связь с «контролем».

– «Контроль» – раз-два, взяли! – скомандовал я в радиостанцию, переводя бинокль на гаишный «жигуль». Барин и Сало шустро выскочили из машины и, вытащив из придорожной канавы знак «Объезд», установили его на правой обочине, рядом со съездом на грунтовку. И картинно растопырились рядышком, положив руки на автоматы. Ну чем не менты? Всамделишный майор неспешно выбрался на шоссе, вооружившись полосатым жезлом, – переднюю правую дверь «жигуля» оставил раскрытой.

Колонна выскочила из-за поворота и спустя несколько секунд притормозила, повинуясь властному жесту гаишника, – головной «Ниссан» остановился как раз напротив «жигуля».

Майор отдал под козырек и начал что-то растолковывать высунувшимся по пояс из окон машин липатовцам. Это он разъясняет, что областным УВД резко введен в действие план «Перехват», по шоссе пока проехать нельзя.

– Мент, давай, – распорядился я, не отрываясь от бинокля. Мент достал радиостанцию и замогильной скороговоркой погнал дезу: «… Автомобиль – джип „Чероки“ цвета спелой вишни. Приметы грабителей: один высокий, русый, в джинсовой куртке; второй – коренастый, шатен, в кожаной куртке. Напоминаю – оба вооружены и при задержании могут оказать сопротивление…» – и в таком духе далее.

Рация в гаишном «жигуле» включена на полную громкость, так что наши поднадзорные вполне могут удовлетворить свое любопытство по поводу непредвиденного контроля на трассе.

Из-за поворота показался наш второй джип и дисциплинированно пристроился в хвост колонны. Всамделишный майор сделал жезлом отмашку в сторону объезда и направился было к новоприбывшей автоединице, парень в головном «Ниссане» окликнул его и что-то спросил. Майор на пару секунд затормозил – сейчас он должен по секрету сообщить, что двое мерзавцев грабанули в Минводах банк и срулили, между делом ухайдокав трех охранников. И вообще некогда мне тут с вами, езжайте!

«Ниссаны» и «Нива» аккуратно съехали с шоссе и попылили в нашу сторону. За нашим вторым джипом уже скопилось несколько «левых» авто – после того, как клиенты скроются в лесополосе, майор должен метнуться к рации и изобразить, что принял сигнал об окончании перехвата. И открыть движение по шоссе. На этом его функции исчерпываются.

Кубарем скатившись с дерева, я сделал знак «жертвам автокатастрофы» и занял свое место в кустах неподалеку от левой передней дверцы джипа. Джо уже давно торчал за деревом на противоположной стороне дороги. Мент с Лосем быстренько спрыснули головы из неприятной на вид бутылки и уткнулись в лобовое стекло, замерли в нелепых позах. Получилось вроде бы очень даже натурально, особенно если учесть, что внимание любопытствующих должны отвлечь некоторые весьма красноречивые аксессуары, свалившиеся при «аварии» с заднего сиденья в проход: два «Кипариса»[7]7
  Пистолет-пулемет.


[Закрыть] и раскрытый «дипломат» с пачками сотенных баксов в банковской упаковке. Ну разумеется, это всего-навсего «куклы» – не станем же мы таскать на дело такое количество настоящей «зелени»! Тем не менее при беглом осмотре «куклы» выглядят совсем недурственно – мы не зря едим хозяйское мясо.